Текст книги "Враги наших врагов"

Автор книги: Иван Заянчковский

Долгоносики зимуют в почве. В апреле, едва начинает прогреваться земля, они выходят из подполья и расползаются по дикорастущим растениям, предпочитая многолетние бобовые, где временно живут и питаются. С появлением всходов сахарной свеклы долгоносики переползают на свекловичные поля. Питаясь молодыми растениями, насекомые объедают у них листья и корешки. За свою жизнь каждый жук может съедать до 10–12 граммов зеленой массы. Вредят свекле и личинки долгоносика, выгрызающие ямки в ее корнях, отчего они становятся уродливыми, мелкими, а сахаристость их понижается. Мелкие же корешки личинка перегрызает полностью. Когда личинки становятся, наконец, молодыми жуками, они не сразу выползают на поверхность, а переходят в так называемое состояние диапаузы и зимуют в почве. Часть жуков (до 30 процентов) может оставаться в состоянии диапаузы 2–3 года. Потому-то так трудно бороться с долгоносиком. Кажется, истреблены все жуки, а глядишь, через год они появляются снова.

Долгоносики страшны «и числом и умением». Даже если на 2 квадратных метра поля приходится в среднем один жук, то гибнет 40 процентов растений. При «плотности населения» в 0,8–1,2 жука на квадратный метр всходы могут быть уничтожены полностью. А ведь в отдельные годы, случается, в некоторых районах число долгоносиков доходит до 2–4 и даже до 17 на квадратный метр. Конечно, свекла в таких хозяйствах погибает и ее пересевают. В 1940 году на Украине было пересеяно 269 900 гектаров сахарной свеклы, 35 процентов всех посевов. Иногда приходится пересевать даже три-четыре раза.

Основной метод борьбы с долгоносиком, как уже говорилось, – химический. Но нередко приходится прибегать и к примитивному ручному сбору, привлекая для этой нелегкой работы все трудоспособное население – от ребятишек до стариков. В 1955 году, например, на ручной сбор долгоносиков на Украине было затрачено 10 миллионов трудодней!

Поэтому понятно, сколько человеческой энергии могут сберечь куры, сколько свеклы они способны спасти. И не только свеклы! Их можно направить и против клопа-черепашки, которого куры отыскивают, роясь в лесной подстилке, куда он забирается на зимовку. Кур можно использовать и в борьбе с саранчой.

А сейчас специалисты подыскали еще одну работу для них. Они предлагают вывозить кур на луга и в сырые места возле прудов, озер и болот для уничтожения моллюсков. Как известно, пресноводные брюхоногие моллюски предоставляют свое тело в распоряжение личинок некоторых паразитических червей-сосальщиков. Эти черви вызывают ряд заболеваний, особенно таких, как дикроцелиоз и фасциолез, которыми болеют не только овцы, козы, крупный рогатый скот, верблюды, лошади, свиньи, олени, различные грызуны, но даже и люди. И вот, склевывая моллюсков на берегах прудов и на осушенных местах, утки, гуси и куры помогают бороться за здоровье людей и домашних животных.

Спрашивается после этого, справедливо ли традиционное ироническое отношение к птице, которой нередко даже отказывали в этом звании?!

«Чайки стонут перед бурей»

В свое время эту птицу замучили назойливым, упорно повторявшимся требованием: «Ну-ка, чайка, отвечай-ка, друг ты или нет…» К ней взывали с эстрады, по радио, с грампластинок, пытаясь добиться ответа, когда все ясно и так.

Хотите знать прогноз погоды? Присмотритесь к чайке. Не зря у моряков существует поговорка:

 
Чайка ходит по песку – моряку сулит тоску;
Села чайка на воду, жди хорошую погоду.
 

Действительно, когда понижается давление, вода обычно теплее воздуха и с поверхности моря поднимаются мощные воздушные потоки. Они особенно радуют тех птиц, которые находят удовольствие в парящем полете – буревестников и альбатросов. Буревестника и назвали так за то, что он смело парит над морем перед бурей и в штормовую, ветреную погоду. А вот чайки, которым шторм опасен, чувствуя приближение бури, не летят за добычей, не качаются на волнах. Они остаются на берегу и с писком бродят среди прибрежных скал или по песчаным отмелям. Ждут бурю. Ждут и… «стонут перед бурей», как писал М. Горький в «Песне о Буревестнике». В хорошую же погоду, когда атмосферное давление высокое и вода холоднее воздуха, над морем восходящих воздушных потоков не образуется, и птицам парить не на чем. Естественно, они быстрее устают и садятся на воду, на мачты кораблей. В этом случае плавающие чайки и другие птицы предвещают устойчивую хорошую погоду, и их предсказанию можно верить, как барометру.

Но чаек можно встретить не только у моря.

 
Вот вспыхнуло утро. Румянятся воды.
Над озером быстрая чайка летит.
Ей много простору, ей много свободы,
У чайки луч солнца крыло серебрит.
 

Такую картину можно увидеть в самых различных уголках страны, у рек и озер.

Возле подмосковной станции Лобня есть заповедное озеро Киево. Камыш, осока, череда, плавни у берегов, плавневый остров на середине озера. Кое-где растут кусты ивняка. Здесь издавна обосновались речные чайки. Где бы они ни летали, где бы ни зимовали – в Италии, у Средиземного, Каспийского или Черного морей, а то и возле далекого Нила, – весной они возвращаются в свои родные зыбучие плавни на озере Киево и выводят потомство. При помощи кольцевания установили, что одни и те же птицы по 10–12 лет подряд выводят птенцов на этом озере. Белые, с коричневой головой, речные чайки собираются здесь огромными массами. До четырех-пяти тысяч гнездится их в этой колонии. Свое озеро чайки ревностно охраняют от непрошеных гостей. Хищнику сюда лучше не показываться: белые сторожа сразу заметят его и подадут тревожные сигналы. И тогда вся колония поднимается в воздух и летит навстречу врагу.

С утра до вечера тут царят оживление, шум, крики летающих чаек. Нередко они покидают озеро и отправляются за десятки километров на поля и луга, очищая их от насекомых и даже мелких грызунов. Саранча, гусеницы луговой совки и мотылька, хлебные жуки и другие вредные насекомые – все идет в пищу. Подсчеты показали, что пара чаек за день истребляет до 400 граммов вредных насекомых.

Не меньший аппетит и у других чаек: средиземноморской, серебристой и их родственницы – крачки.

Средиземноморские чайки гнездятся у нас на северо-западном побережье Черного моря. Но пребывание в курортных краях отнюдь не сделало их миролюбивыми и добродушными по отношению к вредителям. Они улетают в степь и поедают там жужелиц, долгоносиков, щелкунов, хрущей, жуков-кузек, мелких грызунов. Подсчитано, что 60 тысяч средиземноморских чаек и черноносых крачек, гнездившихся в Черноморском заповеднике, за один день уничтожали около 12 тонн насекомых. За летние месяцы это составляет почти полторы тысячи тонн! Не случайно в этой зоне не отмечалось массового размножения таких вредителей, как клоп-черепашка, луговой мотылек, жук-кузька, совки, прусы и так далее.

Серебристые чайки вылавливают в прикаспийских полях зеленых кузнечиков, которые вредят зерновым, винограду и техническим культурам. А в степях Украины, в зоне Аскания-Нова – Цюрупинск – Партизаны они охотятся на грызунов: мышей, полевок и даже сусликов. По приблизительным подсчетам И. Д. Иваненко, колония чаек, где было 1200 старых птиц, за три с половиной месяца уничтожила по меньшей мере 250 тысяч полевок, сусликов и мышей. По сообщению Ф. А. Киселева, свыше 5 тысяч серебристых чаек, гнездившихся на Лебяжьих островах, в течение 150 дней летне-осеннего периода уничтожили на полях Раздольненского, Красноперекопского и Первомайского районов не менее 750 тысяч сусликов. Серебристая чайка полезна еще и в санитарном отношении, так как поедает снулую рыбу.

Итак, чайка – друг не только моряков, но и полеводов, и друга этого надо беречь. В знаменитой пьесе А. П. Чехова один из героев признается: «Я имел подлость убить сегодня эту чайку». Сказано честно и самокритично. Но куда лучше, если оснований для таких признаний вообще не будет!

Поющий палач

Посадить на кол – издавна считалось одной из самых мучительных казней, до которых додумался человек. Казалось бы, птиц заподозрить в привязанности к столь изощренному способу расправы довольно трудно. И все же среди них нашелся любитель острых ощущений – настоящий палач, который насаживает свои жертвы на острые иглы. Его так и обозначили по-латыни Lanius («палач», «мучитель», дословно: «мясник»). Правда, увидев эту красивую пеструю птицу, никогда не заподозришь ее в столь кровожадных наклонностях. По облику и окраске это типичная певчая птица. Только клюв у нее не такой, как у других певчих птиц. Крупный, черный, сплюснутый с боков и кончается небольшим крючком. Из всего отряда воробьиных только у нее одной такой клюв. Клюв хищника.

По-русски птицу называют «сорокопут». Как родилось это имя, точно неизвестно. Полагают, что из двух слов: «сорока» и «путать», ибо хвост у нее похож на сорочий, а песня непонятная, путаная.

С высокой ветки, с вершины дерева или куста сорокопут высматривает в траве добычу. Поворачивает голову то вправо, то влево, а длинный хвост (до 7–8 сантиметров) все время движется в разные стороны. Вот на мгновение сорокопут замер, внезапным рывком бросился вниз и почти скрылся в траве. Еще миг, и он круто взвился в воздух. В клюве трепещет мышь. Усевшись на куст, он ударяет добычу о ветку и энергичным движением головы насаживает ее на острый шип, после чего начинает поедать, отрывая клювом небольшие кусочки. Ну, чем не палач! Правда, откровенно говоря, палач поневоле. Во-первых, нанизанные на иглы или шипы жертвы обеспечивают ему продуктовые запасы, так как грызунов и насекомых он уничтожает больше, чем может съесть. А во-вторых, и это еще важнее, так ему легче воспользоваться добычей: ведь лапки у него слабые и не в состоянии удержать жертву, которую он раздирает своим клювом. Сорокопут – птица не столько хищная, сколько насекомоядная. Он истребляет майских жуков, кузнечиков, саранчу, жужелиц, гусениц. Серый сорокопут часто охотится за крупной добычей и нередко пытается ловить птичек на лету. Мышевидных грызунов или ящериц он выслеживает с веток кустов, деревьев или с телеграфных столбов и проводов. Чернолобый сорокопут разоряет иногда гнезда малых птичек: то яйца разобьет и выпьет, то птенцов унесет к себе и съест.

Основная пища сорокопута-жулана – различные взрослые жуки (хрущи, бронзовки, навозники, усачи, щелкуны, иногда и плавунцы), слепни, бабочки. Сорокопут, защитник лесов и урожаев, – птица полезная. И уж конечно, он нисколько не виноват в том, что ученые окрестили его столь устрашающим именем.

Друзья или захребетники?

Ранняя весна. Еще не выросла трава, а на грядках уже зеленеет лук. И сразу же в огороде появляется непременный гость – воробей. Сядет на грядку и начинает щипать перья молодого лука. Иной раз и луковицу вытащит из земли. А попробуйте прогнать – не уйдет. Вы на него руками машете, а он скачет по грядке и луковицу за «чуб» тащит.

Или конец лета. Стая бродяг-воробьев налетает на посев подсолнуха, усаживается на шляпки и давай клевать семечки. А то залезают в сад и набрасываются на поспевшие ягоды. Их устраивает и малина, и клубника, и смородина, а кое-где вишни и виноград.

Все ясно, категорически утверждают многие. Воробей – разбойник и тунеядец, живущий за чужой счет. Нечего с ним церемониться. И если уж признано нецелесообразным «палить из пушки по воробьям», то, во всяком случае, не мешало бы принять против них энергичные меры.

Но позвольте, возражают другие. Не следует спешить с обобщениями. Приглядитесь внимательней к жизни и деятельности воробьев, и, может быть, все будет выглядеть не в таком мрачном свете!

И в самом деле, приглядеться стоит. Пищу воробьев изучали многие натуралисты, и оказалось, что в период выкармливания птенцов воробьи – полезнейшие птицы.

В общей добыче воробьев почти 84 процента насекомых – вредителей садов, полей, огородов и лесов. Удалось подсчитать, что пара полевых воробьев, выкармливая двух птенцов (по 8–15 раз в час), в течение одного дня приносит им около 500 насекомых, из которых более 400 вредные. А ведь обычно в гнезде 4–5 птенцов. Но это только один выводок. За лето же у воробьев их бывает 2–3, а на юге даже 4.

Домовый и полевой воробьи приносят в гнездо различных жуков, особенно слоников-долгоносиков, гусениц-листоверток, совок, шелкопрядов, ловят бабочек, мух и их личинок, реже саранчу, клопов, пауков. Они регулярно собирают коконы мошек, которыми бывают буквально осыпаны прибрежные ивняки, тем самым оздоровляя территорию.

И вот оказывается, что воробьи тоже имеют право гордиться своими заслугами перед человеком. И прежде всего им должны воздать по заслугам садоводы, которым немало бед приносит, например, яблоневый долгоносик-цветоед. Весной он, после того как перезимовал в земле, вылезает оттуда и тотчас начинает питаться набухшими почками. Днем эти насекомые ползают и летают и лишь с вечера до утра утихомириваются, цепенея от холода. Когда же появляются бутоны, долгоносики используют их для того, чтобы откладывать здесь яйца – по одному в бутон. А всего около сотни яиц! Внутри бутона из яйца выходит маленькая червеобразная личинка и питается тычинками и пестиками. Проходит 15–20 дней, и личинка превращается в куколку. Еще через 7–12 дней она становится жуком и, наконец, выходит наружу. А судьба бутона решена. Он засох. Правда, на яблоне их обычно хватает, но в годы, когда она цветет слабо, долгоносик особенно опасен. И тут-то воробей – первый помощник человека.

Но сфера его полезной деятельности шире: он обслуживает еще и поля и огороды. Ведь есть другие долгоносики, которые вредят злакам, свекле, бобовым, подсолнечнику, винограду, хлопку и древесным породам в лесах. Они грызут и портят почки, листья, корни, цветы, бутоны, завязи, зерно, орехи, стволы деревьев. Амбарные же долгоносики портят зерно на складах. Ежегодные убытки от них исчисляются многими миллионами рублей. И были бы неизмеримо большими, если бы не воробьи. А ведь эти бойкие птички еще уничтожают семена сорных растений и вредных гусениц.

Однажды на огородах рабочих и служащих Ильменского заповедника (Южный Урал) появилось множество гусениц капустницы и других бабочек-белянок. Казалось, они объедят всю капусту. Но вот появились воробьи. Сначала разведчики, а потом целая стая. Стратегически вся операция была проведена ими с поразительной точностью и планомерностью. Появившись на поле боя, они начинали осматривать каждый кочан: заглядывали под каждый листочек, проверяли и сверху и снизу, и в результате враг был полностью уничтожен.

Итак, полевые и домовые воробьи не такие уж захребетники, какими их считал когда-то А. Брем. Не зря И. В. Мичурин берег в своем опытном саду и даже подкармливал их осенью и зимой. И абсолютно прав профессор М. Н. Богданов, сказавший: «Воробей – честный работник, он исправно трудится на своего хозяина. Приносит много пользы, и за это-то его гонят везде, бранят вором и не любят. Виноват ли он, что его труды не хотят ценить и что его вынуждают воровать? Да он и не ворует, а берет только свое». И все-таки… Все-таки это не вся правда, а лишь часть ее. Пока речь шла о воробьях, живущих в средней, центральной и северной лесной полосе страны. По-иному приходится оценивать их деятельность в южных районах, особенна в среднеазиатских республиках. Вот там, собираясь огромными стаями, воробьи наносят ущерб полям, садам и виноградникам.

Поселившись возле зерноскладов и элеваторов, воробьи расхищают много зерна.

Воробьи опасны на юге еще и тем, что, перелетая со склада на склад, разносят на своих лапках амбарного клеща и вообще могут быть переносчиками возбудителей заразных болезней.

И еще один грех за воробьями: они вытесняют из искусственных и естественных гнездовий полезных певчих птиц и отбивают у них охоту посещать сады, которыми завладели воробьи. Скворец еще может постоять за себя и выгнать воробья-нахала из скворечника. А вот тем, кто послабее – синице-лазаревке или мухоловке-пеструшке, – не устоять перед ними.

Вывод ясен: в одних местах воробьи нуждаются в охране, в других их следует отпугивать, а в третьих даже частично уничтожать.

Во всем мире, по самым скромным подсчетам, не меньше миллиарда воробьев. В свое время их вывезли из Европы, и они благополучно освоились в Америке, Австралии, Африке. И засилье их, особенно в зерновых районах, нередко ведет к печальным последствиям.

Борются с воробьями по-разному. Иногда прибегают к старомодному традиционному пугалу. Но птицы быстро привыкают к нему и перестают обращать внимание. А те, кто посмелее, словно чтобы поиздеваться над человеком, даже присаживаются на чучело отдохнуть или почистить клювик.

В юго-восточной части Австрии, где воробьи вредят виноградникам, их отпугивают при помощи «дроздов». Так называют небольшие туристские самолеты, выпускаемые в Польше. Это «пугало» – более современное и более эффективное. Но дабы держать птиц в постоянном страхе, нужно, чтобы самолеты непрерывно находились в воздухе. Не слишком ли дорогое «удовольствие»?

При массовом размножении не только воробьи, но и другие зерноядные птицы могут превратиться в губителей урожаев и бич местного населения. Так произошло и с красноклювой птицей келеа, водящейся в тропической Африке. Селятся келеа колониями, часто достигающими огромных размеров. Раньше келеа питались семенами диких трав и заметного вреда от них не ощущалось. Но с развитием культурного сельского хозяйства птицы перешли на посевы проса и риса, размножились в огромных количествах и стали кое-где настоящим бедствием. В Южной Родезии, например, есть колония келеа, которая насчитывает около 11 миллионов особей (больше, чем людей в Токио или Нью-Йорке). Люди ведут активную борьбу с этими птицами: пускают в ход огнестрельное оружие, химикаты и даже огнеметы, но пока удовлетворительного способа борьбы не найдено. Птицы продолжают размножаться и губят урожай.

Эти птицы из семейства ткачевых (с виду они похожи на воробьев) приносят огромные убытки и ряду других стран Центральной и Южной Африки. Особенно страдают от них крестьяне Нигерии, Судана, Танзании, Замбии. В министерствах сельского хозяйства этих государств созданы даже специальные отделы по борьбе с птицами-вредителями. В Сенегале жители ежегодно убивают около 30 миллионов этих крылатых грабителей, но на посевах страны по-прежнему кормятся около 200 миллионов птиц. По подсчетам экспертов, в африканских странах уже уничтожено свыше миллиарда птиц, а количество их практически не уменьшилось. Для борьбы с ними нужны значительные средства и квалифицированная помощь специалистов. Поэтому в начале 1966 года 18 африканских государств обратились в Организацию Объединенных Наций с просьбой помочь им в борьбе против их злейших врагов – птиц.

Сорока не мишень

На сороку люди издавна в обиде. Она и пустомеля и сплетница, приносящая самые невероятные известия на своем хвосте. Она и воровка, наделенная страстью к блестящим вещам. Говорят даже, что сорока навела врагов на боярина Кучку, владевшего Москвой, и что облик этой птицы приняла Марина Мнишек, улетевшая из столицы, когда москвичи расправились с ее незадачливым супругом Лжедимитрием. И вообще сорока будто бы всегда предсказывает беды и напасти.

Не случайно многие охотники, увидев сороку, забывают о зайцах и другой дичи и начинают гоняться за белобокой, чтобы подстрелить ее. Правда, это не так-то просто. Сорока – очень осторожная и чуткая птица. Она и видит хорошо и слышит неплохо. Стоит показаться вдали человеку или собаке – затрещит, застрекочет. А остальные птицы и звери давно усвоили: раз сорока стрекочет, надо прятаться. Так что на расположение охотников ей рассчитывать не приходится.

Длиннохвостые стрекотухи – птицы всеядные. Но основным кормом им служат насекомые: различные жуки, особенно хрущи, долгоносики, щелкуны, оленки, кукурузные навозники, песчаные медляки, клопы-черепашки, проволочники. Летом сороки собирают на деревьях гусениц дубовой листовертки, пядениц. Сорока же один из главных врагов березового пилильщика.

Пилильщиками называют большую группу насекомых из отряда перепончатокрылых, к которым относятся осы, пчелы, наездники, орехотворки. Всего около 5000 видов, из них на долю СССР приходится до 1500. Пилильщики – опасные вредители хвойных и лиственных лесов, садов, ягодников, посевов зерновых и крестоцветных. Самка пилильщика, откладывая яйца, выдвигает яйцеклад, напоминающий пилку (отсюда и название), пропиливает им лист и в образовавшиеся надрезы откладывает яйца. Одна самка может отложить до 100–150 яиц. Вышедшая из яйца личинка (ложногусеница) питается листьями или хвоей, а завершив развитие, спускается на землю, забирается под подстилку или в верхние слои почвы, окукливается в бурых коконах и зимует.

Собираясь стайками в березовых лесах и рощах, сороки роются в лесной подстилке, извлекают коконы пилильщиков и расклевывают их, а летом собирают на ветвях ложногусениц пилильщиков. Осенью сороки залетают в сады и отыскивают вредителей под кронами деревьев.

Занимаются они и агропрофилактикой. В малоснежные зимы сороки рыхлят подстилку на опушках лесов и в лесополосах, достают залегшего на зиму вредного клопа-черепашку, повреждающего культурные растения: сахарную свеклу, люцерну, клевер, а также лесные породы деревьев. Сядет клоп-черепашка головой вниз на стебель пшеницы, проколет его и высасывает сок. И мало того, что истощает этим растение, он еще разжижает и отравляет содержимое тканей, так как в его слюне содержатся ядовитые ферменты. От этого части растений отмирают и не образуют колоса. Если же клоп уколет основание колоса, тот преждевременно побелеет и станет бесплодным. Проколотое и высосанное клопом-черепашкой зерно сморщится, потеряет всхожесть. Хлеб из такого зерна тяжелый, расплывчатый, невкусный. Клоп-черепашка учиняет иногда нашествие на огромные территории. В 1961 году, например, перезимовавшие клопы заселили свыше 2 миллионов гектаров.

«Вредную черепашку, – рассказывал как-то специалист по защите растений профессор Д. М. Пайкин, – можно сравнить с пожаром. Посудите сами: если на одном квадратном метре разместилось по четыре клопа, то они с потомством могут сожрать весь урожай. А ведь на отдельных полях их нередко находят десятками на каждом метре!»

Вот и приходится более снисходительно относиться к сороке. Не будем расточать ей комплименты и ограничимся лишь сухой справкой: в желудке одной только птицы находили до 110 клопов-черепашек!

В очагах размножения сосновой пяденицы сороки выбирают ушедших на зиму в подстилку гусениц. В одном лесу проверяли, насколько аккуратно работали сороки. Оказалось, что на не тронутых птицами участках находили до 70 гусениц на одном квадратном метре, а там, где подстилку перебрали сороки – на площади около двух гектаров, – гусениц не нашли.

А ведь сороки истребляют еще и грызунов – мышей и полевок, нередко упрятывая их под листья или в мох.

Но поскольку сорока действительно воровата, то бывает и так, что она пользуется плодами чужого труда. Наблюдали раз, как сорока обворовывала лису. Та мышковала, но была сыта и не съедала добытых мышей, а оставляла про запас. А следом летала сорока и таскала задушенных кумушкой грызунов…

Несмотря на некоторые грехи, сорока довольно полезная птица. Лишь в отдельных случаях, когда при очень большой численности сороки наносят вред охотничьим и птицеводческим хозяйствам, допустим организованный отстрел части этих птиц.

Нет худа без добра

Как-то июньским утром я объезжал владения совхоза Касимовский на северо-востоке Рязанской области. Машина пробежала через лесок и выскочила на небольшую возвышенность. Дальше дорога пошла через обширное поле. Сухая, серо-желтая земля. Неплохо обработанная. И никаких всходов, ни одной травинки. Недалеко от дороги на каком-то чурбаке сидел пожилой человек с ружьем в руках.

– Что это он караулит на голом месте? – спросил я шофера.

– Грачей гоняет: здесь кукуруза посеяна.

Действительно, кое-где грачи портят посевы кукурузы – выкапывают зерно и молодые всходы. Очевидцы говорят:

– Нюх, что ли, у них особенный: как сядут на поле, так и идут вдоль рядка и копают. А появятся всходы – выдергивают их.

Ничего не скажешь: тут грачи приносят вред, и приходится их отпугивать. Кое-где их даже отстреливают и подвешивают на шестах в назидание другим.

Что же за птица грач? Всегда ли заслуживает он подобной участи?

Грач – вестник весны. Еще снег не сошел на полях, а они уже деловито расхаживают по оттаявшим дорогам и холмам, собирают скудную пищу. И тут же, не теряя времени, чинят свои гнезда, откладывают яйца и начинают насиживать. Никто из перелетных птиц раньше грачей не выводит потомства.

Как писал поэт Н. Заболоцкий, весной

 
В каждом маленьком растеньице,
Словно в колбочке живой,
Влага солнечная пенится
И кипит сама собой.
 
 
Эти колбочки исследовав,
Словно химик или врач,
В длинных перьях фиолетовых
По дороге ходит грач
 
 
Он штудирует внимательно
По тетрадке свой урок
И больших червей питательных
Собирает детям впрок.
 

Селятся грачи колониями (по нескольку сотен птиц), выбирают для этого пересеченную местность. Любят, чтобы близко была вода, и отнюдь не возражают против соседства с человеком.

Жилье они строят на высоких деревьях – иногда по 30–40 гнезд на каждом. Часто облюбовывают городские парки и деревья, растущие вдоль тротуаров, к немалому неудовольствию прохожих, вынужденных беспокоиться за чистоту своих костюмов.

Грачи – непременные спутники земледельцев. Испокон веку они выбирали в бороздах и на перевернутых пластах земли всякую снедь. И всегда приспосабливались к достижениям технической цивилизации. При сохе и плуге – ходили за ними, а сейчас столь же уверенно стайками движутся за трактором. Одни прямо около машины спешат выхватить свежую добычу, другие, поотстав, ковыряются в перевернутом пласте.

Что же ищут они? Червей, а больше всего – жуков и других насекомых и их личинки. Когда однажды обследовали желудки 66 молодых грачей, там нашли 2033 различных насекомых и среди них 76 процентов вредных, 22 индифферентных и лишь 2 процента полезных.

Раздолье для грачей наступает при массовом размножении насекомых. Их стаи объединенными усилиями способны полностью истребить саранчу, кузнечиков или долгоносика. Достается от них и майским жукам, которых грачи собирают на деревьях, и особенно личинкам жуков-щелкунов, проволочникам. Этих длинных жуков хорошо знают сельские жители. Появится возле вас в поле или в лесу и нечаянно опрокинется на спинку. Лежит, короткими ножками перебирает. Потом вдруг тело его напрягается, и – раз – щелкнув, жук подпрыгивает вверх, становится на ноги и бежит. Потому-то и дали ему имя щелкуна.

Взрослые жуки-щелкуны зимуют в почве. Весной они выбираются наверх и питаются листьями злаков, бобовых и других растений. Но ущерб от этого не так уж велик. Вредят главным образом личинки, которые живут в почве от 3 до 5 лет. Они очень упругие и твердые, за что их и называют проволочниками, или костяниками. Проволочники, живя, так сказать, в подполье, подгрызают корни, подземную часть стебля и узел кущения у злаков, портят семена, клубни картофеля, корни свеклы и моркови. Особенно страдают от них посевы пшеницы, ячменя, кукурузы, овощные культуры, табак, подсолнечник. Они способны погубить до 50 процентов посева зерновых и кукурузы. И вот подсчитали: каждый грач съедает за год более 8 тысяч проволочников!

Грачи помогают людям бороться и с вредителями леса. Как-то в Савальском лесничестве Воронежской области сильно размножившаяся дубовая хохлатка начала губить дубовую рощу. Гусеницы хохлатки почти начисто объедали листву на пятидесятилетних дубах и уходили в подстилку на окукливание. Немало их поедали гнездившиеся поблизости вороны, сороки, сойки, иволги, дрозды, дятлы, синицы и другие птицы. Но успеха в этой борьбе они не имели: на следующий год новое поколение гусениц продолжало подрывную деятельность.

Дубы сильно страдали от этого. И не удивительно – ведь на отдельных деревьях находили до 2000 гусениц. Но тут на рощу «набрели» грачи. Сначала их было немного – два-три десятка, а затем стая достигла двух сотен старых и молодых птиц. Колония грачей находилась за шесть километров, в осиновой роще, но они временно перебрались в дубовую рощу и даже ночевали здесь. С рассвета и дотемна в лесу стоял птичий гвалт: грачи ловко лазили по ветвям деревьев и энергично поедали гусениц. За 19 дней грачи полностью очистили лес от гусениц. После этого массового размножения дубовой хохлатки здесь не наблюдалось.

Следовательно, даже выклевывая семена и всходы, они полностью реабилитируют себя общественно полезной деятельностью по уничтожению вредителей – насекомых и даже грызунов, ибо грачи к тому же неплохие мышеловы. А отсюда вывод: если грачей слишком много – в отдельных районах или в какое-то определенное время года, – можно позаботиться о сокращении их численности, но, конечно, ни в коем случае нельзя уничтожать их полностью.

Грачи – представители семейства вороновых (врановых), к которому относятся сороки, вороны, галки, вороны, сойки, кедровки, кукши. И оценивать все это семейство приходится по такому же противоречивому на первый взгляд принципу: «с одной стороны» и «с другой стороны». Однако общий итог складывается все-таки в его пользу. Вот, например, крупный черный ворон. Он уничтожает в основном сусликов, полевок, мышей. Но мрачную славу принесло ему то, что он нередко питается падалью. Давно уже стали видеть тревожный признак в том, что ворон начинает кружиться над землей. Это значит: ищи труп животного.

А ведь, в сущности, ворон выступает в этом случае как санитар, и люди должны быть благодарны ему за «черную» работу.

А вот его родственницу – серую ворону зовут разбойницей. И действительно, кое-где она ведет себя далеко не благородно. Повадившись к гнездам других птиц, она ворует яйца и птенцов. Вытащив чужого птенца, ворона усаживается на землю и начинает клевать его, выедая внутренности жертвы. Яйца же вороны выпивают, не заглатывая скорлупы. Достается от ворон и зайчатам, и утятам, и тетеревятам, и рябчикам и даже молодым глухарям.

Один из членов Всероссийского общества охраны природы рассказывал, что в Пушкине, под Ленинградом, одно время развелось столько серых ворон, что они не давали житья мелким певчим лесным птицам. Исчезли лучшие мастера пения – соловьи и зорянки. Резко сократилось количество скворцов, зябликов, дроздов, трясогузок, пеночек, мухоловок, горихвосток. Пришлось бороться с воронами, отстреливать их, уничтожать гнезда.

Ничего не поделаешь – иногда, особенно в охотничье-промысловых хозяйствах, надо уменьшать их численность. Но призыв «не жалеть патронов» явно неуместен. Ведь ворона истребляет и вредных насекомых (хрущей, щелкунов) и мелких грызунов и добывает по берегам рек и озер моллюсков и снулую рыбу, а зимой поедает падаль, становится частой гостьей на свалках и помойках. Иными словами, польза от нее несомненна. А рассказы о глупости и несообразительности вороны явно несостоятельны: среди других птиц она выделяется как раз наиболее развитым головным мозгом. И к тому же обладает неплохой памятью. Как замечает П. Мантейфель, «вороны отлично запоминают лица и фигуры людей, особенно тех, кто причиняет им беспокойство».