Текст книги "Временной сдвиг. Второй шанс (СИ)"

Автор книги: Иванов Аслан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Черт, как всегда в минуты волнения, проклятое заикание снова усилилось, мешая гворить.

А Игнар снова замолчал.

– Спасать будем. – Наконец ответил он. – Плохо, что командир и Рина у них. Не могу понять, как он вообще попался. С его-то опытом… Узнать бы кто где в этих домах.

Посовещавшись, мальчишку решили спрятать в тот же шкаф, в котором его нашли. Фонарик ему здоровяк оставил, пообещав, что скоро вернемся с его родными. Хорошо бы сдержать обещание и оправдать доверие мальчишки.

Мы вышли наружу. Уже стемнело, но ночь была ясной, и луна давала достаточно света. На улице было пусто, а из домов напротив ничего слышно не было. Подумав, мы решили, что особой разницы с какого дома начать осмотр нет. Поэтому начали с дома напротив. Просто к нему было ближе всего.

Осмотревшись, и стараясь не выпускать из вида входную дверь и окна мы друг за другом быстро перебежали к торцу здания.

– Прикрывай, смотри по сторонам. – скомандовал мне Игнар, а сам аккуратно подобрался к окну.

С его ростом заглянуть в них большой проблемы не было. А вот мне бы пришлось прыгать или искать подставку. Пока я из-за угла осматривал улицу, боец прошел ко второму окну, постоял там с минуту, а затем вернулся ко мне.

– Планировка такая же, как и в том доме где Олежку нашли. – сразу начал он описывать увиденное шёпотом. – В помещении один из нападавших, три женщины и девочка лет семи. Других нет, Рины и командира тоже. Если смотреть от входной двери, бандит сидит слева за столом в шагах восьми от входа. За его спиной шкаф. Две женщины стоят напротив него, у стены между этими окнами. Третья ходит по помещению. Кажется, она накрывает на стол. Девочка ей помогает. В руках бандита ничего не увидел, но на столе лежит что-то металлическое и длиной около метра. Разглядеть что конкретно не смог, мешала посуда. Я мог бы в него попасть из своего «Банги». – указал он взглядом на свое футуристичное оружие. – Но в нем нет встроенного модуля бесшумной стрельбы, как в командирском «Аспиде». А шуметь нельзя, другие могут услышать. Можем попытаться через дверь вломиться, изнутри звук выстрела не так слышно будет, но тогда на линии выстрела могут оказаться гражданские. Короче, надо подумать.

С минуту мы молчали, думая о возможных вариантах. Было понятно, что двое других бандюков находятся в следующем доме. Возможно именно там и Рина с Александром, а может и остальные жители поселения. Идти туда сейчас смысла не было, так как ситуацию там мы не знали, а в этом доме она могла в любой момент измениться, и не факт, что в лучшую сторону. Наконец решившись я предложил:

– Слышь, Игнар. Мне к-кажется, у меня п-получится тихо убрать этого урода. Т-только надо чтобы т-ты не отвлекался, и п-прикрывал меня. К-короче я кое-что умею…

Я замялся, не зная как объяснить, но заметил интерес во взгляде лейтенанта и продолжил:

– В общем есть у м-меня одна сп-о-особность… Я т-так Рину и д-деда спас. Т-только если, я ее п-применю, то г-где-то минуты на д-две меня вырубит.

Я внимательно следил за выражением лица Игнара, пытаясь уловить недоверие, а то и насмешку, но тот оставался серьезен. Он лишь потер подбородок и ответил:

– Вообще-то Рина о чем-то таком говорила. Типа ты в одном месте исчезал и в другом появлялся. Я честно говоря подумал, что ей все привиделось. Стресс и всё такое… Короче, если думаешь, что это поможет, говори.

Вот ведь что значит военный. Никаких ненужных вопросов. Я обрисовал свой план. Филатов открывает дверь. Дальше я ускоряюсь, максимально быстро захожу во внутрь и пытаюсь вырубить бандита ударом по голове. Лейтенант заходит сразу в след за мной, держит бандюка на прицеле или, если надо, доделывает мою работу. А затем, успокаивает женщин, и проводит допрос пленного, пока я прихожу в себя. Единственный вопрос, который он задал, выслушав меня, это уверен ли я в том, что смогу всё сделать?

А ведь действительно…

– «Стоп».

Мысленный приказ сработал. Все вокруг подсветил неоновый синий свет. Стало тихо.

– «Пуск» – не стоит задерживаться в этом режиме, зная о последствиях.

Синий свет исчез, снова появились звуки. В висках остро, но терпимо кольнуло болью. Филатов все так же смотрел на меня в ожидании ответа.

– Все работает. Я проверил. – ответил я на его немой вопрос.

В ответ он недоверчиво и удивленно приподнял бровь, но затем кивнул и мы, прикрывая друг друга, прошли к невысокому крыльцу. Буквально «на цыпочках» поднялись к двери. Я встал прямо напротив дверного полотна с оружием на изготовку. Глубоко вдохнул несколько раз, чувствуя, как меня потряхивает и слегка дрожат руки из-за адреналина. Ну всё, вроде готов. Я кивнул, глядя прямо на дверь. Лейтенант, стоявший рядом, взявшись за дверную ручку резким движением распахнул дверь.

– Стоп! – от волнения я произнес команду громко вслух, но она сработала. Звуки пропали. Сделал шаг в помещение тут же разглядев стол и неопрятного бородатого мужика за ним. Он, кстати, успел повернуть голову, наверное, услышал моё «Стоп» и сейчас смотрел прямо на меня. Девочка и ее мать замерли на полушаге. Две оставшиеся женщины стояли, тоже глядя в мою сторону. Я, преодолевая сопротивление загустевшего воздуха, сделал несколько шагов к столу и заметил, лежащий на нем АКМ с рамочным прикладом. Прижимая свое ружье к плечу за цевье левой рукой, правой я взял со стола автомат, и попытался бросить на пол. Автомат не упал, а вместо этого – завис в воздухе. Я снова перехватил своё ружье, довернул прикладом вперед и тыльником ударил бандита прямо в лоб, постаравшись направить движение его тела так, чтоб он упал без шума между столом и шкафом. Голова бородача дернулась назад. И он замер с откинувшись назад, глядя куда-то вверх. А мои запястья пронзило болью! Чёрт, ощущение – как-будто в стену ударил!

Я оглянулся на дверь. Филатов стоял, замерши на полушаге, только собираясь войти. На всякий случай, я отошел спиной к стене и прислонился плечом к шкафу.

– «Пуск!» – Синяя подсветка погасла, раздался грохот падения на пол тела и автомата. А в голову мне словно вбили раскаленный гвоздь! В глазах потемнело, и тело сложилось от боли пополам. С трудом получалось дышать! Из-за грохота пульса в висках, вокруг ничего не было слышно.

В себя я пришел, сидящим у стены, рядом со шкафом. Звуки стали возвращаться. Первым что услышал был гудящий бас лейтенанта. Блин! Я едва не застонал! Ну зачем же так громко! Игнар, что-то неразборчиво бубнил, пытаясь влить в мне в рот воду из фляги. С трудом, но у меня получилось взять ее в руку и отпить. Потихоньку отпускало. Твою ж дивизию! Так и инсульт можно заработать или инфаркт, или еще какую гадость.

Наконец я смог нормально осмотреться. Здоровяк уже стоял у окна, аккуратно, не высовываясь, отслеживая ситуацию снаружи. Женщины скучковались чуть поодаль и с испугом таращились на нас. Вру не на нас, а четко на меня. И был в этом взгляде чуть ли не суеверный страх и ужас. Не очень приятно такой на себе чувствовать, если честно. Все-таки интересно, как все эти мои «фокусы» со стороны выглядят? Надо будет потом поспрашивать. Подошел Игнар.

– Вроде спокойно всё… Бледный ты, как мел. Сможешь встать? – спросил он, вглядываясь в моё лицо.

Я кивнул, оперся на его руку и поднялся с пола. Дышать было уже легче, боль почти ушла. Осталась слабость. Я отпил еще воды и прокашлялся.

– Долго я валялся? Не нашумел? Он жив? – слова произносились с трудом. – Надо во второй дом идти. Вдруг Рина там! И твой командир!

– Да не торопись ты! Пара минут у нас есть. Очухайся сначала. – Здоровяк подобрал с пола автомат. – Ты около пяти минут в отрубе был. А на счет жив… Не уверен. Пульса нет. Если и жив, то ненадолго. Ты ему башку проломил кажется. Сам посмотри на него.

Я повернул голову и сразу наткнулся взглядом на тело. Первое что увидел – большая кровавая лужа. Бандит лежал под столом, откинувшись навзничь, с запрокинутой головой. Все его лицо было в крови, капли которой впитывались в бороду, словно в губку. С одной стороны головы свисала лоскутом сорванная со лба кожа. Обнажая окровавленный череп, и куски чего-то красного на нем. Перестарался я с ударом. Не то чтобы его жалко было. Просто не было у меня цели убивать. Тем более так. Черт! Я ж с него почти снял скальп. Тьфу. Не блевануть бы. Я отвернулся.

Пока я приходил в себя, здоровяк повесил на плечо автомат и повернулся к женщинам.

– Мы с ним – он указал на меня. – пришли вам помочь. Но нам нужно знать где находятся остальные напавшие на вас люди? Где ваши мужчины? И где мужчина и девочка, которые сегодня пришли в ваше поселение.

Вперед сразу вышла та самая селянка, жена старосты, которая со своей дочкой накрывала на стол. Высокая белокурая, с большими карими глазами. Я б дал ей лет тридцать – тридцать пять, не больше. Дочка была ее уменьшенной копией.

– Мужчины все в ангаре в подполе связанные сидят. Этот вот. – она указала на лежавшего в луже крови бородача. – лично их связывал и туда отвёл. И ключи у него должны быть. Военного и девушку примерно за час до вашего прихода, двое его друзей отвели в соседний дом. Наша станция связи там. Они забрали у него радиостанцию и хотят использовать ее, взамен нашей, выгоревшей из-за замыкания при падении ограды. Эти уроды хотели узнать кто еще прилетел, но девочка по-русски не говорила, а ваш командир сразу предложил им сдаться. Они его за это так избили! – При этих словах она всхлипнула. – И еще… они по-русски плохо говорят, но кажется они девочку как заложницу хотят использовать, чтобы ваш друг сказал по связи то что им надо.

Пока она говорила я разглядывал ее и остальных спасенных. В отличие от всех, кого я тут до сих пор встретил, эти женщины были одеты вполне обычно. Можно сказать, даже слегка консервативно. Значит комбинезоны – это рабочий вариант одежды получается. А вот так – закрытые платья и платки на голове – в «мое время» так одевались женщины в поселениях, не сильно испорченных цивилизацией. Кстати чем-то они мне напомнили жителей из деревни староверов, что около Сочи. Отдыхал там недалеко когда-то.

Так, хватит пялиться. Я подошел к телу бородатого и принялся ощупывать карманы его маскхалата, стараясь не наступить в кровь и старательно отводя взгляд от разбитой головы. Твою ж дивизию! Страшная рана, и а еще этот запах теплой крови. Наконец я нащупал маленькую связку – быстро отошел от бандюка и показал девушке.

– Эти?

Она кивнула.

– Да, это они.

Я подошел к Игнару и тихо сказал.

– Может освободим мужиков, пусть нам помогут или пойдем спасать наших?

Сам я был за то чтобы сразу пойти за Риной и Александром, а потом освобождать мужиков. Пока мы пойдем в ангар, может всякое случится, и есть риск потерять эффект неожиданности. Мало ли что еще бандюкам придет в головы. Примерно так я изложил свое видение лейтенанту. На минуту он задумался:

– Согласен. Но сначала еще раз проведем разведку. А ключи отдадим женщинам, пусть огородами идут к ангару, освободят мужей и присылают их нам на помощь.

На том и порешили. Ключи отдали жене старосты и объяснили, что нужно делать. Не забыли рассказать и про Олежку. Не сидеть же ему в шкафу.

Мы с лейтенантом встали у угла дома, прикрывая спасенных женщин, пока те не покинули здание и не исчезли в темноте.

Затем лейтенант протянул мне автомат.

– Бери. Формально, гражданам метрополии такое не разрешено, но, во-первых, ты пока не гражданин, а во-вторых будем считать, что ты его сам нашел и он твой.

Я взял автомат, подержал в руке, а потом вернул ему:

– Нет. Давай тут спрячем под лестницей. Сто лет таким не пользовался и сноровку уже потерял, а с этим ружьем я чуть ли ни каждый месяц упражнялся.

Игнар, ничего не ответил и просто положил автомат под ступеньки крыльца. Через огороды мы быстро пошли к последнему дому. Свет все еще горел. Как и в прошлый раз, здоровяк подошел к одному из двух окон, выходящих на нашу сторону, а я встал за угол и взял под контроль входную дверь.

– Ничего не вижу. – тихо прошептал он. – Занавеска мешает. Вроде есть, кто-то.

Около ближнего ко мне окна стоял какой-то дощатый, крепкий на вид, ящик.

– С моей стороны может виднее? – Прошептал я, тихо положил ружье на землю и взявшись, аккуратно встал на ящик. Игнар сразу сменил меня на посту и стал наблюдать за дверью. Я же, ухватившись для устойчивости обеими руками за раму окна – заглянул в комнату. Первым увидел капитана. Лицо все в крови и в синяках, опухшая скула и разбитые нос и губы. Правая рука свисала плетью. Неловко скособочившись он стоял на коленях, тараща залитые кровью глаза и протягивая здоровую руку куда-то в сторону, а прямо за ним находился один из бандюков. Седой как лунь, но при этом крепкий, с щетиной на лице. Он, улыбаясь что-то говорил, при этом удерживая Александра сгибом одной руки за шею. В другой руке у него был пистолет очень похожий на оружие лейтенанта, видимо это и есть командирский «Аспид», про который лейтенант упоминал. Глаза капитана с лопнувшими капиллярами казалось вот-вот вылезут из орбит. Холодея от нехорошего предчувствия, я отклонился и попытался рассмотреть куда так тянется капитан. Вполоборота ко мне стоял на одном колене второй сообщник. Лысый, худощавый и весь какой-то помятый, с жидкой козлиной бородкой. С кривой щербатой улыбкой на губах, он пытался обездвижить отчаянно сопротивляющуюся лежавшую на полу худенькую фигуру. В какой-то момент головной убор слетел с мотавшейся туда-сюда головы жертвы, и длинные рыжие кучеряшки словно искры, брызнули во все стороны. Дальнейшее мне запомнилось урывками. Вот всё вокруг подсвечено неоновым синим цветом. Вот передо мной распахнутая дверь. Вот из-за всех сил бью ногой по лысому черепу козлобородого, все также стоящего над кричащей девочкой на одном колене. В памяти четко зафиксировался его раззявленный рот, склоненная к плечу под немыслимым углом голова, обрывки кожи, мяса и осколки позвонков на месте разрыва шеи. Ногу простреливает такая боль, словно ее вырвали с корнем. Вот я выхватываю нож и бросаю его, перехватив его как копье в седого мужика, удерживающего Александра. Лицо седого только начало перекашивать в какую-то гримасу. А потом наступила темнота.

Временами свет снова появлялся, но неясный – словно далеко в конце пещеры. Я будто всплывал из каких-то глубин, иногда слышал бубнящие голоса, которые не давали мне спокойно уснуть. Кто-то меня дергал, куда-то тащил. Одну из моих ног судя по всему засунули в огонь, иначе не получалось объяснить тот жар, который в ней почувствовал. Потом еще в руку что-то несколько раз остро кольнуло. Достали уже! Мне просто надо отдохнуть! Хотелось наорать на них: «Да когда вы уже отстанете?!», но почему-то у меня не получилось. Да и хрен с ними! Потом им всё выскажу, а пока СПАТЬ!

Глава 9

Я не видел людей уже несколько лет.

Думал, после войны их нигде уже нет.

Но сегодняшним утром… Я нашёл след!

В мире мало воды, и её нельзя пить,

Заражённая плоть всюду брошена гнить.

Вам нужна катастрофа, чтоб оценить:

Что есть мусор, а где Свет Жизни!

Хотя меня и разбудили первые гитарные аккорды, глаза открывать не хотелось. Я просто слушал, находясь в какой-то полудреме. Несмотря на ноющую головную боль, необычная мелодия и манера исполнения полностью завладели моим вниманием.

Помню: огненный шторм! Непроглядная тьма!

Восемь месяцев ночь! И три года зима!

Это люди сошли из-за денег с ума!

Всё богатство людей – это грязь и гнильё!

Так пускай мертвецы охраняют своё!

Для меня же бесценно – встретить её,

Эту новую жизнь вне смерти!..[11]

Прозвенели последние аккорды. Интересная песня, и текст необычный. В попытке рассмотреть исполнителя я повернул голову в сторону звука, и попытался открыть глаза, но кроме неясных расплывчатых фигур ничего не увидел, и снова их закрыл. Зато меня похоже заметили.

– О! Кажись коматозник проснулся. – Произнес, судя по голосу, тот же кто пел песню. – Пойду докторшу позову. Слышь Канада, ты только не убегай никуда, присмотри за ним.

В ответ послышался глубокий вздох и неразборчивая речь. Кажется, это неизвестный «канадец» ругается. Еще раз попытался открыть глаза, но от яркого белого света началась резь в глазах. Мысли были ясными, но какими-то тягучими. Ладно пока так полежу, послушаю. Раздалось тихое шипение, а затем звук приблизившихся шагов. Что-то кольнуло меня в плечо, раздался писк.

– Хм, так не пойдёт, – произнес женский голос с незнакомым легким акцентом. – Что же вы так рано проснулись? Вам еще часов восемь отдыхать.

Это, наверное, и есть тот самый доктор. Что-то снова еще раз кольнуло меня в руку.

– А вы господа военные, пойте пожалуйста по тише. На вас уже из соседних палат жалуются.

– Да ладно этаж почти пустой! Надо же Канаду с нашей культурой познакомить?! Это же самого Пламенева песни! Его ж у нас некоторые пророком считают! А вообще я песню про вас хотел сочинить, Анна Сигизмундовна. Вот только рифму с вашей фамилией…

Что конкретно не так с фамилией доктора я уже не услышал, звук стал затухать, а голова наполнилась туманом. Меня непреодолимо потянуло в сон.

Второе пробуждение никакими неприятными ощущениями не сопровождалось. Разве что правая нога ныла, словно я ее на холоде продул. Разбудил меня уже знакомый голос «певца».

– Тьфу ты, опять мажется… Слышь, Канада. Вот скажи, как на духу! Ты точно не Педро?

В ответ послышалось едва слышное рычание, затем голос с сильным английским акцентом и коверкая слова.

– Фак, Иван! Не можьешь запомнить мое имья? Наверное, я тебье слишком сильно поврьедил мозг, когда вырубил.

Я повернул голову в сторону спорщиков. Мы находились в классической светлой и стерильно чистой даже на вид, больничной палате. Справа от меня стояли две кровати. На той которая стояла ближе ко мне, сидел, судя по голосу, тот самый певец. Забинтованная голова и бычья шея в бандаже, переходящая в широченные покатые плечи. Из-под повязки клочками выбиваются русые волосы. Даже со спины от фигуры веяло силой и мощью.

На дальней от меня кровати, расположился голубоглазый брюнет модельной внешности. Стройный, с очень смазливым лицом актёра молодежных сериалов. Таких обычно школьницы любят. Не смотря, на то что своими размерами он явно уступал здоровяку, слабым я б его не назвал. Достаточно широкоплеч и хорошо сложен. Да и шрамы на оголенных предплечиях говорили о том, что он явно не «белоручка». В руках он держал какую-то баночку. Макая туда палец, он быстрыми движениями наносил крем себе на лицо.

– Чего-о?! Вырубил он! Ты ж меня со спины ногой ударил! – Задохнулся возмущением «певец». – Да ещё и дружки твои меня держали! Все в ресторане это подтвердят!

Говоря это широкоплечий попытался резко встать. Но тут же охнув схватился за голову. Тот, кого называли Канадой, не глядя на здоровяка, спокойно нанёс очередной мазок крема на лицо, размазал его и лишь затем ответил:

– Во-пьервых не со спины! Я сбоку стоял. Во-вторых, тебья держал только Джонни. Томас, уже почти без сознания на тебе висьел. И в-третьих, кто кричал на всю харьч… харчьев… в общем на весь бар, что один дьесантник без пробльем уложит трёх кэнэдских егерей? Ты?! – Он ткнул пальцем, блестящим от крема, в здоровяка. – Ты! Значит всё было чьестно! А эта твой «Русь» не рьесторан, а факин забьегаловка. И там…

Не делая больше попыток встать «певец» активно жестикулируя возражал канадцу:

– Да я и уложил бы! Кто ж знал, что двое меня держать будут, а третий бить?! Дрались бы нашему! По-русски! Честно и по одному, и сейчас бы снова там пили, а не лечились бы тут.

– А я не с Рашен метрополии!

Смазливый даже повернул голову в сторону собеседника, явно собираясь продолжить спор, но заметил меня, с интересом слушающего их перепалку. Свободной рукой он махнул в мою сторону.

– Анну позовьи. Твой сосьед проснулся.

Широкоплечий медленно, явно избегая резких движений, всем телом обернулся в мою сторону. На вид – лет тридцать. Русые усы и борода, кустистые брови и серые глаза под ними внимательно меня разглядывали. Надень на него кольчугу и шлем – вылитый Илья Муромец со знаменитой картины, только по моложе.

Звать доктора не пришлось. Дверь открылась и в палату вошла женщина в белом халате. Лет сорок-сорок пять. Высокая, когда-то стройная, но сейчас уже слегка растерявшая форму. На лице обильная косметика и очки в тонкой оправе со встроенным в нее синим светодиодом. Завершали образ коротко стриженные прямые сиреневые волосы а-ля «прячущая седину училка». Надо же, даже в будущем такой краской пользуются.

– С пробуждением вас. – Обратилась она сразу ко мне, даже не взглянув в сторону моих «сопалатников». – Как себя чувствуйте? Как голова? И как ваша нога? Не болят?

– Д-да нет… – Неуверенно ответил я, прислушиваясь к своим ощущениям. – Когда очнулся нога ныла немного, а сейчас вроде нормально. А что с ней было?

Врач слегка удивленно приподняла свои крашенные в цвет волос брови.

– Ну если голова вас не волнует, то у вас вообще-то небольшая трещина в голени, сильный ушиб голеностопа был и еще кое-что по мелочи! – Врач слегка улыбнулась. – Вы в последнее время, случайно, бетонную стену ногой пробить не пытались?

В голове словно кадр из фильма от первого лица возникла картинка: моя нога, пробивающая в голову с разявленным в крике ртом, сидящему на девочке уроду, его разорванные в ошметки мышцы шеи, и маленькие белые кусочки костей, вымазанных в крови, застывшие в воздухе. И вспышка боли, пронзившая ногу.

Усилием воли, сдерживая подступившую дурноту пытаюсь выдавить улыбку в ответ.

– Д-да вроде п-порядок с н-ногой. А что там п-про голову? Жить б-буду?!

Голос звучал хрипло, в горле будто наждак застрял.

Прежде чем ответить, врач достала из кармана какую-то квадратную прозрачную пластинку, поводила по ней пальцем, как по экрану смартфона. Похоже это какой-то планшет.

– Теперь уже будете. Хотя сначала думали не откачаем. Хорошо, что нас снабдили всеми нужными препаратами, да еще и доставку бактина прямо из Русской метрополии организовали!

Бактин?.. Это что?… Она это слово так значительно произнесла, будто это что-то очень дорогое или редкое. Потом уточню, сейчас меня больше другое беспокоит.

– Д-доктор, мне бы воды. П-пить очень хочется. – Я прокашлялся и прислушавшись к себе добавил. – И в т-туалет. Очень. И есть… т-тоже очень.

С соседней кровати послышался смешок здоровяка. Врач строго на него посмотрела, а затем снова повернулась ко мне.

– Что хочется есть – это хорошо – после бактина и неудивительно. При его применении происходит резкое ускорение метаболизма. Сейчас вами займутся.

Уже направляясь к двери, доктор обернулась.

– Кстати, не забудьте поблагодарить капитана Корхонена. Это он так быстро все необходимое для вашего спасения организовал. О том, что вы очнулись, я ему уже сообщила!

Капитан Корхонен… Чёрт, это ж она про Александр! Я ведь совсем забыл о них! Стыдобища! Похоже реально с головой проблемы!

– Рина, Александр, Игнар… К-как они? С д-девочкой все нормально? Рыжая т-такая.

Я приподнялся на локтях с кровати.

– Немедленно ложитесь! С ними все хорошо. Думаю скоро увидитесь. Вы лучше о себе побеспокойтесь!

С этими словами, строго взглянув на меня и убедившись, что я выполнил команду, она шагнула к дверному проему. Раздалось тихое шипение и дверь съехала в сторону вдоль стены, доктор вышла, и дверь, с таким же шипением закрылась.

Ого! Прям как в фильмах про космические корабли или про будущее!

Сразу после ее ухода в палату вошли пожилая медсестра и молодой медбрат, назвавшийся Алексом. Следующие полчаса они цепляли на меня один за другим какие-то датчики, что-то отслеживая на своих прозрачных планшетах. Щупали голову, светили в глаза фонариками, осматривали ноющую ногу. Наконец, медсестра вышла, сказав, что сейчас принесёт перекусить. Алекс, открыл дверцу прикроватной тумбочки и достал сверток, оказавшийся обычной больничной пижамой. Протянул ее мне, велел одеться и вышел из палаты, предварительно объяснив, как найти туалет. Когда я вернулся, на тумбочке около моей койки уже стоял алюминиевый поднос, на котором дымился в тарелке бульон с маленькими, очень маленькими, кусочками мяса и каких-то овощей. Рядом стакан с каким-то соком, блюдце с одной еще мягкой и теплой булочкой и ложка. Да уж… Нет, мне понятно, что после нескольких дней отключки и голодания, на первый прием пищи нельзя ничего тяжелого. Но это прям совсем сурово. Я заранее уже уверен, что ТАКОЙ порцией не наемся.

Под взглядами моих товарищей по несчастью, я сел на кровать и взялся за ложку. Не выдержал, посмотрел на них.

– П-парни, а вы?.. А то к-как-то неудобно о-одному.

За обоих ответил русоволосый здоровяк.

– Нее, спасибо. Ты не стесняйся. Ешь. – Усмехнулся он. – Скоро ужин. Уже почти шесть вечера. Там нормальную еду принесут.

Следующие десять минут я, не торопясь, смакуя каждый глоток, растягивал удовольствие от приема горячей пищи. Здоровяк и брюнет о чем-то тихо переговаривались, изредка бросая любопытные взгляды в мою сторону. Бульон кстати очень неплохой оказался, но как я и ожидал, этого мне было мало. С сожалением, звякнув ложкой о поднос, я отодвинул его от себя.

Русоволосый качок и тот, кого он называл Канада, повернулись ко мне. С четверть минуты мы молчали, рассматривая друг друга.

– Иван Кулебяка, десант Русской метрополии! – Произнес здоровяк с гордостью и превосходством искоса поглядев на соседа. – Лечу ранение, подло нанесенное мне ударом со спины, вероятным противником.

Говоря это, он ткнул большим пальцем себе за спину, указывая на своего приятеля. Тот состроив гримасу а-ля «как же ты достал» закатил глаза, прикрыл их, и покачивая головой, громко выдохнул. Затем он обернулся в мою сторону, поднял руку в приветственном жесте.

– Дэниэл Мур, кэнэдский егерь. Можно просто Дэн, – Представился он все с тем же сильным акцентом. – Льечу ногу, которую сломал об один очень тупой предмьет. Предположительно об одну пьяную и не очень умную голову.

На последних словах Иван осклабился, и подмигнул мне, мол «Знай наших». Я улыбнулся в ответ. Значит десантник и егерь. Ну с десантником все ясно. А вот егеря, в моем прошлом, вроде пограничников в Канаде были, если ничего не путаю. Интересные ребята. А я похоже в военном госпитале оказался. Надо бы уточнить, да и вообще вопросов много. Надеюсь им инструкции на счет меня никто не дал. Сейчас проверим.

– Руслан Карданов. Д-для своих Рус. – Сделал я усилие чтобы представиться не заикаясь, потом «закинул крючок». – К-как тут оказался не знаю… или не п-помню. Д-думал от в-вас узнать. Д-доктор вроде сказала, что я т-тут уже п-пятый день валяюсь?..

Егерь и десантник переглянулись. Блин, неужели им уже запретили нормально со мной общаться? Первым снова заговорил Иван.

– Пять дней говоришь?.. – начал он, задумчиво проводя ладонью по усам. – Нас вообще-то после тебя сюда привезли. Значит к нашему появлению ты уже сутки как тут был. Так что извини, ничего интересного тебе не расскажем. Хотя… был у тебя один посетитель. Точнее посетительница. Рыжая такая, на ангелочка похожа. Молча зашла, постояла минут пять около тебя, носом похлюпала и вышла. Не дочка твоя случаем? Ни поздоровалась, ни …

Он что-то продолжал говорить, а я откинулся на подушку и закрыл глаза. Дочка… Эх десантура, не угадал ты к сожалению. На душе стало светло и спокойно. Цела принцесса и меня навестила! И кстати, как бы мне разыскать капитана и лейтенанта. Я открыл глаза, прислушиваясь к монологу Ивана.

– … Мне б в ее возрасте, за такое от отчима бы так влетело! Он норвежец был, викинг настоящий. На заводе по очистке атмосферы от углекислого газа, после службы в Северном десанте пропахал! Бывало просто по имени меня позовет, а я уже по голосу понимаю – лучше не отсвечивать и валить куда-нибудь подальше! Главное не в Канаду, а то там говорят всякие Педры со спины нападают!

Десантник при этих словах, глянул на страдальческую гримасу канадца и настолько заразительно загоготал над своей шуткой, что даже я хмыкнул давя улыбку. Тот как раз закончил наносить на руки какой-то крем, отложил в сторону баночку с мазью и потянулся к, стоящим рядом с его койкой, костылям.

– Знаешь Иван, говорьят в вашем десанте есть старый обичай ломать головой всякие твердые предметы. Мне кажьется, ты слишком много раз это дьелал, – Произнес егерь, вставая с кровати, и с наигранным сочувствием глядя на десантника. – В нашей мэтрополи нет латиносов, и имена Педро и Хуан крайне не попьюлярны. У нас вообщье «коричньевих» не любят. Сам знаешь. Поэтому и шутка твоя глупа и не смешна. Бесишь только. Я курить.

Эти слова канадский егерь, произнес уже на выходе из палаты. Иван ни разу не смутившись весело глянул на меня, и подмигнул.

– Уже полгода регулярно по местным анклавам конвои сопровождает, даже без всяких переводчиков болтает по-нашему, а всё никак не поймёт, почему над ним наши ржут, когда я его Педрой называю.

– А он что, реально из эт-тих самых? – Решил на всякий случай уточнить я.

Иван с удивлением и недоумением посмотрел на меня, но потом хмыкнул, улыбнувшись во все усы.

– Да не-е-е, ты что?! – Махнул он рукой. – Это я по-приятельски подшучиваю. Он мужик правильный. Ходок тот еще, да и девчонки сами к нему только так липнут. Он и сейчас к одной медсестричке пошел.

– А мази эти… – Десантник неожиданно как-то посуровел. – Просто тут такое дело… Их группу как-то отправили на обезвреживание одной банды, которая как из ниоткуда появилась и всю округу терроризировала. Из засад на пешие конвои нападали, грабили и зверски убивали. Так вот прятались эти уроды на зараженных территориях. А там ведь всякой химической и биологической дряни до хрена. Ну и пришлось егерям туда за ними двинутся. Насмотрелись они всякого. Оказалось, что нелюди эти еще и человечиной не брезговали, прикинь! Пришли откуда-то с южно-американских территорий. Латиносы короче говоря. Из диких причем. На тех территориях Дэн какую-то дрянь и подхватил. Вылечился почти, но осталась какая-то проблема с кожей. Вот и мажется без устали.

Иван помолчал.

– «Коричневых» в тех краях и так не очень любят. Проблем кучу доставляют. А тут еще из диких… Вот так как-то …

Иван почесал бороду задумчиво уставившись в пол, а потом продолжил:

– Это мне докторша наша рассказала. Та самая, что тебя выхаживает. Ее кстати Анна Сигизмундовна Стул… Стур… Стурлурсонн зовут. Тьфу ты! Вот ведь дал бог фамилию.

Находясь под впечатлением от услышанного, я задумался. Ахренеть у них тут расклады: кочующие банды, каннибалы, анклавы и метрополии, конвои через зараженные территории. Еще и дикие какие-то. Натуральный «Безумный макс»! Это ж как мне повезло мне, что меня не где-то там временной волной выбросило. Пожалуй, сам пока ничего у Ивана спрашивать не буду. Надо сначала со своими увидеться.