Текст книги "Испытание счастьем (СИ)"

Автор книги: Катерина Лазарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Глава 3

Жанна предлагает остаться. Уже достаточно стемнело. Конечно, обстановка здесь всё больше удушает меня, но я чуть не соглашаюсь. В какой-то момент я была готова на что угодно, лишь бы не оставаться со Стасом наедине.

Но стоит мне посмотреть на него, а нашим взглядам пересечься, как я отказываюсь. По его выражению лица понимаю: он увидел, что я струсила. А после всего, что я уже пережила на этой вечеринке, лишь бы не сдаться; проиграть гораздо обиднее. Даже в этом мелком и ничего не значащем сражении.

Я ничем не выдаю, что задета и раздосадована. На вопросы Жанны отвечаю, что завтра с утра меня навестят родители. К счастью, это ложь. А то я совсем не готова представлять их новому сожителю.

Скоро мы с ним уже едем к моему дому. Я не хочу нарушать затянувшееся молчание, хотя периодически бросаемые в мою сторону взгляды начинают напрягать. Но лучше уж терпеть их, чем обсуждать произошедшее.

Вопросов много. И вряд ли я получу ответы. Это и не входит в условия чёртовой сделки, которая лишь поначалу казалась увлекательной и выгодной.

– Ты не очень-то веселилась, – вдруг нарушает молчание Стас непринуждённым замечанием. Будто не понимает, почему.

– Я не в настроении. Думаю, это как-то связано с тем, что в мою жизнь вмешивается человек, чьего имени я даже не знаю, – отвечаю, глядя в окно, но чувствуя взгляд сидящего рядом мужчины.

Поздно выражать недовольство. Но ничего не могу с собой поделать.

– Ты знала, на что шла ради этой картины. Не думай, что я буду смягчать твою участь.

Его ответ заставляет отвлечься от созерцания ночного города за окном. Я машинально поворачиваюсь к Стасу. Это он так намекнул, что намеренно изводил меня на вечеринке? И собирался делать это дальше, чтобы усложнить условия сделки?

Ситуация становится всё более дикой. Да какие у него вообще цели? Не мог же он испытывать или мучить меня без причины.

– Я впускаю тебя в свою жизнь, но ничего о тебе не знаю. Мне не нравится это, – невольно признаюсь, когда сталкиваюсь с вполне участливым взглядом.

– Ты можешь отказаться в любой момент, – просто предлагает он. Видимо, огонёк понимания в его глазах мне лишь почудился. – Кстати, почему Стас?

Простой вопрос, но задан вдруг так, будто это что-то значит.

– Не знаю, первое имя, пришедшее на ум, – пожимаю плечами. – Оно ничего для меня не значит, если ты об этом. Лучше назови настоящее.

Он колеблется какое-то время, прожигая меня странным испытующим взглядом. Я не выдерживаю и снова смотрю в окно. Слишком уж пронзительные у него глаза.

– Если я буду собой, какой смысл нашей сделки? Я же сказал, сыграю любую предложенную тобой роль.

Я нервно улыбаюсь. Хорошо, что он не видит этого. А мне эта улыбка не особо и поморгает снять скопившееся негодование.

– Ты очень странный, – не выдерживаю я.

– По общепринятым меркам возможно. Но они меня не волнуют, – равнодушно воспринимает мои слова Стас.

Видимо, он относит моё мнение к общественному незначительному.

Эта пустая пренебрежительность не была напыщенным пафосом: по его тону чувствуется, что всё всерьёз. И тут меня прорывает.

– У меня складывается ощущение, что тебя не волнует ничего. И как так вышло, что за… Сколько тебе, тридцать? Что за тридцать лет ты никогда не играл в карты? Да сейчас дети начальных классов играют наравне со взрослыми, – выпаливаю, снова развернувшись к нему.

Хочу добавить ещё многое, но заставляю себя сдержаться. Незнакомец может просто пресечь мои возмущения в своей односложной манере, не удостоив их нормальным ответом. И, выплеснув эмоции, я останусь ни с чем.

А так хотя бы какой-то шанс на прояснение ситуации.

На этот раз я открыто смотрю на него, готовая на любое испытание долгого взгляда. Но, как ни странно, теперь незнакомец сосредоточенно смотрит на дорогу. Он будто и не слышал меня. В машине воцаряется молчание, нарушаемое лишь едва слышной работой мотора.

Я больше ни о чём не спрашиваю. Терпеть не могу, когда меня игнорируют. После такого мне непросто снова завязать разговор. Поэтому я просто жду – любой реплики, за которую можно уцепиться.

Я не знаю, сколько это длится. Но внезапный ответ, который я уже и не надеялась услышать, заставляет вздрогнуть.

– Мне двадцать восемь. И зовут меня Стас. Если тебе так нужны эти ничего не значащие факты. Насчёт карт – глупо думать, что они участвуют в жизни каждого.

Я растерянно молчу, осмысливая его слова. Ну нет… Не может быть такого совпадения вымышленного имени с реальным. Да и с трудом верится, что он вдруг решил мне раскрыться. Возраст, пожалуй, совпадает – по виду я дала бы ему от двадцати пяти до тридцати. Но это ещё ни о чём не говорит. Мне скорее кажется, что он назвал первое пришедшее на ум число.

– Я тебе не верю. Ни в то, что ты Стас, ни про карты, ни даже про возраст. – Не похоже, что его хоть немного задевают эти слова. Но я всё-таки уточняю: – Как мне понять, говоришь ли ты правду?

– Ты и не поймёшь. Только не ты, – со странной усмешкой говорит он. Намекает на что-то?

Я вздыхаю. Надоели эти загадки вокруг его персоны.

Хотя… Не стоит забивать этим голову. Он постоянно будет на виду у меня, и это, если подумать, может стать ловушкой как раз для него. Стас думает, что у него всё под контролем. Но и я умею играть.

И тут машина останавливается. Приехали.

***********

Я поворачиваю ключ в замке дрожащими руками. Непонятное волнение, чтоб его. Разумом понимаю: ничего особенного не случится. Мы будем спать в разных комнатах, и не должно быть неловких ситуаций. Уж этого я точно попытаюсь избежать.

Но дыхание сбивается, когда открываю дверь, пропуская Стаса в квартиру. Почему-то вспоминается его поцелуй с Дашей. Так ярко воссоздаётся в памяти, что выводит из реальности на какое-то время.

– Я устала и хочу спать, – спешу заговорить, чтобы отогнать от себя это странное состояние.

Он не реагирует. Лишь невозмутимо начинает разуваться. А я непривычно быстро снимаю с себя верхнюю одежду и полусапожки. И тут же иду в гостиную в домашних тапочках. Я не оборачиваюсь проверить, что в это время делает Стас. Просто оцениваю окружающую обстановку.

Диван в комнате вполне подходит для него. Единственное, что напрягает: оставить малознакомого мужчину здесь, с моими вещами. Вряд ли он вор – в это я почему-то не верю. У него достаточно денег, да и вообще…

А вот обладать излишним любопытством очень даже может. Ещё не хватало, чтобы Стас изучил тут всё, до чего только успеет добраться.

Пробегаюсь взглядом по комнате, размышляя, что здесь наиболее личное. Пожалуй, ничего особенного. Пустяки, не стоит так нервничать. Личный дневник я не вела, а всё остальное не обнажает моей души настолько, насколько я не хочу. Ну да, где-то здесь семейный фотоальбом, отражающий почти всю мою жизнь, но вряд ли стоит переживать из-за этого.

Даже не оборачиваясь, я вдруг чувствую Стаса рядом. Как тогда, в галерее.

– Постели себе на диване, он раскладывается, – говорю я, кивком указывая в нужном направлении.

Обычно я в таком случае стелю гостю сама, но сейчас не собираюсь идти на уступки. Не после того, какой вызов бросил мне Стас.

Я просто вытаскиваю из шкафа постельное бельё, молча кладу на диван. Развернувшись к незнакомцу, уже собираюсь пожелать ему доброй ночи и пройти мимо, но замираю. Глядя прямо на меня, Стас неспешно расстёгивает рубашку. Я теряюсь. Не ожидала, что он станет раздеваться при мне. Быстро перевожу взгляд в сторону. Хорошо, что мне хватило нескольких секунд, чтобы сориентироваться: Вряд ли Стас успел заметить моё смущение.

– Сначала пойду в ванную, – как ни в чём не бывало, сообщает он. – Есть планы на завтра?

Я чуть машинально не отвечаю отрицательно, но резко пресекаю себя. Стоит уже включиться в игру. Которая, судя по его поведению, активно продолжается.

– Да. Думаю весь день смотреть сериалы про любовь… – с задумчивой мечтательностью говорю я. Он бросает недоверчивый взгляд, и это окончательно подбадривает меня. – Хотя, можно сходить на шоппинг… Или в салон красоты. Устрою себе незабываемый день. В принципе, так можно провести весь свой отпуск, – как бы рассуждая вслух, заключаю я, с трудом сдерживая довольную улыбку.

Стас чуть прищуривается, пристально глядя на меня. Он даже перестаёт раздеваться, оставшись в расстёгнутой рубашке. А я никуда не ухожу, жду реакции. Моя неловкость полностью растворяется.

– Издеваться вздумала? – шагнув вперёд, с нажимом уточняет Стас.

Видимо, пытается сбить меня с толку. И тоном, и приближением. Но я не поддаюсь. Мне это видно, я всё контролирую.

– Почему же, – невозмутимо поднимаю на него глаза, не сдвинувшись с места. – Ты знал, на что шёл со своим предложением. Не думай, что я буду смягчать твою участь.

Вернув ему его же слова, я позволяю себе ухмыльнуться. Но тут моя уверенность пошатывается: Стас тоже улыбается, причём загадочно, будто что-то решил для себя. От этого как-то не по себе. Я чуть не жалею, что открыто принимаю его вызов. Страшновато думать, что теперь предпримет Стас.

– Ну что ж, меня всё устраивает, – с предвкушением говорит он.

И прежде чем я могла успеть что-то ответить, идёт в ванную.

Оставшись одна, я сажусь на диван. Не знаю, что и думать. Понимаю одно: не смогу сейчас заснуть. И вообще, ночь обещает быть беспокойной: с непредсказуемым незнакомцем в соседней комнате я бы и при лучших обстоятельствах не смогла беспечно уснуть.

Решив сбить мысли действиями, я всё-таки начинаю стелить Стасу. Пусть это станет своеобразным способом запутать его, вывести из равновесия. Вряд ли он ожидает чего-то подобного после нашего разговора. Возможно, восприняв это как жест примирения, сам даст на тормоза. И тогда я разберусь, что делать дальше.

Мой миролюбивый настрой резко рушится, когда Стас всё-таки выходит из ванны. Он практически обнажён, что демонстрирует рельефное тело с блестевшими капельками воды на нём. Я невольно скольжу взглядом от крепких плеч до линий его пресса. И вспыхиваю. Единственным, что прикрывает его тело ниже пояса, оказывается моё любимое полотенце. И вот почему среди довольно богатого выбора он остановился именно на нём?!

– Это же моё полотенце! – не сдерживаю возмущения.

– У тебя их там много, – невозмутимо отвечает Стас, но я готова поклясться, что он специально затеял всё это. – Моих вещей пока нет, но завтрашний шоппинг это исправит.

Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не вспылить. Сердито сжимаю губы и мысленно призываю себя к терпению. Ни к чему показывать бушующие эмоции.

– Если хочешь, могу его снять, – вдруг предлагает Стас, уже взявшись за край полотенца.

– Нет! – тут же вскрикиваю я. Застыдившись своего резкого возгласа, спокойнее добавляю: – Просто оставь его себе.

Я встаю, не глядя на него. Выйти из комнаты становится необходимостью. Вот только не хочется оставлять всё на такой ноте.

– У меня отпуск, и я собираюсь наконец выспаться, – недолго думая, говорю я. – Так что не буди меня в разгар ночи, и…

Резко осекаюсь, поняв, что и кому сказала. Это же Стас, чёрт возьми. Он как раз жаждет испортить мне месяц, и только что я невольно вручила ему в руки очередной козырь.

Теперь я точно не высплюсь.

– Что «и»? – прерывает мои терзания вопрос.

– Если ты, конечно, хочешь провести весь месяц за просмотром блогов о красоте, можешь поступать, как считаешь нужным, – остановившись у входа в комнату, отрезаю я, стараясь, чтобы в голосе звучала непреклонная твёрдость, а не отчаяние.

Стас только усмехается. Будто знает, что это было бы скукой не только для него, но и для меня.

– Шантажировать меня – не лучшая идея.

В его тоне слышится намёк, что с ним можно договориться иначе. Но я не понимаю, как. И не хочу искать пути. Это мой дом, я тут хозяйка. Ни к чему подстраиваться под незваного гостя.

– Не лучшей идеей было соглашаться на твоё предложение, – вздохнув, зачем-то говорю я.

Не дожидаясь ответа, в котором и не нуждаюсь, иду в ванную. По пути прокручиваю в голове наш диалог и весь сегодняшний день. Я недовольна собой. С чего вдруг так раскисла? Пора взять себя в руки. Не надо выдавать свою досаду. Буду вести себя легко и беспечно, не беспокоясь по мелочам. Стас не может задеть меня. Остаётся только доказать это и себе, и ему. Он не должен думать, что этот месяц станет испытанием для меня. Сейчас я лишь раздразнила его. И это ошибка. Потому что только поняв, что мне всё нипочём, Стас потеряет интерес к бессмысленным издевательствам.

Глава 4

Несмотря на решение не принимать участие в играх Стаса, я не собираюсь отказываться от вчерашних слов. Не хочу, чтобы они были пустыми. А потому сегодняшний день и вправду посвящён шопингу, салону красоты и какому-нибудь сериалу.

Но всё проходит не так, как я представляла. В салоне красоты Стас сидит рядом и разговаривает с девушкой, которая занимается моим лицом. Никто не выставлял его вон: он расположил к себе весь персонал. Причём представился моим братом. Поэтому я снова вынуждена слышать, как он флиртовал. Но я справляюсь. Если подумать, это и вправду пустяковое испытание. Мог бы придумать что-то интереснее. За этим осознанием даже испаряется неловкость, что при нём проводятся женские процедуры.

День продолжается. Я никогда не любила ходить в магазины, но Стас превращает это в дополнительную пытку. Он устраивает неуместный ажиотаж. Подключает к процессу покупок и выбору вещей сразу нескольких консультантов, которые буквально окружают меня со всех сторон, советуя и обсуждая мой стиль. Похоже, Стас сказал им, что я нуждаюсь в подсказках и стесняюсь спрашивать сама.

Я сдерживаюсь, чтобы не высказать ни в чём не виноватым работникам магазина всё, что думаю об этой ситуации. Вспоминаю своё вчерашнее решение и выжимаю плюсы. Почему бы и в самом деле не закупиться новыми вещичками? Окончательный вердикт всё равно за мной, а потому я позволяю консультантам обслужить себя. Некоторые советы очень даже интересные. Время перестаёт ползти издевательски медленно. Я специально примеряю всё, что предлагают. Стас почти не подключается к процессу моих покупок, занявшись своими. День становится неплохим.

Продукты и вещи первой необходимости для Стаса мы покупаем вместе, причём, что странно, без приключений. Видимо, он понимает, что нет смысла провоцировать меня на эмоции. Или просто не хочет превращать необходимый и тривиальный процесс в неуместное шоу.

Обходится без лишних нервов. Да и вообще, ходить за покупками с мужчиной, который отлично разбирается в их ценности, даже увлекательно. Мы обмениваемся почти дружескими репликами. По крайней мере, не чувствуется напряжения. К тому же, он платит за всё. Я не против.

Приближается вечер. Уже дома мы заказываем пиццу, а я выбираю наиболее пафосный и слащавый сериал о любви. Но, подумав, понимаю, что в этом нет смысла. Я весь день всячески давала Стасу понять, что игры закончены. Ни к чему крушить свои старания, снова принимая его вызов.

Я вспоминаю, что когда-то начинала смотреть фильм, очень подходящий по случаю. Самое время его досмотреть. Сюжет как раз напоминает нашу ситуацию, пусть лишь частично. По фильму Смерть, приняв человеческое обличие, решила посмотреть, как жили люди. Для этого она, а вернее, это оказался он, внедряется в жизнь состоятельного и почти умирающего мужчины, вынуждая его впустить в свой дом, показать все прелести мирского существования. Там, как и у нас со Стасом, Смерть в теле молодого юноши везде ходит за героем, присутствуя и на семейных ужинах, и даже на работе. Причём истинную причину его постоянного пребывания рядом никому раскрывать нельзя.

Не то чтобы я рассчитываю, что, посмотрев на ситуацию со стороны, Стас решит, что это слишком… Просто меня вдруг занимает мысль провести такую параллель. Этим я покажу, что воспринимаю происходящее легко, даже забавляясь.

Он равнодушно принимает выбор фильма. Хотя наверняка всё понимает.

Не давая никаких комментариев, Стас ухмыляется, когда начинается завязка, напоминающая нашу ситуацию.

Что ж, это даже к лучшему. Наслаждаясь вкусной пиццей, которую мы едим прямо из коробки, я полностью погружаюсь в фильм. Мне даже почти удаётся отвлечься от присутствия Стаса рядом. До тех пор, пока в фильме не возникает момент, который напоминает о тревожном будущем. Скоро закончится отпуск, и мне придётся выйти на работу. С этим опасно непредсказуемым незнакомцем.

В фильме Смерть, появляясь вместе с героем на его работе, создаёт тому немало неприятностей и неловких ситуаций. Причём невольно. В случае со Стасом велик риск, что передряги возникнут не случайно, а с холодным расчётом. Боюсь и представить, к чему это приведёт. О чём я только думала, соглашаясь на его условия?

Конечно, картина нужна мне, и отступать сейчас непростительно. Я уже в этом. Но настроение слегка портится. Нелепая ситуация в фильме совсем не забавляет. Скорее, напрягает.

Стас вдруг улыбается, видимо, почувствовав мой изменившийся настрой.

– Так когда ты выходишь из отпуска? – поддразнивает он.

Я усмехаюсь, давая понять, что меня это не беспокоит.

– Тринадцатого февраля, – непринуждённо отвечаю, почему-то вспомнив, что скоро мой день рождения. – Кстати, а тебе самому на работу не надо?

– Я не завишу от графиков и сам распоряжаюсь рабочим временем. Месяц отгула мне не повредит.

Он стал отвечать на мои вопросы? Ну надо же.

А вдруг и тогда, в машине, Стас говорил правду?

– Круто, – искренне говорю я. Будь у меня возможность, сама бы работала именно в таком, свободном и независимом, режиме.

Стас бросает на меня недоверчивый взгляд, но ничего не говорит. Я улыбаюсь тому, что сбила его с толку своим дружелюбным настроем. Это подбадривает, и я снова погружаюсь в фильм.

Всё идёт хорошо. Я довольна собой и сложившимся днём. Но вдруг оказывается, что сюрпризы ещё не закончились. Сюжет фильма всё больше обретает романтический оборот: Смерть влюбляется в дочь героя. И всё бы ничего, но на экране всё чаще мелькают пикантные моменты.

И, как назло, во время них я всей кожей чувствую присутствие Стаса совсем близко. А он ничуть не облегчает мою участь, глядя в это время не на фильм, а на меня. Причём так пристально, словно впитывает мою реакцию на происходящее.

Поцелуи всегда были слишком личным для меня. Даже на экране они воспринимались по-особенному. Очень сложно отвлечься от этого и смотреть их как обычный фрагмент сюжета. А испытующий взгляд мужчины рядом заставляет чувствовать себя чуть ли не участницей событий. Невольная аналогия не отпускает. Это беспокоит и смущает. С каждой секундой становится всё сложнее не обращать внимания на эту очевидную провокацию Стаса.

Да и фильм не позволяет справиться с собой. Я цепенею. События на экране развиваются всё стремительнее, превращая сцену в интимную. И напор Стаса усиливается. На этот раз он смотрит не только на мою реакцию. Стас чувственно блуждает взглядом по моим губам и шее, а потом скользит ниже, жадно оценивая тело. Я невольно дрожу. Его взгляды как прикосновения. Они обжигают. Противоречивость собственных эмоций сбивает, сводя с ума.

Это слишком. Такое издевательство – самое жестокое для меня. Хотя, с другой стороны, ничего не происходит. Стас даже не придвинулся ближе. Если я предъявлю ему что-то, он запросто сможет списать это на мои безумные фантазии. Но что тогда, попросить его смотреть в экран?

Не выдержав, я разворачиваюсь к Стасу.

И тут же замираю.

Я встречаюсь с завораживающе горящим взглядом в сочетании со странной улыбкой. Если Стас смеётся надо мной, обескураживая таким выражением, то он очень хороший актёр. Слишком… Я даже не знаю. Его взгляд заставляет моё сердце сжиматься.

– Если тебе неинтересен фильм, можем сменить его, – говорю я, с трудом узнав свой голос.

– Да ладно, – притворно удивляется такому щедрому предложению Стас. – А разве мы не играем по твоему сценарию?

– Я ни во что не играю, – с готовностью возражаю я, радуясь смене темы. – И раз уж мы проводим этот месяц вместе, я готова учитывать твои желания.

Не самая удачная формулировка. Но, к сожалению, я понимаю это лишь когда слова уже сказаны.

– Мои желания… – повторяет Стас с предвкушающими нотками. – Звучит заманчиво.

Он не ограничивается словами, переведя красноречивый взгляд на мои губы. Я на секунду закрываю глаза, собираясь с мыслями. Он явно помнит слова Риты, вот и увидел повод ими воспользоваться. А мне стоит сосредоточиться на своём вчерашнем решении.

– Конечно, я говорю о желаниях, которые не идут вразрез с моими, – твёрдо уточняю я, не избегая его опасливо потемневшего взгляда. – С фильмом я готова пойти на уступки.

Стас чуть двигается ко мне. Я улавливаю это скорее на интуитивном уровне, чем вижу наверняка. Довольно-таки ненавязчивый жест, почти незаметный… При этом Стас не отводит взгляда, настырно блуждающего по моему лицу.

– Возможно, ты захочешь пойти на уступки не только с фильмом, – вкрадчиво заявляет Стас, словно подбираясь в моё подсознание.

Я не выдерживаю. Резко встаю, тяжело вздыхаю. Больше не беспокоюсь о том, чтобы казаться непоколебимой.

– Значит так. Я не знаю, зачем ты всё это делаешь и так себя ведёшь, но я прошу тебя: не надо ко мне приставать. Ни намёками, ни действиями. И уж тем более не надо ко мне прикасаться, – конечно, этого он ещё не делал, но я достаточно завожусь, чтобы высказать тревожащие мысли и на будущее. – Я знаю, что в глубине души ты не так безжалостен, как кажешься. В конце концов, ты не стал будить меня, как я и просила. Так что я снова прошу тебя: можешь продолжать вести себя, как хочешь, но без… В общем, ты меня понял.

Моя речь звучит сбивчиво и неровно. То просительно, то жёстко. То громко и убедительно, то тихо и неуверенно. Я ещё никогда так не нервничала. Увы, это было заметно.

Стас вдруг резко посерьёзнел, и его взгляд становится скорее настороженным.

– Успокойся, я не собираюсь к тебе приставать, – тон не звучит мягко или утешительно, но почему-то подбадривает грубоватой твёрдостью.

Я заметно успокаиваюсь. Постепенно и сердце перестаёт колотиться, как сумасшедшее. Я даже сажусь обратно, всё больше расслабляясь.

Фильм продолжается, но я смотрю его невидящим взором. Слишком занимают другие мысли.

Значит, Стас не хочет перегибать. Испытывая меня, он не выходит за пределы моего терпения. С одной стороны, это утешает. С другой – всё больше вселяет непонимание. Кто этот загадочный мужчина, сидящий рядом, и что он вообще задумал?

– Радует, что ты способен к компромиссу, – я решаю вовлечь его в разговор.

Стас не сразу отвечает, будто хочет проигнорировать эти слова. Посмотрев на него, я встречаюсь с задумчиво странным взглядом. Непонятно почему, в нём чувствуется какая-то горечь.

– Ты проецируешь на меня свои качества и своё восприятие событий, – уловив мой взгляд, решает ответить Стас. – Это ошибка. Возможно, я не стал тебя будить, потому что сам высыпался и не хотел нарушать именно свой покой. К тому же, ты наверняка измучилась ожиданием. А приставать к тебе я не буду потому, что это неинтересно. Такая реакция даже не забавляет.

Я сглатываю ком в горле. Всё звучит логично. Жестокая правда действительно может быть такой. Скорее всего, даже и есть. Стас говорил серьёзно и равнодушно.

Но почему-то я не могу принять эту версию. Она звучала так, будто Стас хотел, чтобы я видела его хуже, чем он, возможно, есть. Будто этим заявлением Стас намеренно отталкивает меня от себя, мешая увидеть в нём что-то хорошее. Но если так, зачем ему вообще этот месяц? А может, Стас прав, и я воспринимаю всё через себя, как хочется мне? В том числе и сейчас.

Эх, ладно. Стоит проверить его истинное отношение ко мне. Возможно, это поможет разобраться в намерениях Стаса.