Текст книги "Сердце воина"
Автор книги: Карин Монк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)
– Сомневаюсь.
Она не осуждала его за сомнения. Засучив рукав платья, она вылила растопленную мазь себе на ладонь и начала легонько растирать его изувеченную спину. Сначала Ариэлла чуть касалась ее, позволяя ему привыкнуть к процедуре. Когда Малькольм перестал постанывать, она усилила нажим. Ее пальцы двигались медленно, подолгу задерживаясь на сведенных мышцах. Девушка знала, что горячая мазь проникает сквозь кожу и приносит облегчение. Она работала молча, прислушиваясь к его дыханию и определяя по нему, где боль осталась, а где начинает угасать. Его бронзовая кожа стала скользкой, и это облегчало Ариэлле работу. Ей нравилось, что мышцы набухают и опадают от ее умелых прикосновений. Прошло много времени, прежде чем он со вздохом облегчения распрямил спину.
– Перевернись на живот, Макфейн, – тихо сказала она.
Он подчинился. Ариэлла заподозрила, что порошок уже начал действовать на него.
Теперь ей стало гораздо легче массировать его. Через некоторое время Ариэлла водрузила ему между лопаток свиной пузырь-грелку, чтобы мускулы вобрали в себя побольше тепла. Ее ладони переместились выше, плавно скользя по обеим сторонам от позвоночника. Судороги мало-помалу отпускали Малькольма. Девушка уже не боялась разминать мышцы и заставляла их расправляться. Потом она сменила остывший пузырь на новый, который все это время согревался у огня.
Глаза Макфейна были закрыты, он глубоко дышал, положив голову на руку. Ариэлла стянула с него сапоги и осмотрела искалеченную ногу. Макфейн говорил ей, что когда-то его придавила лошадь. Ощупав икру, она чуть согнула ему ногу в колене и осмотрела бедро. Кость срослась прямо и не укоротилась. Однако Ариэлла знала, что перелом иногда причиняет страдания до конца жизни. Нога почти не гнулась, поэтому девушка вылила на ладонь еще мази и стала массировать бедро, колено, икру. Она постоянно видела, как хромает Макфейн, и ей очень хотелось помочь ему. Возможно, со временем…
– Это было не просто падение.
Она удивилась, что Макфейн до сих пор не спит.
– Не поняла.
– Это было не падение, – повторил он, с трудом ворочая языком. – Кто-то положил мне под седло шпору.
– Знаю. – Ариэлла продолжала растирать ему ногу.
Он удовлетворенно кивнул и закрыл глаза.
– Я никогда не падаю с коня.
При всей невнятности его речи она расслышала гнев. Ей вспомнилось, как он, грозно размахивая мечом, появился перед ночным костром. Нет, Макфейн не привык падать с коня. Но кто-то не оставлял надежды избавиться от него. Стрела не попала в цель, тогда сунули шпору под седло. Падение должно было сломить Макфейна не только физически: то было покушение на силу его духа, попытка унизить воина перед всем кланом.
– Думаю, это проделки Ниэлла, – пробормотал он.
Девушка замерла:
– Откуда ты знаешь?
– Он никогда не скрывал, что презирает меня. – Малькольм приподнял веки. Его сосредоточенный взгляд стал пристальным. – К тому же я видел, как Ниэлл на тебя смотрит… – Он поморщился, словно это причиняло ему не меньшую боль, чем телесные увечья. Потом вздохнул и закрыл глаза.
Ариэлла задумалась. Ниэлл возненавидел Макфейна так же сильно, как она, когда тот не пришел на зов ее отца. Девушка даже распаляла в нем ненависть. Еще бы: на клан напали, а Макфейн так и не явился на выручку! Она не порицала Ниэлла за такое отношение к гостю, но вот стремление изгнать чужака… Это противоречило интересам клана. Неужели ненависть Ниэлла так сильна?
Встревоженная этими мыслями, Ариэлла все же не забывала о больном и вскоре сняла со спины Макфейна остывший свиной пузырь. Он опять повернулся на бок, но голова все так же лежала на руке. Темно – каштановые волосы рассыпались по мускулистому плечу. Решив, что перебинтовать ему грудную клетку можно и завтра, девушка накрыла его одеялом и уже собиралась уйти, но задержалась.
Даже спящий, он источал поразительную силу, странную при такой беспомощности. Ни увечья, ни раны не умаляли ее. Какая жестокая ирония судьбы: прославленный Черный Волк вышел победителем из стольких битв, а теперь побежден неожиданным врагом – собственным телом. Возможно, она потребовала от него слишком многого, убедив тренировать клан. Макфейн трудился с раннего утра до позднего вечера, наставляя учеников, составляя планы, руководя работами по укреплению замка. Такая нагрузка сломила бы и здорового, не говоря уже о калеке, с трудом поднимающемся по лестнице. Теперь у Макфейна появился враг, задавшийся целью изгнать его, даже если для этого понадобится причинить ему новые увечья.
Ариэлла понимала, что не в праве удерживать его здесь, хотя сам он обещал остаться, пока у них не появится новый лэрд. Что ж, придется отказаться от его услуг, как только он сможет сесть в седло, иначе Макфейн, чего доброго, пострадает еще сильнее, чем сегодня. Он уже сделал все, чтобы помочь клану. Теперь ответственность ложилась на нее: пора найти лэрда, имеющего войско и достойного обладать родовым мечом.
Однако, стоя над Макфейном и завороженно глядя, как вздымается его могучая грудь, Ариэлла спрашивала себя, что же будет с ним потом. Ведь у него нет ни клана, ни семьи, которые ждали бы его возвращения. Он снова поселится с Гэвином в убогой хижине и будет влачить жалкое существование, мучаясь от боли и разочарования и находя спасение только в вине. Раньше его будущее не тревожило ее, но теперь при одной мысли об этом девушке стало не по себе. Как ни велика вина Макфейна перед его кланом, неужели он заслужил такую жестокость?
Больной между тем нахмурился. Значит, его снова одолевала боль. Словно подтверждая ее подозрения, он тихо застонал и чуть переменил позу. На лоб упала темная прядь волос. Ариэлла склонилась и убрала волосы со лба Макфейна, проведя кончиками пальцев по его щеке.
И тут же рука ее оказалась в железных тисках. Он притянул Ариэллу к себе, удивив своей силой, и открыл глаза. Его взгляд показался ей грозным, хотя на самом деле больной едва преодолевал опьянение и сонливость, вызванную снадобьем. Увидев ее, он разжал пальцы, но руку не выпустил и заставил девушку сесть рядом с ним.
– Я не оставлю тебя, Ариэлла, – хрипло прошептал он, – пока не буду уверен, что тебе ничто не угрожает.
Она смотрела на него во все глаза, чувствуя, как неистово бьется ее сердце, и удивляясь, что больной угадал ее мысли.
– Тебе нельзя оставаться, Макфейн, – возразила девушка. – Тот, кто пытается избавиться от тебя, не остановится, пока не добьется своего.
Малькольм выпустил ее руку. Видимо, он думал, что девушка встанет. Поскольку она продолжала сидеть, он робко прикоснулся к ее щеке.
– Я и так уже мертв, – проговорил Малькольм, изумленный нежностью ее кожи. – Я давно перестал жить.
Они долго смотрели друг на друга. Наконец веки Малькольма смежил сон. Но рука его задержалась на щеке Ариэллы.
Глава 9
В неподвижном вечернем воздухе разносились взрывы смеха, перебор струн арф и завывание волынок.
– Поди ж ты, веселятся! – проговорил Тейвис, почесывая в завшивленной голове. – Значит, с них все как с гуся вода.
Грегор потянул ноздрями воздух.
– Чую запах жареного мяса! – Он злобно сплюнул. – Надо бы напасть прямо сейчас, пока у них столько жратвы.
– Верно, – согласился Мердок. – Зачем ждать, пока они все сожрут?
– Терпение!
Главарь стоял, широко расставив ноги, заложив руки за спину и устремив спокойный взгляд на замок Маккендриков.
– Когда нападающие проявляют излишнее рвение, желая поскорее утолить голод, они терпят поражение. Надо дождаться удобного момента.
– Чего там дожидаться? Это же всего-навсего Маккендрики! – фыркнул Грегор. – Нагрянем и унесем все, что удастся, как в прошлый раз.
– Оборона у них никудышная, драться они не умеют, – подхватил Мердок. – Чего проще: набить брюхо и найти девчонку, чтобы согрела холодной ночью. – Он сделал шаг к лошади.
– Погоди!
Приказ прозвучал негромко, но Мердок повиновался.
– Согласен, их нетрудно одолеть, – сказал Родерик, отворачиваясь от замка. – Но ведь они тренировались и усиливали оборону! Вдруг задача окажется сложнее, чем кажется?
– Ты же сам говорил, что ими руководил пьяный калека, – напомнил Тейвис. – Чему он мог обучить кучку акробатов и рифмоплетов?
– Скорее всего ничему, – согласился Родерик. – Ну а как вам их новые ворота и частокол на стене?
– Он еще не достроен, – махнул рукой Мердок. – Мы запросто одолеем стену.
– А когда ворвемся в замок, они испугаются и не окажут сопротивления, – добавил Грегор. – Схватим дочку Маккендрика, заставим ее отдать нам меч – и дело с концом.
– Нет, это будет только начало, – пробормотал Родерик, снова устремляя взгляд на ярко освещенный замок.
Вид недостроенной башни заставил его поморщиться от злобы. Лживая мерзавка, кажется, вообразила, что обвела его вокруг пальца! Сначала она распорола ему кинжалом щеку, навсегда оставив печать уродства на некогда безупречном лице. Потом, когда он уже придумал, как принудить ее вручить ему меч, взяла над ним верх, подпалив башню. Родерик помнил, как был потрясен, взирая на языки пламени, которые вырывались из окон башни и лизали сухие доски ее тюрьмы. В тот момент он почти поверил, что уже никогда не завладеет могучим мечом Маккендриков.
Однако она избежала смерти. Мало того, теперь в ее замке находился Малькольм. Родерик терялся в догадках, с какой стати его бывший командир и лэрд оказывает услуги этому никчемному клану. Великий Черный Волк превратился в жалкую крысу и спасается от своей убогой жизни беспробудным пьянством. Маккендрики жестоко заблуждаются, если полагают, что Малькольм способен чем-то помочь им. Ариэлла ни за что не вручит ему меч. Шпион сообщил Родерику, что она не видит в Малькольме будущего лэрда. Ничего удивительного: девчонка, всегда стремившаяся к совершенству во всем, не польстится на эту развалину! Одно Родерик твердо усвоил, пока она выхаживала его: Ариэлла уверена, что следующий лэрд клана будет верхом совершенства. Хромой пьяница Черный Волк, покрытый шрамами, весьма далек от совершенства.
Поднеся руку к щеке, Родерик машинально провел пальцем по уродливой отметине, оставленной Ариэллой. Однажды Родерик почти убедил ее, что он тот самый человек, которого она ищет. Но тут вмешался дряхлый безумец, якобы ясновидящий, и велел девчонке отвергнуть его. Ариэлла преодолела разочарование и смирилась с приговором Элпина. Как видно, ответственность перед кланом возобладала над чувствами. И тогда Родерик понял, что больше мешкать нельзя.
– В этот раз мы одолеем Маккендриков так же легко, как тогда, – заверил он своих сообщников. – Главное – захватить девчонку. Уж я растолкую ей, что ждет ее клан, если я не получу меча! Давайте дождемся, пока они наедятся и напьются до отвала. Мы нанесем удар тогда, когда их мозги будут затуманены, а ноги утратят прыть.
– А как же жратва? – взвился Грегор.
– Замок будет в наших руках, – напомнил Родерик. – Вы успеете нажраться.
Успокоившись, приближенные разбрелись, чтобы передать приказ главаря своим подчиненным. Родерик снова обратил взор к сияющим окнам замка. Еще немного – и меч будет принадлежать ему. Это волшебное оружие дарует ему власть, и он принудит свою молодую жену к покорности в постели.
И вот тогда он располосует ей личико. Пусть впредь знает, каково прогневить нового лэрда.
Веселье было в самом разгаре. Маккендрики затеяли в большом зале танцы и, взявшись за руки, образовали широкий круг. Мужчины нарядились в выходные рубахи и юбки, женщины вытащили из сундуков лучшие платья, лежавшие там со дня прибытия Макфейна. Столы были уставлены блюдами с жареным мясом, рыбой, огромными караваями хлеба, сыром, сладкими пирогами. Эль и вино лились рекой, так что у танцоров горели щеки и сверкали глаза. Грэм и Рамси, устроившись на деревянном балкончике, дули вволынки с небывалым задором. Брайс и Хью, подкрепив силы доброй порцией эля, решили потешить соплеменников новым фокусом.
– Что за олух этот Гэвин! – Элизабет уже в который раз оправила вырез на груди. – Уселся с Энгусом, Дугалдом и моим отцом и знай себе молотит языком, вместо того чтобы танцевать!
– Почему бы тебе самой не пригласить его на танец? – спросила Ариэлла.
Элизабет просияла:
– Думаешь, такое возможно?
– Неужели у тебя хватит смелости? – ахнула Агнес, придя в крайнее замешательство.
– Гэвин – наш гость, – напомнила Ариэлла. – Возможно, он стесняется пригласить женщину танцевать, боясь, как бы она не приняла это за ухаживание. Если ты пригласишь его сама, никто не задумается о его намерениях. Гэвин будет с тобой отменно любезен, особенно если ты подойдешь к нему, пока он сидит в обществе твоего отца.
– А ведь верно! – Элизабет и в голову не пришло, что Гэвин может счесть ее неподходящей партнершей. Снова поправив вырез, она покинула подруг и пересекла зал.
Гэвин поднял глаза и поставил кубок, поняв, что Элизабет направляется к нему.
– Гэвин Макфейн, ты решил просидеть сиднем весь вечер? Может, встанешь и потанцуешь со мной?
Отец Элизабет был ошеломлен:
– Ты ополоумела, дочка? Разве так ведут себя с мужчинами?
– Гэвин стесняется пригласить меня сам, отец, вот я и взяла это на себя.
– Теперешние девочки так смелы! – Энгус покачал головой.
Гордон уставился на Гэвина:
– Это правда?
– Ты о чем?
– О том, что ты, храбрый воин, стесняешься пригласить мою дочь танцевать?
– Нет, конечно.
– Поняла? – обратился Гордон к дочери. – Вовсе он не застенчивый.
– Так чего же он медлит? – Элизабет кокетливо поглядывала на Гэвина.
Гордон нахмурился:
– Ты находишь мою дочь недостаточно привлекательной?
– Что ты! – воскликнул Гэвин. – Она у тебя Красавица!
Элизабет расплылась в улыбке:
– Ты серьезно?
– Да. Но дело не в этом, – твердо сказал рыцарь.
– Понял! Ты женат, – предположил Дугалд.
– Нет.
– Помолвлен?
– Тоже нет.
– Никудышный танцор? – удивился Гордон.
– Не сказал бы.
– Тогда в чем дело? – взвился Дугалд. Все смотрели на Гэвина, ожидая объяснений.
– Я для нее слишком стар, – пробормотал он. Энгус непонимающе заморгал.
– Повтори!
– Я уже немолод. – Гэвин почувствовал себя глупо.
– Мне послышалось, будто этот юноша утверждает, что уже немолод… – растерянно пролепетал Дугалд.
– Ничего подобного! – отмахнулся Энгус. – Он толкует про голод. Ешь, сынок, вон какое изобилие!
– Не стесняйся, Гэвин! – Гордон шлепнул его по спине. – Мы, Маккендрики, не требуем, чтобы мужчина, один раз потанцевав с девушкой, обязательно женился на ней. Уж я-то знаю свою Элизабет: она от тебя все равно не отстанет, пока ты не согласишься.
Гэвин взглянул на Элизабет. Та уже предвкушала победу.
– Ладно. – Он поднялся из-за стола. – Сделай мне честь, Элизабет, потанцуй со мной.
– С удовольствием, Гэвин, – кокетливо ответила она. – Вот только поспеешь ли ты за мной в столь преклонном возрасте?
Ариэлла наблюдала за ними. Гэвин вывел Элизабет на середину зала и, низко поклонившись партнерше, закружил ее в быстром танце. Девушке оказалось нелегко с ним тягаться. Впрочем, ей очень хотелось перенять его мастерство, и скоро оба уже тяжело дышали и звонко смеялись.
Ариэлла тоже улыбалась. Минуло всего несколько месяцев с тех пор, как она танцевала в этом зале с отцом. Лэрд Маккендрик был красив и умен. Он умел сочинять стихи, охотиться, играть на волынке. Мудрость и милосердие стяжали ему славу и уважение. Этот вождь пользовался любовью всего племени. Его смерть потрясла клан. В один день с ним пало немало Маккендриков, и все же нынче в зале царило веселье, а не печаль.
Одна лишь Ариэлла улыбалась через силу. Как ей недоставало отца, его ободряющих слов, ощущения спокойной уверенности, которым она наслаждалась всякий раз, когда он обнимал ее своей сильной рукой и щекотал седеющей бородой, целуя на сон грядущий! Теперь Ариэлла не только горевала по отцу, но и несла на себе непосильный груз ответственности за благоденствие клана. Как ни впечатляли последние достижения соплеменников, девушка знала, что этим людям не выдержать настоящий штурм. Макфейн, их учитель, тоже не обольщался на сей счет.
– Почему с нами нет Макфейна? – спросил Дункан, приблизившись к Ариэлле вместе с Эндрю и Ниэллом. – Он спустится сюда?
– Не знаю, – ответила Ариэлла. – Ему гораздо лучше, чем три дня назад, но едва ли он к нам присоединится. Лечение тоже утомляет.
– Смотри, как бы он не пристрастился к твоим снадобьям, – бросил Ниэлл. – Вдруг обнаружит, что твои травы действуют на него сильнее вина?
Ариэлла вспыхнула:
– Ты его не выносишь! Почему? Ниэлл бросил на нее суровый взгляд:
– Ты отлично знаешь причину. Разве он нас не предал? Твой отец и много других Маккендриков полегли только из-за того, что он не пришел на наш зов! Господи, да ведь и сама ты была на волосок от смерти! И вот он наконец появляется – но где же его войско? Новым лэрдом Макфейну не бывать, но ты все-таки позволила ему остаться, поселила в отцовской спальне, предоставила право помыкать нами, словно он и есть наш новый предводитель! – Ниэлл ожесточенно тряхнул головой. – Одно его присутствие здесь оскверняет память твоего отца!
Ариэлла, внимательно наблюдая за Ниэллом, видела, что он презирает Макфейна. Но так ли он ненавидит его, чтобы выживать из клана?
– Мне больно слышать от тебя подобные речи, – тихо ответила она. – Тебе ли не знать, что я никогда не совершу поступка, бросающего тень на честь отца?
– Вот и Макфейн! – шепотом предупредил Эндрю, прерывая их спор.
Ариэлла подняла глаза и увидела на верхней ступеньке лестницы Макфейна. Он даже издали казался гигантом. Его спокойный взгляд и величественная поза не позволяли даже заподозрить, что три дня назад он получил тяжелую травму. На нем были новая накидка, стянутая на шее и на запястьях золотыми шнурками, клетчатая юбка, перехваченная на поясе кушаком. Широко расставив длинные ноги, он невозмутимо взирал сверху на веселящихся Маккендриков. Настоящий могучий Черный Волк, гордый своей силой и богатырским духом.
Но едва он начал спускаться, чары рассеялись. Каждое движение стоило ему огромных усилий.
– Ему здорово полегчало! – удивилась Агнес.
– Да, – прошептала Ариэлла, помня, что три дня назад он не мог распрямить спину. – Еще как!
Пересекая зал, Малькольм внимательно следил за своей походкой, зная, что привлекает к себе всеобщее внимание. Он впервые предстал перед кланом после того, как упал с коня, и хотел выглядеть сильным и подтянутым. Ему и впрямь стало несравненно лучше. Настойчивость Ариэллы, которая упорно растирала его, лечила теплом и делала что-то не очень понятное с его спиной – он слышал хруст, но боли не испытывал, – принесла плоды: он возродился к жизни. Девушка терпеливо наставляла его, как упражнять спину, больную руку и ногу, но Малькольм лишь сегодня впервые попытался последовать ее советам. Сначала он не желал присоединяться к пирующим, но смех и музыка, доносившиеся даже сквозь толстые каменные стены, побудили его подняться. Нарядно одевшись, Малькольм почувствовал себя бодрым и почти здоровым.
Приближаясь к Ариэлле, он испытал восторг. Ее стройную фигуру плотно облегало зеленое платье с длинными рукавами. Поверх него была надета накидка в алую и синюю клетку, застегнутая на плече драгоценной булавкой и собранная на талии тонкой серебряной цепью. Волосы ниспадали на плечи девушки медными волнами. В отблесках факелов она казалась ему волшебным видением. Малькольм не верил своим глазам. Как ей удавалось так долго скрывать от него свою красоту? Поведай он об этом тому, кто хоть мельком видел Ариэллу, его сочли бы за слепца или беспробудного пьяницу, ни на мгновение не приходящего в чувство.
– Добрый вечер, миледи. – Он слегка поклонился. – Агнес. – Подруга Ариэллы тоже удостоилась поклона.
Ариэлла приветливо кивнула, удивленная его галантностью. Никогда еще на ее памяти Макфейн не двигался так легко; ясный взгляд его синих глаз убеждал в том, что он ожил, не прибегая к возлияниям.
– Рад видеть, что тебе полегчало, Макфейн, – сказал Дункан.
– Благодарю.
– Трудно поверить, что несколько дней назад ты и стоять не мог! – ввернул Ниэлл. – Ты полагаешь, что окончательно выздоровел, или это лишь временное облегчение?
– Тронут твоей заботой, Ниэлл, – спокойно ответил Малькольм. – На мое счастье, умелая забота сделала свое дело. Уверен: если мне опять станут досаждать боли в спине, Ариэлла поможет своими горячими маслами и целебными прикосновениями.
Так как Ниэлл при этом потемнел от злости, Малькольм понял, что тот влюблен в Ариэллу, и украдкой посмотрел на девушку: может, и она питает к молодому человеку нежные чувства… Впрочем, сейчас в этом было нелегко разобраться.
– Прошу меня извинить, миледи. – Ему не хотелось сердить ее в такой вечер. Малькольм не знал, случайность ли это или результат хорошего самочувствия, но его охватило непривычное желание блеснуть хорошими манерами. Увы, он почти забыл, как это делается.
– Мне следовало бы пригласить вас на танец, – молвил Малькольм, – но, боюсь, мое состояние лишает меня этого удовольствия. Окажите мне честь и позвольте проводить вас к столу. – Он протянул ей руку. Ариэлла не скрыла удивления. Она и не подозревала, что Макфейн способен на такую учтивость, ибо тот проявлял ее впервые. Вообще-то следовало бы удивляться его прежней неотесанности: не всю же жизнь он провел в грязной берлоге, из которой она его извлекла! Макфейн вырос в замке, получил хорошее воспитание. Его, единственного сына лэрда, с раннего детства прочили в вожди клана – многочисленного, сильного, богатого, имеющего большое войско. В былые времена Макфейн наверняка пировал с соплеменниками и, конечно, танцевал… Тронутая, она взяла его за руку:
– Благодарю вас, милорд. Я с удовольствием пойду с вами.
Они медленно пересекли зал, и Ариэлла заметила, что он почти не припадает на больную ногу. Макфейн подвел девушку к столу лэрда, где уже восседал совет клана, выдвинул для нее кресло и, когда она села, занял соседнее место. Они впервые сидели рядом, и Ариэлла чувствовала себя былинкой в сравнении с этим гигантом.
– Сегодня ты выглядишь молодцом, Макфейн, – заметил Гордон. – Тебе очень к лицу рубаха, сшитая женой Ивена.
– Благодарю.
Ариэлла тоже обратила внимание на его рубаху с золотым шитьем. В ней богатырская грудь Макфейна казалась еще шире.
– Это изделие Энни?
– Она подарила мне ее, благодарная за то, что я рассудил спор между Ивеном и соседом.
– История с собакой?
– Откуда ты знаешь? – удивился он.
– Наш клан невелик. Тут слухи разносятся быстро.
– Постараюсь помнить об этом. – Малькольм потянулся за кувшином. – Вина?
Она кивнула. Воин наполнил ее кубок и, поразмыслив, поставил кувшин на место.
– А себе? – спросила Ариэлла.
– Странно, но мне не хочется! – Сняв с пояса кинжал, Малькольм нарезал мясо.
– Значит, ты действительно хорошо себя чувствуешь?
– Да. – Он выразительно посмотрел на нее. – И это твоя заслуга!
Его глаза, хоть и не затуманенные хмелем и болью, были непроницаемы, как глубины горного озера. Взгляд Малькольма поверг девушку в трепет. Казалось, она увидела в нем то, о чем он сам давно позабыл. Черный Волк оживал у нее на глазах. Он держался не только как могучий воин, но и вельможа, привыкший к хорошему обществу. Прежде ему явно удавалось обуздывать свои дурные привычки. Боже, как же низко пал Макфейн!
– Мы соскучились по занятиям с тобой и надеемся, что завтра они возобновятся, – сказал Энгус.
– В твое отсутствие мы с Энгусом выбивались из сил, помогая Гэвину, но наши голоса не долетали до его ушей. Боюсь, этот молодой человек глуховат, – изрек Дугалд.
– Неужели? – Малькольм улыбнулся. – Странно, как я раньше этого не замечал.
Внезапно сквозь музыку и смех прорвался истошный крик. Весь клан замер в немом ужасе.
– Неприятель! На нас напали!
– Родерик! – крикнул, задыхаясь, Колин. – Он и его люди штурмуют стены.
Маккендрики застыли в растерянности. Но уже в следующую секунду все пришло в движение: опрокинув столы и стулья, мужчины побежали в разные стороны. Женщины бросились к детям. Наталкиваясь друг на друга, люди отдавали беспорядочные приказы. Однако кое-кто по-прежнему сидел, прикованный к месту страхом.
Большего смятения и паники Малькольм в жизни не видывал.
– Тихо! – взревел он, обрушив на стол свой мощный кулак. – Всем встать!
Маккендрики мгновенно повиновались.
– Чтобы отразить нападение, прежде всего сохраняйте спокойствие, – продолжал он, поднимаясь. – Колин! Сколько людей он ведет на штурм?
– Точно не знаю, – растерянно проговорил юноша. – Человек сорок, наверное.
– А сколько мужчин и женщин в этом зале?
– Около двухсот пятидесяти. Но…
– Значит, у нас огромное преимущество перед бандой грабителей! – Малькольм спокойно оглядел ошеломленных Маккендриков. – Вам предоставляется прекрасная возможность проверить приобретенные навыки на настоящем противнике. На сей раз не бойтесь причинить ему вред. Ясно?
Бледные Маккендрики закивали головами.
– Гэвин и Дункан! Ведите своих людей на стены и сбросьте неприятеля вниз. Эндрю, поставь людей над воротами на случай, если враг вздумает их таранить. Элизабет и Агнес, отправляйтесь с женщинами в башни и стреляйте во все, что движется. Хелен, спрячь детей и стариков в вырытом нами потайном ходе. Захвати c собой лук и стреляй в любого, кто устремится туда за вами. Все прочие должны принести оружие и щиты, занять свои позиции во дворе, а также в коридорах на случай прорыва. За дело!
Простые и быстрые команды привели Маккендриков в чувство, и они бросились выполнять их.
Ариэлла собиралась присоединиться к соплеменникам.
– Ты куда!? – спросил Малькольм.
– Сначала я спрячу Кэтрин, потом переоденусь в Роба и поднимусь на стену.
– Он уже знает, что ты жива, потому и вернулся.
– С чего ты взял?
– Даже если это еще не так, в клане есть предатель, который поспешит поставить его в известность. Сбегай за Кэтрин и бегите вместе с ней и Хелен в потайной ход. Оставайтесь там, пока я за вами не приду.
– Не могу! Я должна сражаться вместе с кланом.
– Слушай меня внимательно! – Малькольм шагнул к ней. – Не знаю уж зачем, но Родерику нужна именно ты. Ты – самое слабое наше звено. Как только тебя поймает и начнут угрожать смертью, клан сложит оружие. Поэтому береги себя, Ариэлла.
Макфейн требовал невозможного! Как остаться в стороне, когда над кланом нависла опасность?
– Не могу!
– Тебе придется подчиниться мне! Иначе я сам стащу тебя вниз и запру! – разъярился он.
– Ты не понимаешь, Макфейн. – Девушка снова обхватила себя руками. – Он будет убивать одного за другим, пока я не выйду.
Ее голос дрожал от ужаса. Малькольм, поняв ее чувства, утратил прежнюю решимость. Эта девушка любила свой народ так, что была готова умереть за него. Она не желала отсиживаться в темном углу, пока люди будут сражаться за нее. Но Малькольм счел необходимым настоять на своем. Если Родерик найдет Ариэллу, трагедию не предотвратить. Да и сам Малькольм не сможет биться с врагом, зная, что ее жизнь под угрозой.
– Я не позволю Родерику убивать Маккендриков, – поклялся он. – Слышишь меня? Никто в этот раз не падет, как баран на заклании, а если уж и умрет, то в бою. Но, возглавляя оборону, я должен быть уверен, что ты в безопасности. Рисковать тобою нельзя. – Он приподнял ей подбородок, заставив посмотреть на него. – Понимаешь?
– Да, – неохотно согласилась она, – понимаю.
Ее прекрасное бледное лицо выражало спокойствие, но в огромных серых глазах застыл страх. Малькольма охватило неодолимое желание заключить ее в объятия, прижать к себе, успокоить, прошептать ласковые слова.
– Все будет хорошо, Ариэлла, – только и сказал он, понимая, как глупо давать несбыточные обещания.
Она ловила его взгляд, страстно желая верить каждому его слову. Увы, Макфейн лишь держался уверенно, а душу его разъедали сомнения.
– Ты сам в это не веришь, Макфейн! – крикнула она, высвобождаясь.
Он схватил ее за плечи.
– Я убежден в одном, Ариэлла: Родерик не причинит тебе вреда. Я сам убью его. – Эти слова прозвучали как торжественная клятва.
Малькольм стиснул ее так крепко, что она поморщилась от боли. В его глазах пылал гнев. Девушка попыталась оттолкнуть Малькольма, но он сам ее отпустил. Искаженное злобой лицо внезапно смягчилось, и Макфейн нежно провел пальцами по ее щеке. От этой ласки у девушки дрогнуло сердце.
– Ступай вниз, Ариэлла, – тихо сказал он. – Мне пора в бой.
Малькольм, почти не хромая, поднимался по лестнице. Ариэлла проводила его взглядом, охваченная мучительными сомнениями.
Услышав крики и поняв, что сражение в разгаре, она кинулась наверх. Прежде всего следовало позаботиться о Кэтрин.
– Получай, жирная лохматая свинья! – крикнул Рамси, переваливая вместе с Дунканом огромный камень через парапетную стенку.
Выглянув, они увидели, что старались не напрасно: камень угодил в детину, добравшегося почти до верхних ступенек лестницы. Инстинктивно выставив вперед руки, он потерял равновесие и полетел вниз, увлекая за собой всех, кто взбирался следом за ним.
– Один готов! – обрадовался Дункан.
– Не один, а целых четверо! – уточнил Рамси, хлопая его по спине. – Смотри, двое уже удирают!
– Они приготовили таран! – крикнул Гэвин защитникам ворот. – Кипяток на месте?
– Да! – отозвался Эндрю. Грэм выплеснул в окутанный паром котел последнее ведро.
– Сейчас… – Гэвин наблюдал, как люди Родерика, вооруженные тараном, разбегаются. – Еще чуть-чуть… Давай!
Эндрю и его помощники наклонили котел, окатив врагов крутым кипятком. Крича от боли и ярости, те бросились врассыпную.
– Отлично! – воскликнул Гэвин. – Готовьте следующий котел.
– Они карабкаются на заднюю стену! – заорал Малькольм, выбежав из замка с обнаженным мечом. – Первый и второй отряды, немедленно туда! Отбросить неприятеля!
Часть Маккендриков оставила прежние позиции и кинулась в указанном направлении.
– Рассыпаться! – скомандовал Малькольм оставшимся. – Заполнить бреши!
– Пожалуйста, Гэвин, встань чуть правее! Иначе моя стрела угодит прямо в тебя.
Гэвин отскочил. Стрела просвистела у самого его носа и вонзилась в грудь разбойника, собиравшегося проткнуть его мечом. Гэвин ошеломленно уставился на него, потом перевел взгляд на Элизабет.
– Спасибо! – Его поразили ее меткость и спокойствие.
– Прошу тебя, будь осторожнее! – взмолилась она.
– Постараюсь, Элизабет, – улыбнулся Гэвин.
– Лучницы, цельтесь в тех, кто бежит к стене с лестницей! – крикнул Малькольм.
Женщины, расположившиеся у бойниц в башнях и у амбразур в парапетной стенке, тут же осыпали градом стрел воинов, начавших было взбираться по лестнице. Несколько человек упали, другие бросились врассыпную.
– Отличный залп! – похвалил лучниц Малькольм.
– Макфейн! Мы не можем сдержать их сзади! – крикнул Гордон, сражавшийся мечом с огромным детиной, который перелез через низкую парапетную стенку.
