Текст книги "Пикты. Таинственные воины древней Шотландии"

Автор книги: Изабель Хендерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Нортумбрийцам уже никогда не удалось получить обратно ту землю к северу от Ферта, которой они владели почти тридцать лет. В действительности нет никаких данных даже о том, что они когда-либо предпринимали серьезную попытку это сделать. Наследник Эгфрида Алдфрид поддерживал северную границу по Форту, но южную границу королевства приходилось энергично защищать от растущей силы Мерсии, и повторное завоевание и оккупация пиктской провинции повлекли бы за собой перенапряжение ресурсов.

Немедленный уход нортумбрийцев с пиктской территории после победы в 685 году нужно понимать как результат периода военной дезорганизации после смерти короля и бегства нортумбрийской армии. Несомненно, Эгфрид, продвигаясь на север, в Энгус, привлек в свою армию все военные подразделения, которые были размещены в принадлежавших англосаксам областях страны пиктов, так что его поражение погубило одним ударом и наступавшую, и оккупационную армию.

Самый непонятный факт, касающийся битвы при Нехтансмире, как ее обычно называют, – это то, почему она вообще произошла. Вряд ли мы можем считать, что эта великая победа, принесшая пиктам освобождение, произошла случайно, из-за агрессивной прихоти Эгфрида. Для того чтобы как-то объяснить случившееся, историки предположили, что еще в 684-м начался своего рода «кельтский заговор» с целью разгромить Нортумбрию, которому ирландцы, жившие в Ирландии, обещали свою помощь. Действия Эгфрида в 684-м и 685 годах можно объяснить как своевременное предупреждение крупного восстания. Но рассказ Беды опровергает это мнение: Беда подчеркивает агрессивный характер обеих кампаний Эгфрида. Таким образом, перед нами победа, которую одержал Бриде, сын Били, завоевав пиктам место в истории и немедленный политический престиж, какого у них никогда не было, и которая обеспечила пиктам сто пятьдесят лет господства к северу от Форта, но эта победа отнюдь не была инициативой самих пиктов.

Остается возможность того, что Беда был плохо информирован. Эгфрид мог осознавать, что именно происходит на севере, и такие клирики, как Катберт и Беда, не обязательно могли быть в курсе этих проблем. А смерть Эгфрида должна была лишь подкрепить точку зрения, согласно которой его дело было неправым. Усиление партизанских действий на границах оккупированной пиктской территории вместе с сообщениями о воинской отваге короля свободных пиктов вполне могли подсказать Эгфриду, что наступило время действовать как можно быстрее. Уже тот факт, что он лично возглавил кампанию, говорит о том, насколько серьезной была, с его точки зрения, ситуация.

Бриде царствовал в объединенной стране пиктов еще восемь лет после своей великой победы. Мы не знаем, как он провел эти годы. В «Житии Колумбы» Адамнан замечает, что в дополнение к этим бедам в 686 году нортумбрийцы пострадали от чумы, которая в то время прокатилась по всей Европе. Одни лишь пикты и скотты спаслись от этой эпидемии – как считал Адамнан, из-за того, что оба эти народа почитали святого Колумбу. Таким образом, кажется, что последние годы Бриде были мирными. Он скончался в 693 году и в ирландских анналах в записи о его смерти назван «королем Фортриу» – указание на то, что после 685 года его администрация располагалась на юге.

Наследником Бриде стал некий Таран, который спустя четыре года был свергнут другим Бриде – Бриде, сыном Дериле. Этот Бриде мог быть внуком Бриде, сына Били, однако существует лишь единственное свидетельство на этот счет – отрывок из весьма темной ирландской поэмы.

В самом начале его царствования между пиктами и нортумбрийцами произошла битва – первая за тринадцать лет. Судя по всему, в ней победили пикты, так как предводитель нортумбрийцев был убит. В ирландских анналах есть несколько кратких заметок о конфликтах на западе Шотландии во время царствования Бриде, но их следует понимать как отдельные эпизоды в многочисленных гражданских войнах, которые в то время преобладали в истории Дал Риады.

ЦАРСТВОВАНИЕ НЕХТОНА, СЫНА ДЕРИЛЕ, И ПРИХОД К ВЛАСТИ ЭНГУСА, СЫНА ФЕРГУСА

Бриде умер в 706 году, и ему наследовал его брат Нехтон. Нехтон, сын Дериле, – важная фигура в пиктской истории, поскольку именно он был ответствен за изменение в пиктской церкви даты Пасхи с кельтской на римскую. В ранние годы его царствования нортумбрийцы и пикты снова вступили в конфликт, но на сей раз пикты потерпели поражение. Возможно, Нехтон решил положить конец бесполезным пограничным схваткам и сделать Нортумбрию союзником. С помощью умелой дипломатии он добился перемен и в политической, и в религиозной обстановке, обратившись к церкви Нортумбрии за помощью в решении вопроса о Пасхе. Достигнутые таким образом добрососедские отношения между пиктами и Нортумбрией продлились долго и были официально подтверждены наследником Нехтона.

За этим последовал, возможно, наиболее интересный период пиктской истории, поскольку теперь наконец источники дают нам несколько больше информации. Само по себе это отражает важность происходивших событий. Именно в этот период у пиктов появился крупнейший военный вождь – Энгус, сын Фергуса (это ирландская форма его имени, которая по-пиктски звучала как Онуйст, сын Вургуйста). И действительно, Энгус заслужил, чтобы его помнили. Если бы только наследники смогли закрепить его достижения, современная Северная Британия сегодня определенно называлась бы не Шотландией, а Пиктландией.

Энгус пробил себе путь на трон страны пиктов после целого ряда впечатляющих побед, одержанных в течение всего двух лет. Его деятельность обратила на себя внимание ирландских анналистов. Во всех отношениях он показал себя как самый способный из четырех претендентов на корону и, прочно утвердившись на троне, обратил все свои силы на завоевание соседних королевств.

Первые признаки внутреннего напряжения в царствование Нехтона возникают уже в 713 году. Тогда ирландские летописцы отметили, что брат Нехтона, Киниод, был убит королем области Атолл. Нехтон сразу отреагировал на это, заключив убийцу под стражу, и эта немедленная кара как будто предотвратила все возможные беспорядки еще на десять лет. В 724-м анналы сообщают, что Нехтон ушел в монастырь и ему наследовал Друст. Вполне возможно, что Нехтон оставил трон добровольно, но в следующем году сын нового пиктского короля оказался в плену, а еще через год был захвачен сам Нехтон[25]25
  В 725 году ирландские анналы сообщают: «Симал (в другом написании – Симул), сын Друс(т)а, связан», в 726 году – «Нехтон, сын Дер Или, связан королем Друстом». Если понимать это имя так, как его пишут ирландские анналисты, по-ирландски, то Дер Или как будто значит Дочь Айлея.


[Закрыть]. Поэтому можно не сомневаться в том, что с самого начала Нехтон находился под давлением. Царствование Друста оказалось коротким, поскольку в 726 году он был «изгнан с царства пиктов, и Алпин царствовал вместо него».

В этой, если можно так выразиться, «войне за пиктское наследство» было четыре претендента: Нехтон, который царствовал уже долго и чье законное право на трон, очевидно, было бесспорным; Друст, с успехом претендовавший на место Нехтона, видимо, с помощью силы; некий Алпин, который сместил Друста, но о его биографии мы ничего не знаем, и, наконец, Энгус, которому суждено было выйти победителем и о происхождении которого нам также ничего не известно. Все они были пиктами, поскольку битвы, в которых они участвовали, происходили, по словам ирландских летописцев, «между самими пиктами». Все они, скорее всего, были вождями различных областей страны пиктов, состоятельными людьми, которые могли командовать собственной дружиной.

Произошло четыре битвы до того, как новый король пиктов смог укрепиться на троне. Первое сражение произошло в 728-м (точная дата неизвестна), последнее – 12 августа 729 года. Первую битву ирландские летописцы называют «битвой при Монах-Крэби», что предлагалось отождествить с Монкрифф-Хилл, к югу от Перта. Однако это название, как и все остальные, связанные с этим конфликтом, еще точно не идентифицировано. До этой битвы претендентами были, как мы уже видели, царствующий король Нехтон и некий Друст. В первой битве на сцену вышли другие действующие лица – Энгус и Алпин. В результате – бесспорная победа Энгуса. Многие соратники Алпина были убиты, в том числе и его сын.

Энгус поступил очень умно, позволив Нехтону покончить с Алпином. В том же самом году Нехтон и Алпин сошлись в «прискорбной битве» в месте, которое называлось Каслен-Креди. Алпин потерял все свои территории и всех своих людей, и здесь мы слышим о нем в последний раз. Победа – хотя она и была одержана над противником, которого уже успел ослабить Энгус, – очевидно, дала Нехтону достаточный повод снова начать называть себя «королем пиктов»[26]26
  «Нехтон, сын Дер Или, взял королевскую власть у пиктов», – говорят ирландские «Анналы Тигернаха».


[Закрыть].

В 729 году случилось неминуемое столкновение Нехтона и Энгуса. Битва, как сообщается, произошла при Монит-Карно близ озера Логда. Энгус снова одержал полную победу. И последняя битва – битва Дрома Дерг Блатнуг – была уже между Друстом и Энгусом. Друст был убит, и Энгус, которого с тех пор стали называть «королем пиктов», прочно утвердился на своем с таким трудом завоеванном троне.

Эта гражданская война, очевидно, была чем-то большим, чем сварой между мелкими князьками, иначе о ней не сообщалось бы в ирландских анналах так подробно. Не исключено, что последующие редакторы двух основных дошедших до нас сводов анналов – «Анналов Тигернаха» и «Анналов Ульстера» – независимо друг от друга перефразировали даже еще более длинные версии записей, которые были в оригинальном тексте анналов.

ЭНГУС И ДАЛ РИАДА

Амбиции Энгуса вскоре заставили его выйти за пределы страны пиктов. В этот момент он, очевидно, не имел намерения расширять свое королевство на юг, так как, если верить Беде, в 731 году между пиктами и Нортумбрией соблюдался мирный договор. Очевидной целью была Дал Риада, и первое столкновение произошло уже в 731 году, когда сын Энгуса Бруде обратил в бегство вождя Дал Риады[27]27
  Точнее говоря, в этом году произошло две битвы: первая – при Муирболке, где пикты были разбиты войсками Дал Риады, и вторая – где сын Энгуса Бриде победил некоего Талорка, сына Конгуса (о нем см. ниже).


[Закрыть]. Два года спустя Дунгал, сын Селбаха, из области Лорн в Дал Риале, взял в плен Бруде, когда он находился в святилище на острове Тори[28]28
  Остров Тори считался святым местом. Есть легенда, что автор «Жития Колумбы» Адамнан, обходя монастырское кладбище на этом острове, сказал, что на этом кладбище покоятся «четверо: если бы они попросили Бога, чтобы море, которое между Тори и материком, стало бы землей, и чтобы поднять небо с земли, если бы оно на нее упало, то это было бы сделано ради них».


[Закрыть]. В том же самом году Эохайд, сын Эохайда, короля Дал Риады, умер, и королевство, судя по всему, было разделено между Дунгалом и его кузеном Муйредахом, сыном Айнвкеллаха. Власть, которой Эохайд обладал над землями Дал Риады в северной Ирландии, перешла к некоему Индрехтаху. Задачей Энгуса, таким образом, стало устранить этих кузенов-ирландцев и их потенциального союзника в Ирландии.

Энгус вскоре отомстил Дунгалу за то, как тот обошелся с его сыном Бруде. В 734 году он разрушил крепость Дал Риады – Дун-Летфинн и ранил Дунгала, который, по выражению летописца, «бежал от власти Энгуса в Ирландию». В ходе кампании 734 года сын короля Атолла был взят в плен близ Дунолли, важной крепости Дал Риады, что показывает, насколько далеко пикты проникли на западное побережье. В это время произошел один любопытный инцидент: Талорк, сын Конгуса, передал своего брата пиктам[29]29
  Толкование этого инцидента у автора основано на «Анналах Тигернаха». Запись в «Анналах Ульстера» говорит, что не Талорк предал брата, а, напротив, Талорк был предан своим братом (что выглядело бы естественнее, учитывая упомянутое столкновение Талорка с Бруде).


[Закрыть]. Может быть, этот самый брат должен был быть заложником, но в целом все это выглядит как неприглядный эпизод в семейном конфликте. Разумеется, пикты безо всяких сомнений казнили его по принятому у них обычаю путем утопления.

Кампания Энгуса в 736 году оказалась более разрушительной. Ирландские анналы утверждают, что в этом году он опустошил области Дал Риады, захватил очень важную крепость Дунадд, и другую, под названием Крейк. Вернувшийся из Ирландии Дунгал был взят в плен, так же как и его брат Ферадах. Однако в этот момент большой бедой для Энгуса стала гибель его сына Бруде, который был отважным бойцом. Наследником Энгуса в его завоеваниях стал брат, который победил кузена Дунгала, Муйредаха, в области под названием Калатросс (где она находилась, мы не знаем).

Потом сражения, судя по всему, прекратились на целых три года. В следующий раз имя Энгуса появляется в анналах в тот момент, когда он приказал утопить короля Атолла[30]30
  Его звали Талоркан, сын Дростана.


[Закрыть]. Полная лояльность владетеля этой пограничной области должна была быть чрезвычайно важна для Энгуса, и это распоряжение, видимо, стало твердым ответом на какие-то предательские сношения между этим королем и его соседями из Дал Риады.

В 741 году Энгус столкнулся с последним вождем разделенного королевства Эохайда. В двух битвах, которые, видимо, произошли в Ирландии, Энгус победил и убил короля Дал Риады Индрехтаха. Ситуацию после десяти лет сражений очень точно определил ирландский летописец: «Энгус, сын Фергуса, заставил содрогнуться Дал Риалу».

ЭНГУС И БРИТТЫ СТРАТКЛАЙДА

Энгус, как того и следовало ожидать, обратился затем к завоеванию бриттского королевства Стратклайд. Правда, для долгосрочных перспектив пиктского королевства было бы лучше, если бы он упрочил свою позицию в Дал Риаде.

Северные бритты были сильным и сплоченным народом, в отличие от Дал Риады, королевства, сильно ослабленного внутренними конфликтами. Более того, еще один фактор усложнял положение – Нортумбрия, интересы которой непременно должны были быть затронуты при любой попытке со стороны пиктов захватить территорию, принадлежавшую их западным соседям.

Естественно, что источники, касающиеся этого нового и последнего периода биографии Энгуса, уже не ирландские. Теперь на Энгуса обратили внимание в Нортумбрии, и последующий рассказ основан на англосаксонских источниках.

Пикты и Нортумбрия жили в мире, когда Беда в 731 году закончил свою «Церковную историю». Этот мир был нарушен по меньшей мере уже в 740-м, когда король Нортумбрии Эадберхт, как сообщается, сражался со своей армией против пиктов. Маловероятно, чтобы Энгус предпринял какую-то попытку агрессии против Нортумбрии в такой ключевой момент своей кампании против Дал Риады. Гораздо более вероятно, что Эадберхт воспользовался шансом, который дало ему отсутствие Энгуса, чтобы напасть на южную часть пиктских земель. Между тем оказалось, что Этельбальд, король Мерсии, в свою очередь, воспользовался отсутствием Эадберхта и опустошил часть Нортумбрии.

В 744 году зафиксирована первая битва между пиктами и бриттами. Результат нам неизвестен, может быть, победа не досталась ни одной из сторон.

В 750 году в продолжении хронологических заметок, которыми заканчивается «Церковная история» Беды, есть любопытное упоминание о том, что Кутред, король Уэссекса, «восстал» против Энгуса и Этельбальда. Такая формулировка заставляет предполагать, что между этими королями был союз. В 743 Этельбальд и Кутред сражались против валлийцев, так что все эти три короля питали неприязнь к бриттам. Факты заставляют предполагать, что после успеха в войне с Дал Риадой Энгус решил заключить союз с любым королем, готовым помочь ему закрепиться в Стратклайде.

В том же самом году, и, видимо, в результате развала союза, пикты, под предводительством брата Энгуса, Талоркана, потерпели серьезное поражение от бриттов. Это было первое крупное поражение Энгуса. Талоркан погиб в битве. Таким образом, Энгус лишился не только значительной части своей армии, но и поддержки брата, который уже показал себя способным полководцем. Разгром 750 года, очевидно, был серьезным провалом для Энгуса. В этом году ирландский хронист записал: «Упадок[31]31
  Буквально – «отлив» (aithbe).


[Закрыть] власти Энгуса». Возможно, запись отражает удивление хрониста по поводу того, что счастье отвернулось от непобедимого доселе Энгуса, и он не имел в виду, что Энгус действительно перестал царствовать (как это иногда предполагают).

В 756 году Энгус снова заключил союз с Нортумбрией. Он и Эадберхт выступили против столицы Стратклайда – крепости на скале Дамбартон. Сначала им как будто везло, и 1 августа они заставили бриттов заключить с ними договор. Но десять дней спустя почти вся армия союзников была уничтожена.

Если считать, что внезапное молчание всех источников хоть что-нибудь значит, то это была последняя битва Энгуса. Его агрессия против Стратклайда, будь она при с поддержке со стороны или без нее, ни к чему не привела. Однако не следует предполагать, что Энгусу не удалось удержать свои позиции в Дал Риаде до самой своей кончины в 761 году. В ирландских анналах смерть его отмечена безо всяких комментариев. У продолжателя Беды мы читаем довольно откровенную эпитафию Энгусу: «Скончался Энгус, король пиктов, тиран и убийца, который с начала и до конца своего царствования упорствовал в совершении кровавых преступлений».

Глава 3
ЦЕРКОВЬ И ПИКТЫ

ЯЗЫЧЕСТВО ПИКТОВ

Племена, которым было суждено в конечном счете образовать пиктский народ, определенно должны были исповедовать какую-то разновидность языческого идолопоклонства, причем обряды и имена богов могли у разных групп быть разными. Кельтские элементы, как мы можем предполагать, разделяли по крайней мере некоторые принципы кельтской религии, известные нам по религии галлов и других кельтских народов. Но если значительная часть населения происходила от местных, некельтских племен бронзового века, то природу первоначальной религии пиктов определить гораздо труднее.

Поскольку обнаружить (или распознать) поддающиеся датировке культовые предметы пока не удается, хотя в этой области и есть определенные достижения, плодотворным источником информации об общем характере языческих поверий народа может стать фольклор. Пиктский фольклор до нас не дошел, но ученые предполагают, что некоторые эпизоды в ирландских народных сказаниях имеют пиктскую основу. Постепенно мы сможем собрать достаточно материала, который мог бы быть полезен в этом отношении.

Многочисленные памятники пиктского искусства – еще одна возможность обнаружить следы пиктского язычества. На плите с крестом в графстве Росс изображена едущая на лошади женщина, которая повернута лицом к зрителям. Ее часто сравнивают с галльскими изображениями богини Эпоны, но мы не можем утверждать, действительно ли художник имел в виду некий забытый местный культ, или он косвенно подражал какому-то иностранному образцу: ведь пиктские скульпторы часто изображали «книжные» по сути своей сюжеты. Некоторые непонятные сцены с фигурами на камнях могут изображать и какие-то известные сюжеты из пиктского фольклора, которые, должно быть, в свою очередь отражали следы языческих представлений.

Древнейший класс камней – те, на которых изображены только символы, – подводит нас ближе к языческому периоду, и, отбросив все другие соображения, нельзя сомневаться, что пиктские символы естественно входят в контекст языческих представлений. И все-таки прямых доказательств такой связи у нас пока нет. Адамнан в «Житии Колумбы» дает обобщенную картину язычества у пиктов. Каста волхвов, глава которой – близкий друг короля, почитает и «величает своих богов». Что представляли собой пиктские боги, прямо не говорится, однако, как кажется, это были божества, связанные с судьбой человека, а не просто неясные силы природы. Следует сказать, что рассказ Адамнана о противостоянии святого и язычников, полный литературных штампов, значительно ослабляет ценность «Жития» как источника по ранней религиозной истории пиктов.

Таким образом, мы практически ничего не знаем о том, чем, по сути, являлась пиктская религия. Очень возможно, что в этом аспекте пикты были особенным народом. В этом случае их древние поверья плохо согласовывались с язычеством их соседей, и их с трудом можно было приспособить к новым обрядам христианского культа. Может быть, именно поэтому все следы пиктского язычества так быстро исчезли после христианизации.

НИНИАН

Из многих спорных вопросов, связанных с изучением пиктов, вопрос о роли, которую сыграл святой Ниниан в обращении пиктов, вызывал едва ли не самые ожесточенные дебаты. Некоторые историки заходят так далеко, что вообще отрицают наличие каких-либо достоверных сведений о миссии Ниниана к пиктам к северу от линии Форт-Клайд. Другие полагают, что Ниниан вел активную миссионерскую работу на севере вплоть до реки Ди, заложив многочисленные монастыри. Сведения о жизни и деятельности Ниниана – самые смутные, и именно поэтому полемика по этому вопросу не прекращается до сих пор.

В этой полемике затрагиваются многие важные вопросы. Если мы действительно можем доказать, что Ниниан успешно осуществил миссию к пиктам, тогда именно ему принадлежит честь называться крестителем Шотландии, а труды Колумбы, который жил более века спустя, представляются менее значительными. Некоторым шотландским историкам кажется, что Колумба – символ ирландского влияния и «кельтской», раскольнической церкви, в то время как Ниниан (хотя он и был бриттом!), по крайней мере, не ирландец и воплощает собой единение с Римом. К счастью, наиболее грубые издержки национализма в изучении вопроса о Ниниане уже ушли в прошлое. Сейчас основной задачей является тщательный анализ поздних письменных источников, чтобы найти в них следы ранних подлинных фактов. Раньше эти поздние материалы или полностью принимались, или полностью отвергались, в зависимости от точки зрения отдельных специалистов. Подобное внимательное исследование может быть очень интересным и ценным, однако для такого общего обзора, как наш, результаты такого исследования не всегда будут полезны. В следующем кратком очерке мы сосредоточимся на более широких аспектах проблемы места Ниниана в истории пиктской церкви.

Несколько лет назад в Уайтхорне было сделано поразительное археологическое открытие (фото 11): археологи обнаружили остатки сооружений, которые отождествили с церковью, первоначально основанной здесь Нинианом. Внешние стены здания были покрыты штукатуркой кремового цвета, что сочли впечатляющим доказательством того, что это здание и есть Candida casa – Белый дом; именно так, согласно Беде, называли церковь Ниниана. Если принять такое отождествление, тогда получается, что Ниниан жил приблизительно во второй четверти V века.

11. Церковь в кельтском монастыре Уайтхорн (Уигтоншир). Эти небольшие постройки из сухого камня расположены прямо к востоку от руин средневекового собора. Внешняя сторона стен обмазана белой штукатуркой. Есть предположение, что именно поэтому, согласно зафиксированной у Беды традиции, церковь Святого Ниниана называли Белым домом – Candida casa. Однако на самом деле постройка может принадлежать к более позднему периоду в истории монастыря.

Однако недавно было высказано предположение, что слово casa – не очень подходящее название для остатков этой древней церкви. Понятие casa является обозначением очень скромного здания, чего-то вроде хижины. Каменное сооружение с белеными стенами, таким образом, могло быть построено близким преемником Ниниана. Это было зримое воплощение смиренного, «чистого» жилья святого, в котором он поселился, когда прибыл в Уайтхорн – только на сей раз выполненное из долговечного материала. Если согласиться с таким предположением, то надо думать, что Ниниан жил и работал несколько раньше – в начале V века.

Помимо материалов, относящихся непосредственно к Ниниану, у нас есть только одно свидетельство распространения христианства среди пиктов в то время. Примерно в середине V века святой Патрик, просветитель Ирландии, написал письмо воинам Коротика, короля бриттов Стратклайда, текст которого дошел до нас. В этом письме Патрик осуждает воинов за то, что в ходе набега на Ирландию они приняли участие в истреблении группы христиан. И вместе с ними в этом позорном инциденте приняли участие и «недостойнейшие, негоднейшие вероотступники-пикты». Это недвусмысленное заявление предполагает, что когда-то, ближе к началу V века, данная группа пиктов была христианской. Это говорит в пользу более ранней датировки Ниниана.

Самое важное свидетельство и о жизни Ниниана, и о его миссии к пиктам – это пассаж в «Церковной истории» Беды. В главе, где рассказывается в основном о миссии святого Колумбы к пиктам, предпринятой в VI веке, Беда рассказывает, что по традиции южные пикты были обращены «уже давно» священнослужителем по имени Ниниа – «епископом и святым человеком из племени бриттов, который получил должное образование в Риме».

Беда, скорее всего, добыл эти сведения от Пектхельма – первого епископа англского епископата в Уайтхорне, основанного как раз перед тем, как Беда закончил свою «Историю». Источником для Пектхельма, скорее всего, послужило кельтское «Житие святого Ниниана», ныне утраченное. Трудно сказать, содержалось ли утверждение об обращении пиктов Нинианом в утраченном «Житии», однако маловероятно, чтобы англосаксы взяли на себя труд выдумать подобную историю о миссии к пиктам.

Представляется, что сам Беда ничего не знал о церкви Ниниана в стране пиктов как в его время, так и в прошлом. Судя по «Истории» в целом, Беда определенно считает, что вся церковь пиктов – детище святого Колумбы. Единственное упоминание о Ниниане – это пассаж, который довольно неловко вставлен в рассказ о миссии Колумбы. В самом том, что деятельность этих двух миссионеров отнесена к разным регионам – югу и северу и обращение пиктов происходит в две стадии, есть нечто искусственное. Ни один другой источник не предполагает, что влияние Колумбы на севере было ограниченно. Таким образом, вполне возможно, что и миссия Ниниана в Уайтхорне должна была охватывать всю территорию пиктов.

У нас нет данных о том, что активная, действующая церковь, основанная Нинианом, существовала когда-либо у пиктов бок о бок с церковью Колумбы. «Житие святого Ниниана», созданное в XII веке, где можно было бы ожидать найти хоть какие-то сохранившиеся до того времени традиции, практически не содержит никакой информации о пиктской миссии Ниниана, которой не было бы у Беды. Миссии посвящена отдельная глава, но фактически это – попытка сказать хоть что-то, когда сказать на самом деле нечего.

В тех областях Шотландии, которые были пиктскими, есть много посвящений святому Ниниану, однако пользы от них немного, поскольку древность каждого отдельно взятого посвящения невозможно доказать. Замечательная находка раннесредневекового клада металлических предметов на острове Святого Ниниана (Шетлендские острова) заставляет полагать, что существовавшая на острове до викингов церковь была посвящена святому Ниниану (фото 19—23, 25), но нужно еще доказать, что она была посвящена именно в этот период, а не гораздо позже. С уверенностью можно сказать, что большинство посвящений святому Ниниану принадлежат к периоду возрождения его культа в XII столетии, а не ко времени пиктского господства.

19. Серебряная ложка. Остров Святого Ниниана, Шетлендские острова. Длина около 20 см. Вместе с остальными предметами из клада острова Святого Ниниана находится в Национальном музее древностей Шотландии, Эдинбург. Это единственная ложка местного производства на Британских островах, относящаяся к VIII веку. Видимо, ее подвешивали за петельку на конце. Тонкость и изящество ложки указывают на то, что она не предназначалась для постоянного использования за столом. Вероятно, ложка употреблялась во время литургии, может быть, для масла (ср. фото 22).

20. Коническое навершие из клада острова Святого Ниниана. Высота около 5 см. Одно из трех похожих серебряных изделий. Первоначально было позолоченным. Его предназначение неизвестно, однако детали конструкции показывают, что изделие прикреплялось к какому-то предмету кожаными ремешками. То, как изогнуты задние части тел переплетенных животных, очень похоже на то, как изображены звери на правой панели плиты с крестом из церковного двора в Аберлемно, которые, в свою очередь, напоминают зверей из рукописей монастыря в Линдисфарне. Как и в Аберлемно, у этих зверей характерные для пиктского искусства лапки типа «шарик-коготь».

21. Серебряная чаша из клада острова Святого Ниниана. Диаметр примерно 13 см. Всего в кладе были обнаружены семь серебряных чаш. За исключением чаши из Ормсайда, в нашей стране больше нет подобных серебряных чаш местного изготовления. Р. Б.К. Стивенсон указывал на сходство декора и техники исполнения этих чаш и реликвария из Монимаска, которое достаточно велико, чтобы предположить, что они происходят из той же самой мастерской. Задние части переплетенных животных опять-таки напоминают зверей типа Линдисфарн—Аберлемно; такие собакообразные морды встречаются у животных, которые украшают страницы Евангелия из Линдисфарна.

22. Серебряное изделие с одним зубцом из клада острова Святого Ниниана. Длина около 16 см. Другие подобные предметы неизвестны. Как и ложка, оно снабжено кольцом для подвешивания. Зубец обладает режущим лезвием. Предполагают, что этот предмет использовался для разрезания и раздачи Святого причастия. Возможно, он, как и ложка, относится к набору предметов для литургии, использовавшихся в пиктской церкви.

23. Остров Святого Ниниана (Шетлендские острова). Проведенные здесь в 1955—1959 годах раскопки позволили обнаружить средневековую церковь. Под ее фундаментом были найдены остатки церкви, построенной здесь еще до викингов и, следовательно, относящейся к периоду, когда здесь жили пикты. К югу от средневековой апсиды находились семь каменных столбов, которые, по мнению К.А.Р. Рэдфорда, были частью гробницы основателя церкви. Вырезанные на столбах символы, как правило, называют пиктскими, и, хотя все эти спирали, чаши и морские коньки, несомненно, напоминают пиктские по манере исполнения, на деле они не являются настоящими пиктскими символами. Сам клад был найден в 1958 году, судя по всему, на уровне пола пиктской церкви. Он находился в деревянной коробке, зарытой вверх дном – видимо, в спешке. Самое вероятное объяснение смешанного характера предметов в кладе то, что это были все наличные богатства служителей храма, в которые входили и подарки от прихожан. Это объяснило бы, например, большое число брошей.

25. Серебряная накладка из клада острова Святого Ниниана. Высота «подковы» около 7, 5 см. На обеих сторонах этого серебряного предмета, который мог представлять собой оковку ножен, имеются надписи. На декорированной стороне написано маюскулом[32]32
  Маюскул – почерк, где используются прописные буквы (в отличие от минускула).


[Закрыть]: «IN NOMINE D(EI) S(UMMI)» («Во имя Бога Всевышнего»), а на обратной стороне минускулом – имя владельца: «Ресад, сын Спуссико».

Предполагалось, что представители основанной святым Нинианом церкви составили римскую партию, деятельность которой привела к разрыву с церковью святого Колумбы в начале VIII века[33]33
  Речь идет о праздновании Пасхи, которую ирландская церковь отмечала по устаревшей системе расчетов даты праздника, от которой к тому времени в Риме уже отказались. Конфликт затрагивал и другие церковные обычаи, в частности форму тонзуры (ирландские и валлийские священники выбривали не макушку, а лоб) и обряд посвящения епископов. См. далее главу «Спор о Пасхе».


[Закрыть]. Гораздо вероятнее, что римская партия в церкви того времени обязана своим появлением нортумбрийской оккупации страны пиктов и последующему влиянию епископа Уилфрида и позднее – епископа Трумвине на пиктские церкви в оккупированных областях.

Следовательно, четких следов деятельности святого Ниниана среди пиктов мы пока найти не можем. Но все-таки весьма вероятно, что первый английский епископ Уайтхорна действительно сказал Беде, что Ниниан обратил пиктов и что эта информация пришла из раннего кельтского «Жития» Ниниана, ныне утраченного. По крайней мере, есть хоть одно серьезное достижение в решении этой проблемы: теперь точно доказано, что в Гэлоуэе никаких пиктов никогда не было: сейчас это считают средневековым мифом. По крайней мере, теперь мы знаем, что пикты, о которых идет речь, – это пикты к северу от линии Форт-Клайда. Представляется, что Ниниан действительно работал среди пиктов, однако результаты оказались непрочными, и выжившие церкви и монастыри быстро слились с церковью Колумбы. Бритты забыли и о них, и об их патроне, бриттском епископе Ниниане.