Текст книги "Берёзовая вольница"

Автор книги: Катрин Фур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Наш всезнайка растерян? – С сарказмом спросил Бегунов, потом улыбнулся и добавил уже по-дружески. – Ладно, расслабься. Был у меня в практике подобный случай, даже пара…

– И что? – Парень заметно оживился. – Что делать надо?

– Что, что… ничего. – Андрей удивлённо, посмотрел на начальника с надеждой, что он все-таки расскажет про эти случаи. Валентин улыбнулся, увидев любопытство в глазах парня. Он поставил перед собой стул спинкой вперёд и сел, как в седло, положив руки на спинку стула. Разговор ожидался быть долгим. – Чем-то и я вас могу удивить Андрей Аркадьевич. – Засмеялся мужчина, чем сильно смутил собеседника. – Ладно, не буду мучать. Когда я был ещё зелёным, даже помладше вас. Не помню, сколько я тогда проработал? Год или два,… но это не важно. Привезли сюда парня, молодого. Он толи без сознания был, толи в коме. Сразу не могли определить. Стали обследовать, всё как положено, но не тут-то было. Тёплый, вроде с нормальной температурой, мышцы расслаблены, как при сне. А иголку воткнуть не могут. После третей сломанной иглы, попытки взять кровь на анализ прекратили. Что только с ним не делали, но вывести из этого состояния не могли. Особенно вторжение в тело, было невозможно. Ни уколы, ни естественно капельницы… кто-то ради эксперимента пытался даже скальпелем надрез на теле у него сделать и что ты думаешь? – Валентин засмеялся. А Андрей с любопытством смотрел на него. – Скальпель сломался. Представляешь, скальпель сломать! Через зонд пытались накормить. Рот открыли, трубку только сквозь зубы затолкали и всё застрял. Тогда даже медиков из Москвы вызывали, хотели парня туда забрать, только почему-то здесь так и оставили. Вот такая история.

– А потом? Что сейчас с ним? Где этот парень?

– Ааа, интересно. Знаешь если бы я, сам всё это не видел, не поверил бы. Сейчас на сколько, знаю у него всё хорошо, хотя… – Мужчина замолчал, потом продолжил. – Ни чего с ним не делали. Помучили не много, помучили, да и сами помучились. И оставили его в покое. Только приходили, смотрели, что ещё живой. Да медсёстры умывали его, да брили. Он как будто в анабиоз впал, ну знаешь, как медведи, ёжики. А через полгода сам проснулся. Представляешь, утром сестричка заходит, как всегда, умыть, побрить. А он на кровати сидит, поворачивается и спрашивает: – Ты кто? А я кто? Как она кричала, я, наверное, за всю свою жизнь таких криков не слыхивал. К сожалению, память так к нему и не вернулась. Только имя своё вспомнил, да свое или нет, тогда и не узнали и всё. Кто? Где? Как? Ничего. Недельку ещё здесь полежал, а потом одна сестричка к себе забрала. Поженились, сына родили. Всё как у всех.

– Так он до сих пор ничего не помнит?

– Да нет через много лет, всё-таки память вернулась. Но там всё хорошо. Хиппи энд, как говорят.

– А другой случай? Ну, вы говорили, что парочка? – Бегунов снова засмеялся.

– Что заинтриговал? – Андрей кивнул. – Ладно, слушай. Да там не так, всё трагично. Мальчишка, подросток, упал с дерева. Перелом руки и ноги…

– Дааа,  уж, со всем не трагично… – Улыбнулся Андрей.

– Нуу, да ты прав. Я в другом смысле. В общем, наложили гипс, сделали уколы успокаивающие. Парень уснул и на две недели. Но знаешь, что самое интересное. После пробуждения, нет, он память не потерял. Но его переломы стали на глазах зарастать, заживать. Ещё через неделю он без костылей бегал. Когда его спросили, почему он так долго спал. Ответ был прост. Больно было, вот просыпаться не хотел. Видно, во время сна у него регенерация, как-то возросла. Как у ящерицы, когда ей хвост оторвёшь. В общем, там тоже счастливый конец. И знаешь за многие годы работы в больнице, я столько чудес видел. И исцеление не излечимых,  и воскрешение. А объяснения всем этим случаям нет. Тоже по молодости пытался правду искать, хотел докопаться до истины. А потом понял, должны быть тайны, должны быть чудеса и объяснять их не надо.

– И что же всё-таки делать, с малышкой?

– Ни чего. Ей надо дать время, сама проснётся. Просто нужно, чтобы с девочкой, кто-то был постоянно. А то может испугаться.

– И сколько ждать пробуждения?

– Кто его знает? Может сутки, а может неделя, месяц, год. Я не чему не удивлюсь. Как говорят: «мы предполагаем, а бог располагает». Знаешь, что я ещё понял, работая здесь. То, что, не обязательно всё понимать, главное принять.

– Но ведь всему должно быть объяснение. Всему есть своя причина. И для этих странных проявлений организма, тоже должны быть причины.

– Об этом я тебе и говорю. Ты врач и очень хороший врач, поэтому должен знать, что полностью человек не изучен. Все знают, что есть душа. А где она? Если всё было бы известно. Не было бы неизлечимых болезней. И люди бы жили вечно. Так что некоторые вещи не надо понимать их надо принимать и не задавать лишние вопросы. Просто прими, что мы не боги и не всё нам под силу.

– Я с вами не согласен. Но человек разумен, и находить ответы на вопросы, разгадывать загадки и тайны, это и есть смысл в жизни. А если не думать, не искать, то мы будем не люди, а быдло, тупое и безмолвное. До сих пор по деревьям с палкой лазили. А вы, что предлагаете сложить руки…

– Ни в коем случае. Ты сам много ответов нашёл, в своей жизни? А ты уверен, что хочешь узнать всю правду, и она тебе понравиться? То-то – Андрей пожал плечами. – Вот видишь, не на все вопросы можно ответить. Земля круглая. Почему, не квадратная, не треугольная и т. д., а круглая? Это факт и нет никаких объяснений. Многое надо просто принять, потому что всё мы не можем изменить и сделать, как нам хочется. Не которые вещи должны оставаться как есть, просто по тому, что так надо. И не всем дано приблизится к тайнам мироздания, и я считаю это правильно. Иногда надо жить и в неведенье.  А доказывать, кто раньше появился курица или яйцо. Ты ведь понимаешь, что это зря потрачено время. Всё знает только бог, как он и кого создал. И во многое человек не должен вмешиваться.

– Да наверно вы правы. Только человеческое любопытство очень сильно. Кстати, о любопытстве. Вы не знаете, что с Анной Филипповной?

Глава 4. Друзья.

Наконец все успокоились, и улица мирно уснула. Новоселье удалось, Березины были очень благодарны соседям, а особенно родителям Семёна и Марии. Так и сдружились три семьи. Помогали друг другу, поддерживали. Делили заботу о малышах, тем более дети очень сдружились. Лидером, естественно, была Аня. Маша, так и продолжала всего бояться, во всём сомневаться и часто плакать. Она хоть и пыталась сопротивляться напору своей подруги, но всё ровно шла на её авантюры. Семён тоже долго не мог сопротивляться натиску Анюты. Девочка не была злой или избалованной, просто у неё было очень много энергии, гиперреактивность и большая любознательность. Но все её приключения заканчивались одним, либо соседи, прохожие или участковый приводили всю троицу, как правило, к Березиным.

– Это ваши дети? Они бегали по перекрестку. (Или, мы сняли их с дерева, они подрались с нашими детьми и т. д.)

– Да наши. Мы с ними поговорим. – Соглашались Березины. Они никогда не отказывались, принимать проказников. Для профилактики, конечно, проводили строгие лекции. Но сильно не ругали. Поэтому малышня и просилась отвести их именно к родителям Ани.

Когда не было дома Филиппа или Нины, детей принимал Игорь. Мальчик уже учился в четвертом классе. Был не по годам ответственен и серьёзен. Ему можно было доверить хулиганов. И в свободное время он возился с малышнёй, если с ними Игорь, то все были спокойны. Дети его обожали. Но свободного времени у парня было не так много. Кроме успешной учебы школы, он занимался спортом: футболом и боксом. Выбрать что-то одно не мог и разрывался между двух секций… В обоих он одинаково преуспел. Футбол ему нравился, как спорт. Ну а бокс – каждый мужчина должен быть сильным и уметь постоять за себя и близких. В промежутках ещё хотелось провести время с друзьями, почитать, а тут ещё малышня. Игорь как-то умудрялся совсем справляться и всему уделить внимание. Вот только Аня всегда была не довольна. Она просто обожала брата и хотела, чтобы он был только с ней. К тому же ревновала его ко всем и ко всему. Не давала ему прохода и душила своей любовью. Её и так было много, а в жизни Игоря был просто перебор. Тем более с большой занятостью родителей, почти всё падало на плечи мальчика.

Нина работала в больнице врачом, причём очень хорошим. Поэтому не только постоянные дежурства в поликлиники, но и неугомонные пациенты, приходившие даже домой. Отвлекали от семьи женщину и днём, и ночью. Нина не жаловалась, она знала, на что шла, выбрав такую профессию. Отказать нуждающимся в помощи, не могла.

Филипп не сильно отличался от своей супруги занятостью. Он работал водителем на скорой, и подрабатывал на стройке. Что бы подзаработать лишнею копейку. Времена были тяжелые, после военные. Зарабатывать было трудно, но возможно. Филипп не упускал ни единой возможности, он не хотел, чтобы его семья хоть в чём-то нуждалась. Да ещё, он с Ниной, как бы взяли опеку над Семёном, потому что видели, как тяжело было одной Алёне воспитывать сына и материально, и физически. Женщина была гордая и с неохотой принимала помощь.

– Это не для тебя, а для сына. Так, что будь добра, прими. И запомни это помощь, а не подачки. Когда-то и нам может понадобиться от тебя поддержка. – Нина была достаточно жёсткая на язычок и когда хотела, могла быть очень убедительна.

Соседи никак не могли смириться с такой чистой дружбой, их раздражало всё, особенно дети. Самые главные сплетницы не могли угомониться, что не попали в число избранных и приближённых. Многое бы они отдали, чтобы заглянуть к Березиным и покопаться в их грязном белье. Ведь не может же быть всё так хорошо? А их не пускали даже на порог, вернее они сами не могли зайти. Слухи об «идеальном семействе» разрастались всё сильнее и больше. Филиппа несколько раз признавали дезертиром и шпионом, потом маньяком. Какой же нормальный мужик вместо пьянки с мужиками, будет собирать местную шпану, и увлекать подростков полезными делами? Нина же, по словам тех же сплетница, была гулёной и вообще «младшая видно нагулянная, только муж, бедолага не чего не хочет видеть». Участковый благодаря добрым людям, можно сказать почти прописался у Березиных. Они уже сроднились.

– Здравствуйте, я опять к вам.

– О, мы опять какую-то диверсию планируем или банк ограбили? – Улыбнулся Филипп. – Ну, проходите…

– А вы знаете, мне нравится к вам приходить. Всегда накормите, чаем напоите…

– Так может, это вы сами на нас доносы пишите? Приходите просто так. Мы всё ровно вас покормим.

– Ниночка, Филипп я прекрасно всё понимаю. Вы замечательные люди, таких ещё поискать. Но не могу я им рот закрыть, а так иногда хочется… приходиться проверять, отрабатывать, отписываться. Как мне это уже надоело. Пусть им пусто будет.

– Не волнуйтесь. И не надо ни кого проклинать. Мы всегда вам рады. А об этих анонимах, не беспокойтесь. Они несчастные люди, бог им судья. Пусть пишут, когда-нибудь им надоест.

– Вы святая женщина…

– Перестаньте, я реалистка. А чем больше, мы будим тратить сил, чтобы кого-то, в чём-то убеждать, тем больше будет разговоров. Вы ведь знаете, что на чужой роток…

Участковый был мужчина в возрасте Игнат Иванович. Очень порядочный, справедливый и добрый. Он прошёл всю войну имел награды. Игнат Иванович не мог терпеть не справедливость. А то, что происходило с Березиными, было не справедливо, что очень беспокоило мужчину. Но каждый раз, когда он приходил по поводу очередной кляузы, Нина его уговаривала ни кого не наказывать. Хотя участковый был уверен, что одну сплетница припугнуть и все успокоятся. Так всё и оставалось без изменений.

Самый большой нарушитель порядка, по словам соседей, конечно же, была Березина младшая.

– И куда они смотрят, такая малая, а уже по ней тюрьма плачет. Что же будет когда вырастит?

От Ани и правда, было много шума, она дралась, дерзила, но только когда заступалась за своих друзей и родных. Девочка не понимала, как люди, которые говорят, что хорошо, что плохо, сами творят ни весть что и считала нужным это высказать прямо в лицо. В том числе за это, её так и невзлюбили. Хотя больше всего доставалось её брату. Игорь обожал сестру и готов был порвать за неё любого. Аня этим хорошо пользовалась. И когда её было уж сильно много, Игорь пытался хоть ненадолго от неё сбежать.

– Тебе нельзя со мной. Там будут только взрослые. Иди домой.

– Я хочу с тобой. Я тозе бошая, взослоя.

– Я сказал, иди домой. Хвост мышиный. Или Сеню с Маней позови. Со мной нельзя.

– Хочу с тобой. Я не хвост, ты сам хвост. Ия ты похой. Ты зой и меня не юбишь.– Начинала хныкать девочка.

– Брысь, я тебе сказал. Мышиный хвостик.

– Тода ты сам миса. Зой, зой. Я тебя тозе не юбю. – плача девочка убегала домой жаловаться.

Если дома была мама, то Аня с порога начинала жаловаться на брата.

– Маааа, Ия похой, не игает со мной. Ия меня не юбит, я его тозе не юбю. Он зой, зой. – хныча, начинала прочитать девочка.

Нина целовала дочку, гладила по голове. Наливала ей молока и давала, что ни будь вкусненькое. Она всегда, когда успокаивала детей, кормила их какими ни будь лакомствами. Женщина очень вкусно готовила и всегда придумывала, что-то новенькое.

– Милая, ты ведь знаешь, что не права. Ия очень тебя любит. – У Ани вместо имени Игорь получалось только, Ия. Вскоре его стали так называть не только домашние, но и друзья. Мальчик не обижался, в принципе ему даже нравилось придуманное не осознано, сестрой прозвище.

– Он хочет погулять со своими друзьями, ведь у тебя тоже есть друзья. – Продолжала мама.

– Я тозе бошая, тозе хочу гуять с его дузями.

– А как же Сеня или Маша?

– Они маиши…

– И как же они без тебя? Машенька будет плакать, а Сеня расстроится.

– Ну и сто? Я хочу к Ию… – продолжала хныкать девочка.

– Тётя Нина, а Аня выйдет? – прибежали к Березиным друзья Анютки.

– Нет, Семён не выйдет…

– Выду, выду… – девочка спрыгивает со стула и бежит на улицу.

– Они же малыши? – Вдогонку спросила Нина.

– Ну и сто…

Малышка так же очень любила своего отца. И ждала с нетерпением его возвращение с работы. Только он перешагивал порог, как Аня прыгала ему на руки и заводила вновь свою песню.

– Папаська, Ия сново меня обижай. Он игать не хочет сомой и югаися.

– Что прямо так, сильно ругается? – с серьёзным лицом стараясь не засмеяться, вступал в дочкину игру мужчина.

– Да, сино, сино…

– Это, что за безобразие? Ты почему, сестричку обижаешь? – продолжал дурачиться Филипп.

– Да ну, вас. Я к себе. – Игорь махал рукой и уходил.

– Ну, вот видишь, он и меня не слушается. – Разводил руками Филипп – Наверное, наказать надо.

– Нееет, он хооший.

– Ты же говорила, что он тебя обижал?

– Неть, я пошутия.

Девочка спрыгивала с отца и бежала к брату мериться.

– Что пришла ябеда?

– Я не ябеда, я хоёший.

Конечно, брат простит, как не простить, когда на тебя смотрят такие глаза.

Шло время. Вот Аня, Семён и Маша пошли в школу. Родители для своих детей устроили настоящий праздник. Гуляли по городу, катали малышей на каруселях, кормили их лакомствами в детском кафе. Но самый главный праздник был в школе. Аню нёс на плече, очень большой мальчик и девочка звонила в большой красивый, с большим красным бантом колокольчик. Маша, Семён и ещё несколько ребят, читали стихи. Хотя Машу и долго настраивали, она справилась с очень трудным для неё заданием – выступление на публики.

– Если не прочитаешь стих, громко и с выражением, я с тобой больше вводиться не буду.

– Аня, так нельзя, ведь Машенька твой друг. – Возмутилась Нина.

– Можно! По-другому нельзя. С трусишками по-другому нельзя.

– Я не трусишка… – чуть не плача сказала Маша.

– Тогда докажи.

И девочка доказала. Правда с закрытыми глазами, но громко и с выражением, выдала своё четверостишье. Аня от радости, что угрозы подействовали, и от гордости, что подруга справилась со своим страхом, кинулась обнимать и целовать её прямо на линейке. Чем озадачила всех присутствующих.

– Ну, всё, началось. Поздравляю, тебя дорогая. Наша дочь вновь отличилась. – Обратился, наклонившись к супруге Филипп.

Нина ни чего, не ответила, просто строго посмотрела на дочь. Аня, словно почувствовав, взгляд матери, быстро ретировалась и стала на своё место. Конечно, угрозы обращенные Маше, были не настоящими. Но об этом знала, только Аня. Девочка хорошо успела, узнать свою подругу и также знала, что вывести её из состояния страха можно, только напугав ещё сильнее. А Мария больше всего боялась потерять расположение Анютки. Девочка воспользовалась ситуацией и у неё всё получилось.  Праздник для всех продолжился. Было всё так интересно, малыши были в восторге. Теперь они школьники, первоклассники! Праздник продолжался не долго, начались будни. Нет, все трое учились очень хорошо, но Аня быстро показала свой характер. И всей троице стало доставаться, учёба отлично – поведение неуд. На второе сентября – она уже побила одного из одноклассника.

– Аня, но ты же девочка, а девочки не дерутся.

– Ага, он будет мою подругу обижать, а я просто смотреть.

Ничего не поделаешь, девочка упорно не хотела мириться с несправедливостью. И если видела, что кто-то обижает более слабого, не могла сдержаться и сразу вставала на защиту. От неё доставалось даже старшим хулиганами.

– Если ты видишь, что кто то, кого то обижает, то должна прийти и сказать об этом взрослым, а не драться.

– Пока, я буду бегать за взрослыми, и ябедничать, хулиганы разбегутся.

Вскоре, можно сказать в районе остался один «хулиган», вернее хулиганка. Бывшие нарушители спокойствия прозвали её – бешённой. И как только она появлялась в поле их видимости, все быстро разбегались. Если кто-то пытался, кого-то обидеть… стоило только жертве назвать имя Аня и хулиганы сдавались: «Ладно, иди, только не плачь». Не кому не хотелось связываться с дикой девочкой. Тем более у неё был старший брат, если она не наваляет, то он точно за свою сестру. Вскоре Анюта стала поспокойней, перестала кидаться на людей. То ли повзрослела, переросла. А может, просто с ней никто не хотел связываться. Аня, Семён и Маша так и продолжали дружить втроем и особо в свой круг посторонних не пускали. Нет, они прекрасно общались с одноклассниками и были активистами в общественной жизни школы. Но всё-таки находили время посекретничать. Их прозвали – святая троица, почему святая? Никто не знал, просто так. Вскоре на них перестали жаловаться. Родители были довольны, наконец, наступили спокойные времена.

Соседки, то же притихли, наверное, устали сплетничать. Ведь Березины не как не реагировали на слухи. Анну и её компанию, тоже оставили в покое. Ребята проводили всё своё время вместе: школа, дом, задания, досуг. Им ни когда не было скучно, друзья не ссорились, но очень часто спорили. В основном во всех спорах побеждала Аня. Её способность влиять на мнение людей с каждым годом увеличивалось. Даже если кто и пытался с ней спорить, быстро сдавались. Единственный человек, который имел беспрекословное влияние над девочкой, это Нина. Аня даже ни смела, перечить ей. Слово матери был закон, для неё, не требующий объяснений. Непослушание было чревато. Нина не когда не наказывали физически, своих детей и даже ни разу не повысила на них голос. Но она могла так посмотреть, что кровь в жилах стыла. А если женщина замолкала, то Аня была готова на всё, чтобы получить прощение. Для девочки лучше, было бы, если бы мама, накричала или ударила, но только не молчала. Нина могла несколько дней не разговаривать с дочерью. Филипп часто просил жену быть помягче с девочкой.

У меня не так много время, нужно, чтобы она выросла сильной, жалость только ослабляет Аню. – Говорила Нина.

Филипп не всегда понимал жену, но, когда она начинала говорить строго и непонятно, уступал. Она упряма и всё ровно сделает, как задумала, спорить бесполезно.

Жизнь шла своим ходом. Вот младшей Березиной уже скоро десять. Игорь совсем взрослый, семнадцатый год, юноша. Красивый, высокий, сильный. Девчонки заглядывались на него, а Аня злилась. Девочка по-прежнему сильно ревновала брата и не хотела ни кого к нему подпускать. Игорь, не был ловеласом, то ли стеснялся, то ли некогда было думать о девочках, но его забавляла ревность сестры. Парень всегда подшучивал и дразнил её.

– Мама, почему Ия такой сухарь? Почему он постоянно смеётся надо мной? И не воспринимает меня в серьёз?

– Дорогая, пройдёт время, и он полюбит. И тебе придётся смириться и принять его решение. И он принимает тебя в серьёз, ты даже не представляешь, насколько серьёзно он к тебе относится.

– Нет, я не хочу, я не хочу его не с кем делить. Он мой и только мой! – девочка топнула ногой.

– Конечно, он твой, но твой брат. Мой и папин сын. А ещё будет, чей-то муж, отец. Как и ты, чья-то жена. Если Игорь будет решать с кем тебе дружить, куда ходить. Тебе понравиться?

– Нет. – Аня опустила голову. – Мамочка, но я хочу, что бы он всегда был со мной…

– И он будет рядом, всегда, особенно когда тебе нужна будет его помощь, Игорь будет с тобой. Вы навсегда останетесь братом и сестрой, и никто этого не изменит. Даже когда он далеко, всё ровно ты будешь чувствовать его поддержку. Ты всегда будешь на первом месте, у вас одна кровь. Дорогая не стоит ревновать брата, твоё место в его сердце никто не займёт.

Девочка всё понимала, но справиться с собой было трудно. Скоро знаменательная дата… Анюта с нетерпением ждала своего дня рождения, ведь все, кто ей дорог будут рядом. Её друзья, их и её родители, и самое главное Игорь, все внимание только ей. Нина дождалась, когда дочь уснет, и только тогда затеяла торт и другие угощения для гостей. Аня очень любила праздники, все весёлые, шутят, танцуют, никаких серьёзных тем. На столе праздничная еда,… предвкушая будущее событие, девочка заторопилась поскорее уснуть.

Сон был чудесный, красочный, цветной. Ей всегда снилось сказочные приключения, где она была или принцессой, или феей и обязательно кого-то спасала. И в этот раз – сказочный березовый лес, чудесная полянка. Она как Белоснежка, вокруг смешные зверьки. Аня бегала с ними, играла, кормила с рук… Вдруг зверьки начали разбегаться, как будто кого-то или чего-то испугались. Затем подул ветер, сначала слабый, потом всё сильней и сильнее. Цвета стали исчезать она оказалась на черно– белой поляне со страшными, искорёженными вокруг деревьями. Девочка озиралась, пыталась понять, что случилось. Потом попыталась кричать, позвать на помощь, но не могла издать ни единого звука. Одежда на ней тоже изменилась, из красивого платья превратилась в грязные лохмотья. Вдруг ветер стал ещё сильнее и поднял девочку, куда-то понес, закручивая в воронку. И вот, она оказалась в какой-то деревни. Люди были странно одеты, то же в какие-то лохмотья, деревянные дома. Сначала никто не обращал на неё внимание. Но как только её увидели, все стали смеяться над ней, толкать, кто-то даже кинул в неё камень и попал. Аня даже во сне почувствовала сильную боль, и горячею, липкую кровь стекающею по лицу. Но девочка не плакала, даже не пыталась убегать, просто закрыла руками лицо. Вдруг всё затихло. Аня услышала, какие то странные звуки, то ли шёпот, то ли шуршание. Она как никогда хотела проснуться, хорошо понимая, что это сон, просто сон. Но изменить его не могла.  Убрав руки от лица, девочка осознала, что летает высоко над землёй. Она не ощущала своего тела, но чувствовала лёгкий ветерок, который её нёс и плавно опускал к земле. Теперь уже сверху она наблюдала, ту странную деревню. Странные люди, столпились в центре и что-то кричали. Аня не могла разобрать ни слова, странный язык, вроде русский, но какой-то чужой, всё странно. Но она не испытывала страха, понимая, что летает над ними и её не видят и не достанут. Вдруг из одного дома, вывели связанную женщину. Ей было около 35 – 40 лет, одета в длинную грязную и во многих местах порванную рубаху. Женщина была очень красива, длинные светло русые волосы, стройная, изящная фигура и миловидное лицо. Было видно, что её мучали и били: кровоподтёки, синяки. Аню передёрнуло, когда она увидела, что женщина с трудом наступает босыми ногами скованными кандалами на землю и хромает. Было понятно, что ей трудно и больно идти. Вели незнакомку два огромных мужика, толкая её и ругаясь. Женщина шла, высоко подняв голову. Проходя через толпу, в неё полетели камни, куски грязи, плевки. Аня съёжилась, странно, но почему-то девочка стала чувствовать всё, что испытывала незнакомка, боль, разочарования,… но не было страха, ей как будто было всё ровно, что с ней будет дальше. Женщину подвели к куче бревен, сложенных в виде шалаша, вокруг была солома, затащили наверх и привязали к центральной балке.

– Ты можешь себя спасти и знаешь, что делать. – Аня увидела, молодого мужчину, он отличался от остальных.

 Довольно красивый, белокурый. На нём была тоже странная одежда, но красивая и видно богатая, не смотря на черно – белый сон. Девочке парень совсем не понравился, он её пугал.

– И так, что ты можешь сказать? – Продолжал он, женщина молча смотрела на своего мучителя и улыбалась.

– Она издевается, вы, что не видите? – крик из толпы, взбудоражил всех. Люди зашумели, это было похоже на разъярённый пчелиный рой. Аня поняла, что тот красавчик главный, он поднял руку, и все замолчали.

– И так, что ты решила? – повторил он.

Рядом с ним стояла, совсем юная девушка, белокурая и очень красивая.

– Мама, пожалуйста. Всё будет как раньше, скажи, что знаешь.

Женщина перевила взгляд на девушку, но гордый, даже пренебрежительный взор остался. По лицу не было понятно, какие эмоции, она испытывает. Аня почувствовала, только сильное раздражение и разочарование.

– Ни чего как раньше не будет. Ни моего любимого господина, ни моих дочерей. Вы ни чего не измените, ни чего не выйдет. Она сильна и вам, её недостать, моя дочь вернётся…– её громкий смех, похоже, разозлил, парня с девушкой. Потом женщина продолжила. – Всем вернётся по заслугам. И мне, за то, что я была плохой матерью…

– Хватит! – закричал красавчик. – Последний раз спрашиваю, где она?

– Я её столько лет предавала,… ты с ней встретишься, но я тебе не завидуют. Я не придам дочь, в этот раз нет…

– Поджигай!!! – снова закричал разъярённый парень.

Когда Аня увидела, что несколько мужиков с факелами подошли к соломе,… девочка попыталась закричать, но звук по-прежнему издать не удалось, она хотела подлететь, чтоб хоть как-то помочь женщине, но поток воздуха не позволил вмешаться. Вспыхнуло пламя, девочка слышала смех незнакомки и чувствовала всю боль женщины. Аннушка не понимала, как можно смеяться, испытывая адскую боль. Тело жгло и горело, она чувствовала, как лопается её кожа и запекается кровь, даже ощущала запах жареного мяса. Словно это, её жгли на костре. Смех женщины перерастал в истерику, и последние слова вырвались из уст: – она вернётся, ждите. И женщина затихла…

Аня проснулась от собственного крика. Девочка сидела на кровати и испугано смотрела на свои руки. Они были обожжены, как будто на самом деле её жгли на костре. И ещё она испытывала сильнейшую боль, адскую боль. Горело всё тело, руки лицо. Девочка сползла с кровати, включила абажур и посмотрела в зеркало. Дикий крик Аннушки разбудил весь дом…