355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ирина Успенская » Практическая психология. Разрушитель » Текст книги (страница 1)
Практическая психология. Разрушитель
  • Текст добавлен: 28 апреля 2020, 19:00

Текст книги "Практическая психология. Разрушитель"


Автор книги: Ирина Успенская



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Ирина Успенская
Практическая психология. Разрушитель

Пролог

Двое неторопливо шли по осеннему парку. Лёгкий ветерок с тихим шорохом передвигал опавшие листья. Высокий светловолосый мужчина плотнее замотал шарф вокруг шеи и натянул чёрную вязаную шапочку на глаза. Он поёжился и засунул руки глубоко в карманы белоснежного кашемирового пальто.

– Не люблю холод, – донёсся из-под шарфа недовольный голос.

Его спутник весело засмеялся. В отличие от светловолосого щеголя, он был одет в потертые черные джинсы и вельветовый пиджак поверх обычной футболки. Но, судя по довольно прищуренным глазам, холодно ему не было.

– Вась, зайдем в кафе? – франт бросил беглый взгляд по сторонам. – Мне на тебя даже смотреть холодно.

– Не смотри, – покладисто согласился его спутник. – Лучше расскажи, как прошло совещание у босса?

Он поднял глаза вверх и кивнул на небо.

– А то ты не знаешь? – сварливо раздалось в ответ. – Шеф рвет и мечет. Но торопить нас не будет. Он удивлен, что за время, прошедшее с момента переноса души госпожи Вавиловой в тело опального бастарда, она так и не приняла никакого решения.

– Алан выбрал жизнь!

– Не начинай! – Блондин поежился от налетевшего ветра. – Вместо того чтобы погибнуть в течение первых суток и вернуться, она старательно делает вид, что все в порядке. А ты ее поддерживаешь в этом заблуждении!

– Ничего подобного! – искренне возмутился Вася. – Виктория приняла новое тело, забыла женскую сущность. Между прочим, скоро Алан станет отцом!

– Бред! Полный бред! Неужели ты не замечаешь, что у Виктории началось раздвоение личности?

– Ты не прав, Ксю. – Курчавый весело блеснул огненными глазами на собеседника. – Он помнит свою прошлую жизнь, просто нашел способ не сойти с ума. Мне кажется, не без твоей помощи. – Блондин поднял на друга удивленный взгляд. – Не держи меня за идиота! Я точно знаю, что это ты разделил сущность Алана на мужскую и женскую! Но ты все равно проиграешь спор! Он не вернется.

– Посмотрим, – буркнул Ксю. – Виктория заняла трон герцогства, но не забывай, что храмовникам это не понравится.

– Ерунда! Меня больше волнует, как Алан справится с женщинами. Беременная Зира хотя и не признана законной женой, но имеет на него влияние. Валия, мать его приемного сына, и красотка Эвелин, дочь убитого герцога, тоже не останутся в стороне. Цветник – и наш герцог посреди него.

– Крапива среди роз, – высунул нос из шарфа Ксю и на мгновение замер, а затем растянул губы в улыбке. – Вот на этом я ее и поймаю!

– Фи! – скептически протянул Вася, пиная носком кроссовки каштан. – Алана уже не тошнит от женщин и не колбасит от мужчин.

– Где ты слов таких набрался? – недовольно прозвучало из-под шарфа, но собеседник проигнорировал это заявление.

– Он меняется. Душа прирастает к телу и принимает его пол. Ты ведь сам знаешь, существует теория, что изначально душа беспола. И если бы не разум и стереотипы, вбитые с детства, люди были бы более свободными и раскрепощенными. Это все религия.

– Не тебе рассуждать о религии, Вадий, – усмехнулся блондин и вновь нырнул в шарф. – Этот спор выиграю я! Кстати, я не верю в дурацкую теорию о том, что душа беспола. И Виктория тому подтверждение.

– По пиву? Я знаю отличный паб здесь за углом, – Вася снисходительно похлопал друга по плечу. – Эта неугомонная душа все равно поступит так, как надо ей.

– А надо, чтобы она поступила так, как надо нам, иначе мы лишимся финансирования, – многозначительно произнес Ксю, и парочка свернула за угол.

Ветер продолжал гонять по парку сухие листья, и только рыжая белка была свидетелем разговора. Но ей не было никакого дела до забав этих смешных двуногих.

Глава 1

В работе проходили их дни, и за работой не видели они радости.

И велел тогда Вадий собраться Духам светлым,

И повелел им выбрать для себя по одному дню.

А людям велел в эти дни не работать,

а праздновать дни Духов и всячески их почитать.

Веселиться, отдыхать и в храмах зажигать свечи.

XXVI Песнь Жития

Пятый день шел снег, превращая Белую крепость в причудливое нагромождение огромных сугробов. Снег возвышался шапками на крышах башен и донжона, на широких стенах, укрывал толстым слоем рыжую черепицу, словно желая оправдать название крепости. По мрачным темным коридорам гуляли сквозняки, но в жилых комнатах было тепло, и поэтому многочисленные обитатели крепости старались выходить на улицу только по крайней нужде.

– Шут! Где Иверт?

Телохранитель герцога Алана Вас’Хантера ухватил за шиворот пробегавшего мимо чернокожего Оську, одетого в коротенький лохматый кожушок.

– Лис-барамис, – вывернулся из захвата Оська. – Я великий шут и женский любимчик, а не нянька для горца! – Он показал язык и рванул по заснеженному двору в сторону казарм. – Он Руке уши обещал отрезать! Спорим на щелбан, что не сумеет? – донеслось из снегопада.

– Сир, они в тренировочном зале, – повернулся к герцогу юный ксен. – Приказать Берту принести шубу?

– Не стоит, тут близко, – махнул рукой Алан и первым вышел из-под козырька.

Ветер тотчас попробовал забраться под котту, швырнул в лицо колючие снежинки, но Алан не обращал внимания на зимнюю погоду. Не до того, когда в голове ругаются два голоса и ни один не хочет уступать.

Лис распахнул дверь, и герцог стремительно вошел в тренировочный зал. Глухие редкие удары мечей, скупые движения, мягкие шаги и прерывистое дыхание говорили о том, что бойцы уже слегка выдохлись. Но признаваться в этом никто не собирался. Что же, придется вмешаться, ждать недосуг. Скоро прибудет генерал Генри Раман, а они еще не решили, сколько людей отбудет с Аланом на фронтир и кто останется охранять крепость.

– Иверт!

– Да, мой вождь. – Горец отступил на шаг, но яташ не опустил. – Эй, ксен, когда ты в последний раз держал оружие?

Алвис посмотрел на узкий длинный меч в своей руке, стер кровь с разбитой губы и улыбнулся.

– Давно мне не встречался такой дикий противник, горец.

– Меня не зря прозвали Ураганом, – самодовольно произнес Иверт и поманил Искореняющего сложенными пальцами. – Мой вождь, дай мне немного времени, чтобы я убил этого ксена.

Длань так и не покинул крепость, чем вызвал у Иверта очередной приступ паранойи. Горец постоянно задирал брата Искореняющего, и в результате это вылилось в дуэль, после которой оба прониклись друг к другу уважением, что не помешало им периодически сталкиваться в тренировочных боях, часто напоминающих настоящие. По крайней мере, синяки и свежие порезы не сходили ни у одного, ни у второго. Алан не вмешивался, хотя иногда очень хотелось отправить этих двоих куда-нибудь подальше. Например, в горы… на поиск подснежников…

– Не желаете поучаствовать, кир Алан?

Алвис широко улыбнулся, стремительно атакуя самоуверенного горца.

Алан подошел к стене, увешанной оружием, выбрал легкий яташ, с которым обычно тренировался, и повернулся к Лису.

– Ксены против вождей.

Телохранитель не заставил себя уговаривать. Он скинул сутану, оставшись в шерстяной рубашке, и, взяв точно такой же яташ, приготовился к бою. Под залихватский свист Оськи и выкрики воинов, зашедших посмотреть на бой, Алан атаковал телохранителя.

«Ну и на кой оно мне надо? – успела подумать про себя Виктория, прежде чем их оружие встретилось. – Можно подумать, мне мало тренировок с Семухом. Идиотка!»

«Ага», – радостно согласился внутренний голос. Вроде бы мужской…

Три месяца прошло с тех пор, как Алан объявил Игушетию независимым государством и сел на трон герцогства. Как сказал Алвис: «Вы нарушили все законы, удивительно, что вам это сошло с рук». Виктория же не удивлялась.

Через несколько недель после смерти предыдущего герцога на землю пришел сезон холодов. Снегом замело перевалы, закрыло проходы в горах. Госпожа зима стала союзником опального бастарда, дав отсрочку, чтобы он успел разобраться в делах герцогства, подтянул к себе людей и понял, что делать дальше. Но главным было то, что впервые Виктория никуда не спешила, не неслась сломя голову, не решала сто дел одновременно.

Как-то незаметно Мэтью взял на себя все хозяйственные и торговые заботы, Иверт, оставаясь советником вождя, собирал вокруг себя собственную команду, и Виктория надеялась, что со временем у них появится служба безопасности. Барон Семух контролировал гарнизон, а личную охрану герцога так и составляли два телохранителя-послушника. Охранять Турена она поставила ветеранов маркиза Генри. Мальчишка остался секретарем при герцоге, и Виктория с печалью думала, что, не будь он лишен части языка, из него бы вышел прекрасный оратор. Парень писал великолепные речи, когда Алану приходилось выступать на собраниях гильдий, или в храме, или на встрече с немногочисленным дворянством герцогства.

В общем, делать герцогу было совершенно нечего! Только тренироваться, разбирать бумаги, оставшиеся после советника, и разговаривать с самим собой. Как сейчас.

У Виктории появилось время немного осмотреться, решить, как жить дальше, остановиться, покопаться в себе, и это было так странно, словно она опять ушла на пенсию. Еще вчера нужно было рано вставать, бежать на работу, а сегодня можно целый день ничего не делать, заниматься приятными вещами, на которые раньше не хватало времени, но появилась пустота, словно у нее отобрали что-то очень важное. Когда она рассказала о своих ощущениях Иверту, тот только головой покачал.

– Зима, мой вождь, время скуки и любви.

Виктория вздохнула и поежилась, выбираясь из остывшей воды. Берт протянул полотенце.

– Знаешь, что я сделаю, как только мы вернемся в Кровь?

– Пойдете в баню, – улыбнулся Берт, помогая Алану натянуть на влажные плечи рубашку из плотной ткани.

– Обязательно! Там не будет кирены Валии и брата Алвиса, и никто не посмеет сказать мне, что сидеть в парилке с простолюдинами недостойно короля и вождя, – недовольно пробурчал вождь и король. – Эй, Лис! – окликнул он мывшегося за перегородкой парня. – Ты из благородных? А то, понимаешь ли… – добавил по-русски.

– Мой отец был гончаром, – раздалось из-за ширмы, и Алан многозначительно поднял палец.

– Да они не из-за этого, – Берт протянул нагретые над очагом подштанники. – Тут баня всеми ветрами продувается, а здесь тепло, сухо и ваша комната рядом. Не застудитесь. Кирена боится, что вы заболеете. Нравитесь вы ей.

От этого заявления Алан застыл на месте со штанами, натянутыми до колен. Такая бредовая мысль ему в голову еще не приходила. Мать Турена всегда была сдержана, спокойна и учтива, но не более того. Эдакая Снежная Королева.

– Берт, с чего ты взял?

– Так я же вижу, как кирена на вас смотрит. Я этих делах не ошибаюсь, кир Алан. Вот молодая маркиза – та просто кокетничает, ей хочется, чтоб вы на нее внимание обратили, она и…

– Строит глазки, – закончил за слугу герцог.

Это Виктория сразу заметила – шестнадцатилетняя Эвелин совершенно не умела притворяться.

– Да только она со всеми так. И с Ураганом, и с братом Алвисом, и с вами, и с нашими ксенятами. Молодая еще.

– Глупая.

– Не скажите, кир Алан, – подал голос стоящий на страже у двери Хват. – Она не глупа, просто папенька ейный их в строгости держал. Не выпускал из крепости никуда, все замуж хотел выгодно отдать. Вот она и растерялась – столько благородных киров разом собралось. И все пригожие да родовитые.

– Вот пусть Лиса и обаяет, – хмыкнул Алан, которого слегка раздражало навязчивое внимание Эвелин.

От двери раздалось приглушенное хрюканье. Телохранитель уже успел помыться и облачиться в сутану.

– Тебе не нравится Эва? – поднял брови Алан, натягивая сапоги.

– Я ее боюсь, – честно ответил рыжий. – Несколько дней назад она просила провести ее в лабораторию советника, чтобы посмотреть на «кишки в банке», а вчера спросила, не подарю ли я ей на память листик с виноградной лозы.

– И что здесь страшного? – не понял Алан.

– Она указала на мою руку. Ночью мне приснилось, что маркиза Эвелин пришла ко мне с ножом и пыталась срезать кусок кожи с плеча, – совершенно серьезно ответил Лис.

Первым рассмеялся Берт, но спустя мгновение бессовестно ржали уже все, кроме рыжего послушника, который вновь нацепил на лицо маску хладнокровного убийцы.

– Зима, сир, – это время девок тискать да свадьбы гулять, – добродушно буркнул Хват, открывая перед герцогом дверь. – Скоро праздник Тарании Воительницы, за ним день станет расти, холода на убыль пойдут, а как снег сойдет, так и ждите неприятностей из-за гор.

– Ничего, Хват, прорвемся! – похлопал Алан воина по плечу. – Время еще есть, чтобы дела с Наместником полюбовно решить.

– Полюбовно – это завсегда хорошо, – склонил голову ветеран. – Я бы женился да осел здесь в городе под вашей рукой.

– А что, есть кто на примете? – уточнил Берт, взглядом спрашивая у герцога разрешения разговаривать.

– А как же! – степенно ответил Хват. – Ежели кир Алан не станет возражать, то я бы Светику сосватал.

Они шли по тускло освещенному коридору, и Виктория от неожиданности даже остановилась.

– А не стар ты для Светики?

– Дык мне всего пять десятков, – так же неторопливо ответил воин. – Как раз для такой шустрой девицы. Что молодой? Сам еще гулять охоч, а я уже все в дом, все для жены и детишек.

– А она знает?

– Не успел сказать, что люба она мне. Вот вернемся в Кровь – сразу скажу. Я же не козопас, чтоб силой девку брать. Коль не захочет, неволить не стану.

– Если кир Алан ей прикажет, то как миленькая захочет, – улыбнулся Берт.

– Вот прикажу тебе на рыжей Эльсе жениться, если будешь давать такие глупые советы, – пригрозила Виктория, и Берт тотчас скорчил постную физиономию, только глаза шаловливо горели.

Виктория же рассматривала Хвата. А ведь действительно не старый еще мужчина, статный, подтянутый. Ни одной морщинки на лице, и седины нет. Взгляд выдает, конечно, прожитые годы, но выглядит Хват лет на сорок. Она постоянно забывала, что люди здесь не такие, как на Земле, и срок жизни у них выше.

– Я поговорю со Светикой, – кивнул Алан десятнику, и тот склонил голову, останавливаясь у двери, которую распахнул перед герцогом слуга. – Берт, скажи, что я жду всех в кабинете. Пора заняться делами.

Слуга поклонился и побежал выполнять распоряжение, а Виктория в сопровождении Лиса вошла в бывший кабинет советника. Нравилось ей здесь. Массивный стол, мягкие уютные кресла, шкафы с книгами и свитками, карты на стенах и большое окно с видом на далекую бухту. В камине трещали дрова, на столе стоял подогреваемый свечой медный чайник на маленькой треноге, рядом с ним – вазочка с пирожками и чашка с блюдцем.

Личные рабы советника по умолчанию остались в его покоях, и теперь Викторию окружали красивые девушки и юноши, вышколенные и молчаливые. Они появлялись, когда были нужны, и исчезали так же незаметно. Только один раз Алан собрал всех, чтобы объявить о смерти Мара Маргана и рассказать о перспективах. Их было пятеро, и ни один не захотел покинуть герцога. Ну что ж, если им так спокойнее, то это их право.

Виктория подозревала, что здесь не обошлось без Оськи, который с усердием, достойным большего, создавал киру Алану имидж благородного и справедливого владетеля. Она слышала, шут рассказывал слугам, как вождь Бешеный Кузнечик вырезал целое племя, чтобы спасти Оську и Берта из плена. Правды там было не больше, чем сладости в лимоне, но народ проникся. Да и остальные его люди не считали нужным держать язык за зубами, и скоро по городу гуляли слухи один другого чуднее. Смерть кира Мара была покрыта тайной, но по углам шептались, что и герцог, и советник пали от ярости вождя Алана Бешеного Кузнечика, которому покровительствует бог Отец и оба его сына. Когда Иверт или Турен рассказывали Виктории очередную байку, она только посмеивалась. Пусть болтают. Чем больше сплетен, тем труднее вычленить правду.

Через десять минут в кабинете собрались соратники герцога. Турен прибежал последним, на ходу приглаживая лохматые волосы.

– Опять? – строго спросила Виктория у приемного сына, но тот только голову опустил и промолчал.

Впрочем, что тут говорить? Засос на шее и пылающие уши выдавали происходящее лучше любых слов. Не нравилось Виктории, что Тур начал так рано, ох не нравилось! Только поделать она ничего не могла, поэтому прочла старшему сыну лекцию на тему предохранения и строго предупредила, что не дай Вадий… Выпорет! Ужас! Какие здесь ранние дети! Правда, если быть справедливой, то в земном летоисчислении Туру было почти пятнадцать лет. Но все равно – рано!

«Воевать не рано, а сексом заниматься рано?» – тут же влез противный мужской голос, который она гордо проигнорировала.

– Может, объявить, что вы ищете жену для сына? – подал голос Мэтью.

Он сидел в кресле возле камина вполоборота к Турену, и мальчишка не видел, как он подмигнул Алану.

– Если так будет продолжаться, то, видно, придется, – тяжело вздохнул Алан Вас’Хантер и жестом пригласил всех рассесться вокруг стола.

– Не по правилам, – тихо произнес Турен, раскладывая на столе бумагу. – Первым надо старшего в роду женить.

– А когда это твой отец жил по правилам? – глухо поинтересовался от двери Алвис.

– Брат Искореняющий, я не приглашал тебя, – спокойно заметил Алан.

– Кир Алан, когда вы перестанете видеть во мне врага? – с укоризной произнес ксен. – Я принес вам письмо от Наместника.

– Наместник поздравляет меня, признает Игушетию и настоятельно приглашает в гости, – Алан передал Турену письмо и обвел напряженных соратников задумчивым взглядом. – В чем подвох?

– Нельзя ехать, – категорично заявил Иверт. – Это ловушка. Ты сам так поступил, когда собрал вождей в Осколке. Я знаю, ты приказал Рэю вырезать всех, если вы не договоритесь.

Виктория чуть вздрогнула. Она была уверена, что об этом их с капитаном разговоре не знает никто.

– Потом поговорим.

– Ехать нужно. – Не дождавшись приглашения, Алвис сел за стол рядом с Ивертом. – Наместник – самая значимая фигура в этой части суши, а вы не в том положении, чтобы воевать на три фронта.

– Отчего на три?

– Галендас, Мирия и Ратия.

– Мирия не станет воевать против Игушетии. Кир Алан наполовину мириец. Да и некому там воевать, трон под правящей династией трещит и шатается. Скорее они поддержат его в борьбе за трон Галендаса, – подал голос Мэтью.

– Но что потребуют взамен? – без улыбки поинтересовался Алвис.

– Думаешь, у меня есть шанс получить трон без кровопролития? – Алан встал и, обойдя вокруг стола, остановился у камина.

– Вы ведь собираетесь женить кира Турена Ли-Алана, а король Ратии ищет мужа для младшей дочери. Таким образом, вы заручитесь поддержкой двух правителей, и регент останется в меньшинстве.

– Алвис, ты на чьей стороне? – весело поинтересовался Иверт.

– На собственной, – без тени улыбки ответил Искореняющий.

– Я ему не верю, – подал голос Мэтью.

– Я тоже, – хмыкнул Иверт, и Турен кивнул, наблюдая за Дланью исподлобья, почти с ненавистью.

– Не думаю, что брат Искореняющий этим сильно расстроен, – усмехнулся Алан.

Алвис только улыбнулся.

– Подготовь договора между Игушетией и Галендасом, – обратился к нему герцог. – В отличие от нас, Наместник полностью доверяет тебе. Я подпишу, если условия будут приемлемы. Не смею больше задерживать, брат Искореняющий.

Алвис понял, что его выставляют. Он встал и, подойдя к герцогу, тихо произнес:

– Учитель ждет вас для прохождения обучения. Из нашего лагеря вы сможете отправиться в столицу. Регент ожидает вас в первый месяц межсезонья. Месяц Белого Вепря.

– Мы еще это обсудим, – так же тихо ответил Алан.

Когда Длань вышел, герцог повернулся к Мэтью.

– У тебя нет случайно портрета принцессы Ратии?

– Случайно нет, но я знаю, кому написать, чтобы его прислали.

– Сделать это нужно тихо. Я не хочу, чтобы слухи о том, что мы интересуемся принцессами, просочились в другие правящие дома.

– Я понимаю, кир Алан, – Мэтью бросил быстрый взгляд на Турена. – Никто не узнает, для кого предназначен портрет.

– А ты сам не хочешь жениться? – подал голос Иверт.

– Нет! – гаркнул Алан.

Иверт вздрогнул, Турен подпрыгнул, а Мэтью быстро отодвинулся вместе со стулом к окну. Барон Семух только укоризненно покачал головой, глядя на горца. Он не участвовал в разговоре, только отвечая, когда обращались непосредственно к нему и Виктории очень хотелось знать, о чем он думает.

– Все, все! – поднял руки Иверт. – Молчу!

Алан зло сверкнул глазами. Честно говоря, его за это время просто достали предложениями брака. В крепости перебывали, наверное, все мало-мальски подходящие девицы от четырнадцати до тридцати лет. Как было хорошо в Крови! Там просто пытались подложить конту в постель очередную девушку, но никто не настаивал на браке. Здесь же…

– Приступим к делам. Кир Горий, ты первый.

Это уже стало традицией: собираться ежедневно, чтобы обсудить вопросы, требующие согласования с владетелем, поделиться новостями, распланировать очередной день. Новый герцог Вас’Хантер не собирался пускать дела на самотек.

– От Кэпа есть новости? – спросил Алан Мэтью, когда они собирались расходиться.

– Пока никаких. Но не волнуйтесь, ветер стих. Скорее всего, «Шустрик» просто задержался, пропуская шторм.

Виктории вздохнула. Кэп должен был вернуться еще три дня назад.

– Надеюсь, у них все в порядке.

Она скучала по сыну. Безумно скучала. И эти три дня не находила места, постоянно представляя всякие ужасы. Часто поднималась на смотровую башню и, кутаясь в мохнатый тулуп, подолгу смотрела на видневшееся вдали море. Обычно ее сопровождал Ворон, и однажды он спросил, в чем причина волнения герцога? Виктория честно ответила, что боится за сына, и теперь Ворон, потерявший в море семью, тоже ходил мрачный.

В дверь заглянул Берт.

– Там кирена Эвелин велела напомнить, что вы обещали ее к Неж… Леонардо отвести.

– Скажи, что я помню, – Алан закатил глаза. Вот еще одна головная боль – девица на выданье. – Турен, не хочешь отвести кузину к художнику? Она просила, чтобы Леонардо нарисовал ее портрет.

– Сир, мне нужно подготовиться к занятиям, – Тур мстительно улыбнулся.

Мэтью и Иверт с серьезными лицами поклонились герцогу и чуть не бегом бросились к двери. Когда мужчины выскочили в коридор, Виктория услышала громкий смех. Барон Семух был более сдержанным и просто улыбнулся, но тоже поспешно покинул кабинет.

– Кир Алан, – в голосе Лиса слышалась вина. – Пусть вас Ворон сопровождает к Леонардо.

– Я и сам дорогу найду, – буркнул Алан с тяжким вздохом.

Эвелин достала всех, кроме Алвиса. Длань она побаивалась и обходила стороной, зато он находил ее забавной. Вот и женился бы!

– Тур, пришлешь за мной Берта, когда накроют к ужину, – с тяжелым вздохом произнес Алан, очень надеясь, что ужин наступит прямо сейчас.

– Отец, – Турен собрал бумаги и теперь переминался с ноги на ногу. – Ты правда хочешь меня женить?

– Так у тебя же свербит, – спокойно ответил Алан, внимательно глядя на сына. – Я считаю, что лучше иметь законную жену благородных кровей, чем тискать служанок и давать им ложную надежду.

– Она ничего не хочет! – импульсивно воскликнул Тур. – Она просто… я ей нравлюсь.

– Тур, как ты считаешь, что она будет чувствовать, когда ты женишься на кирене? Кем она будет для окружающих?

– Никто не узнает!

– Да о вашем Рамане только тау не говорят! Запомни, влюбленные не видят никого, зато их замечают все. И еще… – Виктория вздохнула, не хотелось ей это говорить Турену. – Твоя подружка приходила к лекарю, чтобы он вытравил ей плод.

– Это не я!

Алан строго посмотрел на сына, под его взглядом Тур опустил голову.

– Мы уже говорили на эту тему. Я тебя предупреждал. Если ты считаешь, что готов к ответственности, что сможешь воспитать ребенка, значит, ты вырос, и я буду рассматривать варианты твоей женитьбы.

С этими словами Алан вышел из кабинета. В душе Виктория рыдала, но по-другому поступить не могла, парня нужно было приструнить. Конечно, никто его так рано не женит, но ведь подбирать невест можно долго, очень долго.

– Это не его ребенок, – тихо произнес Ворон, пристраиваясь в спину герцога.

– Я знаю, – кивнул Алан.

Виктория лично разговаривала с лекарем, и по всем срокам выходило, что беременность наступила еще до появления Турена в крепости. Но говорить Туру ничего не стала, влюбленный мальчишка все равно бы не поверил. Поэтому она велела Иверту присматривать за девицей, но не вмешиваться.

– Отец!

Турен и Лис догнали их у покоев Эвелин.

– Это не может быть мой ребенок! Я… мы… всего несколько раз…Оно бы еще не проявилось!

– Я знаю, сын.

– Она меня обманывала? – растерянно спросил парень, глядя в пол.

– Спросите у нее сами, – посоветовал Ворон.

– Турен, я люблю тебя. И хочу, чтобы ты был счастлив, но со своими женщинами тебе придется разбираться самому, – Алан потрепал сына по голове. – Ты ведь уже взрослый мужчина.

– Я понял, – кивнул Тур и решительно направился по коридору.

Следом за ним с заскользил Лис.

– Предатель, – прошипел ему в спину Ворон.

Рыжий, не оглядываясь, махнул рукой, очерчивая обережный знак Вадия. Алан вздохнул и постучал в дверь. Эвелин, наверное, ждала за порогом, потому что не успел кулак коснуться полотна двери, как та распахнулась.

– Кир Алан, я решила, вы обо мне забыли!

Невысокая курносая блондинка с живыми и веселыми голубыми глазами просто фонтанировала энергией. Она почти бежала за размашисто шагающим герцогом, но при этом умудрялась задавать массу вопросов.

– А он хорошо рисует?

– Хорошо.

– А правда, что все его тело покрыто вашими инициалами?

– Правда.

– Я не верю, что это сделал мой отец! Зачем ему было вырезать на теле вашего раба ваши же инициалы?

– Он вырезал свои. Вас’Хантер.

– А говорят, что на спине раба вырезано «Алан Валлид». Правда?

– Правда.

– Вот бы посмотреть!

– Нет!

– Почему? Кир Алан, отчего вы всегда такой хмурый?

– Я не хмурый.

– Мне кажется, вы меня не любите.

– Вам только кажется, Эвелин.

– Кир Алан, вы оформили документы на опекунство?

– Да.

– Значит, это вы будете решать, за кого мне выйти замуж?

– Да.

– А где рыжик?

– Сопровождает Турена.

– Он не захотел показать мне лабораторию кира Мара!

– Я запретил.

– Тогда, прошу вас, покажите мне! Я хочу посмотреть на девочку в золотой маске!

– Трупы брат Искореняющий велел сжечь.

– А золото?

– В казне.

– Кир Алан, вы будете сопровождать нас с Валией на завтрашнюю службу в храм?

– Не планировал.

– Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Вы никогда не ходите с нами в храм. Пожа-а-луйста!

– Хорошо!

Эвелин взвизгнула и бросилась герцогу на шею. Виктория едва удержалась, чтобы не шарахнуться. Она терпеливо переждала благодарственные обнимашки, бросая на Ворона предупредительные взгляды, но телохранитель был бесстрастен и серьезен. Это рыжий бы уже тихонько ржал.

Неженка, предупрежденный Бертом, ждал их в мастерской, большой угловой комнате с тремя окнами, стены которой были увешаны картинами, планами, набросками. Раб плавно опустился на колени, как только Алан вошел в помещение. Виктория уже не обращала на это внимания, если ему необходимо такое служение, то ради бога, лишь бы не было больше срывов. Она протянула художнику руку, которую он почтительно поцеловал.

– Леонардо, это кирена Эвелин. Я попрошу написать несколько портретов этой милой девушки. Для женихов, – добавил Алан многозначительно. – И встань уже. Ворон, прикажи подать вина.

Телохранитель вышел за дверь, и Виктория услышала короткие распоряжения. А ведь еще несколько месяцев назад телохранитель заявил бы, что приказывать слугам не входит в его обязанности.

Леонардо поднялся с колен и открыто улыбнулся, откидывая со лба длинную челку. Шрамы уже не выглядели воспаленными, но еще были красными, однако Виктория знала, что они побелеют через некоторое время и станут едва заметными. Но Неженку это больше не расстраивало. Теперь он гордился, убирал назад волосы, открывая лоб, и не опускал взгляд, когда кто-то начинал пристально на него пялиться.

– Раб, нарисуй меня у окна. Я буду смотреть на небо!

Эвелин уже успела обежать комнату, рассматривая рисунки на стенах, и теперь села у окна и, сделав одухотворенное и печальное лицо, устремила взгляд вдаль.

– Нет, кирена.

– Что? Кир Алан, прикажите, чтобы он меня слушал!

Маркиза в негодовании топнула ногой.

– Эвелин, в этой комнате правит Леонардо, даже я не могу ему здесь приказывать. Он мастер, и он лучше знает, как передать твою красоту, – Алан подмигнул улыбающемуся художнику.

Парень благодарно кивнул и сел на скамью у стены, положив на колени стопку бумаги.

– Кирена, сегодня забудьте обо мне.

– Эвелин, хочешь посмотреть работы Леонардо?

– Очень!

Алан достал из шкафа большую плотную папку с завязками и расположился с ней на диванчике, Эвелин села рядом.

– Ой, это же ваш шут! Как похож! А это Тур? Он здесь такой несчастный. Кир Алан, а это вы! Ой!

Девушка закрыла рот ладошкой и густо покраснела. Алан был изображен по пояс обнаженным, с яташем в руках. Неженка сумел ухватить момент разворота и вдохнуть жизнь в карандашные штрихи.

– А вы красивый. А откуда эти шрамы? – Эвелин ткнула пальчиком в изображение.

– Я был в плену, – нехотя произнес Алан, уже жалея, что начал показывать маркизе рисунки.

– А это ваш сын? Симпатичный мальчик. А это опять вы. А это кто?

– Зира. Моя женщина.

– Красивая. А как это – ваша женщина? Вы на ней женитесь?

– Нет.

– А почему? А Валия знает, что у вас есть невеста?

– А какое до этого дело кирене Валии?

– Ну как же… ой, Рыжик! Какой красивый!

Ворон налил в кубок вина и подал герцогу, при этом бросил быстрый взгляд на рисунок. Лис был изображен во время взывания. Он сидел напротив лика Вадия, опустив голову. Вся поза послушника выражала смирение и отстраненность. Все же Леонардо гений, он смог передать покорность и силу, вдохновение и смирение.

– Леонардо очень талантлив, – тихо произнес Ворон. – Учитель рад, что он выжил и сумел найти путь к светлому лику вопреки проискам Вадия.

– Леонардо, тебя ценят, – подмигнул художнику Алан.

– Я тоже рад, что выжил, – отозвался из угла Леонардо и светло улыбнулся. – Что может быть лучше, чем служить моему господину?

Виктория переглянулась с Вороном, и они синхронно вздохнули. И все равно, такой Неженка нравился ей намного больше, чем тот нервный забитый испуганный парень, каким она встретила его в Крови.

– Позвольте ему, кир Алан, – одними губами шепнул телохранитель.

– А я что, по-твоему, делаю? – обреченно буркнул герцог.

– Вы делаете все верно, – серьезно кивнул послушник и вытянул из стопки очередной портрет. – Покойный герцог Вас’Хантер.

Он долго всматривался в рисунок, а затем отдал его всхлипнувшей Эвелин.

– Леонардо послушался твоего совета, – Алан передал папку девушке и, откинувшись на спинку дивана, задумчиво сделал первый глоток вина. – Он нарисовал свой страх и отпустил его.

Это был их с Вороном маленький секрет.

* * *

– Как он?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю