Текст книги "Неотосланные письма"

Автор книги: Ирина Горбачева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Ирина Горбачева
Неотосланные письма

Звёздный мальчик
Глава 1

Первый день лета Марина встретила без настроения. Возможно, сказалась усталость, накопленная за год. И не известно, какая усталость больше её одолела физическая или моральная. Постоянная беготня по городу из одного конца в другой, для того, чтобы подрабатывать частными уроками музыки, сын взрослый балбес, который ленится лишний раз вымыть за собой тарелку и постоянно норовит, не снимая обуви в прихожей пробежаться по всей квартире.

– Нигде в мире не снимают обувь. Только у нас выдумали домашние тапочки. А у них там и в постель плюхаются в обуви. И мамы не возмущаются.

Ну, что ему на это возразить? Меньше смотреть идиотские фильмы по телевизору? Так он его вообще не включает. Сейчас же интернет. Куда без него. Как все раньше жили? И к тапочкам не придирались и тарелки сами за собой мыли! И мамам меньше грубили.

– Всё, старею, наверное. «Да жизнь моя жестянка. Да ну её в болото. А мне летать, а мне летать, а мне летать охота», – тихо пропела она, наливая кофе в чашку.

– Ма, я убежал!

– А бежишь-то в институт?

– Ну, ты как встанешь, не стой ноги и всё, началось! Куда же ещё? Всё, до вечера.

– Смотри осторожно и голодный не ходи! – чмокнув сына в щёку, Марина вернулась в кухню.

Допивая кофе, она стала составлять маршрут на сегодняшний день.

– Хорошо, что начались летние каникулы, а значит, есть время передохнуть физически. И это плюс. Ученик, с которым я бы ещё позанималась дополнительно, уезжает с родителями отдыхать. И это минус. Денег не хватает катастрофически. И как этот минус исправить на плюс неизвестно. Значит, у меня остаётся только одна новая ученица Алиса.

Алиса способная, хорошая девочка. Но занимаются они всего два раза в месяц. И это странно. Судя по особняку, в котором проживает Алиса с родителями, отец девочки весьма состоятельный человек, какой-то бизнесмен. Марине с ним не пришлось видеться. А вот его жена Лариса, мать девочки взбалмошная и неприветливая особа, вот с ней Марине не хотелось бы никогда ни видеться, ни тем более общаться. Хорошо ещё, что пожилая добрая домработница Даша с симпатией к ней относится. Марина за своё короткое пребывание в доме поняла, что Даша заменяет девочке бабушку.

– Но сегодня придётся встретиться с мегерой. Одно радует, что после занятия с Алисой, Лариса должна рассчитаться со мной за предыдущий месяц. То есть всего за два занятия. Возможно, занятия придётся прекратить на лето. Алису наверняка отправят на отдых. Это уже огромный минус. Потому, что таких денег, какие я от них должна получить за два занятия, я не получу нигде даже за месяц. После поездки в коттедж, надо завезти маме продукты. Тоже испытание не из лёгких. Ладно, программа на день сократилась вдвое по физическим параметрам, но перед встречей с мамой, надо не забыть проглотить успокоительную таблетку.

Раз в месяц Марина отвозит маме набор вкусностей, которые она сама себе не купит. Для этого надо поехать в центр города. Желательно в «Елисеевский гастроном» и привезти ей продукты вместе с чеком. Наличие чека, это требование мамы. Она должна быть уверена, что продукты куплены именно в дорогом магазине, а не на оптовом рынке, где отоваривается дочь для собственного пользования. Ещё один раз в каждый сезон, она отправляет маму в хороший санаторий или пансионат. Сегодня они должны выбрать, где мама будет проводить свой летний отпуск. К её капризам Марина привыкла подходить философски. На совет своей единственной подруги Тани, которая давно замужем и живёт с мужем пока в Германии, где они оба работают по контракту, урезать мамины аппетиты, она отвечает:

– Неизвестно, что с нами будет в восемьдесят лет. А маму, на моё счастье, Альцгеймер обошёл стороной, она не даёт себе стареть, да и от моего постоянного присутствия она категорически отказывается, всё ещё ценит свою свободу, самостоятельность и не собирается ложиться в постель и дожидаться дамы с косой. За это, я готова работать ещё больше, пусть только живёт. Она в молодости, пока меня растила, учила, экономила на себе. Я бы хотела исполнить все её мечты, но финансов хватает только порадовать её желудок, да отправить на отдых.

– Да, Нина Ильинична бодра не по годам. И всё ещё мечтает посетить Париж, Вену, Карловы Вары. Но ты же не железная, целый год работала в музыкалке и столько учеников ещё берешь. В конце концов, у тебя на руках взрослый сын студент.

Но Марина стояла на своём. Её одинокая мама выучила, значит и она должна дать образование своему сыну. А мама? Мама, это святое. Даже невзирая на её возрастные капризы.

Добираться в коттеджный посёлок, где живёт её ученица Алисе, приходится с пересадками. Марина могла бы приехать и на такси, как делала это раньше, но теперь, как говорится «финансы поют романсы». С учётом постоянного подорожания всего: ЖКХ, продуктов, санаторных путёвок, а ещё надо доложить очередную приличную сумму за будущий год учёбы сына, финансы ещё не так запоют. А учеников ноль, кроме Алисы и до осени наплыв их не предвидится.

С грустными мыслями Марина добралась до нужного коттеджа. Из ворот медленно выехал красивый большой автомобиль с затемнёнными окнами. Следом за ним проследовала чёрная махина джипа. Марина прошла в усадьбу через не успевшие закрыться ворота и, отметившись у охранника, вошла в дом. Её встретила приветливая домработница. Поздоровавшись, на вопрос Марины о состоянии здоровья Алисы, она ответила только: – Вас ждут.

Ждала её мать Алисы. Марина, глядя на неё, всегда пыталась угадать, в каком же возрасте она родила дочь? Лет в пятнадцать, не больше? Или так смело омолодилась?

– У богатых свои причуды. Хорошо выглядит, но броско, ярко и безвкусно.

Поздоровавшись с хозяйкой, Марина хотела пройти дальше в комнату ученицы, но женщина остановила её.

– Марина Евгеньевна, к сожалению, нам придётся проститься с вами. Алисе тяжело заниматься музыкой. Ей нужен покой.

– Могу я попрощаться с Алисой? – спросила обескураженная Марина.

– К сожалению, она сейчас занята, – сказала крашеная особа, протягивая Марине конверт с деньгами.

Марина открыла конверт. Там лежала сумма, причитающаяся только за прошедший месяц. Хотя по договору, она должна была оплатить ещё половину данной суммы, так, как увольнение произошло без предварительного предупреждения. Марина удивлённо посмотрела на хозяйку.

– Все финансовые вопросы решайте с отцом Алисы.

Попрощавшись, расстроенная Марина пошла на автобусную остановку.

– Надо же, как с мужем официально. Знает, что я не стану, ни к какому отцу Алисы обращаться. Да я и знать его не знаю, и где он находится, не ведаю. Только что теперь делать? Если куплю маме путёвку, мне не хватит на первый взнос за учёбу сына. И наоборот. Надо подумать, у кого можно занять нужную сумму.

Набрав в знаменитом гастрономе «всего понемногу», как мама говорит, только, чтобы вкус не забыть, обязательный набор сыров, колбас и, взяв вместо маленькой баночки чёрной икры баночку красной и окорок и ещё кое, что впрок, Марина поехала к матери.

– Так, – начала ревизию Ольга Эдуардовна, – «Брауншвейгская», «Сервелат», а что «Московской» не было? Ты же знаешь, в дороге она незаменима. Кофе, а что чёрной икры не было? Зачем ты окорок взяла? Ты же знаешь, мне жирное нельзя. Буженина, еще, куда не шло…

– Мама, мне надо с тобой поговорить. У меня накрылась последняя подработка. Если я оплачу тебе путёвку, мне не хватит даже на аванс за Костин следующий курс.

– А я, собственно так и предполагала. Я ничего другого не ожидала. Конечно, это я могла работать, как лошадь ломовая…

– Мама, не начинай! Ты же знаешь, что я за всё тебе благодарна. Но ты и меня должна понять.

– В чём я должна тебя понять? Что ты содержишь здорового бычка, который сам должен был устроиться на работу и оплачивать своё обучение?

– Должен мама, должен. Только тогда он загремел бы в армию. А об институте ему пришлось бы забыть.

Но остановить обличающую речь матери, Марине не удалось.

– Мама, я понимаю, что это надолго. Хорошо, хорошо, я перечислю деньги за пансионат. Тем более что ты уже договорилась и главное поедешь туда со своей приятельницей. Во всяком случае, я буду спокойна за тебя. Я пойду. Потом созвонимся, когда ты успокоишься.

Марина выскочила из подъезда, как из нагревшейся сверх меры парилки. Через два часа она открыла ключом дверь своей квартиры и встала на пороге, ошарашенная увиденным.

На полу красовалась дорожка из брошенной одежды и женского белья, которая вела в комнату сына. Немного погодя, дверь его комнаты открылась и показалась девица, на которой был надет банный халат Марины, а на ногах незнакомки её новые любимые мягкие тапочки. Ойкнув, девица скрылась в комнате. Чуть не плача, Марина развернулась и вышла на улицу. Обессиленно присев на скамейку, она не знала, что предпринять.

Москва, конечно не Санкт-Петербург, где в июне начинаются белые ночи, но в девять вечера на улице ещё светло. Растерянная Марина встала и пошла наобум, очнувшись только у входа в метро. Не думая, куда ей поехать, она спустилась в метрополитен и села в поезд. Доехав до станции «Белорусская» она вышла из метро и, шагая по Тверской улице, остановилась около небольшого уютного кафе. Зайдя в него, заняла столик у большого окна с видом на улицу, заказав бокал «Мартини» и чашку кофе.

Глава 2

Для Романа Ильича провал с тендером на строительство большого объекта, сначала стал загадкой, но только до тех пор, пока он в тайне даже от лучшего своего друга и всего близкого окружения не нанял частного детектива. Этим утром у него открылись глаза не только на свою жену, которую он давно подозревал в изменах, но главное на друга, которому доверял как самому себе.

Роман не стал кричать, упрекать его в предательстве. Он вызвал главного бухгалтера в офис раньше обычного и приказал подготовить полный расчет теперь уже бывшему другу. Сложив деньги и фото, где он развлекается с его женой, а также фото, на котором детектив снял передачу ему денег конкурентами с флешкой с его разговорами с ними, приказал начальнику безопасности, отобрать при его входе в офис пропуск и отпустить друга восвояси.

Вернувшись вечером домой, он встретил разъярённую супругу, которая уже была в курсе всех последних событий.

– Как ты посмел следить за мной? Ты сам виноват, ты целый день в офисе, а дома ты занят только своей дочерью! – кричала она.

– Я не намерен с тобой выяснять отношения, – устало сказал Роман, – уходи, собери вещи и покинь мой дом!

Он хотел пройти в комнату к дочери, но жена бурным потоком упрёков и оскорблений, остановила его.

– Ты достоин того, чтобы тебе изменяли! Ты останешься скоро вообще один. Жену похоронил, скоро и доченька твоя умрёт, и больше никому ты не будешь нужен! Неудачник! – сделала она своё заключение.

Она ещё что-то собиралась сказать, но Роман не выдержал и отвесил ей пощёчину.

– Это тебе за мою дочь. Я хотел обеспечить тебя, пока ты не наладишь свою новую жизнь, но теперь ты не получишь ни копейки. По закону, здесь тебе ничего не принадлежит. Коля! – позвал он своего помощника, – помоги ей собраться и отвези куда скажет.

Роман повернулся к лестнице и увидел стоявшую на втором этаже Алису. По лицу девочки текли слёзы. Роман кинулся к худенькой, с серым от боли лицом дочери. Она испугано смотрела на отца, слёзы всё текли и текли по её впалым щекам.

– Папа, я скоро умру? И меня похоронят, как маму? – спросила она, когда Роман взял её на руки и крепко прижал к себе.

– Не смей даже думать об этом. Тебе нельзя нервничать. Тебе сделают операцию, и ты будешь жить долго, долго. Сейчас знаешь, какие врачи? Скоро тебе заменят клапаны на сердце, и ты будешь сама ходить в школу, бегать, прыгать.

Он понёс её в комнату и бережно уложил в постель. Роман стал говорить ей, как сильно её любит. Как они будут жить после её операции. А она, уткнувшись в его руку всё плакала, и плакала

– А ты, правда, её больше к нам не пустишь?

– Больше ты никогда не увидишь этого человека.

– Папочка, она очень злая. Она сегодня выгнала Марину Евгеньевну.

– Алиса, но тебе тяжело сейчас заниматься музыкой. Отдохни до операции, а потом мы пригласим твоего учителя.

– Как ты её пригласишь?

– Ну, мы пригласим другого учителя. Самого лучшего. Ты только не плачь, – Роман пытался успокоить дочь.

– Марина Евгеньевна сказала, что у меня хорошие пальцы и что я быстро схватываю нотную грамоту. Она ещё сказала, что у меня есть все задатки стать хорошей пианисткой, если у меня будет цель.

– Ты, что к ней привыкла?

– Мы с ней только начали учиться. Но она очень хорошая, добрая.

– Хорошо, я обещаю, мы найдём её. Но сначала, лечение.

Удостоверившись, в том, что Алиса уснула, он вышел из её комнаты.

– Ромочка, на тебе лица нет. Ты бы отдохнул, – обратилась к нему домработница.

– Да, Даша, ты права. Я так и сделаю. Даша, я отъеду, ты за Алисой присмотри, ладно?

– Рома, мог бы и не говорить такое, – запричитала она, – Ром, ты меня, конечно, прости, но я скажу. Правильно, что эту змеюку выгнал. Она замучила бы нашу Алисоньку. Гнать её давно надо было. А то заматерела она за полгода. Без году неделя в доме, а порядки свои завела, словно всю жизнь здесь жила. Да и не в этом дело. Я же всё думала, да вот Николаю говорила, где же глаза у Романа. Гулящая она, гадюка!

– Всё, Даша, всё! Будем жить, как раньше жили.

Выехав на трассу Роман нажал на газ. Выполнив поручение своего начальника, Николай на джипе возвращался в коттеджный посёлок. Увидев на пустынной трассе мчавшийся со всей скоростью автомобиль Романа, Николай позвонил ему. Мобильный был отключён. Тогда, он приказал водителю развернуться и следовать за его машиной.

В черте города машина Романа смогла затеряться. Поехав переулками, он свернул на маленькую тихую улочку вблизи Тверской улицы и, закрыв машину, дальше пошёл пешком. Он медленно шёл по улице никого, не замечая. Остановившись около престижного ресторана, он хотел было зайти в него, но услышав шум оркестра, пошёл дальше. Войдя в небольшое, скорее маленькое кафе, он подошёл к бармену и, заказав бокал коньяка, сразу выпил его. Оглянувшись вокруг и не заметив свободных мест, он увидел одиноко сидевшую молодую женщину, которая маленькими глотками пила «Мартини». Заказав бутылку коньяка и лёгкую закуску, он подошёл к столику, за которым сидела Марина.

– Извините, можно приземлиться, я вам не помешаю? Все столики заняты. Прямо аншлаг какой-то.

– Конечно, пожалуйста. Я скоро уйду, – тихо сказала она и попыталась сразу допить кофе и встать.

– Нет, нет, что вы, – Роман движением руки, остановил её, – вы меня ставите в неловкое положение. Выгнал вас, а сам…

В кафе стояла полутьма. На каждом столике горела небольшая настольная лампа. Она хорошо освещала стол, но её свет почти не попадал на лица людей, сидевших друг против друга. Камерная обстановка, небольшое помещение, около десятка, а может, чуть больше столиков и небольшой бар, делали кафе уютным и располагали к тихим беседам. Что и делали пары, находящиеся в этом кафе. Тихие записи инструментальных композиций с солирующим саксофоном, своими спокойными мелодиями расслабляли посетителей, которые нашли здесь тишину и уют.

Марина, окинула взглядом кафе, посмотрела на Романа, который не показался ей пьяницей или ловеласом и опустилась в мягкое полу кресло.

– Разрешите заказать вам кофе, как штраф за нарушенное уединение, – предложил Роман.

– Я в состоянии сама себе заказать всё, что захочу.

– Не обижайтесь и не отказывайтесь. Я должен наладить то, что разрушил. А потом будем с вами оба молчать и думать каждый о своём.

– Вы ещё не успели ничего разрушить. Но хорошо, я приму ваше предложение, – ответила ему Марина, подумав, что всё равно он не отстанет, да и ей не хотелось никуда уходить.

Официант принёс одну небольшую тарелку с канапе из разных сортов сыра и такую же тарелку с мясной нарезкой. Подошедший сомелье открыл и показал Роману бутылку коньяка и после его согласия, налил дорогой напиток в бокал.

– Принесите ещё бутылочку «Мартини», кофе и фрукты, – заказал он официанту.

– Это вы зря взяли. Я уже свою норму выпила, – сказала Марина, сделав глоток горячего кофе, – а за кофе спасибо.

– Вам, наверное, хотелось побыть одной, отвлечься от всего, – заполнив её бокал и сделав глоток коньяка, сказал Роман.

– Вы проницательны, – грустно ответила она.

– Да я сам такой. Сегодня столько навалилось. И всё знаете, то нож в сердце, то кулаком под дых.

– Честно сказать, в этом у нас с вами совпадение.

– Значит, мы с вами сегодня братья по несчастью.

Он залпом допил коньяк из бокала и налил ещё.

– Послушайте, раз так, составьте мне, пожалуйста, компанию. А то одному пить, как-то не принято.

– Что вы, я вообще не пью.

– Да я тоже не любитель выпить. Но мне моя помощница посоветовала снять стресс. Вы если уйдёте, ко мне кто-то подсядет такой, что настроение только испортит и всё. А я на грани взрыва. Ну, раз уж «Мартини» на столе, расслабьтесь тоже.

Роман сам себе удивлялся. Он не мог понять или собеседница чем-то привлекла его просто как женщина, или действительно его душа истосковалось по откровениям. Ему захотелось поделиться с ней случившимся. Она притягивала к себе и красивыми, но грустными глазами и приятным голосом.

От неловкого положения Марина смутилась, но почему-то поверила незнакомцу. Подумав, что всё равно сегодня её ждать некому, а включать свой мобильник, чтобы быть обнаруженной мамой или сыном и беседовать с ними, ей совершенно не хотелось, она немного успокоилась и пригубила вина из бокала.

– Хорошо, я не уйду. Посижу с вами, только для того, чтобы к вам никто другой не подсел.

– Давайте со знакомством, – Роман поднял свой бокал, собираясь представиться.

– Знаете, давайте без имён. Мы сейчас с вами выпьем, если хотите я послушаю, о том, что с вами сегодня приключилось. Но потом мы выйдем из этого чудного заведения и разбежимся в разные стороны. Поэтому, наши имена совершенно не важны в данной ситуации.

– Хорошо. Не совсем хорошо, но я вынужден согласиться.

Роман пытался разглядеть лицо, чуть видневшееся в полутьме, но свет падал так, что он мог видеть только её красивые, а главное естественные губы и приятную улыбку, которая ему очень понравилась. Тонкими изящными пальцами, она подняла бокал. Роману сразу бросилось в глаза, то, что у незнакомки неброский маникюр. А ногти могли быть даже немного длиннее. Его ужасно раздражали, как он говорил, ведьмины коготки с безобразно пошлым маникюром его бывшей жены. С какими-то камушками, цветочками.

– Да, сегодняшний день войдёт в историю моей жизни. Вы сказали, что произошло сегодня, – Роман быстро опустошил бокал, – теперь я думаю, что не сегодня это всё началось, а давно, – он опять наполнил свой бокал.

– Вы, закусывайте, а то я так и не услышу, что у вас случилось.

– Только с вами, – Роман пододвинул тарелки ближе к Марине.

– С удовольствием, очень сыры уважаю, – она взяла шпажку с кусочком сыра маслиной и отломила виноградину, запив угощение глотком мартини. Роман, последовав совету, проглотил несколько ломтиков мясной закуски и запил коньяком.

– Вас предал друг? – Марина попыталась отвлечь собеседника от излишней выпивки.

Роман с удивлением посмотрел на неё, но увидел только две притягательные полоски губ. Она сделала глоток напитка, а он завороженно смотрел на неё.

– Вы считаете это естественным? – еле выдавил он из себя слова.

– Нет, – ответила она, – я считаю это двойным предательством. Предательство, само по себе ужасно, а когда тебя предаёт лучший друг, это сложно пережить.

– Тогда, я им был предан трижды. Он предал меня в дружбе, в работе и …,– Роман замолчал, подбирая слова.

– И соблазнил вашу супругу, – помогла ему Марина.

– Послушайте, вы удивительная женщина. Вы ясновидящая?

– Я женщина, пережившая измену мужа. Правда это было давно и, слава Богу, не с моей близкой подругой. Но опыт, как видите, имеется.

– Да… Знаете, вот за супругу, я на него даже не обижаюсь. С ней у меня как-то всё быстро вышло. Только теперь, я провожу параллели и вспоминаю, что с ней меня познакомил мой лучший друг.

– Возможно, много лет рядом с вами был совсем не лучший друг, а наоборот?

– Да, наоборот. Именно такой вывод я для себя и сделал. Но каков талант, столько лет маскироваться, – Роман долил мартини в бокал Марины, а она не стала противиться этому.

Марина смотрела на его крепкую шею, ослабленный галстук на белоснежной рубашке, сильные руки, без всяких украшений на пальцах. Ей не нравилось, когда мужчина, уподобившись женщине, украшал пальцы рук кольцами, а запястья браслетами. На собеседнике были часы на кожаном чёрном ремешке. Его руки не выдавали в нём офисного работника, хотя пальцы были с аккуратными ногтями.

– Теперь вас ждёт развод? Но возможно ваша жена, просто попала под обаяние этого «друга наоборот»?

– Лариска?

– Мы договорились с вами. Никаких имён, – напомнила ему Марина.

– Может, нарушим договор?

– Нет, будем постоянны. Так вы решили разводиться?

– Это однозначно, понимаете, я долгое время был один. Работа, дочка, работа.

– Я что-то не поняла. Вы разводитесь, имея ребёнка?

– Моя первая жена умерла при родах. У неё было слабое сердце.

– Простите…– они опустошили бокалы, и некоторое время сидели молча, слушая музыку.

– Приятная мелодия. А теперь, выяснилось, что такой же порок сердца и у моей дочурки, – Роман опять быстро опустошил бокал. Марина машинально, поражённая известием сделала то же.

– Вы знаете, это что-то ужасное. Как часто стали болеть дети А меня сегодня уволили, можно так сказать, – Марину остановило, лёгкое головокружение.

– Вам плохо? – испугано спросил Роман.

– Нет, что вы. Просто благодаря вам и пустому желудку, я опьянела.

Марина хотела сделать глоток кофе, но чашка была уже пустая. Роман, подозвал официанта.

– Дорогой, – сказал он, тоже понимая, что хмель ударил ему в голову, – у вас есть что-то посущественней? Горячее… Ты эти пустоты ликвидируй, – он показал на пустые тарелки, – и принесите закуску поинтересней, а мы подождём горячее, что вы предпочитаете? Мясо, рыбу?

Марина, сначала хотела отказаться и вообще уйти, но в пустом животе предательски забулькал мартини с кофе.

– Кофе… рыбу, – сказала она, подумав, что на голодный желудок, она домой доберётся с трудом.

Официант опустошил бутылки, заполнив их содержимым бокалы, собрав пустые тарелки, вскоре принёс мясную и уже рыбную нарезку и канапе с икрой.

– Вы что? Не очень дорого обойдутся наши доверительные разговоры? – Марина действительно испугалась, подумав «а вдруг»?

– Понял, – Роман подозвал администратора, который постоянно стоял у входа из зала в служебное помещение, достав из портмоне банковскую карту, он протянул её ему, – рассчитаете потом за всё и добавьте ещё по бутылочке…

– Будет сделано, – вежливо сказал администратор и удалился, а вскоре вышел сомелье и вынес бутылку такого же коньяка и мартини.

Марина сидела и с удивлением, молча смотрела на происходящее.

– У вас цель споить меня до потери пульса?

– Моя цель не отпускать вас, как можно дольше. Может, всё же нарушим договор и познакомимся?

– Нет, нет и нет. Иначе, я сейчас же уйду.

Потом был тост за несостоявшееся знакомство. Потом Марина рассказала, как её предал бывший муж. Рассказала, что в отличие от Романа, она имеет близкую подругу, с которой очень дружна с детства. Роман рассказывал, как он организовывал свою компанию, как доверял своему предателю – другу. О первой жене, о предстоящей операции на сердце своей шестилетней дочери. Они очнулись, когда к Роману подошёл администратор, и вежливо возвращая ему карту, напомнил, что кафе закрывается.

Марина посмотрела в зал. Он был пуст, только за одним ближним к выходу столом сидели двое посетителей, и пили кофе. Роман тоже оглянулся и расстроенно произнёс:

– А мне здесь нравится. Давайте останемся до утра. Я хотел вам рассказать…

Но Марина перебила его.

– Вы знаете, я подозреваю, что утро уже наступило. Пришло время исполнить вторую часть нашего договора, – она встала и покачнулась.

Роман, тоже встал из-за стола и поддержал её за руку. Он завороженно смотрел на Марину, и был рад тому, что ему понравились в ней не только губы и глаза, но и красивый лоб и каштановая завитушка, лежавшая на её плече.

Марина смутилась от того, что он смотрит на неё так пристально. Она опустила глаза, но от симпатии к незнакомцу, смутилась ещё больше. Он крепко сжал её руку ниже плеча.

– Пора, нам пора разбегаться в разные стороны, – тихо сказала она ему.

– Зачем? Зачем нам разбегаться? – так же тихо ответил он ей.

Вдруг, они зашатались вместе. Марина схватила за руку Романа, удерживая его от качки. Но тут к ним быстро подошли сидевшие за столиком у входа посетители. Один из них крепко обхватил Романа за талию, и повёл к выходу из кафе, а второй галантно предложил свою руку Марине и тоже помог ей выйти на свежий воздух.

– Да, оставь ты меня, – пытался сопротивляться Роман, когда помощник усаживал его в джип, – мы ещё увидимся, – толи спросил, толи утверждал Роман, крикнув Марине.

Марина, на прощание, помахав ему рукой, почему-то без сопротивления и страха села в другой дорогой автомобиль.

– Куда вас отвезти? – вежливо спросил её водитель.

Услышав адрес, он не стал больше задавать ей никаких вопросов. А она, разморившись от выпитого и мягкого хода автомобиля уснула. Около дома, водитель услужливо почти донёс её до квартиры. Позвонив в нужную дверь, он уехал.

Дверь квартиры открыла незнакомая девица.

– Марина Евгеньевна, ну как же так? Вас все обыскались! Костя до сих пор бегает по улицам, разыскивает вас.

– А куда это я попала? Мы разве знакомы? Или тоже знакомиться не будем?

– Как это не будем, – девушка помогла Марине переобуться, – ещё как будем.

– Ой, мои тапочки! А я тебя узнала, ты, это… лифчиками и трусиками мой пол устлала. Признавай-ся… куда ты дела мой любимый халатик?

– Да на месте ваш халатик. Пойдёмте, я вас в кровать положу.

– Какую кровать? Послушай-те, вот раньше мужчины дорогу до спальни любимой устилали цветами! На худой конец, этими, ну обрывали … Помните, миллион, миллион…

– Не… я, помню, другую песню! Лепестками алых роз, я дорогу устелю…– запела девушка, – меня, кстати, Настя зовут.

– А, что? Марина Евгеньевна, – она протянула девушке ладонь и пожала ей руку, – хоро-ше-е имя! И слух у вас Настя есть. Молодец! Главное… песня правильная. А то трусики, лифчики… Фу! Это… поймите меня правильно, Настя… никакой романтики! Ну, что это на самом деле? Трусики…лифчики…

– Марина Евгеньевна, не переживайте, в следующий раз подготовимся основательней, придём с лепестками роз.

– Вот, это правильно, а то… Настя и не надо одевать мой халат… у тебя, что своего нет? Надо для таких случаев иметь свой… ха-ла-тик. А то я тебе подарю, а к этому я сама привыкла… – уже еле говорила Марина, кутаясь в одеяло и засыпая.

Уложив Марину спать, Настя встретила входившего в квартиру Костю.

– Костя, а она часто так? – удивлённо спросила она его.

– Что и как так?

– Твоя мама в сильной стадии опьянения, если говорить официальным языком.

– Каким языком? Какого опьянения, она вообще никогда не пьёт!

– Ну, да? Только сейчас она лыка не вяжет.

Не поверив подруге, Костя заглянул в комнату матери.

– Ничего себе! С кем это она? Её единственная подруга в Германии живёт, – удивился Костя.

– Подумаешь, Германия. Для настоящих друзей расстояние не помеха. Туда, сюда всего ничего…