Текст книги "Исцели меня. Часть вторая"

Автор книги: Катерина Райдер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА 10

Секунды сломали свою истинную длительность, превратившись в растянутые минуты. Блэк молчал, это безумно нервировало, но я не спешила делать выводы и обрушать на возлюбленного новую порцию доводов. Что я ещё могла сказать? Моё признание и так вышло за рамки допустимого! И откуда столько смелости? Прежде, от одной мысли поведать Адаму о собственных чувствах, у меня холодело внутри.

И всё же, наше молчание слишком затянулось, поэтому я открыла глаза, чтобы понять на какой стадии принятия находится Блэк.

Всего на мгновенье мы пересеклись взглядом. Адам почти сразу опустил ресницы, уставившись в пол, сдавленно и трагично просипев: «хорошо».

Мои губы тут же растянулись в облегчённой улыбке, но полностью проникнуться собственной победой я не успела, ведь в ту же секунду оказалась в плену требовательных поцелуев, которыми Адам пытался «заткнуть» сквозную дыру в своей груди, появившуюся там из-за сделанного выбора. Но я уже не могла об этом думать, я вообще ни о чём более не думала! Губы Блэка, со всей страстностью терзающие мои, перенесли разум и тело далеко-далеко из этой комнаты, Невады, Америки, и даже Земли… Я словно оказалась на карусели с цирковыми лошадками в парке аттракционов, движущейся куда быстрее положенного. Весь окружающий мир слился в единую полосу цветных пятен и лишь Адам оставался чётко различимым, осязаемым. За его образ я и цеплялась, чтобы не потерять сознание, за него я буду цепляться всю свою жизнь…

Руки Блэка накрыли мои щёки. Я коснулась его плеч, ощущая под пальцами напряжение мышц. Дрожь пробила тело неожиданно, от холодных ладоней оказавшихся на моей пояснице.

Подцепив край футболки Адам медленно снял вещь с меня, пройдясь влюблённым взглядом по обнажённым изгибам тела. Всё произошло так быстро, что я и понять не успела… От стыдливого смущения глаза закрылись, не желая открываться. Захотелось прижать руки к груди, чтобы спрятаться от пристального взгляда вампира, но меня будто парализовало, я не могла пошевелиться.

– Я люблю тебя… – прошептал Адам прямо мне в губы, но без ошеломительной страсти лишающей рассудка, а очень проникновенно и нежно.

Сердце гулким эхом ответило на его признание, сжавшись до предела в груди и тут же распустившись магическим цветком, распространяя по венам томный трепет. Лицо вспыхнуло румянцем, ресницы задрожали, я была близка к тому, чтобы заплакать от счастья и страха одновременно. Какая же я трусиха!

Губ коснулись холодные пальцы, ласково проведя по контуру.

– Кейт, посмотри на меня… – позвал Адам, ну сразу, но я открыла глаза. – Всё хорошо. Ты мне доверяешь?

Сглотнув через силу, я утвердительно кивнула. Блэк улыбнулся. В его глазах вспыхнуло торжество.

Взяв за руку, вампир увлёк меня на постель, осторожно укладывая на подушки. Как только я легла к моей шее тотчас прильнули требовательные губы. Влажные поцелуи разбудили внутри новые ощущения. Лёгкое дребезжание прошлось от макушки до кончиков пальцев на ногах, постепенно усиливаясь, точно гудение камертона слившегося с нужной нотой – нотой, которой звучало тело Блэка.

В какой-то момент мне показалось, что я стала тенью возлюбленного. Любое движение или прикосновение, превращалось в зеркальное эхо, тело не слушалось меня, но беспрекословно подчинялось ему, стремилось соединиться с Адамом воедино.

Описав руками мои обнажённые бёдра, Блэк поднялся ладонями выше, касаясь груди, но не задерживаясь на ней слишком долго, чтобы не смущать. Я вся напряглась не зная, как себя вести и что делать.

– Я могу остановиться, только скажи…

– Нет, – задыхаясь от переполнявших чувств, простонала я.

Адам кивнул и опустился обратно, прикладываясь губами чуть выше линии нижнего белья. Я испуганно вздрогнула, когда его пальцы коснулись кружева. Блэк снова отстранился, глядя на меня с вопросом.

– Продолжай… – закрыв глаза, я глубоко вздохнула.

С шумом выпущенный воздух защекотал под носом.

Я знала, что совсем скоро лишусь своего прошлого, это утро перечеркнёт всё. Оно, как точка отсчёта, не только станет «венцом» нашего с Адамом союза, но и поведёт меня в новую жизнь, где я уже не буду той наивной девчонкой из выпускного класса. Я стану женщиной, которой очень повезло встретить свою истинную любовь. И я готова принять новую себя, готова познакомиться с той Кейт. Школьницы, мечтающей стать архитектором, переживающей из-за экзаменов и прочих мелочей в реальном мире больше нет места, да я никогда и не была ей по-настоящему. Адам стал моим стимулом, проводником к подлинной сути. Первым и единственным, кто смог увидеть меня изнутри, как и я смогла разглядеть за его бравадой сарказма ранимую и чувственную душу…

Сквозь нарастающий шум в голове, вдруг послышался еле различимый звон. Кажется, это звякнула пряжка ремня на брюках Блэка. Я в очередной раз неосознанно дёрнулась. Адам почувствовал это и бережно провёл рукой по моим волосам, затем по шее, плечу, кисти, в поисках пальцев. Добравшись до них, он крепко сжал мою руку, поднося её к губам. Во взгляде лазурных глаз было столько нежности, любви, непоколебимой уверенности в своём выборе, в выборе «нас», что на моих ресницах снова заблестели слёзы.

– Я так люблю тебя, – пытаясь оправдаться, проскулила я.

Как же жалко я, наверное, выглядела…

– Ты такая красивая… – улыбнулся Адам, наклоняясь к моему лицу, закрепляя свои слова поцелуем.

Это помогло, стало легче и мне почти сразу удалось расслабиться.

Сатиновые простыни приятно охлаждали пылающую возбуждением кожу, отдающую Адаму всё своё тепло. Теперь уже и вампир не казался таким холодным, мы почти сровнялись по температуре. Его губы снова и снова ласкали мои. Я прикрыла глаза, пытаясь забыться в этих поцелуях. Они должны были окончательно прогнать страх, освободить от неуверенности.

Адам опустился ниже. Наши тела, лишённые одежд, соприкоснулись, не нарушая границ друг друга. Было так приятно чувствовать на себе его вес…

В груди заметался воздух, пришлось запрокинуть назад голову, чтобы суметь вздохнуть от натиска сумасшедшего восторга, взрывавшегося внутри ослепительными вспышками. И именно в тот момент Адам подался вперёд, руша невидимую стену меж нами, окрашивая комнату всеми цветами радуги!

Звучный стон пробил лёгкие через всхлип. Я прильнула к любимому всем телом, пока ещё не понимая своих ощущений. Вокруг замерцали яркие искры, как от бенгальского огня, грозясь сжечь нашу спальню дотла! Незнакомая прежде боль, смешиваясь с сумасшедшим ликованием, завладели мной. Я снова могла дышать, но теперь, сколько бы жадных глотков не сделала, воздуха было недостаточно!

Адам прижал меня к себе, осыпая поцелуями плечи, шею, грудь. Я попыталась обнять его, но ладони соскользнули, а от очередного движения внутри живот свело болезненно-приятными судорогами, и я упала обратно на подушку. Перед глазами стояла плотная пелена, я не видела очертаний комнаты, не видела ничего, лишь небесные глаза то и дело меняющие свой цвет, смотревшие на меня с бесконечной любовью и преданностью.

– Всё хорошо? – взволнованно спросил Блэк, отрываясь от моих губ.

Я улыбнулась, вздрагивая.

– Всё идеально…

Облегчённо выдохнув, Адам сжал мои бёдра пальцами, срываясь в темпе. Я чуть слышно простонала и, наконец, смогла обхватить любимого руками.

Влажная чёлка упала вампиру на глаза прилипнув ко лбу, мешая любоваться «моими небесами». Я попыталась убрать её, потому что хотела смотреть на любимого, хотела, чтобы он смотрел на меня. Адам благодарно улыбнулся и вновь прильнул к губам.

Поцелуи начали видоизменяться, они становились рваными, быстрыми, отрывистыми и, в тоже время, глубокими и проникновенными, вторя темпу нашего общего танца страсти. Я плавилась под чужим телом, изнемогла от обжигающих прикосновений и ласк, прежде никогда не испытывая ничего подобного. Как же важно быть с тем, кого действительно любишь, кому принадлежит не только твоя физическая оболочка, но и душа, жизнь, весь твой мир. Адам был для меня целой вселенной! Я заведомо принадлежала ему, всегда, даже до нашего знакомства, совершенно не сомневаюсь в этом! Но, у нас оставалось ещё одно незаконченное дело, последнее слияние – и больше никаких границ…

– Сделай это… сейчас… – задыхаясь от неожиданно пробившего тело удовольствия простонала я, и пока пыталась отдышаться, Блэк, уже находясь на пике лишающего благочестия удовольствия, вонзил в мою шею клыки – «заявляя о своих правах», с готовностью вручённых ему мной же.

Я вскрикнула, но почти сразу опомнилась и затихла, ощущая нечто близкое к сильному, но очень приятному опьянению. Странное чувство, словно моё тело полностью потеряло свой вес.

– Я буду любить тебя до последнего удара сердца… – спустя несколько жадных глотков, теряя реальность, прошептала я, накрывая затылок вампира своей ладонью, почти воочию наблюдая за тем как наши души, переплетаясь, становятся единым целым под действием магических уз крови.

А может быть, это были всего лишь галлюцинации? Я не знаю…

– Я буду любить тебя вечно… – эхом ответил Адам, проникая глубже под кожу во всех мыслимых и не мыслимых смыслах.

Отныне мы единое целое… навсегда.

ГЛАВА 11

Возможно ли быть абсолютно счастливой и совершенно несчастной одновременно?..

Эта мысль не оставляла меня на протяжении всего дня. Бесконечного дня. Впрочем, стоило солнцу опуститься за горизонт, я почувствовала тягость ускользающего времени. Часы, минуты, секунды, вдруг превратились из ломаной кривой в безупречно ровную линию, стремительно приближающую меня к неизвестности, срывающую маску невозмутимого спокойствия и обнажающую подлинный ужас перед грядущим.

Я сидела на мягком, обитым парчовой тканью стуле, разглядывая себя в зеркале. Несмотря на то, что произошло утром, отражение выглядело как обычно и лишь маленький пластырь на шее напоминал о случившемся. Я не сожалела о содеянном, меня абсолютно не пугал замкнувшийся круг крови, который, по словам Адама, обрекал нас на вечную связь. Мы и без того полностью зависели друг от друга, не потому что Блэк единственный, кто мог меня защитить, а потому что были без памяти влюблены.

День постепенно угасал, вечер уверенно навис над Невадой. Я слышала нарастающий шум за окном – по территории особняка постоянно разъезжали разные автомобили и фургоны. Множество голосов и музыка смешались в суетливую какофонию. Все готовились к приёму.

Адам ушёл некоторое время назад, не обозначив время своего возвращения, оставив меня в полном неведенье один на один с собственными страхами. Дело в том, что около пяти после полудня в спальню пришла горничная. Мы, на тот момент, ещё и не думали выбираться из постели. Я чувствовала – Блэк закрывается. Его вдумчивый взгляд, преисполненный сожалений; грустная улыбка, лишённая блеска иронии; частые грузные вздохи… Вампира снедало чувство вины, он не хотел переступать черту, пить мою кровь, и страшась его полного отрешения я всеми силами пыталась акцентировать внимание на важности совершенного другой близости, ставшей для меня истинным откровением. Ведь сегодняшним утром музыкант заполучил в своё единоличное владение не только моё сердце, но и тело.

Как это было?.. Удивительно. Волшебно. Мне не хватит слов чтобы описать всю палитру чувств и ощущений. Адам был нежен, осторожен и, в то же время, в его глазах, в прикосновениях, поцелуях, бесновалась неистовая и испепеляющая страсть, граничившая с обнажённым безумием. Мне и самой было крайне сложно сохранить рассудок – я испытывала острую потребность стать чем-то неосязаемым, полностью раствориться на холодных ладонях возлюбленного, превратиться в раскалённый воздух и осесть сладким туманом в бессмертных лёгких, быть мелкой россыпью мурашек на бледной коже, проникнуть под неё, не существовать отдельно…

Неожиданный визит нарушил атмосферу пьянящего счастья, вырывая меня из чувственных объятий любимого. Невысокая брюнетка с бесцветными глазами, слишком бледная для человека живущего в Неваде, несмело вошла в комнату и скользнув смущённым взглядом по обнажённому торсу Блэка, безмолвно отдала ему белоснежный конверт с гербовой печатью. На меня она глянула лишь вскользь, но этих сотых секунд хватило с лихвой, чтобы приметить в серых зрачках вспыхнувшую зависть, а также прочувствовать её на ментальном уровне, что доказывало – прислуга в доме Мишеля, и вправду, смертные.

Девушка удалилась достаточно быстро. Адам же немедля распечатал послание и пробежавшись взглядом по первым стокам, напряжённо дёрнул плечами, после чего молча вышел на балкон. Меня ни на шутку взволновало поведение вампира, а чувство тревоги, неожиданно всколыхнувшее всё естество, парализовало, приковав к постели невидимыми оковами, не позволяя подняться и последовать за ним.

Я ждала долго, непомерно долго для свойственной моему характеру нетерпеливости. Прошло не меньше получаса, прежде чем Адам, наконец, вернулся, начиная торопливо одеваться.

– В чём дело? – мой голос прозвучал твёрдо, а не встревожено, несмотря на истинность чувств.

– Нужно поговорить с Мишелем, – засовывая письмо в задний карман джинсов, вполне себе буднично отозвался Блэк.

– А конкретнее?

Адам пытался казаться невозмутимым, но я знала – он что-то не договаривает, письмо выбило его из колеи и, возможно, даже напугало.

Блэк не ответил. Застегнул ремень, стащил со спинки стула кожаную куртку, накинул её на плечи и направился к двери.

Сказать, что подобное поведение задело меня, не сказать ничего. По телу ударной волной прошлось возмущение, заставляя щёки вспыхнуть, а дыхание участиться. Я и так была на взводе из-за предстоящего «ужина», а ещё эти недомолвки, приправленные хмурым лицом, буквально кричащим – мы в полной заднице!

– Стой!

Я подскочила на ноги, но слишком резко, от этого закружилась голова, колени просели, тело повело в сторону. На лицо все признаки анемии, к тому же, я сегодня ещё не завтракала.

Холодные пальцы тотчас впились в мои предплечья, позволяя обрести равновесие. Несколько раз заторможено моргнув, чтобы сконцентрироваться на лице возлюбленного, я заглянула в его глаза и ужаснулась… Он действительно был напуган! А ещё сломлен. Я и подумать не могла, что моя кровь станет ахиллесовой пятой его совести!

Какое-то время мы стояли в полнейшей тишине. Адам разглядывал меня словно видел впервые, а я, исполненная терзаний относительно содержимого записки, гадала, что за новость могла подкосить стоящего предо мной вампира – отчаянного, дерзкого, как мне всегда казалось, бесстрашного.

– Нужно идти, – вдруг оборвал затянувшуюся паузу Блэк, бережно скользя ладонями по моим рукам вниз.

– Что в письме? – перехватывая его за запястье, спросила я требовательно, пусть и понимала, что вряд ли получу ответ.

– Всё будет в порядке, просто небольшие проблемы из прошлого, – безнадёжно, по моим ощущениям, выдохнул бессмертный и отступил назад. – Постараюсь вернуться как можно скорее. А ты сиди здесь, не высовывайся, и обязательно поешь, выглядишь как живой труп.

Всего на мгновенье лицо вампира озарила ироничная ухмылка.

– Адам, нет! Не смей оставлять меня так!

Взмахнув руками, я попыталась ухватиться за плечи парня, чтобы задержать, но тот, воспользовавшись своими способностями, переместился к двери.

– Адам! – закричала в отчаянье я, шагнув вперёд, но Блэка в комнате уже не было…

Метнувшись к выходу, я распахнула наотмашь дверь, выбежав в коридор босая, одетая в его футболку, но и там меня встретила лишь холодная тишина и гнетущее одиночество, совсем как в Блэкфорте, когда, следуя приказу отца, Адам ушёл накануне моего дня рождения.

Прошёл час, а может и два, не знаю. В ожидании время всегда играет в «кошки-мышки» с людским терпением, дразня и насмехаясь, приобретая формы абсолютно несоизмеримые с нормами реального мира.

Я испытывала удушливую обиду вперемешку с глубочайшей тревогой. А ещё злилась, очень злилась на Блэка, за то, что вопреки бесконечной преданности и любви, он по-прежнему не доверял мне своих тайн. Почему? Разве того, что мы пережили недостаточно?

В дверь постучали, настойчиво и однозначно. Сразу ясно, по ту сторону не горничная и, разумеется, не мой бессмертный бойфренд. Последний стучать бы не стал.

Обернувшись, я уже было открыла рот, чтобы ответить, но тут в спальню вошёл Дэ Шанель.

Вопросительно вскинув бровь, словно спрашивая разрешения, вампир слегка поклонился и застыл на пороге. Впрочем, уверена, даже в случае моего протеста, это бы не изменило его намерений.

Мишель, как и всегда, был неотразим. Одет с иголочки, волосы аккуратно уложены на прямой пробор, нижнее веко еле заметно подведено тёмным карандашом, а воздух в комнате при его появлении вмиг насытился волнительным ароматом парфюма – что-то тёплое, немного сладковатое, но отнюдь не слащавое. Стройный стан был заключён в вишнёвого цвета пиджак. Брюки в тон, удачно подчёркивали узкие, почти подростковые, бёдра. Лаковые туфли начищены до блеска. Белоснежная сорочка, расстёгнутая на верхние четыре пуговицы, открывала длинную шею, обвитую множеством золотых цепочек с подвесками в виде монет и буддийских мантр, слишком изящных для мужчины. Он был точно роскошная статуэтка, фарфоровая кукла из самой дорогой коллекции, какую можно только представить. Приковывал взгляд, поражал своим изяществом, гипнотизировал…

– Адама здесь нет, – отозвалась я, как только смогла отойти от удивления.

Вышло совсем неприветливо и даже грубо.

– То есть, он ненадолго вышел.

– Я знаю, Mon Cher, от того и решил навестить Вас, – почти промурлыкал бессмертный, бесцеремонно проходя вглубь комнаты. – Как идут приготовления к «ужину»?

На последнем слове вампир самодовольно усмехнулся, но его улыбка отличалась от той, что я привыкла видеть на губах Блэка, она не источала кричащую иронию, была мягче и загадочнее, словно собеседник пытался посеять в моей душе сомнение относительно своих мотивов. Флиртует Дэ Шанель или пытается запугать, насмехается или же искренен в проявлении заботы? Не ясно! Он точно ребус, в котором забыли дописать последний символ, и сколько не смотри в бездонные глаза, цвета гречишного мёда, истина постоянно ускользала, даже тогда, когда казалось, что ты практически за неё ухватился. Должно быть, именно в этом и заключалось магнетическое обаяние Мишеля – острая потребность его разгадать.

– Я надеялась… – теперь уже мой голос звучал кротко.

– Отсидеться? – закончил за меня бессмертный, изобразив наигранное огорчение.

– Что-то в роде того, – тихо и сбивчиво ответила я, отворачиваясь обратно к зеркалу, глядя на незваного гостя через отражающую поверхность.

По спине прошлась неприятная дрожь. Я тяжело сглотнула. Руки неосознанно потянулись к гребню, лежавшему на туалетном столике. Нужно было занять себя чем-то, чтобы не выдать бешенного волнения стучавшего в горле! Находиться рядом с вампиром без Адама было невыносимо… страшно.

– Что-то в роде того, – вытягивая по слогам, эхом повторил француз, затем сделал несколько шагов по направлению ко мне и демонстративно уложил свои руки поверх спинки стула. Благо не на мои плечи!

Длинные, почти женские пальцы, украшенные массивными перстнями, игриво отстучали незамысловатый ритм, после чего скользнули вперёд, касаясь моих волос. Я вздрогнула. Мишель томно моргнул, упиваясь свой вседозволенностью.

– Позволь мне… – почти шепотом, произнёс вампир, указывая взглядом на расчёску в моих руках.

Растерянность и смятение окутали разум плотным туманом. Впервые в жизни я не имела ни малейшего понятия, как себя вести, чтобы это было правильно!

Совершенно растерявшись и вопреки здравому смыслу, подсказывающему проявить твёрдость да выставить мужчину вон, я послушно протянула ему гребень, который почти сразу же погрузился в мои локоны.

Глаза закрылись сами собой, то ли от приятных ощущений, то ли от слабости пред проницательным взглядом, неотрывно изучающим меня, оседающим на каждом дюйме лица заинтересованной поволокой. Мишель прикасался к волосам очень трепетно, почти невесомо, изредка разбирая пальцами пряди и прочёсывая кончики редкими зубьями расчёски. Он ничего не говорил, только улыбался, отчего становилось ещё более некомфортно.

Спустя некоторое время, француз подобрал мои кудри и приподнял их к затылку, обнажая шею. Вспыхнувший возбуждением взгляд бессмертного тотчас устремился к пластырю на слегка покрасневшем участке кожи. Несколько мгновений Дэ Шанель разглядывал светло-бежевый лоскут, а затем, как ни в чём не бывало, добродушно заговорил.

– У Вас, Mon ame, великолепная шея, не стоит прятать сию красоту. Я пришлю Мари, она сделает причёску.

– Не нужно, справлюсь сама… – невнятно пробормотала я, инстинктивно накрыв ладонью лейкопластырь.

В то же миг мои волосы рассыпались по плечам, а спустя секунду я почувствовала холодное дыхание у виска. Мишель перегнулся через стул и теперь был слишком близко. Скулой он почти касался моей щеки, смотря всё так же через зеркало прямо в глаза. Правда теперь он не улыбался. Его губы превратились в тонкую розовую ленту, взгляд стал более пристальным и будто бы порицательным, в зеленоватых бликах у окаёмки зрачка горело отрицание.

– Не стоит стыдиться метки, Ma chere. Вам и не представить сколько смертных девиц мечтает оказаться на вашем месте.

Ледяные пальцы потянулись к моей шее. Я не смела пошевелиться. Казалось, что даже легкий вдох способен сорвать цепного пса с поводка. Мне было страшно, безумно страшно, до потемнения в глазах… И, в то же время, в районе солнечного сплетения плясали черти, требующие продолжения этой извращённой пьесы.

Щиплющая боль заставила звучно выдохнуть. Дэ Шанель содрал пластырь, внимательно осматривая два небольших отверстия, размером не более жемчужных бусин. Я последовала его примеру, но вскоре отвела взгляд… стало противно. Мишель глядел на отметины клыков Адама с неприкрытым восхищением, голодом и завистью, руша в моём сознании барьеры морали, пробуждая отвращение к самой себе, превращая романтическую пыльцу выбора, сделанного утром, в чернеющую сажу обыденности их бессмертного мира – я лакомое угощение на праздничном столе, не более…

– Мerveilleux (фр. великолепно) – прошептал вампир, сминая пластырь пальцами в маленький шарик, отбрасывая его куда-то в сторону. – Носи свой символ исключительности, как дорогое платье.

Я ничего не ответила, лишь слегка опустила голову, отчего несколько прядей скользнули по плечу, падая на грудь, пряча от пытливых глаз рану.

– Но, если леди стесняется, – тотчас продолжил Дэ Шанель, – у меня есть кое-что для неё…

Француз резко выпрямился и несколько раз звонко хлопнул в ладоши. Дверь спальни открылась, в комнату вошла уже знакомая мне горничная. Взгляд опущен к полу, в руках большая белая коробка, перевязанная чёрной лентой, поверх которой ещё одна, небольшая, обтянутая тёмно-синим бархатом.

– Мerci, – благозвучно отозвался вампир, забирая у девушки ношу, после чего та вышла прочь, напоследок прошелестев в моём разуме негодованием и обидой.

Мне, наконец, удалось найти в себе силы встать на ноги. Край футболки нахально задрался, демонстрируя обнажённые ноги. Впрочем, Мишель был достаточно тактичен, чтобы сделать вид, что мой неподобающий вид, его не интересует.

Неспешно подойдя к кровати, которую я так и не заправила, он вдруг замер, заворожено разглядывая измятое постельное бельё. По спине прошёлся лёгкий холодок, было во взгляде бессмертного нечто пугающее, почти безумное. Позже, я, конечно же, поняла, что именно привлекло его внимание – несколько алых пятен крови оставшихся на наволочке и простынях.

– Что это? – спешно приблизившись, тем не менее, оставаясь на «безопасном» расстоянии, я набросила на постель покрывало.

Мишель обратил ко мне взор через плечо, глядя беззаботно будто ничего и не произошло.

– Подарок, – аккуратно уложив на край матраца коробку, он распрямил плечи и обернулся полностью, просияв очаровательной улыбкой.

– Подарок?

– Не сочтите за наглость, но я осмелился предположить, что вам нечего надеть. Это вполне понятно, учитывая ваши с Блэком, эм… приключения. Разве можно думать про платья и перья, когда жизнь висит на волоске?

Последняя фраза прозвучала по-особенному вязко, словно загустевший ягодный кисель, ставший приторным желе, упругим, глянцевым, но абсолютно не вызывающим аппетит.

Я не чувствовала угрозу, но ощущала опасность. Это как случайно набрести на замёрзшее озеро в начале весны – каждый шаг может стать последним.

– Мне жаль, что мы доставили вам столько хлопот, – вежливо отозвалась я.

Надо же, а ведь Мишель в своём стремлении угодить попал в точку, у меня действительно не было подходящего платья на вечер. И всё же, вопреки данному факту, не желая быть ещё более обязанной, я попыталась вежливо отказаться, начиная издалека.

– И я, и Адамом безмерно благодарны, но…

– Никаких «НО»! – всплеснув руками, воскликнул Дэ Шанель. – Не знаю, о чём думал Блэк, поставив во главу стола свои личные проблемы и оставив вас готовиться к приёму одну, ведь прекрасно знает, что за осиный рой соберётся за ужином. Поверьте, у этих «людей», и без того, имеется целый набор колкостей. Не стоит надеяться на снисхождение.

– Я и не надеюсь, – твёрдо оборвав собеседника, я отступила назад, скрещивая руки на груди.

Нет смысл претворяться – меня задели слова вампира относительно Блэка.

– Так позволь мне помочь, Катрин… – резко переходя на «ты», кивнул вампир.

– Меня зовут Кейтлин, – внезапно выпалила я, причём не скрывая презренного недовольства.

– Excusez-moi (фр. прошу прощения), – Мишель вопросительно нахмурился, но практически сразу его губ коснулась воистину торжествующая ухмылка.

Именно в эту секунду я поняла, как сильно облажалась! Взгляд бессмертного зажегся дьявольским огнём, он не был оскорблён или удивлён моей дерзостью, скорее удовлетворён! Быть неприметной, скучной, не вступать в спор – Адам просил лишь об этом! Глупая, несдержанная девчонка!

Воздух в момент потяжелел, по коже затанцевали обжигающие искры неизбежного – Дэ Шанель не просто проявил учтивость, он проверял меня, потому что заинтересовался. Нам не удалось обмануть его и ничего теперь не исправишь. Остаётся надеяться, что Адам ошибался на счёт своего «друга». Так себе перспектива… ведь Блэк всегда оказывался прав!

– Конечно, Кейтлин…

Вампир покатал по языку буквы моего имени, точно последний глоток изысканного вина, и проглотил их с наигранным сожалением. Затем, настойчиво приблизился, протягивая вперёд руку, подцепляя мои пальцы, властно, но не без изящества, заключая их в свою ладонь. Холодные губы коснулись разгорячённой кожи по-новому. Не так, как это было вчера, более ощутимо, нахально.

Широкий шаг. Дэ Шанель вторгся в моё личное пространство, я, скованная страхом, замерла на месте.

Как быть? Что делать? Оттолкнуть его и проявить непокорность? Отвести взгляд, признать поражение?

Голова кругом, ещё и этот навязчивый аромат духов, забивал рецепторы, оседая в горле и всё вокруг было объято немой паникой…

– Надеюсь размер подойдёт, – вкрадчиво прошептал француз, опуская мою руку вниз, но не разрывая прикосновения. – Буду ждать Вас, ma chere, за час до полуночи, прошу не опаздывайте. И да, я настаиваю на праве первого танца.

– Я скверно танцую, – задержав дыхание, пробормотала я почти в губы бессмертного, не решаясь даже моргнуть, хотя ресницы, точно налитые свинцом, так и норовили захлопнуть веки.

– О, уверен, Вы скромничаете. В любом случае, вести буду я, а потому нет надобности волноваться…

С этими словами Мишель, наконец, отступил назад, галантно поклонился и вышел в коридор, беззвучно прикрывая за собой дверь. Я же так и осталась стоять в центре комнаты. Смущённая, растерянная, напуганная…

Где же, чёрт возьми, тебя носит, Блэк?..