Текст книги "Проклятие Старого города"

Автор книги: Ирина Базаркина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

III

Два дня прошли очень быстро. Остались позади сборы, утомительные споры с подругами, какие вещи лучше взять в дорогу, бесконечные звонки нервничавшей из-за Фельдмана Карины, машущие на прощание родственники и бабушка, с которой накануне отъезда у Златы состоялся весьма странный разговор.

Анна Васильевна зашла в комнату внучки поздно вечером, когда та, в очередной раз пересмотрев свой скарб и выбросив больше половины оказавшихся совершенно лишними вещей, отчаянно пыталась запихнуть в чемодан его содержимое, усевшись на крышку и прыгая на ней, как цирковой гимнаст на батуте.

– Златочка, не спишь? – бабушка заглянула в приоткрытую дверь.

– Нет, нет! – радостно завопила Злата, довольная тем, что теперь у нее есть объективная причина сделать паузу в столь нелегком и неблагодарном труде.

– Я хотела бы поговорить с тобой, – Анна Васильевна села на кровать рядом с внучкой и взяла ее за руку. – Иногда в нашей жизни случаются очень странные и необъяснимые вещи. Нам кажется, что мы сами лепим свою судьбу, но это, увы, не всегда так.

– О чем ты, бабушка? – недоуменно вскинула брови притихшая Злата.

– Ты сама скоро все поймешь, – ответила Анна Васильевна. – Учись не только смотреть, но и видеть, не только слушать, но и слышать. Попытайся понять знаки судьбы. Я не знаю, к чему приведет твое путешествие, но в одном уверена абсолютно точно – все это случилось неспроста.

– Я ничего не понимаю, бабушка, – жалобно проговорила Злата. – Что я должна буду увидеть?

– Ты все поймешь сама, когда придет время. Не торопи события. А пока возьми вот это, – бабушка улыбнулась и достала из кармана тоненькую золотую цепочку, на которой висел необычный кулон – золотой четырехлистник клевера, усыпанный изумрудной крошкой. Кулон был сделан так искусно, что казался настоящим зеленым листочком.

– Это оберег, – бабушка застегнула цепочку у Златы на шее. – Пообещай мне, что ни в коем случае не снимешь его.

– Обещаю, – прошептала Злата и поцеловала бабушку в щеку. – Спасибо, ба.

– Храни тебя Господь, – Анна Васильевна перекрестила внучку. – Звони мне почаще, я буду волноваться!

– Конечно, – пообещала Злата.

– Будь, что будет, – непонятно вздохнула бабушка и вышла из комнаты.

Злата долго сидела неподвижно, глядя ей вслед. Ей показалось, или бабушка на самом деле вытирала слезы?

– Ух ты, смотрите, какая красотища! – от грустных мыслей Злату отвлекла Карина, выглядывавшая из окна автобуса. – Нет, вы только посмотрите!

– Боже, она сведет меня с ума! – Алина выразительно покрутила пальцем у виска и, схватив подругу за брючину, втащила ее обратно в салон. – Сядь и сиди! Еще вывалишься! Только возни с твоим трупом нам и не хватало! Думай потом, куда его деть!

– Очень смешно! – надулась Карина, но ее обиды хватило ровно на минуту, после чего она снова с восторженным воплем вывалилась из окна.

– Я думала, что ее энергия пойдет на спад после ночи в поезде, но, видимо, я ошибалась, – пожаловалась Алина Злате.

Та только молча улыбнулась. Вид из окна был действительно потрясающий: ярко-синее безоблачное небо, поросшие мхом горы и огромное количество цветов самой разной окраски.

– Миш, а тебе нравится? – Карина, которую просто распирало изнутри, налетела на сидящего рядом парня, уткнувшегося в айфон.

– Угу, – буркнул Доставский, очевидно, чисто автоматически.

– С вами неинтересно! Вы как старички на завалинке: пригрелись на солнышке и спите! – обиделась Карина и вскочила с кресла.

– Артур Арнольдович! Смотрите, какой вид! Правда, красиво? – понесся по салону автобуса ее громкий голос.

– Господи, прошу тебя, дай мне терпения! И немедленно! – закатила глаза Алина.

Кресновец Злате понравился. Маленький чистый городок располагался в низине. Вокруг возвышались поросшие травой и кустарниками горы. Улицы в Кресновце все как одна были широкими, длинными и невероятно чистыми. Небольшие белые домики с разноцветными черепичными крышами походили на пасхальные яйца. И повсюду были цветы: на многочисленных газонах, в цветниках и клумбах, во дворах. На карнизах домов висели ящики и горшки с цветами. Кованые железные заборы обвивали вьюнки. Цветы были на балконах, на широких подоконниках, обвивали водосточные трубы. Девушкам казалось, что они попали в сказку – настолько ирреальным было происходящее.

По чистеньким, вымощенным камнем тротуарам чинно гуляли ярко одетые старушки в шляпах с большими полями, ведущие на поводках аккуратно причесанных пуделей и болонок. В сквериках на разноцветных скамейках о чем-то мирно беседовали старички в светлых полотняных костюмах. Даже дети не носились, сломя голову, а чинно вышагивали по тенистым дорожкам парка.

– Боже, куда мы попали? – Злата в изумлении вертела по сторонам головой так интенсивно, что последняя грозилась отвалиться.

– Куда бы ни попали, здесь явно здорово, – отметила Алина.

– Точно! И Артур Арнольдович будет рядом! – восторженно подтвердила Карина.

– О нет! Опять ты за свое! – простонала Алина. – Мы в курсе, с кем и благодаря кому сюда приехали! Но это вовсе не означает, что должны слушать одно и то же с периодичностью в полторы секунды!

– Как скажешь! – обреченно пожала плечами Карина. – Больше ни одного слова про Артура Арнольдовича!

– Ты опять! – в унисон завопили обе подруги.

– Что опять? – непонимающе переспросила Карина. – Что я сделала?

– Нет, Злата, это не случайность, – Алина взяла подруг под руки и ускорила шаг. – Это уже диагноз!

Лаборатория, в которой работала Марина Алексеевна Сырова, располагалась в исследовательском институте – длинном белом трехэтажном здании из гранита и пластика.

– Вы к кому? – бдительно поинтересовался охранник в черной форме и с рацией на поясе, когда студенты во главе с Фельдманом переступили порог института.

– Мы к профессору Сыровой. Нам должны были выписать пропуска, – ответил Фельдман.

– Секундочку! – охранник что-то проговорил в рацию. – Через несколько секунд из-за стеклянной перегородки, расположенной у входа, вышел еще один одетый в черное мужчина, который вынес бейджики с именами и фамилиями всех пятерых и пластиковую карточку зеленого цвета.

– Это – пропуск. Поскольку вы прибыли группой, он один на всех, – пояснил охранник. – Постарайтесь держаться вместе.

Фельдман вставил карточку в прорезь турникета. Раздался тихий писк, и металлический поручень открылся. Вслед за преподавателем студенты гуськом втянулись внутрь.

– Вам на второй этаж. Кабинет номер двадцать два, – проинформировал охранник.

– Спасибо, – хором отозвались все пятеро и двинулись к лестнице.

Поднявшись по гранитным ступеням на второй этаж, они оказались в длинном коридоре со светлыми стенами и множеством светло-серых стальных дверей по обе стороны коридора.

Фельдман завертел по сторонам головой, не зная, куда идти.

– Артур! Здравствуй! – послышалось сзади.

Все присутствующие резко обернулись – навстречу им спешила высокая худощавая женщина в белом халате. У нее было молодое, ухоженное лицо. Светло-русые волосы были подстрижены под «каре».

– Да, это серьезная конкурентка, – огорченно заметила Карина вполголоса.

– Ерунда! Ты лучше! – оптимистично отозвалась Алина.

Конечно, Карина уже все уши им прожужжала про профессора, но, стоило на горизонте появиться сопернице, она тут же приняла сторону подруги.

– Марина! Я очень рад! – Фельдман зашагал навстречу женщине и энергично потряс ей руку.

– Она тайно влюблена в него еще со студенческой скамьи, а он слишком увлечен наукой, чтобы ее заметить, – голосом главной героини мыльной оперы прокомментировала Алина, за что получила весьма ощутимый пинок от Златы.

– Прошу вас, молодые люди, проходите! – Марина Алексеевна, уцепившись за рукав пиджака Артура Арнольдовича, сделала приглашающий жест рукой. – Честно говоря, когда Артур сказал, что приедет со студентами, я не ожидала, что вас будет так много!

– А ты бы хотела, чтобы Фельдман приехал один! – потихоньку пробурчала Карина. – Фиг вам – индейское жилище! Не дождешься!

– Между прочим, она могла хотя бы для приличия спросить, как кого из нас зовут, – вторила ей Алина, двигаясь за летящей по коридору ученой, мертвой хваткой вцепившейся в рукав Фельдмана.

– Ничего, переживем! – отмахнулась Злата. – Главное, чтобы нам было, где поселиться. И вещи бы куда-нибудь деть, а то у меня руки скоро будут, как у шимпанзе.

– Волосатые? – поправив очки, самым серьезным тоном спросил Миша.

– Полосатые, – в рифму ответила Алина и громко заржала, отчего Доставский покраснел, а Марина Алексеевна вздрогнула.

– Она наверняка думает, что ты смеешься над ее царственной особой, – сказала Карина. – Ее спина выражает полнейшее презрение и негодование к нам, простым смертным.

Тем временем Марина Алексеевна остановилась, вынула из кармана халата черную карточку-пропуск и вставила ее в прорезь в двери.

– Сезам, отворись! – пропела Алина, подпрыгивая от нетерпения.

Створки двери разошлись в разные стороны.

– Заходите! – кивнула Марина Алексеевна и уверенно шагнула через порог. Студенты во главе с Фельдманом потянулись за ней.

– Итак, поскольку вы оказались в нашем исследовательском институте, я хотела бы познакомить вас с некоторыми существующими здесь правилами. – Марина Алексеевна повернулась к присутствующим. – Институт состоит из нескольких корпусов: административный корпус расположен на первом этаже, на втором – исследовательские лаборатории, на третьем – банк крови и сейфы с образцами. В подвале – морг. Мы работаем не только с образцами крови и тканей, но и непосредственно с их обладателями.

Каждый сектор института имеет кодовый замок, открываемый пластиковой карточкой. Вам дали зеленую, то есть, вы вхожи только в лаборатории, и то не во все. Красная карточка – пропуск в банк крови, белая – в административный корпус, желтая – в морг. Для того, чтобы взять нужный образец в сейфе, просто карточкой не обойтись – нужны ключи, выдаваемые под роспись в специальном журнале. Попрошу вас держаться вместе, по крайней мере, в первые дни пребывания здесь.

– Это все? – уточнила несдержанная на язык Алина.

– Все! – спокойно подтвердила Марина Алексеевна.

– Но у вас самой черная карточка! – упрямо продолжала Алина.

– Все правильно! – сдержанно улыбнулась Марина Алексеевна. – Карточки черного цвета имеются лишь у ограниченного числа сотрудников и открывают доступ ко всем корпусам.

– Ого! – уважительно произнес Миша.

– Ну что ж, тогда начнем. Возьмите из шкафа халаты и обязательно наденьте резиновые перчатки – все-таки мы имеем дело с кровью.

Переодевание заняло несколько минут, и вот уже все, затаив дыхание, сгрудились возле длинного металлического стола, заставленного пробирками.

– Вы – биологи и, понятно, не раз рассматривали под микроскопом каплю крови, – начала Марина Алексеевна. – И прекрасно знаете, что она из себя представляет.

– Плазма, двояковогнутые безъядерные эритроциты, амебоидные лейкоциты, тромбоциты, – голосом зубрилы-отличницы отчеканила Карина и торжествующе посмотрела на Фельдмана: мол, вот мы какие!

– Совершенно верно, – согласилась Марина Алексеевна. – А сейчас я предлагаю вам посмотреть образец крови, взятый нами у одного из пациентов. Она положила на предметный столик микроскопа стеклышко, на которое предварительно капнула пипеткой кровь из пробирки. Фельдман первым приник к микроскопу.

– Невероятно! – прошептал он через несколько секунд. – Если бы я не видел этого, то никогда бы не поверил! Смотрите сами!

Он сделал приглашающий жест рукой своим студентам. Злата первая наклонилась над микроскопом и от неожиданности отпрянула: перед ее глазами кипела бурная жизнь. В прозрачной бесцветной плазме быстро носились двояковыпуклые эритроциты, размерами больше обычных раз в пять. Лейкоциты светились странным фосфоресцирующим светом, а тромбоцитов было столько, что они заполняли все свободное пространство, теснясь, как шпроты в банке.

– Ну как, впечатляет? – спросила Марина Алексеевна, когда все студенты закончили просмотр. – Тогда я предлагаю вам перекусить с дороги. А за обедом я расскажу вам все, что нам удалось узнать на данный момент.

– Перекусить – это хорошо! – философски заметила Карина, яростно сдирая халат и перчатки. – Это мы всегда готовы!

Кафетерий для сотрудников находился на первом этаже. Большое помещение со сглаженными углами имело овальную форму. На узких высоких окнах висели пышные салатного цвета шторы, кокетливо подхваченные атласными лентами. Овальные столы на шесть персон были накрыты яркими скатертями.

– Как здесь здорово! – восторженно заявила Карина, плюхаясь на стул с высокой спинкой. – А что мы будем есть?

– Что дадут, то и будем, – голосом сварливой старушки ответила Алина и поинтересовалась у Марины Алексеевны: Здесь самим надо добывать еду или нам принесут?

– Добывать ничего не нужно, – засмеялась Марина Алексеевна. – У нас комплексные обеды для сотрудников, причем совершенно бесплатно. Зося сейчас все принесет.

– Иду, иду! – раздалось из недр кухни, и оттуда показалась молодая пышнотелая девушка с огромным подносом в руках, уставленным большим количеством разномастных тарелок и тарелочек.

– Сегодня у нас грибной суп, каркувка и маковец на десерт, – объявила Зося, ловко расставляя на столе тарелки и раскладывая приборы. Возле каждой тарелки она клала льняную полосатую салфетку.

– Красиво! – одобрительно отозвалась о внешнем виде стола Алина. – Спасибо, Зося!

– Приятного аппетита! – официантка, забрав пустой поднос, удалилась.

– Можно вопрос? – Карина выглянула из-за салфетки, которую как раз расправляла. – Каркувка – это что? Или кто? И маковец?

– Каркувка – это запеченная свинина, – объяснила Марина Алексеевна. – Близость Польши сказалась не только на внешнем виде нашего города и его образе жизни, но и на местной кухне. Очень вкусное, кстати, блюдо. А маковец – пирог, фаршированный перемолотым маком. Ничего экзотического или сверхъестественного, за исключением непонятных названий.

– Ясно, – протянула Карина и взялась за ложку.

Несколько минут за столом царило общее сосредоточенное молчание, нарушаемое только деликатным позвякиванием столовых приборов. Наконец, когда перешли к чаю с маковым пирогом, Марина Алексеевна заговорила о том, ради чего они собрались.

– Первые случаи странного заболевания проявились приблизительно полгода назад, – начала она. – Теперь нельзя с точностью сказать, кто именно был «предводителем» заболевших, поскольку никто тогда и не предполагал, что все это выльется в эпидемию. Люди поступали в больницу со странными симптомами, чем-то похожими на проявления порфирии: светобоязнь, рыхлые красные десны и необычайная бледность. Заболевших людей доставляли на Скорой отовсюду: из их собственных квартир, с работы, из магазинов, просто с улицы. Человек ни с того ни с сего начинал испытывать непреодолимую слабость и терял сознание, из-за чего его госпитализировали. В больнице таким пациентам сразу пытались оказать первую помощь: ставили общеукрепляющие системы, некоторых, особенно тяжелых, подключали к системе жизнеобеспечения. Естественно, брали всевозможные анализы. Честно скажу, с таким мы столкнулись впервые. Ни одна известная нам болезнь не дает такой картины, это во-первых. Ну, а во-вторых, странный анализ крови – вы сами все видели! Как это можно объяснить? Неизвестный науке вирус? Микроорганизм? Бактериологическое оружие? В общем, мы бьемся над этой проблемой уже третий месяц и пока ничего не нашли.

– Какова вероятность летального исхода при данном заболевании? – сдвинув на кончик носа очки, осведомился Миша.

– Сто процентов, – ответила профессор Сырова. – Причем погибают с одинаковой скоростью старики, молодые люди и дети. Нам нужно срочно найти лекарство, которое поможет остановить эту эпидемию. Но для этого надо знать причину заболевания и выделить ее возбудителя. Поэтому я предлагаю вам следующее: посмотреть на все свежим взглядом. Возможно, мы что-то пропустили или настолько подавлены ситуацией, что не замечаем очевидного. Сейчас мы поднимемся в лабораторию, и я дам вам списки всех людей, которые подверглись заражению. Вы просмотрите их вечером в гостинице, чтобы сэкономить драгоценное время. А завтра мы отправимся на «экскурсию» по институту, посетим банк крови и морг, чтобы вы лично могли на все посмотреть. Как вам такая идея?

– Мы – за! – пожала плечами Алина. – Давайте свои списки. Нам действительно нужно сначала «въехать» в ситуацию.

Получив многокилометровые списки пораженных неизвестной болезнью, студенты миновали пост охраны и покинули институт. Профессор Сырова предложила вызвать такси, но все дружно отказались: день был просто замечательный. Марина Алексеевна проинформировала о названии гостиницы Мишу.

– Очевидно, как самого вменяемого, – язвительно прокомментировала Алина.

Фельдман остался в институте, чтобы, по его словам, «пообщаться с коллегой и вспомнить студенческое время».

– Как бы они там до чего-нибудь большего не довспоминались, – мрачно отреагировала Карина.

– Эй, очнись, зачем ему такая сушеная мумия? – подпрыгнула Алина. – Лучше забей на эту ситуацию в данный момент. Мы в кои-то веки оказались в новом прекрасном городе, у нас имеется великолепная тайна, которую мы должны разгадать, а ты хандришь. Никуда твой Фельдман не денется, раз до сих пор никто его не прибрал к рукам. Миша, как называется наш отель?

– У нас отеля нет, есть отель, где нас поселят. – Миша флегматично начал разворачивать листок, который дала ему Сырова. – А называется он…

– Финист! – провозгласила Алина, изловчившаяся заглянуть за плечо зануде.

– Ясный сокол, – задумчиво пробормотала Злата.

– Что? – не поняла Карина.

– «Финист – ясный сокол» – сказка, написанная… – Миша захлебнулся словами, увидев, что рядом никого нет, а бумажка с адресом «сказочного» отеля испарилась буквально из его рук. Юный гений тяжело вздохнул и побежал догонять менее начитанных однокурсниц.

Отель нашелся практически сразу – в двух шагах от исследовательского института, на той же улице. Монументальное пятиэтажное здание фисташкового цвета с разноцветными веселыми шторами на чисто вымытых огромных окнах. Перед входом, на вымощенной гравием площадке, стояли голубые, зеленые, желтые и красные скамеечки с удобными спинками, на которых с ноутбуками на коленях сидели, в основном, пенсионеры. Между скамьями журчали небольшие, какие-то уютные, фонтанчики, и везде, где было свободное место, стояли вазоны с цветами.

– Словно в сказку попали! – восторженно выдохнула Карина.

Студенты, открыв рты, поднялись по мраморным ступеням и вошли в большой светлый холл.

– Добрый день! Чем могу быть полезна? – за стойкой администратора во все тридцать два зуба улыбалась женщина лет сорока с рыжеватыми волосами, уложенными в затейливую прическу, одетая в белоснежную блузку и серую юбку офисной длины, и со сказочно красивыми миндалевидными ногтями. Предположить, что в сорок лет можно не пользоваться косметикой, было бы как-то глупо, поэтому, по всей вероятности, дама все же была накрашена, но настолько умело, что это было незаметно. Кроме того, на ней не было никаких украшений, за исключением простого обручального кольца на правой руке.

– Здравствуйте, Людмила! – Миша, прочитав имя на бейдже, решил взять инициативу в свои руки, поняв, что от девушек толку мало, пока они не рассмотрят внешность дамы во всех подробностях. – Нам должны были забронировать номера на фамилии: Морозова, Адышева, Левандовская и Доставский. При этих словах юноша заметно приосанился: обычно люди реагировали на его фамилию одинаково: «О! Почти Достоевский!»

– О! – ожидаемо воскликнула дама и почему-то покраснела. Но дальше все пошло не по обычному сценарию. – Левандовская? Та самая?

– В каком смысле, та самая? – поинтересовалась слегка испуганная Злата. – Я здесь в первый раз. По-моему, вы меня с кем-то путаете.

– Один в один! Ну, прямо, один в один! – улыбнулась дама и, неожиданно выйдя из-за стойки, подлетела к Злате и поцеловала ее в щеку. – С возвращением, девочка!

Она так же стремительно вернулась за стойку и стала выкладывать на нее пластиковые карточки – ключи.

– Адышева, Морозова, Левандовская – трехместный номер на третьем этаже, триста двадцать. Доставский, Фельдман – двухместный номер по соседству, номер триста восемнадцатый. Надеюсь, проживание в нашем отеле вам понравится! Адель! – она энергично позвонила в серебряный колокольчик.

Через несколько секунд в холл вбежала молоденькая девушка в серебристом фартуке поверх синего платья и такой же наколке на пушистых, как у эльфа, волосах.

– Адель вас проводит. Если будут какие-то проблемы, обращайтесь лично ко мне или к любому сотруднику отеля.

Притихшие, студенты поднялись по широкой лестнице с витыми бронзовыми перилами на третий этаж. Стены коридора были выкрашены приятного оттенка кремовой краской, всюду висели незатейливые картины в простых деревянных рамках. Ноги утопали в персиковой дорожке с высоким ворсом. Искомые двери нашлись быстро – Алина ловко щелкнула карточкой, и девочки попали в номер. Их встретило огромное, щедро залитое струящимся из больших окон светом пространство с высоким потолком и светлым ламинатом на полу. Те же кремовые стены, что и в коридоре, но на пару тонов светлее. Три широких кровати с резными спинками под разноцветными атласными покрывалами. Возле каждой кровати на низеньком столике – настольная лампа под изящным абажуром. Огромных размеров диван, глубокие кресла, большая плазменная панель на стене. Неугомонная Карина без устали носилась по комнате, заглядывая в каждый угол, и выражала свой восторг громким визгом. Более спокойные подруги тоже были настолько восхищены, что бегали за Кариной по пятам и вторили ей не менее громкими криками.

В течение десяти минут только и слышно было:

– Вау! Плазма! Ого! Какой мягкий ковер! Ничего себе! Холодильник! О! Джакузи!

Такого девчонки не могли себе даже представить.

– Видать, неплохо живет исследовательский институт. Живет себе и процветает, – резюмировала Алина, когда, вдоволь набегавшись и наахавшись, подруги вконец истомились и разлеглись каждая на своей кровати. – Ну, ладно, давайте будем работать. А то душка Фельдман чего доброго отправит нас домой.

– Да, да! – встрепенулась Карина. – Только сначала давайте сходим в магазин и купим чего-нибудь съедобного. Вдруг в процессе работы мы проголодаемся, а ужином нас не покормят?

– Тебе бы только есть, – пробурчала Алина, перекатываясь со спины на живот. – Ну, ладно, пошли, обжора!