Текст книги "Глоточек свеженького яда"

Автор книги: Ирина Хрусталева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 5

Когда Вячеслав увез Марину к доктору, Лика, недолго думая, собралась и поехала в магазин профессиональной оптики. По дороге она заскочила в один из бутиков и купила парик из длинных натуральных волос цвета спелой пшеницы. Здесь же, перейдя в другой зал, она подобрала контактные линзы темно-карего цвета. Запихнув свои покупки в сумку, она села в машину и отправилась туда, куда и собиралась, то есть за биноклем. Девушка долго стояла у витрины, рассматривая всевозможные прибамбасы. Здесь были и бинокли, и оптические прицелы, и приборы ночного видения. Глаза у девушки прямо разбежались от такого изобилия предметов, которые ей очень были нужны. Чтобы поймать сразу двух зайцев, девушка остановила свой выбор на бинокле с вмонтированным в него прибором ночного видения. Правда, и выложить за него пришлось очень приличную сумму.

«Спасибо тебе, Маргоша, – мысленно поблагодарила девушка свою подругу за ее дальновидность. – Ты как в воду глядела: лишние деньги мне не помешают».

Анжелике пришлось заскочить еще в один магазин и купить несколько крошечных жучков для прослушки, а к ним еще и наушники.

– Хочу за мужем проследить, в его офисе напихать. По-моему, у него появилась любовница, и мне кажется, что это его секретарша, – объяснила она продавцу причину столь странной для девушки покупки.

– Для такого дела это как раз то, что нужно, – улыбнулся ей продавец, а потом добавил: – Я бы от такой жены ни в жисть не загулял. У твоего мужа что же, совсем глаз нет?

– Наверное, нет, – пожала Лика плечами и, поблагодарив продавца, вышла из магазина.

Начало операции, которую задумала Лика, было положено, и девушка вернулась домой в прекрасном настроении. Она с аппетитом съела обед, который ей предложила Роза Яковлевна, и попросила у женщины разрешения пойти прогуляться вместе с ней и Димой. Когда они не спеша шли по аллее парка, который был расположен прямо на территории жилого комплекса, Роза Яковлевна вдруг задала Анжелике вопрос:

– Скажите, Леночка, вы в самом деле ничего не помните или водите доверчивую Марину за нос?

– Что вы хотите этим сказать? – вскинулась девушка.

– Ничего, – пожала та плечами. – Только то, что сказала. Вы не обижайтесь на меня, я в этой семье с самого рождения Димочки. Мариша очень доверчивая девушка и совершенно бесхитростная, ее легко обмануть. Я человек, поживший на белом свете, и не могу позволить, чтобы ее кто-то обманывал.

– Ее никто обманывать не собирается, поверьте мне на слово, – сказала Лика и посмотрела на женщину очень серьезными глазами.

– Я вам почему-то верю, – внимательно глядя на девушку, ответила Роза Яковлевна. – У вас чистые и честные глаза. Правда, очень грустные, – добавила она и улыбнулась.

– Тогда давайте будем с вами друзьями, а то я в вашем присутствии чувствую себя не очень-то уютно, – улыбнулась в ответ Лика.

– Не нужно меня бояться, я, может, и кажусь строгой, но на самом деле нормальный человек.

– Ну, вот и договорились, – сделала заключение девушка, а про себя подумала: «Сегодня явно мой день, мне везет с самого утра».

– Роза Яковлевна, когда вы вчера разговаривали с Димой, я вдруг поняла, что знаю английский язык и прекрасно понимаю, что вы говорите, – перешла Лика на другую тему, чтобы разрушить затянувшуюся паузу.

– Правда? – удивилась женщина.

– Честное слово, давайте сейчас с вами попробуем меня протестировать, – предложила Анжелика.

– С удовольствием.

Следующий час Лика и няня непринужденно болтали на английском языке, и было видно, что женщина получает от этого массу удовольствия.

– Я много лет проработала учителем английского языка при израильском посольстве у нас в России, и, когда мне пришлось уйти на пенсию, для меня это было настоящей трагедией, – рассказала женщина Лике. – Очень было тоскливо остаться без работы. Потом одни наши общие знакомые рекомендовали меня Вячеславу Ивановичу, и теперь я няня у маленького Дмитрия.

– У вас есть семья? – спросила Анжелика.

– Конечно, только дети мои уже взрослые, да и живут они не здесь, я имею в виду не в России. По этой причине я с внуками своими почти не вижусь, только тогда, когда еду их навестить, – ответила Роза Яковлевна, и в ее интонациях послышалась грусть.

– А почему не уезжаете к детям?

– Не хочу, – пожала женщина плечами. – Здесь могила моего мужа, который умер три года назад, здесь мои друзья, здесь все мое. А там? Там все чужое, я никогда не смогу привыкнуть.

– Понятно, – качнула Лика головой. – Трудно привыкать к чему-то новому, когда столько лет живешь по определенным канонам и с определенными привычками.

Дима начал капризничать, и они отправились домой. На душе у Лики было легко, как будто с нее сняли какой-то тяжелый груз. Она всегда немного побаивалась строгой женщины, а сегодняшняя прогулка и разговор сократили дистанцию между ними. Лика поняла, что теперь они с Розой Яковлевной стали друзьями. Хоть и не близкими, но все же друзьями.

Через некоторое время Вячеслав привез Марину от доктора, и, как только он уехал, девушка тут же начала тормошить Лику:

– Ну, ты приобрела то, что планировала?

– Ага, сейчас покажу, – радостно сообщила девушка и потащила подругу в комнату. Она вытряхнула из сумки парик, бинокль, жучки с наушниками и контактные линзы. На дне сумки лежали еще кое-какие вещи, которые могли понадобиться Лике для осуществления первой части плана.

– Вот, гляди, это как раз то, что мне необходимо в первую очередь, – показывая вещи, говорила она.

– А это что такое? – спросила Марина, взяв в руки диск.

– А, ерунда, игра компьютерная, – махнула Лика рукой.

– Зачем тебе она? Поиграть решила?

– Да, хочу с одной крутой компанией поиграть, чтобы им жизнь сказкой не казалась, – усмехнулась девушка и спрятала диск в сумку.

– Не понимаю, ты о чем? – удивилась Марина.

– Не забивай себе мозги, потом я тебе обязательно расскажу, когда сделаю, что задумала. Вот тогда посмеемся, это я тебе гарантирую.

– Я поняла: ты что-то хочешь сделать через компьютерную сеть, да?

– Умница, соображаешь, – улыбнулась Лика. – Хочу им вирус в базу данных закинуть. Будет фейерверк, закачаешься!

– А при чем здесь игра? Что-то я не могу сообразить. На ней что, уже есть этот самый вирус?

– Нет, Мариш, вирус я сама спрограммирую, да такой, что мало не покажется. Спасибо Алешке, что научил меня этим прибамбасам в свое время. Очень мне сейчас это пригодится.

– А не вычислят?

– Нет, я все сделаю так, что комар носа не подточит. Опухнут, пока искать будут, но так и не смогут найти. Я им все полностью грохну этим вирусом. А уж потом займусь самими родственничками, так сказать, тет-а-тет, – прошептала Лика.

– Лен, а тебе не страшно? – шепотом спросила Марина.

– Честно?

– Честно.

– Если честно, то, конечно, страшновато немного, но как подумаю о родителях, то страх куда-то девается. И потом, я же тебе все рассказала. Как ты считаешь, я могу это оставить просто так, если даже и боюсь? Как бы ты поступила на моем месте?

– Не знаю, я не такая решительная, как ты. Наверное, в милицию побежала бы. Я всегда была немного трусихой. Мне кажется, что не смогла бы, а там кто знает, может, и смогла, если бы пережила то, что тебе пришлось.

– Вот и я, как вспоминаю все, во мне прямо монстр какой-то просыпается, причем очень кровожадный, даже самой страшно становится. И пока он будет во мне, я не смогу жить спокойно. И еще одна немаловажная деталь. Почему те деньги, которые по праву принадлежат мне, должны оставаться у них? Я не очень меркантильный человек, к деньгам, если честно, отношусь совершенно спокойно, без трепета, как некоторые, но факт – вещь упрямая. Я не желаю, чтобы тем, что заработал мой отец своим трудом, пользовались недостойные люди. Лучше я эти деньги сожгу, выброшу, подарю, наконец, но только им они не достанутся, – с упрямым выражением на лице процедила Лика, и ее голубые глаза сверкнули недобрым огнем. – Эти люди поломали не только мою жизнь, они… ладно, не будем больше об этом, а то мне прямо сейчас хочется взять в руки автомат и расстрелять их в упор. Сегодня вечером мне нужно будет уехать.

– Куда?

– Нужно провести кое-какую разведку. Потом, когда вернусь, я тебе все расскажу, а сейчас боюсь сглазить. Ты не обижайся, ладно?

– А мне с тобой нельзя?

– Нет, не нужно, и потом, это будет поздно вечером. С кем останется Димка?

– Я попрошу Розу Яковлевну остаться на ночь.

– Она обязательно все скажет Вячеславу. Что ты ему будешь говорить, где ты шлялась среди ночи? Нет, Марго, я не хочу, чтобы еще и у тебя начались неприятности. Мужчины, они же очень ревнивы, особенно тогда, когда имеют подружку настолько моложе себя.

– Да ты что, Слава совсем не ревнив, – беспечно махнула Марина рукой и засмеялась.

– Не говори гоп, моя дорогая, – покачала Лика головой. – Просто ты не давала пока ему повода для этого.

– Может, ты и права, – пожала та плечами. – Я действительно никогда не давала повода для ревности, потому что люблю его и для меня не существует больше мужчин, кроме него. Можешь мне не поверить, но я ему девушкой досталась, – захохотала Марина. – Прикольно, правда? А если взять в расчет, что я воспитывалась в детском доме, – махнула она рукой, – то это вообще почти фантастика.

– Почему же? – не поняла Анжелика.

– Там свои законы, – вздохнула девушка. – Ты извини, но не хочется мне сейчас об этом говорить. Просто мне повезло: в меня там был страшно влюблен парень один, из старших, и никого ко мне не подпускал, для себя берег. Только не повезло ему, не успел он своим правом воспользоваться, в криминальную историю попал, и его посадили. Но ко мне так до самого выпуска никто и не приставал, все считали меня девушкой Анатолия.

– Хороший, видно, парень? – спросила Лика.

– Как тебе сказать? Обыкновенный, – дернула Марина плечом. – Я его всегда помнить буду, наверное всю жизнь.

– Ты его любила?

– Нет, не любила – скорее боялась. А бояться – значит, уважать, – засмеялась Марина. – А помнить я его буду, потому что его больше нет, – тихо проговорила она, сразу же став серьезной. – Толю в тюрьме убили. Так что, Леночка, я своему Славику нетронутой досталась, можно сказать, благодаря Толику, а значит, и счастлива сейчас тоже благодаря ему. Славка прямо обалдел, когда понял, что он у меня первый мужчина. Может, и любит за это? А к Толе я всегда на кладбище хожу, цветы свежие приношу, могилку убираю. Он здесь, в Москве, в тюрьме сидел, а когда погиб, его друзья попросили у начальника тюрьмы, чтобы он разрешил им забрать его и похоронить по-человечески. Вот на Котляковском кладбище и похоронили. Там, правда, один только крест стоит, никакого памятника. Я хотела все Славе рассказать и попросить, чтобы он разрешил памятник поставить, но до сих пор так и не решилась. Даже сама не знаю почему. Я, наверное, просто боюсь, что, если начну ему про жизнь в детдоме рассказывать, у него сразу же мнение обо мне переменится, а я этого очень не хочу. Пусть видит меня такой, какая я есть, а не какой могла стать. Никогда не дам повода Славе для ревности, он у меня первый и, надеюсь, последний, – твердо пообещала Марина то ли себе, то ли Анжелике.

– Вот и не нужно, чтобы такой повод появился, а значит – никаких поездок со мной среди ночи, – проговорила Лика, воспользовавшись разговором на эту тему. – Я обещаю, что буду держать тебя в курсе всех событий, которые будут со мной происходить. Если вдруг понадобится твоя помощь, мы заранее подумаем о том, что ты скажешь своему милому, чтобы он ничего не подумал. Договорились? – улыбнулась она.

– О’кей, договорились. А куда ты сегодня поедешь?

– Мариш, я же тебе уже сказала: приеду, потом расскажу.

– Да, да, я совсем забыла. Просто я так волнуюсь за тебя.

– Не нужно волноваться, я толстокожая, ничего со мной не случится, очень хорошую школу выживания прошла, и здесь, надеюсь, мне это пригодится.

Анжелика уехала из дома поздно вечером, и Марина сунула ей в карман мобильный телефон:

– Если что, звони сразу же. Ой, Лена, я так волнуюсь, как будто на войну тебя отправляю, – прижимая руки к груди, прошептала девушка.

– Это пока не война, а только разведка, – улыбнулась Лика. – Вот когда действительно начнутся военные действия, тогда и будешь волноваться, а сейчас не стоит.

Лика вышла во двор и села в «Жигули», которые ей предоставил Вячеслав. Бак был полностью заправлен бензином, сама машина сверкала чистыми боками, а в салоне пахло чем-то очень приятным. Девушка вырулила на проезжую часть и включила радио. Из динамика полилась спокойная музыка, и Лика расслабилась. Она без всяких приключений доехала до нужного ей места и остановила машину. Включив сигнализацию, девушка не спеша пошла в сторону возвышающихся впереди домов. Это был коттеджный поселок, который оккупировали «новые русские». Вдоль дороги возвышались трехэтажные монстры из белого и красного кирпича, обнесенные высокими каменными заборами. Поселок охранялся, но Анжелика знала здесь все лазейки, поэтому беспрепятственно прошла к тому месту, куда ей было нужно, минуя главные ворота.

Лика подошла к большому трехэтажному особняку, обнесенному забором из красного кирпича, и остановилась. Напротив огромного дома стояла почти неприметная деревянная дачка с кокетливыми резными окнами и крыльцом. Она очень нелепо смотрелась среди кирпичных особняков и была похожа на избушку на курьих ножках из сказки.

Лика знала, что это дача профессора Жигулева Ивана Васильевича. Еще она знала о том, что бывает он здесь только летом, в остальное время года дом пустует. Сейчас уже конец ноября, поэтому Лика, решительно повернувшись, прошла к деревянному заборчику. Она легко преодолела незатейливое сооружение и оказалась в саду. Пригибаясь и озираясь по сторонам, Лика пробежала по незащищенному деревьями свободному пространству и остановилась у дома. Девушка подняла голову и посмотрела на чердачное окно. Оно было закрыто, но рядом стояла садовая лестница. Лика быстро забралась по ней и подергала ставни. Они были закрыты с внутренней стороны, и девушка вытащила из кармана большую отвертку, предусмотрительно прихваченную из машины. Отвинтив одну из ставен, она поддела раму, и та, жалобно скрипнув, раскрылась. Дом был довольно старым, поэтому все здесь держалось на честном слове. Профессор был одиноким человеком и, приезжая сюда подышать свежим воздухом и поработать на природе, не занимался ремонтом дома, да и стар он уже был для этого. При нем всегда была его экономка, тоже довольно пожилая женщина, которая помогала Жигулеву по хозяйству.

Лика поглубже натянула на лоб спортивную шапочку, осторожно влезла в окно и остановилась.

– Так, следов оставлять нельзя ни в коем случае, – прошептала она и осмотрелась. На чердаке, естественно, было темно и ничего не видно. Маленькое окошечко под самой крышей было заколочено какой-то фанерой, и света от лампы на фонарном столбе, само собой, оно не пропускало.

«Если я включу сейчас фонарик, то свет могут заметить из домов напротив. Это, конечно, маловероятно, но чем черт не шутит, я не имею права рисковать», – подумала Лика. Она присела на корточки и, прикрывая фонарь полой куртки, осветила пол под своими ногами. Его покрывала пыль толстым слоем, и девушка начала искать какой-нибудь предмет, чтобы встать на него. На ее счастье, на расстоянии вытянутой руки она увидела деревянный ящик, набитый старыми книгами. Девушка протянула руку и подтащила его к окну, сама при этом не двигаясь с места.

– Вот так, теперь встанем коленями на этот ящик и начнем наблюдение. Надеюсь, что сегодняшний поход не пройдет для меня даром, и я хоть что-то увижу, – еле слышно сама с собой разговаривала она.

Анжелика взяла в руки бинокль, который заранее повесила на шею, и начала налаживать окуляры, вспоминая инструкцию, которую получила у менеджера-консультанта в магазине, когда приобретала эту «игрушку».

«Ух ты, как здорово! Все как на моей ладошке», – восхищенно подумала девушка и чуть не запрыгала от радости. Прямо перед ее глазами возникла комната, освещенная ярким светом. Шторы не были занавешены, поэтому Лика все прекрасно видела. По комнате неторопливо прохаживался молодой мужчина в домашнем халате.

– Привет, дорогой кузен, вот мы и встретились, – процедила Лика сквозь зубы, рассматривая, как он подошел к бару и начал наливать в бокал содержимое одной из бутылок. – «Хеннесси» уважаешь, родственничек? Ничего, «дорогой», скоро я тебя напою им по самое «не хочу», – не отрывая хмурого взгляда от лица парня, проговорила она.

Анжелика прикрыла глаза и глубоко задышала. Волнение и злость так переполняли ее, что нечем было дышать. Она оторвала бинокль от глаз и тыльной стороной ладони вытерла пот, который покрыл все ее лицо.

Немного успокоившись, девушка вновь припала к биноклю, прошлась взглядом по всему дому, где были окна, и поняла, что кроме ее двоюродного брата там еще была длинноногая девица, а больше – никого. Она остановила свой взгляд на комнате, которая когда-то принадлежала ей, и увидела, что там практически все по-прежнему. Во всяком случае трюмо, под которым находился ее тайник, стояло на месте.

– Очень хорошо, все просто замечательно, – прошептала Лика, довольно улыбнувшись. Она не стала наблюдать за постельной сценой, когда повернула окуляры к комнате, где видела мужчину, – лишь злорадно ухмыльнувшись, спустилась обратно в сад. Предварительно Лика приладила ставни на место, а лестницу опустила на землю. Она сделала это для того, чтобы у каких-нибудь бездомных не возникло соблазна залезть на дачу. Прислоненная к чердачному окну лестница словно сама приглашает бомжей сделать это.

– Какой же вы беспечный, Иван Васильевич. Разве можно так относиться к своему недвижимому имуществу? – улыбнулась Лика, вспоминая профессора Жигулева.

Как и все люди умственного труда, Иван Васильевич был очень рассеян. То рукопись свою оставит в беседке, а потом носится по дому и кричит на свою домоправительницу:

– Арина, куда ты подевала мои бумаги? Чертова баба, сколько раз тебе говорить, чтобы ты не прикасалась к ним?

Арина никогда не обижалась на своего хозяина, а молча шла в сад и приносила из беседки рукопись. То же самое постоянно происходило с его очками, которые, как правило, находились в это время у него на лбу, или с книгами, которые разбрасывались по всему дому, а потом находились в самых непредсказуемых местах.

Анжелика не спеша дошла обратно до машины, которую оставила недалеко от поселка, и поехала домой.

– Вроде Вячеслав говорил, что мои кузены – завсегдатаи казино. Нужно узнать, какого именно. Попрошу Марину, чтобы она сделала это для меня и осторожно расспросила его. Оттуда я свою «атаку» и начну! Ну а если вдруг не получится, придумаю что-нибудь другое, – размышляла Лика, уверенно управляя машиной. – Но я думаю, что все должно получиться. Мои кузены охочи до женского пола, а это как раз то, что мне сейчас и нужно.

Когда Анжелика, осторожно открыв дверь квартиры, шагнула в прихожую, практически сразу появилась Марина.

– Ты почему до сих пор не спишь? – удивленно спросила Лика.

– Тебя жду, не могла уснуть, пока тебя нет. Ну, рассказывай, – нетерпеливо прошептала Марина и, как только Лика разделась, потащила ее в комнату.

– Пока рассказывать особенно нечего. Я посмотрела, кто находится в доме. Там мой двоюродный брат развлекается с какой-то девицей, больше никого в доме нет. Я так поняла – он приехал туда, чтобы побыть с ней наедине. Наверное, в доме никто не живет, – скорее всего, они обитают в городских квартирах, – рассказала Анжелика.

– Почему ты так решила?

– Нет никакой прислуги, и машина кузена стояла во дворе, он даже не загнал ее в гараж, значит, не собирается там задерживаться.

– И что ты задумала?

– Сначала я предполагала проникнуть в дом тайком, но потом решила, что это слишком рискованно. Если вдруг меня в поселке кто-то заметит, тогда… сама понимаешь, все полетит прахом.

– Ты что-то другое придумала?

– Да, есть у меня одна мыслишка, но ты мне должна помочь.

– Что я должна сделать, говори? – очень серьезно спросила девушка.

– Узнай у своего Вячеслава, в каком казино бывают мои двоюродные братья.

– Зачем?

– Если прошу, значит, нужно.

– Ты же обещала мне все рассказывать, – обиженно проговорила Марина.

– Ладно, не дуйся, сейчас расскажу, – улыбнулась Лика и начала посвящать подругу в свою задумку. Когда она ей все рассказала, у девушки отвисла челюсть в буквальном смысле этого слова.

– Ты надеешься, что у тебя все получится? – ошарашенно спросила Марина.

– Не надеюсь, а уверена, – твердо проговорила Лика, и ее глаза при этом блеснули упрямым огоньком. – Так ты поможешь?

– Постараюсь сделать все, что в моих силах. Только я не знаю, что сказать Славке, – пожала она плечами. – Для чего мне нужно знать, в каком казино прожигают жизнь твои родственники? Он же сразу что-то заподозрит.

– Да, здесь ты, конечно, права, – задумалась Анжелика. – Ладно, тогда не заморачивайся на этом, – махнула она рукой. – Я сама постараюсь узнать, я же теперь на машине. Думаю, что они не обратят внимания на автомобиль, который поедет за ними.

– Будешь следить?

– Придется, – вздохнула Лика. – Ты же понимаешь, что без этого я не смогу осуществить свой план. Мне нужно знать точно, что это за казино. Прямо завтра и займусь. Подежурю у городской квартиры, – решила Анжелика и посмотрела на Марину внезапно погрустневшими глазами. – Мариша, у меня к тебе есть одна просьба. Ты не сможешь каким-нибудь способом узнать, где похоронены мои родители? Мне, как ты сама понимаешь, никому из знакомых даже позвонить нельзя. Меня же нет, – горько усмехнулась девушка. – И я хочу, чтобы все так и продолжали думать. Сможешь узнать?

– Не знаю, – пожала та плечами. – Как я могу об этом узнать и у кого? Если только объехать все кладбища в Москве – в администрации спросить?

– Это займет слишком много времени, мне не хотелось бы тебя обременять. Сама я не могу этого сделать, ты же понимаешь, мой отец был слишком известной личностью. Вдруг меня узнают? Ведь в газетах были мои фотографии. Да и со знакомыми есть риск столкнуться. Я же тебе рассказывала, как меня узнал Наташкин сосед, когда я на прогулку пошла. Впрочем, можно, конечно, и замаскироваться, – вслух размышляла Лика.

– Слушай, – встрепенулась Марина. – А у вас случайно не похоронен кто-нибудь из близких родственников на одном из московских кладбищ?

– Да, бабушка похоронена на Немецком кладбище, папина мама, – ответила Лика. – Ты думаешь, что они могут быть там же?

– Я не знаю, но есть большая вероятность. Там были еще места?

– Да, было одно. Бабушка еще в молодости стала вдовой, дед похоронен у себя на родине, в Ростове. Она уже потом в Москву приехала с двумя маленькими сыновьями, моим отцом и его братом. Здесь ее тетка жила, она к ней и приехала, а потом тетка умерла и ей с детьми свою квартиру оставила. Сама-то она одинокой была.

– Вот туда, на это Немецкое кладбище, тебе и нужно съездить и посмотреть. В газете вроде писали, что твоих родителей кремировали, значит, вполне могло такое быть, что урны с прахом закопали в могилу к твоей бабушке. Хочешь, я с тобой съезжу? – предложила Марина.

– Конечно хочу, мне одной страшно, – откровенно призналась Лика. – Я не могу себе представить, что увижу не живых родителей, а только их могилу. Если не возражаешь, поедем завтра утром. Мне нужно обязательно побывать на могиле родителей, прежде чем я начну… начну наказывать виновных в их смерти, – нахмурив лоб, сказала Анжелика. – Да и вообще, мне очень хочется увидеть место, где они теперь. Но одной мне страшно, – повторила она.

– Нет проблем, едем завтра, сразу же, как проснемся, – покладисто согласилась Марина и погладила Лику по плечу. – Ничего, Лена, все пройдет, все перемелется, и будет мука. Мой Славка всегда так говорит.

На следующий день девушки, как и планировали, поехали на Немецкое кладбище. Анжелика практически сразу нашла могилу своей бабушки и, еще не доходя до нее, увидела, что рядом с ее памятником поставили другой. Она резко остановилась и замерла на месте. Сердце билось так сильно, что, казалось, оно сейчас выскочит. Девушка прижала руки к груди, чтобы придержать оглушительный стук, который отдавался даже в горле.

– Они там, – тихо прошептала она и не сдвинулась с места.

– Пойдем, Лена, – тоже тихо сказала Марина и взяла подругу под руку. – Ты держись за меня, пойдем.

Анжелика глубоко вдохнула в легкие воздух, как перед прыжком в воду, и пошла к могиле. Остановившись у ограды, она долго не решалась поднять глаза, чтобы взглянуть на фотографии. Могила была неухоженной, было видно, что здесь давно никого не было.

– Надо же, как это «родственничков» угораздило на памятник разориться? – зло усмехнулась Лика и наконец подняла глаза.

На втором памятнике было три фотографии. Отца Анжелики, ее матери и ее собственная. Девушка, как только увидела свою фотографию, буквально остолбенела.

– Они же знали, что я была тогда еще жива! Как они посмели похоронить меня заранее? – задохнулась она от неожиданности.

– Охренеть можно! – ахнула Марина. – Ничего человеческого в людях нет! Вот сволочи, – сплюнула она и тут же перекрестилась, испуганно оглядываясь по сторонам. – Простите, люди добрые, что в таком месте ругаюсь.

Анжелика открыла калитку и прошла за ограду. Она присела на лавочку и пристально начала вглядываться в снимки. Минуту спустя из ее глаз полились крупные слезы, которые она даже не пыталась остановить. Марина немного потопталась на месте, а потом отошла, чтобы не мешать подруге. Она начала рассматривать другие памятники. Кладбище было старым, здесь давно уже не хоронили, только рядом с теми могилами, где еще были места.

Анжелика сидела очень долго, тихо разговаривая с матерью и отцом. Она рассказала им обо всем, что с ней случилось. Что вообще произошло на самом деле. Девушка не жаловалась, нет, она просто им рассказывала, изливала душу, и постепенно ей становилось все легче и легче. Наконец выговорившись, Анжелика поднялась со скамейки.

– Марина, поехали, нам сегодня нужно много успеть, – махнула она рукой подруге, которая стояла в сторонке и терпеливо ее ждала.