Текст книги "Стражница Славтушэни (СИ)"

Автор книги: Ирма Хан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

Глава 4 часть 5

С Юрой они часто виделись в спортзале. Так получалось, что приходили примерно в одно и то же время. И, как это часто бывает, сначала улыбались друг другу при встрече, кивали приветственно, потом стали здороваться. Однажды, когда Татьяна вышла с тренировки, её окликну Юрий:

– Простите…

– Да, – Таня повернулась на голос.

– Простите, – ещё раз сказал он, – я бы хотел пригласить Вас на кофе… Ну, если, Вы, конечно, не возражаете. Меня зовут Юрий.

– Не возражаю. Меня – Татьяна.

Невысокого роста, широкоплечий, светловолосый, с обаятельной улыбкой Юрий вызывал у неё симпатию, и ей было очень приятно его приглашение. Юра владел автомастерской и несколькими магазинами запчастей. Бизнес у него был налажен давно и поэтому стабилен. С женой он развёлся около пяти лет назад. Связывать себя узами брака больше не собирался, выбрав свободу и независимость. Об этом он сказал в кафе при первой же встрече. Татьяне стало немного неприятно от этих слов, они звучали, как предупреждение. «Можно подумать, я его в Загс тащу», – мысленно хмыкнула Татьяна, вспоминая любимую поговорку отца: «Обидеть – не обиделся, но галочку поставил».

– Какое совпадение, – улыбнулась Таня, – я не в разводе, я вдова, но замужество меня тоже не привлекает. За десять лет я привыкла жить одна и расчитывать только на себя. Я женщина незаисимая и самодостаточная.

За те два месяца, что они встречались, Юрий вдруг понял, что Таня ему очень дорога. И ещё он понял, что это была единственная женщина за последние пять лет, с которой он хотел не только спать, но и просыпаться. Имено поэтому он и позвал её с собой в поездку. Татьяна же не испытывала к нему глубоких чувств и согласилась поехать в экспедицию только ради того, что бы снова побывать в Карелии. Он ей нравился, но не более. Именно поэтому она и не хотела жить с ним, как он предложил ей перед поездкой. Никогда её сердце не замирало в ожидании звонка и не стучало громче, когда он к ней прикасался, в то время как от одного взгляда Алексея её бросало в жар и сердце колотилось так, словно она пробежала марафон. Одно только оставалось для неё непонятным: о чём договорились Юра и Алексей. Вчера эта Юрина фраза сильно задела и рассердила её, поэтому она и не стала слушать Алексея. Сейчас, успокоившись и приведя кое-как мысли в порядок, она пожалела, что не выслушала его. Размышляя на эту тему, Таня подошла к озеру и обнаружила не просто удобный спуск к воде, а маленький песчанный пляжик. Она подошла к озеру так близко, что чуть не намочила тапки. Вода была прозрачная, и дно в этом месте тоже было песчанным. Август был тёплым на удивление. Она опустила руку в воду. Задумалась. Потом положила на траву около корней сосны, которая росла в двух шагах от песка, полотенце и косметичку. Нельзя сказать, что она занималась моржеванием, однако окунуться в холодной воде могла с удовольствием. Оглянувшись по сторонам, быстро скинула с себя всю одежду и медленно вошла в воду.

Глава 4 часть 6

Алексей плохо спал ночью, рано проснулся и лежал с открытыми глазами. Вчерашний неприятный разговор не давал ему покоя. Чутким ухом он уловил, как хлопнула дверца машины, быстро выглянул из палатки и увидел, как Таня пошла по тропинке вглубь полуострова. Он стал одеваться, стараясь не разбудить Колю и, вот когда он аккуратно расстёгивал молнию на входе, услышал ледяной голос Кэпа:

– Не дури, Барс!

Он оглянулся. Николай смотрел на него с осуждением.

– Понимаешь, Кэп, я должен ей всё объяснить. Сейчас нам вряд ли кто помешает, – с этими словами он выскользнул из палатки.

Он издали видел, как Таня посмотрела по сторонам, как разделась и как зашла в воду. «Ничего себе!» – мыслено восхитился он и направился к сосне, под которой лежала её одежда.

Но не только Алексей и Татьяна были у озера в это утро. Когда Юра открыл глаза и не обнаружил рядом Тани, его сердце оборвалось. Он приподнялся на локте, выглянул из окна машины и увидел, как Алексей быстрым шагом направился в сторону озера. Вчерашний хмель ещё не до конца выветрился у него из головы. Он подумал, что у Тани с Алексеем где-то назначено свидание и был полон решимости застать их «на месте преступления». Юра стал быстро одеваться, промахиваясь то мимо рукавов, то мимо штанин, при этом чертыхаясь. Он выскочил из машины и, стараясь не шуметь, устремился вслед за Алексеем. Услышав, как хлопнула дверь «Джипа», Коля вздохнул и стал натягивать на себя одежду, чертыхаясь не меньше Юрия. Так что у озера их было не двое, а четверо. Пока Юрий шёл по тропинке пыл его утих. Ну, застанет он их вместе и что? Ну, набьёт морду Алексею или, наоборот, тот ему? А дальше-то что? Поездка будет испорчена, перед другими экипажами неудобно… Но возвращаться он не захотел. Решил понаблюдать издали и, лучше уж высказать потом всё Татьяне, чем устраивать разборки вдали от цивилизации.

Алексей подошёл к сосне, поднял полотенце и стал смотреть, как Татьяна выходит из воды. Она шла, полностью обнажённая и на долю секунды замешкалась, увидев на берегу Алексея с полотенцем в руках. «Он – то здесь откуда?» Она точно помнила, что никого не видела, когда оглядывалась по сторонам прежде, чем раздеться. Назвать её худышкой было нельзя. Обычно про таких говорят «женщина в теле». Талия, правда, у неё была тонкая, но бёдра были покатые, широкие, а гладкий лобок и не большой животик делали её похожей на античную статую. Алексей любовался ею. Ему всегда нравились фигуристые женщины. Не понимал он современную моду на девушек с плоскими ягодицами и отсутствующей грудью, которые больше походили на мальчиков-подростков. Таня подходила к берегу и Алексей, сняв с себя безрукавку, кинул её ей под ноги. Она молча вышла из воды, встала на импровизированный коврик, взяла из его рук полотенце и стала быстро вытираться, не задавая ему никаких вопросов. У него запершило в горле от близости такой желанной и такой недоступной женщины. В брюках стало тесно, и в паху появилась тяжесть. Она обмоталась полотенцем, одела сначала кружевные трусики и бюстгальтер, потом протянула Алексею полотенце, быстро облачилась в футболку и толстовку. Он так же молча присел перед ней на корточки и, обтерев ей ступни, стал надевать носки. Она придерживалась за его плечо, что б не потерять равновесие.

– Брюки подай, пожалуйста.

Он послушно подал ей брюки и придерживал за локоть, пока она их одевала. Таня обула тапки, забрала из рук Алексея полотенце и собиралась наклониться за косметичкой, когда он взял её за плечи и повернул к себе. Какое-то время они смотрели в глаза друг другу, потом Алексей наклонился к ней и поцеловал. Поцелуй был нежный и робкий, словно он пробовал её губы на вкус. Татьяна резко отстранилась от него:

– Никогда, слышишь? Никогда не смей этого делать, – гневно сказала она.

– Почему? – внезапно осевшим голосом спросил Алексей.

– Если ты заметил, то я здесь не одна, – Таня подняла с земли косметичку и, обойдя его, пошла по тропинке в сторону лагеря.

– Тата, подожди! – Окликнул её Алексей, но она не оглянулась и не остановилась. Просто продолжала идти. Алексей догнал её около небольшого ельника и взял под локоть:

– Тата, пожалуйста, послушай…

– Нет, это ты послушай. В круг моих ценностей не входят женатые мужчины, ищущие приключений в походных условиях. Я не знаю, почему ты решил, что можно вот так беспардонно влезать в мои отношения с другим мужчиной. Я не давала тебе никакого повода. Ты заблуждаешься на мой счёт. Я понятно выражаюсь?

– Куда уж понятней… – Алексей отпустил её руку, и она быстро пошла по тропинке.

«Чёрт!»– выругался Алексей и со всей силы ударил кулаком по стволу ели. Костяшки пальцев покрылись мелкими капельками крови. Он был так захвачен и ослеплён своими чувствами, что даже не сомневался в том, что Татка тоже неравнодушна к нему. А на деле оказывалось, что он портил отношения между ней и её мужем. Неужели он ошибся, и Тата так любила своего Юру, что не замечала других мужчин, кроме него? Неужели он принял желаемое за действительное? Эта мысль доставила ему почти физическую боль. Юра же, который стоял в паре метров от них, скрытый густым ельником, чувствовал себя отвратительно. Он всё это время изводил себя ревностью, а Таню подозрениями, и попрёками, оказывается, зря. Как он только мог допустить, что она принимала ухаживания Алексея! Да и были ли они, эти ухаживания на самом деле? Похоже, что ревность овладела им настолько, что он видел то, чего не было. А если Таня и была в чём-то виновата, то только в том, что понравилась другому мужчине. Глупо было сердиться на неё из-за этого. Николай, который притаился с другой стороны тропинки и был так же свидетелем этой сцены, даже пожалел друга. «Накаут с первого удара. А ты, похоже, действительно влип, друг мой Барс».

Глава 4 часть 7

Алексей развернулся и направился обратно по тропинке к озеру. Юрий осторожно ретировался и пошёл в сторону лагеря. Коля дождался, когда Юра отойдёт на приличное расстояние от него и пошёл за Алексеем. Тот на ходу снимал с себя одежду и бросал её на землю. Подойдя к сосне, где раздевалась Таня и лежала его безрукавка, он снял обувь и оставшуюся одежду, быстро вошёл в воду и нырнул. Коля шёл по тропинке и подбирал разбросаные по земле вещи друга. Когда тот вышел из воды – протянул ему футболку:

– Вытрись.

Алексей взял футболку и стал яростно вытираться.

– Ну, что – охолонулся?

– Ты давно здесь? – вопросом на вопрос ответил Алексей.

– Давно. Ещё с того момента, как Юра за вами пошёл.

Алексей замер:

– Что? Юрий был здесь и всё видел? Он видел, как я Тату целовал?

– Да. И видел, и слышал всё. Он как раз около того ельника затихорился, где ты с Таней говорил. Хорошо ещё, что она тебя бортанула, а то такой бы шум поднялся, мама не горюй. Барс, что ж ты себя в руках не держишь?

– Мне просто показалось, что она мне…симпатизирует, что ли… Я словно прирос к ней, – глухо сказал Алексей и посмотрел другу в глаза, – я люблю её…так люблю…слов таких нет, что б сказать – как…

– Вижу. Пошли, – хлопнул друга по плечу Коля. – То есть, с Юлей ты теперь точно разведёшься?

– Да, и Тата здесь ни при чём. Я тебе уже говорил.

– Ты знаешь, а ведь мне тоже кажется, что она тебе… кхм… симпатизирует. Просто не хочет конфликта здесь. Ну, прикинь, скажет она Юре, что ты ей нравишься и что? Конец поездке?

– Кэп, веришь, только и живу той мыслью, что в Питере с ней встречусь. Я ей должен всё рассказать и про разговор с Юрой, и про развод, а то она обо мне чёрт знает, что думает.

Таня шла по тропинке к лагерю очень быстро, почти бежала. Когда Алексей поцеловал её, когда его бархатный язык коснулся её языка – она чуть не застонала, таким сладким и таким желанным был этот поцелуй. Как бы ей хотелось прижаться к нему, обнять его, чувствовать его сильные руки на своём теле, вдыхать его запах, отвечать на поцелуи… Ей стоило огромных усилий отстраниться от него и ещё больших сказать то, что она ему сказала. Она не могла поступить по – другому. Ну не могла она унизить Юру своей изменой. За время их общения он ни разу не обидел её, относился к ней с нежностью и уважением. Разве могла она поступить с ним так жестоко и несправедливо на глазах у всего лагеря, в кругу людей, которые давно знают его? Не могла… Может, стоило это всё объяснить Алёше? Хотя, зачем?.. Он ведь женат. Она закусила губу, чтобы не заплакать. Её так влекло к Алексею, а быть вместе им не суждено. Похоже, ошибалась баба Веста…

Глава 4 часть 8

Татьяна открыла машину, что бы положить умывальные принадлежности и увидела, что Юры нет. Она оглянулась по сторонам. В лагере стояла тишина. Сколько её не было? Минут тридцать-сорок? Конечно, все ещё спят. Утро раннее, а вчера все разошлись очень поздно. Татьяна решила вскипятить чайник и попить кофе. Она подошла к столу, разобрала то, что осталось с вечера, аккуратно всё положила по контейнерам и тарелкам, протёрла стол, достала бекон и овощи. Она хотела, пока кипит чайник, сделать зажарку из бекона, лука, грибов и перцев и сложить всё в миску, а потом для желающих залить уже готовую смесь яйцом. Чайник вскипел, и она заварила себе кофе в чашке. Юра подошёл к ней со стороны озера, но другой тропинкой.

– Таня, – негромко окликнул он её.

Она повернулась:

– Доброе утро. Ты, наверно, меня искал. Я ушла умываться и забрала с собой всё для умывания.

– Я просто прогулялся.

Он обнял её, поцеловал в шею:

– Танюш, прости меня за вчерашнее. Я всё понимаю, но когда вижу его рядом с тобой… Я просто с ума схожу от ревности.

Юра выглядел очень расстроеным.

– Я себе больше такого никогда не позволю, обещаю.

– Юр, я эти твои извинения слышу постоянно. Смысл извиняться, если ты снова себя так же ведёшь. Поверь, я не заслужила твоих обвинений.

– Я знаю, но, пожалуйста, и ты поверь мне – это больше не повториться. Прости, прости, прости… – Юра сложил ладони на груди, как при молитве.

– Ладно, – кивнула Таня, – но это в последний раз. Ещё что-то в этом роде…

– Нет. Никогда.

И Юра, довольный тем, что был прощён, поцеловал Таню в губы. Она удивилась, что его поцелуй был для неё неприятен. Наверно, потому что ей вспомнились мягкие губы Алексея, тот трепет, с которым он целовал её, его сильные руки… Она отстранилась от Юрия:

– Кофе сделать? Или чай будешь?

Юра почувствовал холодок с её стороны, но отнёс это на тот счёт, что она ещё сердиться. В это время к лагерю подошли Коля и Алексей. Глядя на целующихся, Алексей сначала замедлил шаг, потом подошёл к столу. Таня с улыбкой пожелала доброго утра подошедшим и предложила на выбор чай или кофе.

– Кушать хочется ужасно! Я бы вот сейчас кабана в шерсти съел, честное слово. – Сказал Колюня, принюхиваясь к ароматному запаху бекона. – Это у тебя тут не кабанчиком жареным пахнет?

– Почти. Это бекон. Будешь яичницу с беконом?

– Да. И, если можно, бекона побольше.

– Можно, можно. Сколько яиц?

– Трёх хватит.

Таня положила смесь овощей с беконом на сковороду и вбила три яйца.

– Алёша, ты что будешь?

– А у меня есть выбор?

– Ну, выбор есть всегда. Я ещё кашу буду делать молочную. Рисовую. – Татьяна говорила совершенно спокойно, словно и не было этой сцены у озера.

– Я тоже буду яичницу, только… сейчас пойду… переоденусь… – и он пошёл в сторону палатки.

Коля остался у стола и, в ожидании завтрака, тоже решил выпить кофе.

В палатке Алексей достал сухую футболку и ещё одну безрукавку. Хорошо, что послушал Кэпа, и взял с собой большое колличество запасного белья. Внешне он казался спокойным, но внутри у него всё дрожало. Воспоминания о поцелуе на озере не отпускали его. Прежде, чем Тата от него отшатнулась, она ответила ему на поцелуй. Пусть быстро, почти мимолётно, но ответила. Может, он не ошибаетсяся? Может, и Кэп прав – она просто не хочет создавать конфликт в походе? Если всё действительно так, то у него есть надежда, что она не откажется встретиться с ним, когда они вернутся в Питер. Успокоив себя такими доводами, он решил избегать с ней встреч наедине, чтоб не радражать Юрия и не доставлять ей неприятностей.

Лагерь потихоньку просыпался и когда Алексей подошёл к столу, то застал почти всех, кроме Паши и Оли, которые умывались. Юра со Стасом чуть в стороне от стола завтракали и обсуждали рыбалку. Алексей подошёл к ним:

– Я тоже удочки взял. Вы рыбачить здесь собрались?

– Нет, – Юра решил вести себя с ним так, словно вчера ничего не произошло, – сейас поздно, да и с берега ничего не поймаешь. На этом озере лодка нужна. Мы после завтрака к Тахко-порогу поедем. Тут не далеко. Приедем засветло, пройдём вдоль реки, посмотрим спуски. Можно донки поставить, а можно утром пораньше удочки побросать. Там река широкая и намного спокойнее Суны. У тебя сапоги высокие есть? Ну, болотники?

– У Коли есть, по-моему. Я у него спрошу. – Он обернулся, поискал глазами Кэпа.

Коля в это время стоял у стола.

– Тань, а можно кашки? Только чуть-чуть. Ты не подумай, я не обжора. Просто, знаешь, эти холостятские завтраки, обеды, ужины…

– Жениться Вам, барин, нужно, – усмехнулась Таня, – ой, прости, если спошлила.

– Ну, в одном-то ты права, жениться нужно.

– А ты настоящий ей больше понравишься, я уверена, – подавая тарелку с кашей, сказала она тихо, что бы стоящие рядом Саша с Галюней не услышали.

– Что? Кому? – растерялся Николай.

– Иринке, – одними губами ответила Таня и повернулась к Саше.

– Саш, твой кофе готов. Конфетку хочешь?

Подошёл Алексей.

– Тат, меня покормишь?

– Подождать надо чуть-чуть.

– Я терпеливый. Я подожду, – сказал он и негромко, так, что б слышала только она, добавил:

«Я могу тебя очень ждать,

Долго – долго и верно – верно…»,

– при этом смотрел на неё с такой нежностью и любовью, что сердце у Тани замерло. Подтекст его слов был настолько очевиден, что она поняла всю серьёзность его отношения к ней. Может, надо всё-таки было выслушать его там, у ельника. Хотя, что бы это изменило? Она твёрдо знала, что здесь, в походе, не позволит себе ничего лишнего и не унизит Юру.

– Не думала, что ты увлекаешься поэзией… Асадова я тоже люблю. Ещё в школе зачитывалась его стихами…

Таня сделала ему яичницу и, подавая тарелку, сказала:

– Есть овощи консервированные. Будешь?

– Спасибо. Я возьму.

Он подошёл к Коле, который с удовольствием доедал кашу.

– Знаешь, Барс, ты, когда к ней в ресторан пойдёшь, меня прихвати. Я вам мешать не буду, я дегустировать всё меню буду.

Колюня ел кашу и поглядывал в Танину сторону. Как только она сложила в пустую кастрюлю из-под каши грязную посуду и пошла в сторону озера, он отправился за ней.

– Я смотрю, ты наблюдательная очень.

– Есть немного.

– Так заметно?

– Нет. Просто я действительно наблюдательная очень.

– И давно ты это… наблюдаешь?

– Ещё с заправки, с первого дня знакомства.

– А, как ты думаешь, она… – Коля запнулся под пристальным взглядом Татьяны.

– Я думаю, что никакой ты не Колюня, а Коля или даже Николай, – она не отводила от него взгляд.

– Это имеет какое-то значение? – У Коли непроизвольно расправились плечи и взгляд стал не просто серьёзным, а каким-то цепким. «Ого! Да мы, наверно, не просто Николай, а Николай Батькович», – подумала она. Ей был ооочень хорошо знаком этот взгляд! Незря она столько лет прожила с офицером МВД.

– Огромное. Поступай, как Николай, а не как Колюня. Она хорошая девочка. Всё её поведение – маска, собственно, как и твоё. Только, Коля, если ты действительно её любишь, тебе придётся проявить терпение и такт, а, может, и деликатность по отношению к ней. Я не буду тебе ничего рассказывать. Она расскажет сама, если ты вызовишь у неё доверие. Скажу только, что для двадцати двух лет в жизни этой девочки было слишком много боли. У неё очень изранена душа. По ней словно трактором проехались, а некоторые раны кроваточат до сих пор. Если ты не уверен, что у тебя хватит терпения залечить их, быть с ней бережным и заботливым… Коль, лучше не начинай. Ещё одного предательства она может и не вынести.

– Я похож на предателя? – ледяным голосом спросил он.

– Дело не в том, похож или нет. Просто слово «терпение» не из мужского лексикона.

– Теперь я его понимаю, – медленно сказал Коля.

– Кого?

– Алексея. Именно такая женщина и должна быть рядом с ним: понимающая, сострадающая и, в тоже время, сильная, уверенная в себе и очень прямолинейная, я б сказал, даже иногда беспардонная.

– Ты видишь меня такой?

– Я знаю, что ты такая.

– То есть ты сейчас вот так в открытую меня хамкой назвал?

– Я бы не стал так утрировать. Просто знаешь, иногда некоторым людям нужен холодный душ, а у тебя это здорово получается – охолонуть. Причём, в нужное время.

Коля держал в руках кастрюлю, в которую Таня складывала вымытую посуду.

– Тань, я ведь тоже наблюдательный. Правда, не такой как ты… Он ведь нравится тебе?

Таня бросила быстрый взгляд на Николая.

– Это не имеет значения. – Не стала она изображать, что не понимает, о ком речь.

– Почему?

– Он женат, а женатый мужчина не может быть героем моего романа.

Она сложила в маленький пакетик губку и жидкость для мытья посуды.

– Пойдём, Коля.

– Послушай, я тоже не буду тебе ничего говорить, но я прошу: дай ему сказать всё самому. Почему ты не хочешь просто выслушать его?

– Потому что мне будет неприятно видеть, как человек, которого… который мне нравится, будет врать. Это унизительно, Коля, а я не готова видеть его жалким.

– Тата…

– Чтооо!? – Она резко остановилась. – Не надо меня так называть, пожалуйста.

– Только он?

Таня кивнула и пошла дальше.

– Подожди. Я очень прошу тебя – выслушай его при удобном случае. Поверь, он не лжец. Как ты там сказала «не из лексикона мужчин», да? Так вот, ложь – это слово не из лексикона Алексея. За двадцать лет, что я его знаю, он соврал первый раз в жизни четыре дня назад. Причём, я бы на его месте при сложившихся обстоятельствах начал врать гораздо раньше.

– Вот как… Интересно девки пляшут по четыре босиком, – Таня замедлила шаг. – И при каких же это обстоятельствах?

– Если он сочтёт нужным, про обстоятельства он расскажет сам. Так обещаешь его выслушать? – негромко спросил Коля. Они уже подошли к лагерю и он не хотел, что б кто-то услышал его вопрос.

– Да.

Ирина убирала продукты со стола и раскладывала их по ящикам. Галюня с Олей протирали столы. Юра собрал плиту и отнёс в машину.

– Ребята, чьи чашки на столе остались? Забирайте. Мне стол надо собрать, – громко сказала Леночка.

Стас с Максом собирали складные стулья.

– Одна моя, я сейчас стулья отнесу и уберу, – сказал Макс.

– А эти две наши, – Алексей взял со стола две большие чашки и увидел на дне остатки кофе. – А что ты наши чашки помыть не прихватил, Кэп? – повернулся он к Коле, который поставил на стол кастрюлю с посудой.

– Что – то я не сообразил. Давай быстро ополосну. Ты палатку собрал?

– В машине уже. И стулья отнёс. – Алексей испытывающе смотрел на Колю. С чего бы это он посуду с Татой ходил мыть? Но Коля уже пошёл к озеру с чашками.

Тане нравилось, что в лагере все старались помочь друг другу. Была какая-то сплочённость между ребятами. Словно одна команда. Она сложила чистую посуду в холщёвую сумку, а когда стала упаковывать её в багажник, то заметила в руках Юры банку пива.

– Юр, ты что? Тебе же за руль…

– Танюш, так неудобно… Сядь за руль, пожалуйста, ты. У меня что-то голова разболелась. Хочу пивком полечиться.

– Сяду, конечно. Только ты много не пей, а то, кроме тебя, дорогу никто не знает.

– Не боись, не заблудимся.

Ей очень нравилась эта большая, проходимая машина, поэтому за руль Таня села с удовольствием. До следущей точки назначения они доехали, действительно, быстро, всего с одной остановкой на чай с бутербродами.