Текст книги "Телепатия. Проклятие языка (СИ)"

Автор книги: Иван Шавлюга

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

– Вот это метод, – сказала Софья. – А где Ксения?

– Идите за мной, я всё покажу.

Ксения тем временем уже могла хотя бы престать, но осознание приходило в голову, что она всё-таки была медиком. Увидев Софью, Ксения жутко обрадовалась, села, подперев спину подушкой:

– Я умудрилась человека вылечить при помощи своего языка программирования. Мой характер начинает меняться, и я становлюсь более уверенной и начинаю импровизировать. Я более решительная. И даже больше скажу, я теперь привыкаю к тому, что картина объективной реальности стоит перед глазами. Я была больше месяца как бы в сонном состоянии. Поговори со мной, мне легче станет.

– У меня тебе гостинцы, – сказала Софья, ставя пакет на тумбочку. – Я магнитную бурю предсказала. Это всё только благодаря интуиции и твоему языку N. В центре управления полётами сказали, что твой язык нужно ускорить. Т.е. обработку данных нужно ускорить и оптимизировать. Порой секунда дорога.

Ксения медленно с наслаждением выслушала рассказ Софье о её рабочим дне и о скандале, пока мать Оксаны Валентина Петровна, рыдала и причитала:

– Доченька, что они с тобой сделали. А исхудала как. А бледная какая. Я этих хакеров найду. Уже дело завели. И секту эту мы накроем. Всё, возврата в прошлое нет. Так, я буду просто удалять все эти папки и файлы и всё. Хорошо, что интернет отключили. Доченька, ну зачем я этот шлем купила. А за чем я этой магией увлеклась. Мы с тобой такую карму наработали. Ой, мамочки, да ты же реально умереть могла! Что я за мать-то такая! Совсем о тебе не думала! – потом она повернулась, как только услышала главную новость, что Ксения при помощи своего языка спасла жизнь Оксаны, так стала благодарить: – Ой, спасибо вам Ксения, что жизнь спасли. Спасибо за язык ваш. Уж не знаю, как вас отблагодарить. Я вам вот флешку с ДНК дам, самую дорогую!

– Ой, да что вы, что вы, это моя работа, – говорила Ксения в ответ, но пришлось взять ещё одну флешку с ДНК. Она была новой, в упаковке.

Она спасла жизнь. Ксения спасла жизнь, вопрос кому? Вопрос: а сколько человек за ней наблюдают? Вот эти больные, они только на бумаге больные пациентки, а на деле просто актрисы-агенты, а точнее сектанты, чья цель её компилятор. Вся палата состоит из сплошных агентов секты. А тут у тебя сестра за себя отвечать не может и вообще мыслит неадекватно всю свою жизнь. Нет, её сестру сразу прикончат, а Ксению на пытки всякими разными стимуляторами. Стоп, а Оксана сама сказала, что она из секты? Так может она так раз и передаст кое-что, так сказать в центр, к сектантам. А тут приезжают бравые ребята и всё. А ты её спасла. Ой, мутит человека! Ой, мутит как! Только язык программирования N – революционный язык программирования, хоть простой и без специальной библиотеки. За ним же уже началась охота. А тут материализовался он из событийного пространства. И одновременно в голове чертов миссия. И рождена ты двадцать пятого. И вроде бы всё совпадало.

Небо светилось зелёным и переливалось, волны зеленного цвета изгибались из стороны в сторону и бежали по небу. Было такое ощущение, что кто-то включил мощные зеленные прожектора и озарил небосвод. Вот эти своды, огромные своды. Красивое зрелище, эти прожектора. И что хотело сказать небо, включая эти прожектора. Так хочется верить в дурные приметы сейчас, что тянет на панику. Кровь бурлит, по мозгу передаются разряды, хочется кричать от страха, когда осознаешь, что из-за этого зрелища не будет интернета ещё, может быть, часа два. Что это сияние, пришлое в этих районах, пришлое на этой широте, Софья, да и все остальные понимали. Но разве они знали о том, как это опасно и что может случиться с аппаратурой. Небо светилось зелёным и переливалось, волны зеленного цвета изгибались из стороны в сторону и бежали по небу. Словно это матушка планета злилась на людей. Чувствовала Ксения острое больное раздражение ко всем людям, а ещё к самой себе. Особенно острое волнение чувствовали пациентки, но хотя бы они притихли, понимая, что спорить с сиянием бесполезно. Небо светилось зелёным и переливалось, волны зеленного цвета изгибались из стороны в сторону и бежали по небу. Бессмысленно отключать эти волны, эти потоки, эти прожектора. Да бессмысленно туда лезть и их отключать. Но кто-то из больных лез по лестнице наверх, стремясь их отключить, полагая, что мысль руководит всем, в том числе и погодой. Она залезла по лестнице на высоту в километр, и стала падать вниз, матерясь и понимая, что историю не остановить. Нельзя остановить историю, нельзя остановить сияние, нельзя остановить самую мощную магнитную бурю в течение ста лет. Небо светилось зелёным и переливалось, волны зеленного цвета изгибались из стороны в сторону и бежали по небу. Резко затряслась эта больная дама сорока лет в страшном припадке. Ксения не могла встать из-за головокружения и этой даме помочь. У неё был эпилептический припадок, неожиданный, мощный и смертельный. Минус один человек в палате. Минус одна личность, помешанная на интернете и тайном магическом знании. Минус ещё одна дебоширка и алкоголичка. И для врача это ещё одна смерть. И Железновой дальше и не дали увидеть того, что происходило. Ей просто дали мощное снотворное, а больных растасовали по другим палатам. Уснула тут же и Оксана. И уже во сне девушки восстанавливали память. А ДНК-носитель София забрала себе, чтобы дорогую вещь не своровали. Потом она и матери вернёт. И встретит эту флешку дома Ксения Сергеевна.

Софья пришла домой нескоро. Она не на шутку испугалась за подругу и одноклассницу. А после того, как Софья вышла из больницы, она ещё долго наблюдала за сиянием, переживая главным образом за того космонавта Николая, который был на орбите. Она уже узнала из телефонного разговора с диспетчерами, что связи с космонавтами нет. И то, что мобильная сеть вообще хоть как-то работает, есть великое чудо.

Многие стояли на улице и смотрели в небо, ужасаясь тому, как некоторые особо чувствительные люди себя ведут. То и дело, по дороге домой, Софья замечала то, как скорая проезжала мимо. Давит магнитная буря на психику, даже шлемы не справляются. Только Софья глаза не сомкнула. Она смотрела из окна на небо и записывала. Она пила постоянно кофе, общаясь, порой по телефону с космодромом, а когда связь отсутствовала телепатически с Николаем о том, что происходит над небом Беларуси. Они должны были составить прогноз, так как без него никуда не деться. И работа их объединила, и от скандала не осталось ни следа, только лёгкая улыбка и разочарование в некоторых астрономах. Софью ждала премия, все это уже понимали и радовались тому, что молодёжь не сдалась магнитной бури.

А в голове стояла картина, как от магнитной бури у космонавтов психоз, вон там, на орбите, в космическом пространстве. А в голове стоят космонавты, которые ни с того, ни с сего крушат там всё подряд. Ладно, у них там галлюцинации. Всё равно страшно. Склад с препаратами туда на орбиту не отправишь. А если тех, что есть, не хватит. А что если разгерметизация? А что если пожар? А что если столкновение? Связь же пропадает! Люди испытывают не то, чтобы дискомфорт, у них, космонавтов на орбите головокружение, головные боли, тошнота и реальные галлюцинации. Тут надо просто работать, надеясь, порой на гравитониевые щиты. За время магнитной бури погибло в общем случае пятнадцать человек, слава Богу, что с космонавтами всё в порядке. Только впечатлений на всю жизнь, и мировоззрение у многих поменялось. Некоторые после такого плевка со стороны магнитара были в шоковом состоянии, пусть не долго, но и этого порой достаточно, чтобы такого космонавта списали. Сердце из-за этой бури может просто перестать нормально, работать.

Глава 6.

Два часа ночи в больнице. Уже двадцать второе число, уже новые сутки наступили, а тут всё никак не может прекратиться сияние. Врачи уже устали и отдыхают, тем более что труп умершей уже отвезли в морг. Ксения спокойно лежала уже в полупустой палате и программировала. Вычислить предел прочности человека, определить его максимальные возможности, определить степень его выживаемости, – это всё манило и гипнотизировало. Теперь уже Ксения, с трудом вспоминая вероятностный подход к программированию кристаллов кварца, создаёт целую систему восстановления памяти. Мало того, что Ксения не помнила того, как ей дали шлем с жучком, она же не помнила своих одноклассников, одногруппников, не помнила своих родственников, даже класс и номер школы, а также ещё целые периоды своей жизни. Не помнила, включая не просто ранее детство, но и всё, что было до восемнадцати лет, просто смутные фрагменты вертелись в голове. И только образы того, как она жила в мире мёртвых на Венере и проходила подготовку там. И её готовили как разведчицу и учителя, натаскивали на странных вариантах развития истории. Было куча формул, математических формул, объясняющих и предсказывающих развитие не только психики, но и истории в целом, скажем прямо, для всего человечества. Натаскивали по каким-то странным наукам, которые до сих пор в голове вертятся.

Но теперь же надо было от всего этого избавиться. Ксения проводит эксперимент, чтобы либо окончательно себя погубить, либо восстановить память и включить при этом резерв. Для этого Железнова использует оператор "connect" для телепатической связи с тем двойником Железновой в параллельном мире, на другой планете, со схожей судьбой, но отстающей на полгода. И оператор "deja_vu" для синхронизации. Т.е. такой рекурсией в своё прошлое, используя в качестве ориентира какого человека в другом мире, Ксения пытается проверить теорию о том, что есть параллельные миры и есть связь между ними. Но и это ещё не всё. Если бы это был один ориентир. Второй ориентир – это сама звезда по имени Солнце, которая должна выдавать различия и собственно остановить, когда произойдёт, так сказать, зацикливание. Третий ориентир – это, как известно, планета Венера, где она якобы проходила стажировку. Туда она и отправит все воспоминания о стажировке. Вот именно, что всё, что связанно с Венерой и миром мёртвых на ней, программистка забудет, всё, что касалось учёбы в школе и университете вспомнит. Причём может программа перепутать или мозг перепутать, и будут воспоминания в голове того первого ориентира. Ведь школа там могла быть другой. Отец там мог быть другим. Другими могли быть одноклассники и одногруппниками. И что за теория о том, что в Солнце есть банк данных, где и хранятся все воспоминания.

Пришлось повозиться с этой программой целый час. Попутно Ксения Сергеевна подсчитывала вероятности. Суммарная вероятность успеха оказалась всего двадцать один процент. Всё потому, что неизвестен конкретно первый ориентир и не расшифрованы до конца образы с Венеры. Задана проверка по времени. В общем, сон должен длиться с трёх часов ночи до шести часов. Потом нужно было проснуться и до семи часов утра не спать, а проходить восстановление в режиме бодрствования, а потом программа будет уже работать с подсознанием. В три часа ровно девушка уснула, всерьёз опасаясь за свою жизнь, понимающая, что это просто очередная попытка суицида. Суммарная вероятность смерти сорок четыре процента. Суммарная вероятность шизофрении – тридцать процентов. Не говоря уже об нарушении сердечных ритмов, приступах автопилота, и других всяких проявлений болезни.

Душа Ксении во сне медленно отделилась от тела и полетела прямо в созвездие Южного Креста. Была там тусклая звёздочка. Именно туда она и улетела, да так быстро, что самого полёта как бы и не было. Только видела вокруг себя ярко-жёлтый туннель. Это значит и здесь эта странная галлюцинация, теперь уже с эффектом того, что Солнце ведёт тебя. Встретила её девушка, рождённая, вот блин, первого марта. Тем более, что сейчас на часах в её квартире двадцать второго июня две сотого года их эры. Ксения сразу сказала, что она инспектор с другой планеты, ощущая себя бессмертной душой. Она прибыла бестелесно на их звезду в созвездии Южного Креста. И просто проверяет, как же нужно выразиться так, чтобы тебя поняли? В общем, проверяет какие-то информационные процессы, с чем-то там связанные.

Легенда, легенда, повсюду одна легенда. Оказалось, вот чем опасны такие эксперименты, что, во-первых, полное ощущение теперь надолго, если не навсегда, что Ксения Сергеевна Железнова – инспектор, вселившийся в тело специально для того, чтобы проверять общество. Во-вторых, религия здесь другая, уровень развития тот же, не смотря на то, что на двадцать один год они моложе. Календарь другой, здесь в году триста семьдесят три дня. Широта и долгота зато те же самые. Климат такой же. География такая же, в смысле страна равнинная, только территория побольше, процентов на десять. Природа, естественно, другая, но чем другая, понять сложно, времени нет, экскурсии здесь устраивать.

Поклонялись здесь Солнцу как божеству до сих пор. В подробности вникать нельзя было, ведь смерть может настать. Но искусством управлять базой данных звезды они владеют в совершенстве. Ксения задавала, правда, вопросы по поводу своей биографии. Инопланетянка отвечала на них с охотой и любезностью. На руке у Ксении было особенное устройство, прямо на запястье в форме колокольчика. Если же инспектор слышала неправду о себе, то колокольчик звонил. Всё это время было слышно неровное дыхание Солнца, его колебания. Прошёл всего час, и можно было ещё много вопросов задать. И Софью Решетникову, знакомую с восьмого класса вспомнила. И то, как училась в университете. И как она училась в первом классе. Даже то, как строили дачу. А это было ещё до школы. И она прыгала на досках, лежащих возле молодых деревьев. Вот она сажает сама деревья, а точнее держит деревце вместе с мамой, а папа копает землю. А вот её первый класс и прописи. Нет, а как шлем попал к ней, и что происходило за прошедший месяц наяву, и кто там с университета её язык взломал, и где учился Кирилл, и почему её до сих пор не похитили, и как за ней следили и кто главное, – всё это узнать, пока не удалось.

Культура манила к себе теорией того, как устроено информационное поле Солнца. Рядом стоял старинный храм Святой Софии. Какие прекрасные башни у храма, который виден вдали на возвышенности в этом древнем городе, в котором девушка и живёт. Да и космодрома в этом мире здесь в помине нет. Есть у западной границы такой современный город. Двойник Ксении не поступила в тот университет из-за слишком высокого конкурса, а платить за учёбу как Ксения не могла. Стоп, Ксения два курса платила за учёбу, а потом за научное открытие перевели на бюджет, тем более что место освободилось. Стоп, тогда она более чем успешно сдала четыре сессии подряд. А эта училась на бюджете, но в другом городе. И живёт пока в общаге. И работает в ВУЗе преподавателем. И как манит этот храм. Высокие пять башен. Золотисто-белые стены, окна пятиугольные, причём слишком острый верхний угол у окон. И орнамент такой у стен интересный. Жёлтые волны идут сверху вниз, а между ними звезды. Да к тому же эти две волны пересекаются. Чем-то напоминает нити ДНК. Ещё кое-какие участки стен между окнами, по всему периметру окрашены жёлтым цветом в шахматном порядке. И процесс обработки данных это напоминает. И хоть ночь во дворе, но всё же ведь фонарями облеплено. И какие деревья красивые, сочные и красивые, как и на родине. И тут такая тяга остаться здесь. Так тянет эта культура к себе. И что-то больно всё знакомо. В смысле история проникает так быстро в вены и нейроны реального инопланетного мира, что уже бурлит всё в душе.

Выяснить же самое главное не удаётся. Потому что Солнце направила девушку назад, спустя всего час, после начала разговора. Второй час прошёл в диалоге с плазмой, когда приходилось вспоминать ещё события из школы и университета. Вспоминались конкретные знания по биологии, химии, математики, психиатрии, психологии. Вспоминались языки программирования, в частности Пролог, который стал основой для языка N, великий и могучий C, а за ним его производные, вспомнился ассемблер. Вспомнились детские компьютерные игры, вспомнились художественные сцены Стругацких и Лема, вспомнились многие литературные тексты, заученные в школе наизусть. Вспомнились флаги государств. Вспомнилось то, что и когда выращивать на дачу. Сто, сколько стоит всё это? Ведь вдруг сейчас будет инфаркт. Ну, раз ты вернулась Железнова, то в барьер двадцать один процент попала. Только вот уже как инопланетянка молится Солнцу, как кровь бурлит, так нервы звенят.

Осталось только третий час поговорить с Венерой. Теперь последний час Ксения Сергеевна посылала все эти бредовые теории на Венеру, прямо в атмосферу. И там, где она выплеснула грязь, проявлялись молнии тут же.

Шесть часов утра и Ксения проснулась, минута в минуту, секунда в секунду. Машинально посмотрела на своё запястье и ужаснулась: родимое пятно в форме колокольчика. Красный след остался. И теперь повсюду жёлтый туннель, такой же, какой был и в первый раз. Жёлтые своды ссужались так раз там, где двери в палату, и продолжались дальше. Быстро взяла в руки смартфон и стала проверять саму себя, смотря на энцефалограмму. Та показывала, некоторые повреждённые нейроны восстановились. Как же проверить воспоминания? Пришлось звонить матери и проверять то, что запомнила из сна. А запомнила она многое. Естественно, мать сразу поняла. Ведь оказывается, Дарья Георгиевна была четвертым ориентиром и скрытно вела дочь по космосу, руководствуясь своей памятью и чутьём. Когда правда подтвердилась, Ксения разрыдалась прямо в трубку, то ли от счастья, то ли от горя. Сама себя не понимала.

Плачет от того, что от эффекта того, что у неё миссия всё-таки есть. Видите ли она инспектор, и она общество должна проверять. А у неё кто-нибудь спрашивал? Вообще, кто-нибудь что-нибудь спрашивал у неё? "Одноклассники кричали: давай, подсказывай, отвечай за нас у доски. И папочка давал, не спрашивая донашивать туфли и одежду, компьютер старый из третьих рук, мебель из третьих рук, всё из вторых или третьих или даже четвертых рук. Терпение, терпение, всюду это терпение. Тебя травят в школе, а ты терпи. Над тобой смеются твои близкие, швыряя тебе свои старые вещи, а ты терпи. Живёт в общаге всю свою жизнь. А ты терпи. Многие уже квартиры получили, а ты живёшь в съёмном жилье. И терпишь, терпишь, терпишь. Тебя сектанты донимают, уже целый месяц сектанты донимают, а ты всё терпишь, терпишь, терпишь. Если бы не Соня, то терпела ты их ещё полгода, терпя страшные пытки. Ну, всё теперь точно терпеть не буду, – рассуждала Ксения, при этом проверяя работу программы, когда мать её перестала с ней по телефону разговаривать: – или я восстановлю себе память, включив резерв, или умру. Неужели есть множество миров? Прямо теория подтверждается. И плачу потому, что не успела её предупредить, а только легенду какую-то зачем-то говорила. Нет, параллельные миры – это реальность, я же вспомнила правду. И как это уложить в голове событийное пространство, объединяющее все планеты, все миры. И какова же структура этого пространства? Теперь надо бороться. Так, очищаем базу данных. Всё равно этот мир мёртвых в голове держится. Так теперь наверно надо расшифровать эту странную подготовку в мире мёртвых или удалить. Странно, что я не все эти галлюцинации и автопилот забыла. Я презираю себя за то, что так над собой экспериментировала и поддалась на уловки сектантами. Я впадаю в две крайности одновременно: то я миссия и божественная дочь, то я полное ничтожество и мутант. Причём в мире мёртвых я якобы вспоминала то, какой я была когда-то святой, и каким я была растением-мутантом. И если бы я была святой, то зачем мне и эту жизнь жить? Я бы летала там, в событийном пространстве и горя не знала. Я же мир познала. А генетический материал человека нельзя же в столетник засунуть. И повелась. Не прощу себя за такое терпение всего, что угодно. Не прощу себя за эксперименты над собой. Да это финал и больше над собой экспериментировать я не будут. Не буду ставить опыты. Надо же, вероятность двадцать один процент. Не поняла, повреждённые лобные доли на энцефалограмме на глазах затягиваются".

И действительно нейроны именно лобных долей каким-то чудным образом стали затягиваться. В отличии от височных долей, где и центры памяти и центр электромагнитной ориентации. И видно буря на виски давит, поэтому они не могут так легко восстановиться. И тут же Ксения вспомнила, что в младенчестве её страшно трясло и так раз височные доли больные у неё с рождения. Так что восстановить их до конца будет сложно и займёт вообще-то годы, даже десятилетия. Да уже привычно болеть всякими приступами и терять периодически память и вновь её восстанавливать. Но удивительно, как вспомнилась чётко начальная школа и ранее детство. В пятом классе, и это тоже чётко помнила Ксения, был серьёзный приступ. И школу теперь она помнила чётче, теперь хотя бы одноклассников вспомнила и биологию, а также психиатрию. Теперь же надо бы проверить ещё раз. Противоречие какое-то. Нет, ещё раз смотрит на две энцефалограммы и сравнивает. Невнимательность, и височные доли восстанавливаются. Просто лобные доли уж слишком быстро восстанавливаются.

– Есть пошли, – сказала Ирина Степановна и подошла к Ксении, – а что у тебя с запястьем.

– А, – не поняла Ксения, – да вот проснулась и увидала. Не знаю отчего. Я сейчас ничего не понимаю.

– Это твой язык так сработал, что аж лобные доли так быстро восстанавливаются.

– Да мой язык – это проводник божественной энергии. А божественная энергия и лечит.

– Ага, оператор "angel". Давай иди жрать. Спрашивать тебя всё равно бесполезно, как это конкретно работает. Тем более что спецслужбы всё равно узнают.

– Интересно, а что я так во сне сделала, будучи бессмертной душой, что аж лобные доли так восстановились.

– А что ты там могла вытворять во сне? Оксана, пошли жрать, – теперь Ирина Степановна будила Оксану и проверяла шлем: – Так это войдёт в историю – активизация скрытого резерва организма. И у Оксаны мозг стал быстро восстанавливаться. Только эпифиз быстро восстанавливается у неё быстрее, чем у тебя. Как быстро всё-таки. За что эпифиз отвечает?

– Шишковидное тело, отвечает за выработку серотонина и мелатонина. Т.е. за биоритмы человека. Ну, я ритм ей и внушала.

– Всё-таки ты, это уже хорошо, а себе что сделала, лобные доли, я так понимаю?

– Да, он зрительный центр резко стал быстро у меня восстанавливаться. Наконец-то от жёлтого туннеля избавлюсь.

– Какой сон задала, дай посмотрю, так смартфоны я у вас обоих заберу, а вы пошли жрать, пока не остыла. Вам же особую диету уже сделали.

Сначала был вкусный завтрак. С такой лёгкостью Железнова ела манную кашу. И ни о чем пока не подозревала. А всемогущие люди рядом и ждут сигнала. Вкусное горячее какао. Бутерброд с маслом. Всё вроде бы обычное и больничное. Но организму вдруг так этого не хватало. Выпила странные зелёные две таблетки из странной упаковки АНГ-1. Что за аббревиатура? И колокольчик одновременно со взглядом на упаковку заболел. А потом тут же отпустило. Когда укол ввели в вену, так же болел колокольчик. Но ей кололи пока обычный галопередол. Сразу взяли у Ксении и кровь, и мочу, и слюну, а смартфон, как и Оксане, так и Ксении не вернули. Что там так долго наблюдают. Вот так эксперименты. Больные Оксанку стороной теперь обходила.

– Вот эти двое реально имеют там связи, прямо наверху, – Одна женщина так и сказала, подняв к верху указательный палец: – они могут одним пальцем что-то там, ну вы понимаете.

Наступило время обеда, и после слов той женщины, на двух больных девушек смотрели всем отделением и их открыто обсуждали, считая их оттуда. Причём говорили как-то так, будто эти слова вообще ничего не значат. Ну, они оттуда, как-то телепортировались. И прямо могут мыслью это сделать. И вот прямо взлететь могут. И прямо вот морду расквасить. А ещё мысли все читают. И вот кто что видел, так сразу и не скажешь. Просто они не видели, а вот спецслужбы-то видели. И прямо смотрят за ними, они, т.е. спецслужбы, тоже оттуда.

За тем, как ставили капельницу, наблюдали все особо помешанные над термином оттуда. Особо помешенных было шесть человек. Они откровенно уселись и смотрели, что же им там ставят. Когда Сенно поставили просто глюкозу, все шесть разочарованно вздохнули. Одна сказала в полголоса:

– Эта не "М".

– А кто "М"?

– А кто "М", сейчас узнаем?

– Не узнаете, – вдруг сказала Ирина Степановна.

– Почему, у нас демократия.

– Чего?

– Народ властвует в больнице, т.е. пациенты!

– Сейчас я покажу, кто здесь власть! – Ирина Степановна так кричала, что шестеро позеленели. Санитары по очереди всех вывели из палаты, отобрали смартфоны, шлемы-стимуляторы даже сняли, привязали и вкололи снотворное. Сопротивлялись больные до последнего, даже ступор имитировали.

Теперь озлобленная медсестра принесла особенную капельницу ЭПМ-2 и вколола быстро и легко. Железнова спокойно посмотрела на этикетку, ничего не поняла с первого раза. Потом увидела палец у рта медсестры, и злобный серьёзный вид внушал что-то совсем страшное. А тут надпись маленькая внизу этикетки. Там, кстати, написано "БелНаноРобот". И тут резко почувствовало то, как щиплет вену. И здравствуйте, давно не виделись, жёлтенький привычный уже туннель, своды которого идут строго по лучу внимания Ксении и сходятся там, в той точке, на которую она смотрит. Туннель реальности, мать его, он так называется.

"Я разработала революционный язык, раз резко память восстановилась, что я аж ранние детские воспоминания вспомнила. А тут он мысли читает. А ещё он включил телепатию. И я же телепатически услышала, ёж твою медь, эту с параллельного мира. И мать я слышала телепатически, я сама проверяла. А кто у нас в стране этим занимается? Есть три весёлых таких буквы: КГБ. Вот там люди мной всерьёз заинтересовались. Там ещё на сайте вирусы от моего имени распространяют, которые мысли читают. А ещё там, на сайте секта круглосуточно сидит и гипнотизирует, разделив на группы людей и властвует. И активно меня подставляет, намекая, что моя кровь несёт особенные непонятные гены. А тут ещё Оксана не случайно оказалась в моей же палате. Ещё странные такие намёки следователя. Ещё странно ведут себя врачи. Одна санитарка так уже напугана была, когда вот этих шестерых уводила. А я психанула и резерв себе включила. Так программа моя, я же ощущаю, работает. Шлем же проверяют. И на мне он. И меня проверяют до сих пор. И нанороботов вводят в кровь, целую капельницу. Меня проверяет контрразведка. Мамочка, я трезвею. Не дай Бог, обыск будет на квартире. Нет, скорее всего, мою всю электронику дома уже проверили. И это мне мама телепатически сейчас намекает. Я же слышу этот шифр. Реально моими разработками занялась контрразведка. И я попала. Я же просто терпела, а надо было сразу сообщить, что меня гипнотизируют. И всё было бы не так. Да в конце концов, я хочу быть свободной и независимой, и хочу сама разрабатывать свой язык программирования. Зачем, какая же дура тогда была, тогда взяла и ушла с универа. А зачем сайт свой создала. Сектанты же меня через него нашли. И отец меня надоумил сайт свой организовать. И отец сказал, что ты семье нужна. Значит, отец мой – предатель мой, враг мой, кровный и самый главный. Как мне там Солнце с большой буквы "С" сказало, те которые закон мой нарушили и тебя обидели, получать вдвойне, ты же инспектор, у тебя такой архетип".

Всё-таки как они приходят неожиданно. Человек уже всё осознал и понял, а всё равно приход неожиданный.

– Начальник Плазмоградского отдела национальной генетической безопасности при комитете государственной безопасности Республики Беларусь Виктор Викторович Победоносцев, – сказал человек с лысиной и в очках, пожавшей так крепко руку Ксении. Он сначала показал на женщину с короткой черной стрижкой в стиле каре, узких очках и круглым изящным лицо, как у ведущей: – Это следователь Алена Игоревна Гвоздева.

Алена Игоревна пожала руку Ксении:

– Добрый день.

– А, – сначала затормозила Ксения, а потом, сказала: – Здравствуйте, тут без вас не обойтись.

– Я понимаю, да.

– Это наш эксперт-криптоаналитик Антон Валерьевич Виноградов, – сказал Победоносцев и показал на человека с длиннющими усами и кудрявыми черными волосами, да ещё очки и форма. Нет, вылитый гусар.

– Здравствуйте, Ксения Сергеевна, я думал, мы вам включим резерв, а тут вы сами умудрились, – сказал вылитый гусар и даже руку поцеловал.

– Я поняла, что вы так раз ко мне и из-за этого, – не выдержала Ксения, – вы проверить меня таким оригинальным способом решили.

– Гм, – слегка улыбнулся Победоносцев, – а чего-то мы должны проверять инспектора, вот этот архетип? Ребята в боевой форме заходите, и не стесняйтесь, вот трое человек: Оксана Сенно, некий контролёр, вот Елизавета Пшеничная, а вот Валентина Филонова. Всех их троих мы и проверяем. А Ксения – потерпевшая с самого начала, вообще-то.

– А, а, а, – все трое только это и сказали, тут же четверо бойцов их и зафиксировали.

Следователь Алена Игоревна где-то нашла, а может просто из кармана достала смартфон Ксении и стала что-то проверять, потом сообщила:

– Вирусов от Оксаны, странно, нет. Но есть вирусы от некоего Кирилла.

– Так оператор "angel" сказал? – спросил начальник.

– Да.

– Нет, я знаю, что Оксана девушка буйная. А мать её запуганная, так что пусть наручники будут. Вот не люблю я этого: то сотрудничаю, то не сотрудничаю. Ты же если патриот, то до конца. Вот же Железнова смогла и отключила себе автопилот. Смогла же совершить подвиг и включить резерв. Да и память восстанавливается. Вот это мне ваш "angel" и сообщает.

– Правда она и соображает больше.

– Она же автор языка N. Причём разрабатывала она его с самого начала. И все вот гадают, да, какая же версия у нас? Так я вам отвечу. Вот оператор "angel" мне сказал, что её сознание как бы пытались изъять из тела, перепрограммировать его и сделать другим. Вот меня девушки такие технологии очень интересуют. Как так Железнова видит весь месяц прямой эфир с Венеры, некой точки в пространстве, вполне себе объективной, а такое впечатление, что она сама появляется в конкретных местах. Вот далеко в лесу, где вы двое были. А она там так и не оказалась. Вот фотографии есть, полюбуйтесь на себя со стороны, – начальник сам показывал фотки, – не удивляйтесь, у нас фотографы есть. А ещё вот детализация интернет-трафика. Странное дело, что сначала к Железновой поступают файлы, исполняемые кстати. Они исполняются, а потом разработки Железновой передаются некоему Кириллу Буйнову. И самое главное, сначала гипнотическое воздействие на Железнову, потом производство вирусов для адептов, а потом уже передача вирусов Кириллу Буйнову, а затем на сам сайт.