Текст книги "Научи его плохому, или как растлить совершеннолетнего"

Автор книги: Каролина Клинтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Каролина Клинтон
Научи его плохому, или Как растлить совершеннолетнего

Пробуждение было странным. Чугунные веки открылись с превеликим трудом. Жесткие ресницы царапнули холодные кругляшки – и они, скользнув по щеке, скатились вниз с металлическим звоном. Я настороженно огляделась. Вокруг была вязкая, плотная тьма. Казалось, ее можно было резать на брусочки, словно сливочное масло.

Я попыталась встать, тут же треснулась лбом обо что-то твердое, прилегла обратно и задумалась.

«Милая, прости – ты вчера пила?», – недоуменно осведомился внутренний голос.

«Леди не пьют!» – с достоинством возразила я, чувствуя, как нечто похожее на панику поднимается в моей душе. Душе? Душе… В какой такой душе?

«Ситуация мне кажется несколько странной…»

«Не то слово», – мрачно подумала я, вытянула руки и потрогала пространство вокруг. Справа тут же нащупалась стенка. И слева. И сверху. Я потянула носом и скривилась. Пахло свежими стружками, прелой листвой, сырой землей.

Землей?!!

Эээ…

«Это то, что я думаю?», – наконец, как-то робко осведомилась я.

«Аг-га», – судорожно вздохнул внутренний голос.

Странно…

Как же меня так ловко успели похоронить, что я и не заметила этого?

* * *

Я пила утренний кофе, пытаясь смыть неприятный осадок с души, и рассеянно читала с экрана ноутбука форум cosmo.ru. Букв я почти не видела, и на каждую страницу тратила не менее двадцати минут. Шутка ли – сновидение о том, что я умерла, и меня похоронили? Босой ногой я рассеянно стучала по гладкому вишневому паркету, а длинные когти неосознанно скребли по тонкому фарфору. Вкуса кофе я не чувствовала.

«Магдалина, детка, это тебе всего лишь приснилось, – мудро заметил внутренний голос. – И вообще, ты ведьма, и при такой профессии не стоит ждать сны об утренней росе на лепестках ромашек».

«Может быть», – неопределенно пожала я плечами.

«Но ты все же погадай. На всякий случай», – продолжил голос.

Совет был дельным. Такие сны просто так не снятся. Смерть – дама серьезная, без приглашения не ходит, что бы ни думали про нее обыватели.

Взяв с подоконника колоду индийских карт, я расчистила стол перед собой и принялась выкладывать цветные квадратики.

Индийские карты выглядят несерьезно. Всего лишь кусочки картона с четырьмя сегментами от разных картинок. Но если они картинка сложится – смотри, что означает.

Мои руки выложили первую карту, вторую, третью, и вдруг в конце ряда мне выпало… обручальное кольцо!

«Maaa Goood!», – ахнул голос, а я недоверчиво покачала головой. Дело в том, что ряд был равен одной неделе. Судя по картам, в конце этой недели будет свадьба. Моя. Есть вероятность, что кто—то из родственников женится, да только вряд ли. Дело в том, что я жестоко влюблена, и у нас все действительно идет к обмену кольцами и торжественной клятве быть вместе – навсегда, «…till death do us apart». Но в конце этой недели? Нереально…

У меня нет платья, кольца, да и кот мой такой спешки не одобрит.

«Дальше!», – велел голос.

Я глубоко вдохнула, выдохнула, и принялась выкладывать карты. И правда, чего это я обрадовалась? Вот сейчас как выпадет воздушный шарик – и все, пиши пропало. Это знак, что карты смеются и серьезно отвечать не собираются.

И сразу же за обручальными кольцами соединилась больная постель.

«Дальше!» – рявкнул голос.

Я послушно выложила еще две карты и замерла.

Вышел гроб.

Сколько я ни гадала в своей жизни – эта карта очень, очень редко выпадала. Все же не так часто мои клиенты умирали. Но если уж выпадала, то вскоре человека хоронили.

Потрясающе…

Это что получается? Я выйду замуж, тут же заболею и умру, что ли?

«Может, умрешь не ты, а?», – с надеждой спросил голос.

«Закон подлости знаешь?», – нервно хмыкнула я.

«Послушай, но тебе всего лишь надо нарушить ход предсказания, ясно?!! – закричал голос. – Не выходи замуж, сиди дома, пей аспирин – и все будет хорошо!»

Подумав, я плеснула в стакан родниковой воды, сунула туда щепотку соли и трижды прошептала:

– Ночь ушла, забрала сон, что дала. Сон плохой, чужой, пусть смоется росою ночной.

Умывшись, я почувствовала себя легче. Так-то вернее будет.

А насчет предсказания – разберемся. Не первый год ведьмой работаю, уберегусь.

За секунду до того, как на кухню вошел Дэн, я услышала шелест босых ног по паркету и замерла. На миг сердце сжало ледяной рукой, в вены пролился кипяток, а пульс застучал со скоростью 140 ударов в минуту. Мы вместе уже полгода – а я по-прежнему обмираю от его красоты. Я до сих пор застенчиво отвожу взгляд от его сильного двухметрового тела – потому что мне больно смотреть на такое совершенство. Я как прежде люблю рассматривать его спящего – когда длинные девчоночьи ресницы рисуют кружевные тени на смуглом чеканном лице, а темные пряди челки небрежно падают на его лоб. Мне нравится заглядывать в его серые прозрачные глаза поутру и ловить его первый на сегодня взгляд. А когда я касаюсь его губ, мою душу и разум разрывает надвое от беспредельной нежности и страха – что однажды это может кончиться.

Вот только я ведьма. И я все сделаю, чтобы Дэн был рядом – навсегда. В печали и радости. В богатстве и бедности. Пока смерть не разлучит нас…

Сегодня утром Дэн, как обычно, не стал утруждать себя долгим процессом одевания. На сильном загорелом теле были только вылинявшие добела джинсы. Я посмотрела на его упругую кожу, которая так чудесно облегала кубики на прессе, и отвела взгляд.

«Он вьет из тебя веревки», – печально вздохнул внутренний голос.

– Выспался? – ласково осведомилась я.

– С тобой выспишься, – хмыкнул он и крепко-крепко обнял меня. Словно самое драгоценное в жизни. Словно я действительно для него что-то значу…

– Может, кофе? – скромно опустила я глаза.

– Может, тебя? – порочно ухмыльнулся он и его губы скользнули по моей шее.

Я замерла.

Динь-динь-дон…

Хрустальный перезвон колокольчиков, странное марево перед глазами, сказочное предвкушение чего-то чудесного…

Это круче, чем бейс-джампинг, когда под ногами пустота, а тело обретает способность лететь…

Это прекраснее бесконечности ночного неба, с его миллиардами бриллиантовых звезд и едва видными галактиками, в сердце которых притаились смертоносные черные дыры.

Это чудеснее кокаина, когда мир расцветает немыслимыми красками, а в душе рождается непереносимая эйфория…

«Борись с этим, – закричал внутри меня внутренний голос. – Борись! Как только он поймет, что ты без него жить не можешь – он тебя бросит! Мужчины все такие!»

Я сделала шаг вперед, вырываясь из плена его рук, и непреклонно заявила:

– У меня перерыв на завтрак. И у тебя тоже. Садись за стол, я круассанов напекла!

– Яволь, майн фюрер, – отсалютовал Дэн.

Он пошел к столу, но я чувствовала отпечатки его рук на своем теле. Я слышала запах его парфюма. Я видела эхо его голоса в своей душе…

Черт…

Я влюблена как кошка. Нельзя, нельзя, чтобы он это понял…

В раздражении я отвернулась к духовке и вытащила противень с круассанами. Они были любовно присыпаны сахарной пудрой и от них шел жар, но я нагло соврала, что приложила руку к их созданию. На заре я сходила в супермаркет, чеки и упаковку выкинула, а выпечку положила в духовку. На столе небрежно рассыпала горсть муки, и теперь полагала, что имею полное право утверждать, что с утра на ногах стояла, пекла булочки.

Я хотела, чтобы Дэн видел – я стараюсь для него.

Поставив на стол кофе и блюдца с круассанами, я уселась на свой стул и стала искоса наблюдать за Дэном, медленно смакуя кофе. А любимый раскрыл Men’s Health принялся деловито его листать, не забывая про круассан.

Через минуту он со значением меня проинформировал:

– Магдалин, а вот тут пишут, что одиннадцать тысяч человек ежедневно получают травму, пытаясь освоить новую позицию в сексе!

– Так в Камасутре осталось-то страниц пятнадцать от силы, – удивилась я. – Ты что, хочешь все бросить? Тогда, когда близка последняя страница? Наука не простит столь бесславного завершения эксперимента!

– Не-ет, – не выдержал он моего испытующего взора.

– Умница, – довольно кивнула я, любуясь его пушистыми девчоночьими ресницами. – А у меня в Космо пишут, что первые три месяца отношений всегда напоминают съемки порнофильма. Потом это проходит.

Дэн помолчал, а потом осторожно спросил:

– Совсем проходит?

– Ага, – меланхолично ответила я, принимаясь грызть морковку.

– И что потом? – не успокаивался он. – Мы уже два месяца вместе, срок выходит!

– Потом? – задумалась я. – Хм… А и правда, что потом? Знаешь, любом случае, я тебя не брошу. Ты мне как человек дорог. Отселю тебя в соседнюю спальню, все веселее вдвоем будет, верно? Будем с тобой по сети в «Героев меча и магии» играть, да на форумах встреча…

– Я тебе покажу соседнюю спальню! – решительно перебил Дэн. – В Камасутре еще страниц пятнадцать, а потом курс следует повторить для закрепления! И вообще – кто у нас на эти выходные программу заказывает?

– Ну, если в прошлый раз ты танцевал стриптиз – значит, я свое право использовала! – пожала я плечами. – Твоя очередь.

– Тогда сегодня стриптиз танцуешь ты! – довольно объявил он. – Допивай скорее кофе и можешь начинать.

Я поперхнулась кофе, похлопала себя по спине, прокашлялась и осторожно спросила:

– А может, чего другого попросишь, а? Помнишь, я тебе как-то та-акой классный массаж стоп сделала?

– Стриптиз! – он был неумолим. – Как вспомню, чего я натерпелся в прошлый раз… А массаж, пожалуй, в следующий раз закажу!

– А я эта… стриптиз-то не умею танцевать, – честно призналась я.

Он посмотрел на меня неверящим взглядом, после чего со стуком отставил чашку и закричал:

– А я – умел?!!

– Ну, у тебя же получилось! – мечтательно улыбнулась я.

– Ах вот как? – возмутился он. – Ты из меня делаешь идиота, а теперь идешь на попятный?!!

– Давай решим все мирно! – подняла я вверх руку. – Тащи банку, может, и не твоя вовсе очередь!

– Молись об этом, – хмуро посоветовал он. – И о том, чтобы не выпала свободная тема. Я вдруг понял, что я грязный извращенец. Я тебе такое закажу!!!

– Уже боюсь, – буркнула я ему в спину.

Он молча притащил из Каморки трехлитровую банку и вывалил из нее на стол кучу бумажек.

– Я тяну! – предупредил он.

– Смотри скорее, – поторопила его я, – вдруг там опять чего-нибудь интересненькое!!! Помнишь, как мне однажды выпало переодеться девушкой по вызову и явиться к тебе?

– Это когда ты меня обобрала как липку? – хмыкнул он.

– То есть? – подняла я на него изумленные глаза. – Хочешь сказать, что мой сеанс массажа стоп не стоил той несчастной штуки баксов?

– Первый раз было здорово, – признался он. – Но вот на десятый…

– Я в этом бизнесе новенькая, – жалобно сказала я, – пока только это умею. А твои десять тысяч мне пригодятся, я уж старенькая, пенсия не за горами! Не жалей о деньгах, Денис, на том свете тебе зачтется!

– Старушка, – снова хмыкнул он, окинув меня взглядом.

– Ну, так что у нас сегодня? – нетерпеливо спросила я.

Он вскрыл бумажку с заданием, прочитал, хмыкнул в третий раз, и тут зазвонил мой сотовый.

– Не бери! – тихо попросил он, заранее зная ответ.

– Не могу, – я твердо посмотрела ему в глаза и нажала на кнопку.

– Машенька, – раздался в трубке дребезжащий старческий голос. – Это Александр Васильевич, мы вчера договаривались…

– Да-да, Александр Васильевич, я вас помню, – вежливо отозвалась я. – У вас ничего не изменилось?

– Нет-нет, что вы, – со старомодной учтивостью сказал он. – Я подумал, может, принести чего надо?

– Что вы имеете в виду? – улыбнулась я в трубку.

– Ну, может быть, вещи какие от сына нужны, или еще чего.

– Александр Васильевич, сегодня мы только посмотрим, что с вашим сыном, и не факт что я возьмусь за вызов, понимаете? Так что пока ничего нести не стоит.

– Извините за беспокойство, Машенька, – засуетился старичок. – Я ведь что мыслю – лучше позвонить да узнать, чем напрасно приехать, верно?

– Верно, – согласилась я.

Дэн на протяжении всего разговора гипнотизировал меня хмурым взглядом.

– Ты что, хочешь сказать, что сегодня будешь работать? – начал он, едва я положила трубку.

– Не заводись, – тихо сказала я.

– Знаешь что? – он посмотрел мне в глаза и жестко сказал: – Я не желаю, чтобы моя жена всякой ерундой занималась!

– Это – не ерунда! – припечатала я. – И я тебе, милый, не жена, не забывай об этом!

– И не будешь! – холодно пообещал он. – Еще на ведьме я не женился!

Я сосчитала до десяти, давя в себе ярость, после чего подняла на него глаза и ласково спросила:

– Посмотри-ка, милый, что ты там видишь?

Он проследил в направлении моей руки и пожал плечами:

– Холл.

– А поточнее? – еще нежнее спросила я.

Он купился. Тщательно провел траекторию, после чего уточнил:

– Дверь. Входную.

– А также и выходную! – рявкнула я. – Если что-то не устраивает в моем образе жизни – катись колбаской!

Он со стуком поставил чашку кофе на стол и пошел одеваться, а я сидела на кухне и изо всех сил жалела себя. За что же мне такое наказание-то? Я ведь к нему лучше—лучшего отношусь. Массаж стоп вон однажды десять раз подряд сделала, потом руки дня три болели. Кофе варю, круассаны пеку, тьфу, покупаю. К тому же усиленно изображаю из себя суперлюбовницу, памятуя, что секс-лучшее средство удержать мужчину.

А оно мне надо вообще? Я бы предпочла порой вместо просмотра порнофильма просто поболтала с Дэном по душам, сидя на диванчике и укрывшись одним пледом на двоих. Нет же, наступаю на горло собственной песне, стараюсь, лишь бы ему было хорошо…

А он все эти мои жертвы оценить не может…

Гад!

Я поглядела в зеркало на стене, оценила свой жалостливый вид и погладила себя по головке. Сразу стало легче.

С лестницы третьего этажа послышались мерные скачки – любимый, как обычно, игнорировал пару – тройку ступенек, предпочитая слаломный спуск. По установленному ритуалу он заглянул на кухню, где я уже набирала телефон Мультика, и положил передо мной магнитную карту-ключ от моей квартиры.

Я небрежно швырнула на стол ключи от его коттеджа, после чего сказала в трубку:

– Мультик, Мультик, этот мерзавец опять меня бросил!

Мультик подумала и уточнила:

– Дэн, что ли?

– А что, есть варианты? – изумилась я. – Конечно он.

– Вот козел! – припечатала она.

Я радостно заулыбалась. За что люблю Мульти – так за то, что она единственная мне сочувствует в данной ситуации. Другие менее корректны. Или ржут, или отмахиваются.

Дело в том, что расстаемся навсегда мы с Дэном примерно раз в неделю.

Обсуждаемый объект меж тем шнуровал ботинки и решительно не собирался купаться в слезах и валяться у меня в ногах.

– Ну и чего он натворил на этот раз? – снова подала голос Мульти.

– У меня клиент должен прийти, а ты же знаешь, как он к этому относится, – пожаловалась я. – Типа он работает, а я так, примус починяю.

– Да кому его бизнес нужен, – презрительно усмехнулась в трубку подружка. – Ты, если захочешь, больше заработаешь! И вообще – не слишком ли быстро он у тебя оборзел?

– Мультик, – паническим шепотом сказала я, выглядывая в холл, – Мультик, ты знаешь, а ведь он уходит…

– Пусть катится колбаской! – отрезала она.

– Какой колбаской, ты чего? – жалобно простонала я, отключилась и побежала в холл, дабы милостиво даровать подлецу высочайшее прощение.

И тут в домофон позвонили.

Негромко матерясь на инглише, чтоб Дэн ничего не понял, я взяла трубку.

– Магдалина Константиновна, к вам гостья пришла, – сообщил охранник с поста на первом этаже.

– Впусти, – обреченно махнула я рукой.

Невовремя, как же невовремя. Но что делать? Раз уж секьюрити обращается со мной прямо при гостье – отказать было бы неслыханной наглостью. Даже и смысла нет выяснять имя визитерши в такой ситуации, верно?

– Кого-то ждешь? – подозрительно спросил Дэн.

Я смерила его недоуменным взором и холодно осведомилась:

– Ты еще тут? Поторопись, дружок, ко мне та-акой парень идет в гости!

– Правда? – поднял он бровь и решительно уселся на диван.

Я сложила руки на груди каралькой, встала у косяка и принялась задумчиво насвистывать, не забыв при этом открыть входную дверь.

Нет, и правда, кого ко мне несет? Я никого не жду, всех подруг я давно отшила.

Когда в моей жизни появился Дэн, я сразу смекнула, что он – стопроцентный принц на белом коне. Первой и последней из моих подруг его видела Кристя, красавица Кристя, у которой поклонников столько, что она от них прячется. У нее точеная хрупкая фигурка, огромные глаза в пол-лица, которые так любят рисовать японские мультипликаторы, и врожденное умение кокетничать. Сами понимаете, как я смотрюсь на ее фоне. Так вот, однажды я сидела в машине около офиса Дэна и ждала его, ну не терпелось мне его увидеть. Сюрприз хотела сделать.

И тут смотрю – с тротуара сворачивает ко мне Кристя, здоровается, усаживается на переднее сидение, и щебечет:

– Ой, Маш, а я из гипермаркета, еле ноги волоку, как хорошо, что тебя встретила – довезешь до дома?

– Не, у меня дела, – честно призналась я.

– Ну, коль так, – слегка обиделась она, – то не буду задерживать.

И только она потянулась к дверце, как замерла и совершенно изумленным голосом воскликнула:

– Бо-оже, какой парень!

Я проследила за ее взглядом и обнаружила, что она, не отрываясь, глядит на моего собственного бойфренда. Тот, не подозревая о моем присутствии, легко сбежал с крыльца и направился к своему «бэтмобилю» – так мы называли его серебристый Крайслер немыслимого футуристического дизайна.

– Бо-оже, какая тачка, – простонала Кристя и я решилась.

– Знаешь, – мрачно сказала я. – Я тебя и правда довезу.

И быстренько увезла красотку, пока она не сообразила идти знакомиться с моим парнем. Я не дура и отлично понимаю – мне соперничества с Кристей не выдержать. А если честно – то мне вообще ни с кем из подруг его не выдержать.

В тот момент, когда я везла Кристю и слушала ее стоны «Ка-акой парень!» я и осознала – с подругами надо завязывать. Счастье свое надо охранять. Я прикинула – из подруг мне неопасна только Мультик. Потому что у нее двое вредных детей, попа полтора метра в обхвате и Лешка, которого она точно не променяет ни на какого распрекрасного Дэна. А вот остальные – увы, будут только рады увести у меня парня, без которого я просто не мыслю жизни.

Придя к такому выводу, я аккуратненько отдалилась от подруг – друзей. Нет, не рвала я ни с кем, просто дала понять, что мне их визиты в тягость. По телефону перезваниваемся, а в гости ходить и так ко мне охотников не было, ибо я славлюсь тем, что днем сплю, ночами сижу в интернете. Некогда мне, в общем, гостей принимать! Нет, они в курсе о том, что у меня есть некий бойфренд, Корабельников его даже видел. Я не то что Дэна скрываю – я просто разумно опасаюсь за свое благополучие.

И, тем не менее, кого – то ко мне сегодня занесло…

Кого бы это?

Двери лифта с мелодичным звоном раскрылись, и из него вышла девушка сказочной красоты (Кристя умрет от зависти) с огромной дорожной сумкой в руках. Я мгновенно загородила собой дверь, чтобы Дэн это чудо не увидел, и злобно уставилась на красотку – мол, проходи скорее, не видишь – тетя злая, сейчас залает!

Девушка же застыла около лифта, с каким—то страхом глядя на меня наивными котеночьими глазами. Была она очень юна, почти ребенок, хрупкая, словно тростинка, в синих джинсах и светлом топике.

– Вам кого? – не вытерпела я.

– А Потемкины туточки живут? – робко вымолвила она.

– Туточки, – хмуро ответила я.

– Маня Потемкина которая? – уточнила девчушка, глядя на меня бесхитростными голубыми глазами, которые и придавали ей сходство с котенком.

Я скрипнула зубами, и все равно кивнула.

– Можно ее позвать? – совсем тихо спросила девица.

– А вы кто такая будете, простите? – я намертво стояла в дверях, загораживая ее от Дэна.

– Родственница мы ихняя, – молвила та. – Из Гусинки, тети Раи я дочка.

Я изумленным взглядом посмотрела на нее, совершенно не представляя, что делать, и наконец вспомнила. Еще в феврале мать мне залезла под шкуру с какой – то мелочью, а когда мать вцепится – пообещаешь все на свете, лишь бы она отстала. Так вот, в тот раз я необдуманно поклялась приютить у себя на время учебы в университете Софку, дочь материной сестры. Софку я немного помнила – последний раз я ее видела, когда той было три годика. В то время она была человеком – без проблем крала для меня на огороде клубнику. Таким образом, когда мать на меня насела, я вспомнила ее гостеприимство. Даже выделила какие—то деньги на гуманитарную помощь абитуриентке. Но тогда у меня не было Дэна.

Сейчас до меня начало доходить. Пять лет с ней под одной крышей, а я так ценю уединенность. А еще у меня есть Дэн. Мой Бог, у меня же есть Дэн!!! Да такой девицей и святой бы увлекся, а насчет того, что Дэн кроме меня никого вокруг не видит – я была совершенно не уверена.

– Так как, можно Маню увидеть? – прошептала девица с каким-то отчаянием в голосе. Я посмотрела на нее – девчонка была явно замучена долгой дорогой. Ошеломлена моим элитным домом. И она заранее боялась неведомую Маню, которая тут живет.

– Проходи, – вздохнула я и обернулась к Дэну, собираясь выгнать его недрогнувшей рукой, только бы сократить его контакты с этим ангелочком. К черту! Пусть лучше он на меня всерьез обидится, нежели потом наблюдать его влюбленным в тетираину дочку.

Однако мерзавец, когда я обернулась, стоял на коленях. Одну руку он приложил к сердцу, во второй он держал вытащенный из вазы букет роз, с которого капала на паркет вода.

– Магдалина, – просто сказал он. – Прости дурака, а? Я тут подумал и решил, что я не могу с тобой расстаться. Совсем.

У меня аж руки опустились.

Дэн, нахально улыбаясь, достал из кармана ключи от своего коттеджа и протянул их мне.

Что мне оставалось делать?

Я вздохнула и выдала ему карту от своей квартиры.

И только он собрался меня хорошенечко, минут на десять, поцеловать, как от двери послышалось шуршание. Сонька явно решила воспользоваться моим приглашением. Я внимательно посмотрела на Дэна. Слава Богу, ничего кроме некоего раздражения у него на лице не появилось при виде моей новоявленной родственницы. Но – черт возьми! – мужчины – они такие притворщики!

Я вздохнула, решив про себя жестко контролировать их отношения, и повернулась к Соне.

– А Маня – то где? – у нее так и был трогательный потерявшийся вид.

– А Мани тут вообще нет, – спокойно пояснила я.

– Как так? – вскинула она на меня измученные глаза.

– Терпеть не могу, когда меня так называют, – пояснила я. – Магдалина я.

– Простите, – прошептала девчонка, заливаясь пурпурной краской.

– Да не, ты в голову не бери, – посоветовала я. – Разувайся, и пошли устраиваться. Это, кстати – Денис, мой муж. Любимый муж.

Я намеренно выделила голосом последние два слова. Я предупреждала ее – чего тут было непонятного. Денис приосанился и схватился за Сонькины чемоданы.

– Давайте, девушка, я вам помогу, – вежливо предложил он.

– Да не, дядя Денис, что вы, я сама, – путаясь в словах, отнекивалась Сонька.

Лицо Дэна приняло озадаченное выражение. «Дядя Денис»? Да парню всего – то тридцать лет!

Девчонка начинала мне нравиться.

– Пошли, чадо! – ласково улыбнулась я и повела Соньку в ближайшую гостевую комнату на втором этаже.

Там она села на краешек кровати и тихонько меня заверила:

– Я, тетя Магдалина, как мышка буду, вы меня и не увидите, и не услышите. По дому все вам сделаю. Я бы вас и не стала стеснять, да деваться некуда – не дают в университете места в общежитии.

– На кого учишься – то, Сонь? – поинтересовалась я.

– Я на ФРГФ – Факультет романо-германских языков поступила, – с гордостью ответила Соня. – Переводчиком буду! Правда, все же на платное отделение – бюджетное место дороже стоит.

– Погоди, – нахмурилась я. – Бюджетное – значит, бесплатное?

– Бюджетное – значит престижное, ведь только очень умные ученики смогли бы выдержать экзамен, – объяснила мне она. – Поэтому оно и дороже ценится.

– Погоди, – почесала я в затылке. – Бюджетное – значит бесплатное, для тех, кто смог сдать экзамены. А ты вроде школу с золотой медалью окончила – и что, все равно на бюджетное не прошла?

– Так говорю же, бюджетное – оно дороже платного, я и рассудила, что зачем деньги зря переводить? – терпеливо повторила мне Сонька.

«Ничего не понимаю я в этой жизни!», – озадаченно сказал внутренний голос.

– Я, тетя Магдалина, буду с ранья уходить, и поздно – поздно приходить, – жалобно глядя на меня, продолжала Сонька. – Вы меня и не увидите. Мать скоро кабанчика заколет, сюда привезет, картошка опять же своя, капуста – не объем я вас.

– Сонька! – страдальчески закатила я глаза. – А ну кончай!!! Ты чего? Какое «объем»?!! Какое «с ранья»? Раз уж навязалась ты на мою голову – то будь спокойна, не брошу. Если, конечно, не накосячишь.

– Не накосячу! – истово помотала она головой. Потом подумала и добавила: – А это как – «накосячишь»?

Я выглянула в коридор, убедилась, что Дэна поблизости нет, присела к ней на кровать и пояснила:

– Сонька, говорю с тобой откровенно. Дэна я люблю без памяти, замечу чего меж вами – вылетишь без выходного пособия.

В глазах ее плеснулось крайнее изумление, и она, не сдержавшись, воскликнула:

– Так он же старый!

Я внимательно посмотрела на нее и спросила:

– А тебе – то сколько?

– Восемнадцать на днях стукнуло! – призналась она.

– Тогда может и правда старый, – задумчиво согласилась я. – Ну ладно, Сонь, я тебя честно предупредила. Если чего замечу – пеняй на себя. Хотя вообще – я девушка добрая, и жить ты у меня будешь как у Христа за пазухой.

– Не, ничего не заметите! – тут же двусмысленно поклялась она.

– Смотри, – я поднялась с кровати.

– Тетя Магдалина, – неуверенно спросила она. – А если он сам ко мне начнет приставать? У нас в деревне девчонок мало было, так я от наших мужиков не знала, куда и спрятаться. Хотя честно – честно я их никак не завлекала. А если и тут так получится?

«Убийство тогда получится», – злобно подумала я, а вслух ответила:

– А вот как начнет приставать – сразу ко мне с докладом. Ясно?

Она покивала головой.

– В общем, Сонь – вон там за дверью ванная комната, мойся, приводи себя в порядок, мы с Дэном сейчас ненадолго уйдем, вернусь – обед приготовлю. Пока уж бутербродами тебя накормить придется, извини.

– Я и сама могу все приготовить! – тут же вызвалась Сонька.

– Да? – с сомнением посмотрела я на нее.

– Я люблю готовить! – уверила она меня. – И вообще – приятно будет вам помочь, все не нахлебницей у вас буду жить.

– Ты – не нахлебница, а родственница, – наставительно сказала я.

– Тогда тем более говорите, где кухня! – улыбнулась она.

– Из холла одна из дверей ведет на кухню. Вернее, это столовая, кухня дальше, смежная с ней, но думаю, что разберешься.

– Найду! – кивнула она.

* * *

Дэн дожевывал на кухне круассан и с интересом читал Men's Health.

– Послушай, – я села напротив него и вздохнула, – как тебе Сонька?

– Да ничего, вроде, но вот медовый месяц она нам подпортит, – отозвался он. – Впрочем, я уже продумал. Будем снимать номер для новобрачных в отеле несколько раз в неделю. Так даже романтичнее, верно?

– Верно, – с облегчением улыбнулась я. – Только имей в виду – не дай Боже на Соньку взглянешь с интересом…

Он отложил в сторону журнал, посмотрел на меня долгим взглядом и, наконец, сказал:

– Ну ты вообще…

– Наше дело – предупредить, – пожала я плечами. – Я с тобой честна. И прямо говорю – что не переживу, если ты еще кем – то увлечешься.

– Ты чего, ревнива? – удивился он.

Глаза его при этом смеялись.

– Не то слово, – мрачно ответила я.

– А почему я этого раньше не замечал? – слегка разочарованно спросил он. – Я уже стал склоняться к мысли, что тебе все равно.

– Так раньше повода не было!

– Ну ты и дурочка! – радостно заявил он и полез целоваться.

– Теть Магдалин… ой!

Мы резко отпрянули друг от друга и покосились на дверь. Там, вся пунцовая, стояла Сонька и пялилась в пол.

– Что, София? – слегка кашлянув, спросил Дэн.

– Да я в ванную пошла, а там ни шампуня, ни мыла, – тихо проговорила она.

– Сонь, там все в шкафчиках лежит, неужели ты их не заметила? – жалобно сказала я.

– Заметила, – прошептала она. – Только рыться не стала – чужой ведь дом, еще чего…

Я аж застонала от такой простоты.

– Соня!!! Все что в комнате и в ванной – все твое, ясно? И, надеюсь, ты у меня не будешь спрашивать, можно ли включить телевизор или лечь в кровать, ладно?

– Ладно, – пискнула она и исчезла.

Мы с Дэном переглянулись.

– Намечаются непредвиденные трудности, – заметил он. – Может, переселимся в мой коттедж?

– А Соньку одну тут оставим? – мрачно ответила я. – Не выход. Девчонка еще одна жить не умеет.

– Тогда, может быть, мать твоя ее к себе возьмет? – осторожно предложил он.

Я посмотрела на него как на идиота, ей-богу.

– Ясно, – без слов понял он.

– Слушай, я вот одного понять не могу – как молодые семьи живут с родителями в одной квартире? – задумчиво произнесла я.

– Скоро мы нечто подобное выясним, – скрипнул он зубами.

– Собирайся, чадо, – вздохнула я, вставая. – Пошли погуляем.

Гулять мы с ним любили. Было в этом нечто чудесное – взяться за ручки и бродить по улицам, беседуя при этом. Дэн обычно брал с собой фотоаппарат и приставал к прохожим – сфотографируйте нас. Те никогда не отказывались, видя наши счастливые рожицы. Он постоянно тыкал – мол, ты обратила внимание, как на нас люди смотрят? Голос его был исполнен гордости, я же лишь дипломатично кивала. Я бы тоже пялилась во все глаза, увидев предмет своих девичьих грез, двухметрового парня, от красоты которого перехватывает дыхание – рядом с невзрачной простушкой, даром что коса до колен.

Я так и не поняла – сам он меня любит – или действует мой приворот? Не знаю… Во всяком случае, я после приворота его не разлюбила, как обычно бывает в таких случаях. С каждым днем он мне все дороже и дороже. Но я – здравая девушка, и понимаю, что я просто не соответствую Дэну. Что же его держит тогда около меня? Хотела бы я знать ответ на этот вопрос…

Очень бы хотела…

Около книжного магазина сидел дед Минька, местный нищий и наш подопечный. Мы бросили ему в кепку денежки, присели около него и я спросила:

– Ну что, дед Минь, как дела?

– Да ничо, – в его седой бороде мелькала хитрая улыбка, пока он ловко выхватывал наши купюры из кепки, оставляя там медяки. – Сама как?

– Сама трудится, – пожала я плечами и достала из сумки собственноручно приготовленную ватрушку.

– Опять? – скривился он.

– Дед Минь, ну ты же знаешь, что ничего злого тебе это не принесет, – заверила я его.

На эту ватрушку была сведена нелюбовь мужа к жене, что заказала мне этот обряд, и ее непременно надо было дать нищему милостыней.

– Да знаю я, что мне ничего с нее плохого не будет, – вздохнул дед. – Но очень ты, Марья, готовишь погано, уж прости за правду.

Дэн заржал.

Я хмуро на него посмотрела.

– А чего? – сквозь смех сказал он. – Дед правду говорит. Вот только круассаны у тебя классные, да и те покупные.