Текст книги "Любовь, как приговор или гаечный ключ для девушки не помеха (СИ)"
Автор книги: Ирина Лисовская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)
– Открой ротик, – сипло выпалил Матвей, подмечая мою нервозность и неуверенность.
Повинуясь его приказу, открыла рот, и он сам толкнулся внутрь, неглубоко, давая мне привыкнуть. Солоноватый привкус заполнил рот, но я с радостью поняла, что это не вызвало во мне отвращения. Конечно, это было не ванильное мороженое, но ради любимого я готова была продолжить. Теперь я увереннее взялась за ствол и, вынув его изо рта, игриво провела языком по головке, слизывая капельку смазки. Матвей дернулся, но продолжал покорно стоять. Осмелев еще больше, вобрала в рот, теперь глубже, пытаясь понять, смогу ли взять его полностью. Немного пососав, вновь вынула и провела несколько раз рукой. В следующий раз, когда я вновь взяла его в рот, Матвей резко надавил рукой мне на голову, видимо желая, чтобы я взяла его глубже. Это было невозможно, и я, издав неприятный рвотный звук, резко отстранилась и с изумлением взглянула на Матвея.
– Прости, – виновато выпалил он, но я видела, что он еле сдерживается, чтобы не прекратить все это и не повалить меня на спину.
– Ничего, – просто ответила я и снова продолжила.
Теперь Матвей не делал таких резких движений, но иногда сам толкался вперед, подстраивая мои движения, руководя. В какой-то момент я ощутила, как он сильно напрягся и стала двигать головой быстрее, как только могла, чтобы он скорее получил разрядку.
Матвей, резко отстранив меня от себя, поставил на ноги и одним, невероятно быстрым движением, разорвал на мне майку. Кое-как стащив шортики с нижним бельем, больше не в силах сдерживаться, развернул к себе спиной. Я цепко ухватилась за стол, когда он надавил мне на поясницу. Прогнулась, чуть расставляя ноги, позволяя проникнуть в меня. Он провел своей ладонью по моим складочкам и, убедившись, что я полностью готова для него, одним резким движением вошел в меня. Ахнув от неожиданности и легкой боли внезапного проникновения, уже в следующий миг хрипло постанывая, плавясь от его движений, нежных рук, сжимающих мои груди, и чувствуя, как сильно колотится его сердце. В этот момент я готова была вознестись к небесам, так невероятно мне было. Так мучительно было ощущать его пульсирующий член внутри, но в то же время томительно, ожидая чего-то невероятного… Взрывоопасного. Я была полностью заполнена, как если бы была идеально сделана только для него. Толчки стали быстрее, стоны все громче, и лишь наши сердца бились в унисон. Вскоре внизу живота начало приятно ныть, я изнывала, как хотела быстрее получить желаемую разрядку. Матвей, точно угадав мои мысли, просунул руку и, размазав мои соки по пальцам, стал тереть ими клитор.
– Боже, Матвей! – от невероятных ощущений, не сдержала довольного вскрика.
– Да, вот так, кричи для меня… Кончи для меня… – прошептал он мне на ушко.
От последних слов, во мне что-то взорвалось. Не выдержав, выгнула спину и уже в следующий момент довольно выкрикнула, содрогаясь от бурного оргазма. В глазах потемнело, силы все покидали меня, и где-то на заднем плане я услышала, как довольно засопел Матвей, кончая.
Этот момент быть так сладок, так невероятен. Не хотелось о чем-то думать, просто закрыть глаза, обнять Матвея и лежать вот так, в обнимку, молча.
– Надеюсь, после этого твои истерики прекратятся? – точно между нами только что ничего не произошло, ровно поинтересовался он.
Я раскрыла глаза и поняла, что все еще стою, нагнувшись, а Матвей держит меня за талию. Ну вот… как романтично! А я уж грешным делом решила, что этот сказочный момент ничего не испортит.
– Как мило с твоей стороны о таком спрашивать сразу после секса! – недовольно пробурчала, выпрямляясь.
Развернувшись, я посмотрела в глаза Матвею, пытаясь в них хоть что-то разглядеть.
– Какой есть, – пожал плечами он.
Подняв руку, ласково провел пальчиками по щеке, губам, опускаясь чуть ниже, к груди. Я уже и забыла, о чем думала, почему возмущалась. Его касание посылали по всему телу мурашки. Матвей, приобняв меня за талию, притянул к себе и, крепко обняв, шумно вдохнул мой запах.
Именно в этот момент я поняла, что люблю его, несмотря ни на что. Именно таким, какой он есть. Это был бы не Матвей, скажи он после всего этого что-то ласковое. Улыбнувшись себе и своим мыслям, решила поделиться ими:
– Я люблю тебя, именно таким, какой ты есть, – улыбнувшись, совершенно не ожидала ничего подобного в ответ.
– Я тоже люблю тебя, маленькая хулиганка.
Ошарашенно взглянув на него, не поверила своим ушам. Неужели он действительно это сказал? Это было так приятно и неожиданно, что я не могла что-то сказать в ответ. Глаза заблестели, а на губах заиграла довольная улыбка. Я уже собиралась с визгом броситься ему на шею, как меня остановили его слова:
– Но это не значит, что ты вновь можешь бить посуду и швыряться матерными словами, – серьезно произнес он. – Запомни, в этом доме такими словами могу разбрасываться только я.
– Но в самых необходимых случаях! – вклинилась в его речь, за что получила еле ощутимый шлепок по заднице.
– Ай… – хитро выпалила, словно это было больно.
Следом увидела хитрую улыбку Матвея.
– Так ты собралась помыкать мною? – наигранно серьезным тоном произнес он, но в глазах плясали бесенята.
– Собираюсь! – уверенно проговорила.
Матвей молниеносно подхватил меня на руки, что я успела лишь пискнуть, и понес прочь из кухни.
– Эй! – возмутившись его поступком, хотела треснуть, как следует, но не успела.
Он занес меня в ванную, и все так же хитро улыбаясь, поставил в душевую кабинку и закрыл дверь. Больше мне не хотелось ничего готовить, спорить… все было так, как должно было быть еще две недели назад. Стараясь больше об этом не думать, просто отдалась во власть сильных рук мужа.
Стася
Мы с Майей довольно развалились на лавочке в парке. Солнышко припекало, но иногда срывался холодный ветер, заставляя меня съеживаться. Но, даже несмотря на это, на лице все сияла довольная улыбка. Да… какой же я была дурой! Только сейчас поняла, сколько всего упустила. Прошло лишь три дня, как мы полностью помирились с Матвеем, а я все никак не могла нарадоваться кардинальным переменам. Конечно, полностью идеальными наши отношения нельзя назвать. Иногда мы все же не выдерживали и слишком бурно спорили, ругались. Я улыбнулась еще шире. Примирялись мы быстро, жарко… По ходу, в нашей квартире больше нет ни единого уголка, где бы мы не мирились. Все это казалось таким живым, правильным… С Гришей у нас все было ровно, неестественно. Наверно, я даже благодарна ему за измену. Ведь не узнай этого, так и жила бы скучной, размеренной жизнью, ничего не подозревая.
– Как у вас дела с Максом? – прервав воспоминания, поинтересовалась жизнью подруги.
За эти дни я совершенно ничего не знала о ней. А за те две недели только и делала, что жаловалась, не утруждаясь спросить, как же обстоят дела у нее. Майя лишь пожала плечами.
– Нормально.
– И только?
Не верила в ее «нормально». Видела ведь, что-то мучает подругу, но сама она даже под пытками не признается. Вздохнув, не знала, что тут можно еще добавить.
– А с Антоном вы так больше и не виделись? – когда спросила это, подруга вздрогнула и опустила голову.
Заметив, как стали подрагивать ее ладони, чертыхнулась. Однозначно, сейчас мне стоило держать язык за зубами.
– Не виделись, – еле слышно прошептала она, но головы так и не подняла.
– Но хотелось бы? – я решила идти напролом.
Что хотела этим добиться, сама не знаю. Если Майя скажет «да», и все в таком духе, мне будет жаль брата. Наверно, всеми силами буду до последнего отстаивать его право. С другой стороны, хочется счастья и для подруги. И если ей действительно плохо с Максом… М-да. Ситуация была крайне непонятная. Для меня, во всяком случае.
– Я не знаю… – Майя подняла голову и уставилась в одну точку, – Пока была с Антоном, мне казалось, что никогда не смогу разлюбить Максима. Но тогда я была уверена, что ему нет до меня никакого дела, даже несмотря на все его слова и поступки… – подруга замолчала ненадолго.
Я решила не вставлять слово и просто покорно ждала, когда она сама все выложит. Вот тогда только и решу, что делать дальше.
– Когда я забеременела и рассказала обо всем Антону, мне казалось, что он поддержит меня… В том, чтобы Максим ничего не знал. И, знаешь, что он сделал?
Я покачала головой.
– Заставил меня рассказать! – на эмоциях выдала подруга. – Тогда я ему рассказала, что произошло в тот роковой день, когда мы с ним познакомились. Но даже это не заставило его передумать! – на эмоциях, она стукнула ладонью по лавочке. – Но Максу я все равно не решилась рассказать. Оттягивала этот момент до последнего, ну пока мы с тобой не поругались… – она замолчала.
Я же с интересом слушала. Даже и подумать не могла, что Антон такое скажет. Ведь знаю точно, он без ума от Майи. И, казалось бы, если рыбка сама плывет в твои сети, то почему бы и не поймать?
– Тогда я злилась на него… Избегала… Но когда он позвонил мне, я радовалась, как маленький ребенок, получивший конфету. Думала, теперь все будет иначе… Но твой брат… – Майя вздохнула. – Почему же в моей жизни все должно быть так сложно? – всхлипнув, оборонила она.
Я придвинулась к ней ближе и просто обняла. Не сочла нужным что-то говорить. Насколько поняла, подруга и сама пока не разобралась в себе. Тогда мои мысли сейчас по этому поводу будут лишними. Так мы и просидели несколько минут.
– Привет! – бодро воскликнули за нашими спинами.
Я вздрогнула, узнав этот голос из тысячи. По позвоночнику прошелся холодок, а желудок свело спазмом. К горлу подкатывала тошнота. Не понимая, что нужно тут этому человеку, занервничала. Гриша же просто обошел лавочку и, встав впереди, улыбнулся. Я не заметила, в какой момент отстранилась Майя и крепко вцепилась мне в руку, поддерживая. Сейчас все мое нервное внимание занял человек, видеть которого я не хотела ближайшие лет тридцать точно. Да что там тридцать… Больше в своей жизни видеть его вообще не хотела.
– Что… – я прочистила горло и повторила: – Что ты здесь делаешь? – пытаясь не выдавать свое взволнованное поведение, старалась говорить ровно.
Но все равно, голос предательски дрогнул, и это не укрылось от бывшего муженька. Он все не прекращал улыбаться, и я стала подозревать неладное. Ему точно что-то нужно.
– Это же парк, милая! – негромко засмеявшись, выдал он.
Прищурившись, пыталась найти ответ, почему же он здесь.
– Скажешь, случайно тут оказался? – с сомнением спросила подруга, не выпуская моей руки.
Как же я была рада, что сегодня была с ней. Но и в то же время дико боялась, не дай Бог Грише что-то стукнет в голову… Хотя. Это же людное место, что он тут нам может сделать?
– Шла бы ты… – раздражительно начал бывший муженек, но вовремя спохватившись, исправился: – Погулять ненадолго. Мне нужно поговорить с женой! – последнее произнес с нажимом.
На такую наглость я не смогла ничего ответить. Лишь поджала губы и сильнее вцепилась в руку подруги, не желая ее отпускать. Его слова: «поговорить с женой» были настолько странными, что я не понимала их смысла. Мы ведь в разводе! Матвей мне еще в самый первый день сказал, что все законно и документы настоящие. Гришу должны были оповестить в тот же день, когда нас развели. И вот сейчас он говорил так уверенно, словно и не было у него никакой бумажки, свидетельствующей об этом.
– Я никуда не уйду! – запротестовала Майя, даже не двинувшись с места, точно приклеенная.
В этот момент с губ слетел вздох облегчения. Гриша метнул в подругу убийственный взгляд, но Майя была непреклонна.
– Не пойдешь сама, тебе помогут! – жестко отчеканил Гриша.
Я сглотнула и непонимающе уставилась на него. Что-то в его поведении было не так. Он был слишком самоуверен. Я видела это по блеску в глазах. Он, будто уже выиграл куш, сиял, как начищенный пятак. С каждой минутой между нами росло напряжение.
– Сомневаюсь, что кто-то будет так глуп и заставит меня сдвинуться с места! – закричала подруга, привлекая к нам внимание.
– Слушай, ну что ты разоралась! – попытался ее успокоить Гриша, – Я только поговорю и все!
Майя не сдалась. Я взглянула на Гришу и увидела, как он делает жест кому-то за нами. Резко обернувшись, увидела надвигающегося на нас мужчину. Я не могла вот так сходу вспомнить, знаю его или нет. Да и ситуация была таковой, что мне нужно было принять решение в считанные секунды.
– Май, ты иди, со мной все будет хорошо! – попыталась ее уверить, хотя у самой внутри все переворачивалось от страха.
Не верила я в то, что Гришка хочет лишь поговорить. И, как бы мне не была противна сама мысль, что останусь с ним наедине, но и не могла позволить кому-то причинить вред подруге из-за меня.
– Ты что сбрендила? – Майя непонимающе уставилась на меня.
– Нет, пожалуйста! Чем быстрее мы с ним поговорим, тем быстрее окажусь дома! – искренне верила в то, что говорю, но стоило бы все-таки подумать головой, прежде чем делать…
– Но учти, я буду поблизости и, не дай Бог, ты что-то выкинешь! – зашипела подруга, но Гриша лишь хмыкнул и победно улыбнулся, смотря на меня.
Когда я обернулась, того мужчины уже не было. Майя встала и ушла. Гриша подождал, когда она уйдет достаточно далеко. Он стал надвигаться на меня и неожиданно из кармана вытянул шприц. Я ошарашенно смотрела на него, и только сейчас до меня дошло, что тот мужчина, скорее всего, не имел никакого отношения к бывшему муженьку. Он все подстроил так, чтобы я сама себя накрутила. Ведь догадывался, гад, что начну переживать за подругу.
Сейчас до меня все же дошел ужас происходящего. Липкий страх прокатился по телу, дышать стало тяжело. Нервно сглотнув, попыталась закричать, но Гриша уже оказался рядом и заткнул рот рукой. Следом вышел лишь приглушенный мычащий звук. Я надеялась хоть на кого-то, но все люди точно сговорились, и поблизости никого не было. А те, что были далеко, просто не обращали на нас никакого внимания. Я начала брыкаться, ощущая, как кровь погнала быстрее от осознания, что может сделать со мной Гриша. А он, тем временем, воткнул иглу мне в бедро и впрыснул в мышцу какой-то препарат.
– Не бойся, сейчас мы поедим домой, и все будет хорошо, – прошептал мне на ухо.
Я не могла пошевелиться, мышцы одеревенели. Гриша крепко держал меня, но я итак не могла выскользнуть из его рук. Горькие слезы градом покатились по щекам. Постепенно картинка поплыла перед глазами. Перед тем, как потерять сознание, понадеялась, что Майя вскоре вернется и догадается позвонить Матвею.
***
Приходить в себя было тяжело. Все тело ломило от неудобного положения. Ноги и руки затекли, причиняя небывалый дискомфорт. Что это со мной? Открыв глаза, попыталась сфокусировать затуманенный взгляд. По ощущениям поняла, что лежу на постели. Руки и ноги были плотно привязаны к прутьям на железной кровати. Окинув взглядом комнату, застонала, вспоминая произошедшее. Сколько прошло с того момента времени даже приблизительно не могла понять. Крохотная комнатка, в которой я находилась, была темной, с обшарпанными стенами. Окна плотно заклеены фольгой, в углу, не далеко от кровати, одиноко стоял журнальный столик. Больше здесь не было ничего. Где находилась, не знала. Ужас от происходящего дошел до меня, и я закричала что есть мочи. С глаз брызнули слезы. Я молила, чтобы Матвей поскорей пришел, забрал меня из этого кошмара. Голова раскалывалась от моего истошного крика, но я не переставала орать, надеясь, что хоть кто-то меня услышит и, если не спасет, то хотя бы вызовет полицию. Через несколько секунд в комнатку ворвался Гриша.
Резко замолчав, я устремила на него полный презрения взгляд. Почему-то больше не боялась, наоборот, меня обуяла злость на него и ненависть. Развяжи он меня, тут же готова наброситься с кулаками, но не позволять больше относиться к себе так пренебрежительно!
– Развяжи меня! – начиная закипать, потребовала я.
Где только набралась храбрости, не понимала. Но это было как нельзя кстати. Не хотелось показывать, как сильно меня испугал поступок бывшего мужа. Незачем ему знать об этом.
– Нет, милая, – спокойно проговорил он. – Ты пока полежи, подумай над своим поведением, а как поймешь, что деваться больше некуда, тогда и развяжу.
Он говорил своим обычным тоном, но я точно ощущала в нем некую разницу. Что-то было не так…
– Развяжи меня, немедленно! Иначе…
– Иначе, что? – оборвал меня Гриша.
– Иначе Матвей найдет тебя. И тогда…
– Не волнуйся, этот убийца нас никогда не найдет! – довольно промурлыкал он, вновь не позволяя мне продолжить.
Я сглотнула и не сразу сообразила, что он такое ляпнул.
– Что ты имеешь в виду? – ахнула, не в силах поверить, когда прокрутила в уме его слова.
– Он нас не найдет! – как для полоумной, повторил он, но меня заинтересовали иные слова.
– Не это! – разозлившись, гаркнула я.
– А-а-а… – с пониманием протянул. – Про убийцу, да? – насмешливо полюбопытствовал Гриша.
Я лишь кивнула, не в состоянии что-то сказать. Он подошел ко мне вплотную и, погладив по волосам, произнес:
– Не бойся, я не дам ему в обиду ни тебя, ни нашего ребенка, – я хотела возмутиться, но он продолжил: – Спрячу надежно, никому не отдам! Ты будешь только моей! А он… пусть ищет хоть всю жизнь. Однажды ему надоест и тогда…
– Что ты несешь?! – не в силах больше слушать его бред, истерично закричала. – Ты больной на всю голову что ли? Ребенок не твой, а Матвея! – пыталась втемяшить в его тупорылую голову истину.
– Понимаю, он, наверно, запугал тебя, бедная моя, – искренне говорил, а я только и могла, что тупо хлопать ресницами.
Гриша нес какую-то ахинею, не иначе.
– Никто меня не запугивал! – все продолжала гнуть свою линию.
– Да ты не волнуйся так! Говорю же, он нас никогда не найдет! Мы будем счастливы! А этот убийца пусть поищет себе новую жертву.
Я занервничала от его спокойного тона. Весь агрессивный настрой провалился в пропасть, уступая место страху. Я все заглядывала бывшему в глаза, пытаясь понять, что же с ним не так. А еще мне не давало покоя то, что он называл Матвея убийцей. Не могла понять, то ли он так искусно врет, то ли все это правда… Но верить отказывалась. Матвей бы ни за что не умолчал бы о таком…
– Ты все врешь! – выпалила я.
– Не веришь? – прищурился Гриша.
– Нет! – уверенно заявила.
– Ну, я догадывался, что так оно и будет… – задумчиво произнес он. – Я докажу тебе, что не вру! – и, сказав это, покинул комнату.
Раздался щелчок. Только сейчас я заметила, что на двери был замок. Куда пошел Гриша, не понимала, да и не хотела знать, лишь бы не приходил больше.
От отчаяния захотелось выть. Я старалась сохранить видимое спокойствие. Но сердце все равно колотилось как бешеное, выдавая с лихвой.
Внезапно взгляд зацепился за небольшой журнальный столик, на котором валялся мой телефон, до которого было подать рукой. Я разревелась, не в силах ничего изменить.
Гриша точно псих! Ну не может человек в здравом уме поверить в то, что это действительно его ребенок… И еще это похищение. В душе зародилась маленькая надежда, что Майя уже все рассказала, и меня ищут.
Время летело мучительно долго. Я не могла понять, прошло несколько минут или несколько часов. Глаза слипались, видимо ужас всего происходящего сильно давил на меня, но я упорно заставляла себя не спать.
«Соберись! – мысленно приказывала себе. – Скоро придет Матвей, и весь ужас, наконец, закончится».
Сколько так еще пролежала, приободряя себя, не поняла. Просто в какой-то момент уснула, сама того не желая.
Из сна меня вырвали нежные касания к волосам.
– Матвей… – улыбнувшись, открыла глаза, но встретилась лицом к лицу совсем с другим человеком.
Он, плотно поджав губы, недовольно взирал на меня, выражая свое крайнее недовольство.
Гриша приблизил ко мне свое лицо и впился поцелуем. Я не успела среагировать и несколько секунд пребывала в шоке от такого возмутительного поступка. Брыкаться не было возможности. Не найдя ничего лучше, больно прикусила губу бывшего муженька. Он взревел и отстранился.
– Дура, ты что себе позволяешь?! – он притронулся пальцами к губе, проверяя, нет ли крови.
Жаль, что не сильно укусила. Но не сомневалась, повторись такое еще раз, он сильно пожалеет.
– Не смей ко мне прикасаться, ублюдок! – выплюнула гневные слова.
Он больше ничего не пытался предпринять, лишь хитро улыбнулся и вытащил что-то из заднего кармана джинсов.
– Вот, полюбуйся! – пренебрежительно бросил возле меня старую, пожелтевшую газету.
Я невольно взглянула на нее. Слева была фотография Матвея… Немного иного, нежели сейчас. Казалось, что здесь ему не более двадцати лет. Я залюбовалась юношескими чертами его лица, добрыми глазами и улыбкой, такой доброй и искренней… На глаза навернулись слезы, понимая, как сильно он изменился. Не решаясь перевести взгляд на текст, чтобы понять причину, все смотрела на фотографию.
– Читай! – недовольно гаркнул Гриша.
Он, наверно, видел, что я неотрывно смотрю на фото и всеми силами не желаю смотреть на текст. Я еще не знала, что в нем, но интуитивно догадывалась – ничего хорошего. Зажмурив глаза, помотала головой.
– Нет! – решительно сказала и отвернула голову.
– Не хочешь читать, значит? – ехидно бросил он. – Ну ничего, я сам тебе почитаю!
Я лишь услышала, как зашуршали листы газеты, и Гриша заговорил:
– Горынов Матвей Сергеевич…
Понимая, что я не хочу ничего слышать, истошно заорала, пытаясь перекрикивать слова. Будь моя воля, заткнула бы уши руками, лишь бы не слышать… Нет! Не хочу знать! Не так, во всяком случае!
Гриша что-то неразборчиво бубнел, но через минуту притих. Я тоже замолчала. В дверь кто-то ломился, и по бранной речи могла узнать в нем Матвея. Заплакав еще сильнее, вслушивалась в его слова, радуясь, что он меня нашел! Спас…
– Черт! – в голосе Гриши проскользнула паника.
Я подняла веки. Гриша лихорадочно шарил взглядом по маленькой комнатке, что-то выискивая. Дверь не выдержала натиска, и в комнату, точно повелитель ада, покрасневший от злости, влетел Матвей. Я даже плакать перестала и на минутку позволила эмоциям завладеть мною. Паника затопила меня, и я затряслась в ужасе происходящего. Такого Горыныча я еще не видела, и сейчас его прозвище, как нельзя кстати подходило к нему. Он, точно извергая пламя, увидев меня, зарычал и набросился на Гришу.
Только сейчас заметила какое-то движение рядом с собой и уже хотела закричать, как поняла, что это Антон. Еще несколько совершенно незнакомых мне людей были в этой маленькой комнатушке. У дверей я заметила еще одного, смутно знакомого… Высокого роста мужчина, с ежиком темных волос. Затуманенными глазами от пролитых слез, я не могла досконально разглядеть его внешность. Прищурившись, пыталась вспомнить, где же могла его видеть. Ничего умного в голову не приходило.
– Сейчас, погоди минутку, – бормотал рядом Антон, хлопая себя по карманам – Да где же он?!
Тот, что стоял в дверях, подошел к нам и с милой улыбкой протянул нож Антону.
– На, – только и сказал, но уходить не спешил.
Он пристально разглядывал меня, отчего мне стало не по себе. Под его сканирующим взглядом я ощущала себя, как экспонат в музее. Наконец, Антон разрезал веревки, и я выдохнула с облегчением. Тут же принялась растирать затекшие конечности.
Вдруг послышался отчаянный вопль Гриши. Я повернулась в ту сторону и сама не смогла сдержать вскрик. Мой бывший муж лежал на полу, скрутившись от боли и прижав руки к животу. Он скулил, как собачонка. Лицо его больше напоминало кровавое месиво. А Матвей все избивал того, будто и не замечая, что он уже еле дышит. Прикрыв рот ладошкой, пыталась сдержать рвотный позыв. Смотреть на это отвратительное зрелище больше не могла. Отвернувшись, пожалела, что вообще это увидела. Но все же что-то заставило меня вновь повернуться и, как оказалось, вовремя.
– Нет! – с ужасом закричала, увидев в руке Матвея пистолет.
Я вся затряслась от страха, отказываясь понимать происходящее. С мольбой смотрела в глаза… мужу, тайно надеясь, что он не сделает этого.
– Уведи ее, живо! – приказал он кому-то.
Я отчаянно стала вырываться, когда Антон попытался поднять меня на руки. Понимала, что добром все это не закончится. Но и противостоять никак не могла. Мне было по-настоящему страшно в этот момент. Все тело сотрясала крупная дрожь, дышать было трудно, казалось, из легких вышибли разом весь воздух. Такого поворота событий уж никак не ожидала.
– Давай по-хорошему, – попросил меня Антон, уже подняв на руки и собираясь вынести отсюда.
– Пожалуйста… – всхлипывая, стала умолять, – Матвей не должен его убить! Умоляю! – заплакав, не знала, что еще можно сказать, Антон уже вынес меня из комнатки.
– Ну, что ты от меня хочешь? – тяжело вздохнув, спросил он Антон. – Если я сейчас встану на пути Горыныча, он приставит ствол к моей голове. Ты этого хочешь?
Я отчаянно замотала головой.
– Тогда пусти, я сама! – на что надеялась в этот момент, понятия не имела.
Мною руководил страх.
– Ты сбрендила! – воспротивился Антон.
– Пусти! Пожалуйста! – снова отчаянно стала умолять.
Не знаю, что поспособствовало, но он поставил меня на ноги и, я пулей влетела обратно в комнату. Матвей что-то брезгливо говорил Грише. Всего один миг, и он снял пистолет с предохранителя. У меня были жалкие секунды, чтобы предотвратить это. Я лишь надеялась, что мое мнение хоть что-то значит для него, если же нет… об этом не было времени думать.
– НЕТ! – я закричала так громко, что заложило уши.
Сквозь пелену слез увидела, как Матвей метнулся ко мне, отбросив пистолет в сторону. Выдохнув с облегчением, позволила ему себя обнять. В следующее мгновение он поднял меня на руки и понес прочь. Мы шли по коридору, потом дверь… и вот подъезд… Когда оказались на свежем воздухе, я стала лихорадочно вдыхать, так сильно мне этого не хватало.
– Идиотка! – поставив меня на землю рядом с машиной, закричал Матвей.
– Согласна… – еле пробормотала.
Он недоверчиво покосился на меня.
– Ненормальная! – продолжил кричать.
– Есть такое, – улыбнулась, припоминая, как он пытался меня так же успокаивать недавно.
– Глупая взбалмошная девчонка! – подойдя ко мне, заключил лицо в свои теплые руки и, смотря в глаза, четко проговорил:
– Никогда, слышишь, никогда так больше не делай!
– И ты! – настояла я.
Впереди предстоял неприятный разговор. Я поняла, что Матвей, осознанно или нет, но просто не рассказал мне то, что было важной частью его жизни.
– Не смейте убивать Гришу! Пусть его посадят, да что угодно, но не это! – следом твердо добавила.
– Замечательно! – буркнул он и открыл предо мной дверь машины. – Садись!
Сев, ждала, когда и он залезет следом. Но Матвей лишь развернулся и зашагал обратно в подъезд. Раздосадованная таким поступком, хотела выскочить следом, но меня остановили слова водителя:
– Не делай глупостей. Ничего Горыныч не сделает тому мудаку! – это был тот мужчина, что пристально рассматривал меня.
Теперь я смогла разглядеть его лицо. Пронзительные серые глаза смотрели на меня чуть насмешливо. Широкий лоб, острый нос, тонкие губы…
– Подождите-ка… – меня внезапно осенило. – Так это вы следили за мной по приказу Матвея?
– Ну я, и что? – с усмешкой, спросил он.
– Ничего! – задохнувшись от такого наглого тона, ляпнула первое, что пришло в голову.
Ну а, правда, что я могу тут поделать? Больше ничего… Через время вернулся Матвей. Отдал приказ ехать, и машина тронулась с места. Он молчал и о чем-то думал. По тому, как заходили желваки на скулах, сделала вывод, что он крайне чем-то недоволен.
– Послушай… – выпалили мы одновременно.
– Ты говори, – дал он мне первой высказаться.
– Я тут кое-что узнала… неопределенно начала, но тут же захлопнула рот.
Матвей до хруста сжал руки в кулаки. Вжавшись в сидение, занервничала, когда он посмотрел на меня темными глазами, в которых плескалась лишь злость и… отчаяние. Последнее так поразило, что я больше не могла ничего сказать. Просто сидела и молчала. Матвей тоже не решался заговорить.
Вскоре мы доехали до дома. Выйдя, Матвей пошел в сторону подъезда, не оборачиваясь, словно зная, что я плетусь за ним. Войдя в квартиру, пошел прямиком на кухню и, вытащив из шкафа бутылку с коньяком, вдруг сказал:
– Если после этого ты хочешь уйти… – он сглотнул и продолжил: – То я не вправе тебя задерживать.
И, даже не удосужившись услышать ответ, открыл крышку и прямо с горла сделал один большой глоток. Я во все глаза пялилась на него, пытаясь подобрать нужные слова. Он поставил бутылку на столешницу и брезгливо вытер рот рукой, на которой были сбиты костяшки.
– Почему ты не рассказал мне сам? – упрекнула его, но вставить слово не позволила. – Я не знаю, что конкретно произошло. Когда Гриша заставил меня читать… – переведя дыхание, продолжила: – Короче, мне хотелось знать правду именно от тебя! Не хотела его слушать, понимаешь! Это все должен был рассказать мне ты! – выпалила на одном дыхании.
– Не знаешь, значит… – задумчиво сказал он, а на лице проскользнула тень улыбки.
– Ну я… он сказал, что ты убийца… – голос дрогнул. – Это правда?
Я смотрела на него и мысленно умоляла, чтобы он опроверг мои подозрения.
– Да, я убийца, – не отводя глаз, ошарашил меня этими словами.
Они так испугали, что я попятилась, собираясь выскочить и бежать без оглядки. Но что-то заставило остаться тут… Сама не поняла, что именно. То ли его затравленный взгляд, то ли то, что я полная дура, не имеющая чувства самосохранения…
– Просто… расскажи… – еле выдавила из себя и присела за стол.
Ноги подкашивались, и мне срочно нужно было выпить воды. Но я решила потерпеть. Сначала разговор.
– Да, что тут рассказывать… – Он пожал плечами. – Была у меня однажды девушка, – он скривился, говоря об этом. – Любил, как болван, ничего не замечал вокруг. Все было нормально. До поры, до времени.
Матвей замолчал и, вздохнув, прикрыл глаза.
– Друзья, которые были у меня в прошлой жизни, не раз намекали, что я выбрал не ту. Что она спит со всеми подряд, а мною пользуется как половой тряпкой. Захотела – позвала, захотела – приласкала, а захотела – ноги вытерла. Удивлена? – спросил он, когда вновь открыл глаза и встретился с моим пораженным взглядом.
Все это, и правда, не укладывалось в голове. Однозначно, он будто говорил о двух разных мужчинах.
– Вот и я удивлен, как мог быть таким ло*ом… Однако не все было так безнадежно. Уже на тот момент я ходил в секцию по единоборствам. Мне это нравилось. Я подавал надежды… – он лишь усмехнулся. – Короче, в один прекрасный день друзья сообщили мне, что Ленка привела к себе домой одного типа, на то время его отец был крупной рыбешкой в литейном бизнесе. Помчавшись домой к девушке, начал звонить, но никто не открывал. Я слышал какие-то крики и просто нажал на ручку, дверь открылась. Когда я забежал, этот урод уже нависал над ней, зажимая рот и насилуя. Ну я, естественно, бросился на него и, не рассчитав силы, просто прибил на месте.
