Текст книги "Долго и счастливо"
Автор книги: Карина Пьянкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
ГЛАВА ШЕСТАЯ
– Я не уверен в твоей правоте, – тихо сказал Маэда Кай себе под нос, идя по парковке к своему автомобилю.
Вообще, ему по статусу полагался шофер, но президент агентства The Shining предпочитал как можно больше времени проводить в одиночестве. У него на это имелось достаточно причин.
– Скажи лучше, когда я в последний раз ошибался, – получил мужчина спокойный и уверенный ответ.
Кай горько рассмеялся:
– Если что-то останется неизменным, так это твое вечное высокомерие. Ты всегда считал себя талантливей и умней всех.
Мужчина нажал кнопку на пульте, и машина пискнула сигнализацией. Дорогой автомобиль премиум-класса. Его брат всегда хотел иметь именно такой. В некотором роде теперь мечта осуществилась.
– Но ведь так и есть. Я талантливей и умней других. А еще предприимчивей, Кай. Кстати, мне понравилась эта девочка. Хорошенькая, приличная… подходит Ватанабэ. Публика любит красивые истории любви и крепкие семьи. Это вызывает в людях умиление. Не трогай парня и его невесту.
Кай недовольно вздохнул, усаживаясь в автомобиль. В салоне пахло кожей и чем-то неуловимым, что можно было назвать запахом роскоши.
– Почему ты всегда принимаешь решения? – чуть раздраженно спросил он.
– Потому что я лучше разбираюсь в таких вещах, – холодно ответили ему.
Спорить было совершенно бесполезно. Наверное, и правда во всем этом лучше понимает именно он, а не Кай.
Президент вставил ключ зажигания и завел мотор. Машина довольно заурчала, как сытый кот, и уже через минуту тронулась с места.
В салоне Маэда Кай сидел один.
Репетиция не состоялась по техническим причинам. Разумеется, дело было не только в уничтоженной аппаратуре, проблему решили бы в течение пары часов, пусть и с существенными затратами. Главное затруднение состояло в том, что рабочий настрой после такого неприятного происшествия, как взрыв, оказался напрочь уничтожен. Причем я могла бы понять, если бы это произошло из-за нервного потрясения. Но так ведь нет, нервное потрясение, кажется, получили только мы с Айко да переживающий за меня Такео. Ребята просто решили, что случившееся – отличная причина не работать. И были тверды в своем намерении провести сегодняшний день в лени и праздности. В итоге мы все отправились в какое-то кафе неподалеку, где подавали в том числе и то, что ребятам было можно есть.
Менеджер решительно заявила, что с нами идти она не собирается, и строгим командным голосом велела не забывать о съемке в рекламе на следующий день. Мисаки тут же заворчал: мол, лучше бы они дружно начали страдать амнезией, чем зарабатывать таким. Айко в ответ зашипела, что если любят деньги, то пусть привыкают делать то, за что платят, а не только то, что нравится.
Я робко поинтересовалась, какой продукт ребята должны рекламировать.
Музыканты сперва мялись… А потом Мисаки мрачно выдал:
– Подгузники.
Я внимательно посмотрела по очереди на всех шестерых и пришла к выводу, что для подгузников они либо чересчур крупноваты, либо еще слишком молоды.
– Кто-то решил, что мы будем замечательно смотреться с детьми. Хочу лично взглянуть в глаза этому затейнику, – пояснил Хироши, демонстративно разминая кисти рук.
Айдзава чересчур задумчиво уставилась в окно.
Не рассмеяться стоило огромных усилий. Зато Айко-нэ-сан казалась ужасно довольной этим контрактом. Должно быть, и правда выгодные условия. Для нее деньги явно не пахли.
– И вообще, дети – это мило! – нанесла контрольный удар менеджер группы. – Верно, Такео-сама?
Ватанабэ, до этого момента такой же недовольный, как и его друзья, как-то разом растерялся и ответил:
– Ну… Да. В целом.
Менеджер торжествующе улыбнулась, и стало ясно, что теперь уж от злосчастной рекламы точно никто не отвертится.
– Ладно, парни, нам за это хотя бы заплатят, – махнул рукой Иноэ, когда Айко скрылась с глаз.
Он сохранил самый позитивный настрой. Като согласно закивал и предложил нормально провести день. И не думать о детях и подгузниках. Молчаливое возмущение лидера старательно не замечали.
– А еще к нам через часик девочки приедут! – радостно заявил Кано, прочитав пришедшее ему на телефон эсэмэс.
«Девочкам» я не очень-то обрадовалась, в отличие от остальных. Наверняка они опять будут со мной чересчур дружелюбны. А Макото точно вспомнит про платье, которое доставят через пару дней самолетом в Ямато. Дизайнеру предлагали переслать ее творение с курьером, но она едва чувств не лишилась от одной только мысли о подобном святотатстве по отношению к своему шедевру.
– Может, вернемся к моим родителям? – с невинным видом предложил Такео, заметивший мое недовольство.
Я, кажется, с лица спала, потому что он, посмотрев на меня, рассмеялся и поспешил успокоить:
– Не волнуйся, я понял. Тебя надо приучать к моей семье постепенно. Это была шутка. Только шутка.
Я ощутимо расслабилась. Шутка шуткой, но по сравнению с родственниками жениха посиделки с не моими друзьями – сущие мелочи.
Словом, после недолгих, но оживленных препирательств наша дружная компания все-таки засела в злополучном кафе. «Мальчики» постоянно сбивались на родной язык, обсуждая что-то свое, исключительно важное. В тот момент им было немного не до меня. Признаться, я даже слегка затосковала.
В сумке пискнул телефон. Новое сообщение.
«Ну как налаживание межрасовых отношений? Мать Такео смирилась? Ты уже не первый враг?» – как всегда саркастично интересовалась Лиллен.
«Жива. Но все сложно! Она даже сама взялась объяснить мне, насколько я ей не нравлюсь, пока Такео спал».
«Замуж ты выходишь за Ватанабэ, а не за его мать», – беззаботно ответила подруга.
Легко ей говорить о таких вещах из Айнвара.
«Но я не хочу ссориться с его родственниками!» – пожаловалась я.
«Беннет, если этот паршивец взял измором тебя, то уж собственную мать точно убедит, что ты для него – та самая», – насмешливо отозвалась Адамс. Она проблемы, очевидно, вообще не видела.
Я задумалась. Мог ли действительно Такео убедить свою маму, что я – наилучший выбор, какой он только мог сделать?
Глядя, как мое несчастье азартно ругается с Шинджу и вроде бы тот даже уступает, я могла и поверить в такой расклад.
Трагично вздохнув, я стала смотреть в окно, прикидывая, смогу ли пережить еще один вечер в настолько большой, дружной и шумной компании. Нет, по работе мне приходилось вращаться и среди куда большего количества людей, причем не все из них относились ко мне дружелюбно, но это не особо беспокоило. Я была осенена благодатью «Фейри стайл» и плевать хотела на чужое мнение.
На улице сновали люди. Непохожие на айнварцев люди. Невысокие, желтокожие, они временами начинали кланяться друг другу, застывая прямо в бурном людском потоке. Другая страна, другая нация, другой ритм. Но все же это тоже обычные люди, верно? Нужно просто привыкнуть.
Однако успокоиться окончательно не дала вспышка зеленого света, которая блеснула на другой стороне улицы. Колдовство? Никто из прохожих не обратил на свет никакого внимания, так что, скорее всего, я опять увидела какие-то чары. И оттенок казался таким ядовитым, что не возникло и мысли, будто эта магия направлена на доброе дело.
– Ребята, давайте выйдем, – неуверенно предложила я музыкантам. Те оказались слишком увлечены разговором и даже не сразу меня услышали, но я не собиралась сдаваться. – Пойдемте отсюда!
Парни озадаченно переглянулись, не понимая причин моего беспокойства.
– Что случилось, Джули? – растерянно спросил Такео.
Меня чуть не колотило от страха.
– Я не знаю! Но, пожалуйста, пойдемте отсюда! Быстро! – взмолилась я.
Друзья Ватанабэ пожали плечами: мол, чего только женщине в голову не приходит, проще согласиться, чем понять суть проблемы. И мы в итоге вышли наружу. Стоило только оказаться на улице, как в кафе кто-то истошно закричал.
– Проверим, что там? – неуверенно спросил Мисаки.
Голос у него дрожал. А у меня – коленки. Да и остальные тоже не остались совершенно равнодушны.
Ребята решительно замотали головами. Помощь там наверняка есть кому вызвать. И пусть я всегда считала себя сострадательной, все равно возвращаться не собиралась. Ни за что.
Если преступник все еще на месте, он увидит, что мы уцелели, и может попробовать напасть снова. Вдруг на этот раз ему повезет?
– Пусть полиция проверяет, – нервно фыркнул Хироши, резко сворачивая к парковке. – Им за это платят. А вот нам опять придется тратиться.
– Думаешь, нас могут заставить платить компенсацию? – недоверчиво спросил Такео, кивнув в сторону кафе. – Недоказуемо.
Хиро пожал плечами.
– Компенсацию-то вряд ли… А вот нормальная охрана стоит приличных денег, Такео-сама. И она нам теперь очень нужна.
Почему-то никто и не подумал, будто произошедшее никак не связано с нами.
Вдалеке истошно завыли сирены, оповещая, что где-то случилась беда. В Ямато хорошо налажена система оповещения. Всего-то несколько минут, а экстренные службы уже едут. В Айнваре тоже работа поставлена неплохо, но все равно не настолько эффективно.
Мы переглянулись и быстро пошли к парковке. Нет, мы обязательно расскажем о нашей связи с произошедшим в кафе сотрудникам полиции. Точней, сотруднику. Ватанабэ Рё отлично подойдет.
– Хорошо, что Джули-сан может видеть колдовство, иначе бы на этот раз легко не отделались, – поежился Кавамура, побледневший еще больше обычного, хотя, кажется, куда уж еще. – Лидер, теперь рядом с тобой небезопасно. Два покушения за одни сутки – это совершенно не смешно. Разбирайся поскорей со своими проблемами. А то на вашей свадьбе может кто-то пострадать. Злодей попался чересчур деятельный.
Точно! Свадьба. Если не разберемся до нее… Даже думать не хочется. Но неужели все дело в ней? Ведь раньше ничего подобного с моим несчастьем не случалось. Я бы наверняка знала! Он бы не смог долго утаивать в мешке такое шило.
Мысль, что лучше бы все это безобразие отменить, окрепла. Но Такео точно расстроится. А потом меня со свету сживут миз Коллинз и Лиллен. Да и все-таки замуж я за мое неуклюжее несчастье хотела, как бы ни боялась того, что произойдет позже.
– Мы разберемся со всем до свадьбы, – совершенно спокойно заявил Ватанабэ, разом посерьезнев. – Кажется, на меня и правда кто-то начал охоту. Вот только зачем?
Я нахмурилась, пытаясь найти ответ.
– Как говорит моя бабушка Верити, главное – узнать мотив. А вытянуть за него преступника уже не так и сложно.
– Но я никому ничего дурного не делал… – пробормотал жених, потирая виски.
Кавамура дал Такео затрещину, явно наслаждаясь тем, что может быть умней своего лидера. Шинджу буквально лучился от самодовольства.
– Балда ты, Такео-сама. Можно кому-то мешать, и ничего для этого не делая.
Я была с «вампиром» совершенно согласна. Но чем мог мешать Ватанабэ, оказалось загадкой. Разве что… коллеги по цеху? Кому-то же In the Dark не дает прорваться к вершинам славы, намертво залипнув на первых строчках музыкальных чартов? Популярней этой группы не было во всей Ямато, да и иностранных конкурентов они подсидели. Один только последний айнварский концерт чего стоил: от такого количества поклонников зал едва не лопнул.
Хотела сначала спросить свое несчастье по поводу возможных конкурентов, но потом быстро передумала. Такео ко всем относился предельно хорошо, и, чтобы он изменил свое мнение о ком-то, пришлось бы изрядно постараться. Даже если у Ватанабэ и имелись враги, то он узнает об этом последним.
В итоге дружеские посиделки мы решили отменить. Никто уже не мог поручиться, что не произойдет еще один взрыв или еще чего-то столь же неприятное. Такео предложение поддержал тут же. Он прекрасно понял: даже если неизвестный злоумышленник охотится на него самого, то ничто не мешает ему использовать способы, которые подвергают опасности многих ни в чем не повинных людей. Рисковать друзьями он не собирался. Да и на меня смотрел так, будто планировал куда-то отослать от греха подальше.
Единственным светлым пятном во всем происходящем стал звонок Айко-нэ-сан, которая сообщила, что фотосессия с детьми и их предметами гигиены отложена на неопределенный срок…
Пока прощались с ребятами, я делала вид, будто не замечаю взглядов жениха, но, когда мы с Ватанабэ сели в машину, тут же заявила:
– Даже не вздумай.
Ненаглядный растерянно нахмурился и уточнил:
– Что я должен не вздумать, Джули?
Будто не понял. Ну-ну. Он понимал меня всегда, находясь за тысячи миль, а тут вдруг резко растерял свою дивную эмпатию.
– Не вздумай предлагать мне уехать! – разъяренно зашипела я, как разозленная кошка. Была бы шерсть – дыбом бы встала. – Можешь даже не мечтать, что я тебя брошу одного! Ясно?! Ты пошел со мной тогда в офис «Фейри стайл» и готов был умереть за меня, а теперь решил, будто я сбегу, поджав хвост, при первой опасности?!
Он отвернулся и вставил ключ в замок зажигания. Молчание длилось около минуты, но казалось, прошла вечность.
– Я мужчина, Джули.
Захотелось залепить ему пощечину. От всей души. И пусть потом гримеры замазывают.
Если смогут.
– Стало быть, я люблю меньше только потому, что женщина? – недобро протянула я, готовясь к нашей первой крупной ссоре.
Я не позволю ему переживать все одному. Не теперь, когда согласилась быть с ним до конца жизни.
– Ты не должна рисковать ради меня, Джули. Риск – это удел мужчин. Вас, женщин, надо беречь. Вы слабей.
Ну да.
Слабей.
Вспомнилось, как я отделала мерзавку Вивиан, как Адамс едва не убила Дэниэлса, когда тот ее похитил, вспомнилась и миз Коллинз во всем своем ведьминском величии. Нет, может, тут, в Ямато, женщины и правда трепетные и беззащитные создания, которые безропотно следуют мужским решениям. Вот только в невесты Ватанабэ Такео выбрал айнварку. А в нас феминизм куда как сильней. Я не собиралась ни оставлять Такео одного, ни отказываться от идеи помочь ему. В конце концов, если бы не мой дар, то ребят могло уже и не быть… Значит, я не бесполезна!
– Расскажи свои теории о женщинах и риске моей бабушке Верити. И Адамс. И миз Коллинз, – отчеканила я каждое слово, глядя прямо в глаза любимому. – Я останусь рядом с тобой. Я так решила. И теперь тебе пора узнать, каким на самом деле бывает мое упрямство.
Насколько я поняла, в тот момент Ватанабэ Такео испытал самый настоящий культурный шок. С его точки зрения, я вела себя совершенно неправильно. Только мне было плевать.
– Это твое последнее слово? – убито поинтересовался он, выруливая с парковки.
Я уверенно кивнула.
– Совершенно верно.
– И что мне теперь делать? – спросил скорее небеса, чем меня музыкант.
Я вздохнула и ответила за высшие силы:
– Забрать в квартире все необходимое, а потом ехать со мной к твоим родителям.
Сама не поверила, что такое вот сказала. Если существует место, куда мне хотелось попасть меньше всего на свете, так это родовое поместье семьи Ватанабэ, забитое до отказа родственниками моего ненаглядного. Но было совершенно ясно, что именно там сейчас самое безопасное для нас место. В доме несколько заклинателей, да и Рё тоже в данный момент перебрался с семьей к родителям. Проникнуть в семейный дом клана колдунов – сложная задача, наверняка даже если преступник и справится с ней, то попотеть придется куда больше, чем с квартирой моего жениха.
– Ты не заболела? – встревоженно спросило мое несчастье, косясь на меня.
– Я совершенно здорова.
Ватанабэ покачал головой:
– Сегодня с утра ты, кажется, готова была сбежать, проломив ворота.
Ну да.
– Сегодня с утра я еще не знала, что на твою жизнь покушаются. Сейчас мой душевный комфорт не так важен, как твое благополучие. А семья… мне все равно придется уживаться с ними всеми. Рано или поздно.
Пусть мне, конечно, и хотелось бы поздно, но карты легли иначе.
– Маме ты все равно понравишься. Через какое-то время, – уверил меня Такео. – Просто… ей тоже тяжело. Но вы не можете друг другу не понравиться.
Я видела за свою жизнь десятки примеров, когда свекровь и невестка вели затяжную позиционную войну вплоть до смерти одной из сторон или развода. Но решила не расстраивать лишний раз свое несчастье. Он и так расстроился, что мы не нашли с Кимико общего языка с первой попытки.
«Лил, я дура…» – отправила я сообщение подруге.
«Никто и не сомневался», – ответила она мне, но после этой фразы почему-то сразу стало легче. Сама не пойму отчего.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
И снова первой нас встретила мать Такео, Кимико. Даже не ожидая гостей, она все равно выглядела эффектно. Должно быть, ее муж до сих пор не может надышаться на красавицу-супругу и ревнует ее к любому встреченному мужчине. Моей собственной матери этого не удалось, ее съел быт и, должно быть, трое детей. Потускнела, стала такой же, как и большинство ее сверстниц, связанных семейными узами.
Увидев нас с Ватанабэ, Кимико удивленно округлила глаза и засеменила навстречу настолько быстро, насколько позволял традиционный наряд. На этот раз ее кимоно казалось проще, скромней, но и такой матушка моего несчастья выглядела эффектно.
– Такео, Джулия-сан, я не думала…
Фразу она не закончила, и стало любопытно, что же она хотела сказать: «…что вы вернетесь назад так скоро» или «…что вы вообще вернетесь». Любому было бы понятно, что из поместья я практически сбежала с чувством огромнейшего облегчения и в нормальном состоянии попыталась бы отвертеться от визита под любыми доступными предлогами.
– Мы решили… – с легкомысленной веселостью начал было мой ненаглядный.
И я совершенно ясно поняла, что он собирается врать своей семье. И мысли рассказать о бедах родным в его голове даже и не возникло.
А вот в мои планы подобный расклад не входил. Не для того я выбрала это в полной мере адское для меня место, чтобы будущий муж молчал, как партизан, и мешал родственникам его спасать.
– Госпожа Ватанабэ, на Такео покушались сегодня. Дважды, – перебила я музыканта, не дав ему возможности навешать лапши на уши матери.
Ватанабэ Кимико встретила такую «радостную» новость со стоическим спокойствием. И стала глядеть на меня еще более неласково, чем до этого. Словно сочла, что именно я виновата во всем произошедшем. Может быть, она и не так уж не права.
– Джули, – тяжело вздохнул Такео, опустив голову, – ну зачем ты?..
Более идиотского вопроса он задать просто не мог.
– Потому что твои родственники должны знать о твоих проблемах, – решительно заявила я. – Иначе как они смогут помочь?
Ватанабэ недовольно посмотрел мне в глаза и мрачно произнес:
– Я справлюсь.
Что ж, он совершенно точно очень на меня зол. Просто невероятно сильно. Вот только мне было на это, честно говоря, плевать.
– И я, и твоя мама прекрасно знаем, насколько ты сильный и самостоятельный, – медленно, ласково, как с маленьким ребенком, начала говорить я. – Но даже самым сильным нужна помощь. За тобой охотятся какие-то ненормальные уже не первую неделю, а ты мало того, что никому ничего не рассказывал, так еще и умудрился этого не понять.
Кимико смотрела то на меня, то на сына и молчала.
– Тебе не кажется, что ты не должна была решать за меня? – не успокаивался мой ненаглядный, чей взгляд стал еще тяжелей.
Я все равно не верила в возможность вечной идиллии, так что лучше опробовать проблемы на своей шкуре еще до свадьбы. Чтобы точно знать, с чем потом придется иметь дело.
– Ну ты же решал за меня, – пожала плечами я, не отводя взгляда и не опуская головы.
Такео, похоже, понемногу начинал закипать.
– Ты женщина. А я – мужчина! – использовал просто «потрясающий», с точки зрения современной айнварской женщины, аргумент мой будущий муж.
Подозреваю, в Ямато такое сработало бы… Но я плохо разбиралась в культуре родины своего несчастья.
– Сейчас вроде как равноправие полов, – с вызовом фыркнула я, не оценив такой резкий переход к шовинизму.
Ватанабэ закатил глаза и замолчал. Судя по выражению лица, молчать он собирался еще некоторое время. Демонстративно.
Кимико покачала головой и обратилась ко мне:
– Пойдемте выпьем чаю с моей свекровью, Джулия-сан, – предложила она. – Сейчас в доме больше никого нет, а ока-сама говорила, что хотела бы познакомиться с вами получше. В прошлый ваш визит все вышло как-то… скомканно.
Не сказать чтобы предложение меня обрадовало, ведь я знала, насколько сильна как колдунья бабушка Такео, а к его матери и вовсе относилась с откровенной опаской. Но отказать – значит, открыто заявить о неприязни и объявить о начале боевых действий. Да и оставаться наедине с разобидевшимся на меня женихом в тот момент не тянуло. Бабушка Верити говорила: в таких случаях мужчине нужно дать «перекипеть». Тогда он через какое-то время придет к выводу, что сам был не прав. Даже если он прав. А начни бегать вокруг, успокаивать и извиняться – станет только хуже.
– С удовольствием, – робко пробормотала я, оставив свое несчастье наедине с нашим багажом и его недовольством.
Ватанабэ Кимико пошла вперед по посыпанной песком дорожке, и я невольно залюбовалась ее идеально прямой осанкой и плавностью движений. Все-таки было что-то такое особое в женщинах Ямато. Этакая обманчивая мягкая твердость, которая в полной мере раскрывалась уже в зрелом возрасте. Ее я разглядела в Кимико. Ее же увидела и в Юкико. А возлюбленные ребят из группы… они просто были еще молодыми девушками, а девушки всегда одинаковы. В любой стране мира.
– Произошло что-то серьезное? – внезапно спросила Ватанабэ Кимико, хотя я думала, она не заговорит со мной до конца нашего короткого пути.
– Очень, – тихо откликнулась я. – Сегодня в студии был взрыв. А потом кто-то использовал магию, когда мы сидели в кафе с ребятами. Хорошо я заметила чары и мы успели выйти… Надо узнать у Рё, что там случилось, он наверняка в курсе. Да и раньше, как оказалось, произошло слишком много всего, чтобы говорить о случайности.
Мне не нравилась эта женщина. Но я знала: сына она безумно любит и точно поможет во всем, что касается благополучия Такео.
– Кто-то пострадал?
– Незначительные царапины. Даже не знаю, почему нам так повезло. Явно ведь не пугать собирались…
Кимико словно бы напряглась, но ничего не сказала в ответ, только ускорила шаг.
Мы двигались в сторону большой открытой беседки, стоявшей на берегу заросшего лотосами пруда. Окажись я в этом месте на пару месяцев раньше, наверняка бы полюбовалась на цветы, но сейчас водную гладь скрывали от глаз только круглые зеленые листья.
В беседке сидела Ватанабэ Юкико, бабушка моего ненаглядного. Она устроилась на полу на тонкой подушке, рядом с ней стояла странная жаровня, сбоку обретался чайник и три чашки без ручек. Госпожа Юкико была твердо уверена, что к их с невесткой чаепитию присоединится и кто-то третий. Наверное, скоро я вообще перестану удивляться таким вещам.
– Джулия-сан, дорогая, присаживайтесь, – глубоким звучным голосом изрекла Юкико и изящным взмахом руки указала на одну из подушек неподалеку. – Вам совершенно точно нужно выпить чаю. Я заказываю особые сорта из Чжунгэ, думаю, вы оцените.
Я нервно сглотнула и уселась туда, куда мне велели. Нет, вроде бы не приказывала мне хозяйка дома – а именно Ватанабэ Юкико тут царствовала, – но все равно вышел самый настоящий приказ. Просто… думаю, она привыкла общаться именно так, и все в доме мирились с обыкновениями матриарха семьи. Но как Такео умудрился оказаться настолько консервативным в отношениях полов, имея такую внушительную бабушку?
Сидеть на коленях оказалось чудовищно неудобно, даже несмотря на подушку. Держать осанку стало куда сложней, а ноги тут же начали понемногу затекать. Но я упорно улыбалась, делая вид, будто все замечательно, ведь и Юкико, и Кимико сидели без малейшего признака дискомфорта и казались настоящими королевами.
Юкико наполнила мою чашку и подала ее мне. Про себя порадовалась, что никому в голову не пришло устроить настоящую чайную церемонию. Такого бы я точно не пережила. Весь этот проклятый церемониал… Я как-то посмотрела видео с ней… Да и этот их порошковый чай… Тот, что предложили мне, был листовым, должно быть, зеленым, потому что жидкость казалась золотистой. Пах напиток очень приятно. И не как обычный чай. Совершенно.
– Вы поступили мужественно, Джулия-сан, – мягко произнесла Ватанабэ Юкико, оделяя чаем и свою невестку. – Помнится, я сама после первого знакомства с родителями Харуто-сана не решалась явиться к ним снова два месяца. Свекор и свекровь приняли меня… несколько прохладно.
Я даже поперхнулась от такого заявления. Ну ладно еще я, иностранка из обычной семьи, чье приданое составляет исключительно личное обаяние, но чем могла не устроить будущих родственников такая невестка?
Кимико еле слышно вздохнула и подала мне салфетку промокнуть губы. Я благодарно кивнула.
Ватанабэ Юкико тонко улыбалась, как будто посмеиваясь и надо мной, и над матерью своих внуков.
– Не удивляйтесь, девочка. Редко когда случается, чтобы родители оказывались довольны будущей женой сына, если не они ее выбирали. А Харуто-сан принял решение о свадьбе сам, не испросив дозволения семьи. И времена тогда были иные. Разумеется, я не понравилась свекру и свекрови. К тому же Нару-сан, матушка моего мужа, не отличалась завидным здоровьем и не перенесла бы вторых родов…
Намек был понят. Благодаря лекциям Адамс я могла в полной мере осознать масштаб произошедшей в жизни Юкико трагедии. Старший сын. Единственный ребенок. Думаю, ее возненавидели с первого взгляда, а уехать после свадьбы из родительского дома молодые супруги просто не могли, ведь Ватанабэ Харуто, согласно традиции, должен был продолжить заниматься семейным ремеслом и ухаживать за престарелыми родителями.
– Вижу, вы поняли, о чем я, дорогая, – удовлетворенно кивнула бабушка Такео.
Кимико потупилась. Нам обеим стало ясно, что разговор Ватанабэ Юкико в равной мере затеяла и для меня, и для матери Такео.
– Но это были мудрые и благородные люди, родители Харуто-сана, – продолжала тем временем Юкико. – И они любили сына и видели любовь к нему во мне. Поэтому, когда я решила, что нужно… наладить с ними отношения, они пошли навстречу мне. Той, которую сперва не желали принимать.
Я сделала еще один глоток и взглянула в глаза бабушке моего жениха. Госпожа Юкико казалась спокойной и совершенно довольной.
Мелодично зазвенели подвешенные металлические колокольчики, которые перебирал легкий летний ветер. В отдалении журчала вода… надо бы найти этот ручей. Я вообще толком и не изучала семейное поместье своего несчастья, так была смущена и напугана во время первого визита.
– В семье не должно быть войн, моя дорогая. И тот, кто первым пойдет навстречу, окажется мудрейшим. Мой младший внук не откажется от вас. Но он не откажется также и от своей семьи. Даже если ты попросишь…
– Я не попрошу! – возмущенно перебила я Ватанабэ Юкико и тут же покраснела от смущения. – Я никогда не попрошу его отказаться от родных ради меня. Это причинит ему боль.
Мать Такео казалась немного растерянной, а вот бабушка, напротив, успокоенной… и мне почему-то казалось, что она совершенно точно знала, какой ответ я дам.
– Простите, я вас перебила, – начала извиняться я, понимая, что, прервав старшую женщину, совершила, с точки зрения жителей Ямато, просто чудовищный поступок.
Юкико махнула рукой, приказывая мне замолчать.
– Не стоит, моя дорогая. В вас говорила искренность. Пусть это и было невежливо. Куда хуже было бы, если бы в вас вежливо говорила ложь.
Я залилась краской еще больше и уставилась в свою чашку, не решаясь поднять глаза на собеседницу или хотя бы слово произнести. Теперь еще и невежей прослыла. Какая прелесть.
– Не осуждайте Кимико за то, что она приняла вас прохладно, – говорила дальше как ни в чем не бывало бабушка Такео. – Мой младший внук дался ей нелегко… Мы слишком долго думали, что потеряем нашего дорогого мальчика. И слишком много сил потратили, чтобы он выжил.
У меня внутри что-то замерло. Быть может, и сердце.
Я повернулась к Ватанабэ Кимико и уставилась на нее с немым вопросом.
Женщина коротко кивнула, и показалось, будто у нее в глазах стояли слезы.
– Он мне ничего не говорил… – хрипло выдавила я. – Этот… он опять ничего мне не рассказал!
Как так можно? Почему от меня утаиваются самые страшные, самые тяжелые стороны его жизни? Я ведь не беззащитная неженка, меня не нужно оберегать от всего. Я и сама могу заботиться о близких.
– Не сердитесь на него, – подала голос до того молчавшая Кимико. – Он… и сам не обо всем знает. Хотя у моего младшего сына и правда есть отвратительное свойство утаивать свои проблемы. Но мы никогда не рассказывали ему…
Я застыла, неверяще глядя на будущую свекровь.
– Это моя вина… но за нее приходится платить моему сыну, – с грустью произнесла Ватанабэ Кимико.
Ватанабэ Юкико недовольно нахмурилась.
– Не говорите таких вещей, дорогая моя. Вы не в ответе за чужую подлость. Как бы то ни было, Джулия-сан, теперь нам приходится внимательно следить за окружением Такео. Ради его же безопасности…
Я собралась с духом и начала свой рассказ о случившемся за последние сутки и обо всем, что мне довелось узнать самой.
– На Такео покушаются. По его словам, последние две недели постоянно случалось что-то угрожающее его жизни. Но это походило скорее на несчастные случаи. Сейчас уже стало понятно: его кто-то пытается убить, – рассказала я бабушке своего нареченного, чинно сложив руки на коленях. А хотелось сжать их в кулаки, а то и вовсе хорошенько ударить по чему-нибудь или расколотить чашку.
– Ока-сама, возможно ли, что вновь началось?.. – испуганно всхлипнула Кимико, которую я прежде считала удивительно уравновешенной.
Юкико смотрела на меня так… изучающе, что стало даже не по себе. Будто именно во мне скрывался ответ на какой-то невероятно важный вопрос.
– Принесите мне мою шкатулку, Кимико-сан, – тихо попросила бабушка Такео свою невестку. – Это нужно проверить прямо сейчас.
Женщина молниеносно поднялась и вернулась уже спустя несколько минут со старинной деревянной шкатулкой в руках, которую тут же с поклоном передала хозяйке дома. Мне показалось, в тот момент мать моего жениха была бледной как смерть.
Юкико открыла шкатулку – и в нос ударил резкий травяной запах. В доме моей бабушки Верити я тоже порой чувствовала подобные запахи.
Кимико замерла, с благоговением глядя на свекровь.
Старшая женщина тем временем бросила щепоть травяной смеси в огонь жаровни. Пламя рвануло вверх так, будто в него подложили пук сухой соломы. Ватанабэ Юкико-сан закрыла глаза и забормотала что-то неразборчиво. Руки ее делали странные сложные пассы. И я четко видела завихрения магии вокруг матриарха рода Ватанабэ. Сильное и древнее колдовство.
Огонь угас через минуту, и тогда Юкико открыла свои удивительные вишнево-карие глаза и посмотрела на меня.
По спине побежали мурашки.
– Старое зло не имеет сейчас власти над вашим младшим сыном, Кимико-сан. Он мудро выбрал себе супругу, и вы не должны больше тревожиться об этом.
