Текст книги "Записки охотницы (СИ)"

Автор книги: Ирина Муравская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

НАПАДЕНИЕ

Обед проходит гораздо приятней, чем я предполагала. Особо не разговаривали, лишь обсудили детали сделки и прелюбезнейше распрощавшись, возвращаюсь к “Ягуару”. В нем же я оставила и телефон, чтобы Данилов младший не смог меня отследить (а то еще взбредет в голову). Итог: семь пропущенных. Один от Евы, остальное от Димы.

Первой перезваниваю Еве, но теперь уже она не берет. Ну и ладно. Опять небось со своей дурацкой анкетой. А вот Дима сразу хватает трубку и открыто негодует. Не понравилось ему, видите ли, что я вне зоны доступа. Напоминаю ему, что я пока еще своя личная собственность и не перед кем не отчитываюсь. Не помогает, так что в наказание отказываюсь от предложенной на вечер встречи.

Возвращаюсь на свою сторону берега. В свойственной женщинам манере понимаю, что карман отяжеляет приличная сумма, так что я вроде как заслужила маленькие радости жизни: почему бы не съездить в торговый центр и не побаловать себя обновками? Про шопинг Ева весьма удачно с утра заметила.

Следующие несколько часов познаю дзен и вселенское умиротворение, переходя от магазина к магазину. Слишком скоро пакеты перестают умещаться в руках. Набрала, так набрала. Ну и черт с ним, зато обеспечила себя несколькими новыми платьями, двумя парами нереальных туфелек (взамен канувшим в лету) и шикарными комплектами нижнего белья. Даже Еве прикупила симпатичных молодежных футболок. Закусаю, если не понравится. Ужас, все – вот теперь я точно курица-наседка.

В последний момент вспоминаю, что квартирантка просила прикупить сэндвичей, так что скинув груз в багажник, отправляюсь на их поиски. Со всей этой беготней к дому подъезжаю лишь ближе к десяти. Вот и день пролетел.

С многочисленными пакетами и рюкзаком наперевес поднимаюсь в квартиру. На улице темнеет, а все двери комнат закрыты, так что в коридоре хоть глаз выколи. Опять, наверное, лампочка перегорела. Скидываю пакеты и стаскиваю с ног танкетки, пытаясь вспомнить, имеются ли в заначке запасные.

Успеваю сделать лишь шаг, когда передо мной мелькает тень. Падаю на паркет с оглушающей болью в затылке. Сознание не теряю, но перед глазами искрится настоящий фейерверк. С моего плеча нагло и бесцеремонно пытаются сорвать рюкзак – только это приводит меня в чувство. Там же катар!

Резко разворачиваюсь и с ноги бью нападавшего чуть ниже колена. Вскакиваю на ноги, но теряю драгоценное время, пытаясь развязать шнуровку горловины, чтобы достать оружие. На меня уже снова бросаются. Кто, не разобрать. Мало того, что темно, еще и перед глазами до сих пор все сияет. Вижу лишь высокий темный силуэт.

Наконец, достаю катар, но сражаться в тесном пространстве, снося вешалки с одеждой проблематично. Соперник наваливается сзади, пытаясь обездвижить и придавить обратно к полу. Пальцы прожигает боль.

Что есть сил прикладываю затылком по лицу неизвестного. Верещит, скотина! Так тебе и надо. Вырываюсь и наугад разрезаю воздух лезвием. Тогда же меня отталкивают назад. Больно ударяюсь об угол комода, а соперник выскакивает через так и не закрытую входную дверь, с оглушительным треском снося оставленные в углу боевые шесты и сминая ногами пакеты с покупками.

Догонять нет сил. Медленно сползаю по стенке, стискивая до белых костяшек рукоять катара и пытаясь отогнать назойливые звездочки перед глазами. Досчитываю до десяти, приводя мысли в порядок и переводя дух. Становится чуть легче.

Подобно зомби поднимаюсь с пола, закрываю на все замки входную дверь и распахиваю комнатные, чтобы впустить хоть немного света. Достаю из рюкзака телефон и включаю встроенный фонарик.

Правая рука, та в которой зажат катар, исполосована ногтями, в некоторых местах даже счесана до крови. Меня определенно пытались обезоружить. Причем не выбить его, а выцарапать! Фонарик вырывает из темноты клочок комнаты, и я лишь чудом удерживаюсь от крика.

Послание. Очередное. В этот раз на зеркале, намалеванное большими размашистыми буквами одной из моих многочисленных ядреных помад.

“Скоро...”. И большой жирный смайлик.

СВИДАНИЯ – ПЯТИМИНУТИ

После полученного сообщения, Ева примчалась домой подобно метеору. Неужели у нее где-то припрятан реактивный ранец? Я тоже такой хочу. К этому времени, правда, я уже успела прийти в себя, починила в коридоре свет (эта дрянь всего лишь выкрутила лампочку из плафона) и разобрала пакеты с покупками.

Картина дня: Ева, растрепанная и запыханная влетает на кухню, готовая в любую секунду пустить в бой свое складное копье, а я миролюбиво сижу на подоконнике, покуриваю и пью кофе. Последний щедро приправлен коньяком, взамен пустырничку.

– Почему окно не закрыла на кухне? – отвешиваю вместо приветствия.

– Чего? – Ева непонимающе моргнула.

– Говорю, когда я вернулась – окно было нараспашку. Я же просила: уходя, закрывай и перепроверяй все.

Я не обвиняла, нет. Хотя… не знаю. Может, чуть-чуть. С другой стороны, понимаю, что она не виновата. Сама же ведь столько времени жила, особо не заморачиваясь. Вот так, поселишься на верхних этажах, запрешься на сто замков и думаешь, что все – ты безопасности.

Ага, разбежалась. Доказательство теперь на ближайшие несколько дней явственно отпечатано у меня на тыльной стороне ладони. Смотри и скули от собственной глупости. Теперь бы только понять, о кого именно прилетел “привет”. Новые дружки из отеля или тайный отправитель? Вероятно, второе. Оставлять послания на зеркалах и рукопашная… не профиль злобных обманутых воров.

Нет, сверяюсь больше к тому, что за гостей я должна благодарить свое оружие. Его так отчаянно выцарапывали из руки… Знать бы, кто это был? Всего лишь приспешник или тот самый аноним? От мысли, что это мог быть он, снова становится не по себе. Мстительный ненормальный, затеявший неизвестную игру. Здесь. В моей квартире. Сладких снов, называется.

Телефон на мраморной столешнице снова вибрирует. Дима. Звонит уже не первый раз, пришлось отключить звуки. Не хочу сейчас ни с кем разговаривать. Пускай думает, что я все еще обижена.

– Сэндвичи в холодильнике. Разогреешь, – докуриваю и спрыгиваю с подоконника.

– Ты сама-то как? – Ева пристально в меня вглядывается. Не знала бы соседку, еще подумала бы, что у нее включилось сочувствие.

– А не видно? Бодрячком. Что со мной станется?

– Не хочешь ничего рассказать? Например, про послание, оставленное на зеркале.

А, точно. Я же его так и не отмыла. Ева, наверное, права. Пора рассказать хоть что-то. Не хочу, чтобы с ней что-то случилось только потому, что я решила молчать. Собираюсь с духом.

– Предлагаю заказать пиццу и провести эту ночь за бабской болтовней. Или наделать попкорна и включить кинчик. Тебе пока не положено по законодательству, а вот я снабжу себя… – достаю из бара на верхней полке начатую бутылку. – Успокоительным.

Ева с подозрением смотрит на коньяк.

– Приготовлю-ка я сразу тазик.

– Пошли уже, – отмахиваюсь и направляюсь в комнату. – И не забудь закрыть окно.

Тазик не понадобился. К счастью. В мои планы точно не входило напиться до вертолетов, лишь немного расслабиться. В целом, удалось. Несколько часов разговариваем, и это… здорово. Давно уже не выпадало шанса поговорить с кем-то по душам. Не с соседями же беседовать о вечном и божественном?

Я показала первое письмо и фотографию, Ева рассказала о загородной резиденции в Москве, где собираются и тренируются остальные валькирии, наравне с эйнхериями. О парочке других мест, о которых я даже понятия и не имела, если честно. Об общем положении дел. Да, с моего изгнания мир определенно изменился. Я много чего пропустила.

Мы и не заметили, как уснули в полусидящем положении. Я просыпаюсь первой. Ева еще сладко посапывает, свернувшись калачиком и уткнувшись мне в бок – милейшее зрелище. На вид невинное дитя, чистый ангел. Кому ж в голову придет, что в бодрствующем виде он может быть таким раздражающим?

Выхожу на кухню. Телефон, оставленный еще с вечера на столешнице, призывно моргает, оповещая о пропущенных звонках. Матерь божья, а Дима-то настойчив. Он, что – всю ночь звонил? С тяжелым вздохом перезваниваю.

– Неужели кто-то вспомнил, какую именно кнопочку надо нажимать, чтобы принять вызов? – ехидство и  облегчение сочились в равном количестве.

– Я, вообще-то, спала.

– А я уже хотел подать в розыск.

Ставлю чайник на плиту.

– Так чего названиваешь? Машину хочешь вернуть?

– Обижаешь, да? Всего лишь беспокоюсь. Только не говори, что уже накаталась?

– Не сказала бы, но можешь забрать.

– Точно?

Не точно. Расставаться с такой красоткой совсем не хочется.

– Уверена.

– Тогда открой дверь.

– Какую дверь?

– Входную.

Удивлено иду в коридор и вот уже смотрю на сияющую улыбку Димы. К уху прижат телефон, в руках горшок с красивой белоснежной орхидеей. Костюмчик, шляпа – все на месте. Сколько у него этих головных уборов? Каждый раз новая.

– Доброе утро, – улыбается он, не вешая трубки.

– Доброе…

– Просила в горшке – получай.

Ошарашено отключаюсь, принимаю подарок, и с опозданием до меня доходит, что на зеркале все еще красуется помадное послание. За полуоткрытой дверью его не видно, но если переступить порог…

– Слушай, я к гостям сейчас не готова. Извини, но чаем не угощу.

– Не страшно. Сам опаздываю. Уже думал, что не дождусь и придется ехать на встречу вот с этим, – кивок на орхидею.

– Оставил бы под дверью.

– Повторяться неинтересно. Ну так что, возвращаешь машину или пока оставишь?

– А, да… Подожди, – поспешно ставлю горшок на комод и хватаю ключи. Возвращаюсь. – Держи. Спасибо. Было… весело.

– Мне тоже, – игривое подмигивание в ответ. – Созвонимся вечером? Только чур бери трубку.

– Я подумаю, – невольно улыбаюсь и машу ему ручкой на прощание.

– Что с рукой?

Черт, забыла.

– Ничего. Не поделили с Евой ужин. Все, я тебе сама позвоню. Пока.

Закрываю дверь перед его носом, избегая дополнительных вопросов. Качая головой, поглядываю на цветок, затем на зеркало, потираю исцарапанную руку и вздыхаю. Утро задалось.

Дальше еще веселее. К обеду по электронной почте приходит ответ из клуба свиданий. Удивительно, но Евина писанина умудрилась кого-то заинтересовать. Мероприятие назначено на следующее воскресение, в дополнительном письме скинуты координаты и время. Кронштадт… а поближе нельзя было ничего найти? И как туда добираться? Хоть забирай “Ягуар” обратно. Надеюсь, в автосервисе за это время успеют хоть что-то сделать.

Мда... сижу и тихонько офигеваю. Не сдержалась, когда последний раз дозванивалась мастерам – наорала. Один в отпуске, другой сломал ногу, у третьего просто руки не из того места растут… Разумеется, моя машина еще не готова. Так что к вечеру воскресенья пришлось заказывать такси.

Ева порывалась поехать со мной, еле удалось отговорить. Ее способности могли бы пригодиться, но во-первых: четырнадцатилетней девчонке нечего делать на таких мероприятиях, ее банально никто не пустит внутрь. Во-вторых: есть вероятность, что смердящий запашок валькирии может и отпугнуть нашу цель. А в-третьих – она заболела. Заболела! Человек, спящий под горой одеял в июле месяце, заболел. Слов нет.

Даже бессмертие отступает перед человеческим иммунитетом и, завалив квартирантку горой таблеток и градусников, уезжаю в закат одна. При параде, разумеется. Классическая черная юбка, завлекающая (специально для привлечения инкуба) прозрачная блузка и легкий пиджачок сверху. Секретарша на выезде. Хоть прямо сейчас иди, подавай кофе-чай на выбор.

Подъезжаю вовремя, хоть и умудряюсь попасть в небольшую пробку. Город-порт встречает прохладным ветром Финского залива. Хорошо, что я додумалась накинуть что-то сверху. Стискиваю ручку большой наплечной сумки и замираю перед дверями кафе, расположенного на первом этаже жилого дома. Обычное такое кафе, ничего особенного. Но мне сюда. Нацепляю на лицо обезоруживающую улыбку и вхожу внутрь.

Следующие пару часов проходят как в ужасном сне. Я в принципе не люблю все эти свидания, а особенно свидания вслепую, но изо всех сил держусь. Невпопад отвечаю на вопросы и как могу, выдавливаю из себя стеснительность. Получается глупо, но коварной обольстительницей точно не пахнет, чего и требуется. Наш инкуб любит скромных и тихих красавиц, так что на этот раз играем роль невинной овечки.

Найти среди толпы болванов одного особо опасного – задачка кажется невыполнимой, но деле все куда проще. Перво-наперво ненароком пытаюсь коснуться ухажеров. Инкубы натуры страстные и горячие. В буквальном смысле. Температура тридцать девять для них абсолютно естественна. Уж что там за процесс протекает в их организмах я точно не знаю, но мне определенно нужно искать лихорадящего от жара любовничка.

Такой нашелся. Не сразу, но единственный на всю площадку. Какое счастье! Обидно было бы вытерпеть за зря это идиотское “анкетирование”, повторяющиеся по десятому кругу вопросы и перебежки от столика к столику.

Однако и мне стыдно это осознавать – я явно не пришлась по вкусу намеченной мишени. Эта бессмертная сволочь выбрала другую: зажатую в панцирь и еле выговаривающую от робости слова, готовую вот-вот рухнуть в обморок от оказанного ей внимания. Она хоть валерьянки выпила, перед тем как прийти? С давлением не шутят.

Под мороком рокового красавчика с набором так любимых у барышень внешних данных, инкуб вьется вокруг нее, окучивая по полной программе и засыпая комплиментами. Та лишь тихо млеет. Без слез не взглянешь. Ну все, моя женская гордость задета. Руки так и зачесались. Я-то чем хуже?

Нет, все не так уж и плохо, конечно. На мою долю тоже перепало внимание, и все же самолюбие уязвлено. И кем? Демоническим отродием? Которое по окончанию мероприятия поспешно ретировалось со своей “принцессой”. Интересно, что он ей наговорил? Пообещал проводить до дома?

Пока отбивалась от новоявленных ухажеров, едва не упустила их из виду. Пулей вылетаю из дверей кафе. Садится в машину! ОНА САДИТСЯ В МАШИНУ! Ну не дура, а? Новостных сводок не читает? Или что, мама не учила, что нельзя запрыгивать к незнакомцам в тачку? Инкуб уже захлопнул ее дверцу и движется в сторону водительского места. Еще несколько секунд…

– Эй, тестостеронный вампирюка! – кричу я во весь голос и выхватываю из сумки катар. – Далеко собрался? Есть разговор.

А если не он? А если человек просто температурит? Нет, он. Смятение быстро сменяется страхом, и инкуб рвет когти в сторону мостовой. Даже про машину и побелевшую девчонку забыл. Шустрый, однако. Какая же я предусмотрительная. Хорошо, что надела балетки. Надоело уже убегать на каблуках.

Несусь за ним, давясь горячим дыханием. Вот так темп, а эти твари обладают удивительной скоростью. Мостовая позади, поворот, еще один, еще один, арка через дома и снова к мостовой. Инкуб всячески пытается оторваться, но я гоню как сумасшедшая.

Проезжающие машины, вывалившиеся на улицы прохожие… все сливается в единое черное пятно. В какой-то момент, вынырнувший из-за угла внедорожник едва не сбивает бессмертного, даруя мне несколько секунд форы. Но инкуб хорош, ловко проскальзывает по капоту и бежит через аллею в сторону набережной.

Изловчившись, наскакиваю на него сзади. Габаритная тушка наперевес со мной переваливается через низкую ограду, и мы летим в воду. Ух ты ж ёж, ледяная! Обнявшись лучшими друзьями, не выпускаем хватки, медленно увлекаясь на дно.

Инкуб рвет и мечет. Я порядком его уже достала, судя по испепеляющему взгляду, застланному водой. А вот меня больше заботит то, что воздух в легких начинает понемногу заканчиваться, но соперник так вцепился в меня, пытаясь помешать замахнуться катаром, что даже если захочу – не вырвусь. Кажется, меня решили утопить. Ну правильно, тонешь сам – топи другого.

Какое-то время барахтаемся под водой, ведя молчаливое сопротивление. Сумка соскальзывает с плеча и подхватывается течением. Замечаю ее прощальный отблеск краем помутневшего сознания. Медленно начинаю заглатывать воду, еще чуть-чуть и встречай меня морг. Хотя, может, и нет. Если не выплыву, так и пролежу на дне пока не очнусь.

А тут инкуб еще и подгадывает момент и хорошенько заряжает мне, окончательно вышибая воздух из легких. И при этом открывается, глупец. Мало что соображая, почти вслепую всаживаю ему катар под ребра, прижимая к себе. Тонуть так вместе, дружок. Ты ведь этого хотел?

Хватка ослабевает, а тело заметно тяжелеет, оттягивая меня еще сильнее ко дну. Замечаю сквозь размытые очертания, как кожа инкуба сереет и стягивается, словно мумифицируется. Хороший знак. Выпускаю его из рук и наперевес с оружием с последними силами подтягиваюсь наверх. Голова уже мало что соображает, сознание пустеет…

Заветный глоток воздуха, как же мне тебя не хватало! Отплевываюсь водой и с наслаждением дышу, барахтаясь на поверхности. Тело не выплывает, нигде не булькает, никто не тащит меня за ногу по законам жанра лучших ужастиков… вероятно, дело сделано.

Теперь бы только понять, в какую сторону податься. Забраться обратно по бетонной стене не удастся, слишком далеко до изгороди, но слева виднеются пришвартованные суда. Переведя дух и набравшись новых сил, плыву туда.

Как же на меня смотрят сторожа, когда я выныриваю из воды и забираюсь на пристань! Словно морское чудище увидали. Плевать. Ежась от холода, стаскиваю с себя пиджак и закутываю в него катар. Просто девица, появившаяся из ни откуда или девица с оружием? Выбираем из двух зол меньшее.

Как же холодно! И что теперь делать? Сумка с телефоном и кошельком навсегда канула в небытие. Я мокрая, продрогшая до костей и пустая… Максимально миролюбиво выпрашиваю у одного из сторожил позвонить и набираю номер. Первый, пришедший в голову. Почему он? Да черт его знает. Потому что не так давно набирала его и потому что он предельно легко запоминающийся.

Отвечают не сразу. Час поздний, скорее всего он уже спит. Сейчас еще как пошлет…

– Прости, что поздно, но… можешь меня забрать?

ПОКА ВСЕ ДОМА

Серебристый Астон Мартин тормозит на дороге меньше, чем через полчаса после звонка. Станислав выходит из машины настолько злой, что уже успеваю пожалеть, что рискнула набрать именно ему.

– Когда я говорил: держи меня в курсе дела – это не означало, что ты теперь можешь вызванивать меня, когда пожелаешь, – а вот и заметили мой плачевный вид. Просохнуть я, конечно же, еще не успела. Да еще и так замерзла, что зуб на зуб не попадает. Миллиардер удивленно вскидывает брови. – И что это значит?

– Р-решила по-п-плавать п-перед сном, – дрожа, бурчу я, стискивая к груди спрятанный катар. Согревает несильно, но хоть что-то.

К величайшему удивлению, Станислав стаскивает с себя пиджак и протягивает мне.

– Садись в машину, – какой требовательный тон. Вот будь обстоятельства другие, да ни в жизнь! Сейчас же с облегчением ныряю в салон.

Мой спаситель уже там и включает печку.

– Не заляпай сиденье, – не поворачиваясь, бросает он, защелкивая ремень безопасности.

– П-п-поздно, – утрамбовав завернутый катар на коленях, согреваю руки дыханием. Лето, блин! Тут никакое лето не поможет с холодными северными ночами.

Автомобиль трогается с места, а печка приятно ласкает околевшие ноги. Как же хорошо… кто бы только знал.

– Спрашивать, что ты тут делаешь в таком виде вероятно бесполезно?

– Абсолютно.

– Так и думал. Хорошо, задам тогда другой вопрос: чем обязан такой чести?

Немного отогреваюсь и, по крайней мере, перестаю стучать зубами.

– Потому что я помню только твой номер.

Водитель пока еще ни разу не повернулся в мою сторону, так что его ответы прилетают лобовому стеклу.

– Вот как. Интересно.

– Не обольщайся. Несложно запомнить. Если бы мой телефон оставался у меня – поверь, я бы не позвонила.

Собственно, да. Почему-то такие люди думают, что выделяться надо во всем – даже номера выбирают под стать: короткие, звучные и запоминающие. Пафосные, короче. Но уж что точно хорошо в них, такие легко откладываются в памяти.

– А что с телефоном?

– Покоится на дне Финского залива вместе с паспортом, кошельком и зонтиком.

Это что, смешок? Да ладно, этот человек умеет смеяться?

– А это что?

Если бы не быстрый кивок в сторону катара, вообще не поняла бы, что он имеет в виду.

– Бесценное сокровище.

– Это из-за него ты занимаешься ночным плаванием?

Я даже замялась.

– Нет, да… не совсем, – что за чушь? Варвара, что за чушь? А ну перестань нести околесицу. – Прости, что вырвала на ночь глядя. Чтобы не тратить время, одолжи налички на такси и высади. Я верну. Обещаю.

– Сомневаюсь, что кто-нибудь возьмет тебя в таком виде.

– С этим я разберусь, – обидно, знаете ли! Какой такой вид? Я просто чуть мокрая… И да, прозрачная блузка прилипла к телу настолько, что выставляет на обозрение кружевной лифчик. Поспешно закутываюсь в пиджак.

– Согрелась?

Ух ты, почти человеческое обращение.

– Немного.

Вместо ответа Станислав прибавляет мощности на обогревателе и продолжает рулить. Вот уже кольцевая автомобильная дорога осталась позади, а мы все молчим. Через еще четверть часа подъезжаем к Петергофу, сворачиваем куда-то. Явно не туда. Мой дом в другой стороне.

– Куда мы едем?

– Ко мне домой.

От удивления чуть не роняю с коленей катар.

– Зачем?

– Предлагаешь высадить тебя в таком виде? А если кто-то увидит? Мне своя репутация дорога.

Ну, разумеется. Мы же так трепетно относимся к чужому мнению. Ничего не отвечаю, но начинаю злиться. Из крайности в крайность, как так-то? Дима плюет на общественные слухи и делает: что хочет и когда хочет. А его старший братец настолько трясется над именем, что в итоге тоже делает только то, что заблагорассудится лично ему. Оба командуют парадом как хотят. Отпадная семейка.

Съезжаем с общей дороги и пробираемся через кирпичные заборы, за которыми прячутся частные коттеджи. Уезжаем еще глубже и тормозим около бежево-кремовой высоченной изгороди. Ворота автоматически открываются, и я буквально ахаю.

Это даже не коттедж, это маленькая копия дворца. Большой (да какой там большой, огромный!!) жилой трехэтажный дом с гостевой пристройкой в тон забору. Темно-коричневые крыши контрастируют с панорамными окнами. Выложенная плиткой дорога огибает небольшое озерцо и останавливается возле парадных дверей. Дивная красота.

– Вот, значит, как живут современные миллиардеры, – присвистываю я, разглядывая при свете натыканных по периметру фонарей идеально выстриженные газоны.

– Это мелочи. Видела бы ты виллу на Сардинии, – с явной насмешкой отвечает Станислав.

Хвастается? Не похоже, скорее решил поиздеваться над простым смертным. Последнее берем в кавычки, разумеется.

– Отлично. Пока я подбираю слюни, заправляй самолет – полетели, – с тонной иронии отвечаю я.

– Как-нибудь в следующий раз, – Астон Мартин тормозит у входа. – Приехали.

Выходить из теплого салона ужас как не хочется, но меня буквально распирает от любопытства. Что же там внутри, если даже внешне это место напоминает музей? Выползаю из машины и мгновенно замерзаю по новой. Практически трусцой забираюсь по ступеням и залетаю в дом. Вау…

Ну да, музей. Только музей, в котором можно все трогать. Безумно красиво, все в таких светлых оттенках, что я мысленно сочувствую тому, кто тут убирается. Попутно представляю Станислава с тряпкой в руках и едва сдерживаю смешок. Нет, такая картинка ну никак не вяжется.

– Идем.

Белоснежная лестница с кованными позолоченными перилами, застланная темно-синей ковровой дорожкой. Даже как-то неудобно топтаться на ней в грязных балетках. И как я не потеряла их в воде? Снимаю обувь на ходу, за что в мою сторону прилетает очередной смешок.

Поднимаемся на второй этаж. Все в том же стиле: строгая классика в выдержанных светлых цветах. Хозяин дома распахивает одну из дверей.

– Заходи.

Присвистываю.

– Ну все, теперь я буду тут жить, – вырывается у меня.

– Сомневаюсь.

– Это шутка, если непонятно.

Гостевая… это что, гостевая комната? Одна единственная, которая по размерам больше, чем вся моя квартира (и это так на минуточку, квартира в центре!). Твою ж…

Помещение поделено на две зоны: спальню и гостиную. Дорогущая мебель, огроменный телевизор на стене, широкий диван, столики, тумбочки – это не описать словами. Вторую же часть комнаты занимает нереально большая кровать с кованым изголовьем. И это я себе домой выбирала большую, ага… эта раза в два больше. Человек восемь уместятся на ней и даже локтями друг друга задевать не будут.

Станислав направился еще к одной двери, которую я и не заметила сразу.

– Ванная там, приведи себя в порядок. Я поищу что-нибудь из одежды.

Нет, что он делает? Обалдел? Нельзя меня оставлять наедине с такой мебелью. Я же сейчас начну выносить все в окно. Не шелохнувшись, стою посреди комнаты ровно до его возвращения. Это не остается незамеченным, но отдельная благодарность – ответных колкостей не следует.

– Женского тряпья в доме нет, – Станислав бросает на диван мужскую рубашку. – Халат и полотенца на месте. Мокрые вещи оставь внизу. Спокойной ночи.

Хлопаю глазами и тугодумно пялюсь на закрывшуюся дверь. Обходительность точно не его фишка. Ну и пошел он. Достаю катар из мокрого пиджака и прячу под необъемный матрас, а сама наскоро стянув мокрые тряпки, залетаю в ванну.

– Да блин! – снова вырывается у меня.

Опустим то, что размеры ванной примерно как моя кухня. Но мрамор и лепка на потолках? Честно? Это издевательство… а если я что-нибудь сломаю?

Переминаюсь с ноги на ногу на холодной плитке. Какая глупость. Стою тут голая, и не решаюсь залезть в ванную. Ну что за бред? Черт с ним. Забираюсь внутрь и включаю краны. Ка-а-а-а-айф. Вот это кайф. А тут еще бутылочки разные: масла, пена для ванны, соль…

Отогреваюсь в горячей воде не меньше часа, наверное, перепробовав все. Отлично, теперь я пахну миндалем, мятой и… что это, пряности? Если добавлю шоколад, точно себя съем. Без особой охоты покидаю ванную, завернувшись в велюровый халат. Чувствую себя невесомым облачком. Может зря я все же отказалась от публичной жизни, а?

Переодеваюсь в принесенную Станиславом рубашку. Прекрасно, теперь мою пятую точку еле-еле прикрывает тонкая ткань. Вот сейчас как завалюсь в постель и усну беспробудным сном… А нет, стоп. Вещи. Велено отнести их вниз.

А внизу это, извиняюсь, где? Прямо на лестнице? Или вот на этом шикарном П-образном диване? Или на… о, боги милостивые – это что, кухня? Нет, это мечта. Я умерла и попала в рай…

Так, Варвара, соберись. Стоп, почему пахнет хлоркой? Елочки зеленые, бассейн. У него есть личный крытый бассейн. Все, хватит с меня достопримечательностей или точно слюной подавлюсь.

Бросаю вещи прямо в холле и собираюсь подняться обратно, когда замечаю приоткрытую темную дубовую дверь под лестницей. Приглушенный свет. Ах, это любопытство… Не стучась, проскальзываю внутрь.

Кабинет, я почему-то так и думала. Большой просторный кабинет, уставленный от потолка до пола книжными стеллажами. Повсюду красное дерево и… камин. Эх, моя маленькая страсть.

– Заблудилась?

От неожиданности подпрыгиваю, а Станислав буравит меня сердитым взглядом, сидя в кожаном кресле за огромным рабочим столом перед раскрытым ноутбуком.

– Я… это… там… – тьфу, ну что это такое? Пощечину себе что ли дать, чтобы не блеять. – Не знала, куда девать вещи, так что бросила их там, – тычу за спину. – Бросила – это я буквально говорю.

Легкий кивок в ответ.

– Домработница займется ими с утра. Что-то еще?

Не а, вообще-то нет, но уходить не тороплюсь. Нагло осматриваюсь по сторонам, чем наверняка еще больше злю хозяина.

– Это отсюда украли твою реликвию? – наугад спрашиваю я.

– Именно.

– И где именно она находилась?

– В сейфе.

– Который…

– Это так важно?

– Вообще-то, да, – обиженно упираю руки в бока, но с опозданием вспоминаю, что именно на мне надето и одергиваю рубашку. – Ты меня нанял, если помнишь. И мне нужна вся информация.

– А конкретно?

Какой немногословный.

– Все. Где она находилась, кому о ней было известно, кто имел доступ сюда, кто знал комбинацию сейфа.

– Это шутка? Кроме меня никто.

– Уже что-то, – киваю я и прохожу вглубь кабинета, утопая в высоком ковре. – А кто знал о сейфе?

– Никто.

Саркастически фыркаю.

– Сомневаюсь. Иначе мои услуги не потребовались бы.

Станислав чересчур громко закрывает ноутбук и выходит из-за стола. Переоделся, смотрите-ка. Никакого костюма, теперь на нем красуются легкие строгие брюки и футболка поло.

– Давай так: найдешь сейф, и я расскажу все, что потребуется.

– Найти? Сейф? Зачем?

– Хочу испытать тебя лично.

– Экзамен, значит? – недовольно прицокиваю языком. – Как трогательно.

– Всего лишь проверка, – засунув руки в карманы, Данилов лениво облокотился на краешек стола.

Отказаться или нет? Вообще-то, руки уже зачесались. Как же теперь не показать себя?

– Ладно, – киваю я, медленно меряя шагами комнату. – Вряд ли он большой. Зачем? Чтобы хранить сбережения? Для этого есть банки. Значит, ищем что-то небольшое. Сейф за картиной? Банально и скучно, – пристально вглядываюсь в каждую мелочь. Рамы на стенах, скульптуры и статуэтки на стеллажах. Книги… – Как много книг, – пальцем прохожусь по корешкам. – Ниже не смотрим, выше тоже. На уровне роста… – первую стену миновала без проблем, а вот на второй задержалась. – Ага, а вот эти повторяются…

Попытка – не пытка. Стучу по корешкам. Отдает гулом, значит внутри пустота. Победоносно отодвигаю на петлях “липовый” ряд книг и любуюсь на поблескивающую хромированную дверцу сейфа.

  Довольная собой, оборачиваюсь к Станиславу. Который смотрит далеко не туда, куда надо. Сдерживаю желание оттянуть рубашку и настойчивым щелчком привлекаю к себе внимание.

– Мои глаза находятся выше.

Непоколебимое спокойствие, даже в лице не меняется. Лишь одобрительно кивает, отрываясь от увлекательного зрелища.

– Неплохо, – отвечает он, обходя стороной стол, снова присаживаясь за кресло и раскрывая ноутбук. – Значит, придется сдержать обещание. Завтра подготовлю все и перешлю тебе.

Вот не нравится мне эта самодовольная ухмылка!

– Что не так?

– Все так, – отвечают, не поднимая глаз от монитора. – Больше не задерживаю. Спокойной ночи.

Да как бы ни так! Я же не дура. Уже подходя к двери, снова оборачиваюсь.

– А если серьезно? Сейф же найден. Где подвох?

В мою сторону прилетает взгляд, полный насмешки.

– Найден. Один из, и не самый важный. А их в этом кабинете два. Разговор окончен, у меня полно работы.

Чувствуя себя использованной и поруганной (хотя по факту, я же всё равно победила, разве нет?), возвращаюсь в комнату и падаю на постель. О, еще одно облачко… какое же оно мягкое. Не успеваю закрыть глаза, как тут же проваливаюсь в сон.

А просыпаюсь от яркого солнца, светящего в лицо. Эх, надо было шторы закрыть на ночь. Зарываюсь в подушку, но бесполезно. А почему такая мягкая постель? Открываю один глаз и осматриваюсь. Вот черт, я не дома. Почему я не дома? Ах, да… е мае…