Текст книги "Злые шутки судьбы (СИ)"

Автор книги: Катя Корж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

–Филипп! О чем задумался?

–Да просто, в школе сегодня все не так гладко прошло, как я хотел, -парень даже в глаза матери смотреть не захотел.– Да и папа наш похоже на голову не здоров. Невест мне приписывает, представляешь?

Женщина рассмеялась, после чего решила подлить масла в огонь.

–А в классе? Уже все девчонки пали к твоим ногам?– парень в ответ, закатив глаза и скрестив руки на груди, откинулся на спинку стула

–Что ты такое говоришь? Отец когда придёт, мне кое-что надо обсудить с ним?

–Он звонил и сказал, что скоро будет, и сказал, чтобы по приезду, ты сразу зашел к нему в кабинет, у вас что-то случилось? – Елена обеспокоено посмотрела на своего сына.

–Нет, мама, все хорошо, как и всегда…– парень кинул слабую улыбку и ушел в комнату...

Глава 5

Выходные... Почему эти два денька так быстро пробегают? Может, виной тому стала биология, которую я учила чуть ли не 24/7?  Но было еще кое-что, о чём постоянно думал мой мозг... Филипп. Не помню, что бы я так часто думала о Максиме или Валере, оба эти парня были мне друзьями, а вот этот новенький... Каждый раз я давала себе пощёчину, чтобы не думать о нём, потому что, кажется, я его как друга воспринимать не собиралась, а тогда зачем мне сотню раз прокручивать в воспоминаниях то, как он склонился надо мной или как руку не пожал?

Но потянувшись и приведя себя в порядок, перед выходом из дома я поняла, что не хочу портить себе настроение и пообещала просто не обращать на него внимание.

Судьба же решила за меня иначе... Не знаю, кто сценарист нашей жизни, но у моего определенно очень хорошее чувство юмора, потому что уже на входе в школу мне пришлось столкнуться с предметом обожания наших девочек.

– Здорова, мелкая,– заслонив путь, Филипп пытался пройти первым, но ловкость баскетболиста здесь мне помогла.

 Быстро проскочив под рукой, которой парень мне закрыл путь, и, пихнув его при этом в бок с такой силой, что парень отшатнулся и машинально положил от боли руку на место удара, я злобно посмотрела на него.

– С дороги, кабан!

К раздевалке нашего класса я подошла спокойно, но вот что-то дальше пошло явно не так. Я почувствовала, как со спины меня кто-то пихает, и зажав в самый крайний угол, меня развернули и прижали к стене.

–Не мешайся под ногами, коротыш,– одна рука Филиппа была проложена рядом с моим ухом к стене раздевалки, а вот вторая зажимала когтевой частью горло. Лицо его было так близко, что сутки моего сердца от неожиданности  отдавались в голове.

–Пока что мешаешься мне только ты, и почему ты не в деловом стиле?!

Или ты думаешь, что я испугаюсь твоего трюка? Если в школе меня считают книжным червём, то это не значит, что так оно и есть...-странный рык был вместо слов.

 Только стало обидно, что уже из-за него одного мне влетит от завуча, что я как староста не могу призвать всех одноклассников ходить в школьной форме. А завуч тоже меня немного недолюбливает, хотя тут не только меня, скорее он не любит вообще всех людей на этой планете. И что вы собственно на этой должности тогда забыли?

Убрав руку, Филипп прислонился носом к моей шее. Его дыхание обожгло кожу и по спине пришёлся разряд не меньше двухсот вольт.

–А-а-а!!! Извращенец! – пнув его кулаком в солнечное сплетение, я убежала от этого ненормального. Как можно проучиться с человеком, который является непредсказуемым типом? Где этот извращенец до нашей школы учился и почему ушел? Сперва к стене зажмёт, а дальше что, насиловать начнёт?!

Но этот тип явно преследовал какую-то другую цель, нежели стать молодым папашей. И целый день он проходил с нашей компанией, из-за чего мне собственно и пришлось в добровольно принудительном порядке «наслаждаться» его обществом.

Ещё в этот замечательный, солнечный день я узнала шикарную новость: математика теперь у нас каждый день, и настроение у меня ненадолго упало.

Но узнав, что Филипп выбрал юридический профиль, я поняла, что всё в этой бренной жизни не так уж и плохо.

 За партой я так и осталась сидеть с ним, но это только на общих уроках. На профильных предметах моей соседкой по парте стала Алиса, и от этой мысли стала улыбаться, как чеширский кот.

– Чего радуешься? – тяжёлая рука легла на левое плечо и придвинула меня ближе к Филиппу. – Думаешь, я тебя не достану на общих уроках? Да ты молиться будешь, чтобы только поскорее год закончился,– его злобный оскал и шепот напугали меня до мурашек.

Пришлось приложить много усилий, что бы этого не выдать.

– Я уже могу начинать? – сделав испуганно лицо невинной овечки, поставила две руки ему на грудь, чтобы увеличить расстояние между нами.

 Как я и думала: грудь была накачана до невозможности, и складывалось  ощущение, что  рука коснулась железной пластины. Опасаться этого парня явно стоило, но как я могла эту мысль вдолбить в пустые головушки Валеры и Максима, что прилипли к нему словно банные листы?

 Однако, пока он был рядом с ними, я могла легально подслушивать истории из его детства. Врага надо знать в лицо, так сказать. И я всё время, слушая, ждала, как он расскажет какой-нибудь секрет, свою слабость или еще что-то такое, но…

Он был идеален. Как бы не было грустно это признавать, но нарушитель моего жизненного штиля был самым настоящим эталоном для юношей его возраста.

Он часто ездил по Европе, с детства изучал английский и французский, поэтому знает их уже практически в совершенстве.

Парень учился по программе обмена в средней школе, и он об этом так интересно рассказывал, что на время я даже забыла о странной вражде между нами.

Но его мимолётные  и отнюдь не юношеские прожигающие взгляды в мою сторону пугали. Реально пугали! Не помню, что бы я кого-то боялась в своей жизни больше, чем маму, особенно после десятка пропущенных звонков.

Постепенно я даже не заметила, как этот парень стал тайным лидером класса. Я когда-то читала, что в обществе существует два лидера: тот, кого выбрали остальные, то есть официальный, и тот, кто всегда оставался в тени, действуя на общество тайными, обходными путями, не всегда заметными для остальных.  Я, как староста, была лидером первого варианта, которого пришлось принять насильно. А вот харизматичность Филиппа, его, наверняка, врождённое умение убеждать и способность оказываться  в нужное время в нужном месте сделали его тайным лидером, которого все обожали.

Две власти, но полные противоположности друг другу.

Все люди в наше классе поддались ему, и такое ощущение, что только я это заметила. Он пользовался порой ими, играл, словно марионетками, а они и не сопротивлялись.  Только Валеру и Максима он не трогал, а меня доставал, чтобы убить. Он частенько выбрасывал мои вещи через окно четвёртого этажа, и мне приходилось за ними постоянно спускаться, когда пропажа обнаруживалась после моего возвращения в класс во время перемены.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍  Через некоторое время он меня стал бесить неимоверно и если бы выбор встал между математикой 24/7 и еще год сидеть с Филиппом за одной партой, я бы выбрала первое, не задумываясь. Радовало то, что хотя бы Филипп своё обещание держит: я действительно уже молилась, чтобы он пересел или ушёл с этой школы. Хотя его смерть – тоже неплохой вариант.

Оставалось придумать способ заставить мне его пообещать, что больше со мной одним воздухом он дышать не будет, и может тогда он наконец-то свалит с этой планеты, а еще лучше, галактики.

Для таких, как он, не то что бы Млечный Путь не подходит, им прямиком в Адовы Муки нужно!

 А Девчонки нашего класса вообще отдельная история. Драматично порвали со своими пассиями, они были готовы стать ему девочками хоть на одну ночь, и от этого мне было противно на него смотреть. Я не поддавалась этим чарам, и его это, похоже, бесило. Конечно, проще иметь дело с влюблённой овечкой, чем с гордой и самовлюблённой ледышкой.

По пятницам у меня был баскетбол, и весь свой "пар" за неделю вымещала на нем. Валера не понимал, почему я так хорошо стала играть, а мне каждый раз хотелось голыми руками разорвать мяч, стоило только представить, что это смазливая физиономия новенького.

 С приходом слабости и ломоты во всем теле уходили плохие мысли.

Вот только с утром понедельника начиналось всё сначала…

– Здравствуйте, Галина Ивановна,– кабинет математики уже вызывал у меня аллергию.

 Я любила этот предмет, особенно геометрию, но вот учительницу... Впрочем, это было взаимно: женщина, как обычно, сделала вид, что меня не существует. Это был шестой урок, поэтому вторая половина класса разошлась домой, ведь в понедельник у них было всего пять уроков. Но по перешёптываниям за спиной я поняла, что не все «светила»  юридического направления покинули вовремя школу. И самый любимый для девушек, и назойливый, словно прыщ на заднице, для меня,  изволил посетить наше занятие. Девочки чуть ли не запищали в его присутствии, и сложилось впечатление, что имей они возможность перевестись в юридический профиль, давно бы это сделали.

И пока я хоронила все свои надежды на счастливое одиночество последним уроком, кабанья туша приземлилась на соседний стул, которой Филипп привычно отодвинул ногой.

Стоило ему сесть, в нос сразу же ударил запах дешёвых женских духов. Ясно, опять в туалете с девчонкой какой-то "зажимался".

–Ты чего домой не ушел?

–По тебе соскучился,– подперев рукой щеку, Филипп посмотрел на меня. Сколько злобы было в его взгляде и в то же время интереса, он меня изучал? Неужели я его чем-то могла заинтересовать и разозлить одновременно? Какой же он всё-таки странный. Такие как он просто обязаны носить руководство «как со мной общаться, если я животное».

–Твои шутки не уместны,– я тихо прошептала, так как прозвенел звонок и начался урок

–Кравцова, не разговаривать на уроке!– ну, что и ожидалось, любая провинность раздувается в слона.

Мы сели за парты, приветствуя  учителя, и приступили к уроку. Нам продиктовали задачу, и я протянула руку, когда нашла ещё пару ходов её решения, после того, как учительница показала один из них нам. Посмотрев в мою сторону, женщина изогнула нарисованную бровь и, отвернувшись, спросила:

–Что, весь класс не знает, как решить эту задачу другим способом? – Я опустила руку, забыв на мгновение, что меня здесь игнорируют.

 Просто делают вид, что меня здесь нет. Уши стало жечь от стыда, ведь всё это легко мог заметить мой новый сосед, что вдвойне унизительно.

А Филипп, который что-то старательно писал в тетрадке, видимо, прогулянную самостоятельную,  перевёл удивлённый взгляд с меня на учителя математики.

– Тут подняли руку, по-моему, Кейт знает ещё один способ!– парень указал на меня большим пальцем и с вызовом продолжил глядеть в сторону учителя.

– Ой, я не заметила.

 Филипп прыснул, когда женщина дала знать, чтобы я шла к доске. После того, как я закончила все объяснять классу, женщина сразу же стёрла за мной решение.

–Что ж, думаю здесь бы догадался даже второклассник. За такой ход решения я даже оценку поставить не могу, ведь вы, Кравцова, не глупая, и это понимаете?

Единственное, что я понимала, так это то, что меня прилюдно унизили. В крови плескалась обида на учителя и стыд за такое шоу перед Филиппом.

Слабо кивнув, я села на место, взяв в пальцы ручку.

 Пришлось прикусить губу, чтобы не всхлипнуть как маленький ребёнок. Но пелена слез всё же застелила глаза, из-за чего оставшийся урок я только делала вид, что писала. Посмотреть на реакцию новенького я не могла, не до него было, да и не видела из-за слёз я ни черта.

Только вот взгляд Филиппа я всей кожей ощущала, что только и напоминало мне об унижении.

 Когда прозвенел звонок, я быстро собралась, нужно было к репетитору, а перед ним ещё заскочить домой и пообедать. Но спустившись до второго этажа, тяжёлая рука легла мне на плечо. Только не сейчас! Тело и так было все напряжено, и я держалась из последних сил, чтобы не впасть в истерику от произошедшего, а тут  еще ОН…

–Далеко собралась?

 Филипп! Ну что ж ему не уходилось ещё уроком ранее?

–Домой, знаешь ли, у меня ещё репетитор, хотела успеть поесть,– сквозь зубы процедила я.

–Тон попроще. Я тебя провожу,– схватив наши куртки, и отдав мне мою, Филипп пошёл рядом, оставив свой байк, на котором ездил в школу, на парковке.

 Пройдя пару метров в молчании, я стала медленно успокаиваться.

Осень уже была на дворе. Люблю дождливую пору, когда идёшь уже по жёлтым листьям, а над тобой небо серое, воздух прохладный ударяет в лицо. Такая погода всегда может отрезвить мозг, стоит только захотеть этого и стянуть с головы шапку. Я закрыла глаза и начала глубоко вдыхать: сердце постепенно замедлило ритм, на душе становилось легче, а мысли чище.

–А я думал, книжных червей любят учителя...– Филипп хмыкнул, чем и прервал нашу идиллию тишины. Я уже и забыла, что он шёл рядом.

–Оказывается, что так не всегда. В школе даже у таких, как ты, есть проблемы...

–Что ты хочешь этим сказать? -Я уставшими глазами посмотрела на него.

 Не было ни сил, ни желания его отстранять от себя и тем более огрызаться.

–Почему терпишь это? – вдруг сменил он тон и стал предельно серьёзным. Его глаза стали пронзительными, лицо напряжённое, словно это его унизили, и он был готов прямо сейчас ответить на это, причём физически…Кулаком. Иначе, как объяснить его сильно сцепленные зубы, игру жвалок, явно не от радости, и сильно сжатые кисти рук?

–А что мне остаётся делать? – голос предательски задрожал, и пелена слез снова подступила к глазам одновременно с комом в горле.

Филипп почему-то резко остановился и схватил меня за локоть...

Глава 6

Его прикосновение даже через куртку поразило меня, словно разряд тока. Я вспомнила инцидент в раздевалке, который вызвал такие же ощущения, и сразу же отдёрнула руку. Вопрос был очевиден: почему моё тело так реагирует на него?

–Не пробовала завучу рассказать об этом?

Хмыкнув, я отвернулась. По щеке прокатилась слеза, и стало ужасно стыдно. Не хватало ещё, чтобы он ещё видел, как я плачу.

– Ты про того завуча, что каждый день меня ругает из-за того, что вы не в форме ходите? И мне, как старосте, из-за вас достаётся постоянно. Если ты думаешь, что в моей жизни «зубрилы – старосты» всё так просто, то ошибаешься. Здесь меня  никто не слушает и не слышит, никто не прислушался к тому, что я просила ходить в форме, к тому, что происходит на математике, никто ничего не слышит! А ещё ты появился... Привязался, достаёшь…Что тебе от меня нужно вообще?– мой голос под конец сорвался. Вытерев рукой слезу, я вновь повернулась к нему, но оступилась назад, из-за его взгляда...Только сейчас я заметила, какой у него он пронзительный и серьёзный. Словно передо мной стоял не одноклассник – ровесник, а взрослый мужчина.

–Иди домой, отдохни, – в его тоне были знакомые нотки власти и уверенности, что именно так я и сделаю.

Филипп развернулся и пошёл в обратную сторону, видимо, за байком, а я же последовала его совету.

Придя домой, я посмотрела на часы и поняла, что времени на еду не оставалось. Хомяча бутерброд, я зашнуровывала второй рукой ботинки и мысленно старалась проклинать Филиппа. Ведь именно из-за его доставучих вопросов у меня не осталось времени на обед.

Но почему-то сделать этого не получалось. Я не могла усилить к нему свою ненависть, ведь что-то в его поступке было ободряющим. Он сказал всего пару предложений, но благодаря ним я поняла, какая сама по себе жалкая. Я слишком жалела себя, в то время, как он, будучи моим ровесником, был более спокоен и решителен. Уверена, он бы быстро такой вопрос решил, оказавшись в такой ситуации. Но с другой стороны, вряд ли бы он позволил такое пренебрежительно отношение к себе. Себе цену Филипп знал, возможно, даже немного завышал. А может, это я просто слишком мало чего о нём знаю?

Выходя из дома, я помотала головой и ударила себя по щекам: «Нет, Кейт, так не пойдёт! Слишком ты много стала думать об этом парне!»

***

–Отец, не мог бы ты мне кое-чем помочь? Всего лишь достать необходимую информацию… -парень разговаривал по телефону, стоя на школьной парковке и опираясь на байк.

Он знал, что тот никогда не откажет в просьбе единственного сына, а вот возмущаться… Да, это родитель мог. Только Филиппа это волновало в последнюю очередь, ведь в памяти всё ещё стоял образ беззащитной Кейт.

Кто бы мог подумать, что та самая ледышка класса может быть настолько ранимой?

Стоя в ожидании получения сообщения, Филипп в очередной раз задумался, зачем ему всё это? Не первый раз он возвращается к этому вопросу, что в последнее время происходило чаще. Зачем задирает её, выкидывает вещи из окна, иногда слегка принижает?

Сперва ему она не нравилась просто потому, что он считал её выскочкой. Но с каждым днём этот образ таял, вырисовывая в голове совершенно иную Кейт: не такую самоуверенную, прямолинейную. Теперь ему стало казаться, что это всё был панцирь, в котором она спряталась от ненависти к ней её одноклассников, но сегодня… Филипп узнал, что не только одноклассники её недолюбливают, но даже и учителя, а самое главное завуч. Девушка терпит ненависть от малых до взрослых, но почему?

Тогда, кто же на её стороне кроме Валеры, Филиппа и Алисы?

От мыслей Филиппа отвлекло уведомление, после чего парень разблокировал телефон и с довольным выражением лица посмотрел на экран, где высветилась необходимая информация от отца.

–Думаю, такая «форма» извинений перед снежком будет лучше всего…

***

–Галина Ивановна, вы свободны?– Филимонов постучал в дверь класса и, не дождавшись ответа, зашёл в него.

Детей на второй смене у учителя не было, поэтому женщина спокойно заполняла школьный журнал.

–Конечно, Филипп, ты что-то хотел? Я не успела проверить твою работу пока что..

Женщина была не единственной, кто запомнила Филимонова с первого взгляда, пусть он и не был её учеником. Харизма этого парня, сопровождаемая зачастую лёгкой наглостью, заставляла прочно запоминать его образ.

Учительница вопросительно уставилась на молодого человека, что умудрился на её уроке отличится, обучаясь при этом в совершенно другом профиле.

–Я не по этому поводу. Сразу к делу: если я не ошибаюсь, ваш сын в одном из  университетов столицы учится на переводчика?– отодвинув стул от первой парты перед женщиной ногой, он сел на него, смотря прямо в янтарные глаза Галины Ивановны.

–Да, а откуда тебе это известно?– она сняла свои узкие очки, слегка сдвинув брови к переносице.

–Не это сейчас вас должно волновать,– покачал парень головой, и широко улыбнулся,– будет жалко, если, как и многим выпускникам факультета на котором учится ваш сын, ему придётся идти работать за кассу в McDonald’s, вместо престижной работы... Не так ли?

–Это какие-то угрозы с вашей стороны? – взгляд учительницы стали ещё более недовольным, но помимо беспокойство за сына, она почувствовала и моральное давление со стороны такого юного ученика.

–Ни в коем случае, что вы… Я лишь хотел показать перспективы вашего сына на будущее, если отношение к одной из ваших учениц не изменится. И что-то мне подсказывает, что вы отлично знаете, о ком сейчас идёт речь.

Женщина молчала… Губы её слегка приоткрылись в удивлении, а пальцы выронили шариковую ручку, что покатилась по столу, а после упала на пол.

– Я надеюсь, ваш сын сможет устроиться на хорошую работу, учитывая тот факт, что распределением бюджетников занимается очень хороший знакомый моих родителей, – улыбка Филиппа стала наглее.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Прочистив горло, женщина ответила:

– Молодой человек, я думаю, мы друг друга поняли.

–Я на это надеюсь.

Встав из-за парты, парень вновь вернул стул на место, как и ручку, что оказалась на столе рядом со своей хозяйкой.

Через некоторое время двери кабинета математики снова закрылась...

Всю дорогу домой Филипп думал о Кейт и о том, что он не всё ещё для неё сделал. Какая-то странная вина грызла его изнутри, заставляя впервые преклонить колено перед девушкой. Но вместо этого по возвращению домой Филипп открыл компьютер и сразу же зашёл в социальную сеть. Ему никогда не нравилось виртуальное общение, где было легко его провести, ведь он всегда основывался на мимике, голосе и множестве других вещей, которые через беседу в сети попросту видеть не мог. Однако оставалась ещё одна вещь, которая была ему под силу.  И стоило написать нескольким необходимым людям, в комнату постучались.

–Сынок, там Дима тебя ждёт в кабинете, -мама парня аккуратно заглянула в комнату, не желая отвлекать того.

–Сейчас зайду.

Только когда вышла мама, Филимонов понял, что так и не переоделся в домашнюю одежду. Впервые он наблюдал за собой такую концентрацию на каком-то действии.

–Зачем ты снова их рассматриваешь?– Филипп подошёл к столу отца, стоило войти в кабинет, и он сразу же заметил, что теперь стало их на одну больше, Досье в жёлтой папке он ещё не видел. Взяв его и открыв, на него посмотрела с фото улыбающаяся девушка, лицо которой он хорошо знал.

– Что она тут делает?!-Филипп начала рассматривать данные.

–Да так... Просто решил узнать девушку, которая тебе нос разбила.  Не каждый же день такое случается, – отец Филиппа засмеялся, представив себе эту ситуацию. – В ней нет ничего хорошего ровно так же, как и плохого. Я не могу сказать одобрил бы этот выбор или нет, с ней я хотел бы поговорить лично, если ты будешь склонен к этому варианту.

–Это не поможет, она та, чьи действия даже я предугадать не могу, -парень посмотрел вниз, словно о чем-то задумываясь, а потом словно до него дошло,– И никого я не выберу!

–Ну это как карта ляжет. Ты раньше ведь не для кого информацию меня не просил искать, а сегодня… Впрочем, это не так уж и важно.  Как со школой, скоро же конец четверти? Надеюсь, ты не сойдёшь сума в силу своего возраста? Я не запрещаю тебе отношений, но держи голову на плечах,– скрестив руки на груди, мужчина пристально посмотрел на своего сына в котором видел свою копию.

–Я ничего к этой девушке не чувствую, отец, так что за это не беспокойся.

–По твоим действиям такого не скажешь...-и снова пристальный взгляд в сторону парня.

Филипп, развернувшись в сторону выхода, кинул напоследок:

– На самом деле я просто пытаюсь исправиться. Я впервые ошибся в человеке, и мне от этого неловко.

***

–Кеееееейт, ну как так? Как ты могла забыть про свой собственный день рождения?! Ты снова хочешь его праздновать в гордом одиночестве?

 Нюша, что обожала все существующие на этом свете праздники, словно чувствовала себя ответственной за их празднование.  Вот и сейчас, она снова захотела продырявить мне мозг. Но про то, что у меня скоро день рождения, я действительно забыла.

– И с каких пор ты сама себя называешь "гордым одиночеством"?!

На этот день я уже с пяти семи лет грандиозных планов не строю, ведь всегда его праздновала с ней.

–Да я не в этом смысле, ты должна его отпраздновать с тем, кто тебе нравится. Спроси у Филиппа, чем он занят в среду после школы!

После таких её слов я чуть не выронила телефон. Глаза мои полезли на лоб от таких заявления, а сердце предательски быстро застучало. Возможно, всё это было из-за того странного с ним разговора и его косвенной поддержки.

Но что, если я себе всё это напридумывала, и в школе на следующий день получу от него только новую порцию издёвок?

–Эй, ты там чего зависла?

–Не зависнешь тут после таких заявлений от тебя! Что ты вообще такое несёшь? Какой Филипп?– пыталась я оправдать свое молчание.

 Хорошо, что мы разговаривали по телефону, так бы она быстро раскусила причину странного румянца на моих щеках.

–Ага, то-то каждый раз слова "Филипп" и "этот козел бесит меня" у тебя просто так в разговоре проскальзывают как запятые?– я прямо представляла её выражение лица,– подруга, я тебя слишком хорошо знаю, ты бы просто так не злись на парня. Ладно,  делай что хочешь, но если что, так, невзначай, в парке  в пятницу будет фестиваль по окончанию  первой четверти, там будет много школ и весёлых ребят.

–Вот отлично, туда и пойдем!

 Я поставила галочку в ежедневнике рядом с пунктом насчёт места празднования дня рождения.

–Нет, нет, извини, но я не смогу, меня тётя к себе пригласила в Москву, так что я уезжаю в Россию на все каникулы с четверга. Мне нужно поехать, ведь есть шанс, что я туда в скором времени перееду…прости…

Эта новость была как нож в сердце для меня!

Я высказала Нюше всё, что только о ней думала хорошее и не очень. Та внимательно выслушала, со многим согласилась, но до ссоры между нами, конечно же, не дошло. Она отлично знала, какой тяжёлый я человек, и всё равно продолжала терпеть.

Попрощавшись, мы отключились, и я села за уроки, а потом и вовсе спать легла, когда до школы всего пару часов оставалось.

В среду я проходила как в тумане, и, на удивление, математика прошла лучше некуда, мне даже показалось, что я в сон попала, когда заметила, что все в форме, а при встрече с завучем вместо презрительного взгляда увидела одобрительную улыбку.

Решив, что это какой-то глюк, решила себя щипнуть. Боль, но все еще были в форме, а математичка даже смотрела в мою сторону, а иногда даже интересовалась, не знаю ли я новых способов решений.

На следующий день было то же самое, и только одно осталось неизменным – Филипп меня все так же бесил своим глупым поведением.

 Пришлось с самого первого урока бежать ну улицу за вещами, которые там оказались перекинутые через окно школы, и было не трудно догадаться кем...

–Ну, и зачем ты это делаешь?– не выдержав, на третий раз я решила закатить скандал с моим то терпением!

– Я говорил, что люблю одиночество и что ты села на моё место?– его брови полезли с самым надменным видом вверх.

Он сам напросился!

– А я говорила, что здесь не написано твоё имя?!

Огрызались мы до самого прихода учителя, высказывая друг другу всё, что думали.

–Как же ты меня бесишь! –Я просто полыхала от ярости.

–Ооо, как же это взаимно!

–Да что я тебе сделала такого?!– Валера и Максим хотели вмешаться, но мы одновременно с Филиппом их послали.

Хоть где-то мы были заодно.

–На свет родилась! Ты вообще себя в зеркале видела? Тебя ж за парня спокойно принять можно, – ну, он точно нарвался!

–А ты по своему женственному личику судишь?– блин, зачем я это сказала, оно  же мне нравится...немного.

– А про грудь твою уже вообще молчу...-Он посмотрел на меня в районе груди, он что, мои слова игнорирует?– там хотя бы «А» размер будет? Ты в курсе, что площе неё у тебя только собственный юмор?!

–А ты смотри, так часто пиво пить будешь, так грудь побольше моей станет, тебе уже не далеко от моего кстати.

–Ну хоть у кого-то из нас двоих она должна быть,– он ухмыльнулся.

–Это ты своей жене скажешь, полудурок!

–Сама дура! -он оскалился.

–Жертва пьяной акушерки! -все, что я ему успела кинуть, перед тем, как зашел учитель.

Но в ответ мне снова был оскал и удар локтем в бок.

Все сорок пять минут мои кулаки чесались, а в голове складывался план, как же насолить этому парню. Да что я ему вообще такого сделала?

Ай, чем больше я об этом думала, тем больше он меня раздражал. И чтобы успокоиться, я шумно выдохнула, после чего мирно стала ждать звонка. Оставался последний урок и опять общий, мне были необходимы силы, чтобы не съесть от злости своего же соседа по парте. Поэтому после окончания урока я пошла в буфет.

Очередь была как назло просто огромнейшая, да еще и передо мной стояли младшие классы, которые рассчитывались мелочью, не умея при том считать её. И буфетчица, перебирая монетки, взялась научить малышню математике ой как вовремя.

Но отвоевав свою булочку с корицей и молочный коктейль, я поднялась на третий этаж, где меня ждал Валера.  Он подпирал собой массивную дверь нашего класса, а заприметив меня, ударил в неё ногой.

–Тебе они тоже не нравятся?– улыбнулась ему, поглядывая на сомнительный предмет декора нашей школы.

Как я уже говорила, таким и убить легко, а некоторых (никаких намёков на  Филиппа) так вообще желательно.

–Да…

Друг был задумчив…рассеян… Такое с ним происходит, когда он что-то скрывает. Точнее пытается, потому что у него это выходит всегда ужасно.

Я вплотную подошла к парню, не беспокоясь о том, что о нас подумают другие.

–Всё хорошо?

Но ответить он не успел – дверь открылась, и парень полетел прямо на меня. Пришлось машинально «словить» его, и вместо того, что бы положить руки на грудь и удержать его равновесие, я его окольцевала за пояс.

–Миленько смотритесь,– хмыкнул Филимонов, который только что вышел из класса.

Глядя на его ехидную улыбочку, мне сразу же захотелось что-нибудь в него пульнуть, но он не стоил моей булочки с корицей.

–Ну да, всякое милее твоей рожи будет,– машинально съязвила я.

–Оу, так принижаешь себя?– парень принял такую же стойку, как и мой друг, парами минутами ранее, и стал внимательно на меня смотреть.

Такой пристальный и изучающий взгляд немного выбивал из колеи, и я не нашлась, что ему ответить.

Из класса стали выходить какие-то слишком счастливые одноклассники, которых совершенно не волновало, что через пару минут вновь раздастся звонок на урок. И некоторые из них странно переводили взгляд с меня, что отлипла от собственного друга и стояла под пристальным взглядом врага номер 1 в мире, на собственно персону того несчастного.

Несчастен он был потому, что я не позволю над собой издеваться. Рано или поздно я придумаю способ мести этому паршивцу, и заставлю его уважать себя. Это лишь бы вопрос времени…

Оставалась одна проблема: не влюбиться в него по уши за это время.