Текст книги "Твое рыжее проклятие (СИ)"
Автор книги: Ирина Михалевич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)
Глава 30. Проклятая неделька
Софья.
– Кать, я так больше не могу, – простонала я, стоя в женском туалете на большой перемене, – Он уже достал меня.
– Сонь, я тебя совсем не понимаю, – подруга сидела на подоконнике и качала ногой, посматривая в окно, – Вы так смотритесь классно. Парень – красавец, умный, старше тебя, своя машина и вообще все при нем. Мечта, а не мужчина. Ну, чего тебе не хватает в этой жизни?
– Свободы, – буркнула ей и, подойдя к двери, выглянула в щелку.
– Да, нету там его уже, – вздохнула Катерина, – Вон он со своей шайкой на улице стоит.
Я тут же подскочила к окну. Мой приставучий братец действительно стоял с парнями на улице. Словно почувствовав мой взгляд, поднял голову в сторону окна и улыбнулся.
– О, черт, – спряталась за подружку, – Может не видел?
– Ага, мечтай, – ухмыльнулась Катюха, – Он, кажись, тебя в любом уголке школы чует. Шестое чувство, что ли развил? Или третий глаз открылся – всевидящее око?
– Тоже заметила? – простонала я.
– Как тут не заметишь? Ты всю неделю со мной таскаешься. Прячемся с тобой, как шпионки какие-то. Я вообще-то есть хочу, а не в туалете сидеть.
– Звонка дождемся и сходим, – отмахнулась от ее нытья, – Сама не откажусь. Сейчас бы курочку жаренную с салатиком или, на крайний случай, пирожок с картошкой.
– Так, все. Мне это надоело, Лисичка. Идем в столовую, – подруга спрыгнула с подоконника и, схватив меня за руку, потянула на выход.
– Еще десять минуточек, – попыталась выдернуть свою руку из захвата, но Катька держала крепко.
– Хватит прятаться, вам надо сесть за стол переговоров и выскажешь ему все, что тебе так не нравится.
– Кать, я не могу, – запаниковала, – Какие, нафиг, переговоры, к лысому инквизитору, если вообще не могу находиться с ним рядом.
– Именно поэтому и не понимаю твоей проблемы. Возит он тебя домой и из дома на машине. Живете под одной крышей. Что тебе мешает? Почему нельзя поговорить? – Катерина остановилась, но руку мою не выпустила.
– Нельзя, – отрицательно покачала головой, – Мне не о чем с ним разговаривать.
– Детский сад, – хмыкнула Катя и опять потащила меня к выходу, – Тогда чего прячемся? Что тебе не нравится?
Блин, ну как мне сказать, что мне-то, как раз очень нравилось его присутствие рядом с собой. Как может не нравиться, когда любимый парень (черт, угораздило же меня влюбиться) целует при каждом удобном случае, обнимает и даже носит на руках? Только от его отношения ко мне красивой, почему-то «крышу сносит». Куда-то внезапно исчезала своенравная рыжая девчонка превращаясь во влюбленную идиотку. Именно это, действительно, не нравилось. Осознание приходило слишком поздно, тогда, как Стас уже близко не стоял. Кому высказывать претензии? Себе? Во мне находилось словно две личности – одна теряет голову в присутствии парня, другая – прежняя Лиска. Черт, жаль, что вторая, то есть настоящая Я, возвращается лишь в отсутствие парня. Экзорциста срочно – изгнать из себя влюбленную дурочку.
Ладно, это еще полбеды, но чем дольше мы с ним «общаемся», если можно назвать общением наши поцелуи, сносящие голову и тормозившие мои мозги, тем чаще стал проявляться мой дар. Сомнений не оставалось. Стаса мне стоит опасаться. Демоны, и умом (когда соображала, конечно) понимала, что нужно держаться от братишки подальше, но сердцем и душой – тянулась к парню и не могла разорвать это все больше затягивающийся узел. Так больше продолжаться не могло. Нужно что-то предпринимать, пока не стало слишком поздно.
Правда, не получалось решиться и уехать. Постоянно что-то удерживало. Второй месяц учебы, сложная учебная неделя, боязнь расстроить беременную маму, подругу, предстоящее день рождение и бла-бла-бла, и т.д. и т. п. В общем – много всего. А может и боль в сердце, когда представляю, как расстаюсь с неожиданным счастьем? Блин, только с мозгами получается быстро расстаться, в то время, когда мое безвольное тельце, как кошка льнет к его губам с надеждой на поцелуи и тает, как Снегурочка в его горячих, дьявол, желаных объятьях.
Только и оставалось стараться избегать встреч, что не особо получалось. Приходилось прятаться хотя бы в пределах школы, сидя в туалете.
– Кать, позвони Ежику. Спроси на первом никого не видно? – притормозила подругу на лестничной площадке, – Вдруг уже не на улице?
Катерина закатила глаза, вздохнула, но достала сотовый телефон.
– Дениска, ты нам заказал еды? Золотко мое, – разулыбалась подружка, как на том конце провода послышался голос Ежевского, – Да, спускаемся, сейчас будем. Мы уже почти рядом.
Я дернула ее за руку, пытаясь напомнить о своей просьбе. Катька многозначительно посмотрела на меня и спросила:
– Там Белова поблизости нет? Замечательно. Окей. Жди.
– ??? – сделала умоляющие глаза, заметив ее довольную улыбку, когда абонент отключился.
– Идем, не бойся, на горизонте тихо, – ответила мне.
Я расслабилась и поспешила вниз, стараясь скорее проскочить коридор первого этажа и скрыться за широкими дверьми столовой.
– Попалась?
Мое сердце ухнуло вниз, голос пропал, а сама уже безвольно зажата под лестницей и захвачена в плен.
– Хватит прятаться, Лисичка, от меня не убежать, – прошептал (о, боже мой) завораживающий шепот прямо в губы.
Ответить было уже нечем, поскольку я уже плыла (господи, за что ты так со мной) в облаках моего маленького рая, именуемого Станислав. Хорошо, что этот наш поцелуй оказался коротким. Я знала, что у Стаса сейчас должна быть контрольная по математике, на это и рассчитывала, отсиживаясь в туалете, в ожидании звонка. Ему нельзя было опаздывать.
– Стас, пожалуйста, перестань, – простонала, с трудом отрываясь от его губ, пока еще находясь на границе своего сознания. Еще немного, еще один поцелуй и я забуду, кто я такая, что тут делаю, опять не смогу ни стоять нормально, ни соображать.
– Лисичка моя, – нежный поцелуй в носик, – С трудом могу удержать себя в руках, ты притягиваешь меня. Ладно, иди, моя хорошая, если еще можешь ходить. Тебя подружка ждет.
Придерживая за талию, Станислав вывел меня из-под лестницы, куда, как оказалось, я была им утянута от любопытных глаз лицеистов. Катька, делая вид, что ничего не произошло, и что так и было задумано, дожидалась нас у лестничного пролета. Я была фактически передана в руки подруги, которая, не переставая улыбаться, потянула мою смущенную моську в сторону столовой.
Святые инквизиторы, знал бы он, как меня притягивает. Если не перестанет, то я скоро не выдержу его натиска. Стас не позволял себе больше, но мое неудовлетворенное желание уже переполнено. Та первая ночь все еще была единственной НАШЕЙ НОЧЬЮ, однако думаю, что благодарить следует благоразумие самого парня, которого, впрочем, тоже удерживало исключительно присутствие в доме родителей.
После вечернего сеанса, где я, кажется, оставила свои мозги, утонув в нереальности от чувственных поцелуев «брата», решила, что не позволю ему больше прикасаться к себе и занялась самовоспитанием, чтобы научится держать свое тело исключительно в своих руках. Но уже вечером опять этот гад получил власть надо мной. Он пользовался любым подходящим моментом. Стоило ему схватить меня за руку, как мое тело тут же начинало реагировать. Не знаю, почему у меня не получается ему сопротивляться, почему меня тянет к нему, почему хочется быть с ним рядом.
Эта неделя оказалась для меня сплошным мучением, при этом «мучилась» я круглосуточно. Про «находиться днем вблизи парня» уже молчу, и такой дурочке, как мне понятно, что мои мозги в радиусе двух метров от «объекта» отключаются напрочь. Ночь сказывалась не лучше, однако тут нужно винить исключительно мое озабоченное и возбужденное за день воображение. Зная, кто находится за стеной, представляя его лежащим на кровати (извините, но пусть будет «в домашних брюках»), с обнаженным мускулистым (неужели это все мое?) торсом и невозможностью ощутить горячую кожу, погладить широкие плечи, прижаться, начинала невыносимо скучать по Стасу. И, если уж признаваться самой себе окончательно, то до «дикого желания повыть на луну». Волкам, думаю, было лучше, чем мне – они такое испытывают лишь в полнолуние. Зеленая тоска не давала заснуть. Полночи борюсь сама с собой, готовой засунуть гордость куда подальше и пробраться в соседнюю комнатку (даже думать об этом стыдно, позор на мою рыжую голову) в чужую кроватку и желанные мужские объятия. Кажется, я начинаю понимать свою маму в стремлении любить и быть любимой. Засыпала к утру с тяжестью на сердце, неудовлетворенностью, пустотой в груди и жалостью к себе. А потом, все демоны преисподней, снилась та самая ночь, которую изначально решила забыть и не признавать. За что мне такое наказание, но память яростно сопротивлялась моему решению.
Кроме уроков, учебы в лицее и безуспешных попыток игнорировать сводного братика заняться было нечем абсолютно. Ладно, с трудом, но упросила маму с отчимом разрешить делать уроки с Катькой, что очень не нравилось Стасу. Хм, как это я не догадалась, иначе бы, наверное, не «делала ход конем», обратившись с мольбой о помощи к родителям?
День на четвертый после свадьбы в квартире Беловых раздался звонок. Когда узнала, кто и по какому делу, не поверите, но обрадовалась. Это были мои новые знакомые Василевс, Антоний и Денис из танцевальной группы стритденсеров. Слава богу, что Станислав в это время находился в кабинете с отцом. Владимир Николаевич, как мне стало известно, приобщал сына к бизнесу и поручал некоторые дела, доверяя разрешать вопросы по сделкам. Если отчим захотел бы вдруг спросить мое мнение, то я, основываясь на том нашем «соглашении о сотрудничестве», оказавшимся недействительным или, как Стас говорит, прекращенным, ни одной сделки зайцезаврику не решилась доверить. К сожалению, меня никто спрашивать не собирался. Егор был на работе, а Наталья с Вероникой ушли по каким-то детским магазинам. Дверь на прозвучавший звонок пришлось идти открывать мне.
– Привет, – дружно поприветствовали ребята, а я стояла счастливая и не знала, могу ли пригласить их в дом. С одной стороны, я – не хозяйка, а с другой – Денис являлся сыном лучшего друга отчима.
– Приветик, какими судьбами? – улыбнулась им.
– Напомнить о нашем предложении. Мы не договорили тогда толком, тебе внезапно стало плохо, – заговорил Денис первым из парней.
– ??? – удивленно посмотрела на него и, надеясь на подробности, решила все же пригласить парней на кухню, – Проходите. Чай, кофе?
Стритденсеры замялись на пороге, но мое радушие победило и они переступили порог.
– Нет, спасибо, мы ненадолго, – пробурчал Тони, – Ты сейчас, как себя чувствуешь?
– Нормально, – пожала плечами и не выдержала, поинтересовалась, – А что там было то, на свадьбе, когда мне стало «плохо»?
– Да ничего особенного, – улыбнулись ребята, – Ты и правда не пьешь крепкие напитки, хлебнула коньяк, когда со Стасом ссорилась и потеряла сознание. Он еле тебя успел подхватить и унести из зала.
– Ясно, – кивнула им, хотя ничего и нефига мне было не ясно, – Вы пришли о здоровье спросить что ли? Со мной все отлично.
– Нет, решили порепетировать сегодня. Если у тебя точно все хорошо, то хотели позвать с нами, – парни разулыбались.
– Окей, – обрадовалась я и стала одеваться.
Мне хотелось сбежать быстрее, чем Стас узнает об этом. Не знаю, почему, но сердце екало от осознания, что хочу уйти тайком, не предупредив парня. В принципе я не считала, что его необходимо было извещать, но сердце жило собственной жизнью от моей «умной» головы и, не слушая разум хозяйки, готово было сигнализировать о моем поступке начавшейся аритмией. Блин, не успела, руки дрожали, словно, совершаю что-то незаконное, замок на сапогах не хотел закрываться, впрочем, как и куртка застегиваться, намеренно задерживая меня. Парням передалось мое нервное напряжение и, испуганно поглядывая в сторону кабинета, они топтались в прихожей, стуча своими тяжелыми ботинками на платформе, издавая еще больше шума и придавая беспокойства.
Когда уже почти одетая, собралась выходить, призывая парней, поторопится на выход (нафиг я их, вообще в квартиру запустила – ожидали бы у лифта), из кабинета вышли оба Белова.
– Куда это собралась? – остановил голос Станислава.
Вот честно, мое сердце чуть не выпрыгнуло от испуга, а я забыла, как дышать.
– Здравствуйте, Владимир Николаевич. Привет, Стас, – в квартиру опять заглянули стритденсеры, скрывшиеся до этого за входной дверью. Вот, идиоты..
– И вам не хворать, – поприветствовал их всех вместе отчим.
Я чувствовала недовольство младшего Белова, хотелось рвануть скорее на выход, но удерживало с одной стороны – трое безмозглых парней, которым жить надоело, а с другой – присутствие ревнивого Стаса. Кажется, уже говорила, что мое тело слушается лишь в его отсутствии, при нем послушно (гадство) лишь ему.
– Можно, мы Софью с собой заберем? У нас репетиция, а Соня согласилась стать членом команды, – Денис попытался спросить разрешения у отчима, но Владимир Николаевич не успел ответить.
– Она никуда не пойдет, – прорычал Стас, что даже его отец удивился.
Я остолбенела от такой наглости брата и даже позабыла о сидевшей в моем теле влюбленной идиотки, вернув себе способность к сопротивлению.
– Почему это я не пойду? Я свободный человек, – развернулась к Стасу готовая дать отпор.
Блин, зря, он уже был рядом со мной и расстегивал мою куртку, намереваясь вернуть ее на вешалку. От его прикосновений мое тело вновь перестало быть моим. А этот мой ненаглядный зайцезавр с нежной улыбкой, от которой плавилось сердце, пояснил:
– Ты забыла про ногу? У тебя недавно была травма. Пожалуйста, побереги ее, я беспокоюсь.
Ну, как ему откажешь? Кивнула, позволяя ему меня раздевать. Виновато посмотрела на ребят, чтобы попрощаться, тут-то я и поняла, что присутствие Станислава на меня плохо влияет.
На мгновение, встретившись с глазами Дениса, в моем сознании промелькнули образы симпатичной девушки, маленького ребенка на руках счастливого Дениса, визг тормозов серебристого форда сминаемого большегрузным КАМАЗом, слезы на глазах дяди Степана, его отца.
Испуганно перевела взгляд на второго парня, не замечая, кто передо мной – Антоний или Василевс. И «увидела» танцевальную арену, их четверо, четвертая – та девушка. Промелькнуло ее имя, Анастасия, они заняли третье место. В отличие от «сюжетов» Дениса я поняла даже примерный период. Это будет и очень скоро.
Шокировано отшатнулась, неосознанно, прижавшись к Стасу, его нежные и уверенные объятия успокоили меня, но мне все равно было страшно смотреть на парней. Боялась, что еще что-нибудь «увижу». Не хотелось ничего и ни про кого знать. Меня пугало это знание. Не желаю. Не хочу иметь дар, быть хранительницей людских судеб. Знание не может ничего изменить. Рано или поздно произойдет то, что и должно быть. Черт, и моя судьба не исключение. Не хочу.
– Ладно, тогда мы пойдем, – сказал Денис расстроено, – Жаль, что у нас нет девушки в команде.
Парни с беспокойством смотрели на меня. Конечно, все уже заметили мою странную реакцию. Стало жаль, что не могу им помочь и не выдержала – стараясь не смотреть им в глаза, поделилась частью «информации», которую увидела.
– Вы выиграете третье место. С вами будет девушка Настя.
Мой голос прозвучал очень грустно и Станислав сразу же закрыл дверь перед гостями, пряча меня от их удивленных лиц.
– Станислав, кажется, нам нужно решить еще один вопрос, – раздался голос отчима, – Ты о чем-то забыл мне сообщить?
Черт, я уже забыла про присутствие Владимира Николаевича.
– Хорошо, – кивнул младший Белов, и (ой, еще один дурак) выдал, – Не хочу Софью оставлять одну, ты не против присутствия ее при разговоре.
– Не думаю, что это будет хорошей идеей, – хмуро ответил Владимир Николаевич и недовольно посмотрел на сына.
Мне стало неуютно в их компании и, соглашаясь с отчимом, с трудом передвигая ноги, направилась к себе в комнату. Спиной чувствовала пристальный взгляд младшего Белова, ощущала его беспокойство – нет, не из-за предстоящего разговора, а из-за моего состояния. Переживает? Такое поведение брата смущало и выглядело странным, по крайней мере, для меня. Но не это сейчас важно. Главная моя проблема – появление моих видений. Каким-то седьмым чувством, если такое существует, знала, что все увиденное не просто правда, а реальное неизменное будущее. Но, как такое может быть? Сегодня не праздник Ивана Купала, никаких языческих обрядов Ядвиги, и даже не состояние транса, а вполне осознанное, подкрепленное прикосновением к моим плечам уверенных рук Стаса. Мне даже нет восемнадцати. Неужели моему «взрослению» способствовала несостоявшаяся месть, окончившаяся пониманием совершенной глупости и лишением единственной защиты? Святые инквизиторы, стыдно признать, но ни капли не жалею о той ночи и даже хочу повторения. Черт, неужели я такая испорченная?
Нервно измеряя свою кукольную комнату шагами, пыталась найти выход из сложившейся ситуации. Не могла поверить в произошедшее, но это было именно так и больше всего пугало не просто наличие связи между мной и парнем, и так понятно, что он – катализатор моего дара, а то, что боялась узнать, о том, что слишком поздно и ничего уже не исправить. Именно потому первым делом отказалась от поездки в Сосновку. Если действительно дороги нет, бабушка меня ни за что не отпустит, пока не пройду ритуал посвящения. Поделиться своими размышлениями ни с кем не могла и переложить решение проблемы на чужие плечи – тоже. Нужно искать вход самостоятельно, но кроме побега ничего не приходило в голову. Бабуля и мама всегда были против моего категоричного нежелания. Бабушка в детстве сказала, что если проявится дар, то нужно принять его, как должное, иначе будет очень плохо. Думаю, она ошиблась, плохо мне именно от принятия этих знаний. Мама не способна была оказаться на моем месте, не знала, как страшно «видеть» и «знать». Конечно, ей хорошо, я тоже бы не отказалась обладать исключительно врожденным фейским обаянием. И пусть бы пришлось находиться в вечном поиске, как Вероника, зато жила свободно. Ни от кого не зависела и ни кому не была должна, кроме своих мужей. Эти способности, что бабушка называет даром, я именую – проклятьем. Вообще, удивляюсь, как Ядвига при таких знаниях сохранила свою молодость и красоту – ни единой седой волосинки. Не верится, что можно привыкнуть к смерти, гибели людей и роковым стечениям обстоятельств. Признаюсь, не все «картинки» трагичны, но не получается жить с чувством осознания, что твоих знакомых ждут потери или еще хуже, что жить им осталось немного, а ты знаешь об этом и ничего не можешь исправить. Возможно, еще слишком юна, чтобы находить в таких знаниях что-то хорошее. Насмотревшись в детстве, проводив своих друзей и знакомых в последний путь, кажется, никогда не смогу принять этот дар. Не хочу. Мне очень страшно.
Накрутив себя, не выдержала и позвонила Мартину, заручившись его поддержкой при необходимости. Хорошо бы теперь настроиться и сообщить Веронике о принятом решении. Не могла придумать, как сказать маме, чтобы не расстроить – беременным волноваться нельзя. На всякий случай, сложила в большую спортивную сумку необходимые вещи «для побега», и закинула в шкаф подальше, на самый дно, чтобы никто случайно не увидел и не узнал о моих приготовлениях.
Приняв собственное решение и лелея в душе о появлении сказочной волшебницы, которая бы подсказала менее болезненный способ, даже не стала любопытничать о произошедшем разговоре Станислава с Владимиром Николаевичем, хотя уверена, речь шла и обо мне. Святые инквизиторы, никому не нужна лишняя информация, если своих проблем выше крыши. Тем более, поведение Стаса не только не изменилось, а наоборот он стал проявлять еще большую настойчивость по отношению ко мне. Словно чувствовал душевные противоречия, подозревал о сомнительных планах и желал привязать к себе сильнее. Куда сильнее-то? И так очень болезненно думать о возможном расставании. Мою влюбленность в русоволосого красавчика с темно-серыми, как грозовое небо, глазами, по-другому, кроме болезни и одержимости не назвать. Кроме того, чем больше сопротивляюсь своему чувству, тем, кажется, еще больше утопаю в нем.
С того памятного дня прошло уже три дня, а я так ничего не придумала. Сегодня суббота и Катька с друзьями задумала отметить мое день рождение, несмотря на то, что мой официальный день будет только во вторник. Ее мечты сделать мне сюрприз не получался по причине болтливости некоторых личностей, а именно Петрова с Ежевским.
Случайно, увидела, как по классу во время урока передают маленькие стикеры с приглашениями (хоть бы в мое отсутствие догадались это делать, придурки), что не мог не заметить и наш любимый химик, он же классный руководитель Сергей Геннадьевич и он же, тот, кто меня не сильно жалует по понятным причинам. Выхватив рыжий листочек у одной из одноклассниц с первой парты, не успевшей спрятать только что переданное жаждущими развлечений однокашниками, зачитал: «Клуб «Оникс», сегдня, шесть часов вечера. Обязательное участие в сюрпризе. Соня Лисичка»
– И что это значит? – нахмурился куратор, – Лисичка, потрудитесь объяснить?
Я встала, но что ответить понятия не имела, для меня сюрприз уже состоялся.
– Понятия не имею, Сергей Геннадьевич, – непонимающе пожала плечами, – Я тут совершенно не причем.
– Я не верю тебе, Софья, других Сонь Лисичек у нас в классе не наблюдается, – учитель протянул мне листочек.
– Это даже почерк не мой, – возмутилась я.
– Сергей Геннадьевич, – подняла руку Катька и, не дожидаясь разрешения, встала, развернулась и дала затрещины Денису с Семеном, перед удивленным взглядом классного руководителя, – Извините, Сергей Геннадьевич. Софья не виновата, это мы решили всем классом сделать ей сюрприз на день рождение.
– Хм, ладно, садитесь, – неохотно разрешил химик, продолжая урок.
После этого, Катьке ничего не оставалось, как признаться в корыстных планах на выходной. Оказывается, они сговорились не только с нашим классом, но и с одиннадцатым, чтобы отметить мое семнадцатилетие, как положено, по-взрослому. Демоны преисподней, как будто мне не хватило этой «взрослости» – пробовали, помним, точно не забудем. Учитывая, что в понедельник развлекательные клубы не работают (вторник посвящен празднованию с родителями в домашней обстановке) принято общим голосованием (эй, а меня спросить?) выбрали ближайший выходной.
Стас должен был подвезти именинницу, то есть меня красивую, к назначенному часу. Возможное сопротивление и нежелание этой именинницы даже не подразумевалось, учитывая, как я реагирую на присутствие парня. Катька сказала, что было предсказуемо – пойдешь, как миленькая. Черт, кажется, о том, как братишка на меня влияет известно не только мне, но и половине лицеистов.
Ехать совершенно никуда не хотелось, собиралась свой день рождения просто проигнорировать, особенно после того, как еще несколько раз получилось «увидеть».
Один раз из окна машины, когда мы ехали домой из лицея, а рука Станислава «случайно» легла на мои ладошки. Женщина с коляской переходила улицу, и передо мной возникла маленькая могилка и ее заплаканное лицо. Малыш должен был умереть через пару месяцев. Тогда я приехала домой и специально проверила свои волосы на наличие седины, обошлось, остался только неприятный осадок на душе и боль в сердце. Станислав не отходил от меня ни на шаг, не зная, как меня успокоить. Кстати, тогда я боялась даже заснуть и просила маму побыть со мной, пока не усну.
Второй случай, произошел в лицее. Пойманная, как всегда, братишкой на перемене, и усаженная на подоконник, я испуганно посмотрела на проходящих мимо нас учеников, так как для меня открытое проявление чувств, продолжало вызывать смущение. Стоило встретиться с кем-нибудь из них глазами, и меня охватывала паника. Я уже знала, что Петров будет офицером, отличным оперативником, который погибнет через десять лет от случайной пули. Ежевский с Катериной действительно сыграют свадьбу лет через пять, и что … их первый ребенок родится мертвый. Инесска никогда не станет любовницей Стаса, не смотря на мечты. Она уедет из города после школы, выйдет замуж за богатого бизнесмена, но ее судьба все равно незавидна. Шикарный дом, туссовки, развод, полное отсутствие любви и детей. Умрет она молодой, спившись в пустом особняке, несчастная и забытая друзьями-туссовщиками.
Белов ощутил мое состояние в тот раз, закрыл ото всех и захватил мои губы в плен своим поцелуем, от которого я сразу позабыла свои страхи, отдаваясь во власть совершенно другим, счастливым чувствам. Никому из друзей ничего не рассказала, сначала не было повода, а потом решила, что незнание для них будет лучше. Я, если бы могла, тоже не хотела бы ничего знать.
Спрашивается, нужно ли мне день рождение в клубе «Оникс»? Какого черта, мне это нужно? Не верится, что Стас ограничится «пионерским расстоянием», а не смотреть друзьям и знакомым в глаза, чтобы ничего не «увидеть» вряд ли у меня получится.
*
Стас.
Поездка в клуб для Соньки не оказалась сюрпризом, как планировала ее подружка. Я видел, что моей девчонке совсем не хочется туда ехать, она сидела грустная и задумчивая в салоне автомобиля и бессмысленно смотрела в окно.
– Если хочешь, то можем остаться дома или сходить куда-нибудь вдвоем, – предложил ей, положив свою ладонь на ее руку, нервно сжимающую маленькую сумочку, в которой мог поместиться разве, что сотовый телефон.
– Нет. Катька обидится, – отрицательно качнула она своей рыжей головкой, – И вообще зря я, что ли так одевалась?
– Надеюсь, ты не в том милом изумрудном платье? – с подозрением посмотрел на нее.
– Не скажу, – хитро улыбнулась она, я нахмурился.
Чувствую, что сюрприз ожидает меня. Лисичка вышла из своей комнаты уже полностью одетая, твидовое пальто застегнуто на все пуговицы, и в прихожей лишь сапоги надела. До этой минуты я как то не задумался, что на ней под верхней одеждой. Теперь ревнивый червячок опять стал точить мое сердце. Захотелось остановиться, проверить, и если что – развернуться, переодеть ее, желательно в монашескую рясу. Но доверие, черт возьми, я должен научиться ей доверять, как сказал отец, если хочу, чтобы она не сбежала, как три года назад он упустил Веронику.
Сердцем чую, что у Соньки в мозгах каша. Ощущаю непонятные сомнения в ее душе и из-за этого сам выгляжу полным придурком, пытающимся контролировать каждый ее шаг. Знаю, так нельзя, бедная девчонка даже в туалет сходить по моей вине не может спокойно, но не могу ее выпустить из поля своего зрения. И чем дальше, тем мне все хреновее становиться без нее. Одержимость, млять, какая-то. Последнее время я даже спать не могу спокойно, дремлю, прислушиваясь к шороху за стеной. Дождавшись ее сна, перехожу в ее комнату и сплю в кресле рядом с кроватью. Сказал бы мне кто про то, что я стану испытывать ТАКОЕ месяц назад, послал бы подальше, если, не дай бог, друзья узнают, как я превращаюсь в зависимого от моей девочки – поднимут на смех, а если бы сама малышка поняла, что ощущаю рядом с ней, то стала бы вить из меня веревки. Одна радость, моя нежная Софья реагирует на меня еще более сильно. Я балдею, когда ощущаю ее эмоции. Как она тает от поцелуев, как дрожит от желания и мне, черт возьми, это очень и очень нравится. Моя любимая, моя ласковая девочка. Дьявол, хорошо еще, что она не догадывается, о том, что ночую в ее спальне. Если бы не мужские утренние инстинкты, особенно после эротических снов с участием моей рыжей занозы, будившие меня лучше, чем ее советский будильник до начала рассвета, могла бы заметить мое присутствие. Привести мысли в порядок, спасает ледяной душ, избавляя также и от последствий тяжелой неудовлетворенной ночи с неудобным ложем. Что ж, сам виноват, мог бы, когда приобретал розовый интерьер, учесть нормальную кровать, а не ту полуторку на тонких резных ножках, которая, сто процентов, рухнет под моим весом. Моя бы воля ночевала бы у меня, в моей кровати, и какого хрена, я дал слово отцу, что даже думать не посмею на совместные ночи, лишь бы Вероника не переживала. Честно – устал, не могу больше. Сегодня отец с мачехой в санаторий уехали на пару дней и меня уже ничего не остановит. Моя Сонька будет ночевать со мной, иначе я за себя не ручаюсь. Сломаю, на хрен, кукольную кровать и куплю ей нормальную, рассчитанную на мое присутствие. Кстати, неплохая идея, может затяжной ремонт затеять в ее комнатке и заручится поддержкой Вероники, предоставив моей Лиске свою постель, сам типа в гостиной буду ночевать. Можно было бы и у Егора в комнате, только фиг знает, когда мой брательник съезжать собирается, а прямо намекать язык не поворачивается. Брат все же, да и Наталья беременная, у них с Вероникой куча общих тем нарисовалась. По крайне мере отец с Егором все в бизнесе, а их супружницам есть чем заняться. Днем мне это тоже на руку – Софья только моя. Не хочу ее ни с кем делить даже с ее мамашей.
Черт, что же интересно на ней надето? С каждым днем она выглядела все прекраснее, хотя для меня это и не главное. Одно ее присутствие сводит меня с ума и я, как полный дурак, не могу оторвать от девчонки глаз, хочется чтобы она была всегда со мною рядом. Мне, кажется, схожу с ума в ее присутствии, но кроме ее янтарных глаз и мягких малиновых губок, которые хочется постоянно целовать, наслаждаться их вкусом, ничего вокруг не замечаю. Нет, я пытаюсь держать себя в руках, но это очень трудно, поверьте.
Если по правде, то не ожидал, что Лисичка ответит мне взаимностью. Боялся до последнего. Решил мои проблемы тот поцелуй в кинотеатре. Знал бы, давно отвел в кино свою рыжую заразу. Но, черт возьми, не могу описать свои ощущения от происшедшего, наверное, они сродни прыжку с парашютом. Эйфория, адреналин, радость, безграничное счастье от того, что Софья ответила мне. Черт, как здорово чувствовать ее эмоции, желание. Господи, спасибо, если ты меня слышишь. Никогда не верил, что такое может быть, но это правда – есть в этом мире половинки одного целого. Мы с Софьей тому доказательство. Пусть она еще маленькая – не проблема, я и сам пока зависим от отца, но уверен, что все у нас будет. Сейчас для нашего счастья не нужно много. Мне достаточно того, что она – моя. Только МОЯ девочка. Самая милая, красивая, нежная. Любимая. Никому ее не отдам.
Фильм закончился, включился свет. О чем было кино? Я даже название не помнил. Не хотелось уходить из освещенного кинозала. Если бы не уборщики мы с Софьей, так и просидели там вечно.
