Текст книги "Выжить с Харли (ЛП)"
Автор книги: К. Уэбстер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
– Ты была ребенком. Он не имел никакого права, – вспылил Харли. – В твоей жизни не было ничего хорошего, и он просто воспользовался тобой.
У Корбина был большой живот. Седевшие волосы. От него вечно несло травкой. Тем не менее, я умудрилась что-то к нему почувствовать.
– Он осторожно притянул меня к своей груди. Затем перевернулся вместе со мной так, что я оказалась снизу. Я запаниковала, но Корбин погладил меня по щеке. Я всего лишь хотела, чтобы меня обнимали и любили, – из моих глаз пролилось больше слез. – Он сел и стянул с меня трусы. Я до сих пор помню свой страх, когда Корбин снял шорты и достал член. Я никогда прежде не видела голых мужчин. Пенис показался мне большим и уродливым. Я даже не совсем понимала, что Корбин собрался с ним делать, – Харли подрагивал от гнева. Не в силах видеть печаль в его глазах, я уткнулась лицом ему в шею. – Он был твердый. Я помню, как плакала от того, что Корбин раздвинул мне ноги. Он нежно поцеловал меня между ними. Пока я лежала с закрытыми глазами и сосредотачивалась на ощущениях, все было хорошо. Корбил лизал мои самые чувствительные места, и я потеряла над собой контроль. Ощущения были незнакомыми, и я дико дрожала. Он прижал член к тому месту, которого не касался никто, кроме меня. Корбин поцеловал меня губами, все еще пахшими марихуаной и скользкими от моей смазки. Так он заглушил мой крик, когда полностью засунул в меня член.
Харли обнял меня так крепко, что я опасалась, как бы мои кости не треснули. Я надрывно заплакала, не закончив рассказ. Но я должна была. У меня не было выбора. Никогда прежде я не доверяла кому-то настолько, чтобы раскрыть свой секрет.
– Он…он долго не продержался. И…и... вышел, крякнул и кончил мне на живот. Весь его пенис был в крови. Корбин перепугался. Упрашивал никому не рассказывать, особенно Мэри. Якобы она изувечит меня за то, что я его соблазнила. Или хуже – изувечит в отместку одного из младших детей. Я позволила Корбину отнести меня в ванную и выкупать. Пока я плакала, он меня мыл. И все время просил прощения. Стребовал с меня обещания хранить секрет. Вернувшись в свою безопасную постель, я поклялась, что ни одна живая душа не узнает. Мне было слишком стыдно.
– Детка, он тебя изнасиловал, – обхватив ладонями мои щеки, Харли заставил меня посмотреть на него. – Этот отброс изнасиловал несовершеннолетнюю девочку. Господи нахрен милосердный, – всхлипнув, я наклонилось к нему. Мне хотелось, чтобы Харли стер воспоминания поцелуями, но он снова заговорил. – Пожалуйста, скажи мне, что ты на него донесла.
– Харли, я «соблазнила» его еще одиннадцать раз, – поникла я, качая головой. – Вскоре Корбин зашел в мою комнату среди ночи, чтобы обнять и пожелать добрых снов. Он будто знал, что я жаждала внимания. Объятия закончились поцелуем. А поцелуй рукой Корбина в моих трусах. В итоге он снова меня взял. Спустя некоторое время я начала к нему привязываться. Даже спала голой, чтобы ему было проще. Он признавался мне в любви и называл своей тайной девочкой. Уверял, что мы можем любить друг друга в темноте и быть счастливы.
Харли принялся целовать меня, словно не давая словам вылетать из моего рта. Жесткая борода ощутимо царапала мою кожу, но мне нравилось. Запустив руку мне под толстовку, он надавил пальцами на мою обнаженную спину, и я застонала от удовольствия. Я хотела, чтобы Харли касался всего моего тела, царапал, кусал. Спустившись губами ниже, он прихватил зубами чувствительную кожу на моей шее, и я вскрикнула.
– Вот только счастлива я не была… – прошептала я, стремясь рассказать все до конца.
– Детка, ты не обязана, – огорченно застонал Харли, снова укусив меня.
– Я впала в депрессию. Ночами Корбин приходил за сексом, но в остальное время не обращал на меня внимания. Он спокойно смотрел, как Мэри била меня и отталкивала. Наша тайна так и оставалась ею…секретом. Пока в дверь не постучал социальный инспектор. У одного из детей на руках были синяки, и об избиениях узнал школьный психолог. Нас забрали. Пока мы с ребятами собирали вещи, в мою комнату ворвался Корбин. Он больше не был моим тайным любовником. Нет, он был страшен. Не успела я отскочить, как Корбин впечатал меня спиной в стену. Ударив меня по лицу, он пригрозил, что если я кому-нибудь расскажу, найдет и убьет. Сказал, что никто не поверит малолетней проститутке, влюбленной в своего опекуна. Больше я никогда не видела ни его, ни Мэри. Несколько месяцев назад я навела о них справки. Она умерла от осложнений при диабете. Корбин сидит в тюрьме. По обвинению в многочисленных изнасилованиях малолетних, – чувство вины захватило меня и сжало в своих тисках. – Если бы я не молчала, другим детям не пришлось бы проходить через все это.
– Ты. Была. Ребенком, – покачал головой Харли, глядя мне в глаза. – Этот ублюдок все равно причинял бы людям боль, несмотря ни на что. Тебе повезло сбежать прежде, чем ты забеременела от него или получила еще большую травму. Никогда не вини себя. Ты – хороший человек, которого обманули. Богом клянусь, больше никто никогда не использует тебя, – я прочувствовала его клятву всем своим существом. Как жаль, что ее невозможно было воплотить в материю и укутаться в нее.
– В тот день, – со вздохом призналась я, – в кладовой. Я узнала, что Корбин сел в тюрьму за все содеянное. Я хотела признаться тебе, но мне было стыдно.
– Ты никогда не должна стыдиться, – прошептал Харли. – Мы с тобой в одной команде.
– Спасибо, – тоже прошептала я.
– Это тебе спасибо, что поделилась своей историей, – улыбнулся он, погладив меня по волосам. – Давай достанем немного еды и накормим тебя, красавица. У нас впереди долгий путь.
Нуждаясь в нем, я ожила, и его слова заполнили все трещины в моей душе. Харли был прав. Как ни странно, я почему-то хотела, чтобы он видел меня настоящую. Не пластиковую маску, которую я показывала всему остальному миру. Только меня.
Потому что настоящую себя я прятала и ждала правильного мужчину, готового ее полюбить. Не какого-нибудь монстра, способного воспользоваться девочкой в беде. Нет, настоящего мужчину. Искреннего.
По большей части, я хотела не просто любить сама, но отвечать на чью-то любовь.
***
Перевалило за полночь, и Харли заявил, что нужно остановиться на ночлег. Мы были в дороге с семи утра и рулили по очереди, ненадолго останавливаясь, чтобы поесть, заправить бак или сходить в туалет. К счастью, Харли был предусмотрителен и прихватил туалетную бумагу. Честно говоря, меня вообще потрясло, как много всего он умудрился собрать за короткое время. В кузове чего только не было. Харли показал мне оружие, но я немного испугалась и отказалась прикасаться к нему, чтобы случайно не выстрелить. Он лишь посмеялся надо мной и пообещал все-таки превратить меня в деревенскую девчонку.
Поездка была долгой и, к счастью, прошла без происшествий. Мы держались подальше от крупных городов и не останавливались на оживленных дорогах, где видели в основном испуганные семьи. Мы добрались до Висконсина, и Харли решил, что здесь безопасно для ночлега. В лунном свете он ехал и ехал по извилистой дороге, не включая фар. На мои вопросы Харли отвечал, что так нас никто не увидит. Он старался не запугивать меня, но я все равно боялась. В основном неизвестности. Как в тот день, когда меня вызвали в кабинет директора и сообщили о гибели родителей. Я понятия не имела, что меня ждало. Других родственников у меня не было. От страха я чуть не потеряла сознание. И с тех пор не переставала бояться.
– Кажется, тут будет неплохо. Дорога почти не проторена. И можно скрыться в деревьях, – Харли указал вперед через ветровое стекло.
– Не боишься, что на нас нападет медведь? – пробурчала я.
– Единственный медведь, который нападет на тебя сегодня – это я, – расхохотался он.
У меня в животе разлилось тепло. Я была истощена и нервничала, но меня ободряла перспектива снова получить Харли в свое полное распоряжение. Припарковав пикап, он достал из кузова палатку и показал, как ее ставить, демонстрируя терпение святого. Будто до меня он научил миллион человек. Я вспомнила его досье, по которому нас сопоставили психологи. Харли представился выживальщиком. Тогда я не совсем понимала значение слова.
– Ты уже инструктировал кого-то? – уточнила я, по просьбе Харли собирая хворост.
– Это моя работа, – рассмеялся он, и его смех отозвался эхом в тихом лесу.
– Учить людей разбивать палатки?
– Помимо прочего. Еще я учу их разводить огонь. Очищать воду, добытую из любого источника. Различать съедобные и ядовитые растения. Оказывать первую помощь при множественных травмах, – перечислил Харли, как что-то само собой разумеющееся. Поскольку я ничего не смыслила ни в чем из перечисленного, его познания показались мне грандиозными.
– Получается, ты работал инструктором по выживанию? И был спрос? – изумилась я.
– Тебя удивит, сколько людей предвидели конец света, – наклонившись, Харли поднял с земли тяжелую ветку. – Они хотели быть готовыми, если однажды все полетит под откос. Эти придурки из ААА ошибаются, считая, что все зависят от технологий. Что без электричества США встанет на колени. Нам будет сложно. Но многие готовы. Некоторые из нас способны постоять за то, что нам принадлежит, – повернувшись, он посмотрел на меня во тьме, и я задрожала. Почему было так приятно чувствовать себя принадлежащей ему?
– А меня научишь?
Пройдя к палатке, Харли бросил дрова на землю. Я положила сверху собранные ветки. Притянув меня в объятия, он теплым дыханием согрел мою прохладную кожу.
– Я многому научу тебя, феечка.
– Значит, феечка? – рассмеялась я.
– Здесь ты выглядишь в своей стихии, – восторженно сверкнул глазами Харли. – Мне уже не терпится затащить тебя в палатку и раздеть, – от его слов я задрожала. Мне тоже не терпелось. – Но сначала, – прорычал Харли, – мы должны поесть и запереть пикап. Еще я хочу развести костер, чтобы ты не замерзла голышом.
Кто бы мог подумать, что буду рада научиться разводить костер.
***
Ужин был не так уж плох. Мы съели скоропортящиеся продукты, которые Харли прихватил из холодильника в моей квартире. Он оказался отнюдь не глупым деревенщиной, коим я считала его поначалу. Услышав в лесу визг, Харли мог не только сказать, какое животное визжало, но и почему. Он столько всего рассказал мне о дикой природе, что она начала казаться интересной и куда менее пугающей. К тому моменту как Харли достал из кармана своей куртки флягу, я была готова на него наброситься. Сколько бы он ни храбрился, я замечала его тревогу. Безусловно, алкоголем Харли хотел смягчить суровую реальность.
Сделав глоток, он передал мне флягу. Я последовала его примеру и чуть не прыснула.
– Не любишь виски? – догадался Харли, сверкнув белыми зубами из-под бороды.
– Обычно я предпочитаю «Пино Гриджо», но сейчас и виски сойдет, – закатила я глаза и сделала еще один большой глоток, отчаянно стараясь не вздрагивать от отвратительного вкуса. Не прошло много времени, как внутри меня разлилось тепло. Я хотела выпить еще, но Харли закрыл фляжку и убрал в карман. – Я не закончила, – надулась я.
– Хочу, чтобы ты запомнила все, что я сегодня с тобой сделаю, – рассмеялся он, поднявшись на ноги. Благодаря этому огромному бородатому мужчине мне было не просто тепло. Жарко.
– Ты сам усложнил себе задачу, – поддразнила я. – Прошлой ночью меня превосходно оттрахали. Тебе сложно будет превзойти самого себя. Вчера даже собралась толпа зрителей, – сообщила я, прикрыв рот ладонью, будто выдала секрет, и мы занимались сексом перед камерой нарочно.
– Марш в палатку, язва. Прошлая ночь была всего лишь прологом. Теперь будет настоящий роман, – Харли шлепнул меня, и я взвизгнула.
– Сказка на ночь?
– Эротический триллер.
Нырнув в маленькую палатку, мы упали на мягкие спальные мешки, заранее расстеленные Харли. Вот только я смеялась, как внезапно почувствовала себя неловко под его взглядом. Ни один из нас не мылся почти сутки. Мой макияж с раннего утра лежал комочками. Внезапно я почувствовала себя далеко не красавицей.
– Мне не нравится выражение твоего лица, – проворчал Харли так тихо, что я скорее почувствовала его слова, чем услышала.
– Какое выражение?
– Оно говорит, что ты считаешь себя непривлекательной, – опустив ладонь мне на бедро, он дразнящее потер его вверх-вниз. – Недостаточно хорошей. Недостаточно красивой, – нахмурился Харли. – Такое выражение у тебя бывает, когда ты пытаешься удачно подать себя для них.
– Для кого? – сглотнула я. Неужели он видел меня насквозь?
– Для Америки. Для кретина Дека. Для интернета, – Харли потер пальцем шов моих джинсов чуть выше промежности, и я удивленно ахнула. – Оно мне не нравится. Ты красавица и как бы ни выглядела, я все равно тебя хочу. На самом деле мне нравится видеть тебя настоящую, – заявил он с нежной улыбкой. Отпустив мое бедро, Харли поднял руку и погладил меня по щеке прямо под густо подведенным глазом. – Твои сексуальные веснушки. Искреннюю улыбку. Блестящие зеленые глаза.
– Правда? – растаяла я.
Ухмыльнувшись, он снял с себя толстовку, и его рельефная татуированная грудь тут же притянула мой взгляд. Мне хотелось провести часы, разглядывая каждый рисунок.
– Я хочу посмотреть на тебя, – прорычал Харли.
Ухватив мою толстовку за низ, он стянул ее с меня вместе с футболкой. Я нетерпеливо вздохнула и помогла ему, сняв с себя лифчик. Мы были вместе наполовину голыми. Я умирала от желания прижаться к Харли кожей к коже.
– Сними джинсы. Покажи, как ты течешь.
– А ты бесстыдник, да? – рассмеялась я его прямолинейности.
Харли в ответ лишь пожал плечами и снял свои джинсы. Толстый жаждущий член вырвался на свободу. Совершенно точно Бенджамин. Практически монстр в сравнении с кукольными шестью дюймами Кена Деклана. Мысль о том, как они встали бы рядом, вызвала у меня смешок.
Я сорвала большой куш.
Во всех смыслах.
Мой смешок перерос в приступ смеха. Харли ничуть не помог мне, начав щекотать. Какие мы только звуки ни издавали, но вскоре я осталась голой, и в палатке повисла тишина. Лежа на боку рядом со мной, Харли пожирал меня напряженным взглядом карих глаз. Я дрожала, но не от холода. От предвкушения. Я была нагой и раскрытой. Почему же я чувствовала себя объектом внимания куда больше, чем прежде? Даже больше, чем когда на нас смотрела вся страна?
– Ты мне нравишься, – коварно усмехнулся Харли, пальцем спускаясь вниз по моему телу.
– Ты мне тоже.
Он добрался до клитора, и я ахнула. Харли начал умело его натирать, и я закрыла глаза. Он прижался к моим губам и поцеловал с едва сдерживаемой потребностью. От каждого движения его языка и пальца я скатывалась все дальше к краю. Возбуждение набирало обороты, и грядущее падение обещало стать самым грандиозным в моей жизни.
– Да…
– Тебе нравится, как я доставляю тебе удовольствие? – Харли горячими выдохами щекотал мое лицо.
– Не останавливайся, – прерывисто прошептала я.
И он не остановился. Каким-то образом Харли умудрился ласкать меня быстрее, заставив выкрикнуть его имя в тихую ночь. Не успела я спуститься с высот подаренной им кульминации, как он раздвинул мои ноги и вошел в меня одним мощным толчком.
Я закричала.
Харли тут же замер.
– Я сделал тебе больно? – прошептал он мне в губы.
– Нет, – заверила я, всем существом умоляя его продолжать. – Мне нравится.
Ухмыльнувшись, Харли начал медленно брать меня. Никогда прежде я не была с таким большим мужчиной. Большим во всех отношениях.
– Детка?
– Мм?
– Теперь ты моя, – замедлившись, Харли с нежностью посмотрел на меня.
Я впилась пальцами в его плечи, и все мои мысли отступили под натиском очередного оргазма. Я извивалась и дрожала, пока Харли не отметил меня изнутри теплым выплеском. Здесь, в холодных Висконсинских лесах мы дико занимались любовью, отмечая свою территорию. Мы предъявляли друг на друга права.
– А ты мой, – заявила я.
Харли расслабился, но не отстранился, хотя из-за смягчившегося члена свидетельство нашей страсти все-таки потекло из меня. Нащупав второй спальный мешок, Харли нас укрыл. Затем он перекатился, чтобы я оказалась сверху. Член во мне дрогнул, но Харли ничего не предпринял. Просто прижимал меня к своей груди. Я крепко заснула в самых лучших медвежьих объятиях на свете.
Кто откажется обниматься во сне?
А спать с девятидюймовым членом в своем шелковом кошельке?
Да никто.
Глава 7
Харли
Проснулся я от шума дождя. Вдалеке грохотал гром, и палатку хлестал ливень. Видимо, день в дороге настолько меня измотал, что я не заметил начала шторма. Судя по рассеявшейся тьме, наступило утро.
Я посмотрел вниз, на спутанные светлые волосы, рассыпавшиеся по моей голой груди. Член затвердел и пробудился, хоть Тейлор и спустилась с него. Соскользнув с меня, она льнула к моему боку, прижимаясь ко мне бедрами и руками в поисках тепла. Чтобы согреть ее, я натянул спальный мешок ей на плечи и принялся обдумывать наш следующий шаг. Как бы я ни хотел остаться здесь и обнимать Тейлор, интуиция побуждала меня вернуться в дорогу.
Гром загрохотал громче, и я застонал. Было бы сущим адом сворачивать палатку под потоками воды. Возможно, стоило переждать и потом ехать дальше.
Посмотрев на часы, я понял, что перевалило за семь. На протяжении многих недель я каждый день вставал около трех утра вместе с Тейлор. Если она не уезжала в студию, тренировалась в личном спортзале, словно любой ценой придерживалась распорядка. Для разнообразия было приятно поспать подольше. Тейлор утомилась и нуждалась в отдыхе.
Я отодвинул волосы с ее лица и поцеловал в макушку. Двое суток назад я отсчитывал дни до нашего неизбежного развода. Было ясно, что Тейлор ненавидела меня, даже согласившись прожить со мной девяносто дней. Что бы я ни говорил и ни делал, ее мнение обо мне не менялось. С самого первого дня я знал, что наши отношения были обречены. Мысленно я вернулся в день нашей свадьбы.
– Ты уверен, что хочешь этого? – спросил мой брат Бентли на другом конце провода. – Еще не поздно отказаться. Ты можешь отступить.
Прислонившись к колонне на входе в часовню, я посмотрел на оператора, наблюдавшего за мной через объектив камеры. Вряд ли я мог привыкнуть к круглосуточной съемке, но таковы были условия контракта. Я сам подал заявку. Разрешил Америке следить за мной ради шанса на любовь. В теории все было неплохо. Три месяца брака. Куча денег. Если бы мы не ужились, в конце шоу подали бы на развод. Ничего сложного. И поскольку мама не воспитывала лентяев, я собирался работать над отношениями. Барб – чертова сука – разбила мне сердце, но я все равно хотел попробовать еще раз. Меня утешала идея, что рядом будет женщина, принадлежащая мне одному.
Жена физически не могла мне изменить, ведь нас нон-стоп транслировали по телевидению.
Что не должно было утешать, но факт. Суть в том, что у нее не оставалось вариантов, кроме как хранить мне верность.
– Мистер Харрисон, – позвал меня продюсер по имени Деклан. – Вы нужны нам у алтаря. Тейлор готова пройти по проходу, – он посмотрел на двери, откуда она должна была выйти, и в его глазах промелькнуло раздражение. Если бы не абсурдность ситуации, я бы предположил, что ему нравилась Тейлор. Меня нервировал ревнивый блеск в его глазах.
– Я должен идти, братишка, – перебил я Бентли. – Передавай Блонди и девочкам привет от дядюшки.
– Харли… – он затих.
– Я в деле, – твердо заявил я. – В радости и в горе, – я посмеялся над своей шуткой, но мой брат не развеселился.
– Еще созвонимся. Поздравляю, брат, – процедил Бентли.
Поблагодарив его, я повесил трубку. Деклан кисло наблюдал за мной, едва заметно скривив губы. Я распрямил спину, проигнорировав его попытки принизить меня. Я был выше. Мощнее. Выглядел куда лучше. И мог поспорить, что мой член тоже был крупнее.
Честно говоря, достаточно было один раз взглянуть на Деклана, и становилось ясно, что у него крошечный причиндал.
Я ухмыльнулся своим мыслям. Деклан рыкнул и сопроводил меня в часовню. На скамьях расселось множество людей, вероятно, друзей Тейлор. С моей стороны никого не было. Бентли с семьей приехать не смогли, потому что их младшая девочка подхватила коклюш. Да и путешествие с лона канадской природы в суету Нью-Йорка стало бы настоящим испытанием для их маленькой семьи. Я же мог не затягивать и справиться сам.
Ожидая у алтаря, я не сводил глаз с дверей часовни. Согласно одному из пунктов контракта, нам не разрешали общаться до свадьбы. Что-то вроде женитьбы с первого взгляда. Команда экспертов выбрала нас и назвала идеальной парой. Теперь Тейлор должна была появиться на нашей свадьбе, и уже через час в моих руках оказалась бы маленькая фея, на которую я неделями смотрел через экран компьютера.
Ведь никто не запрещал мне искать ее в интернете.
Конечно, создатели шоу прислали мне ее фотографию, как и ей мою. Я даже получил от нее видео-поздравление по случаю победы. Тейлор была предельно ухожена и, разумеется, мила. Крошечная, но меня прельщала перспектива заботиться о ней.
В отличие от Барб.
Та была слишком независимой. Казалось, она никогда не нуждалась во мне так же сильно, как я нуждался в ней. Возможно, с Тейлор все сложилось бы по-другому. Иначе нас с ней ждали долгие три месяца.
Заиграла музыка, и открылись двери. Через порог нерешительно перешагнула сногсшибательная блондинка с яркими зелеными глазами и порозовевшими щеками. Взгляд моей невесты заметался по часовне, пока не остановился на мне. Покраснев еще сильнее, она опустила взгляд в пол.
Пока Тейлор шла по проходу, я видел только ее. Я даже не обращал внимания на следовавшего за ней оператора и второго такого же, стоявшего рядом со мной и снимавшего меня крупным планом. Похоже, Тейлор нервничала – напряженные плечи, неуверенная улыбка, подрагивавшие руки. Вскоре она дошла до алтаря, и когда я взял ее за руку, вздрогнула от изумления.
– Эй, – тихо сказал я, хоть мог голос все равно напоминал грохот. – Детка, расслабься.
Ни миг Тейлор посмотрела мне в глаза и улыбнулась искренней. Она разомкнула полные алые губы, словно собиралась что-то сказать, но тогда судья начал церемонию. Тейлор так и стояла в оцепенении, в то время как я не мог отвести от нее взгляда. Мы промямлили наши обеты, и близилось время скрепить клятву. Едва мне разрешили поцеловать невесту, как я ухватил ее ладонью позади шеи и потянул к се6е. Наши теплые губы соприкоснулись. Но только я решился поцеловать ее глубже и с языком, как она отстранилась.
Потом еще.
И еще.
Воспоминания померкли, и я хмуро уставился в потолок палатки, по которому все еще колотил дождь. После свадьбы Тейлор только и делала, что отдалялась. Я хотел дать нам шанс, но она была неизменно колючей и чужой. В конечном итоге я сдался.
Теперь я жалел, что не приложил больше сил. Просто Тейлор была вот такой. Немного испуганной, очень упрямой. С такой женщиной нужно брать дело в свои руки. К счастью, я все-таки взял и объединил нас.
– Ты сожалеешь о нас? – тихие слова Тейлор рассекли мои мысли, словно нож.
– Ни в коем случае, – я хмуро посмотрел в ее заспанное лицо. – Просто вспоминал нашу свадьбу.
– Я была к тебе несправедлива, – устыдилась она с сожалением в глазах и мрачно поджала губы. – Извини меня.
– Мы все выяснили прежде, чем стало слишком поздно, – хитро улыбнулся я. – К таким ситуациям нет инструкций по выживанию, – я подмигнул, и Тейлор расслабилась.
– Снаружи настоящий шторм, – прошептала она. – Как хорошо, что мы в него не попали.
– Нам лучше продолжить путь. Хотя будет неразумно промокнуть во время сборов. Давай подождем, пока дождь не утихнет. Надеюсь, ты любишь арахисовое масло и желе, – с улыбкой сказал я.
– Лучше я буду питаться бутербродами, чем выйду наружу в такую погоду, – рассмеялась Тейлор, но затем посерьезнела. – Тем более, нам лучше доесть хлеб, пока он не испортился. Не знаю, когда мы в следующий раз увидим выпечку.
От ее последнего заявления я сел. Последовав моему примеру, Тейлор посмотрела на меня, сморщив нос. Сейчас она была до невозможности красива. Спутанные волосы. Размазанный макияж. Запах пота. Но привлекал меня свет надежды в ее глазах. Обольстительно выпяченная губа. И груди, обнажившиеся от того, что спальный мешок упал Тейлор на бедра. Мой член возбужденно дрогнул.
– Оставайся здесь. Я быстро отолью и посмотрю, как там наши вещи, – по большей части я хотел, чтобы смягчилась эрекция. Мне не терпелось трахнуть Тейлор здесь и сейчас, но сначала я должен был оценить ситуацию. Нахмурив брови, она кивнула.
– Пока тебя не будет, я приготовлю нам пару бутербродов, – прошептала Тейлор.
Поцеловав ее в лоб, я быстро оделся. В моем рюкзаке был дождевик, который я достал и надел, прежде чем расстегнуть молнию на палатке. Вокруг завывал ветер, и стоило мне выглянуть наружу, как меня залило водой. Несмотря на дождевик, я промок. Наш вчерашний костерок давно погас. Выбравшись из палатки, я справил нужду и достал из кузова пикапа кое-какие вещи. К моему возвращению Тейлор уже оделась в свитер, тоже промокший насквозь. У нее практически посинели бедра.
– Я же сказал тебе ждать здесь, – проворчал я, укладывая вещи на пол. Сапоги я снял в предбаннике, чтобы не тащить грязь в палатку. Забравшись в спальное отделение и застегнув молнию, я хмуро посмотрел на Тейлор. – Зачем ты вообще выходила?
– Не одному тебе нужно было в туалет, – раздраженно бросила она.
Пока Тейлор готовила бутерброды, я перебрал содержимое принесенных сумок. Я бросил ей розовую косметичку с туалетными принадлежностями, и она заверещала от восторга.
– Мои вещи! – завизжала Тейлор с лучезарной улыбкой. Вручив мне мой бутерброд, она отложила свой и принялась рыться в сумке. Тейлор практически не обратила внимания на собранную мной косметику и схватила расческу. Пока она разбиралась с колтунами, в ее глазах светилась благодарность. Я доел бутерброд, и Тейлор вручила мне свой. – Ешь. Себе я сделаю через минутку.
Я выгнул бровь, и Тейлор закивала. Пока я ел ее бутерброд, она нашла бутылку со средством для снятия макияжа. Я передал ей предусмотрительно принесенную пятилитровую бутыль воды и губку.
– Господи, – принялась обтираться Тейлор. – Ты стоил того, чтобы с тобой переспать.
– Мы оба прекрасно знаем, что ты все равно переспала бы со мной, – я решил сделать ей бутерброд. – Ты не сводила глаз с моего члена, – подняв взгляд, я ухмыльнулся, и она показала мне язык. Тогда я обратил внимание на ее груди, которые снова были обнажены. Тейлор нетерпеливо обтирала себя губкой.
– Ты не помнишь, прихватил ли мою бритву? – спросила она.
– Я спешил, – пожал я плечами, протянув ей бутерброд и дав откусить. – И скидывал все, попавшееся под руку, в каждую сумку, какую смог найти. Когда доберемся до нашего имения в Монтане, обустроимся и разберем вещи.
Тейлор задумалась, пережевывая кусок бутерброда и обтирая подмышки. От каждого движения ее маленькие груди покачивались, и мой член продолжал твердеть. Я уже жаждал пососать их после завтрака на десерт.
– Расскажи мне о вашем имении, – попросила Тейлор, проглотив.
– Большая территория. Лесистая. Временами бывает холодновато. Но… – я протянул ей бутерброд, чтобы она снова откусила, – …у нас там старый фермерский домик. Раньше мы с папой жили в нем, когда приезжали поохотиться. Я заглянул туда перед началом шоу. Все на своих местах, чистое и в рабочем состоянии. На ферме безопасно, и мы сможем спрятаться, пока ситуация с ААА не разрешится.
– А если она не разрешится никогда? – спросила Тейлор, опять прожевав и проглотив.
– Детка, мы будем жить дальше, – улыбнулся я вопреки беспокойству. – Если нам не понравится Монтане, поедем на север к моему брату. Он живет в семи часах езды от имения. Мы найдем выход.
Пока она заканчивала приводить себя в порядок, я скормил ей остаток бутерброда. Потом я тоже быстро обтерся, и Тейлор убрала за нами после завтрака. Закончив, она не оделась, да и я уже умирал от желания опять взять свою жену. Всякий раз, стоило ей наклониться, как ее соблазнительный маленький зад покачивался. И дразнил меня, дразнил.
– Что нам теперь делать? – засомневалась Тейлор, рухнув на спальный мешок и дрожа.
– В первую очередь, – проворчал я, подползя к ней, – здесь охрененно холодно, и нечего скакать голышом. Быстро под одеяло.
– А ты не слишком раскомандовался? – зловредно улыбнулась Тейлор.
Посмеиваясь, я подкрался к ней. Я набросился на нее, начавшую хохотать, и придавил к полу, покусывая ее шею.
– Наверное, не стоило тебе мыться, женушка, – прошептал я ей на ухо, натираясь твердым членом о ее бедро, – потому что сейчас я тебя испачкаю.
Тейлор возбужденно задышала, и иного знака согласия мне не требовалось.
***
Дождь лил три дня кряду. Когда он наконец-то стих, мы собрали вещи. Скоропортящиеся продукты закончились, и мы перешли к консервам. Я даже немного повеселился, обнаружив, что Тейлор чуть ли не тошнило от венских колбасок. Сложив сумки в кузов, мы забрались в кабину. Вернуться в дорогу было прекрасно, даже если я уже скучал по нашему маленькому лагерю. Запустив двигатель, я взял Тейлор за руку и переплел наши пальцы.
Я нажал на педаль, но пикап не сдвинулся с места. Какого черта? Секунды через три я понял, что мы буксовали.
– Просто отлично, – проворчал я. – Полный хренов экстаз.
Тейлор посмотрела на меня, и в ее ярких зеленых глазах промелькнул страх. Я махом обуздал свое раздражение, чтобы не нервировать ее.
– Передвинься на водительское сидение и опусти стекло. Мы застряли. Я постараюсь нас вытолкнуть, но мне понадобится твоя помощь, – сообщил я, собираясь выбраться наружу.
Сжав мое колено, Тейлор целомудренно поцеловала меня в щеку и отпустила. Последние три дня были для нас чем-то наподобие медового месяца. Блаженное уединение. Ни телефонов, ни ток-шоу, ни камер. Мы были одни. Я изучил не только каждую часть тела своей жены, но и довольно много фактов ее биографии.
Даже погрузившись в воспоминания, я не прекращал искать большую ветку, чтобы подпереть заднее колесо и сделать из нее рычаг. Неожиданные сложности меня злили, однако я держал себя в руках. К концу дня мы бы точно убрались отсюда и были на полпути в Монтану. В лесной глуши на склоне горы, откуда открывался вид на мою родную страну, мы смогли бы наконец-то расслабиться и начать жить. Я не знал, закончится ли когда-нибудь террористическое дерьмо, но точно не хотел оставаться поблизости и проверять.
Через сорок пять минут не прекращавшихся ругательств я был грязнее свиньи в загоне и признал поражение. Нам стоило поискать другой выход. Разумнее всего было пересидеть ливни и подождать, чтобы земля немного подсохла.
– Глуши двигатель, – крикнул я.
Послушавшись, Тейлор выбралась из машины с мрачным выражением лица. Она кусала полную нижнюю губу и ничего не говорила. Опершись предплечьями на борт кузова, я прислонился лбом к прохладному металлу. В моей голове крутилось множество вариантов, но ни один из них не подходил. Мы просто нахрен застряли здесь.
