Текст книги "Прикосновение горца"
Автор книги: Карен Мари Монинг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)
– Горшок? А почему бы тебе не воспользоваться туалетом?
– Чем?
– Туалетом.
– У вас что... есть туалеты? – слабым голосом спросила Лиза.
Цирцен посмотрел на нее, как на неразумное дитя.
– Может, это не мое дело, но, извини, а куда ты все это время...
– В горшок, – пробормотала она.
– А куда потом... э-э... выбрасывала?
– Выливала в окно. – В душу Лизы закралось смутное подозрение. Зачем Эйррин посоветовал ей пользоваться горшком, если в замке есть туалет? Хотя этот мальчишка запросто мог подшутить над ней. – А в Данотаре тоже был туалет?
– Так это твоя работа? А я грешил на своих людей и заставлял их до блеска драить камни... И в Данотаре, разумеется, был туалет. Во всех моих замках и поместьях есть туалеты.
– Ты не говорил мне об этом.
– Но ты ведь не спрашивала. Откуда мне было знать? Я думал, ты сама нашла его.
Лиза мысленно представила, что сделает с Эйррином за такие милые шутки.
– Значит, все это время я... – она фыркнула. – Ладно, где этот чертов туалет?
Цирцен объяснил ей, незаметно кусая себе губу, чтобы не расхохотаться. Потом влюбленными глазами он посмотрел, как Лиза поднимается по лестнице. Она сказала, что любит его. Может, теперь настало время поговорить с ней о вечной любви?
Глава 21
Лиза вышла из туалета и с изумлением покачала головой, туалет был очень чистым и оборудован прекрасной сантехникой. Как она могла не заметить его, когда бродила по замку в поисках фляги? Вероятно, из-за того, что дверь туалета была невзрачной на вид, Лиза приняла эту комнату за помещение для слуг.
Эйррина следует не только выкупать, но и пару раз окунуть в воду с головой за такие шуточки.
В коридоре, к своему удивлению, Лиза наткнулась на Армана Берара, прогуливавшегося там.
– Как вы находите праздник, миледи?
– Просто чудесно, – приветливо ответила она. Ей не терпелось вернуться в Грэйтхолл, но она не видела Армана больше месяца, и ей было интересно поговорить с настоящим рыцарем-тамплиером. Но, взглянув на его темное одеяние, Лиза вдруг вспомнила, как Цирцен говорил ей, что тамплиеры останутся в казармах и не придут на праздник.
– А я думала, устав ордена запрещает вам посещать такие праздники.
Арман пожал плечами.
– Некоторые из моих братьев слишком ортодоксальны и никак не могут смириться с тем фактом, что орден уничтожен. Горько сознавать, что все, чему ты посвятил жизнь, больше не существует.
– Мне очень жаль, что так случилось, – пробормотала Лиза. Перед ней стоял один из легендарных рыцарей-тамплиеров, а она не знала, что сказать, чтобы как-то утешить и ободрить его.
– Вас преследуют даже здесь, в Шотландии? – Лизе было очень интересно узнать побольше о тамплиерах, об их легендарном могуществе и силе.
– Смотря с кем имеешь дело. Англичане могут попробовать захватить нас и переправить через границу. Шотландцы менее склонны к таким попыткам. Они ни в грош не ставят эдикты английского короля или даже самого Папы Римского. – Арман хрипло рассмеялся. – Шотландский король был отлучен Папой от Церкви за то, что убил Рыжего Комина прямо в храме. Это дикая земля. Когда страна борется за место под солнцем, ей плевать на чужие указы. Пойдемте.
Рыцарь предложил Лизе руку, и она взяла его под локоть. Увлеченная беседой, она не обращала внимания, куда он ее ведет.
Лиза как зачарованная слушала об ордене тамплиеров, об их резиденции недалеко от Парижа, о клятвах и обетах, которым рыцари следовали всю свою жизнь. С горечью Арман вспоминал королевский указ от 23 ноября 1307 года, предписывавший всем христианским монархам арестовывать тамплиеров и реквизировать их земли. Он рассказал Лизе о тюрьмах, пытках и казнях, хотя в подробности не вдавался, за что Лиза была ему благодарна. Даже ее любопытство имело свои пределы.
Как рассказал Арман, в 1310 году шестьсот его братьев решили защищаться против клеветы и наветов, и Папа Клемент, в конце концов, согласился отложить на год заседание, которое должно было состояться по этому вопросу в Вене, чтобы они могли подготовиться. Но Филипп Красивый, отчаянно пытавшийся сокрушить орден и, пока не поздно, пополнить казну богатствами тамплиеров, перехитрил Папу, возобновив епископальное следствие, и пятьдесят четыре тамплиера были сожжены на костре в окрестностях Парижа. Это заткнуло рты тем немногим, кто еще хотел протестовать. А в 1312 году вышел папский эдикт, который окончательно похоронил орден.
У Лизы была тысяча вопросов, но первый был навеян именно двадцать первым веком.
– В чем секрет тамплиеров, Арман? – спросила она. Лиза слышала по этому поводу столько мнений! Говорили, например, что тамплиеры хранили Кубок Святого Грааля, в котором была кровь Христа; что с помощью тайной алхимии тамплиеры могли управлять пространством и временем. Собственно, Лиза и не надеялась, что Арман откроет ей все секреты, но поскольку они беседовали на эту тему, то почему бы и не спросить?
– Вы имеете в виду, чем таким особенным мы владели, что французский король и Папа Римский пытались любым способом уничтожить нас? Вы религиозны?
– Да.
– Так что же, по-вашему, Папа и король хотели отнять у нас?
– Золото? – попыталась угадать Лиза. – Священные реликвии?
Арман мрачно улыбнулся, и от этой улыбки у нее мурашки побежали по спине.
– А что, если предположить, что тамплиеры открыли нечто, что обрушило бы устои веры почти во всех странах и землях?
Теперь он окончательно заинтриговал Лизу.
– Вы скажете мне, что вы нашли? – Она даже дыхание затаила.
– Я не говорил, что мы что-то нашли, – уклончиво ответил Арман. – Я только предположил такую возможность.
– Так значит, это правда? Ваш орден обладает тайными знаниями?
Для Лизы стало полкой неожиданностью, когда Арман вдруг заломил ей руку за спину, прижал к стене и приставил нож к сердцу. Секунду назад они мирно беседовали, а теперь он угрожал ей ножом! Лиза настолько растерялась, что даже не сопротивлялась.
– Только пикни, и я убью тебя, – свирепо прошептал Арман. – Давай ключ.
– Какой ключ?
– От покоев Цирцена.
– У меня нет ключа.
– Врешь! – Арман одной рукой схватил Лизу за горло, а другой стал обыскивать. – Значит, он в твоей комнате.
– Да Цирцен никогда и не давал мне ключа от своих покоев!
Железные пальцы тамплиера сильнее стиснули ее горло, и у Лизы все поплыло перед глазами.
– Не хочешь говорить по-хорошему, – прошипел Арман, – тогда поговорим по-другому.
Теряя сознание, Лиза мысленно позвала Цирцена.
Цирцен смял в кулаке железный кубок; забрызгав вином окружающих, и дико оглянулся по сторонам.
Лиза!
Боль. Страх. Не может дышать.
Но где?
Цирцен рванулся по лестнице в сторону туалета, мысленно повторяя, что он уже идет.
Боль.
Лорд проклинал эту эмоциональную связь, которая давала возможность только испытывать чувства любимого человека. Он не знал, куда бежать на помощь.
Куда она пошла? Как она оказалась в опасности? Кто может желать ей зла?
Цирцен несся по коридорам, как рассвирепевший зверь, подавляя желание крикнуть ее имя. Это только спугнуло бы того, кто угрожал ей. Стоп. Цирцен остановился. Ярость только мешает ему. Что толку носиться по коридорам замка? Надо искать там, где Лиза может быть. В ее покоях, и его...
Он резко повернул и рванулся к восточному крылу замка. Он несся бесшумно, словно огромный черный призрак, и уже за углом, перед своими покоями услышал невнятное бормотание и сдавленный стон.
Цирцен осторожно выглянул из-за угла и едва не зарычал от ярости, но вовремя взял себя в руки. Арман Берар держал его драгоценную Лизу за горло. В тусклом свете факелов, висевших на стенах, Цирцен увидел, как в руке тамплиера блеснул кинжал.
Лорд Броуди бесшумной тенью скользнул к ним и замер за спиной Армана.
– Ключ, сучка! – шипел тамплиер. – Не зли меня! – он грубо тряхнул Лизу. – Где он хранит реликвии?
Так вот оно что! Чертов тамплиер предал свой орден! Что ж, не он первый утратил веру. Такие, как он, обычно становились наемниками.
Цирцену потребовалось всего мгновение, чтобы обезоружить рыцаря и отшвырнуть его в сторону.
Арман врезался в стену, издав чавкающий звук, и свалился на пол.
Цирцен не испытывал никаких угрызений совести из-за того, что их силы были неравны. В первый раз он с удовольствием воспользовался своими нечеловеческими способностями. Он уже занес меч над тамплиером, когда услышал голос Лизы:
– Нет!
Цирцен на секунду застыл с искаженным от ярости лицом. Его поднятый для удара меч с силой врезался в камни рядом с телом Армана. Все еще кипя от бешенства, Цирцен повернулся к Лизе, но, взглянув в ее глаза, вдруг понял, что она чувствует его ярость, клокочущий гнев и беспощадное желание убить.
Господи, ну почему женщины всегда защищают негодяев? У мужчин все просто: подонок должен умереть. А женщины надеются, что злодея можно наставить на путь истинный. Совершенно бессмысленные надежды.
– Не убивай его, Син, он не причинил мне вреда. – Лиза осторожно потрогала горло. – Пара синяков и все. Ты вовремя нашел нас.
– Он прикоснулся к тебе, – прорычал Цирцен. – И хотел тебя убить.
– Но ему это не удалось. Лучше допроси его, узнай цель его поступка, а потом наказывай. Только, пожалуйста...
Цирцен беспомощно смотрел на нее, чувствуя, как ее эмоции – милосердие, доброта, а также здравый смысл гасят его пылающий гнев. Успокаивают его...
Черт возьми, а Лиза права. Убив Армана сейчас, он не узнает причин, по которым тот совершил предательство. Ему следует выяснить, что двигало тамплиером, какие цели тот преследовал и имена его возможных сообщников. Сначала надо узнать все это, а потом уже прикончить негодяя.
Через несколько часов Лиза тихо сошла вниз по лестнице. Она не могла дожидаться Цирцена в кровати, и хотя он обещал не убивать Армана, а отдать его в руки его братьев по вере, Лиза все еще ощущала ярость, душившую лорда Броуди. Лиза не имела ни малейшего понятия, почему Арман внезапно напал на нее. Может, она спросила что-то не то и этим разозлила его?
Праздник в Грэйтхолле продолжался. Народ веселился, не подозревая о том, что произошло. Лорд Броуди решал свои проблемы тихо, без шума, чтобы не портить людям настроение.
Лиза осторожно подкралась к кабинету и заглянула в приоткрытую дверь. Как она и думала, Цирцен был там, в компании Галана и Дункана. Перед ними, выстроившись в шеренгу, стояли человек десять мрачных тамплиеров в мокрых от дождя плащах, и Лиза догадалась, что они только недавно вошли.
– Мы закончили допрос, милорд, – устало сказал Рено де Вишер.
– И?! – зарычал лорд Броуди.
– Все еще хуже, чем мы опасались. Арман предал не только орден, но и Шотландию. Он собирался похитить леди Лизу и на вес золота продать ее английскому королю. За это он хотел получить титул, земли и замки. – Рено покачал головой. – Не знаю, что и сказать. Это просто убивает меня, ведь Арман был одним из командоров нашего ордена, причем пользовался всеобщим уважением. Мы не понимаем, как это произошло, но клянусь нашим орденом, он действовал в одиночку. – Рено опустил взгляд. – Теперь мы ждем вашего решения о нашей дальнейшей судьбе и, если вы прикажете отправить нас из замка, мы поймем и не будем держать на вас зла.
Цирцен покачал головой.
– Я не собираюсь наказывать всех тамплиеров за поступок одного негодяя. Вы много лет служили мне верой и правдой.
Среди тамплиеров прокатился благодарный шепот.
– Вы всегда были добры к нам, милорд, – произнес Рено, и по его голосу было слышно, что он едва сдерживает охватившие его эмоции. – Только скажите, где и как мы можем послужить Шотландии, чтобы вы снова обрели веру в вас?
– Я никогда и не терял ее. – Цирцен привычным жестом задумчиво потер челюсть. – Если бы Арман действовал не один, то вам бы удалось похитить Лизу. Мне известно могущество вашего ордена, Рено. Я знаю, на что вы способны, когда объединяете ваши усилия и начинаете управлять чужим сознанием. Лиза сама безропотно пошла бы туда, куда бы вы захотели. Вы не прибегаете к насилию. Это, скорее, волевое воздействие. Рено немного смутился.
– Я не подумал об этом. Разумеется, мы могли бы... Я забыл, что вы очень много знаете о нас. – Он с достоинством поклонился. – Милорд, мы никогда не причиним зла леди Лизе и будем защищать ее, как любого из наших братьев.
Цирцен кивнул.
– А что с Арманом?
– Мы уже решили эту проблему. Пусть она больше вас не беспокоит.
Лиза придвинулась ближе к двери. Что они сделали с ним?
– Что это значит? – поинтересовался Цирцен.
– Мы определили тяжесть его вины и приговорили Армана к соответствующему наказанию.
– Он мертв?
– Он заплатил по цене, которую сам назначил за леди. Мы дали ему столько золота, сколько весил он сам.
Лиза тихо охнула, но, к счастью, Цирцен в это время закашлялся. Похоже, это было шоком не только для нее.
– Не беспокойтесь, милорд, мы все сделали аккуратно. Когда золото понадобится на восстановление ордена и Шотландии, мы заберем его у Армана.
Лиза почувствовала, как к ее горлу подступает тошнота, и закашлялась. Все взоры собравшихся в комнате обратились на нее. Она нерешительно стояла в дверях, держась за живот.
– Лиза! – воскликнул Цирцен. – Я же просил тебя подождать меня в покоях!
– Ты ведь знаешь, что я все равно не усижу на месте. – Она в упор посмотрела на Рено. – Так что вы с ним сделали?
Лиза уже давно поняла, что лучше смотреть правде в глаза, чем воображать себе бог знает что.
Рено явно не хотелось отвечать, но Цирцен молчал, и Лиза была благодарна ему за понимание.
– Что ж, – неохотно сказал тамплиер, – мы залили золото Арману в глотку. Когда оно застынет, его легко можно извлечь...
– Лиза! – только и успел крикнуть Цирцен, но она уже бежала прочь по коридору.
Глава 22
Несколько дней Лиза вела себя несколько напряженно. Но Цирцен понимал, что ей необходимо время, чтобы привыкнуть к реалиям четырнадцатого века. Хотя обычаи тамплиеров были суровыми для любого века, тем не менее Лиза не желала, чтобы от нее что-то скрывали. Ее интересовало абсолютно все, и она должна была знать даже мельчайшие подробности, чтобы правильно судить о происходящем.
Цирцен никому не пожелал бы такой смерти, какой умер Арман Берар, но у тамплиеров были свои законы и кодекс чести, которые они неукоснительно соблюдали. В глубине души Цирцен ничуть не жалел о том, что Арман мертв, ведь тот чуть не убил его любимую женщину, чуть не отнял эту единственную и самую дорогую на свете жизнь.
И это пугало лорда и повелителя замка Броуди, заставляя его снова и снова вспоминать о том, что Лиза смертная. Время от времени он думал о том, что хочет предложить ей, и тогда ему казалось, что он стал таким, как Адам. Неужели достаточно нарушить одно правило, как за ним полетят к черту все остальные, и, в конце концов, ты начинаешь оправдывать любой свой поступок, только бы получить то, что желаешь. Есть ли грань, через которую нельзя переступать пи под каким предлогом?
«Ты знаешь, что можешь сделать ее бессмертной. Ты же хочешь этого. Ей даже не обязательно об этом говорить», – шептал Цирцену внутренний голос.
Он действительно хотел этого. И это смущало его. У него уже когда-то были две жены, но ему и в голову не приходило предложить кому-то из них бессмертие.
Но Лиза была не такой, как они. Она была единственная и неповторимая.
До сих пор Цирцен считал дар Адама проклятием, нарушавшим естественный ход событий, но теперь, когда он встретил Лизу, все стало по-другому, весь привычный суровый мир перевернулся. Больше всего ему хотелось просто насильно напоить ее содержимым фляги, но он не мог отнять у нее право выбора. Он должен рассказать ей обо всем. Но как это сделать?
За пять сотен лет Цирцен почти смирился со своим бессмертием, но как только он вспоминал, что родился в девятом веке... Было в Цирцене что-то безнадежно старомодное. Сколько бы времени ни прошло, он все равно останется человеком из девятого века. Та часть его, которая была простым суеверным воином, свято верила, что магия – это порождение зла. Но зато эта часть удерживала Цирцена от того, чтобы стать таким же, как Адам.
Он должен рассказать Лизе всю правду и предложить ей бессмертие, пока не поздно. Недавнее происшествие наглядно показало, как легко он может потерять ее. Цирцен поймал себя на том, что стал гасить факелы в ее покоях, чтобы искра не попала на гобелен и не вспыхнул пожар. Он начал присматриваться к людям в замке, прикидывая, кто из них может представлять для Лизы потенциальную угрозу. Так больше продолжаться не может.
А вдруг идея стать бессмертной даже понравится ей, кто знает? В худшем случае она ужаснется и попытается сбежать. Цирцен побаивался, что, если это произойдет, он просто запрет Лизу в комнате, пока она не успокоится и не согласится выпить зелье. Или поступит еще хуже: сделает так, как сделал когда-то Адам, – вообще ничего ей не скажет.
Когда Цирцен вошел в кабинет, Лиза сидела, уютно свернувшись в кресле у камина. Она ласково улыбнулась ему и немного подвинулась. Цирцен сел рядом с ней и нежно поцеловал ее. Господи, он не может ее потерять!
– Я чувствую, что ты сегодня целый день сам не свой, Син, – сказала Лиза, когда Цирцен неохотно оторвался от ее губ. – Что тебя так тревожит?
– Я чувствую, что то же самое происходит с тобой, – улыбнулся он, коснувшись ее волос. Ему не хотелось начинать этот тяжелый разговор в этот момент, когда они так уютно устроились у огня. – Впрочем, ты всегда сама не своя, когда не лежишь со мной в постели.
Лиза улыбнулась и чуть прижалась к нему головой.
– Мне нужно чем-то занять себя, милый. Почувствовать себя частью этой жизни.
Цирцен понимал ее. Он знал, что в своем веке она работала, поэтому не может сидеть без дела.
– Я прикажу Дункану принести тебе список судебных дел, которые будут разбираться в поместье Беллихок. Галан уже несколько лет решает там все споры и тяжбы и будет только рад, если ты заменишь его.
– Правда? – просияла Лиза.
Было бы здорово примирять людей, знакомиться с жителями деревни. Там много молодых девушек, и, может быть, она найдет среди них себе подруг. Здесь, в замке, Лизе очень не хватало общения. И когда у них с Цирценом будут дети, ей хотелось бы ,чтобы малышам было с кем играть и дружить.
– Конечно. Жители деревни тоже будут рады.
– А ты уверен, что они согласятся, чтобы их споры решала простая девушка? – обеспокоенно спросила Лиза.
– Ты не простая девушка. Ты моя будущая жена, а значит, леди. И не забывай, что я брудиец.
– Я, наверное, что-то пропустила в школе. Кто такие брудийцы?
– Это самые великие воины из всех, когда-либо живших на земле. Изначально мы тоже назывались пикты, но многие наши короли носили имя Брюд, и постепенно наш народ стал называть себя брудийцами. Броуди, кстати, просто один из вариантов произношения.
«Может, сейчас и начать? – подумал Цирцен. – Рассказать ей свою историю? О том, как мой сводный брат Драст Четвертый был убит Кеннетом Макалпином в 838 году?»
– Право на трон у нас передается по материнской линии, и я принадлежу к одному из семи королевских домов. Так что, поверь, мои люди не посмеют ослушаться Броуди.
– Значит, пикты были гораздо более цивилизованными, чем шотландцы?
– «Этот легион держит в узде диких шотландцев», – говаривал император Клавдий [13]13
Клавдий (10 до н. э. – 54 н. э.) – римский император с 41 года из династии Юлиев-Клавдиев.
[Закрыть]о моем народе. И мы держали. Пока Кеннет Макалпин не уничтожил почти всех членов моего королевского дома, чтобы стереть нас с лица земли.
– Но ты ведь жив. Значит, ему не удалось это сделать.
О да, жив... Все еще жив...
– Так что тебя тревожит целый день?
Цирцен вздохнул, взял Лизу за руки и усадил к себе на колени.
– Так лучше. Мне нравится чувствовать твою тяжесть.
– Мне тоже, но не уходи от ответа.
Цирцен тяжело вздохнул и прижал ее к себе. Он, бесстрашный воин, сейчас боялся. Боялся, как она воспримет то, что он хочет ей сказать.
Но едва он собрался с духом, как часовые на башнях и стенах подняли тревогу.
– На нас напали? – встревоженно спросила Лиза.
– Не знаю. – Лорд Броуди быстро поставил ее на пол и помчался в Грэйтхолл.
Лиза последовала за ним, прислушиваясь к нарастающему шуму в замке.
В Грэйтхолле несколько рыцарей окружили усталого гонца.
Дункан, сияя радостной улыбкой, помахал рукой Цирцену.
– Выступаем к Стирлингу! Прибыл гонец от Брюса! Наконец-то мы идем воевать!
Глава 23
–Рассказывай! – приказал Цирцен гонцу.
– Брат Брюса заключил пари с англичанами, – торопливо заговорил тот. – И теперь мы не должны пропустить их к Стирлингу до дня Иоанна Крестителя. Брюс приказывает вам прибыть с войском и всем оружием к церкви Сент-Ниниан по старой римской дороге.
Цирцен испустил восторженный рев, который подхватили все столпившиеся в Грэйтхолле рыцари.
Лиза пробралась к нему, и Цирцен подхватил ее на руки и закружил по залу.
– Война! Наконец-то!
Мужчины, вздохнула она, мне их никогда не понять. Но тут же ей в голову пришла более тревожная мысль: «А вдруг я потеряю его?»
– Нужно спешить, – предупредил гонец. – Даже если мы будем ехать без передышки, то и тогда можем не успеть. Дорог каждый миг.
Цирцен прижал Лизу к себе. «Меня не убьют. Обещаю», – прочитала она его мысли.
Сейчас не было времени на разговоры. Бот вернется, тогда все и расскажет. А пока она, благодаря их незримой связи, будет знать, что с ним происходит.
«Война! Как вовремя», – подумалось ему.
– Мне нужно собираться, – произнес Цирцен вслух.
В замке Броуди поднялась суматоха, поскольку выступать собирались немедленно. Наслаждаясь выпавшим на ее долю счастьем, Лиза совсем позабыла, что Цирцену скоро придется уехать. А ведь она прекрасно помнила, что битва при Баннокберне состоялась 24 июля и что история отводила клану Броуди и тамплиерам одну из главных ролей в этой легендарной битве.
Твердо решив провести с Цирценом все оставшееся время, Лиза направилась к его покоям.
Она скользнула к нему в комнату, надеясь, что им удастся улучить время для близости, хотя понимала, что мысленно Цирцен уже на войне и ему сейчас не до нее. Но Цирцена в комнате не оказалось, зато, к изумлению Лизы, на месте камина зияла дыра.
Тайная комната! Как и положено в средневековых замках!
Сгорая от любопытства, Лиза вошла в проем, но зацепилась платьем за камин.
Раздался треск рвущейся матери, за которым последовал рев Цирцена:
– Уходи! Не смей входить!
Но было уже поздно. Он с ужасом смотрел на Лизу, которая, стоя на пороге, с изумлением оглядывалась по сторонам. Теперь она ни за что не поверит ему, и, что хуже всего, ему надо было немедленно выступать, если они хотят остановить англичан до дня Иоанна Крестителя.
Лиза молчала. Боль, обида, горечь оттого, что она так легко поверила своему сердцу – все эти эмоции вихрем пронеслись в ее душе. А потом ее накрыло чувство страха, исходившее от него.
Откуда у Цирцена эти вещи? У него хранятся предметы из ее века, а он уверял, что не может отправить ее обратно.
Ответ мог быть только один.
– Ты обманул меня, – прошептала Лиза.
Может, и все остальное тоже ложь?
Перед ней на столике лежал CD-плеер с надписью «SONY» на серебристой крышке.
Лиза дрожащими руками взяла его и швырнула о стену. Плеер разбился прямо над головой Цирцена. Лиза тут же схватила первую попавшуюся ей под руку вещь, чтобы бросить в него, но остановилась. Коробка у нее в руке показалась ей смутно знакомой.
– Тампоны? У тебя все это время были тампоны? И ты молчал?
Цирцен виновато развел огромными руками.
– Я же не знал, что тебе надо что-то чистить.
Лиза зарычала, и коробка с тампонами полетела вслед за плеером. Цирцен едва успел уклониться.
– Не подходи! – взвизгнула Лиза, едва он подался к ней. – Сколько еще ты наврал мне? Сколько женщин ты похитил из будущего, если даже тампонами запасся? А я, значит, тампонов не стою. Слишком легко отдалась, чтобы подкупать меня такими дорогими подарками. Так значит, все это было ложью? И тебя никогда не волновало то, что умирает моя мать? Из чего же у тебя сердце? Изо льда? Из камня? А может, ты вообще не человек? Ты все это время мог вернуть меня обратно, но не сделал этого?
– Не! – почти простонал Цирцен и шагнул к ней, но она попятилась.
– Не смей прикасаться ко мне! Даже не думай об этом! Хорошо же ты позабавился со мной! Потешился всласть над моими слезами.
Цирцен взревел, как раненый зверь. Лиза, едва не свалившаяся от удара звуковой волны, наконец умолкла.
– Слушай меня внимательно, девочка, потому что на долгие разговоры у меня нет времени.
– Слушаю, слушаю, – прошипела она. – Как дура, жду хоть какого-нибудь правдоподобного объяснения всему этому. Давай, ври дальше.
Он провел ладонями по лицу, собираясь с мыслями.
– Я никогда не врал тебе. Я обожаю тебя, и здесь никогда не было ни одной женщины из будущего. Не знаю, почему ты так расстроилась из-за чистящих тампонов, но если тебя это утешит, то заверяю, что я никогда не давал слугам пользоваться ими.
Лиза нахмурилась. Чистящие тампоны? Он что, с приветом?
Заметив ее недоумение, Цирцен взял с полки ружье, открыл затвор и достал из ствола черный от смазки тампон.
Лиза обалдела.
– Ты чистишь этим ружья?
– А что, они предназначены для чего-то другого? Я долго ломал над этим голову, но так и не придумал, для чего еще они могут сгодиться.
– Ты разве не читал, что написано на коробке?
– Там слишком много непонятных слов.
Лиза вдруг вспомнила, что способна чувствовать то же, что и он, и на этом уровне Цирцен не может обманывать и скрывать свои истинные чувства. Она мысленно заглянула к нему в душу и сразу почувствовала его страх. Страх, что она ему не поверит. И боль. И его искренность.
Он действительно не знал, для чего существуют тампоны. Но что-то черное и мрачное угнетало его, доводя почти до отчаяния.
– Я никогда не врал тебе, Лиза, – продолжал Цирцен. – А все эти вещи подарил мне человек по имени Адам. Я никогда не был в твоем времени и не могу попасть в будущее или отправить туда кого бы то ни было.
Лиза вспомнила, что он как-то упоминал о каком-то Адаме в связи с золотистым шелком для ее подвенечного платья. И, кажется, Цирцен не очень-то жаловал этого человека, несмотря на его подарки.
Где-то в замке лорда уже искали, призывая поторопиться, но Цирцен и бровью не повел.
– Мне жаль, что это случилось именно сейчас, когда мне срочно нужно уезжать, но обещаю, что, когда вернусь, я объясню тебе все и отвечу на любые твои вопросы. – Он взглянул на Лизу потемневшими от волнения глазами. – Девочка моя, я люблю тебя.
– Я... знаю... чувствую. – Лизе стало не по себе. – Если бы я не вышла из себя, то сразу бы поняла, что ты не желаешь мне зла.
Он облегченно вздохнул.
– Хвала Дагде за нашу незримую связь!
– Дальше, – потребовала она. – Расскажи мне все.
Цирцен вернул камин на место, закрыл потайную дверь и взглянул на Лизу.
– А что ты чувствуешь?
– Какую-то темную страшную тайну. И я боюсь, потому что знаю, что ты тоже боишься. Скажи мне. Сейчас. Чем быстрее ты мне все расскажешь, тем раньше сможешь выехать.
Он тяжело вздохнул.
– Адам... ну, тот, что подарил мне все это, он мог бы вернуть тебя домой. Но помнишь, я говорил тебе, что поклялся убить того, кто принесет флягу?
Она кивнула.
– Я поклялся в этом Адаму.
Лиза закрыла глаза.
– Значит, единственный, кто может помочь мне, убьет меня, как только увидит... Ладно. Но что еще? Я же чувствую, что главного ты не говоришь.
– Лиза, я расскажу тебе все, когда вернусь, а сейчас мне надо уезжать, и как можно быстрее.
– Нет. Скажи мне сейчас. Неужели ты думаешь, что будет лучше, если я все это время стану сидеть и думать, воображая себе неизвестно что? Это же настоящая пытка! Если понадобится, я поскачу за тобой на войну.
Они молча смотрели друг на друга. Где-то в замке орал Дункан, призывая лорда, черт возьми, поторопиться. Цирцен облизнул пересохшие губы и несколько раз попытался начать, но тут же умолкал. А когда он заговорил, голос у него был тусклый и безжизненный.
– Моя мать была брудийской королевой. Она родилась пятьсот семьдесят лет назад. Я бессмертен.
Лиза часто заморгала, решив, что ослышалась.
– Повтори.
Цирцен знал, какое слово ее так удивило.
– Бессмертен. Я бессмертен.
Лиза попятилась.
– Как Дункан Маклауд в «Горце»?
– Я не знаю Дункана Маклауда и вообще не слышал, что есть еще такие, как я. Маклауды никогда не говорили мне о нем.
– Бес-смертен, – прошептала Лиза и снова мысленно заглянула в его душу.
Цирцен говорил правду. Он действительно бессмертен. Или верит в то, что бессмертен. Хотя за пять веков у него было достаточно времени, чтобы проверить это.
Не глядя на нее, Цирцен продолжил:
– Я узнал, что бессмертен, когда мне был сорок один год.
– Ты не выглядишь на сорок один, – возразила Лиза, пытаясь зацепиться хоть за какую-то соломинку в этом водовороте безумия.
– А мне и не было столько, когда Адам начал подливать мне зелье в вино. Просто он сказал мне об этом, когда мне исполнился сорок один год.
– Но зачем? Кто этот человек, который может дать мне бессмертие и отправить меня домой?
Цирцен уже не торопился. Теперь Лизе будет над чем подумать, потому что когда он вернется, то снова даст ей флягу. На этот раз для того, чтобы она из нее выпила.
– Адам принадлежит к древней расе, называющей себя Туата-Де Данаан. У нас некоторые называют их эльфами.
– Эльфами? – Лиза едва не задохнулась. – И ты хочешь, чтобы я поверила в эльфов?
– Ты ведь поверила, что перенеслась на семьсот лет назад? Так почему же не хочешь верить, что существует древнейшая раса, которая имеет власть над временем?
– Эльфы, – повторила Лиза, словно пробуя слово на вкус. – А, теперь понятно, почему ты не удивился, узнав, что я из другого времени. А я еще, помнится, недоумевала, почему ты так легко мне поверил. – Только не представляй себе маленьких созданий с крылышками, вроде луговых эльфов. Эта древняя раса пришла в наш мир несколько тысячелетий назад, и никто не знает, откуда они взялись. Никто не знает, кто они или что они. Их могущество невероятно. Они бессмертны и могут путешествовать во времени.
– Но почему Адам сделал тебя бессмертным?
– Потому, – горько усмехнулся Цирцен, – что их раса доверила мне хранение своих реликвий, в число которых входит и фляга. Поэтому Адам и настаивал, чтобы я убил тебя. Им нужен был такой хранитель, который не умрет и не погибнет в битве.
– И ты действительно будешь... жить вечно?
Цирцен мрачно кивнул.
– Лиза...
– Нет. – Она подняла руки, словно защищаясь. – На сегодня с меня хватит. У меня уже голова идет кругом.
– Неужели в это так тяжело поверить? – с горечью спросил он. – Я же поверил в то, что ты из будущего.
– Все, все... Отправляйся на свою войну... Мне надо побыть одной... подумать...
– Я не оставлю тебя в таком состоянии.
– Еще как оставишь. Давай, отправляйся. Насколько я помню, вы с тамплиерами не будете лишними в битве при Баннокберне... Подожди... А почему на твоем теле выступила кровь, когда я уколола тебя ножом?
