Текст книги "Самодуры"

Автор книги: Карло Гольдони

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Явление пятое

Те же, Симон и Марина.

Марина. Здравствуйте, синьора Маргарита.

Маргарита. Ах, синьора Марина, милости прошу!

Лучетта. Здравствуйте, синьора Марина.

Марина. Здравствуйте, милая, здравствуйте.

Маргарита. Синьор Симон!..

Симон (грубо). Мое почтение.

Марина. Синьор Лунардо, что же… здравствуйте?

Лунардо. Мое почтение. (Лучетте.) Пошла вон!

Лучетта (в сторону). Пусть хоть убьет меня – не уйду.

Симон. Вот и мы, синьор Лунардо, к вашей милости.

Лунардо (в сторону). Эта полоумная баба решила меня сегодня отравить.

Симон. Кум мой, Маурицио не пришел еще?

Лунардо (в сторону). Воображаю себе, что думает синьор Симон, глядя на это чучело, жену мою.

Марина (Симону). Видите, какой радушный прием! Он на нас внимания не обращает.

Симон (жене). А вы знайте помалкивайте! Вам какое дело?

Марина (Симону). Очень любезно!

Маргарита (Марине). Что же вы не раздеваетесь, синьора Марина?

Марина. Я сейчас. (Хочет снять зендале.[9][9]
  Зендале – кружевная, шелковая или шерстяная узкая и длинная черная шаль.


[Закрыть])

Лунардо (с бешенством Маргарите). Ступайте в прихожую, там поможете ей раздеться.

Маргарита. Смотрите, не съешьте меня, вообразить себе только! – Идемте, синьора Марина.

Лунардо (Маргарите). Да, кстати, и сами разденьтесь.

Маргарита (смеясь). И мне тоже раздеться? Что вы на это скажете, синьора Марина? Он хочет, чтобы я разделась. Какой у меня милый муж!

Марина (Маргарите). О, из-за меня прошу не стесняться.

Лунардо. Слышите? И какого черта, скажем по справедливости, надо вам было расфуфыриваться в роброны?[10][10]
  Роброны – очень широкое женское платье с округленным шлейфом.


[Закрыть]

Маргарита. Ах, как вы милы, синьор Лунардо! А синьора Марина, вообразить себе только, как, по-вашему, одета?

Лунардо. Она в гостях, а вы дома!

Симон. Я тоже два часа с этой полоумной сражался. Непременно желала вырядиться по моде. (Жене.) Пошлите сейчас же домой за простым платьем.

Марина. Вот так сейчас и послала!

Маргарита. Идемте, идемте, синьора Марина.

Марина. Можно подумать, что мы в парчу разоделись.

Маргарита. Все они таковы! Наряды сшиты, а они не желают, чтобы мы их носили.

Марина. Вот они посмотрят, как синьора Феличе одета.

Маргарита. А вы ее видели?

Марина. Она у меня была.

Маргарита. А в чем она, дорогая?

Марина. О, в модном плаще – в табарине.

Маргарита (восклицает). В табарине!

Марина. Да, и в каком еще!

Маргарита. Слышите, синьор Лунардо? Вообразите себе только: синьора Феличе в табарине!

Лунардо. Я в чужие дела не вмешиваюсь, но вам надо знать, скажем по справедливости, что это стыд и срам.

Маргарита. А платье какое?

Марина. Сплошь расшито серебром!

Маргарита (к Лунардо). Слышите? У синьоры Феличе платье серебром расшито, а вы кричите из-за кусочка вышивки.

Лунардо. Снимите это платье, говорят вам!

Маргарита. Смеяться изволите?.. – Пойдемте, синьора Марина. Если бы мы стали на них внимание обращать, они нас на весь мир бы осрамили; нам бы оставалось только прятаться от людей. У меня много нарядов, и, пока я молода, я желаю ими пользоваться. (К Лунардо.) Вот вам и весь сказ (Уходит.)

Лунардо. Она меня из терпения выводит.

Марина. Милый синьор Лунардо, надо иметь к ней снисхождение. Она немного тщеславна. Конечно, никакой надобности не было у себя дома так наряжаться, но ведь она еще так молода; с годами войдет в разум.

Симон. А вы знайте помалкивайте! На себя бы посмотрели, синьора сплетница!

Марина. Если бы не мое уважение к этому дому…

Симон. То что бы вы сказали?

Марина. Уж я бы вас отчитала как следует. (В сторону.) Медведь проклятый!

(Уходит.)

Явление шестое

Лунардо и Симон.

Симон. Вот женись – и получишь полное удовольствие.

Лунардо. Помните мою первую жену? Какое было доброе создание! А зато эта – сущая ведьма.

Симон. Нет, я-то, я-то сумасшедший: терпеть вообще женщин не мог, и вот дернула меня нелегкая связаться с этим чертом!

Лунардо. Нет, в наше время жениться нельзя.

Симон. Если хочешь держать жену в страхе – попадешь в деревенщины, а распустишь – назовут дураком.

Лунардо. Не будь у меня этой девчонки – слово честного человека! – ни за что не путался бы, скажем по справедливости, с бабами.

Симон. А говорят, вы ее замуж выдаете? Это верно?

Лунардо (сердито). Кто вам сказал?

Симон. Моя жена.

Лунардо (сердито). Откуда же она это узнала?

Симон. А ей, кажется, племянник сказал.

Лунардо. Филипетто?

Симон. Он самый.

Лунардо. Мошенник, болтун, дуралей! Его отец оказал ему доверие, а он сейчас же все и разболтал. Значит, он совсем не таков, как я думал. Я готов пожалеть, что связался с ним; скажем по справедливости, не многого не хватает, чтобы я разорвал контракт.

Симон. Вы недовольны, что он сказал своей тетке?

Лунардо. Да, синьор мой. Кто не умеет молчать, тот человек ненадежный. А ненадежный человек хорошим мужем не будет.

Симон. Вы правы, старина. Но ведь теперь и не найти таких молодых людей, как, бывало, в наше время. Помните, мы у отца по струнке ходили.

Лунардо. У меня были две замужние сестры, так я вряд ли за всю свою жизнь их больше десяти раз видел.

Симон. А я с синьорой маменькой почти никогда и не разговаривал.

Лунардо. А я но сей день не знаю, что такое опера или комедия.

Симон. А меня раз насильно в оперу затащили, так я весь вечер проспал.

Лунардо. А мне, когда я мальчишкой был, отец, бывало, скажет: "Что хочешь – космораму[11][11]
  Косморама – вид оптической камеры, где небольшие картины представляются увеличенными с помощью системы увеличительных стекол. Чаще всего в космораме показывали различные части света.


[Закрыть] посмотреть или два сольдо получить?" Я всегда выбирал два сольдо.

Симон. А я-то – собирал и подачки, и все гроши, что у него мог выпросить, и в конце концов накопил сто дукатов, отдал их под проценты, по четыре процента. И получил четыре дуката доходу. Так, поверите ли, прямо сказать вам не могу, какую мне радость доставили эти четыре дуката. Не потому, что это четыре дуката, а просто мне приятно сознавать, что я их еще мальчишкой сам заработал.

Лунардо. Да, найдите-ка нынче такого ребенка! Теперешняя молодежь, скажем по справедливости, денежки-то лопатой разбрасывает.

Симон. Да, прощайте денежки! Транжирят их на сто ладов!

Лунардо. А все потому, что свобода им дана.

Симон. Вот именно! Едва научится штанишки застегивать, уже по гостям шляется.

Лунардо. А знаете, кто их всему учит? Матери.

Симон. И не говорите! Я слыхал такие вещи, что волосы дыбом вставали.

Лунардо. Да, синьор мой! Вы бы послушали их: «Ах, бедный мой мальчик! Пусть себе веселится, бедняжка! Что, вы хотите – чтобы он с тоски помер?» И как только гости придут, сейчас же начинается: "Пойди сюда, сыночек. Посмотрите, как он мил, синьора Лукреция, – правда, так и хочется расцеловать? А если бы вы знали, какой он у меня умница!.. Спой песенку, душенька… Прочитай сценку с Труфальдино.[12][12]
  Труфальдино – маска в импровизированной комедии, особенно популярная благодаря актеру Антонио Сакки, носившему на сцене имя Труфальдино. Очевидно, имеется в виду один из монологов, произносимых Сакки.


[Закрыть] Не потому, что это мой сын, но, право же, говорю вам, он очень способный. Как танцует, как в карты играет, как стихи пишет! Знаете, он уж влюблен. Говорит, что хочет жениться. Правда, он немножко дерзок… но ведь он еще ребенок. С годами это пройдет… Ах, мой милый, жизнь моя, подойди, поцелуй синьору Лукрецию". О, пакостницы, бесстыдницы, глупые бабы!

Симон. Дорого бы я дал, чтобы вас послушал кое-кто из знакомых синьор.

Лунардо. Черт возьми, они глаза бы мне выцарапали!

Симон. Боюсь, что так. Ну, так как же – контракт с синьором Маурицио уже подписан?

Лунардо. Пойдем ко мне в кабинет, я вам все расскажу.

Симон. Там, должно быть, наши жены.

Лунардо. Не думаю.

Симон. И никто нам не помешает?

Лунардо. Ко мне в дом никто не смеет являться без моего ведома.

Симон. А если бы вы знали, какая у меня сегодня утром была история!

Лунардо. Что такое?

Симон. Идем, я вам расскажу. Женщины, женщины, всё женщины!

Лунардо. Да, уж кто вступил в брак, тот, скажем по справедливости, забракован!

Симон (смеясь и обнимая Лунардо). Браво, браво, – как честный человек!

Лунардо. А вместе с тем, если говорить правду, женщины – невредная выдумка!

Симон. Очень и очень неплохая.

Лунардо. Только когда они дома!

Симон. С вами наедине!

Лунардо. При запертых дверях!

Симон. При закрытых балконах!

Лунардо. И так, чтобы держать их в повиновении!

Симон. И чтобы заставлять их все делать по-нашему!

Лунардо. Кто настоящий мужчина, тот так и поступает.

Симон. А кто так не поступает, тот не настоящий мужчина.

Уходят.

Явление седьмое

Другая комната. Маргарита, Марина.

Марина. Сделайте мне удовольствие: позовите Лучетту и расскажите ей про жениха. Порадуем девочку и послушаем, что она скажет.

Маргарита. Поверьте мне, милая синьора Марина, она этого не стоит.

Марина. Почему?

Маргарита. Она негодная девчонка. Я из кожи лезу вон, чтобы ей угодить, а она со мной, вообразить себе только, неблагодарна, требовательна и в высшей степени дерзка.

Марина. Дорогая моя, надо быть снисходительной к юности.

Маргарита. Да она уж вовсе не такой младенец.

Марина. Сколько же ей лет?

Маргарита. Восемнадцать уже минуло.

Марина. Да что вы!

Маргарита. Уверяю вас.

Марина. А моему племяннику двадцать.

Маргарита. По годам-то хорошо подходит.

Марина. И скажу вам, он очень хороший мальчик.

Маргарита. Да, по правде сказать, и в Лучетте нет ничего особенно плохого. Но положительно у нее не все дома. То она меня готова ласками задушить, то прямо из себя выводит.

Марина. Это такой возраст, милая моя. Поверьте мне. Как сейчас помню, я такова же бывала с моей матушкой.

Маргарита. Это не одно и то же! Мать все может перенести. А что она мне? Ничто!

Марина. Она дочь вашего мужа.

Маргарита. Вот он-то и отнимает у меня всякую охоту заботиться о ней; угождаю я ей – он бранится, ворчит. Прямо не знаю, что и делать.

Марина. Самое лучшее для вас – ее пристроить и избавиться от нее.

Маргарита. Вот, может быть, завтра это уже сбудется.

Марина. Он уже подписал контракт?

Маргарита. Разве с мужчинами можно быть в чем-нибудь уверенной? Сейчас он думает так, через минуту – иначе.

Марина. А я об заклад готова побиться, что сегодня это сватовство уладится.

Маргарита. Сегодня? Почему?

Марина. Я знаю, что синьор Лунардо пригласил к обеду и моего зятя Маурицио. Это вещь необычная; вот увидите, что моя правда.

Маргарита. Возможно, но я не понимаю, как же это – не сказать девочке ни слова?

Марина. Разве вы не знаете, что это за люди? Им ничего не стоит в последнюю минуту заявить: «Дайте друг другу руки, и дело с концом».

Маргарита. А если она скажет «нет»?

Марина. Вот потому-то и лучше бы ее предупредить.

Маргарита. Хотите, я пойду за ней?

Марина. Если вы думаете, что это будет хорошо, позовите ее.

Маргарита. Милая моя, я полагаюсь на вас.

Марина. Ах, дорогая синьора Маргарита, в смысле благоразумия другой такой, как вы, не сыскать.

Маргарита. Пойду приведу ее. (Уходит.)

Марина. Бедная девочка! Допустить, чтобы ей вода к горлу подступила! У ее мачехи нет ни капли здравого смысла.

Явление восьмое

Маргарита, Лучетта, Марина.

Маргарита. Иди, иди, доченька; синьора Марина хочет с тобой поговорить.

Лучетта. Простите, пожалуйста, что я раньше не пришла. Если бы вы знали, я всегда боюсь сделать не то, что надо. В этом доме никогда не знаешь, как быть.

Марина. Правда, ваш синьор батюшка слишком строг, но зато мачеха вас любит.

Лучетта (подталкивая ее локтем, в знак того, что это неправда). Да, синьора.

Марина (в сторону). Представить себе, что у меня могла бы быть падчерица и так же бы ко мне относилась!

Маргарита (в сторону). Я ее очень люблю. Только жду не дождусь того часа, когда она исчезнет с глаз долой.

Лучетта. Что же вы мне хотели сказать, синьора Марина?

Марина. Синьора Маргарита! Скажите ей…

Маргарита. Нет уж, говорите лучше вы.

Лучетта. Бедная я! Что-нибудь хорошее или дурное?

Марина. О, хорошее, хорошее!

Лучетта. Ну, говорите же, не мучьте меня.

Марина. Я очень за вас рада, Лучетта.

Лучетта. По какому случаю?

Марина (Маргарите). Сказать ей?

Маргарита. Да уж ладно, скажите.

Марина. Я рада, что вас просватали!

Лучетта (застыдившись). Ну что вы!

Марина. Да вы, кажется, не верите?

Лучетта (как и раньше). Не верю.

Марина (указывая на Маргариту). Спросите ее.

Лучетта. Неужели это правда, синьора маменька?

Маргарита. Говорят, что так.

Лучетта. Значит, это не наверно?

Марина. Полагаю, что верней верного.

Лучетта. Синьора Марина шутит?

Марина. Я-то шучу? Да я вашего жениха отлично знаю.

Лучетта. Правда? Кто же он?

Марина. А вы сами не знаете ничего?

Лучетта. Ничего, вы же видите. Я как во сне.

Марина. Хотите, чтобы я вам растолковала этот сон?

Лучетта. Еще бы!

Маргарита. Может быть, на вас эта благодать и снизойдет!

Лучетта. Ах, дай-то бог! (Марине.) Он молодой?

Марина. Вообразить себе только, как раз вашего возраста!

Лучетта. Красивый?

Марина. Да уж не урод.

Лучетта (в сторону). Слава богу!

Маргарита. Вообразить себе только, как слюнки потекли!

Лучетта (Маргарите). Не мучьте меня. Вам как будто это нравится!

Маргарита. Ошибаетесь, по мне – чем скорее, тем лучше.

Лучетта. Ах, я знаю, почему!

Маргарита. Почему же, скажите?

Лучетта. Знаю я, знаю, что вы не хотите больше меня видеть.

Маргарита (Марине). Слышите, какая милая манера разговаривать?

Марина. Полно, полно, мои милые, бросьте это.

Лучетта (Марине). Скажите, а как его зовут?

Марина. Филипетто!

Лучетта. Какое красивое имя! А он воспитанный человек?

Марина. Он мой племянник.

Лучетта (радостно, целуя Марину). Ах, синьора тетенька! Как я рада, синьора тетенька! Дай вам бог всего хорошего, синьора тетенька!

Маргарита. Ну что за манеры!

Лучетта. Пожалуйста, синьора, не вам бы говорить, на моем месте вы бы больше моего прыгали.

Маргарита. Вот именно: с великой радости, что за вашего отца замуж вышла!

Марина (Лучетте). Скажите, дитя мое, а вы его видели когда-нибудь?

Лучетта. Где уж мне, бедной! Как? Когда? К нам в дом ни одна собака не заглянет. А меня никуда не пускают.

Марина. Когда его увидите, он вам понравится.

Лучетта. Правда? А когда же я его увижу?

Марина. Не знаю, но синьора Маргарита, пожалуй, кое-что об этом знает.

Лучетта. Синьора маменька, когда я его увижу?

Маргарита. Так, так, теперь «синьора маменька, когда я его увижу»! Если ей что-нибудь нужно, то умеет подольститься, а там, глядишь, опять нос будет воротить.

Лучетта. Вы же знаете, как я вас люблю.

Маргарита. Ладно уж, ладно, плутовка!

Марина (в сторону). Ну и хитра же она! Страх!

Лучетта. Скажите, синьора Марина… это сын синьора Маурицио?

Марина. Да, дитя мое, и единственный сын.

Лучетта. Как я рада! Скажите, а он не такой грубый, как его отец?

Марина. О нет, он очень хороший!

Лучетта. Но когда же я его увижу?

Марина. Сказать вам по правде, мне бы очень хотелось, чтобы вы познакомились; ведь может случиться, что или он вам не понравится, или вы ему.

Лучетта. Неужели я могу ему не понравиться?

Маргарита. Уж не думается ли вам, что вы богиня Венера?

Лучетта. Я не думаю, что я богиня Венера, но я и не страшилище!

Маргарита (в сторону). Ишь, как заносится!

Марина. Послушайте, синьора Маргарита, я должна вам сказать одну вещь по секрету.

Лучетта. Мне можно слушать?

Марина. Да, слушайте и вы. Я говорила об этом сватовстве с синьорой Феличе, и она очень удивилась, что молодых людей не познакомили, прежде чем подписывать контракт. Она взялась это устроить. Сегодня, как вам известно, она тоже здесь будет обедать, – послушаем, что она скажет.

Лучетта. Ах, как хорошо! Как хорошо!

Маргарита. Очень легко говорить «как хорошо!» А вот если мой муж узнает, кому тогда, вообразить себе только, придется все расхлебывать, как не мне?

Лучетта. Но почему же он узнает?

Маргарита. А как же молодой человек в дом попадет? Через потолок, что ли?

Лучетта. Не знаю. Что вы скажете, синьора Марина?

Марина. Вот что, буду откровенна: я не могу не сказать, что синьора Маргарита в данном случае права. Послушаем, что предложит синьора Феличе; но если тут есть риск, я тоже вмешиваться не стану.

Лучетта. Вот видите, сами меня раздразнили, а теперь на попятный.

Маргарита. Тише! Кажется, идут сюда.

Марина. Да, идут.

Лучетта. У! Если это синьор батюшка, я удеру.

Марина. Чего вы испугались? Это не мужчины.

Маргарита. А вы знаете, кто это?

Марина. Ну, кто?

Маргарита. Синьора Феличе в маске. И какая расфранченная!

Лучетта. Одна?

Маргарита. Одна. А вы кого же ждали, сударыня?

Лучетта (весело). Синьора маменька, вы такая добрая, я вас так люблю!

Марина. Вот сейчас мы кое-что и услышим.

Лучетта (весело). Кое-что услышим!

Явление девятое

Те же и синьора Феличе, в маске и бауте.[13][13]
  Маска и баута – принадлежности карнавального костюма.


[Закрыть]

Феличе. Здравствуйте, вот и я!

Все здороваются, как принято.

Маргарита. Поздно, поздно, синьора Феличе, мы уже заждались.

Лучетта. Да, уж мы так вас ждали!

Феличе. Если бы вы знали… я все вам расскажу.

Марина. Вы одна? А где же ваш супруг?

Феличе. И он здесь, эта капустная кочерыжка!

Маргарита. Где же он?

Феличе. Я его отправила прямо к вашему мужу в кабинет. Не хотела, чтоб он заходил сюда: мне нужно сперва с вами поговорить.

Лучетта (в сторону). Ах, если бы у нее были для меня хорошие вести!

Феличе. Знаете, кто там с ними в кабинете?

Марина. Мой муж.

Феличе. Ну да. А кто еще?

Марина. Кто же?

Феличе. Синьор Маурицио.

Лучетта (радостно). Его отец?

Маргарита. Откуда вы знаете?

Феличе. Мой муж ведь дикарь: прежде чем пойти в кабинет, он пожелал узнать, кто там уже есть, и служанка сказала, что там синьор Симон и синьор Маурицио.

Марина. Что они там делают?

Феличе. А видите ли, я подозреваю, что там идут некоторые переговоры.

Марина. А, понимаю!

Маргарита. Да, и мне ясно.

Лучетта (в сторону). И мне тоже.

Марина. Ну, а что же слышно о нашем другом деле?

Феличе. Ах, об одном нашем друге?

Марина. Да, об одном нашем друге.

Лучетта (в сторону). Они говорят намеками и воображают, что я не пойму.

Феличе. Могу я говорить свободно?

Маргарита. Разумеется! Лучетта все знает.

Лучетта. Ах, дорогая синьора Феличе, если бы вы знали, как я вам благодарна!

Феличе. Да, дитя мое, могу вам сказать, что вы счастливица.

Лучетта. Почему?

Феличе. Я никогда не видела раньше вашего жениха. Уверяю вас, он прямо прелесть!

Лучетта жеманится.

Маргарита (Лучетте). Держите себя прилично, синьора!

Марина. Не потому, что он мой племянник, но должна сказать, что мальчик на славу.

Лучетта продолжает жеманиться.

Маргарита. Нужно быть рассудительной, вообразить себе только, и нужно ему понравиться.

Лучетта. Когда дойдет до этого – сделаю, что нужно.

Марина (к Феличе). Ну, так как же, удастся нам познакомить детей?

Феличе. Надеюсь, что да.

Лучетта. Как? Когда? Синьора Феличе! Когда? Как?

Феличе. Милое мое дитя, здесь есть более близкие вам люди…

Лучетта. Вы не хотите сказать?

Феличе. Ну, слушайте. (Тихо всем троим.) Сейчас он будет здесь.

Маргарита (изумленно). Здесь?

Феличе. Да, синьора, здесь!

Лучетта (Маргарите). А почему бы ему не прийти сюда?

Маргарита. Молчите! Вы сами не понимаете, что говорите. Милая синьора Феличе, вы знаете моего мужа… Смотрите, чтобы не вышло беды.

Феличе. Не бойтесь ничего. Он придет в маске и переодетый женщиной, ваш муж не узнает его.

Марина. Прекрасно, прекрасно! Отлично придумано.

Маргарита. Ах, милая синьора, мой муж очень строг. Если он узнает, в чем дело, вообразить себе только, тогда горе мне!

Лучетта (весело Маргарите). Разве вы не слышали? Он же придет в маске!

Маргарита. Молчите, негодница!

Лучетта (обиженно). Он придет переодетый женщиной.

Феличе. Поверьте, синьора Маргарита, вы совершенно напрасно боитесь. Я в себе уверена. Не беспокойтесь! Он, наверно, сию минуту будет здесь. Если он придет, пока мы здесь одни, как сейчас, – отлично, мы немного поболтаем. А если он явится, когда мы уже будем за столом или вообще при вашем муже, – предоставьте все мне. Я уж знаю, что ему сказать. А они все-таки друг на друга взглянут. Хоть одним глазком. Довольно с вас?

Лучетта (грустно, к Феличе). Одним глазком?

Маргарита. Он один придет?

Феличе. Нет, милочка. Как же он может прийти один, если он изображает даму, да еще в маске?

Маргарита. С кем же он придет?

Феличе. С одним приезжим. (Марине.) С тем самым, что у вас утром был.

Марина. Знаю.

Маргарита. Вообразить себе только, как же мой муж пустит незнакомых людей к себе в дом?

Феличе. Тот будет тоже в маске.

Маргарита. Это еще хуже. Нет, нет, это совершенно немыслимо!

Лучетта. Но, дорогая синьора маменька, вы во всем находите затруднения. (В сторону.) А ведь правда, дело ненадежное!

Маргарита. Я знаю, что говорю. Вообразить себе только, лучше меня никто моего мужа не знает!

Феличе. Ну, моя милочка, что ваш муж, что мой – все едино! Они из одного теста сделаны. И, однако же, я не боюсь своего.

Маргарита. Молодец! Вы храбрее меня!

Лучетта. Стучат.

Маргарита. Ничего подобного.

Марина. Бедняжка! Это у нее сердечко стучит.

Феличе. Видите ли, синьора Маргарита, мне ведь от всего этого ни тепло, ни холодно; если я вмешалась, так это ради синьоры Марины, да еще ради этой девочки, которую я люблю. Но ежели вам из-за этого грозят неприятности…

Лучетта. Ах, боже мой, что вы говорите!..

Марина (Маргарите). Но раз уже все налажено…

Маргарита (Лучетте). Ладно, ладно! Если что-нибудь обнаружится, вам же хуже будет.

Лучетта (Маргарите). Неужели вы не слышите? Говорю, стучат!

Маргарита. Да, вот теперь действительно стучат.

Лучетта. Там, наверно, заснули. Я пойду отопру.

Маргарита. Нет уж, синьора, нет, я сама отопру!

(Уходит.)