Текст книги "Счастье (СИ)"

– Мне скучно...

Сириус Блэк вальяжно развалился на траве под старым дубом, сквозь зеленую листву которого пробивались веселые солнечные лучики. Легкий весенний ветерок колыхал ветки могучего дерева. Скрытые в ветвях птицы щебетали. Сириус, устремив взгляд серых глаз к кроне дуба, не глядя, вырвал несколько травинок и скучающе кинул их в сидящего рядом Ремуса Люпина. Тот, не отрываясь от чтения, стряхнул траву со страниц книги.

– Где Сохатый?

Ремус не ответил, углубившись в чтение. Сириус обреченно вздохнул, переводя взгляд на друга. Ремус Люпин был русоволосым парнем шестнадцати лет. Он производил впечатление не в меру стеснительного тихого умника и имел несколько болезненный вид. Впрочем, Сириус прекрасно знал, что внешность бывает обманчивой. Вот скажем, Нюниус, – посмотришь на него, и сразу в голову лезут всякие ассоциации с вампирами, а на деле, просто сальноволосая тряпка, целыми днями гниющая над чернокнижными фолиантами, которые сама она наверняка и не понимает.

А Лунатик же, не смотря на то, что казался таким тихоней, был настоящим парнем, умным и сильным. Но когда рядом не было Сохатого, то даже в обществе Люпина Блэка то и дело одолевала тоска. Ведь Ремус сразу же нырял в свои книги, учебники, или что он там часами штудировал, и подвигнуть его на какую-нибудь авантюру было фактически невозможно. Упрямый волк, этот Лунатик. Но против совместных усилий Сириуса Блэка и Джеймса Поттера ему не устоять. Знать бы только, где Поттер шляется... И кстати...

– А Хвост где?

Ремус Люпин неохотно оторвался от книги. Он читал «Дракулу» Брэма Стокера, поражаясь той идиотской простотой, с которой магглы описывают таких магических созданий, как вампиров. Но Бродяга требовал внимания, и при всем своем желании Ремус понимал, что и дальше игнорировать его становилось опасным. Он поднял глаза на расплывшегося в обезоруживающей улыбке Блэка. Сириус Блэк был одним из тех немногих счастливчиков, обладающих этим странным даром пленять улыбкой и красотой. Девчонки табунами бегали за ним. Впрочем, за Джеймсом тоже, но тот был звездой квиддича, так что это другое. Сириус же был просто Сириусом, и этого было вполне достаточно. Люпин не мог не признать, что немного завидовал. Но, Мерлин, он был рад, что дружил с ними.

– Хвост в больничном крыле, – ответил он.

– Как? – удивился Сириус, тряхнув головой, чтобы убрать прядь черных волос, упавших на глаза. – Что с ним случилось? Когда? Почему я не в курсе?

– Ты был на отработки у МакГонагалл, – пожал плечами Ремус. – Хвост столкнулся со Снейпом.

– О, – произнес Блэк, напрягаясь. Его взгляд затуманился. – Нюниус...

Люпин понял, что Бродяга нашел способ избавиться от скуки. Это должно было его насторожить, но, по правде, Ремус был лишь рад, что сможет спокойно дочитать «Дракулу».

– Я тебе нужен? – для приличия осведомился он, не глядя на поднимающегося на ноги Сириуса, и перевернул страницу. Тот уже сорвался с места, и, крикнув через плечо: «Не, Лунатик, справлюсь», умчался в сторону замка.

Найти Северуса Снейпа не составило труда, тут даже карта мародёров не понадобилась. Слизеринец всегда находился либо в библиотеке, либо в подземельях. Третьего не дано. Бродяга первым делом направился в библиотеку и не прогадал, увидев щупленького черноволосого парня, низко склонившегося над какой-то книгой.

«Ну, прямо как Лунатик», – подумалось гриффиндорцу, но эта мысль показалась ему абсурдной. Что могло быть общего у Ремуса Люпина, старосты Гриффиндора, Мародёра и просто хорошего человека, с этим слизеринским отребьем Северусом Снейпом, точнее, Нюниусом? Вот именно – ничего. Да и зрение у Ремуса получше, он никогда не корчился так сильно над страницей...

Библиотека была самым тихим и пыльным местом в Хогвартсе. Это был единственный зал замка, куда не допускались домовые эльфы. Уборкой здесь занимались люди, точнее библиотекарша, мадам Пинс, обеспокоенная сохранностью драгоценных книг и свитков. Она была единовластной хозяйкой и владычицей огромного хранилища магической мудрости. Библиотека Хогвартса принадлежала к самым обширным волшебным библиотекам мира, но она была единственной в своем роде, в которой трудился всего лишь один человек. Не раз приезжали удивленные инспекторы из гильдии библиотекарей, однако, Мадам Пинс неизменно заявляла, что не впустит чужака в свои владения. Дамблдор не возражал против этих небольших эксцентричных выходок, так как система мадам Пинс ни разу не дала сбоя, и за пятнадцать лет, которые библиотекарша проработала в Хогвартсе, не пропала ни одна книга, а несколько даже появились из ниоткуда...

Мадам Пинс не терпела в свом читальном зале трех вещей: грязь, еду и шум. Памятуя об этом и о той незабываемой неделе, проведенной за чисткой сковородок на кухне, которой обернулось прошлое пренебрежение библиотечными правилами, Сириус Блэк тихо подошел к Снейпу и уселся на свободный стул рядом с ним. Слизеринец его не заметил.

– Привет, Нюниус, – прошептал Блэк, наклонившись к Снейпу. Тот от неожиданности вздрогнул и резко выпрямился, больно ударив Блэка головой в висок.

Сириус чертыхнулся, потирая ушибленное место. – Тебе что, одного Пита мало? Хочешь и меня в больничное крыло отправить?

Северус Снейп насторожено сверкал темными глазами. Его бледное лицо выражало лишь презрение, но Блэк знал, что его противник опасался его.

– Что ж тебе Пита-то жалко не было, скотина? – прошипел он, угрожающе глядя слизеринцу в глаза. – Думаю, теперь у нас с тобой пару счетов открытых есть...

Ему хотелось драки. Хотелось выволочь слизеринца из библиотеки и пинать. Получить сдачи, почувствовать вкус крови во рту, можно даже собственной. Размяться. Или же магической дуэли. Тоже интересно, но иногда достаточно примитивного маггловского мордобоя...

Однако мечтам Сириуса не суждено было осуществиться.

– Сириус Блэк! – не повышая голоса, миниатюрная рыжеволосая девчонка, с гордо блестевшим на груди значком старосты, умудрилась орать так, как и не снилось мадам Помфри, когда мародёры мародёрили ...кое-что из ее запасов.

– Лили! – Блэк ослепительно улыбнулся. – Что тебя беспокоит, дорогая?

– Оставь свой шарм при себе, Блэк, – резко осадила его Лили Эванс. – Что ты делаешь с Северусом?

– С Северусом? – Сириус улыбнулся еще шире. До чего же забавная была ситуация. Его немного задело ее замечание о шарме, ведь он даже не пытался ее очаровать. Лили, как ни как, была девушкой Сохатого, хоть и не признавала этого пока. Но, Мерлин, куда ей деться? – Он уже Северус? Что скажет Джеймс по поводу такой фамильярности?

Лили покраснела от негодования и возмущения. – Не неси чепуху! И вообще, какое дело Джейм... Поттеру?! Он мне никто!

– Тебе видней, милая, – хитро прищурившись, пожал плечами Блэк, медленно поднимаясь из-за стола. – Рыженькая ведьмочка вновь спасла тебя, сальноволосый, но это лишь отсрочка, упырь, – промурлыкал он Снейпу на ухо, наблюдая за тем, как тот бледнеет от гнева. – За Пита ты мне заплатишь. Кровью.

Сириус подмигнул Лили и покинул библиотеку.

Лили Эванс, трясясь мелкой дрожью от ярости, проводила своего однокурсника взглядом. Этот Блэк ее жутко бесил, почти так же сильно, как Джеймс Поттер. Но только почти, так как сильнее Джеймса ее никто не мог раздражать.

Северус Снейп сжимал кулаки и невидящим взглядом уставился в одну точку. Его черные волосы прядями падали на мертвенно бледное лицо, дыхание было отрывистым и неровным. Лили опасливо покосилась на слизеринца.

– С тобой всё в порядке? – тихо спросила она, чувствуя себя в ответе за него, ведь именно она только что уберегла его от той, несомненно, неприятной участи, которую приготовили для парня мародёры.

Снейп не ответил и даже не пошевелился.

Лили подошла поближе.

– Северус? – девушка осторожно положила слизеринцу ладонь на плечо. Тут он неожиданно дернулся, будто бы обжегся и отпрянул. Лили испуганно ойкнула.

– Извини, – пробормотала она, встретившись с ним взглядом. Снейп смотрел на гриффиндорку странными, недобрыми глазами, будто бы задумавшись и даже забыв показать ей свое презрение. Впрочем, Лили не была уверена, что было ей ближе – то обычное высокомерно-пренебрежительное отношение, которое он всегда высказывал к ней, или этот странный взгляд темных глаз – чуть испуганный, чуть изумленный и угрожающий. Эванс никак не могла понять, что это значило. Однако Снейп быстро пришел в себя и привычно скривился.

– Отвали, грязнокровка, – выплюнул он, и Лили, сглотнув, поспешно оставила его.

***

Всё было до нелепости просто. Вся его жизнь была как на ладони. Она была скучна и однообразна. Она была банальна. Он был единственным ребенком чародейки и маггла. Он гордился, любил свою мать и невольно стеснялся отца. Он рано начал колдовать, а еще раньше стал проявлять интерес к зельям. Он любил варить разные смеси. Ему нравился запах поднимающегося над котлом пара. Ему нравилось создавать из обычных компонентов необычные зелья. Ему нравилось творить. Он гордился тем, что был Принцем. Мать всегда назвала его так: «Мой маленький принц». После одиннадцати лет, проведенных в доме родителей, он был зачислен в Хогвартс, попал в Слизерин и стал учиться, впитывая знания, как губка. И всё было просто и понятно.

Пока не появились они.

Веселые, сильные, гриффиндорцы. Они были тем, чем никогда не был он. Они были известны и любимы. Они делали, что хотели, никто им и слово поперек не смел сказать.

Сначала казалось, что всё не так уж и страшно. Ремус Люпин был интересным собеседником, и Северус, который до того, как отправиться в школу, не общался со сверстниками, уже было решил, что сможет найти с ним общий язык. И с остальными тоже. Но тут появилась она...

И зачем, спрашивается, он подал ей руку, когда она выходила из лодки? Конечно, он всегда помогал бабушке и матери при выходе из экипажа, так что подать женщине руку, было для него чем-то вроде рефлекса. Но потом он пожалел об этом. Зря он поддержал рыжую.

Маленькая первокурсница – меньше других детей, впервые приехавших в тот год на «Хогвартс-Экспрессе» – она казалась такой хрупкой в этой темной школьной форме. Свет фонарей неровно освещал черты ее лица. Зеленые глаза смотрели открыто и с любопытством. Она с трудом вылезала из лодки, причалившей к берегу у замка. Северус, не долго думая, протянул ей руку. Ее маленькая ладонь легла в его. Слегка улыбнувшись ему, она перелезла через борт, и ее пальцы выскользнули из его руки. Северус пораженно глядел ей вслед. Зеленые глаза.

Но одиннадцать лет не тот возраст, чтобы делать правильные выводы. Особенно, если на первом же – долгожданном – занятии по Зельеварения ты узнаешь, что Лили Эванс магглорожденная... Грязнокровка, как скажут однокурсники-слизеринцы. Ты повторишь это за ними, скажешь ей в лицо. А Джеймс Поттер за это разобьет тебе нос.

И всё стало невообразимо запутано и сложно.

Люпин не беседовал больше с ним. А Джеймс Поттер и Сириус Блэк открыто презирали. И Северус презирал их в ответ. Ненавидел за то, что они сидели с ней за одним столом. За то, что учились с ней на одном факультете. За то, что она улыбалась их выходкам, когда они этого не видели.

Особо тяжко было на вечеринках у Слизнорта. Эти вечера неизменно превращались для Северуса в настоящую пытку. Лили Эванс, как одна из двух лучших учеников по Зельеварению (вторым был он сам), конечно, присутствовала на этих сборищах. Кроме них, там были и Поттер, великий охотник гриффиндорской команды, и Блэк, потомок древнего и знатного рода. Эти двое весь вечер не закрывали ртов. Всё тараторили и тараторили, поражая толпу своим остроумием. Слизнорт явно наслаждался этим представлением. Как же Северуса тошнило от этого. Его безмерно раздражало их высокомерие, их напыщенность и самомнение.

Сначала у него сложилось впечатление, что Эванс разделяет его точку зрения, и он готов был уважать ее, несмотря на происхождение. Она не раз говорила в лицо Поттеру, что тот напыщенный болван, с чем Северус был полностью согласен, но потом он стал замечать, что ее пренебрежения напускное, и на самом-то деле, Лили Эванс глядит на эту звезду квиддича, дементоры его побери, с таким же восхищением, как и остальные глупые девчонки. Эванс была такой же дурой, как и все прочие. Она позволяла этому придурку ослепить себя и не могла разглядеть того, кто на самом деле был бы ее достоин... Впрочем, нет, он даже слишком хорош для такой глупой грязнокровки, как она! Что такое Лили Эванс рядом с Принцем-полукровкой? Ничто.

Подобный вывод напрашивался сам собой. Северус устало потер глаза. В библиотеке зажгли канделябры. Те немногие ученики, что занимались здесь днем, уже разошлись. Но его пока никто не гнал. Мадам Пинс привыкла к тому, что слизеринец засиживался в читальном зале допоздна. Раньше, когда он учился на младших курсах, она сама подходила к нему и велела идти спать, теперь же в шестом классе, библиотекарша полагалась на его собственное благоразумие, и позволяла Северусу сидеть тут до полуночи. Она тревожила его лишь, если он на самом деле забывал о времени и сне. Чего, однако, не случалось, так как Снейп отлично понимал, как важен ночной сон для нормальной работы мозга.

Слизеринец невольно провел пальцами по плечу, там, где его коснулась ее рука. Она не поняла, почему ее прикосновение подвергло его в такой шок. Наверное, решила, что ему противно... Глупая Эванс, ничего она не понимает...

– Мистер Снейп, с Вами всё в порядке?

Северус поднял глаза на остановившуюся рядом с ним мадам Пинс. Библиотекарша держала в руках стопку книг. Она всегда перекладывала их вручную, никому не позволяя левитировать их.

– Да, всё прекрасно... – ответил Снейп, угрюмо уставившись в книгу, давая тем самым понять, что разговор окончен. Почему стоило в этом замке на минутку задуматься, как сразу же приставали с расспросами?! Слизеринец знал весьма действенный способ сделаться невидимым, безо всякой магии. Для этого достаточно было уйти в глубь себя, закрыться книгой или конспектом, и отключиться от окружающего мира. Это было просто и работало почти всегда. Иногда, конечно, попадались такие навязчивые люди, как эта Эванс или ее гриффиндорские дружки, от которых не скроешься ни за одной мысленной стеной, но большинство людей не замечают тебя, когда ты ведешь себя тихо и замечаешь их.

Мадам Пинс постояла некоторое время у его стола, но, так ничего не сказав, ушла.

***

Дорога до подземелий Слизерина, как всегда, прошла без осложнений. Северус за все свои блуждания по школе после отбоя еще ни разу не натыкался ни на Филча, ни на кого-либо из преподавателей. Наверное, ему просто везло, да и тот факт, что библиотека располагалась недалеко от лестницы, ведущей в слизеринскую часть замка, сыграл свою роль.

В общей гостиной факультета было сумрачно и тихо. Огонь в камине еще не погас. Похоже, ученики только недавно разошлись по спальням, кое-где валялись раскрытые книги, на столике у стены остались не убранные волшебные шахматы. Кто-то из учеников не окончил партию, и теперь оставшиеся фигуры беспорядочно и немного растеряно топтались на шахматной доске, не зная, как им быть.

Северус, против своего обыкновения, не отправился сразу спать, а сел в высокое кресло у камина, задумчиво уставившись в догоравший огонь. Парень забрался с ногами в кресло, прижав колени к груди и обхватив их руками. В такой нелепой позе ему почему-то легче думалось. А мысли сами лезли в голову, непрошенные и неприятные.

Вспомнилась Эванс... Их с ней совместные дополнительные занятия по Зельеварению. Они с ней даже перекидывались парой слов. Как же радовали его слух эти её «Северус, передай, пожалуйста, семилистник», произнесенные так буднично, будто бы они каждый день общались. В такие минуты Снейп почти мог поверить, что именно так всё и обстояло. Что их не разделяло ни происхождение, ни факультеты, ни друзья. Что они могли дружить, или даже больше... Но потом, каждый раз, к концу занятий у Слизнорта, откуда-то появлялся Поттер: «Лили, этот гад тебя не обижал?»

Слизеринец со злостью сцепил пальцы. Костяшки побелели, даже сустав хрустнул. Этот звук раздался неожиданно громко в тишине. В полумраке гостиной одиноко тикали массивные напольные часы.

Некоторое время Северус устало глядел в камин, где огонь уже погас и единственным пятнышком света дотлевали угли. В их красноватом свечении ему чудился тот же оттенок, что и у волос Эванс. Огненные волосы...

– Привет.

Слизеринец вздрогнул и удивленно оглянулся. Из высокого кожаного кресла напротив не спеша показалась копа светлых волос и бледное девичье личико. В темноте она выглядела как привидение. Темная школьная форма терялась на фоне черного кресла, и лишь изящные белесые руки парили, будто бы сами по себе, то прикасаясь к светлым, сияющим волосам, то ложась на подлокотники кресла.

– Нарцисса, – отстранено произнес Снейп. Вначале он принял ее за другую. Её голос... В первое мгновение ему показалось, что его окликнула рыжая гриффиндорка. Но это было лишь его воображение, пытавшее заменить настоящее желаемым.

– Ты сегодня поздно, – заметила Нарцисса Блэк.

Северус кивнул, переводя взгляд опять на очаг.

– А я тебя ждала, – произнесла слизеринка и улыбнулась. – И, должно быть, задремала.

– Неужели, – равнодушно отозвался Северус, даже не взглянув на нее.

– Да, – значительно ответила девушка, будто бы сказала этим что-то чрезвычайно важное.

Угли в камине еле тлели. Становилось прохладно. Каменные стены подземелий быстро впитывали тепло.

Снейп не ответил. Он был не в настроении для этих ее загадок. Да и сама она, откровенно говоря, была загадкой для него. Северус не понимал этих странных девчонок. Они часами могли щебетать друг с другом о косметике и платьях; глупо хихикали, когда мимо проходили парни, и временами вытворяли неслыханные глупости. Та же Нарцисса иногда ставила слизеринца в тупик. Например, когда она во время обеда с видом королевы подплывала к нему и садилась рядом, мотивируя это тем, что на этом краю стола вид из окна красивее или она поругалась с подругой, которая сделала себе сегодня такую же прическу, как и она. Но не находит ли Северус, что ей, Нарциссе, эта прическа идет намного больше? Снейп в таких случаях утыкался взглядом в тарелку и молчал. А что еще прикажете делать? Или когда она на уроках появлялась будто бы из-под пола и, причитая, просила его объяснить ей простейшие вещи. «Ну, Северус, ты же такой умный, а я это совсем не понимаю», – плаксивым голосом ныла Нарцисса, округляя глаза. Вот Эванс, неглупая девушка, никогда бы таких элементарных вещей не спрашивала бы...

– Я беспокоюсь за тебя, – сказала Нарцисса, оказавшаяся вдруг у его кресла и схватившая Северуса за руку. Ее тонкие пальцы обожгли его холодом. Парень невольно одернул руку, обернулся и встретился с ней взглядом. Светлые глаза девушки были широко раскрыты, от сна не осталось ни следа. Она чуть ли не со страхом глядела на него.

– Ты всё время один, Сев, – настойчиво проговорила Нарцисса. – Ходишь такой мрачный, погруженный в какие-то свои тайны.

Ее глаза безумно блестели в темноте. Даже сейчас, похожая на призрак, она была красива. Северус не мог этого не признать. Нарцисса Блэк считалась самой красивой девушкой факультета. И это было правдой. Говорили, что ее старшая сестра Белластрикс тоже была красавицей, однако она давно окончила Хогвартс.

Снейп устало вздохнул. Как же ему хотелось спать. Он устал от этой холодной, темной гостиной и от болтовни этой красотки. Мрачный он, видите ли... Сев... Сев?

– Сев? – пораженно переспросил слизеринец, возмущенно повышая голос. – Сев?! У меня есть имя!

Нарцисса ойкнула и испуганно залепетала:

– Да, конечно, Северус... Я просто... Я только... – Она запнулась.

– Я пошел спать, – зачем-то пояснил Северус, поднимаясь с кресла, и двинулся в сторону спальни.

Нарцисса встала вслед за ним и кивнула:

– Просто у тебя совсем нет друзей. Лишь враги...

Снейп резко повернулся к девушке. Усталость и раздражение молниеносно превратились в ярость.

– Знаешь, Блэк, если бы не твой проклятый братец... – слизеринец не договорил, увидев выражение лица однокурсницы. Ее прелестные черты исказились гневом, напомнив ему о собственной, только что задетой ее замечанием, гордости.

– Он мне не брат, – четко проговорила она. – Пусть он и носит фамилию Блэк, но у нас с ним нет ничего общего.

Крепко сжав кулаки, она походила на фарфоровую куклу, наделенную своеобразным мастером не бесстрастным личиком, а гневной миной. Северус невольно улыбнулся.

– Спокойной ночи, Нарцисса, – тихо произнес он и скрылся в спальне.

– Спокойной ночи, – в миг успокоившись, девушка улыбнулась в ответ и, когда он скрылся из виду, ласково добавила:

– Сев.

Глава 2

– Мистер Снейп, уже три часа пополудни, – заметил пожилой преподаватель Защиты от Темных Искусств с ноткой раздражения в голосе. – Вы уже четыре часа сидите в моем кабинете на этом табурете.

Северус Снейп поднял голову. Он сидел, ссутулившись, низко склонившись над объемистой книгой в черном переплете, покоившейся на коленях. Черные, давно не стриженные и не мытые волосы прядями спадали на его худое, бледной лицо, на котором особенно резко выделялись длинноватый нос и скулы. Карие глаза светились воодушевлением. Парень, казалось, был весь поглощен чтением и не сразу понял, что кто-то обратился к нему, и суть сказанных учителем слов.

– Но, профессор, Вы же сами предложили мне пролистать Ваши книги, – с долей негодования возразил Северус.

– Да, но я не предполагал, что Вы проведете у меня полдня! – преподаватель стал собирать свои записи, складывая их в старый, поношенный портфель. – Вы чрезвычайно настойчивы, молодой человек, это похвально, но Вам бы больше времени проводить с друзьями.

Профессор улыбнулся, защелкнув портфель.

– И, мистер Снейп, сходите, пообедайте, у Вас болезненный вид, – благожелательно заметил учитель, выставив Северуса из своего кабинета.

***

В Главном зале слышался звон ложек и веселые голоса учеников. Потолок светился солнечным светом и безоблачной синевой.

Погруженный в свои невеселые мысли об этом старом невежде, который преподает Защиту от Темных Искусств, Северус привычно занял свое место и налил себе ароматного куриного супа.

Он взялся за ложку, но тут содержимое его тарелки будто бы взорвалось и фонтаном окатило слизеринца. Горячий бульон больно ошпарил лицо. Северус бросил ложку и, зажмурившись, лихорадочно начал шарить по столу в поисках салфетки.

В ушах стоял какой-то непонятный рев. Снейп не сразу понял, что это смех окружавших его детей. Лишь когда на этом фоне послышался голос Блэка, кричавшего что-то, слизеринец различил и смех, и другие голоса.

– Нюнчик, ты что, даже кушать не умеешь? – орал Поттер.

Блэк громко хохотал. Северус живо представил себе ржущую компанию за гриффиндорским столом.

– Заткнись, Поттер! – крикнула Лили Эванс. Эх, милая Эванс, она, конечно, не смеялась. – Блэк, думаешь, я не видела, что это был ты!

Кто-то подал Снейпу салфетку. Он промокнул лицо, с благодарностью подумав о Лили, и открыл глаза.

– Всё в порядке? – спросила ...нет, не она. Эванс всё так же сидела за столом рядом с Поттером. А перед Северусом стояла Нарцисса, неуверенно улыбаясь.

– Да, – ответил слизеринец, стараясь скрыть свое разочарование, удивившее его самого. И почему это он решил, что Эванс побежит ему помогать? Дурак.

Северус достал из кармана волшебную палочку, не без мрачного удовольствия подметив, что при этом его жесте гриффиндорцы заметно напряглись, произнес очищающее заклинание и спрятал палочку в рукав. После чего, изо всех сил стараясь казаться невозмутимым и спокойным, вновь принялся за трапезу.

За обедом Снейп то и дело ловил на себе полные ненависти взгляды Блэка. Слизеринец чуть ли не кожей чувствовал то презрение и ту угрозу, с которой этот чистокровный придурок взирал на него, однако не подавал виду.

– Ты будешь второе? – спросила Нарцисса, вновь оказавшаяся рядом. Девушка левой рукой заправила светлую прядь за ухо, а правой подвинула к себе миску с салатом.

– Нет, – буркнул Северус, помолчал и тихо добавил, – спасибо.

Нарцисса застыла с ложкой салата в руке и улыбнулась.

– Не за что, – ответила она, и Снейпа насторожил ее тон. Ему вдруг подумалось, что она сейчас заплачет, или бросится обниматься. Как тогда, когда она списала у него контрольную по зельям... Северус поспешно занялся супом.

Краем глаза парень следил за гриффиндорским столом, одновременно поддерживая видимость, что он ничего не замечает. Однако он прекрасно видел, как Джеймс Поттер о чем-то мило беседовал с Эванс. Та ему улыбалась. Вот она засмеялась и тронула Поттера за рукав. Поттер что-то рассказывал, широко и глупо размахивая руками. Смех Эванс доносился до слуха слизеринца. Вот этот болван провел рукой по волосам. Как же Северус ненавидел этот его самовлюбленный жест! Блэк что-то зашептал Поттеру, кивнув в его, Снейпа, сторону. Северус торопливо отвернулся.

***

– Ей, Нюниус! За тобой должок, упырь, я тебя предупреждал!

Ненавистный голос заставил парня остановиться. Ему не хотелось поворачиваться к Блэку. Ему не хотелось видеть его нахальную рожу. Ему просто хотелось спокойно выйти из Большого зала. Но не получалось, так как перед дверью, ведущей в коридор, появился Поттер, загородив ему единственный путь к отступлению. Северус заподозрил, что зря задержался так долго. Он хотел подождать, пока гриффиндорцы уйдут, но те сидели долго перед пустыми тарелками, очевидно, поджидая его. Слизеринец решил, что правильно сделал, что не запрятал далеко палочку.

Зал опустел; небо заволокло тучами; стало тихо. За преподавательским столом никого не было, да и учеников осталось мало.

«Дементоры по тебе плачут», – мрачно подумал Снейп и обреченно повернулся.

Первый удар попал в челюсть, а второго не последовало.

Северус почувствовал, что ему разбили губу. По подбородку текла струйка крови. В голове стало как-то невероятно пусто. Будто бы гриффиндорец своим кулаком выбил все мысли... Нелепое сравнение, но именно оно почему-то пришло на ум слизеринцу. Пронеслось и исчезло. Вспыхнула боль, и вдруг парня охватила ярость, красной пеленой заволокшая всё вокруг и сдерживавшая его движения.

– Бродяга, да что ты руки-то пачкаешь? – послышалось замечание Поттера со стороны двери. Каждое слово отзывалось в разуме Снейпа, как в покинутом помещении. Слизеринец спиной чувствовал присутствие врага и оцепенел от гнева и... да, страха. Как ни стыдно было это признать, но он боялся. И его страх еще больше усиливал ненависть, нараставшую где-то в области сердца.

– А мне приятно! – отозвался Блэк и кровожадно оскалился. – Черт, Нюниус, ты отбиваться-то будешь? Я тебя только что ударил. По лицу. Ничего не хочешь по этому поводу предпринять, а?

Северуса трясло от ярости. Он до боли сжал зубы, потянулся к палочке, легко скользнувшей в руку, и выставил ее вперед. Но и Блэк не заставил себя ждать, тоже выхватив свою. Противники так и застыли, наставив друг на друга волшебные палочки.

Блэк не сводил с него взгляда и неприятно ухмылялся. Северус был готов убить его, с его губ уже почти сорвалось слово «Сектусемпра», но его опередил голос Лили Эванс.

– Джеймс, нет!

Северус оглянулся, успев заметить, что на руке Поттера повисла Эванс, с мольбой смотревшая на парня. Гриффиндорец взглянул на нее и ослепительно улыбнулся.

– Ради Вас, мисс, всё, что угодно, – он поклонился ей так галантно, как позволяла ситуация, и опустил палочку.

Северус почувствовал горький привкус желчи во рту, увидев, что Лили вспыхнула и робко улыбнулась Поттеру в ответ.

– Не пялься, сальноволосый, – Блэк воспользовался невнимательностью Снейпа и попал в него каким-то заклятием. Слизеринец выронил палочку и упал...

***

– Сев...Северус, с тобой всё в порядке?

Парень поднял голову с холодного каменного пола и увидел над собой обеспокоенное лицо Нарциссы Блэк.

– Да.

– Тебе помочь встать?

– Нет, я сам.

– У тебя нога опухла и бровь кровоточит...

– Я сам!

Северус попытался опереться на ушибленную ногу, но лишь вскрикнул от боли. На глаза навернулись слезы. Было чертовски обидно. Больно и обидно.

– Может, тебе помочь?

– НЕТ!

Нога нещадно болела. Надо будет отправиться в больничное крыло. Если получится...

– Помочь, Северус?

Снейп угрюмо молчал и, наконец, обреченно вздохнул:

– Да.

Глава 3

Солнце светило в глаза. Хогсмид никогда еще не казался ему таким волшебным и удивительным местом. Был прелестный весенний день. Нарцисса повисла на его плече и несколько капризно потянулась к пакету из «Сладкого Королевства», который нес Северус.

– Сев, дай мне шоколадную лягушку!

Слизеринец уже не обижался на дурацкие сокращения своего имени. За две недели он успел привыкнуть к этому, да и когда Нарцисса называла его так, это казалось ему самым милым и естественным на свете. Северус взглянул на свою светловолосую спутницу. Ее прелестная улыбка и то, как она поднимала на него глаза, хлопая при этом ресницами, всякий раз вызывало у него приступ нежности к ней.

Нарцисса Блэк выглядела такой хрупкой и беззащитной. Светлые волосы свободно спадали ей на плечи и казались золотыми на солнечном свете. Она капризно надула губки и требовательно нахмурилась. При этом на лбу у нее появилась очаровательная складочка. Северус ласково провел пальцем по этой линии и улыбнулся, вынимая из пакета сладость.

– А развернуть? – прекрасно осознавая всю безнаказанность, которую дарует любовь, потребовала Нарцисса.

Парень рассмеялся, ловко извлек лягушку из упаковки и аккуратно положил ее девушке в рот. Когда ее губы мимолетно коснулись его пальцев, Снейп невольно затаил дыхание.

Ему неожиданно вспомнился один рассказ, который он читал довольно давно. Слова сами по себе всплыли в памяти и обрели новый смысл: «В юности я был очень нелюдим. Я гордился тем, что держался особняком и не нуждался в обществе; в сущности, у меня не было ни друзей, ни близких, пока я не встретил ту, которая стала мне и другом, и женой...»*. Да, наверное, это счастье. Простое и человеческое. Как мало оказывается для этого надо.

– Чему ты так улыбаешься, Сев? – спросила Нарцисса, дернув его за рукав мантии.

– Ничему. Тебе, – Снейп лишь прижал ее крепче к себе.

***