Текст книги "Иголочка от елочки (СИ)"

Автор книги: Ирина Давыдова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Он же не настоящий Горыныч, правда, дедушка Мороз? – шепотом спросила я в пустоту, а дальше снова окунулась в сказку, с запахами и атрибутами новогоднего праздника.

Уже во всей небольшой квартире пахло хвойным запахом, и, кажется, мандаринами. Откуда взялись последние фрукты, даже боялась представить, а потому, глянувши в зеркало прихожей и, убедившись, что выгляжу достаточно неплохо, смело отправилась на запахи в кухню.

– Приятного аппетита, – пожелала, заметив, как Сева уплетает принесенные Стаськой салаты.

– Спасибо. Прости, не удержался, у вас здесь так вкусно пахнет, а я голодный, с работы.

– Ну что вы, я понимаю. Как вспомню сегодняшний снегопад, бр-р-р, погодка не самая лучшая, а Вы целый день на улице.

– Можно тебя попросить кое о чем?

Я застыла на месте, готовая выслушать его просьбу, и медленно кивнула, давая согласие.

– Называй меня на «ты», не думаю, что намного старше тебя. Мне тридцать три. А тебе?

– Двадцать семь.

– Ну, вот и заметано. А теперь, – он поставил пустую салатницу в раковину, и взяв меня за руку, усадил на стул, – посиди здесь, я сейчас тебя чаем напою. По собственному рецепту. Думаю, какао с тебя хватит. Согласна?

– Это почему, хватит? – удивленно уставилась на него. Можно подумать, он знает, сколько я сегодня выпила любимого напитка.

– Просто потому, что мне хочется угостить тебя особенным напитком.

И отвернувшись, он стал что-то ворожить над чашками, потом достал из шкафчика пиалу, из ящика ложечки, и несколько минут что-то заваривал, сливал, опять переливал. Надо же, целая церемония, а я вот по-простому заливаю кипятком. Мне из-за его мощной фигуры мало что было видно, только движение его рук со спины.

– Приворожить меня хочешь?

– Это не понадобится, – тут же ответил он, ставя передо мной чашку с горячим чаем, а, напротив, для себя, посередине же расположил пиалу с вареньем.

– Ммм, из чего это?

– Из рябины, – ответил он, и подвинул варенье ближе ко мне, – попробуй, это очень вкусно.

– Ты сам, что ли, готовил? – удивилась, но в ложечку зацепила немного разваренных ягод.

– Нет, бабуля моя, волшебница. На самом деле, очень простой рецепт. Желательно брать ягоды, которые уже тронул мороз, тогда вкус у них насыщеннее, можно просто ложкой передавить плоды, а можно в мясорубке, это уж кто как любит, а потом добавить немного муки и меда, перемешать и на противень выложить. Раньше в печах запекали, но, а в наше время уже в духовке.

– Ничего себе, – восторженно произнесла я, подивившись его рассказу.

– А теперь пробуй, хочу узнать твое мнение.

Я не медля, с ожиданием, отправила в рот варенье-выпечку, и от удовольствия зажмурила глаза. Сладко, даже слаще, чем просто ягода, и снова тягуче-терпковато. Удивительный вкус, никогда подобного не пробовала.

– Потрясающе вкусно, – запив чаем, поведала я, и замерла, снова застыв под внимательным взглядом Севы.

Что-то ощутимо изменилось, то ли вокруг нас, то ли внутри меня, но я почувствовала приятную усталость и негу в теле. Почему-то меня не смутило пристальное внимание гостя, не вызвало страх и недовольство, а наоборот, стало хорошо, тепло и уютно, словно с близким человеком. Неужели его хвойный взгляд так на меня подействовал, или рябина оказалась действительно нашептанная, и мужчина хочет меня приворожить? В любом случае, мне нравилось то, что происходит, и я мягко улыбнулась ему, желая снова съесть немного лакомства.

– Съешь мандаринку, – произнес Всеволод, поднеся к моим губам дольку новогоднего фрукта.

– После сладкого, мандарин будет казаться кислым.

– Мои мандарины всегда сладкие, ты только попробуй, – двусмысленно произнес новый знакомый, и я, приоткрыв губы, позволила положить в рот маленькую дольку. – Здесь много сладкого, – добавил он, пальцем вытерев с моего подбородка красную каплю от рябины, тут же отправляя его себе в рот, от чего мне сразу стало жарко до такой степени, что краска смущения румянцем выступила на щеках. Еще и этот темный взгляд хищника, которым Сева теперь смотрел на меня и от которого, греховной истомой пробивало мое тело насквозь. Зарождая внутри, в самом низу живота комок горячей пульсации.

Глава 5

– Ты чего застыла, жуй, – с ухмылкой произнес Сева, и в следующую секунду уже отпивал чай из своей чашки.

– Кто ты? – неожиданно спросила я, прожевав дольку мандарина. – Как ты меня нашел? Что вообще происходит?

– Я тот самый парень с рынка, ты же помнишь меня, Снегурочка.

– Помню. Но зачем ты меня искал?

– Ты мне понравилась, вот я и пришел. Больше ни о чем не спрашивай, а допивай свой чай и будем наряжать елку.

– Больше ни о чем не спрашивай, – передразнила его, пробубнив себе под нос. – Как не спрашивать, если мне интересно? Елка, рябина, игрушки, мандарины. Что еще сегодня будет?

– Шишки, и шампанское. А тебе чего бы хотелось?

– Я словно в сказке, и уже ничего не понимаю, – посетовала, склонив голову и лбом уперлась в раскрытые ладони.

– Но согласись, что приятно быть в сказке?

Сева поднялся со стула, обошел стол, и остановился около меня, нависая надо мной огромной скалой. Я неуверенно подняла взгляд на него, и по телу снова и снова пробежали мурашки удовольствия. Меня тянет к нему словно магнитом, так и хочется коснуться слегка щетинистых щек, понять каков он на ощупь и вдохнуть, склонившись к шее, его запах. Но вместо этого я положила ладошку в его протянутую руку, поднялась и оказалась в нескольких сантиметрах от его тела. Не для того чтобы насладиться манящей красотой, к сожалению, долго находиться близко мне не дали, а лишь рукой коснулись поясницы и осторожно подтолкнули на выход из кухни.

– Молчание – знак согласия. А теперь, пойдем.

И мы вернулись в гостиную наряжать главный атрибут Нового Года. Сосна уже во всю раскинула свои ветви, принимая естественный вид – огромная, пышная, с невероятным ароматом хвои. Уже хотелось поскорее нарядить красавицу, включить огоньки, выключить свет и любоваться праздничной красотой.

Открыв коробку, я залюбовалась разнообразием мишуры, аккуратно сложенной поверх стекла. Здесь были различные цвета и размеры украшения, в простонародье именуемые «дождиком», но следующим, что привлекло к себе внимание – это разнообразие шаров, бантов и лент.

– Только не говори, что сам это выбирал. Я не поверю.

– Не буду говорить. Давай огоньки доставай, слева должны быть.

Я снова нырнула на поиски украшений, и нащупала маленькую коробку, на которой была нарисована гирлянда с различными огоньками. Распаковав ее, вытащила целый комок, как обычно это бывает, и принялась распутывать, но она оказалась такой длинной, что мне стало неудобно, и Сева перехватил в свои руки второй край. Мне пришлось выйти в прихожую, когда гирлянда была полностью расправлена, а мужчина подошел к сосне и принялся выкладывать провода с лампочками начиная с верхушки. Выложил таким образом, чтобы все стороны лесной красавицы сияли нам на радость, и когда он положил последний край, я передала ему штекер, чтобы он в силу своего роста добрался до розетки, размещенной за сосной.

– Готова? – с улыбкой поинтересовался Сева, а я лишь восторженно кивнула, желая скорее посмотреть на разноцветные огоньки. – Раз, два, три – елочка гори!

И на этих словах, он включил гирлянду, которая тут же стала переливаться различными яркими огоньками. Я радостно захлопала в ладоши, и принялась обходить пышную красавицу со всех сторон, а точнее слева и справа, потому что задняя ее часть была приближена к стене.

– Очень красиво, – прошептала я, неотрывно смотря на мигающие огоньки.

– А представь, как круто будет, когда полностью украсим?

– Тогда давай начнем!

Я подошла к коробке и достала длинную конусообразную сверху, и переходящую в шарик к низу макушку темно-синего цвета. Сверху она была немного закручена в виде спиральки, а по изогнутым линиям мастер добавил золотистых блесток. Сочетание синего с золотым смотрелось роскошно и дорого, а еще я поняла, что макушка сделана тоже из стекла. Стоит ли уже чему-то удивляться? Мне кажется, что нет.

– Давай ее сюда, я сам надену, слишком высоко.

– Может, тебе табуретку из кухни принести?

– А давай!

Пока я сходила в кухню за табуреткой, Сева уже во всю хозяйничал в родительской квартире, а точнее взяв мой ноутбук с дивана, нашел новогоднюю музыку, и включил так, чтобы звук не мешал нашим разговорам. Поставив табуретку около сосны, обернулась к мужчине, который отставив ноут, собирался надеть макушку на самую верхушку.

– Извини, что полез к твоим вещам, просто очень люблю Новый Год, и музыки захотелось тоже атмосферной.

– Ладно, давай, надевай макушку, а я пока достану шар.

Мы действительно весело наряжали сосну, готовясь к волшебному празднику, который бывает раз в году! Пока Сева надевал макушку, я достала шар серебристого цвета, на котором красовалась художественная роспись – дерево, укутанное снегом, сугробы, а вдали деревянный дом, крыша которого также покрыта снегом, а из трубы вовсю валил дым. Рисунок, как в сказке! Я отыскала пакетик с застежкой, в котором лежали крючки для игрушек, высыпала их на стол, около Тимофея, сидящего рядом с коробкой, и продев одну, передала шар Севе.

– Снегурочка, а поищи там часики должны быть, – попросил мужчина, вешая шар вверху с правой стороны.

Я нашла белые часики, которые показывали без пяти двенадцать, а цифры и стрелки на них были нарисованы серебренными блестками, продела крючок и снова подала в руки своему гостю. Он разместил их под самой макушкой, в центре, чтобы были на виду и символизировали, что до наступления Нового Года осталось пять минут. Дальше я продолжала подавать различные игрушки и бантики, ленточки и шары. Но меня все больше и больше поражали искусные рисунки на тонком стекле. Где-то лес нарисован убранный в зимнюю шубку, где-то ветка от елочки с гирляндой в полумраке, а на некоторых изображен символ наступающего года – розовый поросенок, на других Снегурочка у елочки, а на одном нашла зайчика с красным мешком, в котором должны быть новогодние подарки. Каждой игрушке я уделяла по максимум внимания, чтобы рассмотреть каждую идеально прорисованную деталь. И каждой игрушкой я восхищалась, потому что понимала, больше никогда не увижу такой дорогой красоты.

На сосну мы повесили не все украшения, а только самые-самые, чтобы не было налеплено и слишком пестро, хотя нас еще ждала мишура. Я никогда не любила наряжать лесную красавицу от и до, считаю, что ветки должны быть все же видны. А потому и Сева согласился со мной, и в конце кинул лишь в самом необходимом месте полоски «дождика».

– Ну вот – красота, – отметил он, любуясь проделанной работой.

– Да, безумная! Как же люблю эти моменты, кажется, что вот-вот должно произойти волшебство.

– А разве, твое волшебство еще не началось? – обернувшись, спросил Сева, когда я решила ненужные игрушки убрать обратно в коробку.

– Эм, ты о чем? – сделала вид, что не понимаю его, и снова опустила взгляд, осторожно убирая шары.

– Волшебство ведь в мелочах. Да хотя бы то, что ты повстречала Тимофея.

– А, да! Ты прав, волшебство. Иначе бы я замерзла и не дошла домой без его тепла.

– Обязательно бы дошла, – произнес мужчина, и мы резко развернулась на шум.

– Ох! – воскликнула я, и бросилась поднимать разбитый шар, который Тимофей словно ощутив, что мы говорим о нем, смахнул лапой на пол. – Господи! Тимка, ну что же ты наделал!

Я испугалась, что Сева разгневается и заставит заплатить за ущерб, и конечно я не была жадной, просто сейчас у меня не имелось лишних денег, только на еду во время новогодних каникул, а зарплату обещали дать только после праздников. Рухнув на колени, я принялась собирать осколки, а к глазам подступили слезы. Тимка-Тимка, что же ты наделал, нам же прожить еще неделю как-то нужно. Я не успела опомниться, как меня резко подняли и прижали к твердому телу, только вдох сделала, и взглядом замерла на красивых губах. Что это было? Его глаза словно часики, бегают туда-сюда, туда-сюда, а в глубине маячил страх. Он пытался что-то разглядеть в моих глазах, а я только сморгнула непрошеную слезу. Вот нужно было при нем расплакаться? Что же ты Тимофеюшка, так подставил меня под удар, я же не знаю, что из себя представляет этот человек. Вдруг он надумает поиграть на моих чувствах.

– Ты чего, Снегурочка? – большой палец прошелся по моей щеке, стирая след от слезинки, отчего я вздрогнула и инстинктивно прижалась к Севе еще ближе.

– Она же очень дорогая, а зарплата у меня только после седьмого числа, – расстроенно ответила я, уже за раннее зная, что праздник испорчен.

– Не придумывай себе глупостей. Разбилась – значит на счастье. Ты чего сразу плачешь?

– Потому что мне нужно заплатить за нее.

– Ох малышка, даже не неси этой ерунды, неужели ты думаешь, я возьму с тебя деньги? – он смотрел на меня так внимательно и так горячо, что я поняла, ноги стали подкашиваться от близости великолепного мужчины.

– А почему, нет?

– Помнишь, что я тебе сегодня сказал? – я отрицательно покачала головой, не совсем понимая, что он имеет в виду. – Мы с тобой почти родственники.

– Ты о чем? – удивленно распахнув глаза, переспросила я, и ощутила его руку на затылке.

– Вот так может лучше смогу объяснить, – и склонившись, он бережно прижался к моим губам.

– Ох, – выдохнула я, совершенно позабыв, когда же целовалась в последний раз.

Сева не напирал, он давал возможность мне самой выбрать, остаться в его сильных руках и наслаждаться теплыми губами, или оттолкнуть, крикнуть, чтобы убирался из квартиры и больше никогда не появлялся. Но я решила, что выгнать его было бы не правильным, пусть даже он и Горыныч, но точно не змей. И я позволила себе расслабиться, тонкими пальцами коснулась его слегка щетинистых щек, на секунду оторвалась от губ, заглядывая в безумные глаза оттенка хвойного дерева, и поняла, что просто начинаю тонуть в них. А тонула я от желания снова насладиться прикосновениями и ласками этого необычного, практически незнакомого и в принципе непонятно откуда взявшегося мужчины. И пусть я завтра об этом пожалею, но ведь невинный поцелуй не считается грехом, и я забуду его? Так ведь? Но что-то мне подсказывало, что уже я не смогу его забыть, а потому, пальчиками сжав щеки чуть сильнее, тем самым давай понять, чтобы склонил голову, я сама подарила ему поцелуй. Сначала нежно коснулась губ, в простом, невесомом поцелуе, а когда ощутила, как его рука прошлась вдоль позвоночника вниз, я своими губами открыла его, язычком прошлась по верхней, и тут же была схвачена в плен. В плен его рта. Сева больше не позволил тянуть, и наши языки принялись изучать друг друга, увлекаясь в дикий танец страсти. Мы целовались так, словно это был последний поцелуй в жизни, он сжимал меня своими руками настолько сильно, и в то же время бережно, словно я была кем-то самым драгоценным во всем мире. И да, именно такой я себя ощущала, потому что от мужчины не веяло ни каплей грубости или злость, лишь сила и глубочайшая нежность ко мне. Эти два чувства показались мне такими необычными и несовместимыми, отчего я мгновенно вспыхнула, ощущая, как внизу живота стянул тугой узел, а по телу побежали мурашки удовольствия.

Я давно уже не испытывала подобных чувств, а уж от поцелуя тем более. Под лифчиком ощутимо сжались от возбуждения соски, и я лишь порадовалась, что надела его, ведь с моим то четвертым размером, неприлично щеголять без бюстгальтера при малознакомом мужчине. Ага, а целоваться с ним значит прилично! – выдало мое подсознание, но я на него никак не отреагировала, потому что на лице ощутила ладонь Севы. Он нежно погладил мою щеку, и губами прошелся по скуле к шее и ключице, от чего я выдохнула, сильнее прогибаясь в спине. Но мужчина не остановился, он продолжал покрывать поцелуями доступную его губам кожу, руками гладил спину, возвращался к щекам и губами и делал это снова и снова, пока мы оба не почувствовали, что задыхаемся от нехватки воздуха в легких. Спустя, наверное, вечность перестав целоваться, Всеволод крепко обнял меня за плечи, и подбородком уткнулся в макушку, носом вдыхая мой запах.

– Прости, Снегурочка, увлекся, – объяснил он свой порыв, и поцеловав в лоб, заглянул в глаза. – Я обещал шампанское, ты как смотришь на то, чтобы немного выпить?

– Это был самый сладкий поцелуй в моей жизни, – очень тихо прошептала я, и не сдержавшись щекой улеглась на его грудь, радуясь, что мужчина достаточно выше меня.

Сева слегка напрягся, оторвал меня от груди, и взявшись за лицо, заставил посмотреть в глаза.

– Для меня это тоже удивительный поцелуй, – ответил он и быстро чмокнув меня в губы, принялся смотреть по сторонам, и когда нашел нужное, рванул к креслу, стоявшему около дивана.

Взяв сложенный зеленый плед, расправил его и укутал меня, поднял на руки и усадил на подоконник, на груди сильнее запахивая махровую ткань.

– Я за шампанским, а ты пока посиди здесь, полюбуйся зимними дарами, – и снова быстро чмокнув меня в губы, мужчина вышел из квартиры, предварительно накинув куртку, обув ботинки и схватив мои ключи от квартиры.

Боится, что сбегу, или не впущу его, – мысленно хмыкнула, я, а сама взглядом замерла на окне, покрытом узорами сильного мороза, вглядываясь вниз на редких прохожих, и пушистый валившийся с неба снег.

– Что же дальше? – прошептала в тишину, и погрузилась в свои мысли, до сих пор ощущая на губах вкус своего Горыныча.

Правильно ли я поступаю, так близко подпуская к себе незнакомого мужчину? Но тут появляется другой вопрос, такой ли он мне незнакомый, как я думаю? Ведь он с самого утра мне помогает, сначала не дал замерзнуть, а теперь подарил главный атрибут Нового Года. Но зачем ему это? Что он потребует взамен, просто чуточку внимания, или чего-то большего, в своих непристойных мыслях? Нет, он не похож на подлого человека, а я не должна даже в мыслях такое допускать, ведь это неправильно. Но в то же время, я совершенного его не знаю, а ощутить трепетный и сладкий поцелуй хочется вновь и вновь.

Уткнувшись носиком в плед, я продолжала рассматривать огромные хлопья снега, падающие с неба на землю. Еще такого праздника у меня не было, да и вообще не помню, чтобы столько снега на Новы Год выпало. Это впервые на моей памяти. Красиво падает, особенно хорошо видно, где есть свет уличных фонарей, тогда снег летит просто стеной. Сейчас бы одеться потеплее, и пойти слепить снеговика, такого же классного, как я днем видела по пути домой. Точно! А что если Севе предложить составить мне компанию? Да нет, он и так сколько времени потратил на меня, не буду его больше отвлекать.

– Ничего не бойся, милая… Он добра тебе желает…

– Что? А-а-а… – закричала от страха, зная, что в квартире больше никого нет.

Быстро распахнув плед, на трясущихся ногах рванула к выходу, желая поскорее убраться из квартиры. Кто это, кто сказал эти слова, кто? Господи! Замок никак не поддавался, а мое сердце готово было вырваться из груди. И только спустя долгие секунды, показавшиеся часами, дверь щелкнула и в коридор вошел Сева.

– Ты чего, Снегурочка? Что с тобой?

Он сразу же отставил пакеты и прижал меня к своему телу, отчего мне тут же стало легче, но колени до сих пор дрожали от страха. Его рука принялась гладить меня по голове, и я всхлипнула, и руками обвила его талию.

– Не бойся, я тебя в обиду не дам. Тебе кто-то позвонил? – мужчина тут же напрягся, ожидая моего ответа, только я не знала, как объяснить то, что произошло. Подумает еще, что я душевнобольная. – Ксюша, не молчи, ответь мне.

Я наконец-то найдя в себе силы, подняла голову и заглянула в его глаза, в которых заметила тревогу и страх. Неужели он переживает за меня?

– Там… там кто-то со мной разговаривал!

– Где, милая?

– Я тебя ждала, а там голос чей-то.

– И что тебе сказали?

– Сказали, что, мне не стоит тебя бо… – я осеклась понимая, что взболтнула лишнего и тут же закрыла рот.

– Тебе верно сказали, меня не стоит бояться. О чем ты думала?

– Что значит, верно сказали? Кто сказал? Что за голос?

– Успокойся, тихо, не переживай. Скажи, о чем думала? Ведь не о том, как желаешь скушать сладкую мандаринку? – в ответ я только покачала головой, не обмолвившись и словом. – Я прошу, не думай обо мне плохого.

– Просто страшно.

– Я не обижу, милая, обещаю.

Я кивнула в ответ, и чтобы успокоиться, приподняла голову, носом уткнулась в щетину и вдохнула обезоруживающий запах Севы. Вот теперь точно лучше.

– Я принес еще украшений для дома. Сделаем тебе настоящую сказку.

– Послушай, я… я хотела предложить тебе.

– Смело предлагай!

– Если ты тепло одет, можно было бы спуститься вниз и слепить снеговика. Мне почему-то так захотелось, глядя из окна на снег. Понимаю, детская забава…

– Я с удовольствием! Почему нет? Только и ты тепло одевайся, а потом будем греться твоим любимым напитком в уличном кафе.

– А где это?

– Сразу за твоим домом.

– Эм, я не знала, что там есть кафе, да еще и с зимней площадкой.

– Теперь знаешь, – улыбнулся Горыныч, и поцеловав меня в нос, скомандовал: – Ты идешь одеваться, а я накормлю Тимофея, он явно проголодался.

– Если только найдешь для него что-то подходящее. А еще там в пакете молоко должно быть, я для него покупала.

– Разберусь, малышка, – подмигнул Сева и подтолкнул меня в сторону гостиной, вслед добавив: – Ничего не бойся, я с тобой.

Я выдохнула, и решила довериться мужчине, который дарил мне умиротворение и тепло одним лишь своим присутствием. Пройдя мимо мигающей различными огоньками сосны, скрылась в родительской спальне, сжав руки в кулачки и зажмурившись от неожиданно нахлынувшего счастья. Только сегодня позволю себе поверить в волшебство, которое преследует меня весь день. Только сегодня буду думать, что все события, случившиеся со мной – это по-настоящему новогоднее чудо, которое каким-то образом случилось именно со мной.

Глава 6

На улице царила настоящая новогодняя сказка. Снег искрился под уличными фонарями, ели, растущие по бокам подъездной дорожки, были украшены гирляндами, которые сейчас размыто светили из-под толщи выпавшего снега. А впереди, там, где находилась небольшая детская площадка, стоял маленький городок из снеговиков, чем-то отдаленно напоминавший тот, который я видела днем в центре. Но ведь когда я вернулась домой, этого не было? Или из-за кареты я не обратила на них внимание?

– Сева? – позвала мужчину, который слепив небольшую катышку, принялся толкать ее по снегу, тем самым собирая первый шар для снеговика.

– Что, Снегурочка?

– А ты, когда приехал ко мне, не обратил внимания, снеговики уже стояли?

– Не знаю, не заметил, – он пожал плечами, продолжая свое занятие.

– Так, стоп, – я притопнула ногой, руками плотнее затягивая ворот пуховика.

– Передумала снеговика лепить?

– Нет, не передумала. Просто ответь на вопрос: – где твоя машина, на которой ты приехал?

– Вон, – указал он рукой на черный джип, припаркованный у обочины.

– Ты не мог в нем привезти сосну, у тебя же была газель.

– Именно на ней и привез тебе дерево, только не я.

– А кто? – удивилась, приподняв брови кверху, а потом, вспомнив еще кое-что, добавила: – Откуда у обычного продавца елок, такая дорогая машина?

Сева поднялся с корточек, и стряхнув с перчаток прилипший снег, остановился в нескольких сантиметрах от меня, заглядывая в глаза своим хвойным взглядом.

– А кто тебе сказал, что я продавец елок? – хрипло прошептал он, от чего невольно сглотнула, почувствовав, как по позвоночнику побежали мурашки.

– Ты же сегодня на рынке продавал… – начала неуверенно, но тут же замолчала, глядя, как его глаза сузились, а на губах заиграла легкая улыбка.

– А ты каталась на карете…

– Откуда ты…. Так, подожди, значит, ты вовсе не продавец? – Сева отрицательно покачал головой, руками взяв меня под локти. – А кто тогда?

– Пусть это пока останется моим секретом.

– Ладно, загадочный мужчина.

– Хочешь, для тебя буду волшебником?

– Мне кажется, ты уже им стал, – тепло улыбнувшись, неуверенно потянулась к его губам, и нежно поцеловала, даря свое тепло.

– Ты самая волшебная девушка, я таких еще не встречал.

– Быть может, больше никогда и не встретишь?

– А может, больше и не нужно? – тихо прошептал Сева, и сняв одну перчатку, пальцем вытер мой нос, на котором растаяло несколько упавших снежинок.

– Влюбился? – ошарашено – игриво спросила, не веря в происходящее.

– Влюбился, – ответил мужчина, и я тут же расхохоталась – громко, свободно, от всей души.

Почему-то стало так хорошо и тепло, но в то же время я понимала, что быть этого не может, оттого и смешно с привкусом тайной горечи. Я бы еще поверила, что сама влюбилась с первого взгляда, но не такой красивый мужчина, которому женщины могли доставаться буквально по щелчку. Уверена, что за Севой много женщин увивается, он может выбрать себе самую лучшую и красивую, так что ему незачем в меня влюбляться.

– У тебя очень задорный смех, красавица, но что смешного я сказал?

– Ты не мог в меня влюбиться, – отсмеявшись, ответила я, и тут же потухла, понимая, что этот мужчина мне очень нравится.

– Почему не мог? – удивленно спросил он, возвращая перчатку на руку.

– Ты, слишком красив, чтобы влюбиться в такую, как я.

– В такую чудесную, нежную и добрую? Еще как мог, потому, что и ты тоже красавица.

Сева сгреб в руки снега, и подбросил над нами, вызывая внутри в очередной раз восторг. Легко выдохнув, я решила ни о чем не думать, пустить все на самотек, а потому быстро чмокнув мужчину в теплые губы, принялась лепить средний шар для снеговика, о чем тут же и сообщила Севе.

– Нет, ты лепи маленький шар для головы, а самое тяжелое для меня.

– Ладно, но, если вдруг тебе станет трудно, свистни, помогу, – предупредила, продолжая накатывать снегом шарик.

Через полчаса у нас был готов огромный снеговик, ростом примерно с Севу, не два метра, конечно, но и не маленький. Откуда он взял угольки и морковку, снова оставалось загадкой, а вот я сбегала в квартиру, за шарфом и небольшой высокой миской, чтобы до конца украсить нашего друга. Вышло очень даже забавно и весело, потому что, когда Всеволод пытался поставить маленький шар для головы снеговика, он скатился с другой стороны. Упал и разрушился, и это вызвало вовсе не горечь и обиду, что мои труды были напрасны, а наоборот, мы вдоволь повеселились, кидаясь снегом и скатывая новый шар. И теперь стояли в полуметре от сооружения, с восторгом, словно маленькие дети, впервые слепившие снеговика, любовались своим мастерством.

– Вышло здорово! – провозгласила я, спиной опираясь о крепкую грудь Горыныча.

– Очень здорово! Замерзла? – спросил он, рукой обнимая меня за плечи.

– Не то чтобы замерзла, все же в теплых руках, но от чашки кофе точно не откажусь.

– Уже кофе? А как же твое любимое какао?

– Откуда ты вообще знаешь, что я люблю какао?

– Я много чего о тебе знаю. Так что, идем в уличное кафе за углом?

– Угу, но ты мне обязательно расскажешь, откуда ты такой мудрый знайка?

– Обязательно! Как-нибудь, – добавил Сева, когда мы пошли в сторону соседнего дома, в поисках этого самого кафе.

– Эй! Сейчас же рассказывай, – воскликнула я, и решив пошутить, дотянулась до его головы и надвинула шапку на глаза, а сама рванула прочь, чтобы не получить, в случае чего, по пятой точке.

– Ах, ты ж мелкая пакостница, а ну вернись немедленно.

Вы бы видели это зрелище! Здоровый, высоченный, взрослый мужчина, весело хохоча, бежит за мелкой девчонкой, которая пытается со всех ног удрать от наказания. И эта девчонка – я! Мне самой трудно поверить в происходящее, давно не чувствовала себя такой счастливой.

– Стой, беглянка, догоню же!

И что вы думаете? Догнал! И завалил в сугроб, переворачиваясь и перетягивая меня на себя.

– Разбойница, – тихо прошептал он, стряхивая с моей куртки снег.

– И что, совершенно не будешь мстить? – поинтересовалась лукаво, смотря на манящие губы мужчины.

– Буду, – кивая, ответил он, пальцем погладил по щеке, и добавил: – очень сладко буду…

– Что? – растерянно переспросила, переведя взгляд на его глаза, больше напоминавшие ночь, потому что в полумраке улицы, теперь не рассмотреть удивительный зеленый цвет хвои.

– Выйдешь за меня? – слова, произнесенные на выдохе, опалили мои губы, и я замерла, пытаясь разглядеть эмоции на его лице.

– Я что, сейчас в сказке нахожусь? – не до конца веря в происходящее, закусила губу, все так же лежа на его груди.

– Если согласишься, всю жизнь будешь в сказке.

– А если не соглашусь?

– В противном случае, мне придется очень долго за тобой ухаживать, добиваться отзыва от сердечка, которое сейчас так гулко стучит, ударяясь о грудную клетку.

– А если выйду за тебя замуж, тогда ухаживаний не будет, а мне бы очень хотелось, – от своих слов, сама же смутилась, и носиком уткнулась в горячую шею.

– Для тебя я сделаю, все что угодно.

Крепкая рука осторожно легла мне на голову, и сквозь шапку, пальцы погладили затылок, вызывая приятные мурашки в теле, отчего тут же захотелось замурлыкать, как ласковая кошечка. Интересно, как там Тимофей без нас?

– Сева, – тихонько позвала я замолчавшего мужчину.

– Ммм…

– Сев, давай вставать, а то глядишь, простудишься.

– Неа, не простужусь.

– Ты словно будущее видишь! – возмутилась я, пытаясь подняться и потянуть за руку Всеволода, но мои потуги оказались тщетными.

– Может и вижу, как знать.

– Еще скажи, что знаешь ответ на свой вопрос!

– Знаю, конечно! – серьезно, даже немного важно произнес он, возвращая меня в свои объятия.

– И каков же ответ я дам, а, самоуверенный Дед Мороз?

– Ты скажешь «да», сегодня же!

– Ах ты, наглец такой! – запыхтела я, почувствовав его руку у себя на попе, и приложила все усилия, чтобы подняться на ноги.

– Не ерзай, я взрослый мужчина…

– И что? – моргая, уставилась на него, не понимая, к чему он клонит.

– И там, – он указал кивком головы в область своего пояса, – тоже все по-взрослому.

Ох, как же я вспыхнула от стыда за то, что лежу на мужчине, еще и возбуждаю его!

– Не думай о глупостях, Снегурочка, все происходит так, как должно происходить.

– Правда, так считаешь? Но мы ведь знакомы лишь день. Это неправильно, как-то!

– Я говорю лишь то, что считаю верным. Новый Год – время чудес, просто доверься мне.

– Но праздники заканчиваются…

– А волшебство остается с нами, – заверил он меня, и приподнявшись, вдохнул мой запах

на шее.

– То-есть?.. Значит, я просто обязана ответить «да»?

– Ты не обязана, твое сердце говорит за тебя.

Я улыбнулась, прислушавшись к своим чувствам и эмоциям, понимая, что мне спокойно, хорошо и уютно в объятиях этого загадочного мужчины. Неужели, действительно волшебство, и после праздников оно не исчезнет? Как знать?

– Ох, Сева! – возмутилась я, хлопая ладошкой, облаченной в варежку, его по плечу.