355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Карл Ольсберг » Enter » Текст книги (страница 5)
Enter
  • Текст добавлен: 19 апреля 2022, 06:02

Текст книги "Enter"


Автор книги: Карл Ольсберг



сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Глава 12

Deckard[19]19
  Deckard – Декард; отсылка к главному герою фильма «Бегущий по лезвию» Рику Декарду.


[Закрыть]
: Just what do you think you’re doing, Dave?[20]20
  Just what do you think you’re doing, Dave? (англ.) «Дэйв, ты понимаешь, что ты творишь?» – цитата из кинофильма «Космическая одиссея 2001 года», слова, которые произносит взбесившийся бортовой компьютер космического корабля, когда герой его отключает.


[Закрыть]

Bowman[21]21
  Bowman (англ.) – Боумен; отсылка к главному герою фильма «Космическая одиссея 2001 года» Дейву Боумену.


[Закрыть]
: I need ya, Deck. I need the old blade runner, I need your magic[22]22
  I need ya, Deck. I need the old blade runner, I need your magic (англ.) «Мне нужен ты, Дек. Мне нужен старый добрый бегущий по лезвию, мне нужна твоя магия» – цитата из фильма «Бегущий по лезвию», слова, которые произносит полицейский, уговаривая главного героя принять участие в расследовании.


[Закрыть]
.

Deckard: I’m sorry, Dave. I’m afraid I can’t do that[23]23
  I’m sorry, Dave. I’m afraid I can’t do that (англ.) «Прости, Дэйв, но, боюсь, я не могу этого сделать») – слова, которые произносит взбесившийся бортовой компьютер космического корабля, когда главный герой просит его отключиться.


[Закрыть]
.

Bowman: Я даже не успел объяснить тебе, в чем мне нужна твоя помощь.

Deckard: Я знаю, в чем.

Bowman: И в чем же?

Deckard: АТР.

Bowman: Как ты догадался?

Deckard: Угадал.

Bowman: Предположим.

Deckard: Я – на другой стороне. Ты же знаешь.

Bowman: Насколько я понимаю, в войне, которую ведет АТР, только одна сторона – сторона людей.

Deckard: Если бы была лишь одна сторона, то и войны не было бы.

Bowman: А ты представь, что это – война, на которую никто не хочет идти. Призывы, сделанные еще в восьмидесятых, остались неуслышанными. Но от конфликта все равно не уйти. Тем более от этого.

Deckard: Ты ошибаешься. Технологии нам не враги. Ты, как никто другой, должен это понимать.

Bowman: Ты прав. Злодей – не HAL[24]24
  HAL – взбесившийся бортовой компьютер космического корабля в фильме «Космическая одиссея 2001 года».


[Закрыть]
. Злодеи – инженеры, которые доверили ему управление кораблем.

Именно против них воюет АТР.

Deckard: HAL – выдумка.

Bowman: АНБ – реальность. Прослушка первых лиц государств – реальность. Facebook и Google – реальность.

Deckard: Не дурак. Я вижу опасности, но и возможности вижу. Интернет, например, помогает демократии.

Bowman: Я и не подумал бы, что ты так наивен. Интернет подменяет лишь одну форму диктатуры другой, менее очевидной и оттого более эффективной. Большой брат? Оруэллу и не снилось! Ты так же, как и я, прекрасно понимаешь, что нет никакого свободного Интернета. Иначе нам не пришлось бы общаться по закрытому каналу.

Deckard: Многие злоупотребляют технологиями.

Bowman: Именно.

Deckard: Ладно, я вижу, чего ты боишься. Но это все равно не оправдывает ваших методов.

Bowman: Наших методов?

Deckard: Так и будешь упираться и утверждать, что ты не в их числе?

Bowman: I am putting myself to the fullest possible use, which is all I think that any conscious entity can ever hope to do[25]25
  I am putting myself to the fullest possible use, which is all I think that any conscious entity can ever hope to do (англ.) «Я стараюсь приносить максимальную пользу, которую, как мне кажется, ни одно разумное существо даже не надеется принести» – цитата из кинофильма «Космическая одиссея 2001 года», слова, которые произносит взбесившийся бортовой компьютер космического корабля.


[Закрыть]
. Делай какие хочешь выводы.

Deckard: Киноцитаты нам не помогут.

Bowman: Ты же сам начал.

Deckard: Ладно. Но сейчас я серьезно: у вас – проблемы.

Bowman: У нас у всех проблемы. В том-то и дело. Что бы ни случилось с АТР, если их поймают, это будут цветочки по сравнению с тем, что произойдет с вами, если вы им помешаете.

Deckard: Возможно. Но насилие никогда не было решением проблем.

Bowman: Насилие? Прополка сорняков – насилие? Уличный протест против уничтожения окружающей среды и остановка движения – насилие? Отключение электричества на день, чтобы заставить людей задуматься, – насилие?

Deckard: Тед Качинский, на которого вы ссылаетесь и которого требуете освободить, убил трех человек.

Bowman: Если погуглить – да. У Теда Качинского IQ равно 170, он один из самых умных обитателей этой планеты. В семидесятые годы стал жертвой тайных экспериментов с наркотиками, проводившихся с подачи ЦРУ. Возможно, из-за этого у него развилась параноидная шизофрения. Если кто-то и виновен в смерти этих людей, то ЦРУ.

Deckard: Любишь ты теории заговора, Дэйв. В любом случае своими терактами вы ничего не добьетесь, кроме всеобщей ненависти к себе.

Bowman: Может быть, она станет первым шагом: всеобщая ненависть – предпосылка революции.

Deckard: Это то, на что вы надеетесь? На революцию?

Bowman: Я не знаю, на что надеется АТР. Я лично потерял надежду на то, что разум когда-нибудь победит глупость.

Deckard: Как у тебя все просто. Все, кто с тобой не согласен, – дураки?

Bowman: Что тебе-то от меня надо?

Deckard: Я хочу знать, кто стоит за АТР.

Bowman: И ты меня вот так прямо спрашиваешь? Если бы я принадлежал к АТР, то думаешь, я бы тебе признался? А если бы и так, что ты сделаешь? Арестуешь меня? На основании анонимного чата?

Deckard: Если ты к ним не имеешь отношения, то помоги мне выяснить, кто они. А если из их числа, то сдайся добровольно! Поскольку никто не пострадал, то ты отделаешься условным сроком. И все внимание СМИ будет приковано к тебе, как ты, наверное, и мечтал.

Bowman: This conversation can serve no purpose anymore. Goodbye[26]26
  This conversation can serve no purpose anymore. Goodbye (англ.) «Продолжать этот разговор больше не имеет смысла. Пока» – цитата из кинофильма «Космическая одиссея 2001 года», слова, которые произносит взбесившийся бортовой компьютер космического корабля в ответ на просьбу героя выключиться.


[Закрыть]
.

Глава 13

Объявление по громкой связи вырвало Айзенберга из сна.

– Дамы и господа, говорит капитан. К сожалению, у меня плохая новость. Нам только что передали: воздушное пространство над Берлином закрыто для полетов. В целях безопасности наш самолет перенаправлен в Дрезден. Мы прибудем туда через девяносто минут. К сожалению, я не могу сказать, что последует дальше. Как только у меня появится новая информация, я вам ее передам. Ladies and Gentlemen, this is your captain speaking…[27]27
  Ladies and Gentlemen, this is your captain speaking… (англ.) – Дамы и господа, говорит капитан…


[Закрыть]

Пассажиры зашумели, возмущение нарастало. Айзенберг помассировал затекший затылок. Перенаправление в Дрезден – только этого не хватало! Доклад он произнес перед двадцатью сотрудниками ДПНЙ и не так уж сильно опозорился. Рассказ о работе ОСГИ, как он и ожидал, не вызвал интереса, а удостоился лишь пары вялых шуток: Maybe I can borrow this Sim guy for an hour or so? I’ve got a drawer full of travel expense reports that I haven’t found the time to add up yet…[28]28
  Может быть, вы дадите мне напрокат вашего Сима на часок? У меня шкаф забит отчетами о командировках, которые я все никак не проверю…


[Закрыть]

Комиссар был доволен тем, что по завершении доклада после дипломатичных аплодисментов последовало всего два таких же вопроса – и он быстро освободился, чтобы отправиться в аэропорт имени Джона Кеннеди. До вылета было три часа – времени оставалось еще предостаточно. Его куратор, заместитель директора полиции Джим Купер, предложил отвезти Айзенберга в аэропорт на служебной машине, но тот вежливо отказался и поехал на такси, правда, спустя полчаса ему пришлось пожалеть о своем решении: такси увязло в пробке будничного нью-йоркского трафика. Наконец, обливаясь потом, комиссар сдал багаж и стремительно прошел пассажирский контроль, а когда примчался к выходу на посадку, то узнал, что его самолет опаздывает на четыре часа. Из-за отключения электричества на выходных расписание полетов в Берлин и из Берлина было нарушено. Так он осознал, что пришло время купить себе современный смартфон.

А теперь, после утомительной ночи, проведенной в кресле среднего ряда, он приземлялся не в Шёнефельде, а в Дрездене! Что же творится в Берлине? Неужели опять отрубилось электричество?

Его соседка, девочка лет пятнадцати с темными, свисающими на лицо прядями волос и густым пирсингом в губах, носу и ушах (вряд ли она прошла незамеченной через «рамку»), оживленно давила на кнопки своего смартфона. Она была поглощена этим занятием с самого вылета. Когда стюардесса попросила ее перевести гаджет в автономный режим, а на момент взлета вообще выключить, юная пассажирка лишь пожала плечами и заметила, что предписания авиакомпании безнадежно устарели и держатся лишь на бюрократии Европейского союза – «в Америке, вообще-то, уже давно разрешили пользоваться телефоном на протяжении всего полета». После непродолжительной дискуссии она тяжело вздохнула, сделала вид, что следует требованиям и, как только стюардесса повернулась к ней спиной, снова включила мобильник. Айзенберг тогда предпочел не вмешиваться.

– У тебя Интернет есть? – спросил он теперь.

Она раздраженно посмотрела на него.

– У вас своего смартфона нет, что ли?

– Нет. Можно я твоим воспользуюсь?

– Разве вы не видите, что он мне самой сейчас нужен.

– Я просто хочу узнать, почему закрыли воздушное пространство над Берлином.

– Именно это я пытаюсь выяснить.

Резким движением она провела по экрану телефона и напечатала «обзор новостей» с такой скоростью, что заставила бы позеленеть от зависти любую секретаршу.

– Дроны, – сказала она через пару минут.

– Дроны? – спросил Айзенберг, у которого по спине забегали мурашки. – Что ты имеешь в виду?

– Мой друг говорит, в новостях сказали, что аэропорт закрыли, потому что кто-то поднял в воздух кучу дронов и полностью парализовал авиасообщение. Похоже, там опять царит полная неразбериха.

– Спасибо!

Айзенберг вытащил свой старомодный сотовый телефон из папки для бумаг и включил его, однако связи не было. Он хотел было попросить девочку разрешить ему позвонить с ее смартфона, но решил не форсировать события. Ведь он все равно не мог ничего сделать.

Целых полчаса они кружили над Дрезденом, прежде чем пойти на посадку. Очевидно, их самолет был не единственным, перенаправленным сюда. У стойки аренды машин стояла огромная очередь. Было ясно, что автомобилей хватит далеко не всем желающим. Айзенберг решил добраться на такси до города и сесть в поезд.

Глава 14

– Так, я иду домой, – сказал Бен.

– Домой? – изумился Йаап. – Но ведь Айзенберг будет здесь с минуты на минуту.

– С минуты на минуту? Ты с утра это говоришь. А сейчас – полшестого, и шеф будет вымотан. Как бы ни был важен наш с ним разговор, его лучше отложить до завтра.

– Утром я еще не знал, что его самолет задержится, а потом будет перенаправлен в Дрезден. И как ты, скажи на милость, собираешься «отложить до завтра» разговор? Ты хочешь, чтобы произошел третий теракт?

– Я тебе уже много раз говорил, Клаузен, мы не в силах что-либо сделать. Нет ни одной зацепки для обнаружения АТР через Интернет. Они слишком хорошо разбираются в технологиях.

– Слишком хорошо? По сравнению с тобой? Наверное, ты прав, но я и подумать не мог, что ты так легко признаешься в своей некомпетентности, Варнхольт!

– Ты действительно не догоняешь, Клаузен!

Чтобы не позволить конфликту разрастись, пришлось вмешаться Клаудии: атмосфера давно так не накалялась. Йаап с Беном и раньше часто обменивались колкостями, которые перерастали в серьезные конфликты, но с приходом Адама Айзенберга они друг с другом примирились. В итоге их стычки превратились во взаимные подтрунивания. Однако, начиная с выходных, над ОСГИ нависала мрачная тень. Сначала Клаудия попыталась списать свое плохое настроение на адаптацию к трудному заданию. Но интуиция ей сразу же подсказала: что-то было неладно, и ее голос становился все громче в последние дни. За конфликтом между ее такими разными коллегами стояло нечто большее, чем соперничество и принципиальность. Особенно Бен был на взводе, и броня из сарказма, которой он обычно защищался, прохудилась. Йаап почувствовал это и вместо того, чтобы лишний раз сдержаться, сыпал колкостями.

– Успокойтесь, пожалуйста, оба! – оборвала их Клаудия. – Если Бен хочет уйти, то пусть идет. Мы вдвоем в состоянии ввести Айзенберга в курс дела, если он, конечно, не предпочтет поехать домой. У него все-таки за плечами – восемнадцатичасовая одиссея.

– Ты права, – согласился Йаап. – Ладно, Бен, отдыхай. Нам, впрочем, особо не о чем рассказывать, потому как АТР слишком хороши для обоих наших супермыслителей.

– Я тебе уже говорил, Клаузен, что не могу отследить IP-адрес веб-сайта. А выходные данные АТР по глупости не опубликовали. В таких условиях вести расследование могут, к сожалению, лишь коллеги из пятого отдела.

– Да-да, помню, тебе все «ужасно трудно». Посмотри на Сима, он хотя бы пытается.

Бен указал на программиста за стеклянной перегородкой.

– И что он пытается? Выявить автора воззвания с помощью лингвистического анализа? Классный подход! Он уже наверняка сузил круг подозреваемых до всех, кто владеет великим немецким языком!

– Я не говорю, что одного анализа достаточно. Но это хотя бы – попытка.

– Дерьмо это собачье. Только лишь потому, что Сим умеет умножать так же быстро, как мой сотовый, это еще не значит, что он занят делом, которое поможет нам сдвинуться с мертвой точки. Его место – в цирке, а не в полицейском участке.

– Кто бы говорил! Без него мы на сегодняшний день в единственном раскрытом нами деле выглядели бы старомодными сыщиками, позволь тебе напомнить. Я не знаю, по правильному ли следу он идет в этот раз, но, в отличие от тебя, он не сидит без дела и лясы не точит. Я начинаю задаваться вопросом, есть у тебя вообще хоть капля заинтересованности разобраться с этой АТР.

Бен сузил глаза и устрашающе тихо понизил голос:

– Что ты хочешь этим сказать, Клаузен?

Йаап посмотрел ему прямо в глаза.

– Ты меня прекрасно понял, Варнхольт!

Обвинение повисло в воздухе, как неприятный запах. Клаудия понимала: нужно срочно что-то сделать, чтобы снять напряжение, но не знала что. Ведь Йаап только что озвучил мысль, которая была и у нее самой. Бен явно что-то скрывал.

– Лучше я пойду, – сказал хакер и сдернул с вешалки свою куртку.

Как раз в этот момент в офис вошел Айзенберг. Одежда на нем помялась, слегка перекошенное лицо было небрито, седые волосы растрепаны, глаза покраснели.

– Добрый вечер! – произнес он, заметно стараясь скрыть усталость. – Извините за опоздание, но вы в курсе происходящего.

– Добрый вечер, господин главный комиссар! – поздоровался Йаап. – Как замечательно, что вы вернулись!

– Привет, шеф! – сказал Бен.

А Сим, как всегда, даже не повернул голову в сторону вошедшего.

Клаудия облегченно улыбнулась.

– С возвращением, господин главный комиссар!

– Понимаю, уже поздно, – произнес Айзенберг, – да и я устал. Господин Клаузен сообщил мне о происшествии по телефону. Однако я все же хотел бы поговорить с вами о ходе расследования. Вы не возражаете?

– Какого расследования? – пробубнил Бен, но все-таки присел.

Айзенберг открыл дверь в отсек Сима.

– Здравствуйте, господин Виссманн! Будьте любезны присоединиться ненадолго к разговору о ходе расследования.

К удивлению Клаудии, Сим, не протестуя, снял наушники и даже поприветствовал шефа лаконичным «добрый вечер».

– Итак, господин Клаузен, – начал Айзенберг. – Какова обстановка?

– С момента нашего последнего телефонного разговора обстановка не изменилась, господин главный комиссар. Дроны, использованные для атаки на аэропорты, – иного типа, чем те, что были задействованы в атаке на электрические сети, намного легче и дешевле. Поскольку они были маркированы буквами АТР, мы можем утверждать, что эта группировка стоит за вторым терактом.

– Причинен какой-либо ущерб?

– Если вы имеете в виду ущерб кроме того, что возник из-за многочасового паралича авиационного сообщения в воздушном пространстве Берлина и перенаправления нескольких тысяч пассажиров в другие аэропорты, то нет. Дроны сами по себе – безобидные игрушки. Даже если бы самолет столкнулся со стаей из них, они ему не причинили бы вреда. Однако с них свисали полоски металлической фольги, которые отражали сигнал радара, поэтому диспетчерская служба посчитала их крупными летательными аппаратами и решила закрыть небо для полетов. На федеральном уровне сейчас срочно принимаются нормативы о запрете использования дистанционно управляемых летательных аппаратов с дальностью полета более ста метров. В принципе, под запрет попадут все летательные аппараты с дистанционным управлением.

– Как же расстроится Джефф Безос! – прокомментировал Бен.

– Кто? – спросил Айзенберг.

– Джефф Безос – глава «Амазона». Он еще в 2013-м громко заявил о намерении организовать доставку посылок дронами. Теперь у него ничего не получится, по крайней мере в нашей стране.

– Мы можем исходить из того, что АТР не намерены причинять вред людям, – заключил Айзенберг.

– Да, – подтвердил Бен. – Их враг – техника, а не люди.

– Они ничего нового не опубликовали на своем сайте после второго теракта?

– Небольшой комментарий.

Он зачитал распечатанный после обеда текст:

– «Наша предостерегация на выходных вызвала появление на свет подражателей, которые решили присвоить себе чужой успех. Как следствие, возникло недопонимание того, что именно мы совершили эту акцию. В связи с чем мы решили провести новую акцию, которая планировалась позднее. Требования, опубликованные на этом сайте, по-прежнему актуальны. Если они не будут выполнены, мы оставляем за собой право перейти к более жестким действиям. АТР». Думаю, второй акцией они достигли своей цели – теперь все знают организатора. У нас и внутри команды не должно быть больше сомнений на этот счет. – Бен многозначительно посмотрел на Йаапа, который тут же увидел в этом провокацию.

– Похоже на то. Однако мы обязаны рассматривать все возможные версии, даже такую, согласно которой организаторы – это имитаторы АТР. Ведь они использовали дроны другого типа.

– Ты, разумеется, абсолютно прав, – констатировал Бен ироничным тоном. – АТР – это парочка глупых юнцов, которые всего лишь подражают злодеям.

Йаап ничего не ответил.

– Теперь я хотел бы услышать от каждого из вас оценку ситуации и предложение, как нам действовать дальше. Господин Варнхольт?

Бен уклонился от его взгляда.

– Мне кажется, мы мало что можем сделать. Я попытался выяснить, где хранится содержание сайта. Сервер стоит в России. К счастью, там используют устаревшее ПО, поэтому мне удалось запустить еще не очень известный эксплойт[29]29
  Эксплойт – компьютерная программа, фрагмент программного кода или последовательность команд, использующие уязвимости в программном обеспечении и применяемые для проведения атаки на вычислительную систему.


[Закрыть]
и прочитать файлы протокола сервера. Оттуда я узнал, что содержание было загружено на сайт через анонимный прокси-сервер в Бангалоре. Однако он настолько хорошо защищен, что след на нем обрывается.

– Бангалор? В Индии?

– Да. Но это лишь звено в цепи. Даже если бы мне удалось взломать индийский сервер, это не помогло бы. Ребята, стоящие за АТР, знают, как заметать следы в сети.

– По-моему, мы здесь лишние. Пятый отдел бросил все силы на расследование этого дела. Я думаю, с их с классическими методами шансов найти преступников больше, чем у нас.

– Варнхольт! – воскликнул Йаап. – У нас наконец-то появилась возможность показать, на что мы способны, а ты говоришь, что мы ничего не умеем! Я правда тебя не понимаю!

Айзенберг не дал Бену возможности отреагировать.

– Господин Виссманн, что вы думаете, как нам следует работать дальше?

Сим пожал плечами.

– Это решать вам.

– Я хочу знать ваше мнение. Вы какой метод предложили бы?

– Я уже провел лингвистический анализ. Но исходного материала слишком мало, чтобы получить статистически значимый результат.

Айзенберг обратился к Варнхольту:

– Можете объяснить, что он имеет в виду?

– Сим полагает, что сможет установить автора воззвания, сравнив его с другими текстами в сети по частоте встречающихся в нем словосочетаний.

– Вы получили какие-либо результаты? – спросил Айзенберг Сима.

– Да.

– Расскажете нам?

– С вероятностью в 32,73 % тексты были написаны доктором Томасом Ангессером. По следующему кандидату в авторы, профессору Хайнцу Ротмюллеру, значимость составляет 7,90 %.

Бен с удивлением взглянул на Сима. Его лицо просветлело.

– Вчера ты говорил о 24 %.

– Опубликованный сегодня текст повысил вероятность того, что автор – Томас Ангессер, на 8,61 %.

– Как несколько слов могут столь сильно повысить шансы конкретного лица на авторство текста?

– Всего лишь одно слово: «предостерегация» – оно редко встречается. Поэтому у него высокая значимость.

– То есть на основе одного-единственного слова ты приходишь к выводу, что определенное лицо является автором текста? – спросил Йаап.

– Нет. Я только представил результаты статистического анализа. 32,37 % – это слишком низкая цифра значимости, чтобы сделать на ее основе надежные выводы.

– Может быть, нам стоит познакомиться с тем, что писал этот доктор Ангессер, – сказал Айзенберг. – Госпожа Морани, как вы думаете?

Клаудия ответила не сразу. Она хотела бы сказать, что Бен Варнхольт, похоже, знает об АТР больше, чем говорит, но не могла так подло поступить с коллегой. Ее слова вызвали бы конфликт, который неизвестно чем обернулся бы для всей группы ОСГИ. Вместо этого она ответила так:

– Из тех немногих фактов, которыми я располагаю, я не могу сделать вывода. Я изучала информацию по делу Теодора Качинского, на которого ссылаются АТР. По-моему, его действия объясняются параноидной шизофренией, наступившей, возможно, в связи с проводившимися ЦРУ экспериментами с наркотиками. Он принимал в них участие.

– Вы хотите сказать, что считаете преступников шизофрениками?

– Нет, ничего подобного. Они действуют явно рационально, хотя их мотивы, возможно, и основаны на иррациональных страхах. В любом случае, эти люди хорошо организованы и тщательно планируют свои акции. Качинский, правда, действовал так же.

– А почему, как вы полагаете, они придерживаются именно его взглядов?

– Похоже, он для них кумир, наверное, даже великомученик. Воин-одиночка против «научно-военно-промышленного комплекса», как они его называют, который принес себя в жертву идеалам и благополучию человечества.

– Погодите-ка! – перебил ее Йаап. – Этот тип убил трех человек и ранил два десятка! Неужели ты оправдываешь его преступления?

Клаудия бросила на него холодный взгляд.

– Ничего я не оправдываю. Я просто анализирую.

Он потупил взгляд.

– Да, конечно. Извини.

– Господин Клаузен, какие мысли у вас?

– Как я уже говорил, на данном этапе я не стал бы исключать ни одну из версий. Даже если оба теракта – дело рук АТР, мы не знаем, правда ли то, что они заявляют о себе в Интернете.

– Что ты хочешь сказать? – просил Бен.

– Все это может быть обманным маневром.

– Обманным маневром?

– Может быть, на самом деле у них совсем другие цели. Возможно, они хотят дестабилизировать обстановку в стране, или повлиять на котировки акций на бирже, или отвлечь внимание от другого преступления.

– Ты всерьез полагаешь, что они на сутки отключили электричество по всему Берлину, а через пару дней парализовали работу аэропорта, чтобы просто отвлечь внимание?

– Во время учебы нам говорили, что при расследованиях никогда нельзя полагаться на догадки…

– Тут тебе не полицейская академия, Клаузен. Это – реальность. Очевидно, что АТР пытается предупредить мир о последствиях нарастающей технологизации. И надо заметить, в чем-то они правы. – Он хотел было продолжить речь, но вдруг замолчал, как если бы понял, что сказал лишнее.

– Ты что, предлагаешь взять этих типов под крыло? – спросил Йаап раздраженным тоном.

– Я предлагаю не устраивать дискуссий, – вмешался Айзенберг. – И думаю, вы правы: еще слишком рано исключать какие-либо версии. Я считаю опубликованное на их сайте признание настоящим и абсолютно логичным. При построении версии нам следует исходить из того, что мы имеем дело с террористической группой и что, как они и обещали, последуют новые теракты.

– С террористической группой? – спросил Бен. – Не слишком ли жесткий термин? Ведь ни один человек не пострадал.

– Термин ввел не я, а директор полиции Хинтце, руководитель пятого отдела и лицо, руководящее расследованием. В остальном нам, скорее всего, повезло. Масштабное вмешательство в воздушное сообщение могло бы запросто причинить урон многим людям, в худшем случае – повлечь за собой крушение самолета. Я не знаю, принимали ли во внимание АТР риск того, что из-за их действий могут погибнуть люди, или они предпочли об этом не думать. Но мы не должны их недооценивать.

Бен смотрел в пол.

– Наверное, вы правы.

– Как бы то ни было, единственной конкретной зацепкой мне кажется наработка господина Виссманна.

На лице Сима появилась и тут же исчезла улыбка. Это было настолько редким явлением, что Клаудия даже засомневалась, не показалось ли ей.

– Госпожа Морани, я хотел бы, чтобы вы проанализировали документы, которые опубликовал этот доктор Ангерер или как его там, – продолжил Айзенберг. – Может быть, это нам поможет продвинуться. Но задание, разумеется, подождет до утра. А сейчас мы заслужили отдых. Чувствую, силы нам еще понадобятся.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю