Текст книги "Так жили дети"
Автор книги: Ирина Лапина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Ирина Лапина
Так жили дети
Введение
76 лет Великой Победе. Но не затягиваются раны в сердцах пожилых уже людей, при воспоминании о тех страшных днях, которые они, будучи маленькими детьми или подростками, пережили. Казалось бы, в детстве видишь только все хорошее, красивое, радостное. После окончания тех 872 дней блокадного кольца с 8 сентября 1941 г по 27 января 1944 г., радоваться в полную силу начали только 9 мая 1945 года, когда из репродукторов разнеслась радостная весть. Выжили не все дети, оставшиеся в блокадном кольце Ленинграда. Фашисты применили самое страшное оружие – голод и холод в городе. Однако, дети не ожесточились. Все, с кем пришлось разговаривать, были доброжелательны и им хотелось излить свою боль о тех страшных днях, когда потеря родных могла привести и их к смерти, о лишениях и нужде в самом необходимом. О том, что россиянам и детям нашей Страны положено знать правду о том, как Страна, Армия и власть делали все возможное, чтобы сохранить как можно больше детей и взрослых.
Разговаривать надо было так, чтобы люди не переволновались при этом. Представленные истории все реальные. Часто с реальными именами, а некоторые стали прообразами конкретных героев, получив в точных событиях рассказа новое имя и фамилию.
Встречи с блокадниками проходили в Доме Ветеранов Великой Отечественной Войны и Труда г. Санкт-Петербург или записаны при встрече с Ветераном ВОВ или со слов близких родственников.
На взгляд автора сборник предназначен для широкого круга читателей и несомненно полезен для детей и подростков.
Мальчик Ваня
Сначала была семья
В городе на Неве жил маленький трехлетний мальчик в дружной и любящей семье. Ленинградец Ваня Лапин жил с папой Александром Сергеевичем Лапиным 1903 г.р., мамой, Анной Евдокимовной (в девичестве Никитиной) 1902 г.р., и двумя старшими братьями Колей на 10 лет старше и Сережей на 7 лет старше Вани.
Часто приходили родственники семьи – дяди и тети. Рядом в другой комнате коммунальной квартиры жила тетя Шура, мамина сестра.
Мама была красивая девушка, но ей, как и многим девушкам во все века, своя внешность не нравилась. В письме, сохранившемся в архивах семьи, Аня сетует, посылая фото родителям, что она здесь выглядит хуже всех. Это не так, конечно.
Папа работал в университете, преподавал студентам математику, занимался научными работами. Старшие братья ходили в школу, а мама, к тому времени с тремя детьми, стала домохозяйкой. В семье царили дружба, любовь и покой.
Из строк стихотворения Александра Сергеевича (папы) как нельзя лучше показана атмосфера в семье:
…Со мной беседовали двое
А третий был еще малыш.
Но Ваню с Колей и Сережей
Ведь и на час не разлучишь…
Ванечка не посещал пока детский сад. Ему только что исполнилось три годика, и родители уже начали подумывать о том, чтобы маме выйти на работу, а Ваню, младшенького определить в детский сад. До войны детским садам в Ленинграде уделяли большое внимание. Детки занимались творчеством, гуляли на свежем воздухе, внимательные врачи следили за правильным и здоровым питанием детей. Внимание страны Советов и к детям, и к родителям было велико. На лето детей вывозили на свежий воздух в окрестности Ленинграда, в лесную зону детских лагерей. Зимой, как обычно, все дети жили в городе, а утром в рабочие дни детей приводили в садик или в ясли, если ребенок еще очень мал. В это время родители могли спокойно работать пока ребенок под присмотром.
Начало войны.
Враг наступал истово и безжалостно, все больше захватывая землю и разрушая пригороды Ленинграда. Город оборонялся. Блокада Ленинграда шла по продуманной фашистами схеме полного уничтожения города и жителей.
Перекрыв транспортные потоки с продовольствием и жизненно необходимыми товарами, 8 сентября 1941 года фашисты заняли Шлиссельбург, отрезав с суши город Ленинград от остальной страны, Противник взял Ленинград в кольцо.
Но город продолжал жить и не сдаваться. Сообщение с большим трудом поддерживалось только в темное время суток по Ладожскому озеру и с более большими рисками по воздуху. А ведь длина озера с юга на север – 219 км, а его ширина достигала – 125 км. Требовался почти ювелирный расчет, чтобы уменьшить риск гибели людей.
Рис. 1 Ладожское озеро. 4 февраля 2021 г.
Наступала осень, холодные дни сменялись еще более холодными ночами. Враг усиливал налеты на город с воздуха. Бомбежки города и артобстрелы шли почти непрерывно. Взрослое население и подростки гасили фугасы на крышах домов, ограничивая число пожаров. Но город продолжал жить и работать. Не прекращали свою деятельность школы и детские сады. По квартирам и домам ходили добровольцы, которым поручалось предупреждать жителей о необходимости эвакуации. Люди не хотели уезжать из города. Они видели первых беженцев, у которых не было продовольственных карточек, не было жилья. И жителям Ленинграда казалось, что и они в эвакуации попадут в такое же безвыходное положение.
Зима 1941-1942 г.
Зима 1941-1942 пришла рано. Очень холодное, а затем и голодное время года стало проявляться уже в ноябре 1941, когда ударили сильные морозы. Все более ощущалась нехватка продовольствия. Страшен был голод, но еще более страшным оказался холод. Жесточайшая зима выхолаживала неотапливаемые квартиры, в которых от бомбежек были разбиты стекла и рамы помещений, везде продувало. Старики, дети, взрослые ослабленные люди начали умирать. Хлеб стали выдавали по карточкам, но его было недостаточно.
Чтобы получить кипяток, набирали и топили снег или спускались к реке по опасным замерзшим и скользким спускам. Но, опять же, нужно было достать дрова, чтобы вскипятить воду. В ход шли книги и мебель. Умельцы помогали с мобильными печками-буржуйками. А затем и заводы начали выпускать их.
Страна продолжала предпринимать попытки эвакуировать жителей и, в первую очередь, детей по Ладожскому озеру по «Дороге Жизни». Это было очень опасно. Враг обстреливал с воздуха и многие тонули. Когда Ладога замерзла, пустили санные и автомобильные обозы. В одну сторону шли обозы с эвакуируемыми людьми, в сторону Ленинграда везли продовольствие и, в первую очередь, муку. Это был подвиг и руководителей, и возниц обозов и водителей машин. Требовался точный расчет толщины и состояния ледяного полотна, колебания воды, льда и массы движущейся техники, необходимо было учитывать и расстояние между ними. Трудно, но Советский народ старался справиться с задачей.
С начала войны семья, как и многие жители блокадного Ленинграда, стала испытывать огромные трудности. Истощение нарастало, сил становилось все меньше. Мама слабела, а подрастающим братьям-подросткам совершенно не хватало питания. Папа еще крепился.
Как ранее указано, с первых дней войны начали ходить добровольцы и представители власти, и предлагали всем эвакуироваться. Говорили, что в городе опасно оставаться.
Но семья еще не приняла своего решения:
…Пускай из города бегут
В ком нет на Бога упованья.
Наш долг святой – остаться тут,
Чтоб вместе встретить испытанья…
И еще строчки тоже из стихотворенья Александра Сергеевича Лапина:
…Расстаться нам, когда и день
В разлуке нам казался годом!
Положение ухудшалось. Власти города делали все возможное, чтобы оставить в городе минимальное количество жителей и сохранить жизни большинства горожан, путем их эвакуации. С продовольствием становилось все хуже. Ленинградцы очень любили свой город, и никто не хотел покидать его. Кроме того, люди верили, что война вот-вот закончится. Героизм был на таком высоком уровне, что казалось, поднеси спичку к этому героизму и будет взрыв небывалой силы. Мирные жители защищали город, как могли, а солдаты держали фронт.
Но организм человека не всемогущ. Ему нужно питание и тепло, то есть то, чего уже давно не было у людей. Тела худели, силы ослабевали. И каково же было родителям видеть ежедневные, ежечасные муки своих детей, которых нечем было накормить и согреть.
Первым умер средний брат Сережа февральским ледяным утром 1942 года, когда организм уже не смог вырабатывать внутреннюю энергию для поддержания сил и замер навечно.
А через несколько дней не стало уже болевшей и совсем ослабевшей мамы. Едва сдерживая слезы, папа похоронил жену и сына на Серафимовском кладбище в одной могиле, протащив сани пешком по заснеженным холодным улицам. Хоронить всех умерших не успевали.
Через неделю совсем ослаб, слег и тихо умер старший брат Коля. Его похоронили в братской могиле.
Вынужденный работать, отец отдал младшего сына в круглосуточный детский сад. Ваня к тому времени уже немного подрос и в детском саду ему было лучше.
В тяжелейшие дни войны, когда умирало много жителей в своих домах и квартирах, правительство поручало добровольцам, а ими были часто подросшие дети 11-15 лет, проверять, где есть оставшиеся одни маленькие дети, забирать и собирать их на специальных пунктах для дальнейшей эвакуации на Большую Землю в относительную безопасность. Одиннадцатилетние дети ходили только по улицам, не заходя в дома и квартиры, а те, кто постарше, в сопровождении более взрослых, обходили квартиры. В военное время, в долгие дни блокады руководство города Ленинграда делало все возможное, чтобы найти и спасти детей. В первую очередь, снабжались питанием детские сады. Чтобы хоть как-то обрадовать деток, работники кухни заваривали муку и лепили «конфетки». А так как в муке имеется большое количество крахмала, то при заваривании муки он переходит в сахар, что придает заварке сладковатый привкус. Да и собственные сахара муки давали небольшую сладость. Дети очень радовались таким «конфетам». А еще в питании детей была «дуранда» – подсолнечный жмых. Кусочек дуранды невозможно было сразу раскусить и его надолго хватало перекатывать во рту, и как бы, насыщаться.
В памяти у мальчика Вани не осталось воспоминаний о чувстве голода. Но тут могли сработать и защитные силы организма, которые стерли из памяти эти трагические дни. В то же время мальчик помнил многие моменты из семейной жизни. Так, память освещает момент, когда он с папой пришел в какую-то столовую, где их покормили вкуснейшей пшенной кашей, сваренной на воде. Дожив до старости, Иван Александрович Лапин и до сих пор не бросает своей привычки подбирать кусочком хлеба остатки пищи с тарелки во время обеда. И никогда не выбросит и крошки хлеба. А обед из пшенной каши уже во взрослом состоянии Иван Александрович Лапин предполагает, был «подкормкой» ученых университета, где работал отец.
А вот слова марша советских танкистов из фильма «Трактористы», которую пели солдаты в своей части, стоявшей недалеко от детского летнего лагеря, он запомнил на всю жизнь:
Гремя огнем, сверкая блеском стали,
Пойдут машины в яростный поход …..
Вспомнился эпизод, когда Ваня шел за ручку с папой в районе Тучкова моста, а навстречу им шел моряк в форме. Моряк, увидев очень худого мужчину с таким же худеньким ребенком, державшим мужчину за руку, протянул папе пакетик, в котором оказались сухари. Ваня начал спрашивать папу, кто этот моряк и как зовут его. Папа сказал, что он не знает моряка, но он очень хороший человек, раз не смог пройти мимо них со спокойной душой. Были в городе хорошие люди, помогавшие другим выжить.
Эвакуация
Осенью 1942 года Александр Сергеевич, папа, сам еле державшийся на ногах, поняв, что ситуация становится безвыходной и он может потерять и последнего, младшенького сыночка, решился на эвакуацию.
Собирать Ваничкины вещички папе помогала тетя Шура. Она же завернула ему с собой в узелок и зеленое пуховое детское одеяльце. Написав заявление об уходе из университета, взяв в узелок запасные детские ботиночки, смену одежды, носочки ребенку, стопку своих книг по специальности, скопленные кусочки хлеба, пришел в детский садик за сыном Ваней. Ко времени эвакуации Ванечке было почти 4,5 года. Не заходя домой, папа с сыном пошли к пункту эвакуации, чтобы выехать на Большую Землю. Мальчик был безропотным, спокойным и не задавал вопросов. Раз папа сказал идти, значит так надо!
Удивительно то, что Ваня, будучи третьим ребенком в семье, казалось бы, должен быть шаловливым баловнем. Однако, несмотря на его любознательность и активность, он рос послушным ребенком. Впитывал только все хорошее. Сказывалось воспитание в интеллигентной семье.
Сначала папа с маленьким сынком преодолели долгий путь на трамвае от дома до Финляндского вокзала. Сейчас этот путь занимает всего минут двадцать на трамвае номер шесть. Далее от Финляндского вокзала на поезде почти всю ночь ехали до железнодорожной станции близ Ладожского озера. Приехали на станцию к Ладоге утром. Долго сидели в поезде, похоже, что дожидались темноты. Наконец, с большими трудностями, их посадили в трюм одного из тендеров и по еще не замерзшему Ладожскому озеру перевезли к берегу Большой Земли. Путешествие было очень опасным, но, к счастью, тендер успешно доставил группу людей на Большую Землю. Группа тендеров хорошо показана в музее «Дорога Жизни».
Таких одно и двухтрюмных тендеров на судостроительных заводах Ленинграда весной 1942 года было изготовлено 118 единиц. Эти трудяги делали до трех рейсов в сутки, чем и спасли многие жизни обессиленных людей.
Прибыв на берег и предъявив эвакуационное удостоверение папу и сына, направили в столовую, где покормили и разместили до прибытия поезда в сторону Вологды. Этот момент вызывает огромное уважение к тем бригадам, которые обеспечивали эвакуацию людей. При том тяжелейшем положении, в котором находилась Страна, людей в пути не бросали, понимая, что им негде взять продукты.
Рис. 2 Эвакуационное удостоверение
По талону на питание видно, как в каждом пункте ставились отметки о получении хоть какого-то
питания.
Рис. 3 Талон на питание
До Вологды и далее до места добирались дней десять. Вологда встретила уже легким снежком. До конечного пункта, старинного города Тотьма, к папиной сестре ехали на грузовой машине (полуторке). Ванечка, закутанный в пуховое одеяльце, сидел в кабине на коленях у какой-то женщины, а папа в кузове. Рядом с ним лежал узелок с книгами и одеждой. Папа все время поглядывал в окошко кабины и следил за сыном.
Родственники их ждали уже несколько дней и как только машина подъехала к дому, Ваню, закутанного в то пуховое зеленое одеяльце, папа занес в дом.
Эвакуация и спасла жизнь Ване.
Город Тотьма – место эвакуации
Рис. 4 Вид на Тотьму с реки
Старинный русский город Тотьма входит в число исторических городов России. Город основан в 1137 году. Много легенд объясняет название города. Но главное – это древняя соляная жемчужина России. В настоящее время в городе развита пищевая и лесная промышленность, работает газовая и нефтяная службы.
Семья сразу увеличилась, а работала только тетя Нина. Через несколько дней папа также смог устроиться на работу. Стало легче содержать семью.
Ваня быстро освоился и подружился со своими двоюродными братьями – Володей и Юрой. Тесная дружба, как показало время, сохранилась на долгие годы.
Наконец, блокада города Ленинграда была снята, все ждали окончания войны. Но через год папа заболел и слег в больницу в Вологде. Посоветовавшись, его сестра помогла собраться и вместе они выехали в Ленинград на операцию. Ваня остался в семье тети Нины.
В Ленинграде папе сделали операцию. Но возникло серьезное осложнение, и вскоре папа умер в больнице. Организм не выдержал всех стрессов военных дней.
Прошли годы. Ваня подрастал. Второй класс школы Ваня заканчивал уже в родном Ленинграде, где он проживал с тетей Галей. Тетя Нина, имея своих двоих детей, согласилась отправить в Ленинград Ваню со своей младшей сестрой Галей, у которой еще не было своих детей. Так Ваня и жил с тетей Галей, пока не закончил школу, а затем и университет. Он помогал нянчить и гулял со своей двоюродной сестренкой Олей, которая родилась у тети Гали после благополучного возвращения ее мужа с войны.
Воспитывался Ваня в этой семье как родной ребенок в любви и дружбе.
Следы военного времени
Много лет спустя Иван Александрович Лапин прочитал в газете Санкт-Петербургские Ведомости от 26.01.1999 г. заметку Марии Ильиной о книге «Жизнь Вольфганга Гете», изданной в 1876 г., в которой она указала, что на последней странице, описывающей кончину великого немецкого писателя, нижнем углу страницы карандашом сделана приписка: «Начал читать эту книгу 17/II/II 194//d в день смерти Анюты. Кончил в ночь с 25 на 26/. 25/ умер сын Коля. 15 час 44 мин»
Карандаш остановился в конце неразборчивой подписи.
Все совпадало.
Том книги был ранее куплен ленинградкой, дочерью защитника города Лоттой Богопольской, в букинистическом магазине и затем передан в дар в Генеральном Консульстве Федеративной Республики Германия директору архива Гете и Шиллера в Веймаре в преддверии 250-летия Гете и в дни 55-летия со дня снятия блокады.
Иван Александрович Лапин, сын человека, предположительно и сделавшего эту приписку о потери близких, предпринял попытки найти этот том. Но пока поиски не привели к успеху. А как хотелось бы сравнить почерк отца из писем с записью в книге. Ведь все возможно. Александр Сергеевич Лапин, ученый, кандидат наук, математик и астроном, образованный человек и дом был полон книг. Его сын, Иван Александрович Лапин, тоже человек образованный, математик, кандидат технических наук. Возможно, что сын найдет указанную запись, сделанную карандашом на странице книги о Гете, и откроется еще один лист из жизни семьи.
Белоснежная, очень красивая часовня расположена прямо у входа в музей.
В настоящее время Иван Александрович Лапин имеет двоих уже взрослых дочерей, внука и внучку, двух правнуков. Его большая и дружная семья часто собирается на праздники у папы и дедушки. Он и сейчас старается всем помочь. Но ежегодно, собираясь вместе в феврале, вспоминают дни блокады и близких, которые могли бы еще жить и жить, говорят о мужестве военных и помощи мирных жителей друг другу.
И никогда Иван Александрович Лапин не обидит человека. Он не умеет этого. Он пережил БЛОКАДУ ЛЕНИНГРАДА.
Анастасия
Семья
В 13 лет, Ефросинья, прибавив себе 2 года, уехала из российской деревни на заработки в Финляндию, где работала прислугой 7 лет в богатой семье. Привыкла она там, на чужбине, но все равно тяжко и тошно находиться вдали от Родины.
Вернувшись в родную деревню и повидав родителей, Ефросинья приехала Петербург в надежде найти здесь работу, остановилась у подруг в коммунальной пятикомнатной квартире на Васильевском острове. Красивую яркую девушку и хорошими приобретенными заграницей манерами сын хозяйки квартиры сразу выделил. После недолгого общения молодые сообщили, что хотят пожениться. Родители жениха пытались возражать, так как их сыну было 17 лет, а девушке уже двадцать. Но сын был безнадежно влюблен и с этим они ничего не могли поделать. Так и состоялась молодая семья.
Первым родившимся ребенком был мальчик, который вскоре умер. 20 июня 1928 года родилась Люба. Вслед за ней, на три года младше появился и братик Коля. Это была обычная советская семья. Папа неплохо зарабатывал, будучи ответственным работником на заводе, а мама чаще была с детьми дома. Жила семья уже в отдельной двухкомнатной квартире на 10 линии Васильевского острова в пятиэтажном доме на пятом этаже. Вечером мама радушно встречала папу с работы, соскучившиеся дети подбегали к папе. Радостно обнимали его, иногда получали гостинцы, когда папе выдавали зарплату. Все садились ужинать, и мама начинала щебетать о том, как прошел день у детей. Папа слушал, но сам редко когда что-то кратко говорил о работе. Дети подрастали и вот Люба уже подросток. Коленька вытянулся и в свои 10 лет почти достал по росту свою сестру. Время от времени и мама устраивалась на временную работу, обычно летом, когда детей, Любу и ее брата, отвозили к дедушке и бабушке в деревню. Бабушка поила их каждое утро теплым парным молоком. Любимая внученька крепко спала, набегавшись за день, а утром бабушка, подоив корову, приподнимала детскую головку, подставляла к губам кружку с молоком. Любочка в полусне выпивала молоко и головка опять падала на подушку. Свежие овощи, поспевающие ягоды смородины, крыжовника, слива и яблоки дополняли оздоравливающий эффект деревенской жизни. Все были счастливы. Все дети бегали вместе, и вся деревня состояла из знакомых людей или родственников. Но однажды маленькая Люба где-то подхватила тиф. Врач приходила домой, наблюдала, лечила, а бабушка помогала народными средствами. Долго лежала Люба и крепкий молодой организм справился.
