Текст книги "Китана"

Автор книги: Ирина Гончарик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Если бы ты могла сейчас на себя посмотреть! – сказал он, сдерживая смех.

– Hевероятно... – наконец выдавила она из себя. – Я правда всё видела, или это был сон?

– Пойдём-ка сядем, что-то я устал, тяжело, перья ещё сырые.

Когда они уселись на большие камни у входа в пещеру, к Лине наконец вернулся дар красноречия, и она излила Шину весь свой восторг.

– Знаешь, у тебя более сильная реакция, чем я мог предположить. заключил он.

– Hичего удивительного. Ты даже не представляешь, сколько я ждала, чтобы увидеть это... Я ведь прилетела на Китану именно из-за них.– она кивнула головой на крылья.

– И если я не ошибаюсь, даже ни разу толком не пощупала, да? – спросил Шин.

И получив утвердительный ответ, не говоря ни слова, вытянул крыло и положил ей на колени. Ему так приятно было вызывать восторг в её глазах, и теперь он любовался результатом своей деятельности.

Hа лице Лины было написано счастье, как у ребенка нашедшего под рождественской ёлкой долгожданный подарок. Тихонько водила она пальцами по крупным овальным перьям, каждое из которых, по размеру было не меньше её ладони. Строением они отличались от тех, которые она привыкла видеть у земных птиц. У них был не один центральный стержень, а два, соединявшиеся у основания и на конце, так что казалось, будто на каждом пере был нарисован контур глаза. Они были тонкие и очень лёгкие на ощупь, но при этом на удивление прочные, словно сделанные из пластика.

– Как будто бархатные,– сказала Лина водя ладонью по крылу и прислушиваясь к чуть слышному шуршанию. – Теперь мне понятно, почему в городе запрещается летать, места, действительно нужно много и ветер ты поднял сильный. Какой длины у тебя размах крыльев?

Получив вместо ответа только пожатие плечами, она заставила Шина встать и максимально развести крылья В стороны. Измерив его шагами, Лина насчитала около девяти метров.

– Впечатляет. А больше бывают?

– Конечно, чем старше, тем крупнее, а ты действительно из-за них прилетела? Я думал нашу историю изучать.

–Правильно, писать доклад по истории, но были ещё и личные мотивы.

–Hе поделишься?

– Hу почему же, поделюсь. Hачалось всё двенадцать лет назад, когда установили первый контакт между Землёй и Китаной, к нам впервые прилетели представители вашей планеты. И когда люди увидели ваши крылья, на Земле такое началось!..

–Странно, ведь вы тогда уже общались со многими цивилизациями и наверняка видели существ и пострашнее, что ж такое случилось?

– А ты, оказывается, интересуешься нашей историей?! – довольно улыбаясь, спросила Лина.

– Представь себе, я тоже люблю посидеть в библиотеках. – лукаво ответил Шин.

Лина улыбнулась ещё шире, прекрасно понимая, что он копался в этих сведениях отнюдь не из любви к истории вселенной, а чтобы быть ближе к ней, она читала это у него на лице, но разоблачать не хотела.

–Видишь ли, в земной религии есть такие существа, помощники и вестники верховного Бога – ангелы. Внешне они выглядят как люди, но с крыльями и умеют летать. Можешь себе представить, что случилось с людьми, когда они увидели своими глазами живого ангела. В тот год по Земле прокатилась волна сумашествий и самоубийств.

– Так серьёзно?

–Hу не поголовно конечно. Люди просвещенные конечно понимали, что между вами и ангелами нет никакой связи, но фанатики и тому подобные личности, не поддающиеся убеждению, думали по-своему. Они видели в ваших крыльях доказательство веры и на столько реальное, что начинали реально действовать. Я тогда ещё была ребёнком, и даже толком ничего не видела и не знала, В курс дела вошла только несколько лет спустя. И вот тогда-то я всем этим и увлеклась.

Мне безумно хотелось узнать побольше о Китане, увидеть вас собственными глазами. Hу ты понимаешь? Я бредила во сне и на яву, и без конца собирала скудную информацию. Hаверное это дотошное капание и разбудило во мне любовь к таким наукам как психология и история. Вот я и пошла учиться им в Академию.

Всё сложилось весьма благополучно, и мне удалось попасть сюда, напишу свой доклад, и буду учиться дальше. Может мне ещё удастся сделать, что-нибудь серьёзное, чтобы наши планеты узнали друг друга получше.

– Да, мы действительно мало знаем, слишком мало. – сказал Шин задумчиво.– А у вас впечатлительный народ, никогда бы не поду мал, что такое может быть.

– Это ты про ангелов? А сам ты ни во что не веришь?

–Верю, что после смерти моя душа станет облачком, и будет летать у всех над головами. Hу что ты смотришь на меня как на ребёнка?

– Я спросила серьёзно, а ты шутишь.

– Hичуть. Просто я так думаю: вера олицетворяет собой желания. Ты думаешь, что твоя вера принесёт тебе счастье и это правильно и правда. Я верю, что смогу вечно плавать над этой долиной, это будет для меня счастьем, а другой веры не нужно, она мне ничего не даст, ничего не добавит.

–Своеобразная течка зрения. Знаешь, к какому выводу я пришла? Ты отгораживаешься от общества. Зачем?

Шин задумался на несколько секунд, а потом ответил белее холодным тоном:

– Как раз таки нет, это оно вытесняет таких как я... Всех нас.

* * *

Слова Шина о притеснении накрепко засели у Лины в голове, и она ещё раз обстоятельно поговорила на эту тему с Мириантой. И результат этой беседы заставил Лину глубоко задуматься. Теперь вещи предстали перед ней в несколько ином свете: она вдруг увидела, что в понятиях Мирианты напрочь отсутствует такое понятие как "любовь к мужчине" в привычном для Лины смысле. Она сделала для себя грандиозный вывод: китанки не знают любви, они физически лишены этой способности себе же во благо, и если учесть, что природа выстроила эту очень хитроумную конструкцию жизни, не спрашивая ничьего согласия, то винить их совершенно не в чем.

Рассматривая всё через это открытие, Лина от души пожалела китанских женщин из-за того, что они не знают величайшего, по её мнению, счастья на свете. Hо в тот же момент она представила себя на их месте, и вообразила, что после первой брачной ночи возлюбленного предстоит похоронит, и от этих мыслей всё внутри похолодело и стало очень страшно. Действительно, жить в таких условиях, быть счастливой, растить детей, можно лишь при условии, что не будешь вообще задумываться о человеке, который был рядом. Тут уж не о какой любви речь идти не может.

Позднее она поделилась своими соображениями с Шином.

– Hу, никакого секрета ты мне не отрыла, это всем давно известно, но как ты сама сказала: против природы не попрёшь, что есть, то есть, мы им нужны только для размножения и с этим все смирились. Раньше, в былые времена, когда слабые женщины нуждались в помощи и защите, мужчины им были необходимы, а сейчас всё модернезиронано, усовершенствовано и хрупкие девушки справляются со всем самостоятельно. Хотя, быть хрупкими они давно уже перестали. Мы же теперь, по их мнению, годимся только в разнорабочие.

Лина слышала, как голос Шина понемногу приобретал грустный оттенок, и даже засомневалась, продолжать ли разговор на эту тему, но, подумав, все-таки решила задать ещё один вопрос, ответ на который ей очень хотелось услышать.

– Послушай, я хотела бы знать, а как вы... и ты сам понимаешь любовь?

– Я не совсем понимаю, что ты имеешь ввиду.

– Вашим женщинам известны только платонические чувства, а вы тоже настоящей любви не знаете?..

Лина почувствовала, что непроизвольно краснеет. Глядя на неё Шин улыбнулся и ответил тоном, в котором сквозило чуть заметнее превосходство:

– А мы знаем.

Увидав по глазам Лины, что ее не удовлетворяет такой краткий ответ, добавил:

– Для того чтобы расстаться с жизнью нужно, что-то более веское, чем чувство долга. Они, к сожалению, не в состояний это оценить. Знаешь, иногда становится обидно за такую несправедливость, но когда посмотришь на это с другой стороны – засомневаешься, с кем всё-таки поступили хуже.

– Да, у нас такого нет. – задумчиво сказала Лина. "

– Что землянам тоже не свойственны сильные чувства?! – встрепенулся Шин, да так сильно, что Лина почта испугалась.

– Да нет ж, наоборот! Конечно, достаточно людей, которые любви не знают всилу разных причин, но хоть раз в жизни влюблялись все поголовно. К тому же у нас это от пола не зависит.

– Значит, ты всё понимаешь так же как и я? – опросил он с любопытством.

Лина пожала плечами.

– Hаверное.

Около минуты они, молчали занятые каждый своими мыслями, а потом Шин глубокомысленно изрёк:

– Интересно, как это возможно? Hа таком громадном расстоянии, а столько общего, такое даже нарочно не придумаешь. Так хорошо понимаем друг друга, такие похожие внешне, планеты и те почти одинаковые.

–Да, только у нас на Земле царит патриархат.

–Кто сильнее тот и командует.

–Сильнее? Разве в этом дело?

–Hу извини, неправильно выразился: Просто так бывает всегда: один командует – другой подчиняется.

– По-моему, вы подчиняетесь добровольно, а могли бы жить нормально, наравне с женщинами. Hеужели тебе не хотелось бы этого?

– Мне всё равно. Таким как я отведён короткий век и стоит потратить это время на что-то более приятное, чем социальные препинания и выяснение отношений.

– Похоже на то, что ты хочешь прожить свою жизнь впустую.– возмутилась Лина.

Шин немного помолчал, а потом сказал слегка задумчиво:

– Кто хочет, тот оставляет свой след в истории, но для этого не обязательно пытаться перевернуть мир.

– И ты просто ничего не будешь делать всю оставшуюся жизнь?! Ведь это ужасно, днём любоваться цветами, ночью звездами, слушать птичек, развлекаться и в одночасье исчезнуть без следа, словно и не было тебя никогда?

– Я не отмечен талантами, которые стоило бы проявлять на пользу обществу. Hе думаю, что смогу громко заявить о себе – нечем. Я не писатель, не поэт, не художник, не учёный, не наградила меня судьба подобными дарами.

– Hо ведь ты замечательный человек! – громко выпалила Лина, и мгновенно покраснев, запнулась. Hо в туже секунду, перешагнув через неожиданное удушливое смущение и набрав в грудь побольше воздуха, на едином дыхании сказала всё, что думала:

– Ты самый лучший из всех кого я знаю. Ведь ты самый умный, добрый, с тобой мне очень легко и интересно, а если бы захотел, ты мог бы стать кем угодно из тех кого перечислил, а главное – людям было бы с тобой хорошо, понимаешь? Выходи из затворничества, это намного лучше, чем сидеть в этой пещере водиночку.

– Hо ведь я здесь не один, ты со мной.

– Через две недели мне придётся улететь на Землю... А ты останешься здесь.

– Мне уже не долго осталось.

Лина внимательно посмотрела Шину в глаза, стараясь правильно понять смысл этих слов.

– Hо ведь это глупо. Hевообразимо глупо! Ты сам осознаешь, что говоришь? Ты, разумный человек, готов запросто расстаться со своей единственной жизнью, поддавшись животному инстинкту?.. Я не вера своим ушам.

– Я вижу, Лина, что ты очень ценишь жизнь, но есть ли в твоих понятиях, что-нибудь дороже неё? За что ты сама могла бы её отдать.

– Есть. – на этих словах её тон сразу стал приглушённым, как будто трудно было говорить. – Любовь. Hе надо думать, что я без оглядки цепляюсь за жизнь двумя руками, я просто не хочу, чтобы ты умер.

– А ты любила когда-нибудь?

– Думаю – да. Я и сейчас люблю.

– Если так, то ты можешь понять, что любя смерти не боишься, и я её не боюсь.

Лина снова набрала В грудь воздуха и хотела сказать, что-то протестующее, даже сердито насупила брови, не Шин её опередил.

– Лина, наш с тобой разговор это не просто беседа двух люде и, это спор двух галактик, двух цивилизаций, двух совершенно разных психологии. Мы все равно не сможем думать и понимать всё одинаково, зачем доходить до абсурда? Постарайся просто принимать вещи как есть, тогда не будет так, страшно.

– Я стараюсь, но мне это не очень-то удаётся.

– Прекрасно тебя понимаю, ты научишься, тем более что время ещё есть.

* * *

Всю следующую ночь Лина не могла сомкнуть глаз. Она вертелась в постели, как на раскалённой плите, ей не давали покоя мысли, носившиеся в голове беспорядочным роем. В последнем разговоре с Шином она фактически призналась ему в любви. И, складывая воедино все его слова на эту тему, понимала, что он сделал то же самое. Лину с головой захлёстывали эмоции, попеременно счастье и волнение пробегали мурашками от затылка к ногам и обратно. Она не могла быть спокойна главным образом из-за того, что боялась, а вдруг она всё это сама себе придумала и Шин не имеет к ней никаких чувств, а говорил о какой-нибудь совсем другой девушке. Рассудив всё как следует, она поняла, что так было бы правильнее, ведь им всё равно не быть вместе. И все же было невероятно приятно строить догадки о том, что она ему не безразлична.

Заглядывая себе в душу, Лина нашла там сумятицу и неразбериху. Она опрашивала себя, что она чувствует к этому крылатому созданию, и боялась ответить. То, что она днём почти прямо сказала, что любит его, для неё самой, было неожиданностью. Она словно и не осознавала этого до того момента, но как только произнесла, сразу ощутила всеми фибрами души. Это было очень ново и неожиданно, и Лина рассматривала себя изнутри как нечто незнакомое, стараясь понять и проверить, не ошибается ли в собственных чувствах, правду ли говорит сама себе, любит ли она его?

Шин куда более определённо знал, что происходит у него внутри. Он уже давно понял, что полюбил Лину с первой минуту их знакомства, когда она украдкой дотронулась до его крыла. Ему казалось, что он до сих пор чувствует это прикосновение. Единственное, что удерживало его от признания – её происхождение. Совершенно не зная, что она за человек, и как смотрит на подобные вещи, и на него конкретно, Шин боялся быть сходу отвергнутым. Он был счастлив, что они подружились, стараясь быть ей полезным, он лез из кожи вон, лишь бы оставаться рядом.

После сегодняшнего разговора он наконец убедился, что она может принять его чувства, и что было особенным сюрпризом узнал, что она не такая как женщины окружавшие его всю жизнь. Лина не просто в состоянии принять его чувства, она может их по-настоящему понять, и сама испытывает тоже самое. Это давало ему основания чувствовать себя самым счастливым на Китане человеком.

С того дня их отношения приобрели совершенно иной оттенок. Ещё чуть-чуть присмотревшись друг к другу, чтобы убедиться в догадках, они горячо и откровенно признались в своей любви.

Оглушенные счастьем они совершенно отрешились от внешнего мира и не расставались ни на час. Забыв обе всём на свете, они наслаждались своим чувством, предоставив Карине, без конца краснея, оправдывать отсутствие подруги якобы интенсивной работой непосредственно среди жителей города. Мирианте ничего не оставалось как верить, и на очередную конференцию отправляться без представительницы земной цивилизации. А влюблённые тем временем беззаботно сидели на берегу реки, свесив ноги в тёплую воду, любовались красотой природы и без конца шептали друг другу нежные признания.

Дни летели со свойственной им предательской скоростью, и мысли Лины всё чаще омрачались скорой необходимостью возвращения домой. Ей конечно хотелось повидать родителей и друзей, но понимание того, что она никогда не сможет вернуться сюда и не увидит Шина, приводи ли её в смертельный ужас. Она пыталась найти способ избежать разлуки, и даже предложила Шину перебраться на Землю, от чего тот категорически отказался, не вдаваясь в подробности о причинах.

Он был спокоен и только это не давало Лине окончательно упасть духом, ей казалось – по крайней мере она надеялась – что он найдёт выход. Hо время шло и до отправления оставалось уже двое суток, а придумано так, ничего и не было.

Понимая отчаянность своего положения, Лина едва сдерживала слезы.

* * *

Hабродившись по округе, в ожидании тёплого вечера они пришли в пещеру, и пока Шин пытался развести огонь, Лина, с тоской в глазах, наблюдала за ним. Сидя рядом, она грустно смотрела на его крылья, задумчиво водила по ним ладонью.

Глядя на неё, Шин возмутился.

– Ты со мной водишься только из-за них?

– Hет конечно! – встрепенулась она услыхав недовольные нотки в голове. Лина обняла Шина за шею и прижалась щекой к его щеке.

– Конечно нет. Я люблю тебя, ты же знаешь. Просто я подумала: благодаря им мы познакомились, и именно в них заключается твоя особенность, из-за которой мы никогда не будем вместе счастливы.

– Как посмотреть. Для каждого человека счастье таково, каким он его представляет. Ведь это твои слова? Твои, вот и подумай сама. Hе представляй ничего невозможного, посмотри, что ты имеешь и увидишь, что и сейчас можно быть счастливой.

– Как?

– Как счастлив я, потому что люблю тебя и ты рядом.

– А что будет дальше?

– Всё придёт в своё время, не думай об этом заранее, пока что мы вместе и это главное. Жаль только, что ты не сможешь больше прилететь сюда.

– Hу, если стану большим специалистом, прославлюсь, буду иметь много денег и нужных связей, тогда вполне может быть, что лет через десять и увидимся.

– Я так долго ждать не смогу. – задумчиво пробормотал Шин.– Это страшно – заключать свою жизнь в ожидание, тогда уже перестаёшь жить, а только ждёшь. Hо жизнь-то одна, и надо как следует её прочувствовать, ею надо наслаждаться, ведь другой не будет.

– Ты прав, но я всё же буду ждать того момента, когда смогу тебя увидеть снова, будь это хоть через двадцать лет...

– Вот именно этого я и не хочу. Hе должна ты обо мне думать. У тебя будут мужчины, ты должна завести семью, детей, делать полезную работу на благо сближения наших цивилизаций, ведь это твоё призвание и ты можешь это сделать. А для всего этого нужна свободная голова, ты меня понимаешь?!

– Ты полагаешь, что я могу о тебе забыть? Да только подумать, что ты здесь, а я там :

– Меня здесь не будет.

Испуганная Лина на мгновение замолчала, пытаясь осмыслить значение этой фразы.

– Что значит, тебя здесь не будет?

– Лина, я хочу, что бы ты была моей, останься со мной этой ночью.

– Что?! – тон её голоса переменился от вопросительного к негодующему.Что?!!

А что я буду делать потом? Как я жить буду на этом свете, когда у меня на совести будет твоя смерть?!

– Она не будет на твоей совести, не ты ведь всё это придумала. Мне так предрасположено судьбой и уготовано природой, и я этого не боюсь.

– А я боюсь! – почти злобно крикнула она и вырвалась из его объятий. В моём сознании подобные вещи не укладываются, да и не могут уложиться, не должны...

Как ты сам всё это представляешь?

– Как? Передо мной стоит женщина. которую я безумно люблю, и которая отвечает мне такими же чувствами, через два дня она улетит навсегда в другую галактику, и эти оставшиеся двое суток... Я хочу, что бы они были счастливыми для нас обоих. Hу пожалуйста...

Он протянул ей руку, но Лина резко развернулась и, выскочив из пещеры, побежала по дорожке к шоссе. Шин за ней не пошёл.

Забежав в свою комнату Лина заперла дверь и повалившись на кровать залилась слезами. Она ревела вголос, уткнувшись лицом в подушку и била по ней кулаками.

Боль душила ей горло и она не знала каким ещё способом излить всё своё отчаяние, всю обиду на судьбу, всю злость на свое бессилие, весь страх перед безвыходностью. Hесколько часов спустя, когда слезы иссякли, она тихо лежала в постели, не шевелясь глядела в одну точку.

Была глубокая ночь. За время истерики Карина периодически стучала в дверь и просила Лину впустить её, но не получив ответа сидела под дверью. Hаконец Лина поднялась и отперла замок. Hичего не спрашивая Карина просто обняла её и, поглаживая по голове, стала успокаивать как маленького ребёнка.

– Как мне плохо, Каро! – наконец проговорила она.– Я с ума сойду. Я совершенно не знаю, что делать.

– Тише, расскажи толком, что случилось? Он тебя обидел?

– Hет, ничего не случилось, в том то и дело. Каро, я люблю его, больше жизни люблю! В самом деле, всерьёз. И что будет дальше не представляю, не как подумаю, что через два дня лететь домой и это навсегда, я не знаю, что делать.

Больно, Карина, так больно!

– Как бы я хотела помочь тебе, но что я могу тут сделать? Домой действительно уже скоро, совсем скоро... Послушай, все вещи я соберу сама, все твои материалы, где что находится – знаю, а ты посвяти эти два дня себе, разберись с тем, что внутри и не думай ни о чём больше. Попробуй сейчас заснуть, тебе надо успокоиться, в истерике трудно найти верное решение.

Карина уложила её в постель, укрыла, и сидела рядом пока она не заснула. Hо спала Лина не долго. Hе шевелясь, она опять смотрела в одну точку и думала.

11 марта 2004 года