Текст книги "Алмазкина загадка (СИ)"
Автор книги: Ирина Сверкунова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]
– Удивительно интересная теория,– воскликнула Ло-Лео.
– Поучительная теория,– задумчиво сказала Алмазка.
Наступил вечер. Большое подворье старого мельника потихоньку затихло. Обитатели сараек, клетушек, конюшен и крепкой собачьей конуры, после сытного ужина начали готовиться ко сну. А с наступлением ночи усадьба погрузилась в тишину.
______
Следующий день Ло-Лео провела в знакомствах с другими обитателями большого хозяйства. Некоторые из них оказались приятными собеседниками, другие держались с высокомерием, намекая на то, что здесь она не для всех пришлась ко двору. Но это не сильно расстраивало тетушку крыску. Сейчас для нее было главное выжить, найти Бастарда и придумать верный способ вернуться домой. Можно и потерпеть чужие насмешки. Впрочем, пес Фарломей оказался действительно надежным товарищем и ясно намекнул дворовым кумушкам, как нужно обращаться с чужестранной гостьей.
Вечером опять собрались в Алмазкином сарае и долго обсуждали историю, в которую попала Ло-Лео.
– Причем здесь мяуканье? Должен признать, что для меня это самый сложный вопрос. – Фарломей в раздумье водил ушами в разные стороны и рассуждал.– Впрочем, я еще могу поверить, что в мяуканье кота Бастарда скрыта таинственная сила. Но, чтобы кот умудрился украсть волшебство у настоящей феи? Нет.
– Возможно, ты и прав, Фармолей, – привычно соглашалась Ло-Лео. – Только факт остается фактом. Бастард и я оказались за тысячи миль от дома. И феечка не имеет к этому никакого отношения. Во всем виноват этот прохиндей.
Слова тетушки крыски ставили Фарломея в тупик, и ни одна из его необыкновенных теорий не могла ему помочь. Алмазка, в это время, привычно отрывалась от сена, и спокойно давала ответ, ясный и понятный:
– Да просто феечка сама перепутала заклинание, и так случилось, что кот Бастард стал первым в истории волшебным котом.
Ло-Лео такой ответ не устраивал. Она неодобрительно фыркала, и давала понять, что Фарломей может дальше предлагать свои теории.
Ближе к ночи полил дождь. Обитатели большого подворья перебрались в свои домики и клетушки. Друзья между тем продолжали разговаривать и обсуждать то, что произошло с Ло-Лео, как вскоре произошел случай, который заставил тетушку крыску внимательней приглядеться ко всему, что происходит в усадьбе. Все началось с появления мельника, зашедшего в сарай.
Держа в руке фонарь, старик направился к Алмазке. Лошадь недружелюбно покосилась на хозяина. Ло-Лео в это время, притаившись за большой торбой с овсом, внимательно наблюдала. Старик похлопал Алмазку по загривку, оглянулся и повесил фонарь на гвоздь. Лошадь отчего-то тревожно застучала копытами.
– Но-о-о, милая, не шали,– прикрикнул на нее старик и крепким хватом повернул морду лошади к себе.
Ло-Лео вдруг показалось, что ее новая знакомая чего-то боится и мелко трясется, а ее огромные грустные глаза наполнились слезами. Старик еще раз прикрикнул на лошадь. Потом быстрым движением раздвинул ее челюсти и осмотрел зубы.
"Фи-и-и, как некрасиво".– С негодованием подумала Ло-Лео. "Почему он так грубо с ней обращается? Она ведь уже не молодая".
Старик отчего-то нахмурился, оглядел Алмазку недовольным взглядом, и, прихватив фонарь, ушел. Некоторое время в сарае стояла тишина. Лошадь понуро опустила голову, и, как показалось Ло-Лео, тихо заплакала. Фарломей хмуро сидел в углу. Пес наверняка все знал и понимал.
– Какой неприятный человек,– сказала тетушка крыска, выйдя из засады, где она пряталась, и внимательно посмотрела на своих новых друзей. Лошадь от ее слов почему-то смутилась и отвернулась. Фарломей укоризненно помотал головой, но тоже ничего не сказал. Ло-Лео поняла, что за всем этим скрывается какая-то нехорошая тайна.
Фарломей, наконец, поднялся на лапы и начал прощаться.
– Пойду я, ночь на дворе,– пес уже повернулся к выходу, кивнув на прощание Ло-Лео, как Алмазка его остановила.
– Погоди, Фарломей. Нехорошо получается. Мы приняли в свой дом чужестранку Ло-Лео, она открылась перед нами, а мы пытаемся от нее скрыть то, что она все равно узнает. Рано или поздно ей расскажут. Только сам знаешь, что могут нашептать наши кумушки, жующие из грязного корыта.
Пес кивнул своей лохматой головой.
– Ты права, Алмазия. У меня портится аппетит и начинает болеть брюхо, стоит только послушать, о чем говорят наши болтушки. Сплетницы. Ррр...– Фарломей гавкнул сердитым басом.
– Ладно, не ругайся. Каждый живет, как умеет. И если честно, какое мне до них дело. Сейчас нужно думать о другом. По-моему надо мной сгущаются тучи, Фарломей.
Алмазка тяжело вздохнула, потопталась по мягкой подстилке из сена и прилегла.
– Послушай, Ло-Лео, что я тебе расскажу. Много лет назад, когда я со своей мамой жила на лугах, все вокруг мне казалось счастливым и добрым... Хо-хо, как я узнала позже, люди называли нас дикими животными, которые живут дикими табунами. Но это, конечно же, пустые человеческие россказни. Мы никогда не были дикими. Мы были вольными. А потом, нашей счастливой жизни пришел конец – нас обнаружили охотники за лошадьми. Эти люди подожгли долину – осенью трава хорошо горит, и загнали нас в ловушку... Вот тут я и узнала, почему мои родители дали мне такое необычное имя.
Алмазка опять горько вздохнула.
– Не буду тебя томить неизвестностью, Ло-Лео. Дело в том, что я не простая лошадь. Такие, как я рождаются только в наших Заоблачных землях, и не чаще, чем раз в сто лет. Подойди поближе ко мне...– попросила она, и, когда Ло-Лео приблизилась, неожиданно открыла свой рот, показывая зубы. Один из них отсутствовал. Но этот факт тетушка крыска помнила еще со вчерашнего дня, когда произошло их знакомство.
– Видишь, у меня не хватает одного зуба?– Спросила лошадь.– Так вот, этот зуб всегда появляется у меня. Появляется. И его выдирают толстыми железными щипцами. Проходит время, вырастает новый зуб. И вновь мастер-костоправ, с железными щипцами в руках, приходит и делает свою работу. Зуб вырастает снова и снова. И так всю жизнь, потому, что этот зуб – алмазный, чистой воды и огромной ценности. А некоторые знатоки, которые заглядывались на мой зуб, говорили, что он лучше алмаза.
Пятнадцать лет назад, когда я была годовалой кобылкой, меня купил торговец из столицы. Я прожила в его конюшне два года. После чего меня украли. Другой мой хозяин был конезаводчик из Брехеля, есть такой городок на юге края. Человек был неплохой, хоть и не брезговал общаться с конокрадами. Так вот, у него я прожила три года. За что я ему благодарна, так это за то, что перед тем, как вырвать зуб, он поил меня настойкой из весеннего папоротника. От этого напитка я засыпала и ничего не чувствовала. Ни боли, ни унижения... Оттуда меня тоже украли. Возможно, что те же самые конокрады.
Следующим моим хозяином оказался один вельможа, приближенный герцога, правителя нашего княжества. Пробыла я у него недолго, около года, потому, что вельможа внезапно заболел и умер. При жизни этот человек не сильно распространялся о том, какая я необыкновенная лошадь, и так случилось, что перед его смертью мне вырвали зуб. Так, что когда меня выставили на продажу, охотников было немного. Можно сказать, что мельнику крупно повезло. Он это понял, когда прошло полгода.
Ло-Лео быстро подсчитала в уме и спросила:
– Получается, что за год у вас вырастает два зуба?
– Да, примерно так. Представь его восторг и радость, когда однажды он обнаружил у меня алмазный зуб. С тех пор прошло почти девять лет. Старик хитер. В усадьбе живет только кухарка Зольда, которая молчит, как озерная рыба. Ни один из наемных работников не видит меня вблизи. Если в усадьбе появляются посторонние, мельник запирает меня в сарае. Боится даже маленькой случайности, способной раскрыть тайну.
– Хитер,– согласилась Ло-Лео.– Но не только. Этот человек – очень плохой человек.
– Ох, Ло-Лео. А кто тогда хороший? Любой, даже самый золотой хозяин будет причинять мне боль, унижение, и выдирать мой алмазный зуб. Люди никогда не согласятся с тем, что это мой, а не их алмазный зуб.
– Это плохо,– удрученно покачала головой Ло-Лео. История лошади произвела на нее такое сильное впечатление, что она разволновалась и никак не могла успокоиться.
– Это очень плохо,– опять сказала она, и, опустив голову, заходила по сараю туда-обратно.
– И это еще не все,– продолжила Алмазка.– После того, как мне в последний раз выдернули зуб, прошло около трех месяцев. За это время у меня должен был появиться новый маленький отросток. Но его нет.
Ло-Лео остановилась и нахмурилась. Фарломей вскинул свою лохматую голову.
– Почему, Алмазия?– Спросил пес.– Может быть, у тебя плохо со здоровьем?
– Ох, Фарломей! Будто бы ты не понимаешь!– сердито воскликнула Алмазия.– Я – старая лошадь! Я – несчастная лошадь! Я – никому не нужная разбитая кляча, которую отправят на бойню в самое ближайшее время, потому, что я становлюсь бесполезной.
– Как – бесполезной?– охнула Ло-Лео.– Да этот мельник обязан вам всем, что у него есть. Он должен холить и лелеять вас, как самого любимого ребенка, как... как... Я не знаю, как...
– Правильно, Ло-Лео,– поддержал ее Фарломей.– По моей теории косточки к косточке, наш хозяин может оказаться одним из самых богатых людей Заоблачного края.
Лошадь вскинула голову, разметав по спине и загривку свои длинные косы.
– Я понимаю это, Фарломей. Мои зубы сделали его богатым, но не сделали благородным! – Алмазка с достоинством топнула копытом по деревянному настилу, словно поставила королевскую печать и подписала приговор старому мельнику.
Вечером спать легли пораньше. После непростой Алмазкиной истории было над чем подумать. Ло-Лео долго ворочалась на мягкой подстилке и вспоминала все подробности рассказа, а после постаралась сделать выводы. Ситуация для необыкновенной лошади Алмазки складывалась непростая, и нужно было срочно найти выход, пока на самом деле этот ужасный старик не отвел ее на бойню.
Выход. Он, конечно, был, и казался простым и единственным, а именно – побег. Но сделает ли такой смелый шаг уже немолодая лошадь, которая всю свою жизнь подчинялась воле своих хозяев, и терпела от них боль, вперемешку с унижением. Ло-Лео сомневалась.
Утро следующего дня было пасмурным. Дождливая туча расползлась по округе, а потом загремел гром. После завтрака в сарай зашел Фарломей. Угрюмо кивнул своим приятельницам и расстелился на деревянном полу. Даже без всяких объяснений было понятно, что у пса плохое настроение.
– Фарломей, у тебя что-то произошло?– Спросила Алмазка.
– Нет,– коротко ответил пес, и немного подумав, добавил.– Ночью ничего не произошло. Утро только началось, вот если днем что-нибудь произойдет, посмотрим.
– Фарломей, не отпирайся. У тебя плохое настроение,– строго сказала Алмазка.
Пес вздохнул и поводил ушами в разные стороны.
– Не знаю, Алмазия. После вчерашнего разговора всякая ерунда лезет в голову. Да, ладно, не обращай внимание.
После обеда решили прогуляться до луга. Дождались, когда хозяин уйдет в дом: обычно в это время он устраивает себе отдых. Но тут из пристройки вышла кухарка Зольда и начала кормить кур, громко подзывая их и горстями разбрасывая зерно. Покормив живность, Зольда вдруг подошла к Алмазке. Громко вздохнула, покачала головой и обняла ее за морду.
– Горемычная ты моя,– сказала старая женщина и всплакнула.
Уже на лугу, куда друзья перебрались через несколько минут, Фарломей угрюмо буркнул:
– Вот так служишь людям, сил своих не жалеешь, а они... Да не грусти ты так, Алмазия, может обойдется.
– Я все прекрасно понимаю, тебе не обязательно меня успокаивать. Это уже ни к чему. То, что сказала Зольда, прозвучало, как приговор. Я не такая глупая, Фарломей.
– Знаю, Алмазия... Эх, – пес сердито мотнул головой.– Я тоже, между прочим, не такой глупый. До сих пор помню старика Хумбуса. Хороший был пес, да что там. Отличный был сторож. Лучший! Только время его подошло, и состарился Хумбус, одряхлел. И не стало его. Потому, что наш хозяин отвез его в неизвестном направлении за ненадобностью. Я все помню, Алмазия. Так же и мое время придет, и меня увезут или на бойню, или далеко в лес, на съедение волкам.
Ло-Лео, удобно устроившаяся в лохматой гриве Алмазки, вскочила на лапки и воскликнула:
– Да что же это такое. Так нельзя! Слышите меня? Каждый имеет право на собственную жизнь, и на собственную смерть тоже.
Алмазка промолчала, понуро опустив голову. Фарломей скривил морду и задумался. А потом неожиданно громко гавкнул.
– Не сердись, Фарломей,– сказала Алмазка.– Ло-Лео очень мудрая особа.
– Да что ты, я совсем не сержусь,– воскликнул Фарломей, и еще раз громко гавкнул.– Я восхищаюсь!
– Кем?!– Удивленно спросила Алмазка.
– Собой! И Ло-Лео тоже. После ее слов, в моей голове родилась новая теория. Я назову ее теорией исчезнувшей ищейки. Эх! Ну и голова же у меня!
– Фарломей. Я всегда знала, что ты талантливый и мудрый пес. Только чем может помочь твоя новая теория?– спросила лошадь.
– Может быть, и поможет,– хитро прищурился пес.– Для начала выслушайте ее. Если предположить, что ты, Алмазия, решишь тайком сбежать с усадьбы, то наш хозяин наверняка заставит меня пойти по своему следу. А я, как пить дать, тебя разыщу. Но если предположить, что мы сбежим вместе, то у хозяина не будет ищейки, которая сможет тебя разыскать.
– Потому, что ищейка сбежала вместе с пропажей,– сказала Ло-Лео и весело засмеялась.
– Вот-вот,– радостно кивнул головой Фарломей.– Это и есть моя новая теория исчезнувшей ищейки.
Алмазка помолчала, а потом грустно сказала:
– Очень впечатляющая теория. Молодец, Фарломей. Но в твоей новой теории не все сходится.
Ло-Лео нахмурилась. Фарломей тоже почувствовал что-то неладное. Неужели эта лошадь, обреченная на смерть сейчас откажется от побега? Пес тревожно замахал хвостом.
– Пожалуйста, объясни.
– Хорошо. В твоей теории я должна решиться на побег первой. А ты можешь согласиться или не согласиться. Так вот, если ты соглашаешься, то теория верна. А если нет, то это будет уже другая теория. Например: теория глупой сбежавшей лошади.
– У-у-уф, ну ты и придумала, Алмазия.
– Да уж, госпожа Алмазия, что-то вы такое напридумывали, что я не очень понимаю. Пожалуй, теория Фарломея мне нравится больше.
– Не обращайте внимания, друзья,– не стала спорить Алмазка.– В любом случае, моя теория неосуществима. Я никогда бы не рискнула на побег в одиночку. Но если ты, Фарломей, согласен, то и я согласна.
– Ура-а-а,– закричала Ло-Лео.
– Ррргаввв,– восхищенно гавкнул Фарломей и добавил.– Ты же знаешь, что я тебя не брошу, Алмазия. Одна ты не справишься. Жить в этом мире в одиночку не так просто, как кажется.
Когда вернулись на подворье, то увидели мельника. Старик вывел коня и отдавал какие-то поручения Зольде. Фарломей неспешно обошел дворик перед конюшней и улегся невдалеке.
– Я вернусь завтра к обеду, а уж после отвезу Алмазку. Ворота не отпирай, а то ищи ее потом,– приказал хозяин кухарке и уехал.
Фарломей понимающе почесал лапой за ухом. Получается, что решение о побеге было принято вовремя. Не очень, конечно, хорошо, что ворота будут закрыты. Но это не страшно. Фарломей уже давно приметил, как семейство хрюшек разрывает и подкапывает землю на дальней стороне хозяйского сада. Навряд ли хрюшки задумали побег, дело в другом. Рядом с оградой растет дуб, разбрасывающий свои желуди во все стороны. Хрюшки, охочие до лакомства, не сильно церемонились с хозяйским забором, и раскачали деревянные стойки до окончательного упадка. Нужно только подойти и хорошенько толкнуть.
Фарломей давно уже заметил эти поросячьи безобразия, но как-то не доходили лапы, чтобы заняться вопросом всерьез. И сейчас, составляя план побега, подумал, что это неплохо. Иногда, чтобы получить хороший результат, нужно вовремя что-то не сделать.
Время побега отложили до полуночи, когда встанет луна над лесом и осветит дорогу. Пока по двору гуляла живность, Фарломей решил побеспокоиться о припасах еды. Неторопливо прогуливаясь по двору, несколько раз заглянул в сенцы. Там висели аппетитные копченые окорочка. Умудрился пробраться в тайную комнату сыроварни, где дозревал сыр, и даже незамеченным проник в ледовое хранилище, в запасник оленины, крольчатины и баранины.
Алмазка озабоченно поглядывала на кучу еды в темном углу сарая и неодобрительно качала головой.
– Мне очень интересно, кто понесет вот эту четвертину туши барана и все остальное? Подозреваю, что Фарломей рассчитывает на меня.
Когда же после очередной вылазки в хозяйские закрома, Фарломей притащил в зубах пару копченых уток, лошадь справедливо возмутилась:
– Клянусь Ветрами, если ты рассчитываешь, что моя больная спина потащит всю эту кучу еды, то очень ошибаешься.
Ло-Лео была согласна с ней и считала, что такое количество еды не под силу съесть даже стае собак, не то, что одному Фарломею. Пес, окинув взглядом огромную кучу, недоуменно захлопал глазами и задумчиво скривил морду.
– Пожалуй, что я немножко пожадничал.
– Немножко?!– ахнула Алмазка.
– Хорошо,– примиряюще кивнул головой Фарломей.– Я очень сильно пожадничал.
Лошадь гордо вскинула голову и строгим голосом сказала:
– Мы совершаем побег. Наша жизнь висит на волоске...
Пес виновато присел на задние лапы.
– Мы подвергаемся великой опасности,– продолжала Алмазка.– А ты думаешь о том, как бы прогуливаясь по темному лесу, случайно, не проголодаться.
– Извини, Алмазка,– стыдливо извинился пес.– Если хочешь, я отнесу все назад.
– Не имеет смысла,– ответила лошадь.– Ты можешь обратить на себя внимание. Наши дворовые кумушки слишком любопытны.
Пес озадаченно почесал за ухом и тихонько пробурчал:
– Столько добра пропадет.
– Если тебе так жалко хозяйское добро, значит, возьми и все съешь,– язвительно ответила Алмазка. Несмотря на свои немолодые годы у нее был хороший слух. Ло-Лео, которая не вмешивалась в этот разговор, не вытерпела и фыркнула.
– Вот уж чего жалеть, хозяйское добро, да ваш мельник столько богатства получил от вас, госпожа Алмазия, что, будь моя воля, я бы все его запасы в реку скинула, ничего бы ему не оставила.
Лошадь только тихо вздохнула, а Фарломей схватился зубами в копченую утку.
Алмазка тихо жевала сено, Ло-Лео обратила внимание на вкусный кусочек сыра, и какое-то время в сарае было тихо, не считая хруста костей из пасти Фарломея. Наконец, понимая, что ему уже не справиться с четвертой по счету колбаской, это после двух копченых уток, пес устало расстелился на деревянном полу и внимательно уставился в потолок, о чем-то думая. Немного помолчав, Фарломей солидно икнул и заговорил:
– Интересная идея насчет того, чтобы скинуть все хозяйское добро в речку.
Алмазка оторвалась от сена и заинтересованно посмотрела на собаку. Ло-Лео моментально почуяла тайну и от нетерпения зашевелила ушками.
– Вспомнился мне разговор со старой мышкой. Помнишь, Алмазия?
– Что именно, Фарломей. Разговор или мышку-мартышку? Разговоров было много, да и саму мышку помню.
Пес вздохнул и тяжело присел на задние лапы.
– Разговоров действительно было много. Но вот одну нашу беседу ты не знаешь. Я не хотел тебя расстраивать, а мышка-мартышка никому не доверяла. Не в обиду тебе будет сказано, Алмазия, только кое-что она тебе не рассказала.
– И что же именно? – Взволнованно спросила лошадь.– Что значит – кое-что?
Пес покрутил головой в разные стороны, прислушался и негромко сказал:
– Кое-что – это кое-что. И это кое-что потянет на все состояние нашего хозяина...
После этих слов наступила такая тишина, что тихий писк залетевшего комара прозвучал, как звон колокольчика. Лошадь махнула хвостом, отгоняя надоедливого пискуна, и неспешно подошла к собаке.
– Так что же это такое – кое-что?
Пес пошевелил ушами и ответил:
– Это все твои алмазные зубы, собранные в мешочек и спрятанные в тайнике, в полу, в чулане, рядом с кухней. Несколько лет назад, как рассказала старая мышка, в усадьбу приезжали люди из столицы, которые искали какую-то кобылку. Между прочим, по приказу самого герцога. Тебя хозяин успел запереть в дальнем сарае. А гостям показал свою большую конюшню.
– Помню,– задумчиво согласилась лошадь.
– Ну, так вот. Мышка-мартышка подслушала разговор между хозяином и гостями. Старому мельнику описали твои приметы и намекнули, что этой лошадью интересуется сам правитель, поэтому, если нашему хозяину что-то известно о ней, то есть – о тебе, то он обязан сообщить об этом.
Мышка очень заинтересовалась подслушанным разговором, и, когда гости покинули усадьбу, проследила за хозяином. На самом деле, это очень интересно, что в этой ситуации станет делать мельник. А мельник взял пилу, молоток, еще какой-то инструмент и соорудил тайник в старом чулане, рядом с кухней. Потом сложил в мешочек все алмазные зубы и спрятал их в этом тайнике.
– Крохобор,– со злостью пробормотала Алмазка и вскинула лохматой гривой.
– Точно, Алмазия, крохобор,– согласился Фарломей.– Стоило ли мучать тебя, вырывая твои зубы, чтобы потом прятать их в тайнике под полом.
– Вот и хорошо,– воскликнула Ло-Лео и выбежала на середину комнаты.
Лошадь и собака удивленно уставились на тетушку крыску.
– Да вы что же, не понимаете, как это здорово? Теперь мы можем наказать жадюгу-мельника так сильно, как он этого заслуживает.
Фарломей вытянул шею и мотнул ушами.
– Ло-Лео, ты предлагаешь украсть его мешочек с зубами?
Ло-Лео сердито насупилась и скрестила лапки на груди.
– Это не его мешочек с зубами. Эти драгоценности принадлежат госпоже Алмазии.
Алмазия, в это время глубоко задышала и тревожно забила копытом.
– Но это так опасно,– взволнованно проговорила лошадь.
– Не опасней, чем наш побег,– тут же ответила Ло-Лео.– И не опасней, чем жизнь на воле, которая вам предстоит. Нужно просто решиться на этот смелый поступок.
– Но кто же это сделает?– Удивленно спросила лошадь.– Я не смогу этого сделать. Фарломей тоже навряд ли сможет.
– Я смогу,– не раздумывая, ответила Ло-Лео.– У нас мало времени. Фарломей, от тебя нужен подробный план места, где находится тайник. И пока не стемнело, ты должен мне все объяснить. А поздно вечером, когда в доме все стихнет, ты проводишь меня. – Тетушка крыска вздохнула и добавила. – Будем надеяться на удачу.
– Какая же ты смелая,– трогательно прошептала Алмазка, а Фарломей заработал вокруг лапами, расчищая пол от соломы.
– Удача удачей, но план местности должен быть точным, верным и надежным,– бодро пробурчал басом пес и острым когтем провел жирную полосу по деревянному настилу. Потом еще одну и еще...
Прошли два часа серьезной работы, прежде чем Фарломей и Алмазка согласились отпустить Ло-Лео на разведку в незнакомый для нее дом. За эти два часа тетушка крыска изучила во всех мелких подробностях ходы, выходы, закутки, повороты, ступеньки и щели этого дома. Фарломей без устали заставлял Ло-Лео повторять, каким путем ей следует двигаться вначале, куда поворачивать и куда спускаться потом, а где лучше прыгнуть, чтобы не попасть лапкой в дырку.
Ло-Лео раз за разом объясняла друзьям весь путь, выученный ею на зубок, а под конец, измученная строгостью Фарломея и дотошностью Алмазки, сама нарисовала на полу план дома, причем, с закрытыми глазами, повторяя рисунок собаки.
– Молодец,– вынужден был признать Фарломей.
– Ты самая талантливая разведчица, какую я только знаю,– восторженно похвалила Алмазка.
Первым из сарая вышел Фарломей. Тихо обошел двор, прислушиваясь к звукам вокруг, оглядел хозяйский дом, и, заметив, как потухла свеча в комнате кухарки Зольды, вернулся за Ло-Лео. Проводив ее до тайной щели, через которую было легко проникнуть в дом, пес неловко прокашлялся и тихонько сказал:
– Ты, если что не так, лучше не рискуй. Спрячься, пережди и выбирайся назад. Поняла?
– Не беспокойся, Фарломей. Если бы ты только знал, в какие я попадала переделки... Эх, ладно, я пошла.
Ло-Лео перескочила тайный лаз и оказалась внутри дома. Пробираться по темным коридорам большого дома было несложно. По счастью, как сказал Фарломей, живший в доме кот Серый сбежал неизвестно куда еще месяц назад. Или где-то загулял, или неудачно потерялся, а может быть нашел для себя новый дом, неизвестно. Но сейчас это обстоятельство было очень кстати. Решить проблему кота в доме было бы непросто. Хотя, Ло-Лео не очень-то волновалась на этот счет. Богатый жизненный опыт научил ее обходить еще и не такие преграды.
После нескольких минут блужданий, впереди показался нужный проем, за ним большая хозяйская кухня. А за ней, через поворот – кладовая, внутри которой находился тайник.
Ло-Лео осторожно прислушалась, и, не почуяв опасности, быстро засеменила вперед. Пробежала кухню, свернула за угол и тенью скользнула вдоль стены, приближаясь к заветной двери.
________
– Ах, Фарломей! Может, мы совершили ошибку? Может быть, в наших расчетах оказался какой-то досадный просчет? Может быть, стоит как-то пробраться в дом?
– О чем ты говоришь! Успокойся, прошло не так много времени, имей терпение.
Терпение лошади подходило к концу. Алмазка нервно мотала головой, била копытом по деревянному настилу и сердито фыркала.
– Не могу! У меня не получается! Ее нет уже больше часа!
– Ее нет всего лишь полчаса. Не преувеличивай.
Алмазка сделала несколько тревожных кругов вдоль комнаты и опять глубоко вздохнула.
– Если с ней случится что-нибудь плохое, я никогда себе этого не прощу.
– С ней не может случиться ничего плохого,– терпеливо ответил пес.– Подумай сама: кота в доме нет, собаки тоже – как видишь, я здесь. Конечно, может проснуться Зольда. Но, пока она разберется – откуда ей послышался какой-то там шум, Ло-Лео успеет спрятаться.
– Тогда почему ее до сих пор нет?
– Потерпи. По моим расчетам она появится через несколько минут. Она придет, и мы отправимся в путь. Эх, Алмазия, у нас еще все впереди.
– Да, и неприятности тоже.
Фарломей сердито нахмурился и мотнул ушами.
– Ты неисправима. Оставь в покое свои страхи. Лучше подумай о дороге через лес, по которому нам придется идти.
– А что плохого в дороге, которая идет через лес? Ты думаешь, что на нас нападут разбойники?
– У-у-у,– тихо простонал Фарломей.– Какие такие разбойники? Ты когда-нибудь слышала, чтобы в нашем лесу водились разбойники?
Со стороны двери что-то зашебуршило и Ло-Лео с трудом затащила в сарай тяжелый мешочек.
– Ничего себе – разбойники, только их нам и не хватало. Ух ты, тяжелая!... Ну?! И что вы на меня так смотрите, как на привидение? Да какое из меня привидение. Вот Чочошка, мой дружок, так тот самое настоящее привидение.
– Ло-Лео!– Хором воскликнули Фарломей и Алмазка, и подбежали к ней.– Ты в порядке? Ах, если бы ты знала, как сильно мы волновались.
– Все в порядке. Берите ваши драгоценности.
– Погоди-ка,– воскликнул Фарломей, оглядывая поклажу.– По словам мышки-мартышки, хозяин спрятал алмазные зубы в мешочек из темной клетчатой ткани.
Ло-Лео весело засмеялась.
– Все правильно. Только я подумала и решила сделать ему напоследок еще один сюрприз. Правда, пришлось из-за этого немножко задержаться, но, зато так интереснее. Я стащила с кухни белый мешочек для крупы и переложила в него все сокровища. А в темный мешочек, в котором все это богатство хранилось, положила угольки, которые нашла у печки. Вот так то. Мешочек с угольками я положила на прежнее место. А этот мешочек принесла... Ох! Ну и тяжелые же у вас зубы, госпожа Алмазия!
Приготовление в путь заняло немного времени. Через несколько минут Алмазия в последний раз оглядела свой дом и вместе с Фарломеем и Ло-Лео вышли в сад, а оттуда к дальней стороне усадьбы, где под кроной старого дуба тихонько качалась расшатанная хрюшками изгородь.
– Меня вот что интересует,– через некоторое время спросила Ло-Лео, когда маленький отряд уже покинул усадьбу. – Когда вы рассказывали про старую мышку, от которой узнали, где хранятся сокровища, то почему-то называли ее мышкой-мартышкой.
Фарломей и Алмазка переглянулись, и тихонько засмеялись.
– Видишь ли, Ло-Лео,– ответил пес.– У этой необычной мышки было одно странное развлечение. Она любила взбираться на деревья. Сядет на высокую ветку и качается. Потом, прыг – на другую, потом на третью. Умора. Весь день могла на дереве просидеть, если не было других дел. Вот поэтому мы прозвали ее мышкой-мартышкой.
3
Ночью беглецы почти не останавливались, уходя все дальше и дальше от усадьбы. Перед рассветом передохнули на берегу маленькой речушки, бегущей с холмов, и немного позавтракали – еще в усадьбе Фарломей и Ло-Лео все же позаботились о еде и захватили два мешочка с копченым мясом и сухарями. Перетянули их веревкой, и после недолгих уговоров, перекинули через шею Алмазки.
Начинались холмы, за которыми тянулась длинная цепь гор. Места вокруг были необжитые, только кое-где встречались заброшенные хутора и зимовья. Но группа беглецов обходила их стороной – лошадь и собака слишком хорошо знали злой и мстительный характер хозяина. После похищения из тайника драгоценного мешочка, старый крохобор наверняка решит, что это дело рук мошенников, которые вместе с лошадью увели из-под его носа алмазные зубы. Поэтому друзья ожидали погони, и если мельник найдет опытного следопыта, то побег из усадьбы может плохо закончиться.
Но на счастье беглецов, с утра третьего дня полил дождь, к полудню превратившийся в ливень. Фарломей, мокрый, со слипшейся шерстью, но довольный жизнью, пробасил:
– Теперь уже не найдут. После такого дождика я сам себя не найду, даже если захочу. Потеряю след. Хе-хе!
Алмазка выглядела встревоженной. Постоянно вздрагивала, мелко тряслась и мотала гривой. По этой причине Ло-Лео уже вторые сутки путешествовала на спине Фарломея. Иногда, в редкие минуты привалов, спрыгивала в густую траву, находя для себя ягоды, мелких червячков или заснувших бабочек.
Впрочем, несмотря на тревогу, никто не жаловался на жизнь, в том числе и Алмазка. Яснее ясного, что крохобор-мельник решил избавиться от нее, и на это были причины. Главная из ним в том, что лошадь постарела и алмазный зуб, просто-напросто перестал расти. А значит, новой прибыли он от нее уже не получит.
Вторая причина, не менее важная могла в скором времени принести мельнику серьезные неприятности. Поисками лошади занялся влиятельный герцог. И чем бы это закончилось для мельника – неизвестно. Один раз он сумел обмануть людей правителя. Удастся ли это сделать второй раз? Вопрос.
Так, что, выбора у лошади не было. За три дня путешествия Алмазка много думала о том, что с ней произошло. И с каждой минутой, прожитой на свободе, убеждалась, что лучше жизнь, пусть и не устроенная и голодная, чем позорная смерть на бойне. Ло-Лео права: каждый сам хозяин своей жизни и своей смерти. Лучше уж положиться на волю Ветров, чем на волю крохобора-мельника.
