Текст книги "Встреча выпускников (СИ)"
Автор книги: Карина Мурунова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
Более узкому кругу Семен Аркадьевич Морозов был известен как хороший специалист в области исследования жизни и творчества Михаила Юрьевича Булгакова. Все-таки именно это когда-то больше всего увлекло молодого аспиранта, это было и темой диссертации, которую он с блеском защитил в своем родном ЛГУ. Больших денег такое занятие не приносило, но для души было просто необходимо. Увы, это увлечение чуть не стало когда-то одной из причин вероятной гибели Семена, вернее подсказало способ свести счеты с жизнью, долгий и мучительный способ…
Глава 5.
Эту историю мужчина теперь вспоминал как яркое подтверждение поговорки «если суждено быть повешенным, не утонешь». Лишь вмешательством проведения можно объяснить то, что находясь на самом краю, Семен не только выжил, но и вернулся к нормальной жизни.
Изучая подробно историю жизни любимого писателя, порою отождествляя себя с ним и находясь на грани отчаяния после расставания с Ксенией, мужчина подсел на наркотики. Путь, по которому он шел, практически ничем не отличался от тысячу раз пройденного до него. И вот когда настала очередь распродажи уникальной коллекции книг, некто свыше решил, что этот человек достаточно настрадался. Еще имея моменты просветления и понимая, что экспонаты стоят дорого, Семен обратился к старинному другу отца, тоже коллекционеру, с просьбой помочь найти покупателей. Пожилой мужчина, к счастью, оказался порядочным человеком и сначала принялся отговаривать владельца от опрометчивого шага. Но когда Семен заявил, что твердо намерен продать хотя бы часть книг и может обратиться к другому покупателю, коллекционер сдался. Просматривая тома, он наткнулся на старинный китайский фолиант – приобретение еще прапрапрадеда Семена, чудом сохранившееся в семье во времена революций и войн. Ни в каких каталогах эта книга не была зарегистрирована, и, как оказалось, предки Семена никогда ее не демонстрировали своим друзьям и коллегам. В чем причина такой таинственности узнать теперь не представлялось возможным. Скорее всего, представители рода Морозовых чувствовали странную ауру этой книги.
Незадолго до осмотра собрания Морозовых старого коллекционера познакомили с весьма колоритной личностью. Мужчина был явным представителем монголоидной расы: характерные черты лица и цвет кожи. Однако, огромная, выше двух метров роста, худощавая фигура с очень длинными руками и ногами, узкими вытянутыми ладонями и ступнями сильно выделялась среди окружающих. При этом движения мужчины были тягучими, плавными и изящными, как в медленном танце, что мало свойственно высоким людям. Он представлялся туристом из КНДР. Когда-то закончил МГИМО, поэтому говорил по-русски очень хорошо, хотя и со специфическим акцентом. У себя на родине мужчина имел степень доктора исторических наук и по всему миру занимался поиском, выкупом и изучением артефактов, имеющих отношение к китайской культуре. Конечно, с вывозом исторических ценностей могли возникнуть сложности, но это, как говорится, «не наши проблемы» – подумал коллекционер.
Когда Семен встретился с «Большим китайцем» (так он мысленно окрестил гостя), тот, здороваясь, задержал руку хозяина в своей, будто взвешивая или прислушиваясь к каким-то ощущениям. После обмена любезностями, хозяин пригласил гостей в кабинет, где на письменном столе уже лежал тот самый фолиант. Приблизившись и взглянув на обложку, китаец остановился, будто запнувшись. Затем, к удивлению Семена и пожилого коллекционера, протянул правую руку и раскрыл ладонь над книгой так, будто проверял, не горячая ли она. Постояв несколько секунд с закрытыми глазами, странный гость резко отдернул руку, потер ее ладонью о ладонь другой руки, будто стряхивая что-то, и круто повернулся к Семену:
– Откуда ЭТО у Вас? – с напором спросил он у хозяина.
Слегка растерявшись от жесткого тона, молодой мужчина объяснил:
– Эта книга находится в нашей семье примерно с 1897 года. Отец рассказывал, что мой прапрапрадед обнаружил ее в подвале дома, который купил для своей семьи. К тому моменту он уже занимался коллекционированием и сразу понял, что фолиант – очень ценный экспонат.
– Где этот дом?
– К сожалению, я знаю только, что он был в Санкт-Петербурге, и что пращур купил его у дальних родственников хозяев, которые к тому моменту все умерли.
– Как звали тех людей?
– Увы, отец ничего об этом не говорил.
– Вы уверены, что книга появилась в вашей семье в конце девятнадцатого века?
– Да, по крайней мере, так рассказывал отец.
– Семен Аркадьевич, я задам Вам еще несколько странных вопросов, прошу Вас ответить. Нужную информацию я могу получить из других источников, но это займет некоторое время, а, возможно, его у нас не очень много.
– У нас?
– Да. Я Вам все объясню, но сначала хотел кое-что уточнить.
– Ладно, спрашивайте.
– Знаете ли Вы о судьбах своих родственников, начиная от прапрапрадеда?
– Что именно Вас интересует?
– Продолжительность жизни и обстоятельства смерти всех прямых наследников вашего прапрапрадеда.
– Хорошо, я постараюсь вспомнить, отец довольно часто мне рассказывал об истории нашей семьи…
Помолчав, Семен начал повествование:
– Прапрапрадед после покупки дома занимался его ремонтом, сам следил за качеством работ. К сожалению, он не успел порадоваться новому жилищу. Однажды, леса обрушились и его задавило. У него осталось два сына. Старший стал военным, дослужился до капитанского чина и погиб в первую мировую войну, еще до революции. У него остался сын – мой прадед. Его мать, моя прапрабабка, несмотря на свое дворянское происхождение, умела очень хорошо шить. Это спасло ее и прадеда во времена красного террора. Жена одного высокопоставленного партийного работника, отчаянная модница, укрыла моих родственников в своем доме. Она даже выправила им документы о «достойном» пролетарском происхождении. Отец рассказывал, что прапрабабка умудрилась сохранить четыре книги из коллекции мужа. Она жила в приютившей ее семье в качестве домашней прислуги, а потом и практически родственницы, до конца шестидесятых годов, нянчила детей, а затем и внуков своей благодетельницы. Отец рассказывал, что они были очень дружны с хозяйкой и даже умерли в один день. Однажды летом на даче обе просто не проснулись…
– Книга хранилась все время у нее? – с удивлением, как показалось Семену, прервал его грустные воспоминания китаец.
– А?.. Нет, нет, к тому моменту сохранившиеся издания были уже у моего деда. Благодаря документам о «чистом» происхождении, прадед смог свободно поступить в университет. После окончания факультета иностранных языков он служил в дипломатическом корпусе… где именно, извините, не знаю. Известно только, что он погиб перед самым началом второй мировой, в тридцать девятом году. Обстоятельства смерти прабабушке так и не сообщили, просто привезли урну с прахом…
После короткого молчания, не в первый раз прерывавшего рассказ, Семен продолжал:
– Моему деду тогда было всего десять. Надо отдать должное конторе, где служил прадед: его жене и сыну всячески помогали. Сначала отправили с эвакуацию вместе с семьями высокопоставленных чиновников. После войны дали хорошую двухкомнатную квартиру в Москве, спецпаек прабабушка получала до самой своей смерти, медицинское обслуживание и санаторное лечение – все по высшему разряду. Деду, при поступлении в ВУЗ, предлагали любое место без конкурса. Но он сдал экзамены и поступил на общих основаниях в МГТУ, выбрав профессию далекую от дипломатии. Проработав в конструкторском бюро по созданию авиационных двигателей около двадцати лет, он умер от инфаркта в возрасте сорока одного года. Бабушки не стало, когда отец только-только окончил институт и начал работать.
С мамой они поженились еще в институте, потом родился я. Говорят, бабуля нянчила меня, пока родители учились, сдавали экзамены и защищали дипломы. Увы, я ее почти не помню… Мамы не стало, когда я учился в восьмом классе, рак. Отец собирался продать коллекцию, чтобы оплатить операцию, нашел какую-то хорошую клинику за рубежом и даже умудрился получить разрешение на выезд мамы, но было уже слишком поздно. Она умерла, когда отец оформлял для нее визу…
Мужчины помолчали. Гость больше не прерывал рассказ Семена и не подгонял его.
– Два года назад ушел отец, ему было сорок три…
В повисшей тишине китаец задал следующий вопрос:
– Сколько Вам лет?
– Двадцать четыре.
– Как я понял из рассказа, Ваши предки на протяжении нескольких поколений умирали достаточно рано. В их семьях, начиная с прапрадеда рождалось только по одному мальчику.
После очередной паузы, во время которой Семен еще раз ускоренно прокручивал в памяти пересказанные события, просматривая их в свете сделанного странным гостем вывода, он шумно вздохнул:
– Если быть точным, из этого ряда выбивается судьба прапрабабушки: она прожила довольно долго, до семидесяти восьми лет.
– Семен Аркадьевич, это исключение как раз подтверждает роковое правило, установленное для вашей семьи на протяжении нескольких поколений. Думаю, теперь я могу Вам кое-что рассказать. Книга, которую когда-то нашел ваш предок, была украдена из Тибетского монастыря в начале девятнадцатого века. Однажды монахи обнаружили недалеко от ворот замерзающего путника. Он сказал, что хочет найти покой в стенах монастыря, посвятив себя Богу. Братья приютили его, выходили. А через полгода он исчез ночью, тайно. Вместе с ним пропала и книга.
Монастырь, о котором я говорю, был основан для защиты мира от действия темных сил, заключенных в фолиант. Около трех тысяч лет назад после обвала в горах открылась пещера. Жители селения, расположенного недалеко от тех мест, проявили любопытство, о котором потом сильно пожалели. После посещения пещеры люди словно сходили с ума: становились кровожадными убийцами, не жалели даже родных. За короткое время селение опустело, случайно попавший туда путник обнаружил лишь маленькую девочку, едва живую от голода. Он отвел ее в деревню, расположенную ниже по склону горы, где ребенка приютила бездетная семья. Через полгода история повторилась: все селение погибло. Слух о зле, которое поплыло по земле, достиг ушей одного отшельника, не имевшего имени. Он пришел в ту пещеру и добровольно замуровал себя в ней. Отшельник взял с собой только несколько горстей муки и кувшин воды. Он объяснил жителям деревни, находившейся у подножия горы, что для сохранения собственных жизней и для препятствия распространению зла они должны построить монастырь около той пещеры. Каждый десятый молодой мужчина из их числа станет монахом и будет охранять пещеру от проникновения туда чужаков. Эти добровольцы по очереди должны нести молитвенную вахту в пещере, которую он велел вскрыть через 100 дней после своего добровольного заточения. Отшельник предупредил, что жизнь у монахов-хранителей будет короткая: мало кому удастся прожить более сорока лет, поэтому пополнять их ряды должны все селения округи, отправляя по очереди молодых людей взамен умерших. Главой монастыря будет становиться каждый раз тот, кто раньше всех выживших прибыл в его стены.
Сначала пополнение монашеской братии было тяжким и разорительным для окружающих деревень бременем: население небольшое, продолжительность жизни невелика, каждый трудоспособный член общины – на счету. Но спустя какое-то время в монастырь стали приходить люди со стороны. Слух об этом месте распространился далеко за пределы Китая. В те времена многие люди по-настоящему верили в наличие сверхъестественных сил и очень серьезно относились к таким вещам, как защита мира от зла. Находилось немало таких, кто готов был пожертвовать собою ради сохранения покоя и мирной жизни других людей. Не всех из вновь прибывших допускали к несению почетной, но опасной вахты. Каждый кандидат проходил испытание перед посвящением, и не все его выдерживали. Так продолжалось до одна тысяча сто пятнадцатого года по вашему летоисчислению, когда в монастырь пришел мальчик-сирота и попросил старшего монаха его приютить…
Глава 6.
Наши дни. Продолжение вечера.
Как хорошо было танцевать вот так, будто и не было прошедших лет, будто и не было никого кругом. Жаль, что мелодия закончилась слишком быстро.
Семен с сожалением убрал руку с талии Ксении и повел ее обратно к столику. Когда подруги пригласили молодого человека посидеть с ними, он не стал отказываться. Заказав вина и каких-то закусок к общему столу, мужчина с удовольствием уселся рядом с партнершей по танцу. Он решил, что уж сегодня-то точно поговорит с девушкой и будет умолять простить его за глупость и дать ему второй шанс. О том, что Сеня может быть замужем или, по крайней мере, влюблена в кого-то другого, он даже думать не хотел.
– Семен Аркадьевич, – после тоста «за встречу» обратилась к мужчине староста, – расскажите нам, чем Вы сейчас занимаетесь.
Улыбнувшись, мужчина попросил:
– Если можно, уважаемые леди, давайте без отчества и на ты. Я уже давно не преподаватель для вас, да и разница в возрасте совсем мала…
– Конечно, конечно, – согласно закивали подружки.
Светлана тут же поправилась:
– Итак, Семен, где ты работаешь сейчас?
– Я… сотрудничаю с издательством…
Не дождавшись продолжения, одна из сокурсниц уточнила:
– В качестве кого?
– Эээ… я пишу.
– Подождите, – вмешалась Аля, прилетевшая сегодня днем из Новосибирска. Она покопалась в своей сумке и вытащила слегка помятый пухлый том. Торжествуя, девушка продемонстрировала сидящим за столом последнюю страницу, на которой под черно-белым фото было напечатано несколько строк сведений об авторе.
– Семен Морозов – автор серии про сыщика Лухнева… Точно! Мне показалось знакомым лицо, но я не стала заморачиваться, т.к. хотела поскорее прочитать. Это ведь Вы?... В смысле, ты?!
– Да, – несколько засмущавшись, ответил мужчина.
– О… – Аля на мгновение благоговейно замерла, а затем снова стала рыться в сумке.
– Прошу, подпишите, пожалуйста, – заторопилась она, доставая ручку. – Я так люблю читать ваши… твои детективы.
И пока Семен писал на форзаце книги, она восторженно продолжала:
– Я училась когда-то у самого Семена Морозова! Девчонки на кафедре обзавидуются.
Все это время Ольга, недовольная развитием событий, молчала, но тут не утерпела и решила уколоть бывшего препода:
– Значит, любовь к литературе начала прошлого века оказалась скоротечной…
– Ну, почему же… – начал отвечать Семен.
Но Ольга перебила его, многозначительно глянув на Ксению.
– И не только она…
Мужчина поперхнулся следующим словом. Девчонки за столом все, как одна, кроме той, против кого был направлен выпад, уставились испепеляющими взглядами на сокурсницу. Ксения ковыряла вилкой в тарелке, бездумно измельчая ее содержимое, а Семен, сгорбившись, потупил виноватый взгляд и крутил в руках салфетку. Тем временем Ольга встала, поправила сползшую вверх узкую мини юбку и направилась к танцующим, уронив на ходу:
– Скучно, будто снова на семинаре: книжки, книжки… пойду подрыгаюсь.
Чтобы прервать неловкое молчание Света решила сменить тему:
– Аля, по какой теме на конференции выступать будешь?
– Ммм… влияние массмедиа на динамику преступности среди подростков, – быстро отреагировала подруга. – Тема не нова, но исследовать эту проблему и предлагать пути ее решения можно бесконечно долго. Мы считаем, что разработали неплохую методику снижения отрицательного влияния. Опробовали ее с подростками из реабилитационного центра – работает.
– Как интересно, – поддержали сокурсницы, работающие, как говорится, «на прямом производстве» – в школе.
– Да, – воодушевившись, продолжала Аля, – основная идея – больше живого общения, реальный и авторитетный положительный пример, обучение противостоянию вызовам.
Разговор, вновь принявший непринужденный характер, то и дело соскальзывал на тему обучения и воспитания. Так что Светлана, в конце концов, смеясь, заметила:
– В который раз убеждаюсь, что наличие в компании педагогов превращает любую вечеринку в заседание педсовета. Увы, это наша профессиональная «болезнь»: хлебом не корми, дай поговорить о работе.
– Это точно, – неожиданно прозвучал над головами сидящих за столом приятный баритон.
Все удивленно посмотрели на человека, так бесцеремонно вмешавшегося в чужой разговор. Это был молодой мужчина среднего роста с выразительными чертами лица и плавными, точно отмеренными жестами. Идеально сидящий костюм и модная аккуратная стрижка дополняли образ. Ничуть не смущаясь устремленных на него взглядов, мужчина продолжал:
– Окончив институт, я всего четыре года отработал в школе. Но до сих пор нередко новые знакомые через пару часов общения интересуются, не педагогическое ли у меня образование. Добрый вечер, дамы и господа. Извините, если помешал. Я учился на факультете курса на три старше вас. Вон там наша группа собралась, – он махнул рукой в сторону одного из соседних столиков и обратился к соседке Семена:
– Ксения Васильевна, я сомневался, Вы ли это. Вот решил подойти, поздороваться. Узнали меня?
Девушка, улыбнувшись, кивнула:
– Конечно, Константин… извините, отчества не могу вспомнить.
– В нашей среде отчеством величают годам к семидесяти, так что своего я и не называл. Хочу еще раз поблагодарить Вас за интервью. Вы так подробно и интересно рассказали о той сенсационной находке. Начальство тогда очень высоко оценило мой репортаж…
– Вот, черт! – не сдержавшись, перебила мужчину Аля, и тут же покраснела:
– Извините, просто за один вечер встречаю вторую знаменитость. Вы – Константин Волков – корреспондент … канала?
– По поводу «знаменитости» – это уж слишком, – усмехнулся мужчина, а со второй частью полностью согласен.
– А можно… – сокурсницы вышли из ступора, – автограф?
Константин спокойно, без кокетства и наигранной усталости, подписал несколько листков и салфеток, протянутых девушками. Ксения не участвовала в общем ажиотаже, и Семену показалось, что «корреспондент» немного огорчен этим. Но не успел он молча позлорадствовать на эту тему, как тут же получил наказание: зазвучала медленная мелодия и Волков пригласил Ксению на танец.
Угрюмо наблюдая за плавно двигавшейся парой, мужчина вновь испытал все муки ада. «Со мной она молчала, а тут смеется и отвечает на его тупые вопросы! – ревниво думал он, – И рука его, пожалуй, слишком низко, и прижимает он ее к себе слишком близко». Не в силах усидеть на месте, Семен вышел на улицу подышать свежим воздухом.
Константин, тем временем, действительно пытался ухаживать за Ксюшей, но она все свела к шутке и вежливо дала понять, что не заинтересована в партнере по танцу более, чем в друге. Мужчина был слегка под хмельком, но не настолько, чтобы забыть о хорошем воспитании. Выразив сожаление о несбывшихся планах, он проводил девушку на место по окончании музыки и удалился к своим друзьям.
Компания девушек продолжала посиделки, а Семен все не возвращался. Зато к столу снова явилась Ольга, раскрасневшаяся после нескольких танцев и успевшая договориться с одним из подвыпивших кавалеров об интимном свидании, она с удовольствием обнаружила отсутствие единственного мужчины за их столом. Выпив залпом бокал вина, она победоносно взглянула на Ксению, подхватила сумочку и удалилась, пустив напоследок еще одну отравленную стрелу:
– Всем пока, нудно тут у вас, последний мужик сбежал. Пока некоторые из себя недотрог изображают, самцы ищут удовольствий… и находят их с веселыми раскованными девушками. Я же сказала, что он – мой!
– Вот – дура! – Светлана высказала общее возмущение, – Язык, как помело. Как же, верь ей. Да нормальный мужик такою побрезгует, за километр обойдет, чтобы не запачкаться!
Сокурсницы были полностью согласны со своей бывшей старостой. Умом Ксения понимала, что обидчица блефует, но на душе все равно было тяжело. Казалось, все только-только налаживается, и они с Семеном готовы попробовать вновь начать отношения. Оба чувствовали, что необходимы друг другу. Девушка надеялась, что, поговорив, они смогут выяснить, что произошло одиннадцать лет назад, почему молодой человек так внезапно изменился. И тут Ольга с таким заявлением покидает зал, а Семен, между прочим, все еще не вернулся. Сочувствие, которое ощущалось со стороны однокурсниц, делало ситуацию еще более тяжелой. Ксения решила немного побыть одна. Она поднялась из-за стола и, бросив «Пройдусь» в ответ на вопросительный взгляд Светы, направилась к лестнице на второй этаж.
Она шла по коридору к той маленькой угловой аудитории, где когда-то проходили почти все семинары по истории русской литературы. Не надеясь, что открыто, девушка толкнула дверь. То ли кто-то забыл запереть замок, то ли он вообще был неисправен, но створка подалась и Ксения зашла внутрь. Приблизившись к окну, девушка с высоты второго этажа бездумно наблюдала за передвижениями участников праздника. В основном люди стояли группками, многие курили, кто-то размахивал руками, что-то доказывая собеседникам, кто-то обнимался, ведя разговор из серии «ты меня уважаешь?» Ни Семена, ни Ольги не было видно, и девушка еще сильнее загрустила.
Тем временем, Семен сидел в одиночестве на скамейке под деревьями у стены здания и наблюдал ту же картину, что и Ксения, но с другого ракурса. Ему было видно на много больше, чем девушке. В частности он заметил парочку, нетвердо шагавшую по аллее под деревьями на противоположной стороне площадки перед зданием. Мужчина прижимал к себе пышную блондинку, держа руку существенно ниже ее талии. В женщине он с отвращением признал ту самую однокурсницу Ксении, которая испортила настроение всей компании за столом. Пока Семен размышлял о том, что танец давно кончился и, пожалуй, можно вернуться в зал, парочка свернула с аллеи в кусты. Брезгливо поморщившись, мужчина решительно встал со скамейки и направился в зал.
Еще от дверей он заметил, что Ксения за столом отсутствует. Окинув взглядом танцующих, он понял, что и среди них ее нет. Глянув на столик, где веселилась компания Константина Волкова, он обнаружил, что тот так же отсутствует в зале. Червь ревности снова неприятно зашевелился внутри. Чтобы не портить настроение девушкам, с которыми был до этого за столом, мужчина направился к бару. Он сидел, потягивая крепкий кофе, и кляня на чем свет стоит обстоятельства, складывавшиеся не в их с Ксенией пользу. Через некоторое время в зал вернулась Ольга и направилась по лестнице на второй этаж. Бездумно отслеживая взглядом передвижение женщины, Семен увидел спускавшегося ей навстречу Константина Волкова. Блондинка, перегородив ему дорогу, попыталась вовлечь мужчину в разговор, кокетливо поводя плечами, призывно выгибаясь и встряхивая гривой крашеных кудрей. Но корреспондент, окинув даму наметанным взглядом, сказал ей что-то такое, от чего та вскинулась как фурия и попыталась его ударить. Мужчина ловко проскользнул мимо нее вниз по лестнице и, оскалившись недоброй ухмылкой, добавил еще пару слов. Женщина топнула в бессилии ногой , чуть не упала, но успела ухватиться за перила. Что она кричала, Семен не слышал из-за грохота музыки и удаленности, но неприличный жест, которым Ольга сопроводила свою тираду, не оставил сомнений в содержании речи.
Красная от злости с растрепанными волосами женщина поднялась на второй этаж и направилась вглубь коридора к туалетам. Семен перевел взгляд на корреспондента. Тот, усевшись за стол, опрокинул в себя рюмку водки и принялся с аппетитом поглощать содержимое своей тарелки. «По крайней мере, Ксения – не с ним!» – с некоторым облегчением подумал Семен и отвернулся к стойке. «Пожалуй, надо спросить у ее сокурсниц. Может, она вообще домой ушла, а я тут караулю!» – продолжал размышлять он.
Глянув на опустевшую кофейную чашку, мужчина махнул бармену, собираясь заказать еще одну. В этот момент на табурет рядом с ним кто-то присел, на Семена пахнуло смесью пота, тяжелых духов и алкоголя.
– Угостите девушку кофе, Семен Аркадьевич.
Мужчина повернулся и холодно посмотрел на Ольгу. Испытывая отвращение к ее поведению, и совершенно не желая продолжать общение, он грубо ответил:
– А тот, с кем Вы уединялись в кустах, даже на кофе не расщедрился?
Лицо женщины исказила гримаса злобы. Утратив остатки привлекательности, и уже не пытаясь сохранять даже видимость хороших манер, Ольга приблизила свое лицо вплотную к Семену и зашипела:
– А ты все носишься со своей преподобной Ксенией! Идиот, она такая же, как все. Нашел святую. Да пока ты за людьми подглядывал, она с этим хамом корреспондентишкой тоже неплохо время проводила. Ну, может, спрятались получше – в туалете – очень романтично. Видел, какой он довольный шел. А она, небось, сейчас перышки почистит, постную мину на рожу навесит и явится, как ни в чем не бывало рассуждать о высоком. А ты уши развесишь и будешь ей в рот заглядывать. Ну и флаг тебе в руки!
С этими словами женщина поднялась, одернула юбку и, гордо задрав нос, нетвердой походкой направилась к выходу.
Ядовитая змея ревности снова подняла голову в душе Семена. Но на сей раз он принял решение все выяснить до конца. Решение замечательное, правда… не стоило подкреплять его спиртным. Когда бармен наконец подошел, мужчина заказал не кофе, а двести граммов водки. Опрокинув в себя разом всю порцию и находясь на грани кипения, Семен направился к лестнице. Перепрыгивая через две ступеньки, он взлетел на второй этаж и быстрым шагом преодолел расстояние до дверей санузлов. Сначала посетив мужское помещение, хоть и понимая, что девушка там навряд ли задержалась бы, Семен остановился перед входом в дамскую комнату. Помявшись, он отошел к окну в конце коридора и решил подождать.
Если Ксения там, то она, в конце концов, выйдет, и тогда они смогут поговорить. Мужчина сел на подоконник, но долго находиться без движения не мог, поэтому через минуту подскочил и принялся рассматривать стенды. Продвигаясь вдоль стены, он заметил, что дверь одной из аудиторий закрыта неплотно. Эта было то самое любимое им когда-то помещение, где свет уличного фонаря позволял читать, не включая верхнего освещения, даже в темное время суток.
Осторожно потянув створку на себя, Семен вошел внутрь. Сеня сидела на подоконнике, прислонясь спиной к откосу и вытянув перед собой ноги. Небрежно брошенные туфли валялись на полу. Женщина повернулась на тихий скрип открывающейся двери.
– Семен?
Все подозрения с новой силой накрыли мужчину. Волков был на втором этаже одновременно с Ксенией. Ольга сказала про туалет, но ведь в аудитории намного удобнее скрыться от любопытных глаз. Кроме того, блондинка могла видеть сокурсницу, когда та, по ее словам, «чистила перышки». И вообще, зачем еще Ксения здесь могла находиться?
Тем временем, девушка опустила ноги на пол, надела туфли и сделала шаг навстречу вошедшему.
