Текст книги "Академия Бедствий: Зов крови (СИ)"

Автор книги: Карина Микиртумова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Академия Бедствий: Зов крови – Карина Микиртумова

Пролог

Давным-давно

Над мёртвыми землями пролетел чёрный ворон. Птица гаркнула, и растворилась в воздухе. Перья, сгорая, опустились на землю пеплом, проникая глубоко, во все ее существо, порождая на свет лишь личинки червей, жуков и слизней. Толстые стволы деревьев, без единой жизни, пропитались гнилью. Этим местом правила Пустота и Смерть. Ни тепла, ни души, ни света. Лишь шелест ветра, лишь отголосок дикой силы.

Предания гласили, что именно эти места стали гробницей бога ярости: Кхорна. Хаос когда-то властвовал в мире, питаясь от живых существ болью, гневом, жестокостью.

И тогда, магия просочилась в мир людской, охватывая новые виды, проникая в ядро планеты.

Ядро, словно сердце, забилось внутри и росток, который во времена войны вырос в мёртвом месте, словно давно забытое чудо.

Древо жизни. Магия создания, свет среди ярости и тьмы. Среди туманов, его нашёл смертный с кристально чистой душой. За неимением подходящей древесины в тех краях, мужчина, отчаявшись, срубил дерево, построил избушку. И магия приняла его, как равного, поразившись благим намерениям. Человек стал первородным. Магом, в чьих жилах текла сама жизнь.

Эти земли стали оживать, что и привлекло внимание Кхорна. Первородный и бог бились на смерть, и человек смог победить, пожертвовав собой.

С того момента, как прах первородного развеялся по земле, и Хаос облачился в воздух, заключённый в этих землях.

После этому месту дали название: Хоан Лоан, Мёртвые Земли.

И лишь изба, словно напоминание, продолжала стоять, впитывая в себя ярость Кхорна.

И пророчество, что предрекли оракулы, давало всем существам надежду.

Пройдут лета, остынет кровь,

В мире мир, Хаос побеждён.

Да возродится он, кровь священную вкуша,

Да в девичьей чести хранится душа.

И тот, кто геном обладает,

Упадёт в низину тьмы,

Корни древа прорастают,

Хаос набирает диржнины.

И если бездна захватит душу,

Что таится в священной тиши,

Хаос станет первородным,

Поработит обе стороны земли. (*диржина – армия)

Наше время

Хоан Лоан

Серый туман, словно покрывало растелился над сгнившими стволами деревьев. В воздухе витал запах освежёванной дичи. Сумерки сгустились над Хоан Лоаном, и волна чёрного ветра пронеслась через лес.

Мужчина в бордовом балахоне, чуть сгорбившись, постучал в ветхую избу на опушке леса. В глазах светился дикий азарт вперемешку с ноткой страха. На губах играла улыбка предвкушения.

Дверь со скрипом отворилась, и из глубин темноты прошелестел вкрадчивый шепот:

– Явился, должник. Представь свой лик Кхорну.

Мужчина поклонился и аккуратным движением руки, снял капюшон, открывая лицо.

– Неожиданно, – задумчиво произнёс голос, – И, тем не менее, очень занятно. Не думал, что настолько молодые люди столь черны душой. Ты послужишь мне Даос. Я признаю тебя, как истинно верующего. Хотя и люблю слуг опытней, и старше. Но выбирать не приходиться.

Вокруг Даоса заискрилась энергия, чернея в воздухе, и дымом, впитываясь в кожу мужчины. Он рухнул на колени, склонил голову и возвёл руки к потолку.

– Альда мар дер инстарен дуб ахшайн!

Из горла мужчины вырвался отчаянный крик боли и заглох вместе прорастающей в нём тьмой. Когда в избе стало тихо, новоявленный жрец Хаоса склонил голову.

– Слушаюсь, повелитель, – прохрипел он, – Да пребудет в мире Хаос, да пребудет со мной ваша благодать.

Тихий смех нарастал, пока из ушей даоса не потекла кровь.

– Ты знаешь, что нужно делать, Оллион.

Жрец блаженно улыбнулся.

– Да возродится повелитель, да посеет хаос среди миров! Да пребудет с нами, ваше снисхождение благодать!

Мужчина закатил глаза и провалился в бездну, будучи полностью истощённым от приобретённой силы и от груза ответственности, возлёгшей на его плечи. Теперь он всем докажет, что достоин. Да заплатят все, кто повернулся к нему спиной.

Когда ум чернеет от мыслей, душа сливается с тьмой. И нет больше шанса вернуться назад. Можно только идти вперёд, наслаждаясь уготованной властью.

Глава 1. Принцесса в Академии: первые шаги к самостоятельности

Я смотрела перед собой и нервно теребила рукав тёмно-синего жакета. Мало того, что пришлось ехать всю дорогу на Смерти, так ещё в дамском седле. После него болело буквально всё, даже голова.

А всё почему? Потому что разозлила напоследок родителя. Кормильца, защитника и далее по списку. Папа очень рассердила моя очередная выходка и меня отправили набираться разума. Только вот, причём тут Академия Бедствий, понятия не имею.

Я потомственная некромантка, тёмная от пальчиков ног до остроконечных ушей. И меня с таким большим потенциалом сплавили в богами забытую академию на краю драконьего королевства. А это между прочим три недели пути!

Можно было и телепортироваться, но родитель топнул ногой и прорычал:

– Хочешь жить сама, так живи! Отправишься в Драгон и будешь учиться. Без одежды, без рекомендательного письма, без моего вмешательства, денег! Можешь взять только Смерть.

Мой жеребец был просто счастлив столько времени тащить мою тушку через бескрайние поля, леса, деревни. И вот я тут, перед вратами учебного заведения, без документов, без денег и одежды, к тому же, приём адептов на первый курс закончился полчаса назад.

Честно, мне хотелось завыть от досады. Я ведь с папой договорилась! Если справлюсь сама со всем и за свой счёт, замуж не выдадут. А не справлюсь… Сглотнула…

– Чего стоим? Народ пугаем?

Я завизжала от неожиданного возникшего призрака.

– Такя… Это поступать…

Призрак нахохлился.

– Приём заявок окончен, приходи в следующем году.

В висках начало пульсировать от боли.

– Нельзя мне, никак нельзя, – выдохнула, и с надеждой посмотрела на немёртвого,

– А может, есть какой-нибудь шанс?

Призрак захохотал. Жутко так, мерзко. У меня по коже мурашки побежали. Табуном таким, нехилым.

– Позняк метаться девка…

Смерть заржала и стукнула копытами, приготовившись атаковать грубияна.

– Заискиваться на старших! – завопил призрак, – Ну, я вам покажу. Цербера на территорию Академии привела! Ни ума, ни страха!

И он исчез, а я осуждающе посмотрела на друга.

– И чего ты взъелся? Сам же знаешь, что у мёртвых иной взгляд на вещи. А мне придётся ехать домой, – последние слова я прошептала, – отец всё узнает, и заставит выйти замуж. А на иную школу у нас договорённости не было. А жаль…

Врата с тяжелым скрипом отворились, и вышел высокий мужчина в чёрной мантии. Архимаг высшего уровня. Обалдеть…

– Вот они, господин ректор, нарушили покой славной Академии Бедствий!

Прикусила язык, а ведь очень хотелось умертвить это недоразумение. Только вот…

– Вступительные испытания закончились. Вы сможете поступить в Академию только через год, заранее подав заявку.

Бархатный голос монотонно отчеканил заученную речь.

– Заявку? Заранее? – прошипела я, – А о ней все-все знают?

Ну, папа… Вот же! Знал и отправил! Небось, готовится во всю… к свадьбе!

Уставилась на мужчину и стала ждать ответа. Высокий, тощий, рыжий и с бородкой… Обычно «Высшие», симпатичнее, а тут… Хотя видела я их пару раз, да и то только на приёмах в замке, но об этом обычно не поговоришь с «подружками» за чашечкой ароматного чая.

– Говорю, ни ума, ни фантазии, ни манер! – заверещал призрак.

– Огюст, – рявкнул ректор.

Вот, и имечко его сказали. Я улыбнулась, нехорошо так. Морда Смерти ткнула меня в плечо, предупреждая, что не стоит злиться.

– До следующего года, – архимаг развернулся и направился за врата.

Что делать? Домой никак нельзя, а Смерть снова меня толкнула, и я упала на колени, осуждающе стрельнув в друга взглядом. Так, где мои актёрские способности? Папа всегда говорил, что из меня вымогательница та ещё, изобретательная.

Набрав в лёгкие побольше воздуха, прокричала рыжему:

– Дарр ректор, а работа у Вас в заведении имеется? Что хотите делать буду! И полы мыть, и готовить, – на «стряпне» конь заржал, – пыль протирать, аудитории драить… Возьмите непутёвую под крылышко! Нельзя мне домой, ой, как нельзя! Отец у меня строгий, мол, не поступишь, пойду в служки к кузену. А я не хочу, в двадцать лет под почти брата ложиться.

Мне стало себя так жалко, что я рыдала и била кулаками землю, слегка её разрыхляя. Ох, слёзы лились рекой. Да, как же так, красивую меня, да и в служки? Я ведь некромант, полуэльфийка и вообще просто кладезь талантов…

Немного успокоившись, услышала тяжелое дыхание рядом. Поднялась и посмотрела заплаканными глазами на мужчину. Не удержавшись, всхлипнула.

– В услужение к призракам. Испытательный срок – месяц.

К недодохликам? Я? Чёрт, кру-у-у-уто!

Вытерла нос тыльной стороны руки.

– Сп-спасибо, – промямлила я, – А…

– Огюст посели эту ненормальную в башню и предупреди Нору о потенциальном мясе, – синие глаза ректора прищурено на меня посмотрели, – А ты, девочка, если месяц выдержишь, то останешься.

– Ясно. А когда я смогу…

– Правила в Академии едины для всех, – отчеканил ректор.

Одарив меня пренебрежительным взглядом, вспыхнул в алом пламени и испарился. Вот это да… Тоже так хочу. Значит, «Высший» – огневик. Мамочки, а если его разозлить, он ведь город спалить может, без шанса на восстановление…

– Кобылу свою домой отправляй, здесь ей не место, – прорычал Огюст.

Бррр, какой противный! Вот дома у нас, обитает Алария. Милейшая, добрая, улыбчивая… А этот с крысиным прищуром, вытянутым носом крючком и в военном мундире. Напоминает недосолдата.

Хихикнула. Только подумать, недодохлик недосолтат Огюст.

Но смысл в словах неупокоенного был. Цербера на территорию не впустят.

Я подошла к другу и обняла. Чёрная грива была мягкой, пушистой. Я зарылась в неё и прошептала:

– Беги домой и скажи маме, что с ними я позже свяжусь… И замуж не пойду, пусть хоть убьют!

Смерть хмыкнул и, встав на дыбы, громко заржал.

– Я тоже буду по тебе скучать, – всхлипнула я.

– Марш за врата! Через месяц свидитесь, если не помрёшь…

Рука сжалась в кулак, сдерживая зелёное пламя. Чёрт с тобой, Оги, «живи» пока.

Выдохнула и сделала шаг. Ворота пропустили меня без каких-либо последствий, но призрак толкнул меня сзади, и я упала на руки, слегка клюнув носом землю. Найду кости Огюста и воскрешу, и будет его тельце мне прислуживать, а душонка наблюдать за этим. Мысленно потёрла ладошками и злобно хихикнула.

Пока мы шли по двору учебного заведения, я все, молча, рассматривала. Видела я замки и получше. Академия же была целиком и полностью чёрная, мрачная, высокая и каменная. Вороны вились над остроконечными крышами, громко каркая. Обычно, это предвещает смерть. Ммм, может, повезёт?

Огюст плыл впереди меня, громко и злобно хохоча. Ему очень понравилась я, распластанная на земле. Сдерживалась из последних сил. У меня было два варианта развития событий: поддаюсь эмоциям – выхожу замуж, сдерживаюсь, и к алтарю только через энное количество времени. Второй вариант меня хоть и ужасал, как натуру эмоциональную и вспыльчивую, но замуж я хотела ещё меньше, чем работать.

Мы вошли в широкий холл Академии. Пол был покрыт красным ковром, на каменных стенах висели гобелены с портретами. Не рассматривала, но, наверное, как и везде на них изображены выдающиеся личности.

– Тридцать этажей, три тысячи ступеней…

Услышала я блаженный голос Оги и посмотрела наверх. Открыла рот от удивления и потрясения. Тьма, тут реально тридцать этажей… Потолка не было видно, зато лестница… Бескрайняя, витиеватая, широкая и деревянная. Вотчто-что, а её могли наколдовать и потолще.

– С Норой завтра свидишься, а сейчас шагом марш на последний этаж, – снова хохотнул Оги, – Смотри ноги не сломай, а то кто ж полы завтра драить будет?

– Один жмурик, – прошипела я, – умертвить бы тебя, полудурочного.

– Что? – подлетел ко мне призрак, – Завтра в четыре на кухне!

Исчез и оставил меня перед лестницей, ведущей в тартарары. Вот спрашивается, зачем я начала спорить с папой? Вот упёрлась и теперь пожимаю плоды своего языка. Оно мне надо?

Вздохнула.

Надо, Исса, надо.

***

Мужчина, в свободной шёлковой рубашке и брюках цвета смоли, сидел в кресле и потирал большим пальцем правой руки подбородок. Его глаза недовольно прищурились, а губы исказила твёрдая тонкая линия, не предвещающая ничего хорошего.

– Милый, не кипятись, – спокойно проговорила, стоящая рядом женщина, – мы оба знали, что Исса получит желаемое. Так или иначе. Но твой план, немного остудить нашу дочь, потерпит крах. Она очень упрямая и упёртая. Вся в тебя…

Мужчина встал и приблизился к жене. Обнял ту и вспылил:

– Я нашёл ей мужа! Герцог, богатый, сильный, приближённый ко двору Драгана. Идеал, что тут говорить, – принц сквозь зубы выругался, – Провела нас Исса, провела. Буду надеяться, что через месяц её оттуда спровадят. Зная распорядки тамошнего ректора, дочь не забалует. А зная запросы бунтарки…

Женщина мягко рассмеялась, поднимаясь на цыпочки и целуя мужа.

– Ив кого же она такая темпераментная, а?

Мужчина насупился.

– Девушка должна выйти замуж и быть под защитой, а не скакать на цербере, как сумасшедшая и вытворять такое, что даже сын барона покраснел, словно мак.

– Она всего лишь ему отомстила. Он лез к нашей дочери с поцелуями… А она, – женщина всхлипнула от смеха, – просто…

– Заставила пробежать его по владениям голышом, и заметить при всех, что ничего выдающегося у него не нашла. Для продолжения знакомства, естественно, – закончил мужчина, – И я бы оторвал ему уши, если бы не посчитал, что парень и так наказан.

– Она справится, а если нет… Просто скажи своему осведомителю, чтобы присматривал за ней, охранял и не давал в обиду. Ты ведь знаешь, что рано или поздно выясниться, к какому дому я принадлежу, и кем является Иссавель… Григ…

– Любовь моя, с нашей дочкой ничего не случится, потому что никто не захочет видеть некроманта в действии.

– Ага, особенно, если он, брат императора Транливии.

Григорий поддался вперёд и нежно провёл рукой по лицу любимой женщины. Наклонился и поцеловал, шепча заветные слова:

– Все будет хорошо и с ней, и с нами.

******

Это форменное издевательство. Нет, не так…

Это смертоносное оружие для массового уничтожения двуногих. Я «зависла» на двадцатом этаже, кажется, и сил идти уже честное некромантское не было. Но держась за перила, я передвигала ноги вперёд. Сквозь зубы шипела ругательства и проклинала это заведение, козлоподобного ректора и придурка-призрака.

Когда я всё же добралась до «финиша», рухнула на пыльный дощатый пол и чихнула.

Пыль. Она как будто ползла на меня, забираясь в поры, и превращала в уродину. Полежав пару минут и переведя дыхание, поднялась и посмотрела на дверь «чердака», которая еле-еле держалась на петлях. Прошла, повернула ручку и быстро отскочила, когда эта развалина едва не упала мне на ноги. Перешагнула и вошла в комнату.

Выдохнула.

М-да, Исса, это тебе не покои для принцессы Транливии. И даже не для княжны. Да, что там говорить, вероятно, только мне тут подфартило жить с пауками, мухами и тараканами.

Помещение было ветхим, разваленным. В углах притаились паутины, создавая некий узор. В них спокойно дохли насекомые, что несказанно радовало, ибо мне, они были противны. Кровати тут не было, как и шкафа. Взглядом оценила будущую работу: убрать, помыть, соорудить и навешать охранок. А то мало ли, заявится кто, а я без защиты. Мне тогда папа точно весь мозг выест. Он меня учил… Плохо, что половина знаний в одно ухо влетало, а из другого вылетало. Сейчас бы мне, всё пригодилось.

Выдохнула. Чихнула. Вытерла заслезившиеся от грязи глаза. Протянула руку вперёд:

– Дарен огнэм, – прошептала я и подкинула в вверх проявившиеся сгусток энергии, который рассыпался, освещая моё новое жилище.

Моё ночное зрение не передало того, что я видела сейчас. Сердце будто бы рухнуло резко вниз и мне просто захотелось или поплакать или кого-нибудь убить.

И что делать?

Я, молча, приняла решение, не ложиться сегодня спать. Посмотрела в единственное окно. Ночь… А значит, до назначенного времени не так уж и далеко.

Отложу мусор в сторону, а завтра попрошу тряпку и ведро.

С далеко не позитивным настроем, я прошла вглубь комнаты и улыбнулась.

В правом углу притаилась здоровая крыса. Она шуршала в щепках древесины.

Ммм, кажется, смогу подмаслить Кирсану, тёмную богиню некромантов, нечисти и мёртвых. Мне о ней родители много рассказывали и предупредили, что даже незначительные жертвоприношения могут заставить её улыбнуться и запомнить. А мне сейчас, как никогда, нужна поддержка высших сил.

– Иди ко мне, хвостатая, я тебя побалую, – потёрла ручки, и вытянула их вперёд. Закрыла глаза и прошептала:

– Дэад нот префикум антерос.

Из пальцев сверкнули зелёные искры и ударили прямо в крысу. Та пикнув, упала на спину. Всё, объект готов. Прекрасно.

Нагнулась, взяла животное в руки. Как там папа говорил? Почему то в памяти всплыли давно сказанные им слова. Я будто наяву их услышала и сморщила лицо от разочарования.

– Ни при каких обстоятельствах не призывай богиню, пока не прошла посвящение. Она не любит тех, кто вызывает просто так, тревожа покой.

М-да, а я запомнила только момент, что Кирсана любит жертвоприношения, даже незначительные… Папа блин! Даже сейчас в голову со своими нравоучениями лезет.

Крыса вспыхнула пламенем в руке, и пепел посыпался на пол.

Иссавель, пора тебе привести эти хоромы в пригодный вид. Бытовую магию я знаю плохо, мертвецов воскрешать могу, но неумело… Придётся без волшебства, без слуг, без помощи и даже, как-то пока, без воды и тряпок.

Спустя некоторое время, когда ненужные вещи были сложены в коридоре, я села на грязный пол и прислонилась спиной к стене.

Среди барахла я отыскала парочку артефактов. Недостаточно сильных, но полезных в быту. Один из них «Ловец снов» – охранка для спящего мага. Чтобы никто не смог проникнуть в голову и не дай бездна внедрить свои мысли и идеи. И второй артефакт – высоченное зеркало. У меня дома такое же стоит. Оно показывает желания. Сокровенные, жаждущие, а иногда, даже, довольно смелые. Сейчас, зеркало показывало меня, с целой тарелкой еды. И от этого видения, есть хотелось, ещё больше. Положила голову на колени и прикрыла глаза, позволяя организму ненадолго отключиться.

******

– Дарр Соул!

Родрик скучающе посмотрел на Огюста. Этот призрак ему порядком надоел. Из-за каждой мелочи сразу летит докладывать. Поступает, конечно же, правильно, но стоит иногда думать или хотя бы спросить вышестоящего призрака.

– Девушка, господин. Я её на чердак отправил… Быстрее сдохнет, быстрее от неё избавимся. Там пыли валом, как и работы.

Мужчина пригладил рыжевато-красные волосы и потёр указательным пальцем подбородок.

– Ты вполне мог разместить её в комнате для персонала, – фыркнул Род, оценивая действия старого призрака.

Да, девчонка опоздала на вступительные экзамены, разыграла целое представление. Циркачка… Что никак не мог понять мужчина, так почему сам решил смилостивиться, позволил остаться в Академии. Дал работу. В тот момент, у ворот, он представил сестру, на ее месте…Хм… Иллюзии, конечно, он на её счёт не питал. Вряд ли такая изнеженная вытерпит весь призрачный патруль, так, что у неё есть время передумать. Но…

– Зачем она вообще Вам сдалась? Ну да, волнистые густые волосы цвета топленого шоколада, выразительные зелёные глаза с синими крапинками, маленькая, но упругая…

– Огюст! Ты забываешься! – рявкнул Род, – Проследи, чтобы этой выскочки через месяц тут не было. Захочет, будет пунктуальной и в следующем году не прошляпит экзамены.

Призрак исчез, а мужчина сел в кресло и закинул ногу на ногу.

А ведь он прав, зачем она вообще. Дал бы сразу отворот поворот… Чёрт, просто жаль стало.

«Да. Нужно это исправить», – подумал Род, взмахнул рукой, разжигая огонь в камине.

Глава 2. Дела кухонные, действия опасные

Прикрывая рот от затяжного «зёва», я сонно переминалась с ноги на ногу ранним утром на чердаке.

– Меня зовут Нора, мне уже порядка шестисот лет и я главенствую здесь над всеми работниками, – властно представился мне, следующий по списку, недодохлик, – и ты, моя радость, в первый же день проспала. На первый раз я прощаю, и даже ничего не буду говорить, про то, что мне, пришлось тебя будить. Долго причём… Ещё одна оплошность с твоей стороны, и я незамедлительно обращусь к ректору академии.

Я лишь взглянула на неё из-под ресниц, окончательно просыпаясь. Оглядела призрака и сделала в уме некоторые пометки.

Нора, при жизни, была грузной женщиной с пучком седых волос на затылке и равнодушной улыбкой. Она мне напоминала няню, но только внешне. Голос, призрака, был крайне мерзок, но по сравнению с Огги, эта мёртвая дарра, хотя бы, не хамит и не пытается меня, при удобном случае, стукнуть и унизить.

Иссавель Ковельская, дочь младшего принца и принцессы Транливии, прошу любить и жаловать…

– Веля, – скромно представилась я, не желая, чтобы о моей персоне знали больше положенного, – Извините меня, я просто…

– Хватит. Ты эльф, – перебила Нора, – Надеюсь…

– Полуэльфийка, тёмная, без дома, – прервала я, за что призрак пропыхтел мне в ухо:

– Когда я говорю, все молчат. Поняла меня? – я кивнула. – Тёмная значит, – Нора цокнула языком, – Так-с. сейчас мыть полы на кухне и столовой, потом протрешь все столы, приготовишь завтрак и поможешь Дане подать его.

Прикусила язык. Стоит заметить, что готовлю я, мягко говоря, паршиво. Как-то пыталась удивить родителей, но из моей, запеканки с изюмом и кориандром, не получилось ничего съедобного. Не говоря уже о последствиях, возникших после ее употребления. А тут готовить еще и для целой Академия… Ой…

– Марш на первый этаж, в кладовке возьмёшь ведро, швабру, тряпку, и смотри мне, применяй только бытовые заклинания. Почувствую, нечто другое, сдам ректору!

– Я умру, – прошептала, когда призро-начальник испарился.

Ещё раз отряхнулась, наспех расчесалась собственной «пятерней» и мысленно застонав, отправилась скользить по перилам с тридцатого на первый этаж.

Как представлю, что придётся подниматься каждый день, да и не один раз…

– Ну, что ж, попа будет, как пекан, – пробурчала себе под нос.

Раннее утро, никогда не было моим любимым временем суток, ибо очень хотелось спать. А вот ночь я любила, она вселяла в меня энергию, питала мою силу. Хотя, сегодня, о какой силе и энергии может идти речь? Когда спала я полчаса, может, чуть больше.

Двадцать девять, двадцать восемь… Тринадцать…Пять… Один…

Холл Академии Бедствий был освещён магическими шарами. Меня пугало иное… Где, к чёрной бездне, тут кухня и кладовка.

– Нора! – шёпотом позвала я надзирательницу с пучком.

Эффекта никакого, зато стало холодно, и мурашки покрыли мою кожу.

– Бу, – дунули мне в ухо.

Я подскочила и еле удержалась от крика. Медленно повернулась и уткнулась носом, в широкую грудь.

– Живой, – глухо отметила и подняла голову.

На меня смотрели зелёные глаза, с хитринкой во взгляде. Чёрные волосы скользили по плечам и завивались у бедёр.

Шевелюра, прям-таки знатная. Красивый парень.

– Не пугай меня так больше, а то мало ли, – пробурчала я, – Не знаешь, где тут кладовка и кухня. Послали, а где находится, не сказали.

– Так ты новенькая? – хмыкнул юноша, – То-то я смотрю, Огюст разверещался. Ты его зацепила. В самое бездыханное сердце.

Против воли улыбнулась.

– Веля, – представилась я, – Не новенькая, а прислуга, ну или как тут у вас называется работник на все руки.

– Не приняли?

– Опоздала с экзаменами, – вздохнула я, – Так поможешь или нет?

Парень широко улыбнулся.

– Конечно. Видишь ту дверь в конце коридора? – он показал вглубь холла, – Это кладовая. Иди к ней. Откроешь дверь – инвентарь. Повернешь направо, небольшой коридор к столовой. Ну, а где она, там и кухня. Ходов тут много, самое главное запомнить, как выглядит дверь. Иногда Академия шалит и перестраивается. Вот кутерьма начинается. Один раз ночью такое было… Казус тот ещё, особенно, если стоишь на одном месте, а оказываешься в другом. К примеру, в женской душевой, – незнакомец тихо рассмеялся, – Эстетика эстетикой, а крик стоял невыносимый.

Усмехнулась, представив занимательную картину.

– Мне пора, а то Нора на пару с Оги будут зверствовать, а испытательный срок никто не отменял, – выдохнула я, – спасибо за помощь. И даже знать не хочу, почему адепт не спит в такое время суток.

– Влад, – просто ответил парень, – И всегда, пожалуйста. Если захочешь скрасить…

– Не порть момент знакомства, до встречи!

Я благодарно кивнула и побежала. Остановилась у кладовки и, последовав совету Влада, постаралась запомнить внешний вид. Резная, с древними рунами по краям… Больше ничего занимательного не увидела. Вошла, создала парочку магических шаров для освещения. Ассортимент хозяйственных товаров был большим, только не целесообразным. Я половину бы выкинула. Некоторые порошки, судя по названию, вообще эффекта не вызывают. Но мне ли спорить с начальством? Правильно, тут я неуч и никто, чтобы свои порядки заводить.

Взяла швабру, ведро, тряпки и поплелась на кухню. По плану вымыть полы, протереть столы, пойти приготовить завтрак и накрыть на стол.

Кухня, представляла собой, вместительное помещение, сверкающее чистотой до блеска. Здесь можно увидеть штук десять печей, десятки кастрюль, различную посуду. Хорошо, что не нужно и их чистить, а то… Брррр, гадость какая. Я в жизни швабру в руках не держала. Если бы не свадьба… Жила бы я себе в родовом поместье… Далеко не светские приёмы, верховая езда на Смерти, всякие пакости влюблённым пиявкам и моя некромантия… Закатила глаза от блаженства. Хотя дар мой окончательно не проявился. Отблески есть, конечно, но до совершенства мне еще очень далеко. В нашей семье у всех что-то с этим затягивается. Мама стала магом в тридцать лет, папа так вообще в пятьдесят. В Академию меня вряд ли бы отправили оттачивать мастерство, но и не думаю, что практика на кладбищах, с акцентом на оживлении трупов, светит мне в ближайшие лет десять. Конечно, можно «талант» и самому подстегнуть. Но тогда мне точно, крупно влетит. От всех: от Короля, и по совместительству дяди, Арвеля, родителей, властелина Аугорелии…

А всё почему? Потому что, при проявлении магии, образуется большой очаг поражения. Одно дело, если дар светлый… Там причинённого ущерба меньше будет. А если тёмный и мёртвый? То будет плохо… Очень. Можно, конечно, уединиться в поле, но никогда не знаешь какая у тебя сила.

И это, подсудное дело, караемое казню. Поэтому самостоятельные «испытания» столь редки.

Вздохнула. Итак, дорогая Иссавель, сейчас ты не придворная леди, не любимая и единственная дочь Григория Третьего Праведного…

Вспоминая позывной папы, хихикнула… Праведный, потому что часто приходит в ярость. Но многие думают, что прославился своим «монашеским» характером. Хотя я-то знаю, что темперамент у родителя, словно вулкан. Чуть что, сразу дымится или выжидает, а потом взрывается. Эх, скучаю я по нему.

Налила в ведро воды, прополоскала тряпку. Нацепила на швабру и стала мыть полы.

– В поле я прошлась красиво, умерли цветы, – запела я старую песню, – Рукой взмахнула я игриво, умер в объятиях и ты… Нет, дурацкая песня. А если такая? – я рассмеялась, – Журчала в темечке водичка, крокодил роптал, цербер копытом дал по морде, потом взял и ускакал…

– Быстрей шварой орудуй. Через пять минут придёт повариха, чтобы за это время ещё и столовую помыла, – на ухо прогромыхал противный голос Огюста.

С испугу я инвентарь выронила.

– Что ж Вы, любезный, как стадо бешеных тараканов? Вот вроде нет и нет, а как появятся, противно становится….

Призрак обомлел и заткнулся. По-моему, у красноречивого недодохлика не было возражений по поводу сравнения и ещё одного прозвища: «таракан».

– Зараза мелкая, – прошипел прозрачный, – тебе осталось тридцать дней до того, как я пинками из Академии тебя выпру.

Мрачно улыбнулась, промолчала. Взяла «пожитки» и отправилась в «кормёжку». Свет при моём входе зажегся мгновенно, и я встала столбом и едва не застонала. Помещение было огромное. Белые стены, чёрный пол, разноцветные столы. Я так поняла, что это для распределения факультетов: красные, синие, болотные, голубо-белые. А чёрные столы, я так полагаю, выделили для факультета бедствий. Круто. Мне он больше всего по душе. Цвет я имею виду.

Так, мне разрешили пользоваться бытовыми заклинаниями, стоит попробовать. Вспомнить бы…

Улыбка озарила лицо.

– Рихтш айна чиствен люциен ограно, – провозгласила я и зажмурила от яркой вспышки глаза.

– Что к чёртовой бездне, ты вытворяешь!

Голос женский. Грубый. С отдышкой. Громкий…

Я, боясь открыть глаза, повернулась к издающему звуку.

– Убираюсь, – прошептала я и открыла глаза.

Передо мной «руки в боки» возвышалась женщина. Человек по определению, может Маг… Но страшная до безобразия, с бородавками на лице, морщинистым лицом и здоровыми руками.

– Убираешься? – прошипела она, – Меня предупредили, что дают неумеху в помощь, но не думала, что вообще непутёвую и глупую. Это ж как нужно не знать элементарного заклинания, что к острогам…

Меня схватили за плечи и повернули в обратную сторону.

– Вот тебе, тумбочка с начёсом, – пробормотала я, протирая глаза, – Я же вроде заклятие верно произнесла. Без ошибок…

Передо мной предстало совершенно белое помещение. Стены, столы, пол, потолок и даже магические факелы на стенах. Всё было отменно чистое, пахло травками, но БЕЛОЕ. До ряби в глазах. Сглотнула слюну.

– Мне сказали, что можно магией пользоваться… Здесь чисто… Необычно, но… Женщина схватилась за сердце.

– Это ж надо мне такую выдру подложить! Вот всё Норе выскажу.

Мне было обидно. Я тут стараюсь, между прочим! Во мне течёт королевская кровь, а я руки мараю и убираюсь. Приобщаюсь к местному обществу, а не ценят и не учат. Выдали бы шпаргалку заклинаний. Я же не виновата, что из меня прилежной ученицы начального стажа не вышло. Это когда изучают основные магические навыки. В то время меня интересовал сын графа Пашского, Минай. Блондин с голубыми глазами, телом атлета и ямочками на щеках… А какой у него голос… Мечта просто!

– Не надо, пожалуйста, – тихо попросила я, – Понимаете, я не умею убираться и с магией не в ладах. Мне дали задание, а, как и что, не знаю. А домой нельзя. Родители замуж сказали выдадут, а я… Учиться хочу, а не детей рожать… Но если возьмёте меня под крылышко, обязуюсь выполнять всё-всё, что скажете и буду стараться. Правда-правда…

Я захлопала ресницами, по которым скатилась искренняя слеза.

Услышала вздох.

– Меня зовут, Дана, я повариха. Посмотрим, что из тебя на кухне выйдет. Если пройдёт сегодня всё нормально, останешься. А нет, на том и суда нет. Мне тебя жалко. Неумехой быть, то ещё проклятие. Девка молодая, может, и научишься чему.

Я с благодарностью посмотрела на Дану.

– Марш в подсобку, принеси: хлеб, овёс, молоко, масло и червину. Хотя, – взмахнула повариха рукой, – Тащить много, лучше сама, а то ещё погреб весь очистишь. Иди, поставь пять больших кастрюль не печи. Не забудь воды налить. Приду, покажу, как саламандрами пользоваться. Без меня даже не суйся.