Текст книги "Бригадный генерал(СИ)"

Автор книги: Ирина Рябикина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

Глава 13.

Император Чисней Флавский.

Глядя на развалы замка, я со звериной тоской ощутил свою беспомощность. Там под грудами камней лежали лучшие маги моей страны. Я терял цвет и силу своей Империи. Враг не мог нанести мне более устрашающего удара. Тысячи лучших представителей своих родов пришли сегодня сюда. И именно сейчас я терял свою Империю. Это понимали все стоящие здесь Флавские. Опустошенные маги стояли сгорбившись. Пустые артефакты валялись вокруг них на земле. Очередной просчет и моя глупость. Надо было наделать артефактов, но маги не привыкли делиться своей силой. Заряжали артефакты только для себя и своих нужд. Теперь мы пожинали плоды своей разобщенности.

Сопровождаемая Эйтоном, через разбросанные взрывом камни ко мне пробиралась маленькая женщина. Я кивнул охране. Эйтон помогая женщине перебраться через камни, подвел ее ко мне. Посмотрев на меня, она опустила голову и создала вокруг непроницаемый полог. Затем неожиданно взяла меня за руку и вздохнула. Неожиданно я почувствовал как живительный прохладный ручей чистой магии потек от нее ко мне, вновь наполняя меня силой.

–Прикажите собрать и принести мне в палатку все выброшенные здесь артефакты, и обеспечьте охрану, – она отошла к медицинской палатке. Я проводил ее взглядом. Выяснять сейчас тайны времени не было.

Я подозвал Эйтона. Никто так и не понял, откуда стали приносить заряженные артефакты.

Графиня Элен Град.

Я работала как заведенная, отключившись от сострадания и не нужных мне мыслей и страхов. На стол мне приносили одного человека за другим, и где то через шесть часов принесли моего мужа. С переломанными ногами и громадным ожогами лица, спины и плеча, он был жив! Сделав для него все, что могла, передала его другим. Все мелкие операции и заживления проводили более слабые целители.

Здесь, среди специалистов, молчаливо приняли мое право первенства. Слив воедино знания и умения своего мира и магии этого – я выработала свой стиль.

Организации госпитальной хирургии в полевых условиях в этом мире еще не знали. Император приставил ко мне Эйтона, который не отходил от меня ни на шаг. Моя десятилетняя хирургическая практика в его госпитале нижнего города – дала себя знать. Сейчас я в полной мере смогла оценить труд этого человека.

Им были приняты и использованы, все мои знания и понятия о военно-полевых медицинских лагерях моего мира. Инструменты, которыми я пользовалась все эти годы, уже были приняты здесь в ходу с его помощью. Почти десять лет этот человек ставил рядом со мной ассистентами лучших магов и хирургов своего мира, которых я поневоле обучала. Сейчас, я видела их стоящими со мною рядом за другими столами и воспринимала их как своих учеников. И тихо радовалась. Кое-что я уже здесь сделала. И они узнавали меня по глазам и голосу. А главное по методам работы. В каждой палатке стояло несколько столов, и меня тихо призывали в сложных случаях от моего места.

Время от времени подходил Эйтон, и мы удалялись в другую палатку. Потом я делала перерыв и вновь возвращалась к столу. На всех целителях тоже меняли артефакты. К утру, маги разобрали дворец до основания. Утром Эйтон обманом усыпил меня, подсунув мне в руки кружку с отваром. Отдохнувшую разбудили меня через четыре часа. За это время маги поработали надо мной. В лагере царил порядок. На матрасах лежали раненые люди. Медицинских палаток прибавилось. Оказалось, что прибыли целители из эльфийского леса и других стран. Такой масштабной катастрофы, затронувший магическую элиту, этот мир не помнил. Эйтон провел меня к Максу. Муж спал. Я просканировала его, и с облегчением вздохнула. С ним было все в порядке. Ничего сложного, с чем бы ни справилась его хваленая регенерация оборотня.

Эйтон рассказал мне, что основные магические мины были заложены на первом этаже на кухне и в продуктовых подвалах. Сверху располагался громадный столовый зал, куда должна была проследовать после торжественной встречи избранная элита. Другие мины были расположены в случайных местах. Видимо заговорщики имели доступ в основном на кухню. Момент исчезновения из зала правящей династии, они не сразу заметили. И сигнал на взрыв запоздал на несколько минут, это дало охране вместе с Максом отправить всех наследников через телепорт. Сам же Макс успел во время взрыва встать в дверной проем, где его и накрыло.

В закрытой палатке, куда отводил меня Эйтон, копились до моего прихода артефакты. Эйтон прикрывал меня и мою магию. Даже к моему личному обслуживанию не был допущен никто. На все эти дни Эйтон стал моим ординарцем и денщиком. Вокруг крутилось слишком много чужих глаз, и мои магические всплески могли быть замечены.

Следующие семь дней у меня слились в один. Эйтон периодически отрывал меня от стола, водил есть и спать. Напряжение спало, когда поток тяжелобольных стал ослабевать. Здешняя медицина, с применением магии – творила чудеса. Поврежденные конечности могли быть отращены заново. Можно сказать, что почти все, кто добрался до нас живыми – остались жить. Но погибших оказалось все таки очень много.

В стране был объявлен траур. Сто сорок шесть магов не вернулись с праздника. Среди погибших было восемнадцать представители других государств, приехавших на праздник, двести восемь человек охраны и прислуги. И родной брат Императора герцог Артур Флавский.

Глава 14.

Император Чисней Флавский.

Я стоял над руинами старого дворца. Наклонившись, сжал в руке горсть пепла. Вот и все, что осталось от древнейшей гордости Империи. Здесь прошли мои детство, юность и зрелость. Здесь рождались и умирали мои предки. Я ходил по пепелищу и вспоминал. Где то здесь были покои моей матери. Как давно я не вспоминал о ней. Все самое теплое, что осталось во мне – принадлежит ей. И горе и ненависть поселившееся в душе после ее ухода – тоже.

Я дал, той женщине родить моего брата и убил ее. Мой брат, так и не узнал, что любовь к нему его старшего брата была замешана на чувстве вины. Отомстив за свою, я лишил его тепла матери. Взамен я подарил ему свою любовь. Вдвоем, мы смогли противостоять жестокости отца и подлости придворных. Вдвоем мы были силой. Он никогда меня не предавал, и всегда был рядом. А потом пришла любовь. Одна на двоих. И она выбрала его, а я ушел, потому, что не было для меня в мире людей дороже этих двоих. И были другие страны и города, учеба, сражения, дуэли. Отец мне не препятствовал, но я всегда чувствовал его рядом. Там далеко от дворца, я понял, что этот страшный человек любит меня. В самый безысходный момент появлялись рядом случайные люди, закрывающие меня своей грудью, вытаскивающие меня из тюрем, опрокидывающие чаши с отравленным вином. Отец дал мне время. Осознав это, я вернулся к нему и попросил дать мне спутников и учителей. И он принял это, и вновь отправил в дорогу. Потом я был дельцом, послом, шпионом, воином. Постепенно я осознавал свою причастность к своему роду. Вдали от Родины я принял свою к ней любовь и свое предназначение. Долго царствовать моему отцу не дали. С тех пор запомнили эльфийские рощи праведный гнев Империи и двух братьев – магов. Только тихие мольбы жены брата смогли унять его и спасти эльфов от полного уничтожения. Так я стал Императором.

Первые двести лет правления, Артур стоял за моей спиной. После войны мы подняли страну из пепла. Вдвоем одолели сопротивление всех крупных феодалов, уничтожив их воинские подразделения, сделав Империю абсолютной монархией. Нами были созданы новые законы и учреждения, закрепляющие власть монарха. Однако после рождения у меня наследника, брат решил уйти со службы.

У меня появился двор. Потерявших власть гиен я призвал в свой дворец. Тут было легче присматривать за ними. Я развлекался, заставляя запутываться их в собственных интригах. Постепенно была уничтожена вся верхушка знатных родов. Когда эти интриганы поняли, что проиграли, они успели нанести мне удар. Среди других пострадала Эристида, жена брата. Лекарь сумел вовремя ввести ей противоядие. И она осталась жива, но Артур, забрав жену, покинул мой дворец, оставив меня одного у власти. А вот теперь, он покинул меня навсегда.

Я вновь окинул взглядом развалины. Тут никогда ничего не построят. Это будет место упокоения погибших здесь людей и нелюдей. Место смерти моего брата. Брат, как чувствовал, не взяв Эристиду на торжество. После того покушения, ее здоровье и способности так полностью и не восстановились. После похорон мужа, она попросила меня разрешения удалиться в Заповедник мирных душ. Место на границе нашего мира, где живые забывают о боли и в спокойствии доживают оставшееся им время жизни. Вчера она простилась со мной, окончательно оставив меня одного в моих воспоминаниях о прошлом.

Императоры так долго не живут. Я зажился на этом свете. Даже смешно – сотни покушений на меня и все зря. Зачем я так нужен богам? Но пока я не готов умереть. Сначала я должен разобраться с тем, кто покусился на мою Империю. А то, что это покушение на мою страну, я не сомневался.

Граф Макс Град.

Сон был ярким и красочным. Я стремительно бежал по степи, и мягкие травы ложились ласковым шелком под моими лапами. Мягкий ветер обвивал прохладными струями. Я несся на запах, самый прекрасный запах – запах моей любимой. Улыбаясь, она ждала меня, загородившись рукою от яркого солнца, в своем любимом легком синем платье и с венком из ромашек в волосах. Подбежав, я мягкой лапой толкнул ее на спину, одновременно оказавшись под нею и приняв ее в объятия. Выпутываясь из моих лап, она весело смеялась, легонько ударяя меня по морде своей ладошкой. Нежно прихватив ее за руку, потащил за собой. Мы бегали друг за другом, весело смеясь и дурачась. Устав, она села на траву, а я обвился всем своим телом вокруг нее, тыча мордой в ее руки и волосы. Ее запах прорывался сквозь сон, кружил голову, сводил с ума и пробуждал желание. Чертыхнувшись, я открыл глаза.

В углу комнаты, освещенная ночником, спала в кресле моя Леночка. Скрипнув от боли зубами, сполз с кровати, и уселся на пол у ее ног. Вокруг глаз милой залегли темные круги усталости, губы были скорбно сжаты, уголки опущены. Между бровей вертикальная складка горечи.

–Бедная моя, как же тебе досталось, -

Встав, я тихонько поднял ее на руки и бережно переложил на кровать. Оборачиваться было еще больно, но я знал, что ничто так не успокаивает Лену, как возможность прикосновения к моей мягкой шкуре. Тихо охнув, обернулся и улегся рядом, обвивая всем своим телом любимую. Почувствовав мягкие прикосновения, она завозилась, распрямляясь, и обеими руками обняла меня. Постепенно личико ее разгладилось, скорбное выражение ушло, уголки губ приподнялись. Она расслабленно вздохнула и тихонько как маленький ребенок засопела. Эта привычка всегда умиляла меня, но Ленка всерьез обижалась, когда я говорил ей об этом. Глупышка. Уткнувшись в ее волосы, задохнулся от нежности. Кот в довольстве заурчал, а я отстранившись от его мыслей и чувств возвратился к мыслям о случившемся.

После того, как я очнулся, прошло семь дней. Страх снедаемый меня из-за отсутствия рядом жены, отпустил. И хотя я знал, что ее присутствие в госпитале необходимо, и Император делал все для охраны и защиты выживших, тревога не проходила. Все, что я мог – это отослать к ней Кира, отправлявшего мне донесения о ней. Сейчас мне необходимо было подумать.

Мой счет перед этим существом и так был большим. Теперь, после того, как он спас мою жену, он стал огромен. То, что Император дал нам возможность выжить в этом мире, вызвало признательность, его прощение и помощь в возвращении жены – мою верность, а его мгновенное решение в ее спасении перед взрывом – подарило мою преданность. Приходилось признать, что все это время мы жили здесь, 'как у Христа за пазухой'. Пообтесавшись немного, я понял, насколько Император оказался к нам более лоялен, чем к другим.

Я никогда не отличался острым умом. В нашем спокойном мире от меня этого не требовалось. Не требовалось сила, чутье на опасность. В обыденной жизни мужчина редко сталкивался с необходимостью защиты жизни. Потому люди, которые могли мгновенно принимать верные решения, вызывали у меня естественное восхищение. Новая жизнь потребовала от меня напрячь свои извилины, ради выживания. А возможность ее сохранения – решительности.

Во всех произошедших событиях что-то карябало своей неправильностью.

То, что произошло семнадцатого аюба – было совершенно несвойственно этому миру. В этом мире тоже были войны и убийства. Я сам впервые здесь сражался и убивал. Ввязавшись в подготовку телохранителей, мне пришлось изучить сотни способов и возможностей убийств. От простых до магических. Я крутился уже несколько дней не желая признавать очевидное, рассматривая все возможные варианты. Все кричало о чужеродности этого преступления данному миру. Такая безжалостность и беспринципность не были свойственны сохранившимся здесь понятиям дуэльной чести или просто мести. Только инородное существо, могло с такой легкостью переступить через подобное. Вывод к которому я приходил, был прост и однозначен. И он ужасал:

Организация и подготовка подобного грандиозного преступления были явно взяты из другого мира. И этот мир мне удивительно напоминал мой собственный. Оставалось предположить, что мы с Элен не единственные здесь 'попаданцы'.

Император Чисней Флавский.

Они пришли вдвоем, поздно ночью, как им было назначено. Сопровождал их Эйтон. С некоторых пор он стал постоянным сопровождающим этой женщины. Было тяжело видеть, что похоже еще одному из Флавских досталась одинокая судьба. Благородство моего сына к этой женщине злило меня. Я давал ему столько возможностей. Эйтону этот оборотень мог доверить жизнь своей жены без оглядки. И он об этом знал.

Но сегодня гости попросили о закрытой аудиенции.

-Мы задолжали этому миру.

–И сегодня пришли вернуть долг.

–То, что произошло не должно повториться.

–Это необходимо остановить.

–Мы понимаем, что вы не можете нам до конца доверять, и потому моя жена, и мой сын остаются у вас в заложниках.

–Да я остаюсь.

–Только я могу это сделать. И знаю, что искать. Даже если это будет неудача, вы сможете пройти по моим следам. Мне нужна вся возможная помощь, которую вы можете предоставить. Только об истинной причине поисков, никто кроме вас не должен знать.

Они стояли, держась за руки предо мною, и прощались. Я видел их решимость и ее страх за него уходящего и его за нее остающуюся.

–Будь осторожен.

–Ты тоже.

Кивок в ответ. Дверь отворилась и она вышла ведомая Эйтоном. Теперь ее жизнь будет проходить под усиленной охраной в отведенном месте. Двоим оставшимся мужчинам предстояло самое главное сражение в жизни, и они осознавали, кем могли оказаться их противники.

Конец первой книги.