Текст книги "Наследница достойных (СИ)"
Автор книги: Ирина Ваганова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
– Чего лыбишься? – грубовато поинтересовался Рэймон, приняв мою благодарную улыбку на свой счет.
– Дети спасли меня от грабителей.
– А-а-а-а… – протянул виконт. – Нечего было кошельком трясти, никто бы и не клюнул. Здесь известная воровская нора.
– Ты поэтому во дворе не остался?
– Додумалась-таки, – ухмыльнулся Боннт. – стать приманкой, заснув у них под носом, не лучший вариант. Укатил в рощу. По нынешним временам среди зверей спокойнее, чем на людях.
Новые вопросы остались без ответа. Рэймон угрюмо смотрел вперед, даже бровью не ведя в мою сторону. Гай спал. Я вынуждена была переключиться на созерцание окрестностей.
Глава 4 Вопросы копятся
Дорога нырнула в лес. Рэймон сбросил скорость. Оторвавшись от спинки сиденья, он наклонился вперед и напряженно вглядывался в просветы между стволами.
– Разбойники? – насторожилась я. Меня одарили изумленным взглядом. Пришлось пояснить свое предположение: – Так вглядываешься, словно ждешь нападения.
– Лось может выскочить, – спокойным голосом сообщил водитель, – если столкнемся – машине кранты. Да и зайца не хочется давить – примета плохая.
Вот уж не думала, что виконт придает значение приметам. Удивилась, но промолчала, чтобы не портить первый за все время нормальный диалог. Ехать мимо однообразного частокола стволов и внезапно появлявшихся полянок с высокой травой было скучно. Зелень, зелень, зелень… Лишь узкая голубая полоса над головой. Да и ту постепенно затягивало дымчатой пеленой. Я открыла окно и, высунувшись, вдыхала пьяный аромат леса. В машину залетали шмели, осы, комары. Одни, пожужжав и постучавшись в стекла, вылетали на свободу, других беспощадно прихлопывал Рэймон.
Мечталось об ужине. О завтраке из-за ночных переживаний и стремительных сборов я не вспомнила, обедать было негде. Желудок мой тоскливо ныл. Вот бы уснуть, как это сделал Гай, тогда и голод не помеха, но, увы, это у меня не получалось. Надеялась лишь на то, что Боннт тоже человек, и наверняка позаботится о еде и ночлеге. От голода или скуки мне мерещился запах земляники, я всматривалась в траву на обочине, но пока попадались только белые цветочки. Попросить виконта остановить машину и поискать ягоды я не решалась. Затем начал накрапывать дождь, и я перестала грезить о прогулке.
Наконец, лес остался позади, нам открылся вид на горы. В первую секунду я даже затаила дыхание. Такое это счастье – снова увидеть горы! Следом шло разочарование. Северный отрог: цепочка невысоких вершин – карликов, лишенных снежных шлемов. Разве можно было сравнить восхищение от родных мест с тем, что я испытывала сейчас?
Там я чувствовала себя могущественной владычицей грандиозного, безмерно прекрасного дворца, где ветры, грозы, камнепады и снежные лавины – неприятности не больше чем сквозняк в деревенской избушке. Северная гряда в сравнении с основной горной цепью, лишь черная лестница этого дворца. Такая навалилась тоска, будто я впервые осознала невосполнимость потери. Невольно застонала. Рэймон по-своему понял мой стон и сказал:
– К вечеру доберемся до Веселья.
– Что? – встрепенулась я. – Разве прилично там останавливаться?
Виконт засмеялся и лукаво подмигнул:
– На все Веселье одна приличная гостиница. Там и переночуем.
Этот город был знаменит термальными источниками, шикарными купальнями и увеселительными заведениями. Помнится, мама при упоминании Веселья делала круглые глаза и прикладывала палец к губам. Она считала, что детям не следует слушать разговоры о творящихся там непотребствах. Что это такое я слабо представляла, поэтому припала носом к стеклу, едва завидела первые постройки.
Приблизительно на середине пологого склона начиналась череда белокаменных зданий, обрамленных ступенчатой колоннадой. Я догадалась, что это каскад купален. Миновав их, мы увидели множество рассыпанных по горе помпезных домов. Виллы располагались четырьмя ярусами, к каждой вела грунтовая дорога. Эта часть Веселья тоже осталась позади. Мы въехали в район более скромных строений. Пустынная кривая улочка вела вдоль двухэтажных домиков без дворов и палисадников. При виде плотно зашторенных окон у меня возникло гадливое чувство, подтверждавшее мамино отношение к жителям этого города: днем спят, и лишь в темноте тут начинает бурлить веселье.
Я обрадовалась, когда машина выехала из слепого района и, сделав дугу вокруг фонтана посреди овальной площади, остановилась у трехэтажной гостиницы. Заглушив мотор, виконт обернулся ко мне, потом глянул назад на просыпавшегося Гая:
– Оба молчите! Чтобы не пикнул никто.
– Хорошо, – согласилась я, мне и самой не хотелось общаться с веселейцами.
Гай потупился, всем видом показывая, что скорей его рваные ботинки откроют рот, чем он сам.
В гостиницу прошли цепочкой: Виконт налегке, я с котомкой, Гай с узлом. Пол в просторном холле был выложен мраморной плиткой, стены украшали изразцы. Нас окутала прохлада, контрастировавшая с душным городским вечером. Из-за массивной стойки показался неоправданно приветливый человек с маленькими напомаженными усиками.
– Чем могу служить?
Виконт неторопливо двинулся к стойке и отрекомендовался:
– Баронет Алойе с женой. Направляемся в столицу по приглашению его величества. Нам нужны апартаменты на одну ночь и комната для слуги.
Если бы Рэймон не предупредил, я бы возмутилась. Почему вдруг Гай попал в слуги? Зачем представляться чужим именем? Но раз попросили молчать, ограничилась гневным взглядом. Виконт усмехнулся в ответ. Напомаженный портье схватил связку ключей и побежал показывать дорогу. На лестнице мне в нос ударил резкий ядовитый запах. Я вынужденно закрыла половину лица рукавом, хотя это не очень-то спасало.
– Травили грызунов! – пояснил наш провожатый. – Не беспокойтесь, в номерах воздух свежий.
Мы поднялись на второй этаж, здесь уже можно было дышать. Апартаменты нас встретили сияющей чистотой и ароматом шиповника. В первой комнате стояли диваны, стол, четыре стула – все из ясеня. Подушки на диванах были подобраны в тон вишневым стенам и гардинам. Виконт одобрительно кивнул и попросил принести ужин. Напомаженный посмотрел на нас испуганно:
– Мистер Алойе, вынужден разочаровать вас и вашу достопочтенную супругу, – бормотал он, выпучивая глаза.
– Что такое? – сердито воскликнул Рэймон.
– В городе нет ни крошки! Проклятые крысы разорили все кладовые.
Мы с Гаем переглянулись. Виконт шагнул к портье и принюхался:
– Ты пьян?
Мужчина замотал головой, отрицая предположение, но поспешил сообщить:
– Вино в погребах осталось. А вот припасы испорчены подчистую! Мы, понятное дело, крыс потравили. Заказ на провиант отправили. Да три обоза уж пропали в дороге! Напасть-то по всей округе.
– Хочешь сказать, и дальше пусто? – предположил Рэймон.
Напомаженный с готовностью кивнул.
– Как же вы живете?
– Голодаем. Так город опустел. Вы разве не заметили?
Во время этого разговора я села на диван и обхватила себя руками. Перспектива ложиться спать на голодный желудок никак не радовала. Я искренне пожалела, что не остановилась в лесу, чтобы набрать земляники. Или хотя бы кисленькой заячьей капусты. При воспоминании о ней рот наполнился слюной, и я спросила:
– Вода-то хоть есть?
Мужчина склонился в вежливом полупоклоне:
– Воды у нас целебные, всем известно. Прямо из крана можно пить. Любую хворь прогонит. Трубы наши напрямую из самых верхних источников идут. Не брезгуйте, пейте!
Едва портье, отпущенный небрежным жестом Боннта, скрылся за дверью, Гай отделился от стены и шагнул к столу:
– Мне Лида собрала еды в дорогу. Здесь на всех хватит.
Уже через минуту из заветного узелка перекочевали на стол булочки с кунжутом, блестящие глянцевыми боками огурчики, шмат сала, целая жареная курица, десяток вареных яиц и голова сыра. Вот это богатство! Я готова была хватать еду немытыми руками, однако виконт сделал запретительный знак:
– Мы должны оставить запас. Давайте уберем то, что можно хранить еще сутки.
Предложение было справедливым. Сало, большая часть булок, яйца и сыр мы упаковали обратно. Наспех умылись, почистились и сели трапезничать. Настроение заметно улучшилось. Я нахваливала Лиду, ее предусмотрительность и расспрашивала Гая, как его сестра умудрилась выпросить у хозяина столько съестного.
– Украла, – спокойно признался мальчик, – мы не сказали, что я уеду. Он бы ни за что не отпустил.
Я чуть не подавилась, услышав это. Виконт глянул на меня снисходительно и успокоил:
– За те деньги, что я заплатил ему за твою ночевку, можно роту солдат накормить.
– Все-таки нехорошо, – не согласилась я.
Гай, казалось, не слушал нас. Жевал, разглядывая комнату. Ему определенно нравилась богатая обстановка.
– Жалеешь, что сестра не поехала с нами? – не смогла я удержаться от волнующего меня вопроса.
– А? Лида? – Гай протяжно вздохнул. – Она только рада была выпроводить меня. Я ей мешал.
Вытерев руки салфеткой и отложив ее, я повернулась к мальчику. Ничто в его лице не выдавало ни шутки, ни сарказма. Почему он так говорит? Мне было очевидно, что у Гая и Лиды трогательные отношения, они любят друг друга. Иначе и быть не может, раз сироты остались одни на земле.
– Ты о чем? О том деле, которое Лида сочла настолько важным, что отказалась уезжать?
– Да. Лида будет мстить. Теперь ей не надо заботиться обо мне, значит, все получится.
– Погоди! – испугалась я. – Мстить? Кому?
– Найдет кому. – Гай вылез из-за стола и обратился к Рэймону: – Можно мне пойти в свою комнату?
Виконт кивнул, мальчишка направился к выходу, я крикнула ему вслед:
– Месть – это ужасно! Как девочка будет жить потом, ты подумал, Гай?
Он обернулся, в глазах плескался страх и боль:
– Лида не собирается жить. Она решила отомстить и отомстит. Всем им. А меня прогнала, потому что я – трус! – наклонив голову и сжав кулаки, он выбежал в коридор.
Бесконечно долго я смотрела на закрытую дверь. Так долго, что на покрашенной в цвет слоновой кости поверхности стали мерещиться зловещие темные фигуры. Прежде я была уверена, что умею отличать добро от зла, теперь пришла в замешательство: мир любви и доверия бесследно исчез, его сменил чужой и непривлекательный, в нем привычные взгляды казались смешными. Пусть так, но образ хорошей девочки Лиды в моем сознании противоречил миссии мстителя. Как могли уживаться в нежном подростке способность заботиться о близком человеке и готовность вершить суд над чужаками? Мои размышления прервал Рэймон. Виконт успел обследовать апартаменты.
– Кинем монетку? – спросил он. Встретив мой непонимающий взгляд, растолковал: – В спальне единственная кровать, хотя она достаточно широка, чтобы комфортно разместиться вдвоем, но если ты против, доверимся жребию: кто спит на диване, а кто на кровати. Ну? – он вертел в пальцах монетку. – Ты «решка», я «орел». Кидаю?
Подойдя к дверям в спальню, я заглянула туда. Небольшая комната была оформлена в цвета молодой травы. Огромная кровать, где вполне могли расположиться все мои сестры, если бы я вздумала читать им на ночь, дразнила пышной периной, удобными подушками, теплым одеялом и клетчатым пледом. Как бы я выспалась здесь! Короткий вздох выдал мое сожаление, но от жребия я отказалась:
– Считай, что выпал «орел». Тебе нужен полноценный отдых.
– Как скажешь! – Рэймон спрятал мотету в карман брюк. – Тогда я – в душ, он здесь. Тебе рекомендую принять ванну, – он указал на неприметный альков в противоположном углу гостиной, – вода здесь в самом деле волшебная.
Глупо, конечно, но меня обидело то, что он даже не попытался спорить. Выходя из комнаты, я довольно едко заметила:
– Незачем было представляться мужем и женой. В другой раз называй настоящие имена!
Виконт поймал меня за локоть, останавливая:
– Ты дурочкой прикидываешься или действительно так глупа?
– Почему это глупа? – я уже не скрывала обиды.
– Не понимаешь, что на тебя охотятся? Какие к проклятым настоящие имена?
Резкий тон заставил меня попятиться. Я вырвала локоть, разворачиваясь к Рэймону:
– Охота? Кто-то меня преследует?
– Мой отец для начала, – виконт ядовито усмехнулся. – Скоро, полагаю, и другие просекут, что ты за приз. Так что забудь настоящее имя, по крайней мере, пока не доберемся до короля.
Я совершенно выпустила из виду, что граф Боннт отправил сына за мной и, скорее всего, успел понять, что тот его ослушался. Значит, погоня вполне возможна.
– Мы можем использовать вымышленные имена, представляясь братом и сестрой, – робко предложила я.
– «Вымышленные», – передразнил меня Рэймон. – Скажешь тоже! Это сразу вызовет подозрения. Аристократов в таких местечках знают наперечет.
Он вытащил из нагрудного кармана сложенную вчетверо вырезку из газеты. Я вгляделась в нечеткий снимок: светловолосая девушка в подвенечном платье и темноволосый мужчина почти одного роста, черты лица не разглядеть, вполне сойдут за нас с виконтом. В статье объявлялось о свадьбе баронета Тодора Алойе и леди Муты Конни. Барон Алойе подарил молодым дворец на морском побережье, там они и проведут первый год супружеской жизни.
Моя изумленная физиономия рассмешила Рэймона. Он отобрал у меня вырезку и легонько подтолкнул в направлении ванной комнаты:
– Раз отказываешься спать со мной, женушка, освобождай помещение. Хотелось бы завтра выехать как можно раньше.
Если бы кто-нибудь дотронулся до моих щек – обжегся, такими они стали горячими. Я, не находя слов от возмущения, хватала ртом воздух, это рассмешило виконта еще больше. Он шагнул ко мне, я бросилась бежать и остановилась, только услышав, как скрипнула дверь – Реймон прикрыл ее.
Щеки – ладно, а вот взгляд точно прожег бы дыру в ком угодно. Я хоть и смутилась, но и разозлилась знатно. Очевидно, что уснуть в таком взведенном состоянии я бы не смогла, поэтому последовала совету Рэймона, отправилась принимать ванну.
Из крана текла горячая вода – не успевала остыть, путешествуя по трубам. Пока набиралась, стала вполне приятной для того, чтобы понежиться с полчасика. Что я и сделала. Ванна позволяла лежать во весь рост, устроив голову на специальной полочке, и руки – на углублениях в бортах. Мельчайшие пузырьки щекотали кожу, легкий запах смолы расслаблял, унося мысли в залитый солнцем бор. Пожалуй, впервые за последний месяц, полный разочарований, тревог и трагических событий, мне было хорошо.
Выбравшись из воды и облачившись в приготовленный невидимой горничной халат, я вернулась в гостиную. Из-под двери в спальню пробивалась полоса света. Рэймон еще бодрствует? Понимая, что не усну, пока не решу мучившие меня после недавнего разговора вопросы, легонько постучала. Ответа не последовало. Заглянула, приоткрыв щелку, вздрогнула от легкого скрипа. Рэймон лежал в одежде поверх покрывала. Он собирался в душ, но так и не сходил. Не спит? На цыпочках дошла до кровати, склонилась над виконтом. Свет от стоящей на тумбочке лампы падал ему на лицо.
Какое это было лицо! Я и узнавала, и не узнавала своего спутника. Вечно напряженные и сведенные к переносице брови превратились в две красиво очерченные линии. Сомкнутые густые ресницы чуть подрагивали, влажные губы приоткрылись в легкой полуулыбке и выглядели невероятно притягательными. Мне так захотелось коснуться гладкой кожи лба или щеки с тонкими волосками, пока не знавшими лезвия бритвы. А больше того меня тянуло поцеловать губы Рэя. Я наклонилась еще ниже и уловила его дыхание: спокойное, тихое, пахнущее яблоком. Что я делаю? С ума сошла!
Виконт пошевелился, я бросилась прочь. Испугалась. Не его, себя испугалась. Наваждение какое-то.
Забравшись с ногами на диван, я обхватила колени и уперлась в них подбородком. Как ни старалась прогнать образ Рэя, он так и плыл перед глазами. В животе при этом разливалась терпкая сладость. Я боялась себя. Хуже всего было то, что объяснить мне, что же такое происходит, никто бы не сумел. Вернее, не так: мне не у кого было спросить. Закусив губу, я мысленно твердила: это пройдет! Глупость какая-то. Конечно, пройдет! Уже утром глядя на угрюмое лицо виконта, не вспомню, какой он настоящий.
Одно хорошо: увидев спящего Рэймона, я отчетливо поняла, что могу доверять ему, и намеревалась расспросить как следует. Вопросов слишком много, чтобы их игнорировать. Почему пошел против отца? Зачем отправился в столицу? Почему решил, что на меня охотятся? И, наконец, что собирается делать после того, как попадем во дворец? Пытаясь найти ответы самостоятельно, я отвлеклась от волнительных ощущений и уснула.
* * *
Разбудил меня гомон под окнами гостиной. Я открыла глаза, обнаружив себя лежащей в обнимку с диванной подушкой. Халат задрался, оголив ноги до середины бедра. Я его поспешно одернула и огляделась. Рядом никого не обнаружила. Хорошо, если Рэймон еще спит и не видел моей неэстетичной позы. Встала, потянулась, пошла смотреть, что творится на площади. Ее запрудили повозки. Многочисленные грузчики таскали тюки, бочонки, мешки и ящики за угол здания, где, судя по всему, находились погреба и амбары. Голоса звучали радостно, солнце поднялось над умытым горизонтом и сияло, словно новенькая золотая монета. Я раскинула руки, поднялась на носочки и снова сладко потянулась. Как же хорошо! Покидать Веселье не хотелось.
– Ты не одета? – раздался за спиной недовольный голос виконта. – Сказал же: отправимся как можно раньше!
– Остаться бы здесь на денек-другой! – возразила я, оглядываясь. – Обоз с продуктами пришел, что еще нужно?
На лицо Рэя вернулось привычное выражение, и следа не осталось от милой ночной улыбки. Одежда была в полном порядке, будто не он уснул вчера, не раздеваясь. Я испытывала неловкость за свой затрапезный вид, хотя виконт и не посмотрел в мою сторону, он прошел в ванную, крикнув с порога:
– Руки отмою и поедем. Авто заправил, воду и еду в дорогу захватил.
Только теперь я уловила запах машинного масла. Пока я предавалась утренним грезам, виконт занимался делом. Можно его понять: торопится сбыть меня королю и вернуться домой. Холодной, свернувшейся в клубок змеей шевельнулась в груди тоска: у меня теперь нет дома. Нет дома. Нет семьи. Все что есть: красивый недовольный обузой спутник и запуганный мальчишка, как и я, потерявший все. Словно в ответ на мои мысли открылась дверь номера. В комнату вошел Гай. В руках у него было мое дорожное платье.
– Я отнес горничной, она почистила, – сказал он, укладывая мой наряд на кресло и расправляя подол, чтобы не образовалось складок.
О, Хранитель! Они тут ходили мимо меня все утро, а я лежала совершенно неприкрытая! Жар поднялся по шее к щекам, я тут же прижала к ним ладони, пытаясь побороть смущение. Мальчишка, не замечая моего состояния, прихватил узелок, так и пролежавший всю ночь на столе, и поспешил прочь, бросив через плечо:
– Я в машину!
Гай и Рэй, похоже, спелись. Времени на анализ взаимоотношений внутри нашей троицы пока не было, я отложила их на потом и, прихватив платье, поспешила укрыться в спальне. Здесь все еще витал запах яблок, тех самых – зеленых, кисло-сладких – что любила моя задумчивая сестра Лота. Я тряхнула головой, возвращаясь от воспоминаний к действительности, и приступила к переодеванию. Мне казалось, что действую проворно, но через минуту раздался громкий стук:
– Еще возишься? Поторопись!
Подскочив к двери, распахнула ее. От неожиданности виконт на секунду потерял равновесие, а на лицо вернулась та самая милая улыбка:
– Готова? Молодец.
– Надо переобуться, – я огляделась в поисках ботинок.
– Все уже в машине. Так поедешь.
Я недоуменно посмотрела на свои туфли и пожала плечами. Спорить не стала.
Сегодня, благодаря ясной погоде, верх автомобиля был откинут. Гай уже сидел в салоне и горделиво поглядывал на толпившихся вокруг мальчишек. Откуда только взялись? Еще вчера улицы Веселья были совершенно пусты. Виконт отогнал стайку маленьких зевак резким хлопком. Ребятишки прыснули в стороны, словно воробьи от брошенного в них камня. Я улыбнулась им, пытаясь сгладить впечатление от грозного водителя, и заняла свое место.
Мои старания прояснить вчерашние вопросы ни к чему не привели. Виконт молчал, словно и не слышал. Зачем он так себя ведет со мной? Возникло стойкое желание распрощаться с этим бирюком. Мы с названным братом способны добраться до столицы и без помощи задаваки Рэймона! Хотя, справедливости ради, стоит заметить, что это будет значительно дольше. Оглянувшись, я посмотрела на мальчика. Его лицо светилось счастьем. Вчера он проспал всю дорогу, но сейчас с такой жадностью впитывал впечатления, что я засомневалась, согласится ли Гай уйти со мной. Что если паренек предпочтет путешествовать на автомобиле, а не мыкаться в поисках попутного экипажа? Мне нечего будет возразить.
Вечер, проведенный в гостинице Веселья, остался самым приятным воспоминанием от дороги. И не только от дороги.
* * *
В королевском дворце меня встретили не так, как я ожидала. И не так, как этого заслуживала старшая дочь герцога Далеор – племянница его величества.
В столицу мы приехали поздним вечером. Первая заминка вышла прямо у ворот. Охрана, получившая указания насчет меня и Боннта, не желала пропускать Гая. Мальчишка, напуганный грозным видом и густым басом караульного, схватил изрядно полегчавший узелок и попытался выбраться из машины, но я его не пустила. Виконт лишь покачал головой, наблюдая за этой сценой. Он не вступился за Гая, но и не поддержал требования охраны, за что я была ему признательна.
– Прошу простить, леди, – басил коренастый усач, не отпиравший нам ворота, – парнишку пускать права не имею. Коли прикажете, могу в сиротский дом сдать, а во дворец… ни-и-и.
– В таком случае, сообщите начальству, что леди Далеор и ее названный брат ожидают решения его величества в… – я обернулась к виконту: – Подскажи название ближайшей гостиницы.
– В «Дымном очаге» неплохо, – сдерживая усмешку, ответил тот.
– В «Дымном очаге», – решительно повторила я, хотя название несколько озадачило.
Охранник переводил ошалелый взгляд с меня на Рэймона и обратно. Он, по всей видимости, представлял о каком заведении идет речь.
– М-м-м… леди, позвольте, я посоветуюсь.
Сквозь решетку было видно, как усатый крепыш подошел к висящему на столбе ящику, открыл дверцу и вытащил два предмета, от которых провода тянулись внутрь. Мне доводилось видеть телефон в журналах, но до южных границ королевства это чудо еще не добралось. Охранник приложил похожий на цветок петуньи аппарат к уху, а в черный колокол закричал так, что было непонятно, зачем ему устройство. Я готова была поспорить, что вопросы слышат не только во дворце, но и в дальних уголках парка. Хриплые ответы усач разбирал, морщась и щурясь. В конце тирады он кивнул, спрятал устройство в ящик и поспешил к воротам. Вскоре мы ехали по вымытой до блеска брусчатке ведущей к дворцу аллеи.
На площади перед главным входом автомобиль Боннта ожидала целая делегация. Сухая и тощая, словно бильярдный кий, дама пригласила меня следовать за ней. Мы стали подниматься по ступеням.
– Мисс Крэта Алойе, – представилась она, – его величество поручил мне помогать вам.
Я вздрогнула, услышав знакомую фамилию, обернулась и увидела, что моих спутников ведут вокруг дворца.
– Как? Мисс Крэта, почему Рэймон и Гай пошли в другую сторону?
Дама жестом предложила идти дальше и дала негромкие объяснения:
– Виконт расположится в гостевом крыле. Мальчику он позволил занять одну из комнат. Не беспокойтесь, леди Далеор, им там будет удобно.
– Но-о-о… – я топталась на месте, – можно и мне туда? В гостевое крыло?
– Ваши покои рядом с королевскими, – мисс Крэта, которую я мысленно окрестила Шваброй, сказала это так, что усомниться в оказанной мне чести могла только последняя тупица королевства. Какой я себя на тот момент и чувствовала.
Твердо решив обсудить положения Гая во дворце при первой же встрече с королем, я последовала за Крэтой.
Прежде чем попасть в комнаты, пришлось преодолеть четыре поста охраны. Это меня изрядно напрягло. Тут, пожалуй, и шагу не ступишь незамеченной. В родном замке я чувствовала себя свободно и привыкла гулять, где вздумается. Здесь, судя по всему, были другие порядки. Преодолев анфиладу комнат, мы поднялись по скромной лестнице на второй этаж и оказались в просторном холле, из которого шли еще четыре двери.
– Все это ваше, – сказала Швабра, будто предлагая мне дар, и пояснила: – Прямо – гостиная с балконом, направо – спальня с гардеробной и ванной, налево – кабинет и библиотека.
Она указала рукой направо и пошла первой. Я плелась следом. В гардеробной уже стоял мой сундук, а проворная горничная развешивала привезенные мной наряды. Девушка присела, исподлобья поглядывая на меня.
– Иди, Мития, – сказала ей мисс Крэта, – скажи главной портнихе, что ближайшие четыре дня ей придется работать на леди Аделию.
Горничная выбежала в боковую дверь, а Швабра критически осмотрела мои бальные платья. Мне они нравились, особенно небесно-голубое с серебряной нитью, пущенной поперек лифа, поэтому скептическое выражение лица Швабры меня задело:
– Что-то не так, мисс Крэта?
– На люди в этом показываться нельзя. Я подыщу вам что-нибудь на первое время, но пока шьют нормальные наряды, советую не выходить из комнат. Придворные дамы весьма щепетильны в отношении модных тенденций. Отдыхайте. Мития вернется и поможет освоиться.
С этими словами мисс Швабра удалилась через ту же боковую дверь, что и служанка до этого, а я осталась стоять с открытым ртом и хаосом в голове – слишком много хотелось высказать. А вот слушать меня никто не собирался.
Почему я вдруг захотела уехать из дворца? Глупо, конечно. Вот увижу короля, и все встанет на свои места. Хотя когда именно я получу аудиенцию, мне никто не сообщил. Надеюсь, ждать пошива модных платьев не придется.
Засыпала я с ощущением дежавю. Не так много времени прошло с моего заточения в поместье Боннтов, чтобы забыть чувство беспомощности и досады и не заметить повторения ситуации. Мне вовсе не требовалось особого внимания ни от короля, ни от придворных, но оказаться вновь под замком тоже не хотелось. Конечно, мисс Крэте по части демонстрации презрения было далеко до Фани Тут, но это, скорее всего, потому что аристократическое воспитание научило ее скрывать истинные чувства. Швабра вела себя корректно, но все мои просьбы – прогуляться в парке, пригласить на ужин Рэймона и Гая, даже посетить галерею портретов, которую я заметила по пути – встретили категорический отказ.
Мое недовольство дама-надсмотрщица будто и не замечала, лишь ссылалась на распоряжение его величества, принятые при дворе правила и необходимость всем путешественникам как следует отдохнуть. Пожалуй, это верно, что касается Рэймона, но мы-то с Гаем вполне могли поболтать за чашкой какао. Было просто необходимо рассеять наметившееся одиночество. Вынужденная подчиниться, сдаваться я не собиралась.
* * *
Хотя удобная кровать и плотные шторы располагали к долгому и спокойному отдыху, я встала рано, решив, что раз не спится, прогуляюсь до завтрака. В гардеробной обнаружила юбку и пиджак, похожий на тот, что я приспособила под сумку, легкое платье кремового цвета, к нему кружевной зонтик, и брючный костюм. В него и облачилась. Повертевшись перед зеркалом, осталась довольна: непривычно расклешенные брюки с завышенной талией подчеркивали мои почти идеальные пропорции, а довольно свободная блузка придавала облику воздушности. Мне захотелось продефилировать в таком виде перед виконтом. Не желая мелькать у многочисленных постов охраны, решила воспользоваться черным ходом, прямо из гардеробной туда вела дверь. Толкнув ее, я шагнула и споткнулась о вытянутые ноги сидящего в углу мужчины. Хорошо, что он довольно проворно ринулся вперед и успел подхватить меня, иначе я пересчитала бы носом ступеньки лестничного пролета.
– Леди, – укоризненно пробормотал охранник, помогая мне вернуться в вертикальное положение, – разве можно так неаккуратно?!
Вообще-то я, скорее, винила бы его – незачем преграждать мне путь, но это показалось мелочью в сравнении с тем, что я услышала дальше:
– Будьте любезны, вернитесь в покои. – Для убедительности мужчина встал передо мной так, чтобы я не смогла пройти. – Его величество не велел вас выпускать.
Просить охранника нарушить приказ или потребовать объяснений было бы бесполезно, беспрекословно подчиниться – унизительно. С минуту я не шевелилась, потом пожала плечами и, состроив невинную физиономию, заявила:
– Плохо ориентируюсь пока. Думала найти здесь Митию.
Мужчина улыбнулся с нескрываемым облегчением, словно готовился к тому, что я стану драться.
– Мития накрывает завтрак.
Я кивнула и вернулась в гардеробную. Здесь меня ждала мисс Крэта, невозмутимая, как утес, принимающий на себя удары волн северного моря. Готовые выплеснуться на нее возмущенные слова застряли в горле, заледенев. Я сжала кулаки и едва не застонала от обиды. Швабра невозмутимо поздоровалась и заметила:
– Наряды пришлись вам по вкусу, леди Аделия?
– Их так быстро сшили, я удивлена, – голос не слушался, я прочистила горло и взглянула на даму, надеясь, что она все-таки сообщит что-то путное.
– Это готовые платья. Те, от которых отказались заказчицы. – Продолжая говорить, моя церберша направилась в гостиную, мне пришлось тащиться за ней, внимая пространным речам: – У главной портнихи целая комната забита. Мы полночи подбирали для вас подходящие.
– Очень кстати, – едко заметила я.
Швабра не заметила издевки, она спросила позволения позавтракать со мной и, когда мы уселись за стол, не отличавшийся особым изобилием блюд, продолжила вещать:
– Фрейлины, затрудненные в средствах, часто пользуются отказными платьями, это значительно дешевле, ведь заказчицы в любом случае оплачивают материал.
– Намекаете на то, что мне нужно платить? – уточнила я, очищая от скорлупы сваренное всмятку яйцо.
– Нет, – с флегматичным видом заверила меня мисс Крэта, – его величество взял на себя все расходы по вашему содержанию.
Вот и хорошо. Помня урок, полученный в трактире и увещевания Лиды, я решила не болтать о скромном наследстве, спрятанном моем сундуке. Кто знает, как все обернется, вполне возможно, что отцовские деньги пригодятся вовсе не для пошива модной одежды.
– Итак, к делу, мисс Крэта, – перешла я в наступление, покончив с завтраком. – Когда его величество соизволит принять племянницу?
– Рискну предположить, – Швабра отставила чашку недопитого молока, – сегодня вечером или завтра утром.
– В чем причина задержки? – Я тихо радовалась опыту, приобретенному в общении с Фани. Тогда целую неделю не решалась на подобные разговоры.
– Задержки? – приподняла правую бровь мисс Крэта. – Государственные дела, полагаю. Все наслышаны о вашей выдержке, леди Аделия. Пожалуйста, не разочаровывайте короля.
