Текст книги "Квинсленд. Штат солнечного сияния (СИ)"
Автор книги: Ирина Муравская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 10
Хлоя так и застыла на месте, растерянно потирая след от поцелуя. К ней с трудом протиснулись Руби и Эшли.
– В чем дело? Что ты ему сказала? Куда он ушел? – тут же засыпала ее вопросами любопытная подруга, которая последние минуты только и следила за ними, не замечая как все это время за ней самой наблюдал Тео. Ну, пока его не подозвал Ленс, которого, в свою очередь, подозвал уже Кайл.
Джонсон не ответила, мало что сама понимая. Впрочем, на последний вопрос ответ пришел быстро. В какой-то момент тяжелые занавески, закрывающие сцену, разъехались, представляя на обозрение “Вестников” в полном составе. По музыкальным инструментам остальное додумать было уже несложно.
Вообще-то, давать концерт они сегодня не собирались, но в связи со сложившимися обстоятельствами, не разобранная с обеда аппаратура сыграла ребятам на руку. Половина женского зала заверещала от восторга. Еще бы, несмотря на то, что группа родилась именно в школе, баловала она своих редко. По пальцам можно пересчитать количество выступлений. Репетиции и то проводились за закрытыми дверями.
– Салют всем, – раздался по залу усиленный микрофоном голос Кайла. – На самом деле мы ничего не планировали, но по случаю праздника решили порадовать вас своим, уж простите за скромность, талантом, а заодно и представить новую песню. Вы станете первыми, кто ее услышит. Разве не здорово?
Хлое показалось или попутно с речью он высматривал в зале ее? Нет, не показалось. Лукавое подмигивание предназначалось именно ей, никому другому. Холден махнул рукой друзьям, и зал заполонила музыка. Такая бодрая, что впору было начинать танцевать, но затем Кайл начал петь и…
Эй, киса, все хотел спросить,
Насколько еще хватит тебя?
Может достаточно уже убегать?
Неужели не видишь, что напрасна эта игра?
Впрочем, раз нужно – я готов подождать,
Ты только помни, цель теперь у меня одна.
И сколько не пытайся судьбы избежать,
Рано или поздно все равно скажешь мне “да”.
Нижняя челюсть Хлои медленно пополза вниз. Киса? Это он о ком? Только не говорите…
Проснись красавица, впереди столько открытий,
И так много действительно важного сокрыто от глаз.
Шагни вперед, доверься волнам будущих событий,
Иначе как узнаешь, что ожидает в скором времени нас?
Эй, киса, я вижу твое недоверие,
И готов его развеять, готов даже сознаться,
От твоего взгляда мое сердце предательски замирает,
И я ощущаю, что все сильнее начинаю в тебе растворяться.
Почему, когда рядом со мной ты – кровь закипает?
А когда далеко – сгораю от ревности и задыхаюсь?
Да не нужны вопросы, о чем я, и так понимаю,
И теперь лишь взаимности от тебя добиваюсь…
Если бы могла, челюсть укатилась бы и по полу, клацая за пятки одноклассников. Доходить, о ком именно шла речь, начинало и до зала. Хлоя прекрасно чувствовала прожигающие ее спину взгляды, но не могла оторваться от Кайла. Как оцепенела. А тот все пел… и тоже смотрел только на нее.
Проснись красавица, впереди столько открытий,
И так много действительно важного сокрыто от глаз.
Шагни вперед, доверься волнам будущих событий,
Иначе как узнаешь, что ожидает в скором времени нас?
Можешь убегать…
Могу и подождать…
Все равно мне скажешь “да”…
Раз и навсегда…
С ума сойти. До финального проигрыша она не могла пошевелиться. Даже не моргала, от чего глаза начинали слезиться. Песня закончилась. Послание дошло до адресата, Кайл что-то обсуждал с ребятами. Вроде решали, какую песню сыграть следующей. Очень верный поступок. Тут надо время, чтобы переварить все.
Хлоя резко обернулась к подругам. Первое изумление у них, в отличие от нее, уже прошло, оставляя лишь легкую задумчивость и даже… удовлетворенность?
– Умоляю, успокойте и скажите, что в этом бессвязном наборе букв обо мне не было ни слова!
– Ну… – Эшли сочувствующе пожала плечами. – У нас в школе только одна киса. И все это знают.
Значит, не показалось. Да и перешептывания в зале ясно говорили, что все придерживались того же мнения. Тут одно из двух: либо в песне действительно шла речь о ней, либо вся старшая школа “Марсден Стейт” единогласно тронулась умом.
– То есть… Да он издевается… Как можно взять и заявить… – Джонсон запнулась.
– Что он влюблен в тебя? – подсказала Руби, довольная как никогда. Как будто это ей посвятили только что музыкальное признание.
– Что он идиот! Законченный!
– Ну и об этом тоже, – кивнула подруга. А затем добавила, не в силах сдержаться. – Но это так мило! Она написал для тебя песню, а ты недовольна.
Хлоя вспыхнула.
– Так, знаете, что? Мне надо подышать воздухом, а то голова кружится, – сдерживаясь, чтобы не перейти на бег, она поспешно исчезла в толпе, направляясь к выходу.
Заметивший это Кайл вопросительно переглянулся с Руби. Та отрицательно покачала головой и, соединив указательный и большой пальцы, как бы говоря: “все окей, не сбежит, я за этим прослежу”, побежала за подругой. Эшли не отставала. Обе настигли Хлою лишь у центрального выхода на улицу, где та буквально цеплялась за дверной косяк, чтобы не сползти на пол.
– Киса? – подозвала ее Руби.
– Нормально, – чувствуя обнадеживающую прохладу стен, отозвалась та. – Все нормально. Мне надо пару минут и все.
– И даже уехать не хочешь?
– Показать, что я слабачка? Ну уж нет! А Кайл еще получит. Додумался. Его счастье, если все же я неправильно его поняла…
– Киса, – покачала головой Руби. – По-моему, ты перегибаешь…
– А по мне все правильно, – заметила Эшли. – На что он рассчитывал? Что она забьется от счастья в истерике? Побежит к нему на крылышках любви?
– Ну не знаю… – Руби уже не знала, чью сторону принимать.
– Ох, да уж. Я так к нему побегу… – вздохнула Хлоя, легонько постукивая лбом стену. Забавно, но это, казалось бы, сомнительное действие заметно отрезвляло. – Так побегу…
– Но киса, – осторожно заметила подруга, нервозно накручивая фиолетовый локон на палец. – Ты же не будешь отрицать, что это красивый поступок. И многое объясняющий.
– Подарить школе новую порцию сплетен – красивый поступок?
– Ты не в курсе последних событий? Все и так считают вас парой. Нового никто ничего не узнал. Кроме тебя, если только.
– Парой… А мне оно надо?
– Ну, тут уже ты решаешь: надо или нет. Главное не перегибай палку. Будь мягче…
– Мне другое интересно, киса, – подала голос Эшли. – Чего ты так бесишься, если он тоже тебе нравится?
Хлоя выдохнула через ноздри так громко, что напомнила в этот момент быка. Даже не выдохнула, скорее фыркнула.
– Это кто тебе сказал?
Подруга в ответ театрально закатила глаза.
– И хотела бы свалить все на птичку-говоруна, да жалко крылатое создание. Ты же его ощипаешь и на бульон пустишь… И не самый удачный, кстати, что вдвойне обидно.
Истерический смешок Хлои прозвучал особенно нелепо в пустом коридоре, а затем все три девушки, переглянувшись, разом рассмеялись. Может, шуточка и не выходила особо забавной, но помогла развеять гнетущую атмосферу. Чего Эшли и добивалась.
– Ладно, киса, – приобнимая подругу за плечи, сказала она. – Пошли. А то еще уведут твоего Ромео. После таких-то серенад.
– Не моего, – насупилась Джонсон.
– Конечно, конечно. Но лучше все равно поторопиться.
– Смотрю, Ромео начал завоевывать и твое расположение? – усмехнулась Руби. Она-то уже давненько и тайком даже от самой себя перешла на сторону Кайла.
– Ни разу нет, – закатила глаза Эш. – Но все же заработал маленький плюсик за смелость. Хотя с той полусотней минусов, что у него накопилась, ему это не поможет.
Подруги вернулись в зал. “Вестники” доигрывали к тому моменту только третью композицию. Хлоя с девчонками замерла у столика в дальнем конце, с невинным лицом поедая абрикосы, фаршированные сыром. Не обращать внимания на любопытные моськи было непросто, но получалось. А вот не поднимать головы на Кайла, который, в свою очередь, то и дело поглядывал на нее, оказалось выше сил, так что искоса она все же нет-нет да поглядывала на сцену.
Группа отыграла чуть ли не половину репертуара, прежде чем ушла со сцены, но после премьерного хита народ полностью так и не оправился. Подпевали, танцевали, визжали, и все же было заметно, что их так и разрывало узнать, что же будет дальше и как отреагирует та, кому было обращено послание.
И такой шанс им представился. Ну… типа того. Ее же попросили быть помягче.
– Идет, – заглянув через плечо подруги, шепнула Руби вежливо пятясь и утягивая за собой Эшли.
Хлоя не оборачивалась, но чувствовала, что Кайл замер позади.
– Ну как? Получила ответ?
Понятно, ошибки нет.
– Влюбился, значит? – спросила она, уставившись на тарелки с угощениями. Всю напускную уверенность как ветром сдуло, хм…
– Виноват.
– И что, теперь не отстанешь?
– Умница. Основную суть уловила верно.
– Даже если скажу, что ты мне безразличен?
– Вообще, конечно, и с этим можно работать, но мне повезло – в данном случае безразличием и не пахнет, – мужские руки привлекли ее к себе, заключая в объятия. – Скорее чистой вредностью.
Хлоя не пыталась вырваться. И не хотела, и не могла, если честно. Накатившая слабость оказалась такой приятной, что хотелось откинуться ему на грудь, закрыть глаза и, наплевав на посторонние физиономии, просто стоять вот так. Час, два, может день…
– И зачем тебе это? – медленно сходя с ума от горячего дыхания на шее, спросила она. – Со мной непросто, ты же знаешь.
– Пытаешься запугать?
– Предупреждаю, если вдруг забыл.
– Киса, напоминаю – у меня четыре сестры. Знаешь, что это означает? Врожденный иммунитет к женской придури любого вида, – легкий, для остальных и незаметный вовсе, поцелуй обжег ей кожу на шее. – А уж к твоим детским попыткам сопротивляться и подавно.
День двадцать первый (понедельник)
– Чего-то ты нервная какая-то, – заметила Хлоя.
– А? Да нет, нормальная.
Хоть врать Руби умела с особым блеском, сейчас она даже не пыталась придать голосу подобие правды. То ли было не до этого, то ли считала, что не имело смысла и пытаться пробовать, но… Причем насколько успела заметить Джонсон, подруга была такая и вчера, когда они приезжали убирать зал. Молчаливая, чуток дерганная. Все вздрагивала, если слышала посторонние шаги. А теперь сидит как лопатой огретая, вжавшись в стул.
Прозвенел звонок, оповещающий, что первый на сегодня урок биологии начался. Учитель еще не появился, зато подоспели опоздавшие Кайл и Тео. Холден, пролетая мимо, исхитрился чмокнуть Хлою в щеку, бросить на ходу: “доброе утро” и проскользнуть на свое место, оставив все рвущиеся наружу колкости Джонсон так и не высказанными.
Пряча в очередной раз покрасневшее лицо за волосами, оставалось уставиться в открытый учебник и делать вид, что она в упор не замечает переглядок одноклассников. Браво, Холден. Решил после пятницы перейти на новый уровень третирования – со свободным доступом. С прятками по парковкам они, по всей видимости, закончили. Одновременно с этим Хлоя заметила лицо сидевшей рядом Руби, практически ничем не отличающимся от ее собственного – такое же раскрасневшееся и отстраненное. Да что с их партой творится, а?
Половина дня ушла на то, чтобы выпытать у подруги хоть какие-то пояснения. Бесполезно. Та как в рот воды набрала. Единственное, что можно было понять – дело касалось Тео. Именно от его опасной близости у Руби возобновлялись приступы стыда. Именно стыда. Что у них там произошло?
Ответ удалось получить только после обеда, во время которого девушка вела себя необычайно тихо за столиком и едва ли поднимала глаза от тарелки дольше чем на пару секунд. Что объяснялось предельно просто: разумеется, группа сидела с ними. И если Руби было сложно что-то заметить с такого ракурса, то все остальные прекрасно видели, как Тео буквально поедал ее глазами. И тоже мало что понимали.
Устав от непоняток, Хлоя затащила подругу в туалет, едва они разошлись после столовой с Эшли. Уж при Эш, которая даже после танцев с трудом воспринимала самые невинные разговоры о школьных любимчиках, та бы точно не раскололась. Убедившись, что они одни, Джонсон грозно нависла над Руби.
– А ну колись! Что происходит? И только попробуй сказать, ничего. Сломаю нос еще раз!
– Да норма…
– Нос! Помни про нос!
Подруга обречено вздохнула.
– Ну… между мной и Тео кое-что произошло…
– Это я догадалась, как ни странно. Конкретней.
– Ну… в пятницу ты уехала с Кайлом, Эшли вспомнила о какой-то недоделанной работе, хотя на деле просто хотела свалить побыстрее, а я… решила немного убраться после того, как все разошлись. Чтоб еда не тухла до конца выходных.
Хлоя согласно кивнула. Да, об этом она знала. И да, Кайл тогда настоял на том, чтобы отвезти ее. Настоял – это в смысле перекинул через плечо и потащил к машине. На глазах всех, но ладно уж… это можно опустить.
– Ну я и бегала из зала в библиотеку, оттуда на кухню и обратно в зал…
– И?
– Забегаю в очередной раз в библиотеку, а там Тео стоит…
Нетерпеливое покашливание. С каких это пор из Руби нужно вытаскивать все клещами?
– И? – покачала головой Хлоя. – Опять поругались? Снова залепила в него чем-то?
– Да нет! Мы и словом не обменялись вообще-то, – подруга прикрыла глаза, собираясь с духом. – В общем, он меня поцеловал, обоим сорвало крышу и… ну ты понимаешь.
– О, – Джонсон поняла. Вот вам и тихоня-зазнайка, таящийся в уголке с книжкой. – То есть вы с ним…
– Ага, а потом я просто сбежала, – Руби смущено зарделась. – Понятия не имею, что на меня нашло. И тем более не понимаю, что ему ударило в голову. Короче я запуталась. В выходные решила работать по схеме: было и было, пусть радуется до старости, больше все равно не повторится, а на деле…
Ничего не поделаешь, любовь зла. Она почему-то всегда заставляет вести себя с толикой безумства. И если даже самоуверенная Руби, у которой вообще-то секс был и раньше, причем неоднократно, (Хлоя знала, что ее подруга в прошлом году, в попытках забить на Тео, пыталась завести длительные отношения с парнем из другой школы) теперь ведет себя как робкая младшекурсница, то что уж говорить о ней самой и Кайле?
Джонсон вздохнула.
– Как-то у вас все чересчур сложно… В любом случае, ты делать ничего не должна! Не вздумай только оправдываться. Следующий шаг должен быть его. Решит сделать вид, что ничего не было… ну тогда и ты не отставай. Много чести тратить на него нервы! И хватит раскисать, ты меня такой пугаешь.
Руби согласно закивала.
– Ты права. Да, да, да… Чего это я нюни распустила? Подумаешь, большое дело…
В такое резкое послушание верилось, конечно, с трудом, но все же оно было лучше, чем ничего. Да и вообще, их с Эшли подружка была из того типа людей, что не умели долго горевать. Либо тараним проблемы лбом, либо, помахав ручкой на прощание, отпускаем в далекое плаванье за невозможностью решить. Денек другой и ее точно отпустит.
Руби вдруг захихикала. Хм, а может и раньше…
– А я бы, честно говоря, не отказалась повторить. Кто ж знал, что Тео окажется таким…
Хлоя поспешно замахала руками.
– Ты уж прости, но не уверена, что хочу знать подробности.
– А зря, – что-то подружка слишком быстро приходила в себя. – Ну да ладно. Лучше скажи, Кайл вчера звонил?
– Звонил.
– И что хотел?
– Тоже, что и в субботу. Спрашивал, как день прошел. Желал спокойной ночи. Извинился, что не смог приехать помочь с уборкой. Говорит, задержался в Сиднее. Да и все равно. Больно он нужен…
Собеседница зорко оглядела подругу.
– Так ли все равно?
– Что за намеки?
– Не намеки. Просто хочу понять, сколько правды в том, что ты говоришь.
Хлоя обижено поджала губы.
– Думаешь, вру?
– По поводу своего отношения к Холдену? Да сто процентов. Только врешь нам или врешь себе – этого я пока не поняла.
– А я не поняла, когда это мы с отчитывания тебя плавно перешли на меня?
– А чего меня отчитывать? Я в отличие от некоторых ни от кого не скрываю, что влюблена в Тео.
– Опять старая песня? – вспылила Джонсон. – Не влюблена я. Боже упаси. Хотя может он мне и… – она осекалась.
– И? – многозначительно поиграла бровями Руби.
– Может и нравится… совсем чуть-чуть. Но только когда не ведет себя как моральный урод! То есть почти никогда.
Подруга удовлетворенно кивнула.
– А дело сдвинулось с мертвой точки. Прогресс прямо налицо, – за дверью туалета приглушено затрещал звонок. – Опаздываем, пошли уже.
День двадцать четвертый (четверг)
– Киса, какие на сегодня планы? – радостно хлопала в ладоши Руби, сидя на парте и болтая ногами.
Рядом копошилась примчавшаяся с другого этажа Эшли, после долгих уговоров, криков и визгов умудрившаяся таки повязать Хлое из притащенной с собой красной ленты подобие праздничного бантика на голове.
– Ну и на что это похоже? – закатила глаза Джонсон, боясь подходить к зеркалу.
– На очень симпатичный подарочек, – подмигнула ей Эш.
– Вроде как принимать подарки должна я, а не выступать в роли него самого!
– Киса, совсем не понимаешь метафор? – закатила глаза Руби. – Ты – наш подарочек, так что до конца дня ходишь с бантом! А свои мы вручим вечером. Мы же собираемся у тебя?
– Разумеется. Посидим, закажем пиццу и… что-нибудь еще. Только недолго, завтра же в школу.
– Какая ты скучная, – вздохнула подруга. – Будто тебе не восемнадцать исполнилось, а восемьдесят.
В класс вошли знакомые лица.
– Это кто это такой хорошенький? – тут же оживился Кайл, завидев Хлою. – Киса, ты решила, наконец, подарить себя мне? Можно было и без ленточки.
Джонсон фыркнула.
– Клоун, перестань паясничать.
– Что, нет? А что за праздник тогда?
Эшли холодно вскинула бровь.
– Какой внимательный кавалер. Не знает, когда у его избранницы день рождения. Все правильно. Настоящие чувства по мелочам не размениваются.
Кайл растеряно заморгал.
– Сегодня что ли?
– Что ли, – передразнила его Руби.
– А меня почему никто не предупредил? – нахмурился Холден.
– Прости, письмо с почтовым голубем, наверное, где-то затерялось, – усмехнулась Хлоя, непроизвольно потянувшаяся снять дурацкий бантик, за что схлопотала по рукам от Эшли.
– Носишь до конца дня, сказано тебе!
– Но это же тупо!
– Это мило, глупая голова! Раз в год можно и потерпеть.
Хлоя обречено поприветствовала парту лбом, да так и осталась лежать, подгребя под себя для удобства прихваченный с утра футляр. После уроков намечались дополнительные. Кайл задумчиво попереминавшись с ноги на ногу, выцепил только что зашедшего Тео и вместе с ним вылетел из класса.
Руби сделала вид, что никого не заметила. Последние пару дней она решилась придерживаться прежней тактики: не вижу, не слышу, не знаю такого и вообще, мне все фиолетово. А что не фиолетово, малиново, зелено и далее по цветам. И, кажется, Тео это не нравилось. Правда заговаривать с девушкой первым он тоже не спешил. Два барана, честное слово.
Ни со звонком, ни на последующем уроке, ни на обеде, ни после него Кайл не объявлялся. Впрочем, как и вся группа, что вызывало, по меньшей мере, подозрения и неодобрение учителей. Руби не уставала хихикать, что “Вестники” в срочном порядке готовят имениннице подарок, а Хлоя тихо молилась, чтобы та ошибалась. Нет, спасибо. Еще одной песни с признанием она не выдержит.
Молиться пришлось вплоть до конца уроков. После финального звонка, едва они вышли из класса, ее требовательно сцапали за руку. А вот и блудный сын.
– Ты сообщения из принципа не читаешь?
– В смысле? – Хлоя полезла в сумку и к удивлению, обнаружила пропущенное смс. “Попросись на середине последнего урока в туалет и бегом в главный зал”, пришедшее еще часа два назад. Джонсон смутилась. – На беззвучном стоит. Не слышала.
Холден устало покачал головой. Кажется, он уже настолько привык к ее вечным оправданиям, что перестал удивляться и злиться в принципе.
– Пошли, – убедившись, что скрипка при ней, сказал он. – Пока народ не собрался на ваши дополнительные. Между прочим, хотел не привлекать внимания. Как ты и требуешь. Но теперь поздно.
Это уж точно. Тяжело не заметить Кайла, настойчиво увлекающего ее за собой. Руби затерялась где-то позади, не поспевая за такой скоростью. Хлоя и сама с удивлением отмечала, что ее каблуки еще целы, а не остались посреди лестничного пролета. Вот впереди хорошо знакомый и пока еще пустующий зал. Кроме уже дожидавшейся в полной экипировке на сцене группы. Экипировка, в смысле под руку с верными инструментами.
– С днем рождения, киса, – добродушно поприветствовал ее Эммет.
Но Хлое было не поздравлений. Джонсон с опаской поглядывала на ребят.
– Умоляю, только не еще одна песня по мою душу, – ужаснулась она.
– Расслабься. Не сегодня, – усмехнулся забравшийся на сцену Кайл. Он жестом подозвал ее к себе и легонько подхватив, поставил рядом. – Сегодня мы попробуем воплотить в жизнь твою идею.
Джонсон непонимающе покачала головой, за что получила назидательное постукивание согнутым пальцем по лбу.
– Вспомни воскресную прогулку. Что ты мне говорила?
– Что ты меня бесишь?
– Что-то не припоминаю такого, – прищурился Кайл, тактично не реагируя на гогот Ленса. – Я помню только слово “раздражаю”.
– А, ну значит я об этом подумала, но вслух не сказала.
– Надавать бы тебе по губам, – явно обиделся Холден. – Я тут для нее стараюсь, а она только и делает, что грубит.
Хлое стало немножко совестно.
– Ладно, ладно… Но я правда так сразу и не вспомню…
– Ничего. Разберешься по ходу дела, – тут же оттаял Кайл, забирая у нее футляр, бережно доставая скрипку и вручая растерянной Джонсон. После чего перекинул ремешок гитары через плечо и ободряюще кивнул. – Мы начнем, а ты вступай по готовности.
Вступать? Хлою нагнало припозднившееся озарение… А когда заиграли сначала обработанные аккорды синтезатора, а после ударные и гитары, она и вовсе открыла рот от изумления. Не может быть… Они ведь играли ее музыку. Нет, не ту, написанную после смерти мамы. Другую. Живую и наполненную удивительной палитрой эмоций. Родившуюся, кстати, как раз после того самого воскресного свидания. Именно ее она оттачивала на занятиях с миссис Робинс всю прошлую неделю. Откуда, откуда они ее знали?
Да, аранжировка другая. Разумеется. Скрипка и бас-гитара по определению не могли сыграть одинаково, но мелодия, ее мелодия узнавалась безошибочно… Более динамичная, акустически измененная, но это была она… Кайл подарил ей то, что она хотела. О чем говорила ему – эксперимент.
Спохватившись, Хлоя собралась с духом, и скрипка присоединилась к заполонившей зал удивительной музыке. Пришлось поспешно перестраиваться с привычного ритма, но это оказалось несложно. Ребята все той же музыкой подсказывали в какой момент нужно сделать паузу, предоставив оторваться сольной гитаре Кайла или же взять ноты ниже.
Зал постепенно забивался людьми. Вот пришли ребята с ее занятий. И еще несколько человек, до которых по коридорам успело долететь громкое эхо. А вот и подоспела Руби, отхватившая где-то по пути Эшли. Обе с улыбкой до ушей наблюдали за подругой, а Руби еще и для убедительности показала ей два больших пальца.
Хлоя особо не всматривалась в лица, не до того. Восторг и полное погружение захватывали ее с головой. Была только скрипка, вырывающееся за пределы допустимого мимолетное счастье, и изумительная акустическая дополняющая.
Жаль, рано или поздно все заканчивается. Как и закончились эти несколько минут удивительного эфемерного состояния. Скрипка, которой галантно уступили место, поставила изящную точку. В зале снова стало тихо. Ненадолго, конечно. Немногочисленные зрители зааплодировали. Но громче всех постаралась взявшаяся не пойми откуда миссис Робинс.
– Браво! Браво! Это… – учитель никак не мог подобрать нужного слова. – Замечательно! Замечательно в своей неидеальной специфичности. Наконец-то, я вижу, что не зря отдала вам, господа, свой бесценный зал.
– Вот спасибо, – обиделся Ленс. – А раньше что, сомневались? И что это еще значит – неидеальной специфичности?
Что ему ответила миссис Робинс, а она что-то ответила, Хлоя уже не слышала. Она смотрела на Кайла с… просто необъятной благодарностью и ранее незамеченной за собой нежностью. Повинуясь порыву, Джонсон даже сделала то, чего ну никак не ожидала: привстала на цыпочках и поцеловала парня в щеку.
– Спасибо, – даже не сказала, выдохнула она.
Холден растерялся, лишившись всей своей коронной самоуверенности. А как иначе? Проявление подобных чувств от человека, занимавшего твои мысли вот уже который день, но награждающего в ответ на усилия лишь прохладной отчужденностью – что может быть прекраснее? Разве только глаза этого человека, никогда еще не горевшие настолько ярко.
– С днем рождения, Хлоя, – ответил он негромко.
