Текст книги "Интуиция (СИ)"

Автор книги: Ирма Грушевицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Глава 3

Думаешь, судьба положит мой телефон тебе на порог?

«Интуиция», 2001г.

Шёл шестой день моего пребывания в Нью-Йорке.

Без особой цели я болталась по городу, разглядывая витрины и иногда балуя себя чашечкой кофе в тёплых, пахнущих корицей кофейнях. На пересечении Пятой авеню и Сорок второй улицы, я увидела величественное здание, выполненное из белого мрамора. Охнув от изумления, я с благоговением поднялась по очищенным от снега ступенькам Городской публичной библиотеки. Оказавшись перед вращающимися латунными дверьми, я вспомнила момент из «Послезавтра», где на них с грохотом обрушивается огромная приливная волна. Опасливо обернувшись, я бросила взгляд на спокойный зимний город и рассмеялась: интересно, многие ли из впервые приходящих сюда делают это? Внутрь заходить я не стала: ещё живы были студенческие воспоминания, когда приходилось сутками просиживать в подобных заведениях.

Пройдя дальше по Сорок второй, я завернула за угол и оказалась в Брайант-парке. И снова неповторимая рождественская атмосфера: гирлянды на деревьях, детский смех, горячий яблочный сидр и крохотное имбирное печенье в бумажных пакетиках. И конечно каток с венчающей его раскидистой елью – обязательная атрибутика всех Нью-Йоркских парков. Очень захотелось покататься, но рождественская ярмарка, раскинувшаяся возле катка, привлекала меня гораздо больше.

Впервые я увидела их у волшебных шаров со снегом. На прилавке разыгралась настоящая снежная буря. Двое ребятишек с восторгом прыгали вокруг отца, который, взяв шар, встряхивал его и, вернув на место, сразу брал другой. Дети визжали, мужчина смеялся, а пожилая темнокожая женщина-продавец, не сдерживая улыбки, внимательно следила за каждым его движением. Маленькое представление собрало зрителей, и я тоже решила понаблюдать за троицей.

– Давай ещё, ещё! – дружно требовали дети.

На вид им было лет по пять. Одетые в яркие тёплые пуховички, они синхронно шмыгали носами и поправляли шапки, когда те съезжали на глаза. Это были близнецы – мальчик и девочка. Переведя взгляд на их отца, я заметила, что он довольно симпатичен и выглядит моложе, чем казалось на первый взгляд. И вообще, все трое были очень похожи. Ребятишкам действительно повезло с папой. Понаблюдав некоторое время за троицей, я двинулась дальше.

Проходя по рядам и рассматривая сувениры, я неожиданно для себя оказалась в еловом лесу. Деревья были воткнуты в аккуратные кучки снега, образующие ровные ряды. На месте продавцов я бы обязательно соорудила из них лабиринт.

Я любовалась пушистыми елями – сравнивая, прицениваясь, – и, сама того не замечая, начала выбирать деревце по своему вкусу. Разной формы и разной пушистости, высокие и карликовые, канадские и альпийские – у меня закружилась голова от их многообразия.

Сняв перчатку, я погладила стройную ёлочку, в мигающем свете гирлянд отливающую голубым. Иголки были мягкими. Захотелось ощутить их аромат и, собрав несколько веточек в охапку, я потянулась к ней. Концы иголок крошечными льдинками приятно покалывали кончик носа.

Внезапно ёлочка дёрнулась сначала от меня, потом верх. Охнув, я выпустила ветки из рук и полетела вслед за ними в темноту прохода. Раздался чей-то сдавленный возглас, и машинально я рванула назад. Не удержавшись на ногах, я со всего размаху влетела попой в следующий ряд ёлок, и меня немедленно накрыло целой лавиной снега, скопившегося на их ветках. От всей души я громко выругалась. Не менее цветастые ругательства, сказанные мужским голосом, раздались из соседнего прохода.

Теперь ёлочные иголки не казались мягкими. Без особого желания мой нос заполнился их ароматом. Иголки были везде: вперемешку со снегом они лезли в нос, в рот и за шиворот. Вязаная шапка съехала на нос, и я, как слепая муха, барахталась в холодной колючей паутине.

 Внезапно кто-то схватил подмышки и рванул вверх.

– Спасибо, – сдавленно пискнула я, всё ещё продолжая отплёвываться.

– С вами всё в порядке?

– Пока не знаю.

Я лихорадочно отряхивалась. Мужчина кинулся мне помогать, но после нескольких пасов чёрных кожаных перчаток я его оттолкнула.

– Не трогайте меня!

– Простите, я не думал, что в соседнем проходе кто-то есть. Я потянул ёлку, а вы вынырнули вслед за ней. И не успел я ничего сделать, как вы занырнули обратно.

Эти его «вынырнули и занырнули» произвели на меня по истине магическое воздействие. Сначала тихонько, а затем громче и громче я начала хохотать. От смеха у меня одновременно заболели щёки и бок. Я слышала, что мужчина тоже смеётся. Не в силах справиться с собой, я начала заваливаться на бок. Он подхватил меня под руку, одновременно подтягивая с глаз наползшую на них шапку. Я взглянула на него, но от выступивших на глазах слёз мало что удалось разглядеть. Он был высок, темноволос и одет во что-то очень мягкое. А ещё от него приятно пахло, и этот факт отчего-то ещё больше меня развеселил.

Наконец, взяв себя в руки, я сорвала с головы шапку и хорошенько её встряхнула. Несколько прядей, выбившихся из спрятанного под шапкой хвоста, упали на лицо. Я не успела отреагировать, как рука, обтянутая чёрной перчаткой, потянулась убрать их.

– Ого!

Этот возглас заставил меня поднять голову, и с удивлением я обнаружила перед собой молодого человека из киоска со снежными шарами.

– Ого, что?

Глаза скользнули по его лицу, отмечая идеально прямо нос, высокие скулы, немного крупноватый рот и тёмную щетину на подбородке, которая, впрочем, нисколько его не портила. Из-под тёмных бровей на меня с восхищением смотрели серебристо-серые глаза. Их выражение привело меня в трепет.

Он улыбнулся и отступил на шаг.

– Простите, это вырвалось непроизвольно.

– Прощаю. И всё-таки?

– Вы красивы, как ангел.

Он сказал это очень буднично. Будто сообщил который час. Я ни на секунду в это не поверила, но, тем не менее, смутилась. Почувствовав, что начала краснеть, я немедленно завозилась с шапкой. Натянув её на голову, я предприняла попытку его обойти.

Молодой человек был словно стена.

– Если вам нравится эта ёлка, берите. Я найду другую.

Наверное, стоило объяснить, что ёлки меня не интересуют или что-то вроде того. Может, я просто могла вежливо отказаться или как-то посмеяться над всей ситуацией. Хотя, над ней я уже смеялась, и теперь это выглядело бы по-идиотски. Вместо этого, пробормотав нечто невразумительное, я рванула в противоположную от него сторону и, лишь оказавшись у ворот парка, пришла в себя.

Он застал меня врасплох. Это издалека мужчина показался милым, вблизи же от него у меня просто захватило дух. Я никогда не была падка на мужскую красоту. Максимум, что замечала, это мускулы у парней, играющих за университетскую сборную. Но не буду лукавить: я скорее выберу Джонни Дэппа, чем того же Джона Кьюсака. Но чтобы забыть обо всём и убежать с ним на край света – тут надо хорошенько подумать. Но сейчас… Даже того, что я увидела, вполне хватило бы, чтобы краем света я не обошлась.

Конечно, у меня были романы – нельзя сказать, что в этом плане я была неискушённая. Но никто из моих бойфрендов не смотрел на меня с таким восхищением. Даже при первой встрече. Даже Джейк, с которым я встречалась больше года на втором курсе, и который стал моим первым мужчиной. Может, когда парни вырастают, они специально учатся этому взгляду? Может, когда девушка начинает правильно на него реагировать, она становится настоящей женщиной? Как нелегко было в этом признаться, своим поступком я вернулась на стадию зародыша.

Дойдя до катка, я вспомнила, что так ничего и не купила. Пришлось возвращаться.

Первым мне попался на глаза тот самый прилавок с волшебными шарами. Да, это был бы идеальный подарок – напоминание о собственной глупости. Я фыркнула, но, тем не менее, подошла ближе.

Сейчас в стеклянной стране было спокойно. Лишь в нескольких потревоженных шарах летали снежинки. Здесь можно было увидеть всё: от лесной сказки, до Эйфелевой башни. Забавные фигурки животных, ангелов и Санта-Клаусов. Я взяла тот, в котором под снегом стояли знакомые очертания небоскрёбов.

– Отличный рождественский сувенир, – прокомментировала продавщица.

– Спасибо. Я просто смотрю.

– Нет проблем.

Потеряв ко мне интерес, она отошла к другим покупателям.

Я поставила шар на место и потянулась за другим, более традиционным: рождественская оленья упряжка с крошечным Сантой в крошечных санях мчалась над заснеженной деревушкой.

Краем глаза я увидела, как к нему тянется рука в чёрной перчатке. Вскинув голову, я снова встретилась взглядом с уже знакомыми серыми глазами. Теперь они смотрели чуть насмешливо.

– Второй раз наши вкусы совпали. Занятно, вы не находите?

Что-то изменилось. Вот прямо сию секунду.

Может это лучики морщинок, побежавшие у него из глаз, или ямочки на щеках, появившиеся, когда он улыбнулся, но больше мне не хотелось бежать. Наоборот: я ответила на улыбку и испытала необычайный прилив радости. А ещё вдохновения.

– Я уступила вам ёлку, вы должны уступить мне шар.

– Да, так будет честно, – согласился он и убрал руку.

Я взяла шар и легонько его встряхнула. На деревеньку обрушилась снежная буря.

– Он музыкальный, – сообщил молодой человек показывая мне на маленький рычажок у его основания. Я нажала на него и услышала знакомую мелодию «Украшайте залы».

– Я вернулся за ним, но вы были первая, так что… – он развёл руки.

Я смотрела, как искрится снег в шаре, как, успокаиваясь, он ложиться на маленькие зелёные ёлочки.

– Знаете, на кармическом уровне это откровенный обман. Мне не нужна ёлка. Я не собиралась её покупать. Так что вот, – я протянула ему шар.

Молодой человек с искренним удивлением посмотрел на меня, но шар не взял.

– Вы не любите Рождество?

– Отчего же, очень люблю. Просто мне некуда ставить ёлку.

– Странно, – засмеялся он. – На бродяжку вы не похожи. Остаётся одно – маленькая квартира?

Теперь пришла моя очередь улыбнуться.

– Если не придираться к словам, то, скорее, первое, чем второе.

– Значит, всё-таки бродяжка?

– В определённом смысле, да.

У него было такое недоуменное выражение лица, что я расхохоталась.

– Ничего криминального, не волнуйтесь, – я похлопала парня по руке. – Просто мой дом на другом конце страны.

– О!

– Вы покупаете этот шар?

Мы оба вздрогнули.

Круглое лицо продавщицы немедленно расплылось в улыбке, когда она узнала моего собеседника.

– Всё-таки вернулись? Хорошо. Вашим ребятишкам этот шар очень понравился. Я его специально решила придержать, и если бы эта девушка не оказалась вашей женой, ни за что бы ей его не продала.

– Я не…

Немного оттолкнув меня назад, мужчина взял из моих рук шар и протянул его продавщице.

– Большое спасибо. Мы берём его.

Пока она занималась оформлением нашей покупки, он занимал её разговором. Я же, переминаясь с ноги на ногу, пыталась понять, отчего мне стало так тепло и радостно, когда меня назвали его женой.

– Ну вот, – заговорила я, когда мы отошли от прилавка. – Карму себе мы всё-таки подпортили. Не надо было ей врать.

– А мы и не врали, – ответил молодой человек. – Мы просто не сказали правду. Тем более, это совершенно неважно – шар-то у нас! – Он протянул мне нарядный пакет и снова улыбнулся. – Счастливого Рождества.

– Нет-нет-нет, – замахала я руками. – Раз он понравился вашим детям, теперь я его точно не могу принять.

– Во-первых, детей у меня нет, – начал он.

– Вот только не начинайте! Я видела, как вы играли с ними.

– Во-первых, детей у меня нет, – повторил он, настойчиво вкладывая мне в руки пакет. – А во-вторых, мои племянники и думать забыли о каком-то шаре, когда их мать пообещала им пирожное и шоколадный коктейль. Кстати, как вы относитесь к шоколадному коктейлю?

Я обалдело уставилась на него, пытаясь справиться со свалившимся на меня потоком информации.

– Так что насчёт коктейля? – На его щеках снова заиграли весёлые ямочки.

Поморгав несколько секунд, я вышла и ступора.

– Ну, я даже не знаю…

– Соглашайтесь. Недалеко есть одно место, там делают потрясающие шоколадные коктейли.

– Я предпочитаю кофе.

– Отлично, – кивнул он. – Я тоже.

Его звали Марк. Ему было двадцать восемь. У него действительно не было детей, но был старший брат и племянники. Он писал статьи «для одного скучного экономического журнала» и сейчас работал над своей первой книгой. Собирая для неё материал, он провёл достаточно много времени в поездках по всему свету, и мы нашли много общего в наших впечатлениях о Европе.

За беседой и кофе время пролетело незаметно. Мы договорились встретиться на другой день за завтраком. Марк посадил меня в такси и на прощание поцеловал руку.

Всю дорогу я ощущала на коже прикосновение его тёплых губ.

И пока следующим утром я не увидела его, размашистым шагом входящим в маленькое кафе неподалёку от моей гостиницы, сердце опасливо сжималось: что если он мне всего лишь приснился?

Как же с ним было легко! Мы много смеялись. Я делилась своими впечатлениями о Нью-Йорке, говорила о фильмах, об «Интуиции», а Марк убеждал меня, что я попала под влияние массовой культуры.

– Сердце города вовсе не Манхэттен, – говорил он. – Оно внутри каждого нью-йоркера. Это часы, настроенные на особый ритм. Мы всё время спешим, всё время говорим по телефону. Мы не ждём зелёного сигнала светофора, и в такси никогда не заморачиваемся с точным адресом. Просто называем нужный отрезок улицы.

Его родные жили на Лонг-Айленде, «чёртовом краю света». Сам он снимал небольшую студию недалеко от Центрального вокзала.

Марк много рассказывал о городе, показывал свои любимые места. Нью-Йорк в одночасье перестал быть для меня чужим. Я видела его глазами идущего рядом со мной молодого человека и влюблялась в него. В их обоих.

К вечеру второго дня мне казалось, что я знаю Марка всю жизнь. Тогда же он впервые меня поцеловал. В канун отъезда Марк отвёл меня на матч «Рейнджерсов», и я окончательно поняла, что пропала.

Как обычно, он проводил меня до гостиницы. Прежде чем выйти из машины Марк уже привычным жестом подтянул меня к себе.

– Я не хочу тебя отпускать, – прошептал он мне в губы.

– Так не отпускай.

– И что же нам делать?

У меня было всего мгновение на принятие решения. Я отодвинулась, протягивая руку к двери, и потянула его за собой.

– Идём!

– Ты уверена?

Он спрашивал об этом всю дорогу, пока я вела его по освещённому вестибюлю к лифтам. Наверно мы выглядели несколько комично: маленькая девушка в расстёгнутом пальто и сбившейся на одно ухо шапке тащит за собой высокого привлекательного мужчину.

Я была уверена. Настолько уверена, что, зайдя в лифт, тут же кинулась к нему в объятья. Он подхватил меня на руки и начал неистово целовать.

Я не помню, как мы дошли до номера, как открыли его. Не помню, как разделись и оказались в постели. Но хорошо помню, что было дальше. Я настолько всё хорошо запомнила, что ещё долгое время, просыпаясь одна среди ночи, чувствовала его прикосновения. Его поцелуи, его ласки, его слова, что он шептал мне в ту ночь – всё слилось в один клубок воспоминаний, именно тех, о которых не стоило жалеть, потому что в них я была счастлива.

«Бойтесь своих желаний, они имеют свойство сбываться».

Глава 4

– Я вчера потеряла ключи. А потом нашла их в холодильнике.

«Интуиция», 2001г.

Нет, мы не сделали традиционных ошибок романтических комедий и обменялись телефонами в первый же вечер. Уходить от меня в наше последнее утро Марк не хотел – я сама его выгнала. Его встреча с редактором должна была состояться в два, а в двенадцать мы ещё самозабвенно занимались любовью. На прощанье он поцеловал меня и вложил в руку ключ от своей квартиры: Рождество мы договорились встретить вместе. Пока он был на встрече, мне необходимо было собрать вещи, выписаться из гостиницы, сдать свой билет и приехать к нему на квартиру. Ещё мне предстоял разговор с родителями: как случилось, что я не приеду домой на Рождество. Маленький серебристый ключик лежал в переднем кармашке джинсов, и в течение всего этого времени я то и дело к нему прикасалась. Объясняясь с мамой, я и вовсе сжала его в руке – для уверенности.

– Папа очень расстроится. Да и я тоже. Ты уверена, что хочешь остаться в Нью-Йорке, родная?

– Да, мам. Прошу, не беспокойтесь. У меня действительно всё в порядке.

– Ты кого-то встретила?

Неужели я думала, что смогу её обмануть.

– Да.

– Расскажи о нём.

– Пока мало что рассказывать, но он замечательный. Мам, мне кажется, это то самое.

– Уверена?

– Хочу быть уверена. В любом случае, Рождество мы встречаем вместе, а на следующий день обедаем с его семьёй.

– Ого! – только и сказала мама. Я засмеялась.

– Лучше пожелай мне удачи.

Мама пожелала мне не только удачи, но и счастья. Не забыв, конечно, предупредить держать ухо востро и в случае чего немедленно звонить в службу спасения.

Сидя в такси, я смотрела на праздничный город. Теперь я сама была его частью. Затопившее меня счастье было безмерным. Мне казалось, что я сияю, как рождественская гирлянда. Окажись город на грани энергетического коллапса, меня вполне хватило бы на освещение небольшого района. Радио в такси было настроено на праздничную волну, и я с удовольствием подпевала Чаби Чекеру.

Марк жил на Сорок четвёртой восточной. С Парк авеню мы свернули на Сорок вторую и стояли на светофоре, чтобы повернуть на Лексингтон. «Джингл белл рок» сменилась более спокойной «Блю Кристмас». В отличие от Кейт Себерано, грустить мне не хотелось, и я снова принялась глазеть на прохожих. Взгляд зацепился за две маленькие фигурки в ярких пуховичках. Один розовый, другой светло-зелёный. Знакомый окрас. Вот так-так!

Открыв рот, я смотрела на племянников Марка. Они стояли на краю тротуара, ожидая, когда загорится зелёный свет. Я вспомнила его слова, что красный свет для настоящего нью-йоркера не помеха. Но даже в Нью-Йорке мать никогда не станет рисковать жизнью детей, беспричинно прыгая среди машин. Жена брата Марка выглядела разумной. Я с интересом изучала высокую белокурую женщину, державшую в руках, словно поводки, шарфы обоих малышей. Прижимая к плечу телефон, она что-то энергично говорила в трубку. Я засмеялась, когда она одним ловким движением вложила шарфы в одну руку, а другой начала кому-то энергично махать. Последив за её взглядом, я с изумлением уставилась на стоявшего на другой стороне улицы Марка.

Нам одновременно загорелся зелёный.

– Стойте, стойте! – заорала я. – Остановите машину!

– На перекрёстке? – недоверчиво переспросил водитель. – Не думаю, мисс.

– Тогда остановитесь, где будет возможно.

Он смог припарковаться только футов через тридцать. Всё это время я провела, уткнувшись носом в заднее стекло. Я наблюдала, как женщина с детьми переходит улицу, а Марк с улыбкой смотрит на них.

Как только такси остановилось, я с нетерпением рванула ручку двери.

– Мы ещё не приехали! – прокричал водитель.

– Да, да, я знаю. – Я нетерпеливо махнула рукой и, попросив его подождать, побежала назад к перекрёстку. Он что-то кричал насчёт того, что остановка здесь запрещена, но я, занятая лавированием в людском потоке, неслась вперёд.

Загорелся красный.

Но остановил меня не он.

Женщина отпустила шарфы. Дети побежали к Марку. Он ловко подхватил их на руки и закружил. Они весело смеялись. Женщина перехватила у него девочку, а затем… затем…

Неееет!!! Жену брата так не целуют!

Я отказывалась верить своим глазам. На какой-то момент возникла спасительная мысль, что я обозналась, и мужчина – вовсе не Марк. Но тут он прервал поцелуй и ласково провёл по лицу женщины. Я узнала этот жест! Несколькими часами ранее он делал тоже самое, целуя меня на прощание.

Словно налетев на бетонную стену, я замерла у самого края дороги. Мне казалось, что глаза сейчас выскочат на асфальт – туда, куда на секунду раньше приземлилось моё сердце. Это не могло быть правдой. Он не мог так поступить. Это был какой-то дурной сон.

Взяв детей за руки, они поднялись по ступенькам ярко-освещённого магазинчика. Марк открыл дверь, запуская их вовнутрь. В последний момент он что-то почувствовал, потому что, перед тем, как зайти, обернулся. Его взгляд скользнул по спешащим по тротуару людям, потом переместился вдаль, на противоположную сторону, где стояла я.

Он увидел меня! Я готова была дать голову на отсечение, что увидел. Но никакого узнавания в его глазах не было. Ни один мускул не дрогнул на красивом лице. На долю секунды задержавшись на мне, серебристый взгляд скользнул дальше.

Я была для него одной из толпы. Пустым местом, не стоящим внимания.

Потрясённая, я наблюдала, как он входит в магазин и закрывает за собой дверь.

Всё.

Второй раз меньше чем за сутки у меня случился провал в памяти.

Я не помню, как дошла до такси. Не помню, что говорил водитель. Мы куда-то ехали, потом он, просунув руку в своё маленькое окошечко, принялся трясти меня за плечи.

– Мисс, мы приехали. Слышите, мисс?

– Что?

– Я говорю, приехали. Сорок четвёртая восточная. Этот дом вам нужен?

– Я… я… не знаю… наверное.

Я с удивлением смотрела на свои лихорадочно трясущиеся руки. В голове гудело, язык отказывался говорить. Я почувствовала, как одновременно с сердцебиением у меня закружилась голова. Я начала заваливаться набок.

– Эй, эй, дамочка! – закричал таксист. – Не смей блевать! Я только что сделал химчистку салона.

Его грубость немного меня отрезвила. Я снова села прямо и, опустив голову между колен, начала делать глубокие вдохи.

– Вот так, умница! – подбадривал меня водитель. – У меня здесь недавно одна чуть не родила, так вот так же дышала. Вроде помогло, успели до госпиталя. Ты часом не беременна?

«Упаси бог», – подумала я про себя

Попросив водителя подождать, я вышла из машины и на негнущихся ногах пошла к дому. Поднявшись на четвёртый этаж, я довольно быстро нашла нужную дверь. Волшебный шар лежал у меня в сумке – в той жизни, которая только что закончилась, мне хотелось держать его поближе. Достав шар, я поставила его около двери. Ключ я положила под него.

Быстро сбежав по лестнице, я вышла из дома и, закрыв за собой дверь, села в такси.

– В аэропорт.

– В какой из трёх?

– В тот, откуда улетают в Канаду.

Зализывать раны я отправилась в Квебек.