Текст книги "Брутфорс 2 (СИ)"

Автор книги: Иван Катиш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Брутфорс 2

Глава 1

Июльская жара пыталась доесть зелень кампуса, и если бы не вмешательство хозслужб, то уже и доела бы. Бармены не успевали разливать лимонад для непродвинутых пользователей жары и зеленый чай для продвинутых. Интерес к пиву проявлялся только ближе к вечеру.

Администрация запустила новые летающие увлажнители, распыляющие водную пыль, чем вызвала страшный ажиотаж, потому что одна часть студентов решила выяснить, можно ли на них кататься, а другая – нельзя ли подставить свой старый планшет под орошение и получить по страховке новый. Пока мы с Бакланом лениво обсуждали, не присоединиться ли нам к первой группе, кто-то сумел уцепиться за одно из устройств, упасть оттуда под ноги ректору и сломать ногу. Себе, не ректору. Тем не менее, на этом увлажнение воздуха с воздуха прекратилось.

Наше затворничество закончилось вместе с экзаменами, и в принципе можно было заниматься чем угодно. Только делать было нечего. Макс уехал домой, я отрабатывал свои часы в инкубаторе, а вечером не знал, куда себя девать. Мы съездили пару раз в город поглазеть на чудеса урбанизма, поняли, что они бесконечны, а потом Баклан привлек нас с Димой к просмотру нового интерактивного шоу о воинах, мечущих копья в темноту. Смысл шоу был в том, что два раза за получасовую серию в рандомном режиме главный герой бросал зрителю виртуальное копье, которым надо было пригвоздить демона, потому что герой сам не вывозил. Если же зритель копье упускал, шоу останавливалось, и надо было смотреть серию с начала. А Баклан участвовал в конкурсе, кто дальше продвинется в просмотре, и проигрывать не хотел. Фишка была в том, что ты никогда не знал, в какую сторону герой это копье швырнет. Уменьшение пространства просмотра не помогало, чем оно было меньше, тем подлее герой выбрасывал копье. Мог вообще кинуть его за экран, и тогда поймать его было без шансов. Рекомендованным пространством для просмотра была площадь нашей тренировочной комнаты, в этих условиях герой вел себя приличней и бросал копье вперед или в стороны.

Остальные события в шоу были намечены весьма пунктирно, то есть герой, конечно, что-то делал: куда-то ходил, что-то ел, кого-то целовал, но всем было понятно, что это только связки между главными моментами, когда из темного угла начинают резко лезть демоны, и герой с диким криком «Помогай!» кинет зрителю копье.

Честно говоря, мы сами привлеклись к процессу, когда нам надоело слушать печальные вопли Баклана, что он опять упустил копье и потерял призовые баллы. Втроем, – и Баклан по этому поводу купил на всех перчатки для ловли виртуальных предметов, – мы закрывали более-менее всю зону, куда герой мог подкинуть копье, и коллективными усилиями продвинулись до 56-серии. Само шоу было довольно однообразным, но процесс отслеживания – затягивающим, так что часть времени мы сожгли за копьеметанием.

– Можем ли мы считать, что это спорт? У меня уже плечо болит, – спросил Дима после очередного сеанса, в результате которого Баклан продвинулся в рейтинге на десять позиций.

– Нет, – мрачно ответил я. – Достижения сомнительны, движения однообразны.

– Да ладно вам! – орал счастливый Баклан. – Зато мы побеждаем!

– Это да.

Неумолимо приближалось 1 августа – дата объявления имен прошедших конкурс. Собеседование на органику процессов два раза переносили, и, наконец, объявили точные даты: 24, 25 и 26 июля. Мне досталось 26-е, последний день. На эти дни работа инкубатора была прекращена, потому что собеседование проходило именно там. Свои часы я с запасом отработал на предыдущей неделе и был изгнан Шведом до следующего понедельника, чтобы не вводить в расходы лабораторию.

Сегодня было еще только 25-е. Дима уехал помогать друзьям готовить свадьбу, и на кампусе из наших остались только мы с Бакланом. В столовой по случаю прибытия гостей из диффузной зоны между нами и Югом давали гиросы со свининой и курицей. Баклан долго убеждал гирос-мастера положить ему в гирос оба вида мяса, но тот на такое кощунство не пошел, и Баклан ушел с одной свининой. В утешение взял себе два компота.

Поговорить на отвлеченные темы не получилось. Баклан с картошкой фри в зубах напоминал моржа, но вещать не переставал.

– А ты знаешь, что для того, чтобы подтвердить зачисление, нам с тобой достаточно зайти один раз в Приемную комиссию, а Диме с Максом надо еще метнуться в Администрацию досдать всю биометрию. Ибо голосуешь всем собой!

– Почему?

– Потому что мы с тобой воспользовались опцией «Бесплатный билет» и, значит, могли поступать только в один университет, а они своими ногами пришли. Поэтому никто не знает, во сколько еще университетов они подали документы. Хотя и запрещено больше, чем в пять что ли. Но никакой уверенности в этом ни у кого нет. И теперь они должны предоставить полную биометрию, а нам с тобой достаточно только глаз и рук.

– Какой бред. С каких пор глаз и рук недостаточно?

– Говорят, давно уже. Мы с тобой дикие люди.

– Это точно.

– Что будешь делать с зачислением?

– Буду до последнего ждать органику процессов. Ничего другого не хочу.

– А как же здоровый оппортунизм? Тебя даже из инкубатора не попрут, я уверен.

– Я знаю. Гелий сказал, что если я выберу другое направление, меня никто не погонит. А вот если я совсем не поступлю, тогда извини, пока-пока.

– Как неприятно. То есть твоя непоколебимая позиция не дает тебе никаких бонусов?

– Ты абсолютно прав. Знаешь, есть одна хорошая новость. Я было начал завидовать Обе, что он уже зачислен и занял потенциально мое место, но, оказалось, что и Оба, и еще какой-то персонаж с Востока, и два андроида, которых уже взяли на курс, идут по отдельному списку.

– Все равно завидно.

– Но не так!

– Тоже верно. В любом случае все решится завтра.

– Только в том случае, если они объявят баллы за собеседование сразу. Тогда я буду стоять сурикатом перед дверью Приемной комиссии за час до открытия. Чтобы всё подтвердить и быть уверенным, что всё в порядке. Но этого может не случиться. Меня Швед предупредил, что так может быть, в прошлом году они задержали списки до десятого августа.

– Кошмар. Какой саспенс.

– Да. И ничего не поделаешь, могут себе позволить. Единственное утешение, что на пятилетнюю программу конкурс еще больше. Там тоже 20 мест, а список желающих простирается в бесконечность. Но их уже отсобеседовали, остались только мы. И, кстати, по ним результаты тоже не объявлены, я от нечего делать проверил.

– Ух! Я бы все-таки на твоем месте подумал…

– Я знаю, – усмехнулся я. – Но, как говорит в таких случаях Дима, ты лучше меня.

Баклан пожал плечами и утрамбовал в себя остатки гироса.

На собеседование я заявился к самому началу, даже чуть раньше, и удостоился кислого взгляда Шведа.

– Ну чего ты приперся? Комиссия еще не собралась. Мы еще часа полтора будем всех измерять.

– Я же не знал…

– Чего ты не знал? Что тебя всего уже измерили, оценили и в папку положили? Не ври. Ну и сиди тут как дурак первым в очереди.

Швед оставил меня перед кабинетом и забрал остальных в ту самую комнату, где меня обвешивала датчиками Марго три недели назад. Конкуренты с интересом глянули на меня, но никто ничего не спросил. А я уселся прямо перед дверью.

Комиссия, однако, собралась гораздо раньше. Уже через полчаса появился Гелий с незнакомым седым профессором.

– М? Риц! Вот и славно.

– А ты говорил, еще час ждать будем! – хитро посмотрел на меня незнакомый профессор.

– Остальных будем, это наш лаборант, он уже прошел основное тестирование. И свободен для дальнейшего разбора.

– Мы ведь не будем разбирать его совсем?

– Конечно, нет. Так, откусим по кусочку.

Развеселая профессура закрылась в кабинете. Через пять минут пришла Марго, еле заметно кивнув мне, и молодой сердитый, бритый наголо, препод.

Вскоре дверь открылась снова.

– Проходите, – пригласил меня лысый препод и занял свое место за столом.

Выглядело всё необычайно официально. В глубине комнаты стоял длинный стол, за которым сидела комиссия. Перед каждым табличка: Гелий, Марго, Рудник и Красин. Гелия с Марго я знал, Рудник – старый добрый профессор, Красин – лысый, молодой и злой.

– Итак, – начал читать с листа лысый Красин. – Вы – Александр «Риц» Иванов, двадцать четыре года, поступаете по программе «Обучение на родине» на трехлетний курс «Органика процессов». Общий балл – 233. Органический балл – 168. Верно?

– Да. Про органический балл я впервые слышу, но вероятно это те данные, которые снимает ваш прибор?

Лысый скривился.

– Да, они. Вам не объяснили, что они значат?

– Нет.

Марго поджала губы, а лысый удовлетворенно кивнул.

– Так и должно быть. Позже поймете. Расскажите о себе. Почему решили поступать именно к нам? Почему так поздно? Почему мы должны вами заинтересоваться?

Я мысленно вздохнул и начал.

– После школы я оказался на Востоке…

– Подождите, вы не сами туда уехали?

– Нет, переехал после школы вместе с родителями.

– Хорошо, продолжайте.

– Поскольку я тогда не понимал, чем хочу заниматься, я потратил несколько лет на разные профессии. Последние четыре года вместе с другом я держал мастерскую по ремонту скутеров. Мы устраняли не только и не столько механические неполадки, сколько восстанавливали утерянные части программ, и так я постепенно всё глубже погружался в тему. И с каждым днем всё лучше понимал, насколько мне не хватает знаний.

– Очень интересно. И что же послужило окончательным триггером? – прищурился лысый, который, кажется, мне ни капли не верил.

– Внезапная ликвидация мастерской. Мы попали под расширение зоны отельного строительства.

– Что же, вам не выдали компенсацию? Чтобы вы могли начать новое дело?

– Выдали, – улыбнулся я. – Но Восток довольно прижимист. Мне этой компенсации даже на новую заявку не хватило бы.

– Что? Правда? – злой Красин повернулся к старым профессорам.

– Правда, – усмехнулся Гелий. – Ты еще спроси, сколько ему дали.

– А сколько?

– Пять талеров, – ответил ему я. – Это после выплат пострадавшим клиентам столько осталось, но и до этого было немного.

Лысый посмотрел на меня, в его глазах мелькнуло сочувствие, но тут же пропало.

– Понятно. А что вы скажете о другом аспекте вашей заинтересованности? Об условиях вашего трастового фонда?

Я вздрогнул. Они и про это знают. Ладно. Я сделал морду лопатой и постарался ответить максимально нейтрально.

– Это был дополнительный фактор. Сразу после сноса мастерской я узнал, что трастовый фонд, оставленный мне прабабушкой, может перейти в мои руки только при условии наличия у меня высшего образования. Третьим дополнительным фактором было решение мирового совета о том, что бесплатное высшее можно получить только там, где окончил школу. Четвертым фактором является отсутствие финансовой поддержки семьи, есть только моральная. И пятым – ваш университет окончили оба моих родителя, и я считаю, что они неплохо обучены. Поэтому по сумме всего – ваш университет и ваш курс.

Гелий с Рудником заржали.

– Неплохо обучены, гляди-ка!

Лысый скривился. У Марго уполз в сторону уголок рта, но в целом она сдержалась.

– Нормальное жизненное решение, – кивнул Рудник. – Надо понимать, что до этого лета дела у вас шли хорошо.

– Более или менее, – мрачно кивнул я, вспомнив, как Скиф слил налево наши разработки.

– Здесь всё ясно, – перехватил инициативу лысый. – Вы в курсе, что ваше бесплатное образование потребует отработки? И всё это время ваш трастовый фонд будет болтаться без дела?

– Это без проблем, – улыбнулся я. – Пусть болтается.

– Риц уже работает стажером в нашем инкубаторе, – бросила Марго.

– И что, справляется? Это не он устроил ту аварию случайно? – хищно прищурился лысый.

– Нет, она сама устроилась, – вмешался Гелий. – Риц принимал участие в ликвидации.

– Почему он не отмечен среди отличившихся? – опять начал свою волынку лысый.

– Потому что списка отличившихся нет и не будет. Наш бардак – мы его и разгребаем. В этом нет никакого подвига, чистая рутина, – отрезал Гелий. – Иначе придется раздавать медали всем, кто моет у нас полы. Причем ежедневно.

– Хорошо, – вернулся ко мне лысый. – Тогда, собственно, главный вопрос. Чему вы хотите научиться?

Я постарался изобразить максимально преданный взгляд.

– Работать.

Сделал паузу, и понял, что преданный взгляд куда-то утекает, потому что мне и в самом деле интересно об этом поговорить. Но не с этим лысым перцем, а с Гелием и Марго.

– Работать правильно. Заниматься сложными проблемами, есть слона по частям – выращивать программы с нуля. Преодолевать длинные пути. Бегать на короткие дистанции я умею, тут у меня собственной дури хватает, а на длинные – нет. И я это только здесь, в инкубаторе, понял.

– Мир спасти не хотите?

– А? Мир спасти? Почему не спасти, если будет возможность.

Гелий с Рудником опять булькнули от смеха. А Красин покраснел и раскалился так, что, кажется, на его лысине можно было бы жарить яйца.

– Не хотите серьезно, да? Хиханьки вам и хаханьки. Так. Может быть, у уважаемой комиссии будут вопросы?

Гелий с Рудником качнули головами, а Марго скептически посмотрела на лысого.

– Тогда последний вопрос, – заявил лысый. – Как вы знаете, наша работа требует экспертизы в широком круге вопросов и быстрой реакции. Итак, задача. Идет дождь. Ворона летит по лесу. На какое дерево она сядет?

– На мокрое, – мне пришлось сделать над собой усилие, чтоб не заржать. Нас этой дурацкой загадкой еще в школе мучили.

– С реакцией нормально всё, мне кажется, – заметила Марго.

– Да, – признал лысый. – У меня нет вопросов.

Тут в кабинет за моей спиной кто-то заглянул.

– Заканчиваем уже, – махнул рукой Гелий невидимому собеседнику и уставился на меня. – Хотите спросить нас что-нибудь?

– Мм, а когда будут результаты? – выдавил я.

– Определенно не интересуется спасением мира, – ухмыльнулся Рудник.

– Мы постараемся побыстрее, – улыбнулась Марго. – Решение о финальном балле принимается коллегиально по каждому абитуриенту, иногда это занимает время.

– А какой у вас запасной план, если не пройдете? – опять возник вредный лысый.

– Никакого, – признал я. – Ваш курс в приоритете. В принципе я подавал еще на прикладное моделирование и андроидоведение, но…

– Андроиды и на этом курсе будут, – заверил меня Рудник.

– Мне кажется, можем отпустить человека, – бросила на него острый взгляд Марго.

Гелий со злым Красиным согласно кивнули, Рудник тоже возражать не стал. И я выкатился в коридор.

Другие претенденты уже скопились перед дверью. Швед запустил в кабинет следующего, закрыл за ним дверь и вышел со мной на улицу.

– Ну как? – спросил он.

– Чот я не знаю, – пожал плечами я. – По-моему, не очень.

– Сказал что-нибудь про спасение мира?

– Нет. Вернее, когда спросили, сказал, что попробую, если надо будет.

– Это ты зря. Школьники на выпуске сейчас все эссе пишут на тему, как спасти мир или, как минимум, сделать его лучше. Чего ты надулся? Я шучу. Это вообще необязательно. Тем более с твоим органическим баллом.

– А, кстати, я хотел спросить. Что это у меня за балл и как начисляются очки за за собеседование?

– По органическим баллам так. 50 – минимум. Меньше не берут, просто нельзя, человек не сможет расти. Средний у поступающих – обычно в районе 70. Так что твой – ого-го какой. У меня при поступлении даже близко такого не было.

– А сейчас у тебя какой? А у Гелия какой?

– Сейчас не знаю. Все профессионалы считают этот замер глупостью, но, понимаешь, это и правда так. Если человек может работать голыми руками, у него точно больше сотки. У меня при поступлении был 85, наверное, подрос с тех пор, я кое-что могу, но все-таки без направляющих мне некомфортно. Недостаточно уверенно себя чувствую. А ни Гелия, ни Марго ты не затащишь на эту установку. Пару лет назад Министерство предлагало замерять уровень органики преподавателям, на это Гелий сообщил, что оглашение реального уровня старшего персонала демотивирует молодежь, поскольку они сочтут его недостижимым. И для примера загнал туда Красина как самого молодого.

– И сколько у него получилось?

– 153.

– Ага.

– Ага, ты понял, да? Он, небось, к тебе доматывался по полной программе?

– Типа того.

– Вообще у него в принципе такая роль. Он официально наш злой полицейский. Но, между прочим, Гелий был прав. Красинские 153 балла привели первокурсников в лютую тоску, и они всем коллективом провалили две лабораторные подряд. С тех пор к нам не приставали. А по поводу собеседования – твой балл будет средним от собеседования и замера. Максимум, что можно получить на собеседовании – сотка. Если предположить самое худшее – что ты сейчас получил ноль, то на выходе у тебя будет 84. И это неплохо.

– Ну… пусть так, пошел я тогда, – махнул я ему рукой и двинул к общаге.

Поглядим, что будет.

Глава 2

В общаге я застал печального Баклана. Весь его план по захвату первых мест разбился о коварство зрителей, которые начали смотреть шоу о копьеносцах целыми коллективами, причем круглосуточно.

– Представляешь, одна такая команда сидит в соседнем корпусе! – жаловался Баклан. – Я даже сходил познакомиться. Они тоже заняли тренировочную комнату и сидят там безвылазно. Вернее, вылазно, но посменно. Я даже не понял, сколько народу участвует, по-моему, дофига. Целый этаж, похоже.

Я заржал, а Баклан только набрал обороты.

– Не, ну как так можно! Все достижения сбрасывают в один акк! Меня вообще в рейтинге уже нет, болтаюсь где-то на уровне второй сотни. Да еще вы с Димой куда-то делись, а одному без вас смотреть совсем неприкольно. Там ничего интересного не происходит, думал, хоть на девчонок посмотрю, а уже три серии никого, одна жратва, лапшу в себя всасывают только в путь, я от этого сам есть хочу, вообще непонятно, зачем теперь это смотреть. А как всё начиналось! И демоны были знатные, фиолетовая версия вообще огонь, так и ее тоже давно нет!

– Ты определись, тебе в рейтинг или фиолетовых демонов?

– Мне – в рейтинг. Раз нет девчонок и фиолетовых демонов.

– Скажи мне, а там призы или что? Чего ты вцепился-то в это шоу? Других что ли нет?

– Да нет там особых призов, если только мерч дадут. Но я же не из-за него. Мне приятно было, что наша команда так круто выступает, вроде как мы лучше всех… А теперь что?

– Так. У меня есть мысль. Покажи мне правила участия.

– Чего это ты озаботился ими? Раньше тебе было плевать.

– Раньше мы сами в это играли. А теперь у меня есть мысль. Насчет привлечь кое-кого, и для этого кого правила могут быть важны. Потому что мы сами твои амбиции не вытянем.

– Чего это сразу «амбиции»…

– А что это, если не они? Не морочь мне голову, показывай правила.

Правила оказались гибкими донельзя, я прямо обалдел. Кто ж так делает? Согласно тексту, количество зрителей на одном акке не ограничивалось, единственное, что запрещалось, это просмотр из разных точек одновременно. И это отслеживалось. А смотреть можно было любым коллективом хоть круглосуточно. Причем понятно было, что увеличивать одновременное количество зрителей ни к чему, а вот организовать круглосуточный просмотр было бы самое то. Наши конкуренты успели посмотреть от 150 до 200 серий, и Баклан со своими 60-ю был действительно нигде. Хотя с момента нашего совместного просмотра и успел посмотреть четыре серии.

– Что? Что ты придумал? Рассказывай!

– Я придумал позвать Софью. И ее друзей-тумбочек.

– Да лаааадно! А они смогут копья ловить? А согласятся?

– Насчет копий проверим. А насчет согласятся, я поэтому правила и спросил. Андроидов ты ни на что противоправное не подпишешь, но тут всё чисто. И причина у нас есть – сделать Баклану приятное.

– И чего, они согласятся?

– Ну а почему нет? У тебя нет, случайно, дня рождения поблизости?

– Не, у меня в мае.

– А, ну ладно. И без дня рождения договоримся. Давай письмо писать.

– А надо там всякие «как дела»? Или можно сразу по теме?

– Думаю, надо. Она наверняка захочет с Гиги согласовать. Так, где мой планшет? Напишу ей в личку. Надеюсь, они там не на зарядке.

Риц: Привет! Как у вас дела? У нас есть к тебе дурацкое предложение. Хочешь поучаствовать?

Софья:(пишет)

– Куда она там пропала? – заволновался Баклан через пять минут.

– Я же говорю, вызывает Гиги.

Софья: Привет! Какое предложение? Оно совсем дурацкое? Мне надо будет обсудить с Гиги.

Риц: Да пожалуйста. Тут такое дело. Наш Баклан мечтает выиграть турнир по копьеметанию. Своими силами мы не справляемся. Правила позволяют привлечь неограниченное количество друзей, мы хотим позвать на помощь вас

Софья: Копьеметанию?

Риц: Надо бросать виртуальные копья в демонов. Два раза за полчаса. И в демонов попадать

Софья: Но мы никогда не бросали копья.

Риц: Мы научим

Софья: А где?

Риц: У нас, в тренировочной комнате

– Баклан, ну ты понял, если они согласятся, тебе придется оставить в общаге свой планшет. Ты норм с этим?

– Да абсолютно. Оставлю только трансляцию, всю связь закрою. Мне вообще ничего не надо, я сегодня уже на работу в бар выйду.

– Ах вот чего ты заволновался! Тебе некогда будет!

– Да я и без этого не справился бы…

Софья: Гиги спрашивает, зачем вам все это? Там призы, или что?

Риц: Чисто ради славы. В призах там какой-то мерч, даже не указано

Софья: Что такое «мерч»?

Риц: Брендированные подарки. Футболку дадут с картинкой, или сумку с кружкой. Или, учитывая, тематику шоу, шлем красивый. Или демона пушистого. Вряд ли еще что-то

Софья:(печатает)

Софья: Мы согласны. Сколько нас должно быть?

Риц: Трое за раз. Можно потом меняться.

Софья: Выдвигаемся к вам.

Риц: Супер!

– Ну смотри, обо всем договорились! – провозгласил я.

– Я мерч им отдам, – щедро пообещал Баклан.

– Не могу себе представить, что бы им из этого пригодилось. Хотя на андроида в футболке я бы посмотрел! Расскажи про работу-то!

– Да в бар же, как и хотел! Вернее, до конца лета в западный бар, а потом осенью, когда бар закроется, в кейтеринг перейду. Прямо сегодня на смену и выхожу, приходи к нам пиво пить.

– Западный – это какой?

– Это у самого леса, четверть круга от нас. Мы туда никогда не ходим почему-то, а там здорово.

– Я приду!

– Пошли проверим, свободна ли тренировочная комната? И забронируем ее сразу и навсегда.

– Шанкс в обморок упадет, когда увидит.

– Он должен был к нам уже привыкнуть.

Тренировочная комната оказалась свободна. Мы с размахом, достойным лучшего применения, забронировали ее на неделю на мое имя, и, как ожидалось, туда немедленно примчался Шанкс.

– Что вы тут будете делать? Почему круглосуточная бронь?

– Андроиды будут копья ловить, – объяснил я.

У Шанкса отвалилась челюсть, но объяснить мы ничего не успели, надо было идти встречать андроидов.

* * *

Через три часа после начала собеседования Гелий вздохнул и спросил с тоской:

– Как там наши претенденты, не закончились еще?

– Скорее, мы закончимся, – мрачно ответила Марго и заглянула в список, лежащий перед Красиным. – Еще двое.

– Ладно. Давайте их сюда, а уже потом перерыв.

Два следующих абитуриента ничем не запомнились, и все с облегчением выдохнули.

– Когда будем определяться по баллам? – осторожно спросил Красин.

– В понедельник? – предложила Марго.

– А чего откладывать? Может, раз-раз, и на лихом коне в выходные. С претендентами на пятилетнюю программу мы с вами быстро разобрались.

– Там нечего было обсуждать, – проворчал Рудник. – Ровно двадцать многообещающих претендентов, всем по 90 баллов для ровного счета, остальные – свободны. А здесь у нас разброс. Впрочем, как всегда, с трехлетниками. С одной стороны, меня угнетает эта смесь самонадеянных школьников с решительными аксакалами, с другой, настоящие безумцы только здесь и встречаются.

Красин закряхтел. Он в свое время был пятилетником. Но он сразу нацеливался на карьеру в академии, а в этом случае было логично получать нормальное пятилетнее образование, чем пытаться потом проапгрейдить трехлетнее. Впрочем, никто обычно и не пытался. Люди знали, на что шли.

– Действительно, – сверилась со своими записями Марго. – Я выставляю оценки по пяти параметрам, и они очень неоднородны.

– А какие у тебя параметры? – Гелий с интересом заглянул в планшет к Марго.

– Такие же, как всегда, – пожала плечами Марго. – Любознательность, упорство, кругозор, устойчивость, реакция.

– А, ну да. Как насчет умения работать в группе?

– Мы не можем проверить это на собеседовании. Можно только предположить, что психологическая устойчивость вместе с любознательностью подскажут соискателю, что в группе можно добиться большего. Есть же у них мозги, в конце концов.

– Подождите, господа. Вы хотите сказать, что вас совсем не интересует оптимизм соискателя? И его способность к логическим рассуждениям? Вы помните, зачем, собственно, Министерство пересмотрело содержание выпускных экзаменов?

– Красин, какой же вы зануда, – засмеялся Рудник. – Нам не надо об этом помнить. Уровень оптимизма, вернее, степень его демонстрации замеряет история мира, логику, соответственно, логика. Тот, кто прошел порог отсечки, уже обладает необходимым уровнем. Можем, конечно, взглянуть на соответствующий экзамен, но он и так участвует в общей сумме. На нашем уровне мы смотрим своё. Должен вам сказать, что вы на оптимиста тоже не тянете, раз подозреваете претендентов во всех смертных грехах. Ладно, господа, я все-таки перенес бы нашу встречу на понедельник.

– Но мы хотели в этот раз успеть со списками к 1 августа?

– И успеем. Если начать обсуждать в понедельник, то до 1 августа останется еще три дня, – заверил Красина Рудник.

– Все равно, имейте в виду, что я не дам вам протащить вашего любимчика!

– Что значит «протащить»? Мы никого не тащим.

– Хотел сказать, что не дам ему поставить высший балл. Я уже вижу, как вы нацелились его взять.

– Должен сказать, – отметил Гелий, – что смысл собеседования как раз в целевом отборе. Потому что на людей нужно смотреть глазами. Мы пробовали брать по тестовым работам. Напомню вам, сколько было подлогов. Так что мы с вами именно этим и занимаемся: нацеливаемся взять кого хотим. Что же касается упомянутого соискателя, он и сам пройдет, без дополнительной помощи. На одном только органическом балле, или я совсем не умею считать.

– Я не настаиваю, чтобы мы поставили ему ноль баллов! Это будет подозрительно и неправильно, хотя его отношение к жизни и вызывает у меня отторжение. Можем поставить 40 и срезать всё, что больше 100.

– Что? Почему? С каких пор мы ограничиваем средний балл ста баллами? Где такое правило? – вскинулась Марго.

– У нас никогда не бывает больше ста баллов за собеседование!

– То, что у нас не бывает ста баллов за собеседование, это техническое обстоятельство, а не ограничение. У нас никогда не было абитуриентов с таким высоким органическим баллом. Поэтому и средняя от замера и собеседования никогда не поднималась выше ста, – отметил Рудник.

– Почему вы все против меня? Я всего лишь за справедливость. В том, что у него высокий органический балл, нет его заслуги. Это просто природа.

– По природным данным мы людей и берем. Вы музыкальному отделению запретите брать людей с хорошими голосами, потому что это нечестно. Они же такими родились.

– Ну… не знаю… Музыка – это другое.

– Красин, вы совсем нас запутали. Не понравился вам соискатель, поставьте ему ноль. Я даже не буду спрашивать вас, почему вы это сделали, и так понятно. Мы поставим свои баллы и выведем среднюю. Не зря же у нас тут комиссия. Будет ровно и местами справедливо, – заявил Гелий и встал.

– Ноль я не буду ставить.

– На вас не угодишь, – фыркнула Марго.

И все засобирались на обед.

* * *

Шанкс уселся по-турецки в углу и вознамерился остаться тут, пока не разберется, что затевает сто четвертая комната. И не пожалел.

К Баклану и Рицу прибыла делегация из шести андроидов во главе с Гиги.

– Рассказывайте, – потер Гиги ладони, – что вы тут замыслили?

– Смотри, – начал заново Риц.

– Нет, давай я расскажу, – вклинился Баклан. – Это ж мне приспичило.

Риц не стал спорить и кивнул.

– В общем, так. Есть шоу «Копьеносцы» с интерактивными вставками, где надо помогать герою метать копья в демонов. Потому что он сам не справляется. Два броска за получасовую серию.

– А копье откуда берется? – не поняла Софья. – Ты нам их дашь?

– Нет, их выдает герой, – объяснил Баклан.

– Чего? – изумился Шанкс.

– Так. Стоп. Может, лучше показать? – Баклан растерянно посмотрел на Рица.

– Пожалуй, да, – ухмыльнулся тот.

Они включили 61-ю серию, которая оказалась очень удачной, с точки зрения того, что герой выкинул копье зрителям на второй и шестой минуте, Риц поймал первое, Баклан второе, демонов они благополучно завалили, и поскольку план по валу был выполнен, серию оставили на экране молча докручиваться, а Баклан приступил к дальнейшим объяснениям.

– Сейчас идет конкурс. Участвует весь Север и прилегающие диффузные зоны. Можно участвовать командами, мы вот так и участвовали. Но только мы смотрели в обычном режиме, я, Дима и Риц, а, оказывается, народ смотрит круглосуточно. И мы отстаем. А это обидно.

Гиги улыбнулся.

– То есть ты просто хочешь выиграть?

– Ну да. Но человеческими силами это невозможно, у нас их недостаточно. И мы решили позвать вас на помощь.

– В этом нет никакого другого смысла? – удивилась Софья.

– Никакого. Просто ради фана. Если дадут какие-нибудь призы, я их вам отдам. Или поделим, если они делятся.

– Люди странные, – подал голос маленький Мимига.

– А я тебе что говорю, – подтвердил ему Гиги.

– Соглашусь, – ухмыльнулся Риц.

– В общем так. Если вы согласны, то тогда мы вас сейчас научим ловить копья, и погнали.

В этот момент планшет Баклана грустно запищал. Оказывается, создатели шоу поменяли алгоритм, и, начиная с 61-й серии, герой выбрасывал копье три раза. Поэтому просмотр серии тут же обнулился.

Шанкс с Гиги захохотали, Риц закатил глаза к небу, а Баклан сел на пол и чуть не заплакал.

– Я поняла, – хладнокровно отметила Софья. – Копий может быть больше. А почему вы сказали, надо три андроида?

– Потому что мы играли втроем: я, Риц и Дима, которого сейчас нет. И было норм.

– Я бы предположила, что герой будет бросать копье не только вперед, но и назад. Так что я бы стратегически расположила одного андроида сзади, а спереди, на мой взгляд, и одного достаточно.

– Кстати, да, – вспомнил Риц. – Так ведь было в начале, герой сбрасывал копье назад.

Баклан обреченно кивнул. Создатели шоу были способны на что угодно.

Следующие два часа ушли на то, чтобы научить андроидов ловить копья. Здесь очень пригодился Гиги, который сразу сказал, что никакие перчатки андроидам не нужны, на цель надо настраиваться имеющимися средствами. Он покопался в своем планшете, и у Софьи стало все получаться, немного больше ушло на работу с Мимигами, но, в конце концов, справились и они.

Действительно скорость передвижения андроидов была достаточной, чтобы перед экраном стоял один из них. И Софья оказалась права, на 62-й серии герой начал выкидывать копье за экран. Это было даже удобней, потому что герой его фактически подбрасывал, и андроид спереди успевал подать сигнал андроиду сзади, чтобы тот готовился. Дело пошло резвее.