Текст книги "Шпион с пеленок: детство (СИ)"

Автор книги: Jana Krasovskaya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

– Вы не согласны?

– Не в этом дело. Согласие или несогласие с диагнозом – хоть врача, хоть больного – не влияют на течение болезни… Но и тут… Правил без исключений не существует, если вы не формула, живущая в мире математики.

– Да?

– Если хотите, об этом позже, давайте пока вернемся к социопатии как таковой. Вы решили, что вы – такой, владея достаточно полной информацией как о себе, так и об обществе. Скажите сами, что в текущей ситуации опровергает диагноз?

– Да хотя бы то, что мы сейчас разговариваем, – усмехнулся Том. – И ощущения, которые я испытываю во время беседы, и то, что я, безусловно, считаю их положительными.

– Это можно было бы отнести на счет того, что вы очень любите новую информацию и вам нужны знания, которые я вам предоставляю, – покивал было Алан, но тут же спросил: – Исчерпываются ли ваши ощущения только когнитивной стороной? Если бы я оказался сейчас в смертельной опасности, рискнули бы вы собой, чтобы потом иметь возможность продолжить наш диалог? Я довольно слабый эмпат, но я понимаю, что вы цените меня как личность – но что именно для вас ценного во мне? В Эйлин? В Северусе? Отчего вас так задевает его нежелание контактировать, что вы хотите от него? Чем это важно для вас?

Мужчина взглянул на большие старинные часы в гостиной и приподнялся:

– Считайте это вашим домашним заданием, лорд Гонт.

Пожимая руку преподавателю, Том, наконец, не выдержал:

– Прах вас побери, Алан. Никогда не думал, что когда-то это почувствую и тем более скажу. Я восхищаюсь вами.

– Благодарю, милорд.

Темный лорд сидел в глубоком кресле у камина и… старательно делал домашнее задание. Он настолько глубоко погрузился в себя, что не заметил, как в дверном проеме промелькнул тот самый, кто его в последнее время так сильно интересовал, и как от него отделилось нечто, отбрасывающее небольшую тень с длинными ушами. А Северус, обезопасив себя как только мог, в том числе с помощью эльфов, настроился «на прием». Слишком уж в последнее время Темный Лорд напоминал ему своего белобородого антагониста. Особенно тот чаек…

«Ладно, я не социопат… уже. Но рискнул бы я собственной жизнью ради Алана – при том, что смерть для меня – самый большой страх? Как сильный маг, я бы справился со многим, что ему могло бы быть не по плечу. Да, я бы пришел на помощь. Рискнул бы, вряд ли – собственной жизнью, но чем-то – определенно бы рискнул. Амулетом, частью собственной силы… Да.

Эйлин, кстати, я уже помог, потому что хотел. Но почему – хотел? Что мне нужно от нее, почему мне важно, чтобы она… они… все эти странные Принцы-Снейпы-Далтоны – были? При том, что я их и много сильнее, и богаче, и положение мое в магической Британии выше. Новые знания? Да. Но не только. Неопределимо: хочу, и все тут.

Всегда хотел, чтобы все волшебники передо мной трепетали. И на тебе, хочу разговаривать с теми, кто не трепещет. Кто имеет смелость думать иначе, чем я. Вот она, нелогичность.

Хм. А хорошо, что, делая первый крестраж, я запихнул в него побольше негатива… Часть страхов, ненависти, высокомерия, деспотизма, агрессивности…

Стоп. Если мне придется восстанавливаться в нем, не значит ли это… да, безусловно, моя личность изменится. И… этим… плоским уродом я стану, если?!..»

Северуса накрыло жаждой уничтожения… крестража так, что он едва отдышался. О да, Том действительно этого хочет. Еще как. Ох. Это правда, но как трудно такое принять!

А поток мыслей и чувств, передаваемых невидимкой Летчером, продолжался. Да, не зря он тогда чуть не сдох, но пробудил всех домовых манора: их магия – это нечто!

«А вот второй крестраж… кое-что из него можно было бы и вернуть. Надо найти способ, а если его нет, то создать. И повременить с новыми. Хотя бы потому, что сейчас отделять от себя что-то крайне нежелательно. Да и что отделять? С чем расстаться? Внезапно – мысль об изготовлении нового крестража вызывает четкую неприязнь, почти брезгливость.

И почему я снова думаю об этом мальчишке? Что в нем такого важного для меня? Что вообще в нем может быть… Не могу понять, но это „что-то“ – есть. Алан прав, надо разобраться.

Как же повезло тогда в Министерстве столкнуться с Эйлин. А потом и со всей этой ненормальной семейкой. Умница Далтон, какой умница… И Селвины, к которым я стал вхож благодаря ему. Это совершенно другой мир, другое измерение, и пропускают туда свободно любого – другое дело, он сам не может пройти дальше, чего-то не осознав, не прочувствовав. Так же, как нельзя просто взять и пройти и в замок Певереллов?»

Всплеск удивления от неожиданной аналогии… И – благодарность. Благодарность? Волдеморта? Северус аж головой приложился об стол. И еще раз. Не подействовало.

Ему захотелось… помочь. Он медленно поднялся, словно преодолевая собственное сопротивление.

«Идиотское желание, – думал он. – Помочь самому опасному для себя существу. Собственному будущему убийце. Или… не убийце? Ведь, может быть, что-то можно изменить и тут?»

А ноги уже несли его в гостиную.

Волдемо… Лорд Гонт встретил его непритворно радостной улыбкой. Совсем не той, от которой когда-то по коже молодого зельевара пробегал мороз. Все же в этом почти докрестражном Томе оказалось гораздо больше человеческого. Или это просто кажется?

– Я очень хотел поговорить с тобой. Спасибо, что пришел, Северус.

– Я не могу сказать, что хочу. Но это надо.

– Тогда я, с твоего позволения, начну сам?

Северус устал удивляться. Особенно после того, как услышал о постепенном покорении манора Певереллов, о видениях в зеркале и о том, как это интерпретировала его мать.

«Я есть тот, кто Я есть». Зеркало Аматерасу?

«Надо будет расспросить мать или Алана об этом».

Последняя надежда. Последний шанс – не просто для человека, для Рода. Единственная возможность возрождения. Огромная ответственность. Тяжелый труд. А в конце – да, слава. Достоинство. Сокровища Певереллов, и к чертям деньги, уже найденные книги и артефакты (вот бы на них посмотреть) обещают многое.

Том не упустил, когда в глазах мальчика блеснули искорки азарта во время рассказа о замке, и не был бы собой, если бы тут же этим не воспользовался:

– Хочешь посмотреть? Я приглашаю.

Северус автоматически кивнул и получил очередное потрясение: лорд вышел ненадолго и вернулся, неся в руках думосбор.

– Захватывающе, – только и мог произнести он после просмотра.

– Теперь ты ответишь на мой вопрос?

Мальчик кивнул.

– Почему ты так долго меня избегал? Я успел когда-то сделать тебе что-то плохое?

– Вы меня уже один раз убили, милорд…

Созерцание изменившегося лица Темного Лорда доставило Северусу…

Доставило.

Неописуемо.

Он встал, забрал из обмякших пальцев его палочку и направил в думосбор свои воспоминания. Почти четверть своей прошлой жизни.

«Он и это умеет», – пронеслось на границе сознания все еще транслируемое ему эльфами состояние вялотекущего офонарения лорда.

А потом Северус с огромным интересом наблюдал, как тот просматривает его воспоминания, периодически ловя комментарии вроде «кретин», «идиот», «болван», «придурок» и тому подобное, но вскоре реплики стали совершено непечатными, а уже через полчаса лорд только тихо стонал нечто совершенно нечленораздельное.

«Видимо, словарный запас закончился», – усмехнулся про себя Северус и заказал верным домовикам бутыль хорошего огневиски или коньяка.

Наконец мужчина оторвался от думосбора с совершенно бледным, перекошенным лицом, тяжело дыша и блуждая дурным взглядом по комнате. Северус вложил ему в руку полный огневиски стакан. Тот выпил его, словно воду, тут же закашлялся, но наконец сумел сфокусировать взгляд и даже выдавить сиплое:

– Спасибо, Северус.

Том наконец перевел дух, снова наполнил стакан и посмотрел на якобы мальчика. Налил во второй стакан и протянул ему, кивнув на его ответную усмешку. Такую взрослую. На таком детском лице. Когда стаканы опустели, Том поймал внимательный взгляд черных глаз.

– Кажется, у меня образовался должок. Чего бы ты хотел, Северус?

– Чтобы тебя не было.

В ответ он фыркнул, усмехнувшись.

– Знаешь, как-то наложить на себя руки – это совсем не мое, уж извини…

– Да нет, я имел в виду, чтобы не было того Темного Лорда.

– А, так я и сам того же хочу, это не плата.

– Чтобы войны не было?

– Не поверишь, я и не собирался. Политическая борьба, а не террор. Как я мог скатиться до такого?

– Крестражи.

– И это знаешь…

– Могу даже парой книг поделиться.

– И сделать мой долг еще больше?

– А есть разница?

– Ты прав, уже нет. Да и долг не так уж… Я никогда не стану тем монстром, кого ты мне показал. Хорошее получилось предупреждение. Так что, получается, ты обезопасил сам себя. Весело… Хотя и меня – тоже. Но знаешь, думаю, я обязан не только тебе.

Северус еще немного плеснул в стаканы.

– И что дальше?

– Тебе интересны мои планы?

– То, что может коснуться меня, семьи – да, конечно.

– Тогда мое приглашение в силе. Когда у тебя очередной тест?

– Через неделю.

– У меня через десять дней, но я сделаю это раньше. Через неделю отправимся.

Том улыбнулся и тут же озвучил отличную мысль:

– Палочку тебе закажем. У Сефалопоса. Ты как насчет пары дней в Македонии?

– Ну… я за любые движения, кроме смерти и голодовки.

Еще час назад Северус не мог допустить и мысли, что будет по-дружески смеяться… с Темным лордом. Хотя все же не совсем темным. То, что произошло, было действительно необходимо. Важно. А главное, вовремя. И этого достаточно. Можно не таиться, но и проявлять все свои способности он не будет. Удивительно, как легко Том начал общаться с ним наравне… И не менее удивительно, что это оказалось так просто принять. Он ущипнул себя за руку…

В старом монастыре возле небольшого озера между крутых зеленых склонов их приняли со спокойным радушием.

– Волос фестрала и бук (1)… Очень необычный молодой, хехе, человек, – произнес мастер, просветив Северуса ярко-изумрудными глазами, словно рентгеном.

– Ожидаемо, – пожал плечами лорд Гонт, передавая мешочек золотых, который мастер принял, не раскрывая.

– Вы можете остаться на ночь, утром силы для аппарации лучше восстановятся. И время будет более подходящим.

Мужчина и мальчик согласно поклонились, благодаря. Здесь не любили лишних слов.

Лорд не мог не спросить о фестрале, так что Северус познакомил его с Ашем. В отличие от Тома, которому, судя по выражению лица, в очередной раз вынесло мозг, Аш отреагировал совершенно спокойно. Заодно Северус снял амулет, фиксирующий цвет волос. Наполовину седой ребенок и наполовину темный лорд незаметно для самих себя перешли на «ты»…

Вечерний разговор продолжался долго.

– Для чего вообще было делать эти группы боевиков?

– А чем, по-твоему, эту долбаную золотую молодежь занять? Тех, кто не хочет ни учиться толком, ни работать? Наследством поделиться? – в голосе Тома послышались издевательские нотки.

– А что, в цвингер их, и пусть выбираются. В любую сторону. А кто выживет… того и младшим в род возьмешь… Глядишь, толпой и до Слизерина доберетесь. Это тебе не маглов пугать.

– И кто из нас Темный лорд? Кто выживет… – Том коротко рассмеялся. – Но, прах побери, возродить род Слизерин?! И встать во главе. Северу-у-ус… чертов ты гений, кажется, не только в зельеварении. Пойду пройдусь. Ты не хочешь? – лорд резко встал и выпрямился, едва не задевая головой потолок кельи.

Северус покачал головой:

– С некоторыми мыслями стоит побыть наедине. Я прогуляюсь… позже.

Зеленые стены гор отражались в зеркальной глади воды так, что было непонятно, где небо, а где земля. Утреннее солнце еще не достигло вершин и не бросило на озеро ослепительно-солнечных бликов. Удивительно тихий рассвет. Изумительно чистый воздух.

Северус сидел на толстом дереве, склонившемся над водой, и вспоминал, вспоминал… и снова и снова удивлялся. Он смог уснуть вчера в обществе… Волдеморта. Он смог рассказать и показать ему свои воспоминания. И его услышали. Поняли. Приняли. Он смог, да что там, он и теперь может влиять на Тома. Это что-то совершенно невероятное.

Плоский камушек нарушил идеально ровную поверхность, несколько раз проскакав по воде. Лорд Вол… Гонт, пускающий блинчики… Это было последней каплей. Юный Принц замотал головой, быстро скинул одежду и бросился в холодную воду, чтобы наконец прийти в себя.

1 – Идеально подходящим для буковой палочки будет человек молодой, но мудрый не по годам, или понимающий и многоопытный взрослый. Ограниченным и нетерпимым людям палочки из бука служат слабо. Должным образом подобранная буковая палочка способна к такой искусности и мастерству, какое редко увидишь у палочек из другого дерева. (http://ru.harrypotter.wikia.com/wiki/%D0%94%D1%80%D0%B5%D0%B2%D0%B5%D1%81%D0%B8%D0%BD%D0%B0_%D0%B4%D0%BB%D1%8F_%D0%BF%D0%B0%D0%BB%D0%BE%D1%87%D0%B5%D0%BA) Ну, а фестрал… вспомним Аша!

Комментарий к 25. Поговорим, как мужчина с мужчиной... Ушла в реал, на писанину времени не было – приехала на каникулы любимая дочь. Надеюсь на понимание )))

Всех с Новым годом и всех благ вам, мои уважаемые читатели! И отличных вам праздников.

А мне остается дописать последнюю часть...

====== 26. Последнее лето детства ======

– Экску… – мальчик в изрядно изгвазданной одежде взмахнул было палочкой, но его прервал смех такого же пыльного и грязного мужчины:

– Да у тебя память девичья, Северус! Ты уже который раз здесь, и все не в курсе, что замок блокирует магию.

– Тьху, – махнул рукой чумазый чертенок. – Опять забыл.

– Мне кажется, что в тебе становится все больше детского, или так и есть?

Северус с ужасом посмотрел на Тома.

– Да шучу я, – попробовал успокоить его мужчина.

– Знаешь, во всякой шутке есть доля…

– И это тебя напрягает?

– Конечно. Я не могу позволить себе потерять…

– Память ты не потеряешь, вроде, мы это уже выясняли. А для Хога побольше детства – как раз то, что надо.

– Ни в чем нельзя быть полностью уверенным.

– Ну вот, теперь это прежний ты.

– Все же замок действует на наше сознание.

– Безусловно. Думаю, меня он уже во многом изменил.

Мальчик, шутя, низко поклонился замку:

– Благодарю тебя, ты сделал этого человека много лучше.

Порыв ветра. Движение камней. Родник и ручей расширяются чуть ли не вдвое, а мужчина и мальчик с раскрытыми ртами смотрят в сторону замка.

– Может, поклониться еще раз?

– Надеешься, что нам тут ванну сделают? Ну… давай попробуем.

Новый порыв ветра шуршит странным сухим потусторонним смехом.

– Он смеется над нами!

– Я бы тоже ржал, – фыркает мальчик. – Ты бы рожу свою видел.

Он подходит к ручью, а в спину ему несется:

– Тергео!

– И как? – бросает он через плечо и слышит довольный смех мужчины:

– Работает! Поворачивайся!

Закончив очистку и молча напившись, не сговариваясь, они идут ко входу в замок.

Мальчик кладет руку на стену. Мужчина – на мощные, черные от времени кованые ворота.

В мыслях только:

«Живой… Кто бы мог подумать, ты живой… мыслящий… разумный…»

Замок ловит их удивление, восхищение, восторг и… опасения…

Два тела медленно и безвольно оседают у ворот замка.

Бледные лица. Закрытые глаза.

Ровное дыхание.

Тень от стены, как живая, надвигается на них и закрывает сумраком, несмотря на середину дня.

Что они видят во сне?

Ступени…

Бесконечные каменные ступени древней башни.

Складки тяжелого темно-синего шелка мерно скользят по камню. Вверх, ближе к небу…

Наверху, на площадке, холодный ветер подхватывает их, раздувает, смешивая с цветом ночного неба, растворяя в нем. И под светом Луны проявляется Прошлое.

Белый шелк скользит из тонких пальцев в тишине, прерванной жарким шепотом. Теплый воздух дрожит маревом, в котором встречаются руки. И сердца бьются сумасшедшими птицами, готовыми улететь. На самый верх долетает свежий запах весенних цветов, и губы ищут губы…

Хлопают сильные крылья.

Пара белых птиц пронзает высоту – вверх, прямо в небо, в бесконечность его синевы.

И другой была Башня под багровым солнцем беды.

Звон мечей, кровавые посвисты стрел, крики, стоны… Кровь стекает по ступеням, по белому шелку, окрашивая его алым. Алый закат провожает павших. Алое небо отбирает у раненых надежду, а после – и жизнь.

Победителей – нет.

Багровое солнце медленно уходит за горизонт, уступая тьме.

Больше нет никого: ни своих, ни врагов. Этот замок никогда никому не сдавался. Кроме того, что сокрушает все: всевластного времени.

Тишина. Накипь лишайника и паутина. Тьма.

Мертвая. Или все же живая?

И снова безжалостно-яркое солнце беспощадно высвечивает все пятна, трещины, сколы. Раны, которые есть даже у камней.

И крики, крики, крики больших темных птиц, в которых и плач, и насмешка.

Тяжелые складки синего, почти черного шелка медленно скользят по каменным ступеням. Вниз.

Пыльный солнечный луч напоследок пронзает тьму.

Живите…

Яркая полоса солнечного света осторожно ложится на обоих спящих, медленно двигаясь к их глазам.

Двойной судорожный вдох, и черные глаза встречаются с темно-серыми:

– Ты как?

– Кажется, выспался. Темпус… Мля, опять заблокирована, – разочарованно разводит руками мальчик.

– Ну ты даешь… напарник.

– Сон видел?

В серых глазах мужчины мелькнула… ревность?

– Ой, вот только этого не надо. У меня свой дедушка есть.

– Да, дедушка Редмонд… всем дедам дед. А у меня… замок – женщина, – во взгляде мужчины мелькнуло что-то странное, похожее на улыбку. – Прекрасная женщина… Влюбился бы, если б мог.

– И что мешает?

– Я был зачат под амортенцией.

– Серьезно? А не думаешь, что твой отец бросил мать, потому что дело было как раз наоборот?

– Хм. Да… Я подумаю. Ты ее видел?

– Только платье. А ты?

– Я тоже. Синий шелк…

– Ну что, не пора, наконец, посмотреть на «подарочки»?

Когда они вернулись к своему небольшому лагерю, Северус бодро распотрошил зачарованную сумку, достав несколько то ли книг, то ли гримуаров (открыть их они пока не могли), пару старых слегка стоптанных туфель, в которые вложил одну подвеску и одно кольцо, а потом аккуратно разложил по траве панцирь, шлем, поножи, наручи…

– До полного доспеха щита не хватает, – заметил Том.

– Предлагаешь вернуться и поискать?

– Я думаю, на сегодня более чем достаточно. Особенно учитывая то, что нам дали хорошенько поспать.

– А может, как раз чтобы мы отдохнули и могли пройти еще?

– Какой ты, оказывается, азартный… Ну, давай попробуем.

Стоило им встать и двинуться по направлению к замку, по лицам хлестнул порыв ветра.

– Ну вот, как всегда, пока с этим не разберемся, не пустит, – вздохнул мальчик разочарованно.

– Так давай. Кто туфли напялит, а кто – доспех?

– Вообще-то пока не хочу ни того, ни другого. Но в любом случае это придется делать мне, хотя бы потому, что ты физически сильнее. И либо снимешь это с меня, либо в лоб дашь, но снимешь. А вот если они как-то подействуют на тебя, я мало что смогу сделать.

– Зачем обязательно на тебя? Вон, хоть лягушка сперва пусть попробует. На худой конец, змею подманю.

За семь месяцев жизни в маноре Принцев Том, к собственному глубочайшему удивлению, привязался к мальчику. Хотя многое, да что там, почти всё они проходили-проживали фактически наравне, конкурентом он его не мог представить, как ни пытался разжечь свою любимую паранойю. Не выходило, и все тут.

Том прекрасно понимал, что это не мальчик вовсе, а мужчина чуть ли не старше него, но внешность… Тело ребенка, только-только вступающего в подростковый период, быстрые порывистые движения и совершенно, прах побери, мальчишечья улыбка сбивали все осознание напрочь: лорд Гонт не мог заставить себя относиться к юному Принцу иначе как к младшему товарищу.

Северус, зараза, пользовался этим без зазрения совести. Заодно перед Хогвартсом тренировался, специально иногда отыгрывая немного грубоватого, раскованно-хулиганистого мальчишку. Который ни за словом в карман не полезет, ни за палочкой: та отлично закреплена в кобуре на предплечье (и вовсе не обязательно держать ее пальцами!). Ну, если что, и попросту кулаком всегда был готов вломить.

Лорд уже имел счастье испытать это собственным левым глазом. За что был благодарен (и Северусу, и Алану, поставившему парнишке неплохой удар): наваждение, заставившее его уже поднести к шее совершенно потрясающее ожерелье, развеялось мгновенно. А украшение оказалось отнюдь не «ключом к могуществу рода», как вещал «внутренний голос», а гарротой, и, естественно, не простой… Предки были теми еще затейниками: в замке вообще ничего простого не было.

По опыту и по знаниям они оба были очень, очень разными, сходясь только в ментальных практиках. Было интересно учиться – и вместе, и друг у друга. Такое вот взаимовыгодное сотрудничество. Или, чем магловские черти не шутят, дружба?

Том неоднократно задавался вопросом, чем бы он мог рискнуть ради своего напарника. Ответ оказался прост и возник из самой что ни на есть практики, ошарашив обоих: во время их третьей совместной вылазки «за сокровищами Перевеллов» удалось проникнуть в подземелья и, ни много ни мало, пробудить их основного охранника. Костяного дракона, да-с. От его смертельно-ледяного дыхания Том первым же движением просто закрыл мальца собой, выставив самый мощный щит, на который только был способен.

Очень неожиданно все получилось, хоть и справились они быстро. И даже редкую ценную тварь ухитрились не убить: обездвижили, и, пока Северус держал контроль, Том загнал зверюгу обратно в спячку. А потом и управляющий амулет нашли: неприметные парные камушки в проходе. Но ловить потрясенные взгляды напарника лорду приходилось еще не раз и не два. А что ответить-то? Сам в шоке…

После уничтожения дневника – первого крестража – Том ничего не ощутил. Поначалу. А вот когда через пару дней они снова посетили его строптивое «наследство», в первом же зале его просто вырубило. Северусу пришлось двое суток гулять вокруг да около: без хозяина, хотя еще обретающегося всего лишь в претендентах, его гостя особо никуда не пускали. Сны свои рассказывать он не собирался, напарник не лез, но, когда вернулись «домой», лорд Гонт вдруг предложил тому сперва покровительство… а потом, не дав даже ответить, братание. Или усыновление. На выбор.

Северус пришел в себя, к его чести, довольно быстро:

– И зачем тебе это?

– Чтобы было кому это все передать. Чтобы замок тебя пропускал…

– И что мне с этим делать?

– Как что… владеть.

– Сам владей. Я лучше в гости буду заходить. Почитать там, боевку потренировать… Или не пустишь? Род укреплять надо, своих заводи. Кто у нас чуть не первый жених Британии? А мне и своих семейных дел достаточно.

– А как же власть?

– А на фига?

Лорд в этот момент аж опешил, а Северус продолжил:

– Чтобы получить «за что боролся, на то напоролся»? Чтобы вместо экспериментов с новыми зельями на заседаниях мантию протирать, переливая из пустого в порожнее? Чтобы каждый чих «освещался прессой»? Чтобы всем от меня что-то было надо, даром, что я знать никого не знаю? Еще и политикой заниматься? Не хочу. Я – ученый, Том. Мне даже шахматы не интересны так, как мой котел, образно говоря.

Лорд Гонт сам не знал, чему тогда удивился больше: отказу напарника или тому, что сам на него не обиделся. От слова совсем. А вот подумать было о чем. А потом поговорить. С Эйлин и Аланом.

Первым делом в туфлю посадили лягушонка, и тот сразу исчез.

– Надо же, а я только про мантию знал. Исчезательные туфли!

– Может, они еще и бесшумные?

– Проверим. Упс… – присвистнул Северус, доставая за широкие челюсти рассыпающийся буквально на глазах белый скелетик.– Что-то уже и проверять не хочется.

– В конце концов, должны же быть где-то описаны все эти, – Том покрутил рукой, подыскивая слово, – непростые волшебные вещи. И доспехи я тебе не дам.

– Сам не полезу. Но как же освоение новых рубежей методом научного тыка?

– Живо сними! – рявкнул Том, оплеуха зазвенела в ушах, и Северус скинул туфлю, пришедшуюся ему как раз по ноге.

– Чего дерешься. Она удобная.

– Пацан, штаны на лямках… – зашипел Лорд. – Хорош уже изображать из себя… Стоп. А почему ты не исчез?

И Том, недолго думая, примерил-таки обувь на другую ногу, но тут же быстро снял. Ему оказалось тоже впору. Отобрав у Северуса вторую, исчез, только надев обе. И тут же заорал: куда бить, напарник не видел, но по стратегическим местам – попал.

– Ты.! Тебя.! Твою.!!!

– Мать не трожь, она хорошая! – перебил мальчик, в ответ на что мужчина втянул сквозь зубы побольше воздуха и продолжил уже культурно:

– Кто мне тут однажды про потомков плел? Еще немного, и их не будет. Готовься, ты еще ответишь.

– Угу. Зато пару свойств установили.

– И хватит. Хорошего помаленьку. Так, внимание. Я хочу их надеть. Очень хочу.

– Удивил. Я тоже! Как только снял. Убираем с глаз долой, быстро!

Тома передернуло, когда Северус схватил рукой туфлю, и он с трудом удержался от того, чтоб ее не отобрать. А потом, убирая другую, наблюдал, как точно так же дернулся мальчишка. Полегчало через минуту, в течение которой оба буравили друг дружку ненавидящими взглядами. Вздохнули и расслабились они одновременно.

– Ну, кажется, многое ясно. Исчезательные туфли, подстраивающиеся по ноге, вызывающие… скажем, привыкание и желание иметь их у себя, то есть на себе, притом выкачивающие из хозяина жизнь. Исчезайте, так сказать, на здоровье. Ай да предки.

– Или магию, или энергию, или просто все подряд. Забористая штучка. Доспехи сегодня не трогаем.

– Вернем на место. Или хотя бы в ближний зал. Пусть полежат.

– Доспехи… Попадалось мне… Да, вспомнил, я в библиотеку, – Северус аж подскочил и, пробежав около сотни метров, аппарировал. Том, подхватив вещи (и закинув доспехи в сумку), последовал за ним.

Доспехи оказались не так опасны, если судить по тому, что нашлось в книгах.

– Делает человека неуязвимым для любого физического и множества видов магического воздействия. Каких именно? – молодой Принц читал и комментировал сразу. – Несет в себе отпечаток личности героя, в соответствии с которым перестраивает каждого, кто эти доспехи носит: изменяет характер, привычки, в некоторых случаях даже внешность в соответствии с первым хозяином.

– Главное теперь узнать, чьи доспехи…

– Главное – постоянно их не носить.

– А тут могут быть вариации. Ты же заметил, как много изменений произошло со мной, да еще так легко и быстро?

– Гхм… – Северус задумался и вдруг выдал: – Мне кажется, у тебя было… много свободного места. Ну, после первого крестража. Его просто заняло.

– Из братьев самым воинственным был Антиох… – перескочил на другую тему лорд. – Я бы предпочел личность Игнотуса. Чей доспех?

– Если судить по истории, можно только Кадма исключить. И то не полностью.

– Значит, снова в библиотеку.

Так была выбрана задача последнего в этом году для Северуса выезда «за сокровищами», прошедшего наконец без приключений, как ни странно. В заветное место – библиотеку – пустили только лорда-в-проекте-наследника, причем без проблем, а гость мирно гулял вокруг, пока у него не возникла идея насчет той самой «полосы препятствий» или, скорее, «парка развлечений».

Замок откликнулся… с восторгом (по крайней мере, гость ощутил именно это).

Когда Том, наконец, спустя трое суток выбрался из библиотеки, он еще сутки периодически покатывался со смеху. А Северус… получил горячо желаемый доступ и даже одну книгу с собой. В подарок.

– Да уж, теперь золотой молодежи будет чем заняться.

– Зато у них есть шанс неплохо повысить свой уровень!

– У тех, кто выживет, имеешь в виду?

– Кто предупрежден… Жаль, я не увижу, как это на практике будет.

– Почему? Что мне мешает сбросить воспоминания?

– Теперь вижу, ты настоящий друг! – вырвалось у Северуса.

Серые глаза встретились с черными.

Лорд усмехнулся и неожиданно вздохнул, потрепав мальчика по плечу:

– Спасибо за мой шанс понять, что я упускал все это время. Теперь не упущу.

Когда они вернулись в Принц-манор, Алан привез результаты аттестации Северуса и Тома. Последний поступил-таки в Кембридж, как и собирался. А молодому Принцу оставалась еще пара лет до возможной досрочной аттестации по средней ступени. Если, конечно, он не хотел прославиться на все королевство как юный гений. Северус не хотел.

– Ну вот, будет чем заняться в Хоге… Преподаватели будут работать с тобой по-прежнему, задания на первое полугодие здесь, консультации и прочее – в каникулы. Потом – вторая половина, – обрадовал Алан.

– Кстати, а что вы думаете насчет Шляпы? Полагаете, она действительно видит суть?

– Думаю… уверен, что на нее можно влиять. По крайней мере, двое моих сокурсников с Рэйвенкло говорили, что сделали именно так, – Алан хотел успокоить, но, вроде, опять получилось не очень.

– Неужели тебе не попадалось ничего об изгнании сущностей в том море книг, что ты уже прочитал? – хохотнул Том.

– Начну учебу с шантажа, – улыбнулся Северус. – Знать бы еще, зачем мне эта учеба. Жалко время тратить…

– Попробуй получить свободное посещение, в мое время такое было. Правда, на мне и прикрыли эту лавочку, – усмехнулся Том.

– Расскажешь?

– Да ничего интересного. Оказался не в то время не в том месте, и кое-кому с длинной бородой пришлось меня вытаскивать…

Высокий черноволосый мальчик в сером свитере под горло, жилетке с кучей карманов спереди и сзади, джинсах и гриндерсах (последние особенно хороши на предмет пнуть или дойти по грязи до лодок) шел по перрону почти налегке – с одной спортивной сумкой. Он странно смотрелся среди чемоданов и даже сундуков, с которыми тащились почти все ученики, но особого внимания пока не привлекал: всем было чем заняться. Однако стоило пройти мимо пары вагонов, как он услышал радостный крик:

– Северус! Ты куда исчез? Почему тебя так долго не было? Мы с Пэт волновались, пока твоя сестра не сказала… А это правда, что ты теперь лорд Принц? Что ты делал все лето? А правда, что ты за этот год два класса прошел, нам в школе сказали…

Северус вздохнул. Результат тесного общения Лили с его сестрой был налицо.

– На какой из вопросов ты хочешь, чтобы я ответил?

Поднял чемоданище девочки и затащил в тамбур ближайшего вагона.

– Найди свободное купе.

Лили убежала вперед.

Красный паровоз разводил пары. Скрипнули сцепки… медленно повернулись колеса, постепенно ускоряя вращение.

Детство закончилось.

Игра продолжалась.