Текст книги "Адам-творец"

Автор книги: Карел Чапек

Соавторы: Йозеф Чапек
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

Альтер Эго.

…И пожар вокруг!

Зачем мы только мучились, мой друг?

Зачем творили? Глупое занятье!

Ты начал! Слово за тобой!

Адам

Проклятье!

Да будут прокляты все творческие муки

и всё, что породили мозг и руки!

Будь проклят человек! Он не венец творенья,

Все ниспроверг, испортил, извратил…

а корень зла, источник разрушенья!

Альтер Эго

…и весь наш мир в руины превратил.

Адам

Зовет себя творцом, но каждую минуту –

вот бездарь, вот портач – плодит войну и смуту!

Нет, людям надо бы в укор и в назиданье

взвалить на плечи миросозиданье!

Альтер Эго

И поделом! Опасная порода!

Мы создали людей для продолженья рода,

лелеяли наследников своих…

Откуда же взялся дух разрушенья в них?

Вся эта склонность к дрязгам и халтуре?

Адам

О, знаю! Все это сидит в моей натуре

и от меня досталось им в наследство.

Я некогда сам уничтожил свет.

Альтер Эго

Чем? Как?

Адам

Сказать тебе? Нет, нет!

К чему тебе губительное средство?

Оно погребено, зарыто навсегда!

Неужто… ты хотел бы…

Альтер Эго

Да!

Адам

…мир уничтожить вновь?

Альтер Эго

Да! И без промедленья!

Готов я зачеркнуть злосчастный акт творенья,

готов крушить, кромсать, неистовствовать, бить,

и дело наших рук нещадно истребить.

До основания!

Адам

Нет, и того, еще, пожалуй, мало.

За наш удел, за то, что с нами стало,

я покараю их, как бог!

Альтер Эго

И как отец!

Адам

Страшитесь, люди!

Альтер Эго

Близок ваш конец!

Адам

Мы скверну изведем!

Альтер Эго

Сотрем вас в порошок!

Где это средство! Где? Скажи, Адам, дружок!

И к делу перейдем. Довольно созерцанья!

Открой же мне скорей, где Пушка отрицанья?

Адам

Оставь, оставь.

Альтер Эго

Прошу тебя, Адам!

Адам

Я страшного Орудья не отдам.

Альтер Эго

Нет все равно спасенья для людей!

Пусть гибнут от возвышенных идей,

пусть истребят друг друга медленно и злобно,

как только человечество способно,

пускай их губит голод, войны, спесь…

Так где ж оно?

Адам (упавшим голосом)

Над ним стоишь ты…

Альтер Эго (с торжествующим криком опускается на колени)

Здесь?!

Адам. Горе! Несчастные люди, как я вас любил! Что ж, я сделаю для вас последнее: из милосердия нанесу смертельный удар!

Поскребыш выходит из пещеры, выскребая ложкой чугунный котелок.

Альтер Эго(разрывая землю). Нет, это сделаю я.

Адам. Пусти, я сделаю это с большей болью в сердце! (Опускается на колени и разгребает землю.)

Поскребыш. Помочь, ваша милость? Я мигом.

Альтер Эго. Проваливай, Поскребыш! (Натыкается на камень.) Ага, здесь! (Выворачивает камень.)

Адам. Пусти меня! Я должен сделать это сам.

Альтер Эго. Нет, я! Я!

Поскребыш. А я пособлю.

Адам. Это не для тебя. (Встает.) Альтер Эго! Так решено?

Альтер Эго(тоже поднимается). Решено.

Адам. Следовательно, мир будет уничтожен.

Альтер Эго. Мир необходимо уничтожить.

Адам. И тем самым завершить акт творения.

Альтер Эго. Быть по сему.

Адам. Погоди еще. Страшная это вещь, Альтер Эго, – разрушать мир! Как только загремит Пушка отрицания, погаснет солнце и небо почернеет; все живое обратится в пепел, погибнут даже травы, листва обуглится…

Альтер Эго. Вот и хорошо; кончай проповедь и займись делом.

Адам. Обожди, я только хочу предупредить тебя о всех последствиях. Настанет тьма, и все, что росло и дышало, сгинет.

Поскребыш. Моя коза тоже?

Адам. Да, Поскребыш, твоя коза тоже. Ничего не останется.

Поскребыш. Даже картошки?

Адам. Даже картошки.

Поскребыш. А мои пацаны?

Альтер Эго. Их не станет.

Поскребыш. А я?

Адам. Не бойся, ты испустишь дух без всякой боли и не будешь больше страдать от голода и унижений.

Поскребыш. Я не хочу.

Альтер Эго. Чего не хочешь?

Поскребыш. Испускать дух. Мне пожить охота.

Адам. Бедняга, ради чего тебе жить?

Поскребыш. А за-ради того, чтобы лучше жилось. Мне пожить охота – и подольше.

Альтер Эго. Нам с тобой некогда разговаривать! Взялись, Адам!

Поскребыш. Стой! Кто только тронет – раскрою башку вот этим котелком.

Альтер Эго. Чтоо, негодяй? Да я тебя отколочу!

Поскребыш. Колотите, сколько хотите, а мир я в обиду не дам! (Воинственно размахивает котелком.) А ну, отойди! Осторожней, ваша милость! Вали отсюдова! (Возвращает камень на прежнее место.) Так! Я вам покажу – как губить мир. Мое орудие – вот этот котелок! А все, что вокруг, – мой мир. (С победоносным видом встает на камень.) Не дам – и все тут! Вы готовы разрушить мир ради всяких там великих идей. А у Поскребыша нету никаких великих идей. Поскребыш жить хочет. И потому не отдаст он вам мира. Поскребышу и такой сгодится. (Свистит в два пальца.)

Альтер Эго. Прогони его, Адам.

Адам. Да, но… пока у него в руках котелок, он сильнее нас.

Поскребыш. Потому как в этом котелке – все пропитание наше. Ко мне, ребятня!

Со всех сторон сбегаютсядети Поскребыша: один– с вязанкой хвороста,другой– с охапкой травы,тот– с рыбиной,этот– с корзиной, с узелком; на плечах упятого – шестой; все усаживаются на камень.

Вот мы и все туточки. Бедняцкий котелок многих прокормит.

Альтер Эго. Кому ты это говоришь, оборванец?

Поскребыш. Да тем двум, которых никто нигде не хочет. Так что перебирайтесь-ка лучше к нам.

Адам. Кто? Мы? Куда?

Поскребыш. Вы оба. Малость потеснимся, тогда и в этой дыре всем места хватит.

Адам. Поскребыш!.. Ты нас приглашаешь?

Поскребыш. А куда вам податься? Коли я худо-бедно кормлю, если считать с козой, осьмерых, то и для двух богов у бедняка корка хлеба найдется.

Занавес

Эпилог

То же место, только глубину сцены занимают вздымающиеся ввысь строительные леса. ВходятПервосвященникиПослушник.

Послушник. И все же древнейшие свидетельства противоречивы.

Первосвященник. Все свидетельства противоречивы. Именно посему истина устанавливается и диктуется свыше. Согласно догматам веры, оба были безусы, безбороды, сияли нездешней красотой и вознеслись в небеса на том же месте, где и сотворили мир. Некогда существовала секта, последователи коей утверждали, будто ланиты творцов наших покрывала буйная растительность. Однако же, сын мой, учение сие было отвергнуто и предано анафеме.

Послушник. И искоренено огнем и мечом.

Первосвященник. По праву, сын мой. То было тяжкое заблуждение, и родилась сия ересь в кровавые времена. Ежели творцы воистину существовали, примем со смиренностью учение о божественной чистоте их ликов.

Послушник. Ежели они воистину существовали?

Первосвященник. Да. Некоторые теологи полагают, что явление их следует понимать в образном смысле. Утверждается, будто они ранее вовсе и не существовали в земном обличии, а бренную оболочку обрели временно и чудодейственным способом.

Послушник. Но мы учим народ, что они жили подобно всем смертным и явились людям на этом самом месте!

Первосвященник. Воистину так. Толкование текстов допускает и то и другое. Тем строже должны мы исполнять священные обряды в честь обоих творцов – Альтера и Адамэго. Взгляни на строящийся храм! Сказано, что только с возведением его будет завершен акт творения. Не будем вопрошать, воистину ли существовали боги; главное, что в честь их возводится храм, коим будет увенчан божественный уклад мира. О, сколь прекрасен сей вечер!

Послушник. Канун Дня Создателей.

Первосвященник. Да, ныне в первый раз зазвучит колокол, отлитый во славу их. На том месте, где я стою, была выкопана изпод земли чугунная труба, или жерло, из коего и отлили колокол. Назвали его Канон, сиречь Закон.

Послушник. Правда ли, что эта пушка упала с неба?

Первосвященник. Глаголют, сын мой. Канон сей столь глубоко вошел в землю, что всенепременно должен был упасть с великой высоты. У этого колокола будет неземной звон. Эй, сторож!

Сторож(выходит из-под лесов). Вечер добрый, ваше преосвященство.

Первосвященник. Сторож, ночи нынче стали холодные. Смотрите, как бы кто не проник в святую пещеру.

Сторож. Не извольте беспокоиться.

Первосвященник. Ведомо мне, зимой сюда зачастили на ночь всякие старцы да бродяги. Жаль их. И все же допускать того не следует. Только сим и могу объяснить, что на столь священном месте… совестно сказать: полно блох.

Послушник. Отче, неужто и блохи – творение Создателей?

Первосвященник. Воистину и сии твари суть порождения неисповедимой мудрости творцов; однако негоже, чтобы нищие напускали их сюда. Следите за этим, сторож.

Сторож. Я прогоню их взашей, ваше преосвященство.

Первосвященник. Вот и хорошо. Храм Творцов – не притон для бродяг. Идем помолимся, сын мой.

Уходят.

Сторож(смотрит им вслед). Храм, храм! (Сплевывает.) Слыхали мы эти байки. Никаких Создателей сроду не бывало, и точка! (Чешется.) Проклятые блохи!

ПоявляетсяПоскребыш, с нимАдамиАльтер Эго,оба в жалких отрепьях своих божественных облачений, с нищенскими посохами и сумами.

Поскребыш. Вот мы и опять дома к зиме. Ой-ой, что это тут строят?

Сторож. Это ты, Поскребыш? И старички твои с тобой? А где ж пацаны?

Поскребыш. Разбрелись по белу свету – сами себя кормят. Господин сторож, что тут строят?

Сторож. Храм.

Адам. Какой храм?

Сторож. Говорят, храм Создателей.

Адам. Храм Создателей?

Сторож. Ага. Только хотел бы я знать, на кой ляд Создателям храм? (Сплевывает.) Ведь все один обман. А сколько ухлопают золота да мрамора!

Адам. Храм Создателей! Слышишь, Альтер Эго? Про нас вспомнили!

Альтер Эго. Поверить не могу…Смотри, Адам, какое грандиозное сооружение!

Адам. Я этого ждал! Я знал – люди нас отблагодарят! Вот видишь, дорогой Альтер Эго!

Альтер Эго. Мой добрый Адам!

Обнимаются.

Поскребыш. А что же будет с нами, господин сторож?

Сторож. Приказано, вишь, чтоб и духу вашего тут не было. Шляется, мол, всякий сброд!

Поскребыш. Так я и знал. А жаль, хорошая была дыра!

Сторож. Отчаливайте, да поживей!

Адам. Тут какое-то недоразумение, сторож. Разве это – не храм Создателей!

Сторож. Это храм для их статуй и для попов. А вы проваливайте подобру-поздорову.

Адам. Сторож, знай: мы – Адам и Альтер Эго.

Альтер Эго. Мы Создатели!

Адам. Прочь с дороги! Идем с нами, Поскребыш!

Сторож. Куда?

Адам. В наш храм!

Сторож. Послушай, старик, хоть и жаль мне вас, но гляди – возьму палку. Отправляйтесь на ночь в какой-нибудь хлев. (Скрывается под лесами.)

Поскребыш. Да, теперь каюк. А как хорошо нам было в пещере…

Альтер Эго. Каюк! Что скажешь, Адам?

Адам. Я этого ждал! Я же знал, что… что… (Рыдая, бессильно опускается на землю.) Господи, как ужасно быть творцом.

Темнеет.

Альтер Эго. Адам, у тебя есть еще Пушка отрицания. Она под тобой, только руку протянуть. Протянуть руку – и кара, протянуть руку – и искупление. Адам, как ты поступишь?

Адам. Оставь меня! Ради бога, оставь!

Альтер Эго. Разве ты не дошел до предела страданий и боли? Адам, неужели ты это так оставишь?

Сторож выходит с молотком и красным фонариком.

Сторож. Я же еще и скобы выпрямляй! Проклятая жисть!

Поскребыш. Собачий холод.

Сторож. Чертова работа.

Альтер Эго. Отойди, Адам! (Бросается на землю, ищет место, где была зарыта Пушка.)

Сторож. Пропади он пропадом – весь этот мир!

Поскребыш. Провались он в преисподнюю!

Сторож. Разрази его гром!

Альтер Эго(выворачивает камень). Адам, Адам, Пушку отрицания сперли!

Раздается гулкий удар колокола.

Сторож. Ага, – новый колокол.

Адам(выпрямляется). Это она! Она! Слышишь?

Альтер Эго. Пушка отрицания!

Адам. Узнаю ее по голосу! Моя Пушка! Слышишь, как гудит?

Поскребыш. Отбивает: бим-бам, бим-бам!

Альтер Эго. Отбивает: нет! нет!

Адам. Отбивает: да! да! да!

Альтер Эго. Нет! Нет! Нет! Нет!

Адам. Да! Да! Да! Да!

Поскребыш(стучит ложкой по своему котелку). Бим-бам, бим-бам!

Сторож(стучит молотком по наковальне, выпрямляя скобы). Раз! Два! Раз! Два!

Звон бесчисленных колоколов.

Поскребыш. Это мой котелок так звенит!

Сторож. Это звенит мой молоток!

Альтер Эго. Это гром моего отрицания!

Загорается Око Божье.

Глас Божий. Это я звоню во все колокола мира!

Поскребыш. Бим-бам!

Адам. Да! Да!

Альтер Эго. Нет! Нет!

Адам. Боже, что это – «да» или «нет»?

Альтер Эго. Эй – «да» или «нет»?

Глас Божий. Слушай!

Бесчисленные мужские и женские голоса. Выкрики, смех.

Слушай!

Глас Божий переходит в торжественный хорал.

Хоры за сценой. Осанна, осанна! Слава творцам!

Сторож(снимает шапку). Праздник у людей.

Благовест и пение стихают.

Глас Божий. Адам-творец!

Адам. Я тут.

Глас Божий. Ты оставишь все, как есть?

Адам. Да! Да! Да!

Глас Божий. Я тоже.

Удар колокола.

Занавес

Примечание

Первые упоминания о работе над этой пьесой встречаются в письмах К. Чапека в мае – июле 1925 года. В сентябре 1928 года братья Чапеки сообщили пражскому издателю О. ШторхуМариену, что ими закончена новая комедия «Творцы». Как явствует из ответа К. Чапека корреспонденту английского еженедельника «Обсервер» (31 октября 1926 г.), замысел пьесы принадлежал И. Чапеку. Первоначальный вариант ее существенно отличался от окончательной редакции. Адам, «нигилист славянского толка», разочаровавшись в своих созданиях, уничтожал сотворенных им сверхлюдей и идеальную женщину. В свою очередь, Альтер Эго в порыве гнева и отчаяния уничтожал созданное им и Адамом новое общество и самого себя. Оставшись в одиночестве, Адам предавался над развалинами мира горьким размышлениям. А когда Голос свыше вопрошал его: «И ты уничтожил бы мир снова?» – отвечал, умудренный собственным печальным опытом: «Нет!» И Голос свыше добавлял: «Я тоже». «По форме, – говорилось в интервью, – пьеса напоминает „Из жизни насекомых“, поскольку состоит из ряда коротких, свободно соединенных сцен, постановка которых требует значительного технического умения» [К. Čapek. Divadelníkem proti své vůli, s. 317.].

Один из последующих этапов работы над пьесой отражают черновики, сохранившиеся у мужа сестры братьев Чапеков Гелены Чапковой, поэта Йозефа Паливца. Рукопись пьесы, уже озаглавленная «Адам-творец», датирована 1926 годом. Первоначальные наброски текста принадлежат Йозефу Чапеку, последующие варианты – Карелу. Рукопись проливает свет на замысел пьесы и его эволюцию.

Черновые варианты «Манифеста» Адама показывают, что герой комедии в начале ее выступает как анархист-всеотрицатель, отвергающий не только все сущее, но и какие бы то ни было планы преобразования общества.

В конце пьесы Адам от не различающего подлинные и ложные ценности нигилистического отрицания приходит к утверждению. И в этом главный положительный итог комедии.

Авторы мучительно искали драматургическое решение, идейную развязку. Эти поиски отражены в нескольких вариантах эпилога.

В одной из редакций (текст ее написан рукой К. Чапека) Поскребыш (Зметек), торгующий ныне бюстами Творцов и дамскими подвязками, попросту «портит» Адаму и Альтер Эго «эффектный» конец света: из Пушки отрицания он, оказывается, наделал гвоздей, мотыг, горшков и других полезных вещей.

В другой редакции, написанной рукой Йозефа Чапека, Адам и Альтер Эго, сидя, как говорится, у разбитого корыта, приходят к выводу, что с ними, собственно, должен был бы сидеть и тот «старый мизантроп» наверху – бог. Положительным решением в этом варианте становилась сама способность человечества смеяться над несовершенством мира и собственными ошибками и недостатками.

В последующие варианты эпилога братья Чапеки вводят мотив мифа. В наброске, сделанном Йозефом Чапеком, Архитектор и Священник являются на сцену, чтобы положить основание храму Создателей. Архитектор подводит итог событиям прошлого: «Человечество достаточно долго занималось взаимоистреблением, пока не осознало, что конечный результат, за который оно, собственно, и сражалось, – это стройная гармония. А гармония – плод творчества архитектора. Мы, архитекторы, построили для человечества школы, больницы, тюрьмы, театры, психиатрические лечебницы, здания парламентов, казармы, инвалидные дома». Священник заявляет, что построить все это удалось только благодаря содействию церкви. Принимая Адама и Альтер Эго за язычников, он рассказывает им о том, как божественные Творцы, явившись людям, прекратили братоубийственную войну. И хотя за утверждение, что Творцы были бородатыми, Адам и Альтер Эго рискуют попасть в сумасшедший дом или тюрьму, им нравится, как люди украшают «святые места». Поскребыш, который, как подчеркивается в этом варианте, понимает и в то же время не понимает Адама и Альтер Эго, но, во всяком случае, любит обоих, отправляется с ними блуждать по свету. У символических носителей творчества и творческой критики Адама и Альтер Эго есть лишь один союзник – бедняки, и потому они, как и бедность, – «всюду дома».

К. Чапек, разрабатывая этот вариант эпилога, прежде всего иронизирует над привычкой человечества сотворить себе кумиров. Адам и Альтер Эго по примеру практичного приспособленца Поскребыша, готового ради личного блага признать что угодно и отказаться от чего угодно, вынуждены опуститься на колени перед собственными приукрашенными до неузнаваемости изображениями. Оба понимают, что, будучи Творцами, они, вопреки религиозному мифу, не были ни мудрыми, ни всемогущими, и все же плачут от умиления, слыша, как люди молитвенно благодарят их за «безграничное счастье» жизни. Пьеса в этом варианте завершалась чуть ироничным прославлением жизни, приглушенным диссонансом к которому звучали «опасные вопросы» молодого Послушника: «Действительно ли жизнь… во всем… так уж хороша?» и «Разве мало на свете плохого?».

Еще более приближаясь к окончательному варианту текста, К. Чапек в предпоследней редакции эпилога усиливает прославление жизни и всех земных красот «лучшего из миров», но одновременно усиливает и критико-ироническое начало. В домах для бедных не хватает места, а Послушник восклицает: «Может ли быть жизнь хорошей, если на свете такая нищета?» Еще резче раскрывается противоречие между реальной историей и идеализированным мифом. Эта двойственность финала еще более усиливается в окончательной редакции комедии.

Первый постановщик пьесы К.Г. Гилар и друг братьев Чапеков – писатель Фр. Лангер единодушно отмечали автобиографический характер пьесы.

Премьера «Адама-творца» состоялась в пражском Национальном театре 12 апреля 1927 года. 29 апреля 1927 года пьеса в несколько измененной редакции была поставлена на сцене брненского Национального театра. Первое книжное издание вышло летом 1927 года в издательстве «Авентинум».

(1) муштра, выучка (нем.)

(2) Славься, Кесарь! (лат.)