Текст книги "Ребёнок от звёздного мальчика (СИ)"
Автор книги: Катя Лоренц
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
– Отмыть не судьба? – замачивает её. Я обнимаю ее, целую в висок.
– Я так рад, что ты дома, – она отталкивает мои руки.
– Если ты думаешь, что я тебя простила, то сильно ошибаешься.
– Продюсер поставил нам условие, что мы должны сыграть эту сценку. Ее, может быть, даже в фильм не поставят. Зачем я буду волновать тебя понапрасну?
– Ты мог хотя бы меня предупредить, а лучше бы потребовал, чтобы тебя заменил дублер.
– Ты не понимаешь. Он сказал, что вся рекламная концепция будет построена на наших мнимых любовных отрешениях с известной голливудской актрисой. А такая сцена вызовет ажиотаж среди зрителей. Подогреет их интерес.
– Ты мог отказаться просто. И всё! Мало ли тебе сценариев предлагали?
– Но не совместный проект с Голливудом! Ты хоть понимаешь насколько это круто? И гонорар, который мне выплатили и будут платить за кассовые сборы на протяжение всей жизни. А мировая известность? И это всё я должен отдать другому актеру? А ты, вместо того, чтобы порадоваться – пилишь каждый божий день! Я говорю тебе. Что не было измены! И никогда не будет! Но нет же! Ты заставляешь каждый день вспоминать об Анжи.
– А ты подумал как это отразится на мне, сыне, нашей семье? Все будут судачить, смаковать подробности как наш папочка спит с другой? Я выходку твоей Анжи с платьем с трудом пережила, а эта постельная сцена будет похлеще. Нам то как жить после этого? Пусть между вами ничего нет, но все будут думать, что есть. И эта твоя привычка всегда вставать на сторону Стоун? Я твоя жена! – буквально кричит Ая. – Это мне твоя защита и поддержка нужна.
В кухню заходит Даня, переводит взволнованный взгляд с Аи на меня.
– Мам, пап, вы ссоритесь? Разводиться собираетесь? Я не хочу! – мы садимся на корточки перед сыном.
– Что ты, зайка, – обнимает его Ая. – Мы просто слишком громко спорили, – обнимаю ее вместе с сыном.
– Я очень люблю твою маму и тебя. И никогда не брошу.
– Правда?
– Правда.
– Тогда я вас помирю, – сцепляет наши мизинцы и говорит стишок. «Мирись, мирись и больше не дерись.»
Говорю Дане, что завтра он может пойти в садик с телефоном. Тот радостный убегает к себе. Ая скрещивает руки на груди.
– Ты специально мне назло решил поиграть в хорошего папочку? Мама злой дракон, ничего не разрешает, а папочка такой добрый, ему все можно. Ты не понимаешь, что рано ребенку носить дорогие гаджеты с собой? А если сломает?
– Купим новый, не злись, Огонек.
– Каждый день будешь покупать?
– Значит буду. Мне для сына ничего не жалко.
– А мне значит жалко? Просто мы, как родители должны научить его беречь вещи и не понтоваться ими.
– Ты считаешь нормально, что с ним никто не хочет играть? Представь. Прихожу. Он как зайка из стишка сидит в сторонке, играет допотопной машинкой. Ты хоть понимаешь, что для него это травма на всю жизнь? – Ая обеспокоено смотрит на меня.
– Я знала про конфликт с Пташкиным, но не думала что все настолько плачевно. Мы должны помочь ему найти друзей. О! Идея! Что если я приглашу ребят к нам в гости. Приготовлю вкусняшек? Придумаю какие-нибудь интересные игры?
– Слушай. Отличная идея. Ты у меня умничка, – быстро чмокаю ее в губы она дуется.
– Не делай так. Мне противно после того, что было между тобой и этой овцой.
– Ладно. Но ты же меня простишь? Обещаю, что всегда и всё буду тебе рассказывать и советоваться.
– Я подумаю. Но на премьеру фильма мы пойдем вместе. Пресечем все возможные пересуды.
Глава 8
Ник
Премьера фильма. Один день и все! Я больше никогда не увижу Анжи Стоун. Считай я прошел испытание. Хотя было это очень сложно. Особенно когда она на пресс-показ приперлась в элегантном черном платье, с голой практически до попы спиной, под ним ничего!
Было сложно сидеть рядом с ней, смотреть нашу откровенную сцену, которую всё-таки вставили в фильм. А она еще наклонялась с улыбкой и что-то шептала. Слов я не мог разобрать от возбуждения у меня в ушах гудело. И я согласен с женой. Никакая она не скромница и если бы я только позволил…
Я пытаюсь выкинуть её из головы, но она как наваждение.
Агния мне никак не помогает в этом. Она бесится, подкалывает постоянно. И когда вчера у нас так ничего не получилось в постели, она ляпнула, что с Анжи бы такого не вышло. Потом правда извинилась. Но осадок остался.
Я больше не хочу свою жену, хочу ее. Гребаный треугольник. И как я загнал себя в это? Почему не могу руководить своими мыслями?
После пресс-показа критики написали сотни хвалебных рецензий. А мировой критик Вильям Джонс написал, что фильм глубже, чем обычный боевик. Что в центре актуальная тема: любовь бывшего военного и эмигрантки, вышедшей замуж за абьюзера миллионера. Жизнь Золушки после сказки.
Мы выходим из машины, толпа начинает гудеть. Подаю Агнии руку и помогаю выйти. Вот она моя красавица, что должна вдохновлять.
На премьеру платье выбирала сама. Закрытое нежно-голубое, легкое воздушное. С наглухо закрытым декольте. Столько полетов для фантазии. А в сочетании с ярко-огненными волосами она как фея. Сказочная красавица.
Так что тебе нужно? Идиот?
Обнимаю жену, делаем несколько фотографий с фанатами. Когда люди взрываются диким воплем. «Анжи Стоун!»
Какой-то накрахмаленный хмырь подает ей руку. Сначала появляется длинная нога на высоком каблуке, а потом и сама Анжи. В откровенном платье так туго стягивающем, что не остается сомнений. Под ним нет белья.
– Слушай, Ник, – шепчет Ая, прижимаясь ко мне и смотрит на Анжи. – Может вам всем творческим коллективом скинуться ей на трусы? Ну а что? – смеется она. – Грохнула весь гонорар на платье, а на белье не хватило, – не могу скрыть усмешку, смеюсь вместе с ней.
Какая же она у меня классная. Обнимаю, целую ее в висок. Веселая. Нежная, вспыльчивая. Мой Огонёк. Ведь люблю дурынду. Надо только усмирить взбесившегося змея в штанах и жить долго и счастливо.
– Добрый вечер, Ник, – нежно произносит Анжи и по американской традиции обнимает меня и целует в щеки. В нос ударяет запах дорогого парфюма и меня снова ведет. – Здравствуй Ая, – так же обнимает жену и целует.
Ая скрипит зубами, и я реально начинаю волноваться за целостность белокурой шевелюры Стоун. Будь это где-нибудь, где не так многолюдно, Ая бы ее уже давно за кочку оттаскала.
– Привет, Анжи, – отодвигается и с деланным восторгом рассматривает платье. – Ого! Красота какая!
– Хочешь себе такое? Могли одеться одинаково, как тогда, – Анжи толкает ее в плечо. Зеленые глаза вспыхивают ведьминским блеском. Неудачно Анжи пошутила.
– Нет, мне такое не пойдет. Только тебе и женщинам с низкой социальной ответственностью. А я мама и жена. Это точно не для меня.
– Я все еще плохо понимаю по-русски. Что значит: женщина с низкой социальной ответственностью? – растерянно улыбается Анжи.
– Да не заморачивайся, подруженька, – похлопывает ее по плечу. – Это наш президент любит так шутить.
– А! Русский юмор. Я поняла!
– Хрена лысого ты поняла, тупая как пробка, – шепчет Ая себе под нос, все так же улыбаясь.
– Любимый, – обращается Стоун к прилизанному пижону. – Позволь представлю. Это Ник Звездный и его очаровательная жена Агния. А это мой жених. Стив Дэвис. Крупный предприниматель.
– Агния, – берет руку моей жены и целует. Что за нахрен? – Я очарован. Анжи рассказывала, что вы очень красивая, но разве слова могут передать в полной мере русскую красоту?
– Вы мне льстите, – отвечает Агния, незаметно вытирая руку об платье.
– Ну что? Пойдемте? – Анжи и этот хлыщ уходят вперед. Я иду под руку с женой, наблюдая какие восьмерики выводит задница актрисы, и как она поглаживает руку Стива. Смотрит на него порочно, обещая взглядом жаркую ночку. А вот этот индюк как-то равнодушен к ее ужимкам. С большей увлеченностью он рассматривал верхние девяносто моей жены.
Перед показом фильма нас вызывают на сцену. Мы с Анжи рассказываем о съемочном процессе и под конец я беру слово.
– Многие заранее окрестили меня и Анжи парой. Хочу лишь прояснить ситуацию. У нас чисто профессиональные отношения. Я в своей жизни всегда любил и буду любить одну единственную прекрасную девушку. Мою жену. Мать моего трехлетнего сына. Огонёк, ты самая лучшая и прекрасная. Я люблю тебя! – Ая всхлипывает и вытирает слезы. Зал взрывается аплодисментами. Беру заранее приготовленный букет из ранункулюсов, по мне просто розы, но флорист утверждала, что из семейства Лютиковых и спрыгиваю со сцены.
Ая встаёт и принимает букет. Прикрыв глаза нюхает их. Обнимаю ее за талию и под радостные крики целую.
Половину фильма прижимается ко мне. Шепотом хвалит какой я молодец и как классно сыграл. А я не могу сосредоточиться на содержании. Отвлекает смешки Анжи и ее невзначай лежащая рука на ноге пижона, которая продвигается вперед. А еще приближается та самая сцена.
– Я на минуточку.
– Ник? – Ая хватает меня за руку.
– Отлить я. Сейчас вернусь.
Делаю свое дело. А перед глазами как красное пятно платье Анжи. И кадры фильма. Она голая скачет на мне.
– Соберись, придурок! – стукаюсь лбом об стену.
– Любимый, ты уверен, что никого нет? – слышу голос Анжи.
– Да все на премьере. Зря что ли ты меня наглаживала? Сама напросилась!
– Стииив, – капризно тянет Анжи. – Я так не могу.
– Ой ли?
Соседняя кабинка хлопает, слышу щелчок замка. И вошканье. А потом пробирающий до мурашек стон Анжи.
Черт! Они там…?
«А на его месте мог быть ты», – подсказывает змей снизу.
Пулей вылетаю из туалета. Беру Аю за руку.
– Но куда?
– Ты ничего интересного не пропустишь.
– Ник! Куда мы спешим? На пожар что-ли?
– Можно сказать и так, – прикладываю ее ладошку к ширинке.
– Ого! – выпучивает она глаза. – И кто тебя так вдохновил?
– Ты! Можешь попросить свою маму оставить Даню на ночевку?
– Ну да. Но. Зачем? – садимся в машину.
– Хочу реабилитироваться, – перетаскиваю ее на колени и всю дорогу до дома целую, ласкаю. Ая отвечает мне со всей страстью.
Домой мы буквально вваливаемся. Я, как голодный зверь буквально сдираю с нее одежду. Это просто безумие, как в наш медовый месяц.
Но вот беда. Перед глазами надоевшая до оскомин Анжи. И ее стон. И в самый ответственный момент финала я стону. «Анжи».
Ая не сразу понимает, а когда до нее доходит, она отталкивает меня.
– Что ты сказал?
– Ая! Ая! Я сказал! – в меня летит настольная лампа. Я едва успеваю увернуться. Она разбивается в дребезги.
– С ума сошла?
И потом сплошной мат.
Я улепётывал от огненной фурии. Едва успев нацепить джинсы и схватить ключи от машины.
Вот я попал! Это просто жесть какая-то!
– И не смей возвращаться, больной ублюдок! – Ая громко хлопает дверью.
Я стучу кулаками по макушке. Не знаю как извиниться, как загладить свою вину. Это же просто пи…
Я так и не решаюсь вернуться домой. Не знаю как все объяснить. Да и как возможно все это оправдать? Я погряз в своей похоти. Но я сопротивляюсь как могу.
Три дня просто живу в гостинице. Заказываю завтрак в номер. Трубка снова разрывается от звонков. Но все не то.
После выхода фильма на меня обрушился шквал очень выгодных предложений. Звонят помощники режиссеров, мой агент, журналисты. Но того звонка, которого я так жду нет. Ая не звонит.
Беру очередной сценарий, присланный известным режиссером и пытаюсь вникнуть в суть. Но не получается. Снова трезвонит телефон.
– Да! – рявкаю я.
– Евгений Берестов, журнал «Селебрити». Мы можем переговорить, Ник, в приватной обстановке?
– Если вы по поводу интервью, звоните моему агенту. Все контакты есть…
– Нет. Я по личному вопросу. Дело касается вашей жены.
– Даже не смейте впутывать мою семью в ваши грязные репортажи!
– Об этом я и хочу поговорить. Если вы не хотите, чтобы я, как вы выразились, впутывал Агнию в наши грязный репортаж, то жду вас в ресторане вашей гостиницы через десять минут. Если вас не будет, то завтра же пикантные снимки попадут на первую полосу газеты.
– Хорошо. Сейчас спущусь.
Войдя в ресторан сразу заметил мужчину, в белых брюках и дорогой хлопковой рубашке. Он невозмутимо попивает кофе, оттопырив мизинец.
Знаю я этого жука. Любитель копаться в грязном белье. Очень интересно, какую ложь он мне преподнесёт.
– У вас есть три минуты.
– Я справлюсь за две, – кидает на стол бумажный пакет. – За содержимое этого пакета я хочу, – протягивает мне бумажку с кучей циферок. – Вот такую сумму.
– Бред!
– Это в евро, – спокойно продолжает он.
– Печатайте что хотите! Моя жена самая честная девушка, что я знаю. У нее нет скелетов в шкафу. А за лживую статью я вас засужу!
– Вы так уверены в ней? – усмехнулся он. – Ну вы бы хоть взглянули.
Этот жук так уверен в своей правоте и предчувствие подсказывает, что мне не стоит на это смотреть. Но я все же открываю.
Первое, что мне бросается в глаза это перекошенное от страсти лицо Аи и руки Валька, лапающие мою жену.
– Это монтаж, – надтреснуто говорю я.
– Вот независимая экспертиза, подтверждающая, что снимки реальные.
– Чушь. Я не верю! – моя чистая девочка не могла! С этим недотепой?
– А так же двухчасовое интервью, где Валентин в подробностях рассказывает об их многолетней связи. – журналист нажимает кнопку и мне на почту приходит документ. – Это статья, которую любезно дал нам Валентин. То, что уже завтра может попасть в наш журнал и принести нам много денег, – я читаю и буквы расплываются перед глазами.
– И почему же вы решили отдать мне то, что принесет вам и вашему журналу бешеную популярность?
– Вот именно! Разбогатеет журнал, а это несправедливо. Я в одиночку готовил эту сенсацию! Пока все следили за вами и Стоун, я наблюдал за Агнией. Да вы сами представьте как вашей жене жить, когда эта информация станет достоянием общественности? Одно дело когда изменяет мужчина, а другое когда жена, мать.
– Где гарантия, что после того, как я заплачу, вы не опубликуете эти… – мерзкие снимки.
– Я не мошенник. Я честный человек. Вот номер счета, – мой телефон снова пиликает. – Деньги должны быть у меня не позже трёх часов. Всего доброго, Ник, – он сочувствующе похлопал меня по плечу.
Не могу поверить, что это моя Ая! Мой Огонек?
Я хватаю снимки и еду к ней на работу. Валек помогает нести ей сумку. Что-то ей рассказывает, она смеется, улыбается ему. Как ни в чем не бывало.
«– Агния с Ником лишь из-за денег и сына, но любит она меня.
– Бывает ли у нас интим? Мне неловко об этом рассказывать. Да. На работе, после свадебных съемок, иногда Ая просит маму забрать Даню и мы снимаем номер...»
Чертова дрянь! А я еще переживал из-за своей увлеченности Стоун! Какой же я дебил!
И эти отмазки, когда она отказывалась от близости. Как удобно! Обвинить меня, что я смотрю на Стоун. Затеять ссору, выставить меня крайним, а все почему? Потому что она была с этим блеющим козлом!
Я же это чувствовал! Знал, что Валик на неё пялится. Но не думал, что Ая ответит ему взаимностью.
Машина Аи отъезжает. Валик стоит, смотрит на нее взглядом верного пса. Идет к старому седану. Еду за ним следом на приличном расстоянии.
Мы заезжаем в спальный район. Смотрю на обшарпанную девятиэтажку. Конечно она не захочет переехать сюда. После тех условий, что создал для нее. Накинув капюшон, захожу следом за Вальком. Толкаю на стену, наслаждаясь его испуганным взглядом.
– Ни-ник!
– Знаешь, почему я здесь? Только попробуй мне соврать! – нажимаю согнутой рукой на горло.
– О чем вы? – бью его в живот, он сгибается пополам, сую в нос поганый снимок.
– Что это за хрень? – он подобравшись и расправив плечи, смотрит с вызовом.
– Я люблю ее! Давно! Как только увидел – влюбился! Она разведется с тобой и уйдет ко мне!
– В эту халупу? К твоей маме? Ты себя, вообще, видел?
– Сниму квартиру. Я смогу обеспечить, Агнию.
– Ты? – насмешливо приподнимаю бровь.
– Да! Хватит этой лжи, тайных встреч. Мимолетной близости на работе, в машине. Помните полгода назад, мы были типа на свадьбе? Ая вернулась в полночь? На самом деле мы провели это время в гостинице. Я хочу быть с ней каждую секунду! И я смогу. На крайний случай, при разводе половина вашего совместно нажитого имущества делится пополам. Не бойтесь. На них я не претендую. Агния и Даня не будут ни в чем нуждаться. А я стану хорошим отцом, в отличие от вас.
– Что ты сказал? – наношу удары один за другим. – Хрен тебе, а не моя жена, мой сын и мои деньги! – ярость застилает мне глаза. Каждое слово сопровождаю ударом. И когда он падает, закрывая голову рукой, сажусь на корточки, хватаю его за волосы, заставляю смотреть на меня подбитыми глазами.
– Я никогда с ней не разведусь! А если она будет настаивать, уйдет в чем мать родила! Без сына! – сплевываю на пол и возвращаюсь к машине.
Глава 9
Дорога уходит серпантином в горы, мимо зеленой стены деревьев. Вдалеке мелькают горы. Я уже несколько часов в пути и изрядно устал.
Стас – наш режиссер снял коттедж на свой юбилей, подальше от цивилизации, настоял, чтобы были все. К счастью, Стоун там не будет. Она укатила в штаты. А мне нужно срочно расслабиться и привести мысли в порядок.
Каждую ночь мне снится маленькая испуганная рыжая девочка, то, как пропадал, глядя в зеленые глаза. Весь мир готов был положить к маленьким ножкам, растоптавшим мое сердце.
Предательница! Наглая лживая! Видеть ее не хочу. Мечтаю все забыть, вырвать с куском ноющего сердца. Но есть проблема. Не получится. У нас есть Даня. И жить он будет в полной, нормальной семье.
Мне нужно взять себя в руки. Пока, держаться от нее подальше – необходимость. Вспомню те снимки. Буду снова думать: сколько раз она была на таких съемках? Реально или это было прикрытие их с Вальком интрижки. Сколько раз раздвигая перед ним ноги на рабочем столе, возвращалась как ни в чем не бывало. Смотрела мне в глаза, целовала, занималась со мной…
Сжимаю руль до скрипа. Бью по клаксону!
– Рыжая дрянь! Ненавижу!
Боюсь если увижу ее – прибью. Мне нужно время остыть.
***
Выхожу из машины, хлопаю дверью. На крыльце стоит Серега.
– Привет, пропащий! – Серый жмет мне руку.
– А где именинник?
– В доме. Почти все здесь. Вся наша команда. А ты без Аи? – Серёга все так же улыбается, но глаза становятся серьезными. – У вас все нормально?
– Все просто отлично, – мой переполненный сарказмом голос его не убедил, но Серый принимает мой ответ. Кивает. – Ая с Даней дома.
– О! – весело приветствует меня Стас. – Наша звезда! – хлопает меня по плечу. – Рад, что ты здесь.
– Мой подарок, – передаю ему коробочку.
Девчонки из компании заканчивают накрывать на стол. Пока я общаюсь с Серегой певцом, написавшим саун трек к нашему фильму – Женей Райс. Немного раслабляюсь, меня отпускает, забываю про крах своей жизни. Даже смеюсь шутке Серого.
Открывается дверь и, стуча каблучками, заходит Стоун. Скользнув по мне взглядом, приветствует Стаса, целует его в щеку.
– Подтягивайтесь народ. Будем отмечать. Занимаю место рядом с Серым и Женей Райс. А напротив меня садится Анжи.
– Привет, – шепчет одними губами, смущенно заправляя белую прядку за ухо. Отсалютовав ей бокалом с соком, возвращаю внимание к виновнику торжества.
– Вы здесь, потому что за время съемок стали мне второй семьей. Терпели мой вздорный характер, били посуду вместе со мной, – вспоминает традицию. – Но мы здесь не только по тому что старый мудак стал на год старше, – улыбаемся. – Как вы знаете, наш фильм стал лидером проката. И…. – делает театральную паузу и обводит всех взглядом. – Ника и Анжи номинировали на самую престижную награду Америки! Мы едем в Голливуд! – его крик сменяется всеобщим воплем. Все чокаются бокалами и я своим соком. Не чувствую абсолютно ничего. Перед глазами воспоминание из прошлого.
Мы с ней на кухне нашей первой квартиры. Я расстроенный после очередного кастинга, на котором мне отказали. Она обвивает мою шею, пахнет счастьем.
«Ты станешь самым популярным актером. Потому что я в тебя верю. Мы все преодолеем.»
Что ж. Я им стал. Но ее нет рядом, чтобы разделить эту радость. Уже давно нет. И все что ей нужно – мои деньги, чтобы содержать этого имбицила – Валька.
Мне нужно что-то покрепче, чем сок.
Полчаса на праздничный обед. Стас и все уходят кто куда. В СПА, бассейн, идут играть в биллиард. Бреду по саду, разбитому вокруг коттеджа. Вдалеке замечаю беседку. Сажусь на лавочку. Верчу в руках телефон, хочу позвонить Ае, рассказать что вот он я, на самой верхушке, что наши мечты сбылись, но сквозь замутненное сознание вспоминаю о ее предательстве.
Кидаю трубку. Она отлетает в сторону. Не врет реклама. Даже разбить не смог. А так хотелось, чтобы на осколки, как моя жизнь.
– Воу, Ник! Поаккуратнее. Чуть не убил! – Стоун садится рядом, закинув ногу на ногу и прячет дрожащие ладони между голых ног. С минуту мы сидим в тишине, после чего она выдает: – Мы расстались со Стивом, – бросаю на нее взгляд, никак не комментирую. – Мне так плохо, так хочется тепла, – кладет голову мне на плечо. – Сначала он дико ревновал меня к тебе, а потом что-то сломалось. Мы стали чужими. Я перед ним и так и сяк. А ему просто плевать! Я думаю, у него кто-то есть. Он кем то увлекся.
Молчу.
– Ты избегаешь меня?
– Нет. С чего ты взяла?
– С того, что мы больше не общаемся как раньше.
– Общаемся. Ты прости, я сейчас не лучший собеседник, если честно.
– Ая? – киваю.
– А я все не могу забыть нашу съемки. Тебя. Нас. Я каждую ночь думаю, фантазирую, хочу это в реальности, – ее рука ползет по моей ноге.
– Что ты делаешь? – останавливаю ее.
– Ник, – она опускается на колени. – Я хочу попробовать. Просто поцелуй. Это же не измена, – хватается за ремень.
Ая так же с этим Вальком?...
Не врет пословица. Все бабы такие... И эта невинная овечка туда же.
Да по хрен.
Запрокинув голову, смотрю на серое небо, слышу чмокающие звуки. Гадко, мерзко. Это конец. Стираю сырость с щеки.
Посрать! Я уже умер! В тот самый момент, когда узнал, что из себя представляет моя жена.
Пусть ей будет так же больно как мне. Я наставлю ей такие рога, что будет ходить и задевать ими о провода.
***
Я учусь заново жить в новой реальности. Раньше думал, что мы с Агнией вдвоем навсегда. Но увы! И после ее измены есть жизнь.
Вечер закончился в моей комнате. Анжи выскочила рано утром, чтобы избежать пересудов и обсуждений. Наши отношения решили хранить в секрете.
На завтраке избегали прямого взгляда. Лишь когда взялись одновременно за солонку и наши пальцы соприкоснулись, она спрятала улыбку, прикусив губу.
– Женя, – обратилась к певцу, – на днях видела твою жену на показе мод в Милане. Она очень красивая. Не боишься, что уведут?
– Нет. Мы доверяем друг другу. И вокруг меня фанатки стаей вьются. Признаюсь, когда только начинал, пользовался своей популярностью. Слава крышу сносит. Хочется самых крутых, красивых девочек. Да, Ник? – да что за чел? Какое право он смеет меня подкалывать? Певец мать его яти. И как он за доли секунды просек наши переглядки со Стоун? Козлина.
– Это не про меня. Я женат, – показываю кольцо.
– Ну, многим оно не мешало.
– И тебе? – он ухмыляется.
– Нет. Когда я вступил в отношения, а потом женился, все левые связи были разорваны. К тому времени я уже нагулялся и захотелось нормальных человеческих отношений, а не так, что даже имя девушки на утро не вспомнить.
– Но ребенка ты не торопишься завести, – он сжимает вилку, а челюсть напрягается.
– А ребенок не собака, чтобы его заводить. Простите, я сыт! – резко встает, стул со скрипом отъезжает. За столом повисает пауза и все сверлят меня взглядом. Это молчание перебивает Анжи.
– Стас, надеюсь ты будешь вместе с нами на церемонии? Если мы получим награду, то я хотела бы, чтобы ты был рядом.
– Конечно, Анжи. Я такое не пропущу.
– А что ты будешь делать с наградой? – спрашивает Серега, смотрит на нее верным псом. Все еще сохнет по ней?
– Кроме статуэтки сумма то астрономическая.
Анжи откладывает приборы, опускает взгляд.
– Я уже решила, что всю сумму переведу в благотворительный фонд больным деткам.
– Какая у тебя добрая душа, – восхищается Алена, помощник оператора.
– Я не люблю об этом говорить. Думаю, что некрасиво хвалиться этим, – смущенно краснеет Анжи.
– В тебе столько достоинств, ты так талантлива Анжи, – плывет Серега. О, да! Огромное количество. Я оценил. А вот ему ничего не светит. Неужели я так же по-дебильному выглядел? – Ты ангел, – фыркаю. Падший ангел. Пропела мне песенку как ей плохо, хотела, чтобы пожалел, но это лишь игра, чтобы залезть мне в штаны.
А Ая ее на раз прочитала. Как и меня.
Опять она! Каждую секунду мне в мозг лезет! Ведьма!
Стоун и Серега пригвождают меня осуждающим взглядом.
– Что? – прячу ироничную улыбку за чашкой кофе. Анжи хмурится, передергивает плечами. Знаю, ей больше нравилось, когда я ей в рот смотрел, но это было до той поры, когда я разочаровался во всем женском роде.
Стас зовет всех в биллиардную. Я занимаю место на диване, смотрю как играет Анжи, стреляя в меня глазками, прогибается в спине. Рядом со мной плюхается Серега.
– Не смотри на нее как кот на сметану. У тебя жена есть. Эта она для меня старается, – ущемленная гордость поднимает свою уродливую голову. И прежде чем подумать, отвечаю:
– Да я уже наелся этой сметаны. А ты все мечтаешь. Действовать надо, Серый, – он смотрит на меня из-под бровей.
– Ты серьезно?
– Ты вокруг нее хороводы водишь. А ей, как и остальным бабам лишь одно надо. Чтобы отжарили хорошенько.
– А как же Ая? – бьет по-больному.
– Не твое дело.
– А Даня? Вы разводитесь?
– Нет. И не думал даже. Надеюсь ты не побежишь ей докладывать? Я то видел как ты на мою жену смотришь.
– Прекрати. Она мне нравится, но как человек. Ой, ты дебил! – он трет лицо ладонями. – И козел! Ты ведь знал, что Анжи мне нравится!
– Харэ мне нотации читать! Сам только и мечтал, как бы залезть к ней в трусы.
– Да, но только потому, что не встретил своего Огонька.
– Да пошел ты! – я прощаюсь со всеми, предлагаю Анжи подбросить до города, чтобы на такси не трястись.
Мне нужно срочно сбросить пар, торможу в лесочке. Анжи не выпендривается. Лишь потом жалуется, что красная помада размазалась.
– И что теперь делать?
– В бардачке возьми салфетки.
– Детские? – демонстрирует она.
– Да. Агния оставила.
Она вытирает, красится, а я не спеша еду в сторону города. А когда убирает в бардачок, из него выпадают фотографии Аи и Валька.
Я сквозь землю готов провалиться. Позорище. Какого хрена я их не выкинул? Теперь обо мне, как об обладателе роскошных оленьих рогов знает еще один человек.
– Она тебе изменяет?! Тебе! То-то твоя жена мне не понравилась. Столько гонору в ней. И что собираешься делать? Разводиться?
– И дать ей при разводе деньги на содержании любовника? Да сейчас! Голышом пойдет!
– Ну, да. Тут ты прав. Слушай, у меня идея, как оставить ее без всего. Ты пока делай вид, что всё хорошо. Извинись, если накосячил, – не стал говорить как именно.
– И что дальше?
– Запиши имущество на того, кому доверяешь, а деньги я тебе помогу спрятать.
– И на кого же?
– Серега этот?
– Не. Мы поцапались. Да и не пойдет он на это.
– Родители, родственники?
– Умерли.
– Можно на сына.
– Ага. Тогда у нее будет больше мотивации оставить его себе.
– Ну я бы могла. Если ты мне веришь.
– Чтобы ты потом свалила в закат?
– Не веришь. Не доверяешь. Мне то твои копейки зачем? Я не бедствую. Просто помочь хотела.
– Ладно. Не дуйся. Я подумаю.
Я невероятно устала. Полгода в постоянном напряжении и недоверии. Каждый день жду, что вот он придет и я пойму по его лицу, что изменил. Я боюсь этого момента. Потому что это всё. Край. Война за мужа проиграна.
А иногда я уже хочу на все наплевать, пусть уже изменит. И я покончу с этим. Я устала.
Но в вечер премьеры, мы снова на одной волне. Он улыбается моей шутки и часто обнимает. Даже приревновал к жениху Анжи. Во мне снова цветет надежда, что еще не все потеряно и можно всё исправить.
Мы вваливаемся домой. Страстные, голодные. Срываем одежду. Я с облегчением выдыхаю.
Мой Ник, вернулся к своему Огоньку. Мой любимый мальчик.
И вот в тот самый момент на границе с эйфорией он говорит ее имя! Одно дело подозревать что он увлекся этой актрисулькой, другое... Черт! Это даже хуже, чем застать его с другой.
И как часто вместо меня он представляет ее? Это просто… Цензурных слов нет! Я его убить готова. Почти попала в голову тяжелой лампой, привезённой из Италии два года назад. Моей любимой.
Ая
«– И не смей возвращаться, больной ублюдок!»
Кричала ему вдогонку. Но думала он вернется. Будет молить о прощении.
Две недели прошло. Я замерзаю в этой квартире, почти ненавижу ее. Потому что: то тут, то там меня преследуют призраки прошлого. Каждый вечер прислушиваюсь к шуму на улице, к паркующейся машине. Выглядываю в окно, думаю что это он.
Я задыхаюсь. И плакать хочется, чтобы легче стало, но и это не получается.
И в тот день, сразу после садика, мы с Даней едем к бабушке.
– Как дела в садике? – стараюсь говорить бодро, избегая больную тему про папу.
– Нормально. Мне два красных листочка подарили. За звуки. И за счет машинок. Надо на деревце нашему приклеить.
– Ты у меня молодец, – обнимаю его за плечо и прижимаю к себе. Радость окрашивается в черно-белый цвет, когда он задает тот самый вопрос.
– Папа не звонил? Когда он уже приедет со съемок? – я даже не знаю, где он. Позвонить первой гордость не позволяет, хотя порой так хочется послать ее к чертям.
– Ну, он же прислал тебе гоночную машинку, – снова вранье. Ни черта он не присылал. Это я, видя страдания Дани, прикрываю его.
Как так можно? Ну ладно мы поругались, но сын то причем?
– Угу. Красивая, – безжизненным голосом говорит он.
Чертов урод! Так бы и придушила! Собственноручно! Заставляет сына страдать. Я не помню такого, чтобы Даня не был рад новым игрушкам.
Мама встречает нас в домашнем халате,
– Данечка! Привет, зайка, – целует его в щеки. – Давайте, проходите. Что в дверях стоять. Я как чувствовала. Пирогов напекла.
– Иди, Дань. Мой руки.
Даня откусив свой любимый пирог с яблоком, откладывает его в сторону.
– Мам, можно мультики посмотреть?
– Давай, беги.
Мама провожает его взглядом. И впивается в меня.
– Рассказывай!
– Мы заночуем у тебя?
– А что так?
– Ты против?
– Нет, конечно, не против. Вася все еще на вахте. Пробудет еще месяц. Компании я всегда рада.
– Всё нормально. Соскучилась очень.
– А Никита что?
Я ложусь к маме на колени, обнимаю себя руками. Озноб бьет изнутри.
– Мы, скорее всего, разводимся.
Мама гладит по голове и это действует как спусковой крючок. Из глаз начинают катиться слезы. Никого нет, кому бы я могла рассказать. И я срывающимся голосом рассказываю про Стоун и про последние события.
– Я больше не могу! Я честно боролась. Никогда его особо не напрягала. Он то роль учит, то по кастингам бегает. А кружки, садик, Даня, дом. Все на мне! Он даже ему не звонит.
– Нельзя разводиться, – авторитетно заявляет мама. Я от шока даже поднимаюсь, вытираю слезы и смотрю на маму.
