Текст книги "Заарканить Золушку (ЛП)"

Автор книги: Изабелла Старлинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Глава 5
Раф

Маленькая принцесса Элла никак не желала покидать моих мыслей. Она въелась мне под кожу, и мои губы покалывало всякий раз, когда я вспоминал прикосновение к её сладким губам.

Чёрт возьми, я не мог думать ни о чём другом кроме Эллы. Следующие несколько дней после нашей встречи, я пытался отвлечься от неё, намеренно избегая её и тех мест, где она могла бы появиться. Я не мог снова встретиться с ней, особенно когда она была с Мартой. У меня было много других проблем, которые нуждались в моём внимании и решении, но Элла стала главной из них.

Ещё сегодня утром звонила медсестра моего отца и просила срочно меня приехать. Значит, я должен отставить все свои дела и навестить его.

Моего отца зовут Элвин Голдвин, и его имя было и есть синонимом власти. Мой отец унаследовал семейный ювелирный бизнес и вывёл его на недосягаемую высоту. У него не было собственных художественных способностей, но он использовал труд только лучших мастеров в ювелирном деле, тем самым сделав нашу компанию процветающей. Под его руководством, семейный бизнес превратился из компании миллионера в миллиардера, а семейный фонд становился всё больше и больше с каждым днём. Он отдавал себя полностью компании, ну и иногда немного уделял времени мне.

Работая по двадцать часов в сутки, он хотел отвлечься от ухода моей матери. Да только это не помогало.

В отличие от меня, когда я понял, что мать уже не вернётся и что она променяла меня и отца на жизнь блеска и гламура, я покончил с ней. Отец же был не такой. Он действительно любил её, и каждый день ждал, что она вернётся обратно.

Её уход сильно отразился на наших с отцом отношениях. Он никогда не винил меня за то, что она ушла, но я точно знал, что в глубине души он считал, что это моя вина. Если бы у них не было сына, она бы осталась. Но с другой стороны, кто бы тогда унаследовал семейное состояние? Мой отец хотел ребёнка всю свою жизнь, и иметь только одного сына было для него довольно-таки болезненным. Он любил меня, и я знал это. Тем не менее, груз того, что сделала моя мать, лежал на нас обоих.

И самое худшее то, что у нас с ним совсем не осталось времени изменить это. Последний год папа болел. На самом деле очень-очень сильно болел. Врачи дали ему ещё пару месяцев и его конец неминуемо приближался. Они сказали нам, что ему крупно повезёт встретить Новый год и мысль об этом заставляла меня паниковать.

Я хоть и был довольно взрослый, чтобы позаботиться о своём собственном дерьме, но мне не хотелось оставаться сиротой. Именно так и будет, потому что матери в моей жизни не было. Кто-то из вас посмеётся над тем, что сильный тридцатипятилетний мужчина, способный справиться с чем угодно в жизни, так боится остаться один, но знание того, что я потеряю единственного близкого человека в моей жизни, разрывало мне душу. Отец был моим якорем. Он был камнем, который заслонял меня от всех жизненных невзгод. И я понятия не имею, что я буду делать в мире, где он больше не сможет прикрывать мою спину.

Отец теперь жил отдельно. Он оставил мне особняк десять лет назад, когда я обеспечил свой первый миллиард в компании. Теперь он жил в роскошном доме, похожем на старинную семейную усадьбу примерно в получасе езды.

Я о многом думал, пока мой водитель вёз меня к отцу. Но в первую очередь о сладкой принцессе Элле. Она играла главную роль в моём уме последние несколько дней.

Я не мог забыть её вкус. Неотразимая сладость, которая захватила всё и вся, когда она встретилась с моим языком. Боже, я уже бл*дь влюбился в неё! А ведь я видел девушку всего только один раз.

Мы подъехали к дому отца, и я приказал водителю подождать меня, прежде чем выйти из машины.

Медсестра открыла мне входную дверь и резко напомнила, во что теперь превратилась жизнь моего отца.

Я последовал за ней по лестнице в его кабинет. Отец сидел за своим столом и старался заниматься даже незначительными делами компании, хотя болезнь превратила его в оболочку человека, которым он был.

Сейчас он больше походил на скелет, обтянутый кожей, а не на того здорового сильного высокого мужчину каким он был всего какой-то год назад. Его волосы выпали от химиотерапии и теперь только кое-где пробивались пучками на голове. Он был очень красивым мужчиной, ну а теперь болезнь отняла у него почти всё.

– Раф, – тепло поприветствовал он меня и попытался встать со стула, чтобы пожать мне руку.

Я бросился к нему, заставляя его сесть обратно.

– Привет, – сказал я и улыбнулся, присаживаясь в кресло напротив него за столом. – Что случилось, пап? Мы же договаривались встретиться через два дня.

– Я хотел с тобой кое-что обсудить, – слабым голосом сказал он. Я наклонился в кресле поближе к нему, чтобы лучше его расслышать. – Мы оба знаем, сынок, что я болен. Мы также знаем, что у меня осталось не так уж много времени.

– Папа… – прервал я его, но он лишь поднял руку вверх, давая мне знак замолчать.

– Всё в порядке, сынок, – улыбнулся он мне. – Я уже смирился с тем, что со мной произойдёт. Но у меня есть одно желание. Последнее. Я хочу, чтобы ты исполнил его, прежде чем я покину этот мир и перейду в следующий.

– Да, – в нетерпении сказал я. – Чего ты хочешь? Ты же знаешь, я сделаю для тебя всё.

Возможно, он хочет, чтобы я нашёл мать, и он помирился бы с ней перед смертью.

– Я хочу, чтобы ты успокоился, – сказал он и я уставился на него, ожидая, когда мой старик продолжит. – Я хотел бы увидеть тебя у алтаря рядом с милой девушкой из хорошей семьи, которая будет любить тебя даже без твоих денег, прежде чем уйду, сынок.

– Ты хочешь, чтобы я женился? – выпалил я. – Но, пап, у меня даже нет девушки, с которой бы я встречался на данный момент.

– Я знаю, – ответил он мне, пристально глядя мне в глаза. – Вот в этом-то и проблема, Раф. Ты знатный гуляка, сын. Я знаю, что ни одна из девушек не была рядом с тобой больше, чем один раз. И теперь я хочу, чтобы ты, наконец, остепенился и нашёл себе спутницу жизни.

– Ты многого просишь, отец, – пробормотал я.

– Я знаю, что времени не так много, – продолжил отец. – Но это моё последнее желание и я хочу быть в состоянии оставить тебе всё и знать, что у тебя за спиной есть женщина, которая поможет тебе, когда наступят тяжёлые времена. Я хочу быть уверенным, что у тебя появятся дети, наследники и продолжатели нашего семейного дела. А больше всего я хочу… чтобы ты был счастливым.

– Я и так счастлив, – сказал я, и он покачал головой, давая мне ещё один из его всё знающих взглядов.

– Ты, правда, так думаешь, Рафаэль? – спросил он меня. – Можешь ли ты честно, положа руку на сердце сказать мне, что ты счастлив?

И тут образ принцессы Эллы встал передо мной. Красивая девушка с длинными волосами, изящными длинными пальчиками, тоненькой талией. Боже, да.

– Наверное, я бы мог стать счастливым, – наконец сдался я.

– Я знаю, – продолжил отец. – Я знаю, что ты можешь стать по-настоящему счастливым. И я хотел бы увидеть, как это произойдёт, прежде чем уйду. Я хочу, чтобы ты провёл бал… Рождественский бал в особняке.

– Зачем? – удивлённо спросил я, приподняв бровь.

– Конечно, чтобы встретиться со своей женщиной, – рассмеялся отец. – Ты можешь пригласить кого угодно. И я уверен, что это будет вечеринка года.

– Я… я сделаю это, – пообещал я и тут же образ Эллы в потрясающе красивом платье заполнил мой разум.

Бал, прекрасная возможность убедить её, что я серьёзно к ней отношусь. Как сильно я хочу, чтобы она стала моей, чтобы она подчинилась мне. Может, если ещё подумать, то она останется после вечеринки со мной навсегда, и я буду действительно счастлив, как хочет мой отец.

– Я рад это слышать, – улыбнулся мне отец. – Давай запланируем бал точно на Рождество. Я постараюсь быть там, если…

Его незаконченное предложение повисло в воздухе. Мы оба знали, что он имел в виду.

Если только он доживёт до этого дня.

Это чертовски больно каждый раз, когда я получаю напоминание о том, что он смертен, как и все мы. И непросто смертен, а гораздо ближе к другой стороне, чем я.

– Ты будешь там, – твёрдо заявил я ему. – Я позабочусь об этом.

* * *

Когда я вернулся домой, меня ждал дворецкий.

Я ухмыльнулся при виде его, и Дженнингс слегка кивнул, давая мне понять, что его миссия прошла успешно.

– Хорошая работа, – тихо сказал я, похлопывая его по плечу. – Что ты узнал?

Мы вошли в мой кабинет, и я сел за стол. Дженнингс расположился напротив меня и, достав из внутреннего кармана пиджака конверт, передал его мне. Мне пришлось побороть желание вскрыть его немедленно.

Я попросил у него только одну вещь, и я уже знал, что внутри. Но было неправильно открывать его прямо перед Дженнингсом. Я собирался подождать, пока он уйдёт, и тогда в полной мере насладиться своим новым ценным владением в мире.

– Вы оказались правы, мистер Голдвин, – начал свой отчёт Дженнингс. – Мисс Марте Монро действительно не нравится её падчерица.

– Я заметил, – рыкнул я. Мне ненавистна мысль, что кому-то не нравится моя девушка, и, более того, я не могу понять почему. – Как ты думаешь, почему?

– По той же причине, как и всегда, – пожал плечами Дженнингс. – Ревность. Мисс Элла моложе, красивее. Конечно, в их отношениях есть доля ревности со стороны Марты, и, вероятно, негодование за то, что ей пришлось остаться с падчерицей так скоро после свадьбы с отцом. Я уверен, что дома все не очень хорошо для мисс Эллы.

– Вижу, – ответил я. – И мне жаль это слышать. Так, на чём основывается твоя уверенность?

– Ну, – нервно заёрзал Дженнингс. – Когда я был в коттедже, то слышал, как они спорили, перед тем, как уйти. Я говорю – спорили, но на самом деле, мисс Монро кричала на Эллу. Она не кажется мне хорошей матерью для молодой мисс.

– Хорошо, – просто сказал я. – Спасибо за информацию. Ты починил протечку на крыше?

– Да, – ответил он. Мисс Элла была очень благодарна за это. Крыша протекала как раз над её комнатой. Её мачехе понадобилось три месяца, чтобы невзначай упомянуть об этом.

– Хорошо, – ответил я. – Это всё. И спасибо тебе, Дженнингс.

Дворецкий покинул мой кабинет, а я остался один на один с конвертом. Я практически почувствовал её сладость от него, хотя ещё даже не открыл его. Но теперь, когда я один, ничто не помешает мне насладиться тем, что достал для меня Дженнингс. Я знал, что он осторожен, и ему можно доверять. Он никому не расскажет о моих, порой странных, желаниях. Он также был счастливо женат на своём партнёре уже двадцать семь лет, поэтому я не беспокоюсь о том, что он будет иметь неприличные мысли о моей девушке.

Я разорвал конверт и позволил содержимому упасть на колени.

Паре бледно-розовых хлопковых трусиков, отделанных кружевом и лентой.

Они были из стирки, и запах стирального порошка наполнил меня. Но… всё же он не смог перебить сладкий нежный запах моей Эллы.

Я поднёс кружевное облако к носу, вдыхая её запах. Наполняя себя живительной силой Эллы Монро.

Ткань, пронизанная её запахом, вызывала привыкание и заставила меня потерять мой гребаный ум. А ещё меня ужасно разозлило, что Элла сейчас не в моих руках, а вынуждена пока жить со своей мачехой. Я возненавидел это. Я хотел, чтобы она была только со мной, где ей самое место. Но сейчас пока слишком рано. Я должен научиться быть терпеливым и дождаться своего времени, прежде чем взять её в свои руки.

Я точно знал, что этот момент скоро наступит.

И идея Рождественского бала теперь прочно засела в моей голове.

Я сделаю Эллу своей на балу.

Сделаю ей предложение, надену ошейник, и она станет моей официально.

Чёрт возьми, я уже не могу дождаться, когда она скажет мне «да».

Глава 6
Элла

Дни пролетали так быстро, пока не осталась всего неделя до Рождества.

Обычно, это было большое семейное событие для меня и моего папы. Мы всегда проводили праздники вместе, украшая ель игрушками, которые у нас были с тех пор, как я была ещё маленькой девочкой. Но в этом году всё иначе. Моя душа разрывается от боли, что это Рождество я проведу без папы. И без украшений тоже, так как Марта выбросила их все, когда мы переехали сюда, несмотря на мой протест. Она сказала, что нам не нужен всякий хлам и беспорядок в доме.

Я медленно плелась по тропинке к коттеджу с работы и когда подошла к входной двери, нашла конверт на половике перед домом.

Это был тёмно-синий конверт, с сургучной печатью серебристого цвета. Такие я видела только в кино. Мои руки задрожали, когда я подняла конверт.

Я работала в особняке мистера Голдвина последние несколько недель, но Марта держала меня только на кухне, строго запретив выходить из неё.

Да я и не слишком расстроилась из-за этого – мне нравилось готовить, и так как их обычный шеф-повар ушла в декретный отпуск, я была только рада делать её работу. По крайней мере, так я могла побыть наедине с собой, когда Марта не крутилась около меня со своими наставлениями и была занята уборкой комнат в особняке. Это давало мне время подумать.

Но как бы много я не думала о том, как совсем скоро сбегу от Марты и уеду из города, мои мысли неизбежно вращались вокруг одного человека, который меня интересовал.

Ещё совсем недавно мне казалось, что Раф заинтересован во мне, потом внезапно всё исчезло. Больше не было случаев, когда бы мы сталкивались друг с другом, больше не было никаких встреч. И это была горькая пилюля, которую я вынуждена была проглотить.

Хорошо хоть я не рассказала о нём Эдне. Она, конечно, продолжала спрашивать меня о моём таинственном друге, но я всегда смущалась и избегала этой темы как чумы.

Теперь же, стоя на пороге коттеджа с зажатым в руке конвертом, на меня вновь нахлынуло чувство надежды. Надежды на то, что я не безразлична Рафу Голдвину.

Я быстро открыла ключом дверь и, войдя в гостиную, села в кресло у камина. Глубоко вдохнув, я осторожно сломала печать. Она представляла собой семейный герб мистера Голдвина, и я видела его в особняке. Но даже если бы я и не увидела его там, то любой человек, который хоть немного знает что-нибудь о моде, видел этот символ раньше, так как он был ещё и символом их семейного ювелирного бизнеса.

Воск легко поддался, и я вынула содержимое из конверта. Это была простая открытка на плотной дорогой бумаге. Приглашение, написанное каллиграфией на лицевой стороне, и фамилией, выбитой на бумаге.

«Мы приглашаем Вас, присоединиться к нам на Рождественский бал-маскарад».

Я продолжила читать и с каждым написанным словом, мои глаза становились всё шире и шире. Пока слова совсем стали танцевали перед моими глазами. Этого не может быть…

Бал-маскарад в особняке состоится меньше чем через неделю, и я только сейчас узнаю об этом? И почему в особняке я ничего не услышала об этом? Может, произошла путаница, и это приглашение было для кого-то другого? Скорее всего, это действительно ошибка. Зачем мистеру Голдвину приглашать на бал прислугу? Ну, точно это не для меня.

Я ещё раз взглянула на конверт. Нет. Моё имя было написано сверху… Мисс Монро.

– Что там у тебя? – раздался рядом со мной голос Марты и рука с длинными красными ногтями, похожими на когти, выхватила приглашение из моей руки.

Я сделала слабую попытку удержать приглашение, но мачеха одарила меня «убийственным» взглядом и я, уступив ей, отвернулась и покраснела.

– Ничего, – пробормотала я, когда Марта расправила карточку и начала читать. – Это, должно быть, ошибка.

– Ошибка? – завизжала она, и я рискнула взглянуть в её лицо. – Это не ошибка, Элла! Это приглашение к осуществлению моей мечты!

– Да? – пробормотала я, чувствуя себя ещё более запутанной, чем раньше. – Что вы имеете в виду?

Марта рассмеялась и закружила по гостиной, размахивая в воздухе приглашением.

– Разве ты не видишь, глупая девчонка? – залилась маниакальным истерическим смехом Марта. – Меня пригласили на Рождественский бал… все знают, что это событие сезона!

– Но я… я даже не знала об этом, – заикнулась я. – Почему мне никто не сказал?

– Тебе и не нужно было этого знать, – радостно защебетала она. – Ты всего лишь мелкая прислуга и я не обязана тебе рассказывать о таких важных событиях.

– Правильно, – рыкнула я, кипя от гнева. – Только почему-то хоть я мелкая прислуга, мне всё же прислали приглашение. Так что можете вернуть мне его, пожалуйста?

– Тебе? – смерила меня мачеха презрительным взглядом и вновь залилась смехом. – Ох, бедная девочка. Ты действительно думала, что это для тебя, не так ли?

Она ещё громче засмеялась, как будто это была самая смешная шутка в мире.

– О, Элла, – хихикнула она. – Ты такая глупая. Совершенно же очевидно, что приглашение для меня.

– Но… – начала я, но она махнула мне рукой, чтобы я замолчала.

– Я – мисс Монро, – заявила она.

И я действительно не могу поспорить с её логикой. Мы обе были мисс Монро, но для мистера Голдвина было больше смысла приглашать именно Марту на бал.

Почему не я? А зачем кому-то хотеть меня там видеть?

Я посмотрела на пол, почувствовав, как с моих щёк исчезает цвет. Всего минуту назад я думала, что мои щёки сгорят, а сейчас чувствую себя бледной и бесцветной. Ещё и Марта со своим проклятым смехом.

– Ты действительно думала, что Рафаэль Голдвин пригласит тебя на свой Рождественский бал? – спросила она, решив, наверное, добить меня окончательно. – Он собирается на балу найти себе жену, не меньше…

– Что? – тихо пробормотала я.

– Да, глупая девчонка, – торжественно ухмыльнулась она, глядя на меня. – Все об этом знают, и я не могу поверить, что ты была так слепа и глуха.

– Потому что ты мне ничего не сказала! – взорвалась я, чувствуя горячие слезы, колющие мои глаза. – Потому что ты все скрывала от меня!

– Это уже не имеет значения, – пожала плечами Марта. – Ты не пойдёшь в любом случае. Ты не приглашена.

Теперь слезы действительно хлынули градом и стали катиться по моим щекам.

Я никогда не думала, что Раф пытается найти кого-то, на ком можно жениться. Мысль о том, что он нашёл или точно знает женщину, с которой проведёт остаток своей жизни, причинила мне боль. Я знала, что была наивной дурочкой последние две недели, мечтая, что он действительно что-то во мне разглядел, но… я же всегда верила в сказки. Даже когда была маленькой девочкой.

Но теперь мой мир развалился на части, и надежды больше нет.

Не будет теперь короны для бедной сироты. Все прошло, и карточный домик рухнул.

– Сегодня ты не вернёшься в особняк, – рявкнула Марта. – Ты останешься дома и займёшься платьем для меня. Ты ведь искусная швея.

– Но я… – заговорила я, но Марта одним своим злобным взглядом оборвала меня.

Я вытерла слёзы рукой и выдохнула.

– Хорошо, Марта. Я сделаю вам платье.

Она наградила меня самодовольной улыбкой и выпорхнула из комнаты, прижимая приглашение к груди.

Ну и чёрт с ней. Она выиграла битву, ну а я выиграю войну. Как только бал закончится, и она вернётся домой, меня здесь уже не будет. Я буду на пути из города, направляясь к своей новой жизни. Я больше не собираюсь быть вечной рабой Марты. И даже если это означает оставить Рафаэля позади… я готова сделать все возможное, чтобы уйти от неё.

* * *

– Да ладно, Элла, – сказала мне Эдна, закатывая глаза. – Только не говори мне, что будешь слушать её.

– А что я ещё должна сделать? – спросила её я в отчаянии. – Я должна сейчас слушаться её во всём и делать так, как она говорит. Иначе она догадается, что я собираюсь сбежать.

– Я знаю, – вздохнула Эдна. – Но это не значит, что ты не можешь немного повеселиться. Ведь это будет последний день, который ты проведёшь в этом городе.

– Эдна, – улыбнулась я. – Что вы имеете в виду?

Она легонько толкнула меня локтем в бок и подмигнула мне.

– Я думаю, что ты обязательно должна пойти на бал, – решительно сказала она. – Я действительно хочу, чтобы ты пошла туда. И если мне не изменяет память, ты говорила, что это будет бал-маскарад?

– Да, – кивнула я. – Рождественский бал-маскарад. Даже не знаю, что всё это значит.

– Это значит, что будет волшебно, – прошептала она. – Я была на нескольких балах, которые устраивали Голдвины, и они всегда были незабываемыми. Поверь мне, милая. Тебе там понравится.

– Но как мне теперь туда идти? – спросила я Эдну, дрогнувшим от ужаса голосом. – У меня нет приглашения…

– Ну, есть у меня одна маленькая хитрость, – лукаво улыбнулась мне она. – Не переживай. Я делала так раньше.

– Что делала? – с сомнением спросила я. – Я не попаду в неприятности из-за этого?

– Я так не думаю, – подмигнула она.

– А как же платье? – вспомнила я. – У меня нет ничего, подходящего для бала. Ничего, чтобы я могла хорошо выглядеть.

– Ну, это не проблема, – сказала Эдна и, взяв меня за руку, повела к своему легендарному гардеробу.

Мои глаза загорелись, когда она включила свет в гардеробной, освещая ряды невероятно красивой одежды, которая не носилась десятилетиями.

– Эдна, – прошептала я. – Ваши платья… Я не могу взять ни одно из них.

– Можешь, – сказала она. – И ты это сделаешь. Вообще-то, я настаиваю. Мы найдём идеальный для тебя вариант. Теперь давай выбирать, у нас совсем мало времени.

Я улыбнулась и позволила ей тащить меня между стойками красивых платьев. Гардеробная Эдны была мечтой самой заядлой модницы и стоя в ней в окружении дорогих платьев я действительно поверила, что смогу это сделать…

Три часа я мерила одежду Эдны. Платье за платьем, пока мы не устали от хихиканья и возбуждения. Бросив поиски, мы устроились за чашечкой чая. Огонь в маленьком камине ярко горел, и звук потрескивающих поленьев успокаивал мои расшатанные нервы.

– Эдна, – наконец заговорила я. – Мне жаль, что я вынуждена оставить вас здесь.

– Что? – подняла она голову, чтобы посмотреть на меня. – Ох, дорогая, всё это глупости. Я тебя понимаю. Тебе нужно как можно скорее убраться отсюда.

Все это время на её губах играла маленькая всезнающая улыбка, которую я никак не могла понять. Я не сомневаюсь, что Эдна просто хочет не дать мне увидеть, как она расстроилась из-за моего ухода.

– Я буду писать и звонить все время, – пообещала я ей. – И вы знаете, что я действительно буду… я буду так сильно скучать по вам, Эдна. Я чувствую… Нет, я точно знаю, что вы все, что у меня есть в этом ужасном городе.

– Милая, – спокойно сказала она. – Я думаю, что ты смотришь на всё слишком негативно. Я обещаю, что город не так уж плох… Он может быть прекрасен с правильным и нужным человеком.

Я вздохнула, опустив пустую чашку на столик и, поднялась со стула.

– Наверное, мне пора возвращаться, – с сожалением сказала я. – Марта будет искать меня.

– Если тебе будет что-нибудь нужно, ты знаешь, где меня найти, – сказала Эдна, крепко обнимая меня. – И Элла… не уходи не попрощавшись.

– Я бы никогда, – улыбнулась я ей, часто моргая глазами, чтобы скрыть рвущиеся наружу слёзы. – Вы же знаете, я бы никогда так не поступила. Вы – моя семья.

– А ты моя, – улыбнулась она мне с намёком на печаль в глазах. – Но тебе надо идти. Я не хочу, чтобы ты шла домой одна в темноте. И ещё, Элла. Всегда иди только вперёд. Не останавливайся.

Она проводила меня до нижней ступеньки крыльца и обняла, поцеловав в щёку.

На улице уже было темно, и запах снега в воздухе чувствовался ещё больше, чем когда-либо. Снег должен пойти в любой момент, и я уже не могу дождаться этого. Даже если снег может создать проблемы на моём пути покинуть город.

Мне нравилась зима.

И теперь у меня появилась ещё одна причина, чтобы с нетерпением ждать Рождества…

Хотя я понимала, что у меня и Рафаэля Голдвина нет будущего.

Но… это не значит, что я не могу хоть раз повеселиться.