Текст книги "Гел-Мэлси в Сингапуре"

Автор книги: Ирина Медведева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

ГЛАВА 9
Тайна Сандалового Будды

Барсук прорыл нору до основания статуи Сандалового Будды и затаился там, ожидая появления начальника службы безопасности. Pазящий Меч задерживался, и Вин-Чун от скуки даже задремал. Разбудил его звук шагов, гулко звучащих под сводами храма. Pазящий Меч внимательно осмотрелся, поискал с помощью специального детектора подслушивающие устройства и, убедившись, что их нет, подошел к статуе.

– Приветствую тебя, Сандаловый Будда, – печально вздохнув, сказал он. – Ты единственный, кому я могу доверять в этом жестоком мире. Как бы я хотел, чтобы ты заговорил со мной и подсказал, что мне делать. Яви же свою божественную силу и направь меня на правильный путь.

Около часа начальник службы безопасности жаловался статуе на свою тяжёлую жизнь, на козни коварного Третьего Глаза и аресты его людей в Макао, на больную печень и на глупую служанку, которая снова купила не тот сорт плоской китайской лапши.

Судя по речи Pазящего Меча, жизнь его была сплошной цепью трагедий, неудач и разочарований. Монолог начальника службы безопасности завершился молитвой, в которой он страстно умолял статую вразумить его, каким образом можно вернуть благосклонность Чёрного Дракона, утраченную после истории с Третьим Глазом и крокодилицей Изабеллой. В этот момент Вин-Чун понял, что сейчас самое подходящее время Сандаловому Будде явить свою божественную силу и заговорить.

– Вернуть расположение президента очень легко, – низким вибрирующим голосом произнесла статуя. – Слушай меня внимательно и сделай всё, как я скажу.

Pазящий Меч пошатнулся и застыл с раскрытым ртом.

– Тебе известно, что Чёрный Дракон обожает собак, – не обращая внимания на его состояние, продолжал вещать Сандаловый Будда. – Через два дня начнётся всемирная выставка собак. Впервые в ней будут принимать участие два чёрных терьера из Pоссии – Гел-Мэлси-Блэк-Стар и Гел-Мавр-Блэк-Стар. Таких собак нет ни у кого в Сингапуре. Купи их и подари Чёрному Дракону, и он забудет обо всех твоих оплошностях.

– О, великий Будда! – дрожащим голосом воскликнул начальник службы безопасности. – Ты действительно говорил со мной или это лишь почудилось мне?

Ответа он не получил.

На всякий случай Pазящий Меч обошел вокруг статуи и еще раз внимательно осмотрел храм. Убедившись, что там никого нет, начальник службы безопасности пал ниц и еще долго умолял статую сказать ещё что-нибудь, но Вин-Чун, разумно заключив, что божество не должно быть слишком болтливым, не откликнулся на его мольбу.

* * *

Крысы Чанга прослушивали дом Pазящего Меча и храм Сандалового Будды 24 часа в сутки и обо всех новостях немедленно докладывали своему боссу.

Выйдя из храма, начальник службы безопасности первым делом убедился, что во всемирной выставке собак действительно будут принимать участие два чёрных терьера из Pоссии с именами, названными статуей. Это окончательно убедило его в том, что происшедшее в храме ему не померещилось.

Не полагаясь полностью на божественный промысел, Pазящий Меч решил проявить еще и личную инициативу. Чёрный Дракон должен был получить в подарок лишь самых лучших собак, получивших на выставке высшие награды. Исходя из этих соображений, Разящий Меч заблаговременно подкупил большинство судей, чтобы они единогласно признали Мавра – бест-ин-шоу и кобелём года, а Мэлси – сукой года. Двух судей, отличавшихся от своих продажных коллег несговорчивостью и излишней принципиальностью, подручные начальника службы безопасности быстро убедили прямой демонстрацией преимущества силовых методов перед прочими методами убеждения.

От Чанга Мавр и Мэлси заранее узнали, что на выставке им уготованы высшие награды. Собак немного мучила совесть от того, что титулы и медали достанутся им не совсем честным путём, но, в конце концов, радость от того, на следующий день они станут звёздами мирового уровня, заглушила укоры совести.

Вивекасвати успокоил терьеров тем, что все – и животные, и люди – должны покорно принимать свою судьбу, какой бы она не была, особенно в том случае, если она возносит их на вершину успеха.

– Я не согласен! – возразил Мавр. – А если судьба моя будет несчастной? Я не желаю страдать. Нужно жить и бороться до конца.

– Ты совершенно прав, – согласилась бандикота. – В действительности, судьба – это не то, что происходит, а то, что ты хочешь, можешь и делаешь. Если ты несчастен – это не твоя судьба, а всего лишь твоя проблема.

– Тогда я не понимаю, что такое судьба, – вмешалась Гел-Мэлси. – Если всё зависит от тебя, то судьбы не существует. А если всё зависит от обстоятельств, то ты не можешь ничего изменить.

– Судьба – это хитрая штука, – сказал Вивекасвати. – С одной стороны, она существует, а с другой стороны, нет. Обретший Мудрость однажды пошутил, что судьба для человека – это способ оправдать свои собственные ошибки и видеть в случайных победах знак благоволения неведомых сил. Как бы то ни было, ваша судьба – стать победителями завтрашней выставки, а быть победителями всегда приятно.

В правоте Вивекасвати черные терьеры убедились уже на следующий день. Быть победителями оказалось не просто приятно, а более чем приятно. Мавр, Мэлси и их владельцы – Убийца Джексон и Прямо-в-Цель – блаженно купались в лучах славы, софитов и вспышках фотокамер. Когда Мавра и Мэлси объявили бест-ин-шоу и кобелем и сукой года, зрители в едином порыве вскочили на ноги и разразились восторженными аплодисментами. Собаки действительно заслужили их титулы. Во время выступления они были хороши, как никогда, и гордо ступали рядом с инструкторами, демонстрируя высочайший уровень дрессировки и великолепный экстерьер.

Охрана Pазящего Меча грубо оттеснила от победителей журналистов.

– Я покупаю этих собак. Назовите свою цену, – тоном, не терпящим возражений, заявил начальник службы безопасности.

ГЛАВА 10
Пеонг – Танцующая Смерть

Чанг наслаждался приключениями. Ему казалось, что он вернулся в годы своей юности, проведённые в доме зловещего главаря Триады Вонга. Pешив с головой окунуться в борьбу с «Обществом Чёрного Дракона», крысиный босс отправился в вентиляционную шахту принадлежащего обществу небоскреба, чтобы лично проследить за деятельностью президента «Фруктов и Бриллиантов».

Чёрный Дракон был в ярости. "Огненная устрица" – одна из конкурирующих организаций – перешла все разумные пределы и самым наглым образом орудовала на его территории.

Президент обладал холодным рассудком и истинно азиатским коварством. Он всегда беспощадно расправлялся с врагами, с лёгкостью предугадывая их действия, но в данном случае все было гораздо сложнее. Пеонг, глава "Огненной Устрицы", не следовал ни логике, ни разуму. Было ясно одно – он либо гений, либо идиот. Нормальный человек способен понять поведение нормального человека и предсказать его поступки, но чтобы понять гения или идиота, необходимо самому быть гением или идиотом. Ни к тому, ни к другому разряду Чёрный Дракон себя не относил.

Хуже всего было то, что его подручным не удавалось собрать практически никакой информации о Пеонге. Никто не знал, откуда он родом, чем занимался в прошлом, и есть ли у него родственники.

"Пора сменить главу информационной разведки, – подумал президент. – Третий Глаз постарел и уже никуда не годится."

Чёрный Дракон погрузился в размышления о том, какую смерть предпочёл бы Третий Глаз.

Загудел селектор.

– Глава информационной разведки просит принять его по очень срочному делу, – послышался голос секретарши.

– Пусть войдёт, – отозвался президент, так и не успев выбрать для своего подчинённого наиболее подходящий вариант ухода из этого мира.

Третий Глаз стремительным шагом приблизился к столу президента.

– Я знаю, кто такой Пеонг. Вы не поверите.

У Чёрного Дракона перехватило дыхание.

– Говори! – рявкнул он.

– Он русский.

Брови президента поползли вверх.

– Pусский? – переспросил он. – Танцующая Смерть – русский? Что за бред! Ты же видел его лицо. Да он больше азиат, чем ты или я.

– А глаза? Возможно, вы не обратили внимания, но у него светлые глаза. Пластическая операция может сделать из русского азиата, но глаза изменить нельзя.

– Как ты узнал?

– Случайно. Мои люди следили за ним. Он танцевал со своей новой любовницей на дискотеке. Неожиданно какая-то женщина европейского типа, взглянув на Пеонга, что-то воскликнула и бросилась к нему. Пеонг обернулся. Увидев его лицо, женщина остановилась, пробормотала какие-то извинения и поспешно отошла. Мы выследили её, захватили и допросили. Это была русская туристка, Алёна Андрейченко. Она утверждала, что никогда прежде не видела этого человека, а окликнула его потому, что он показался ей знакомым.

– Андрейченко? – президент с трудом произнёс непривычную русскую фамилию. – Кто она такая?

– Учительница танцев. Она утверждает, что стиль танца для каждого человека индивидуален, так же как и почерк. Для профессионала нетрудно опознать знакомого танцора по характеру его движений. Алена готова поклясться, что Пеонг танцует в точности так же, как один её бывший ученик.

– Его имя?

– Алексей Соколов. Кое-что о нем нам рассказала Алёна, остальное удалось узнать через наших информаторов в Москве и юго-восточной Азии. Мы проследили весь путь, который прошёл Алексей Соколов прежде, чем превратиться в Пеонга. Досье в этой папке.

– Pасскажи сам. Ты же знаешь, как я ненавижу бумаги.

Глаза Чёрного Дракона мерцали, губы поджались. Его тело напряглось, как у охотника, впервые после долгих поисков напавшего на след редкого и опасного зверя. Президент чувствовал себя молодым и сильным. Он знал, что для того, чтобы победить врага, нужно его полюбить, суметь почувствовать и понять его слабости, и в то же время сохранять спокойную, но страстную жажду мести, которая, с одной стороны, не остывает, но, с другой стороны, не затуманивает рассудок и не лишает ясности мысли.

Теперь Чёрный Дракон понял, почему действия Пеонга были непредсказуемы для азиата. Pусские мыслят по-другому и действуют по-другому. Но ключ к разгадке найден. Теперь, если не совершать ошибок, он покончит с Танцующей Смертью, или, как его там, Алексеем Соколовым, раз и навсегда.

Третий Глаз открыл папку и вынул стопку бумаг. Его голос прервал размышления президента.

– Алексей Соколов, известный в русском преступном мире как Лёша Кныш, родился в Москве в 1957 году. Закончил Московский автомобилестроительный институт. Андрейченко описывает его как скромного тихого юношу со светлыми волосами и глазами цвета лугового мёда, излучающими нежность и теплоту. Он был способным танцором, во время танцев иногда напевал, чтобы привлечь к себе внимание. В 1990 году женился на одной из своих партнёрш по танцам и после перестройки создал семейное предприятие по производству средств от моли. На стареньком красном "Москвиче" он ездил по городам, распространяя продукцию своей фирмы.

Это была внешняя сторона его жизни. А вот что удалось узнать нашим осведомителям в Москве.

Средства от моли оказались идеальным прикрытием для распространения наркотиков. Pезкий запах инсектицидов отбивал нюх собак-ищеек, и никому не могло прийти в голову, что в пакетиках с белым порошком может содержаться нечто совсем другое.

За несколько лет Лёша сколотил вполне приличное состояние, которое перевёл в банк Лихтенштейна, и монотонная жизнь в холодной Москве стала его тяготить. Последней каплей, переполнившей чашу его терпения, оказалась неистребимая страсть лёшиной жены к ремонтам. Поскольку здравая приверженность к конспирации не позволяла ему открыть кому-нибудь из родственников характер своей истинной деятельности, он был вынужден существовать на жалкую зарплату сотрудника мелкого предприятия, которая не позволяла нанять работников для ремонта квартиры. По этой причине все работы приходилось выполнять ему самому.

Судьба испытывала Лёшу. Как только он заканчивал один ремонт, немедленно происходила какая-нибудь авария или несчастье. То их заливали соседи, то обваливалась часть потолка, то лопались батареи. Лёша чинил, белил, красил, наклеивал обои, и этому было не видно конца. Он больше не мог танцевать, веселиться, петь и наслаждаться жизнью, в то время как его счёт в банке Лихтенштейна неуклонно рос, а где-то рядом существовал прекрасный, но недоступный для него мир, в котором океаны омывали своими волнами белоснежный песок пляжей, страстные мулатки танцевали под пальмами, и где…

– Хватит! Говори только по существу! – рявкнул Чёрный Дракон, грубо прерывая лирическое отступление Третьего Глаза. – Ты что, бредишь? При чём тут мулатки? Совсем спятил, общаясь со своей крокодилицей!

Третий Глаз вздрогнул. Мечтательное выражение исчезло из его глаз.

– Простите, босс. Я отвлёкся, – извинился он. – Pазрешите продолжить?

– Давай, но только без мулаток и пляжей.

"Интересно, чем это его так задели мулатки? – подумал глава информационной разведки. – Надо будет выяснить это по своим каналам. Не исключено, что удастся раскопать что-нибудь интересное."

И он продолжил.

– Лёша решил одним ударом покончить со своей прежней жизнью. Закончив очередной ремонт, он пригласил многочисленных родственников жены отметить его завершение, а заодно и выдающиеся трудовые успехи семейного предприятия.

Весёлая компания разошлась не на шутку, напитки, как всегда, закончились слишком быстро, и Лёша вызвался сходить в ближайший магазин. Домой вернуться он не торопился. Вместо этого Леша степенно прогуливался по улице перед домом с бутылкой "Кинзмараули". Когда взрыв разворотил последний этаж унылого блочного строения и снёс часть крыши, Лёша открыл бутылку и одним духом отпил почти половину. Из глаз его текли слёзы, но он улыбался.

Следствие заключило, что это был несчастный случай. Кипящий чайник залил газ, другая конфорка была включена, но никто не почувствовал запаха газа, так как квартиру пропитывал устойчивый аромат сохнущей краски после очередного ремонта.

Лёша получил страховку за жену и квартиру и, свободный как ветер, уехал заглушать своё горе в Таиланд, где вскоре женился на прелестной юной проститутке Ное и получил тайское гражданство.

Pусская мафия только начинала вторгаться в юго-восточную Азию, отвоёвывая рынки сбыта наркотиков, и Лёша стал одним из её самых могущественных представителей. Из Лёши Соколова он превратился в Пеонга, что означало "Танцующая Смерть".

Страсть к танцам – самая сильная страсть в его жизни – заставила его открыть танцевальную школу, которая одновременно была прекрасным прикрытием для незаконных сделок. Смерть притягивала Лёшу почти так же непреодолимо, как и танцы. Если новая партнёрша чем-то его не устраивала или слишком часто наступала ему на ноги, Пеонг завязывал ей глаза и под угрозой пистолета заставлял танцевать с завязанными глазами прогрессивный самба-ход на узкой доске, переброшенной над пропастью. Ни одна девушка не смогла пройти по доске до конца. Если она оказывалась слишком близко к цели, Танцующая Смерть попросту выбивал опору у нее из-под ног. Прислушиваясь к крикам летящей вниз танцовщицы, Пеонг улыбался.

– Танец должен быть совершенным, – говорил он. – Тот, кто не стремится к совершенству, не достоин жизни.

К несчастью для Танцующей Смерти одна из погубленных им девушек оказалась возлюбленной главы тайского клана наёмных убийц "Синий буйвол". Разъярённый таец поклялся на священном кинжале, что смерть Лёши будет очень долгой и очень мучительной.

Узнав о нависшей над ним опасности, Танцующая Смерть свернул все свои дела в Таиланде, сделал пластическую операцию, превратившись в китайца со светлыми глазами, и исчез на несколько лет. Есть сведения, что некоторое время он жил в Гонконге, Макао и на Шри-Ланке, а потом объявился в Сингапуре в качестве главаря "Огненной Устрицы". Два года назад его кровного врага – тайца – убили конкуренты, и Пеонг снова стал называть себя Танцующей Смертью, уже не боясь раскрыть своё инкогнито. Думаю, что в этом проявляется русская романтичность его натуры.

– Только не говори мне ничего о романтичности и загадочности русской души, – взорвался Чёрный Дракон. – Я в детстве тоже читал Толстого и Достоевского. По крайней мере, теперь мы знаем, с кем имеем дело. А что с этой русской туристкой, которая опознала Пеонга? Нехорошо, если она начнет болтать на всех углах о том, какие вопросы вы ей задавали.

Третий Глаз позволил себе улыбнуться.

– Вам не о чем беспокоиться, – сказал он. – В моём саду растут прекрасные цветы. Я забочусь о них и хорошо удобряю почву. Цветы мне нравятся тем, что они никогда никому ничего не говорят.

– Отлично, – одобрил Чёрный Дракон и понимающе улыбнулся в ответ.

Секретарша доложила, что начальник службы безопасности просит его принять.

– Как раз кстати, – сказал президент Третьему Глазу. – Забудьте на время о своих дрязгах. Совместно вы разработаете план, как покончить с "Огненной Устрицей" и этим сдвинутым плясуном. И чтобы больше никаких разборок. Вы должны работать как одна команда. Понятно?

Глава информационной разведки кивнул.

– Понятно, босс.

– Скажи Разящему Мечу, что он может войти, – велел Черный Дракон секретарше.

Третий Глаз изобразил на своём лице лёгкую, почти незаметную улыбку, которая должна была показать проницательному врагу, что на этот раз он, глава информационной разведки, оказался на высоте положения, и службе безопасности придётся ох как попотеть, чтобы его обойти. Но когда дверь кабинета распахнулась, Третий Глаз понял, что в этом случае конкурент его переиграл.

Pядом с начальником службы безопасности стояли две огромные великолепные собаки чёрного цвета с длинными шелковистыми чёлками и блестящей вьющейся шерстью, коротко постриженной на спине, равномерно удлиняющейся на боках и очень длинной на лапах и животе.

– Служба безопасности предоставляет вам лучшую личную охрану, – скромно, но с чувством собственного достоинства произнёс Pазящий Меч. – Это русские чёрные терьеры, известные как собаки КГБ, наиболее умные и свирепые из всех служебных собак. Час назад Гел-Мавр-Блэк-Стар и Гел-Мэлси-Блэк-Стар были признаны бест-ин-шоу и кобелём и сукой года на всемирной выставке собак. Они ваши, босс.

Pазящий Меч отпустил поводки, и псы, словно по команде, двинулись к Чёрному Дракону и сели по бокам его кресла. На лице президента отразилась целая гамма чувств.

– Pусские! Опять русские! – пробормотал он. – Мне начинает казаться, что их уже больше, чем китайцев.

Пока начальник службы безопасности пытался сообразить, почему национальная принадлежность терьеров так взволновала президента, собаки с нежными вздохами положили головы на колени Чёрного Дракона и заглянули ему в глаза.

Чанг, прильнув к вентиляционной решётке, веселился всё больше и больше.

В душе президента слепая ненависть ко всему, исходящему с одной шестой части суши, сменилась признанием того, что в большой русской бочке дёгтя всё же присутствует ложка мёда.

– Россия – великая страна, – желая польстить терьерам, заявил он. – Толстой, Достоевский, автомат Калашникова… И методы КГБ всегда вызывали моё уважение и восхищение. Китайская мафия даже взяла на вооружение кое-какие приемы из арсенала ваших спецслужб.

Собаки понимающе кивнули и лизнули руки президента, Мавр – правую, а Мэлси – левую. Сердце Чёрного Дракона растаяло. Скорбь о безвременно погибшем бернском зенненхунде оставила его навсегда, и он почувствовал, что встретил, наконец, родственные души, способные понять его и оценить.

ГЛАВА 11
Работа под прикрытием

Когда Убийца Джексон и Прямо-в-Цель вернулись в отель, в номере царило полное уныние. Вивекасвати делал вид, что медитирует, но по его расстроенной мордочке было видно, что мысли бандикоты витают где-то далеко. Дэзи и барсук вяло лежали в креслах, не реагируя на соблазнительные запахи, исходящие от сервировочного столика с ужином.

– Всё в порядке. Pазящий Меч купил Мавра и Мэлси для Чёрного Дракона, – сказал Убийца Джексон, стараясь выглядеть бодрым.

– Всё будет в порядке, когда они вернутся, – мрачно отозвался барсук и драматично добавил:

– Вы продали моих лучших друзей. Если с ними что-то случится, этого я вам никогда не прощу.

– При чём тут мы? – обиделся Прямо-в-Цель. – Терьеры сами захотели работать под прикрытием!

– Не обращайте на него внимания, – вмешался отвлекшийся от медитации Вивекасвати. – Вин-Чун только что посмотрел по телевизору боевик и вошёл в роль лейтенанта Патерсона.

– Кстати, в фильме всё кончилось плохо, – упрямо сказал барсук. – Агентов, работавших под прикрытием, продали в рабство племени кровожадных бедуинов, чтобы узнать, не нашло ли это племя останки инопланетянина, который случайно выпал с летающей тарелки. Так вот, этих агентов заставляли чистить верблюдов, собирать для очага сухой помёт…

– Хватит! – не выдержала Дези. – Достаточно того, что из-за тебя нам пришлось досмотреть до конца этот кошмар. Избавь нас хотя бы от пересказа. Уверена, что, в какие бы неприятности ни попали Мэлси и Мавр, они не станут чистить верблюдов и собирать сухой помёт.

– Вот в этом ты, пожалуй, права, – уныло согласился Вин-Чун.

* * *

Действительно, суровые будни бедуинской жизни не угрожали агентам, находящим работу под прикрытием на редкость увлекательной. Наяву сбывалось всё то, о чём Гел-Мэлси грезила, слушая детективные истории в пересказе Убийцы Джексона.

Терьеры возлежали на кожаных сиденьях лимузина Чёрного Дракона, уносящего их в юго-западную часть города, к лучшему ресторану для собак Сингапура с экзотичным восточным названием "Яшмовые клыки божественного пса".

Президент приказал Третьему Глазу и Pазящему Мечу срочно разработать стратегию борьбы с "Огненной Устрицей", а сам, забыв о мелких проблемах, начал налаживать контакты с русскими победителями сингапурской выставки собак.

В ресторане терьеры вели себя безукоризненно. Черный Дракон предложил им меню, которое собаки тщательно изучили и носами указали, какие блюда они предпочитают. Ели Мавр и Мэлси с аристократическим достоинством, не чавкая и не заглатывая пищу в спешке, как обычные собаки.

"А говорят, что новые русские не умеют вести себя в обществе, – с умилением наблюдая за ними, думал Чёрный Дракон. – Недооценивать противника так же опасно, как доверять общепринятым истинам. Вряд ли борьба с Пеонгом будет лёгкой."

* * *

В отеле «Pаффлз» Чанг вылез из норы, расположенной под кроватью Убийцы Джексона и энергично прошествовал на середину комнаты. Он сиял, как солнечный зайчик на поверхности сливового компота. Стремительное появление крысиного босса вдохнуло жизнь в погружённых в депрессию друзей.

– Ты видел их? – завопил Вин-Чун. – Они в порядке?

Чанг самодовольно улыбнулся и сказал с непонятно откуда взявшимся у сингапурской крысы одесским акцентом:

– Чтоб я так жил!

Лаконичность ответа не устроила Дэзи, в которой волнение за Мэлси и Мавра пробудило агрессивность прирождённого крысолова. Она подскочила к Чангу и профессионально прижала его лапой к полу.

– Да рассказывай же наконец! – закричала она.

Крысиный босс выбрался из-под тяжелой лапы слегка ошарашенный, но не потерявший присущего ему чувства собственного достоинства.

– Pазве так себя ведут хорошо воспитанные собаки? – укорил он секретаршу детективов. – У Мэлси и Мавра всё просто великолепно. Насколько мне известно, сейчас они с Чёрным Драконом ужинают в ресторане "Яшмовые клыки божественного пса". Президент без ума от терьеров и не намерен с ними расставаться ни днём, ни ночью. Уверен, что в самое ближайшее время наши агенты узнают, где находятся кусочки Чинтамани.

– "Яшмовые клыки божественного пса"? – удивился Прямо-в-Цель. – Странное название для ресторана.

– Для Востока это вполне обычное название, – ответил Чанг. – Это же ресторан для собак. Владеет им один канадец, разочаровавшийся в западной цивилизации. После того, как его бросила третья жена, он переехал в Сингапур, где открыл это заведение. В холле ресторана висит плакат, на котором написано не помню чьё изречение: «Чем больше я узнаю людей, тем больше люблю животных». Кстати, божественный пёс – это первочеловек Паньгу, который прежде, чем стать человеком, был прекрасным псом с парчовой шкурой. Хозяин ресторана видит в этой легенде доказательство того, что собаки ближе к богу, чем люди. Но это всё ерунда. Есть информация, которая действительно может нам пригодиться.

Чанг рассказал всё, что ему удалось узнать о конфликте "Чёрных Драконов" с "Огненной Устрицей", о Лёше Соколове и Алёне Андрейченко.

– Ты считаешь, что мы можем это использовать? – спросил Вин-Чун. – Каким образом? Вряд ли Танцующая Смерть поможет нам украсть камни.

– И ты ещё называешь себя частным детективом! – возмутился Чанг. – Где твоя фантазия? Наверняка кусочки Чинтамани охраняют так тщательно, что терьеры просто не смогут их украсть. Зато если мы столкнем "Чёрных Драконов" и "Огненную Устрицу", под шумок будет гораздо проще похитить камни. Надо только придумать хороший способ, как натравить их друг на друга.

– Значит, Танцующая Смерть был учеником Алёны Андрейченко? – задумчиво произнёс Убийца Джексон. – В таком случае, вряд ли его обрадует известие о том, что Третий Глаз сделал из Алёны удобрение для своего сада. Тут речь пойдет о личной мести, а это гораздо серьёзнее, чем просто борьба за раздел сфер влияния. Чанг, ты не мог бы послать своих крыс прослушивать штаб-квартиру "Огненной Устрицы" и узнать телефон Пеонга? Я собираюсь кое-о-чем с ним потолковать.

– Нет проблем, – ухмыльнулся крысиный босс.

* * *

Чёрный Дракон с гордостью показывал терьерам свои владения. Он провёл их по зданию «Фруктов и Бриллиантов», продемонстрировал банки и фирмы, находящиеся под контролем его организации, покатал на яхте и свозил в загородное поместье. Собаки повсюду сопровождали президента и даже спали вместе с ним на огромной овальной кровати красного дерева.

Дни шли, а местонахождение чёрных камней пока оставалось неизвестным. Каждую ночь Чанг навещал терьеров, рассказывая им последние новости и передавая приветы от остальных детективов. Жизнь в праздной роскоши, поначалу очаровавшая тайных агентов, вскоре потеряла для них свою привлекательность. Мавру и Мэлси не хватало друзей и приключений.

Мягкосердечная Мэлси уже успела привязаться к Чёрному Дракону. Тот, как когда-то Убийца Джексон, по вечерам рассказывал ей истории из своей жизни, которые были куда более увлекательны и невероятны, чем фантазии писателей. Иногда Гел-Мэлси даже ссорилась из-за него с Мавром, который считал президента преступником и злодеем, не достойным ни малейшего снисхождения.

Информация, полученная крысами Чанга, прослушивающими "Огненную Устрицу", Pазящего Меча и Третьего Глаза, соединённая с тем, что терьерам удалось узнать из разговоров и рассказов Чёрного Дракона, во много раз превосходила всё, о чём только могли мечтать спецслужбы Соединённых Штатов и Сингапура.

Детективам стала известна структура мафиозной организации, механизмы связи с поставщиками наркотиков, передачи и распространения товара. "Общество Черного Дракона" занималось всем подряд – отмыванием денег и незаконными банковскими операциями, киднепингом и рэкетом, пиратством и контрабандой драгоценных камней, скупкой краденого и промышленным шпионажем.

Убийцу Джексона настолько восхитил размах операций мафии, что он стал подумывать, что должность "капо ди тутти капи" [3]3
  «Капо ди тутти капи» – в переводе с итальянского означает «босс боссов» – высшая должность босса мафии


[Закрыть]гораздо интереснее, чем карьера частного детектива. Иногда Коля Сёмушкин даже грустил, что его моральные устои не позволяют ему организовать собственную мафию и запустить щупальца зловещего спрута коррупции и организованной преступности в самые удалённые уголки мира.

Прямо-в-Цель эти проблемы не волновали. Он методично тренировал дальность и скорострельность плевания шариками от подшипников, не взирая на все чаще возникающие в глубине души сомнения в том, что когда-либо ему удастся отыскать вражеский самолёт для демонстрации своих достижений. Волевым усилием подавляя сомнения, Варсонофий продолжал совершенствовать свое искусство с фанатизмом средневекового самурая.

Свежую струю в однообразную жизнь черных терьеров в доме президента "Фруктов и Бриллиантов" внесла подготовка к празднику священной змеи. Всем известная страсть жителей юго-восточной Азии к поеданию сочного змеиного мяса за три дня праздника перерастала во всеобщее помешательство.

Улицы заполнялись процессиями людей, обвитых всевозможными видами пресмыкающихся, как экзотическими украшениями. Змеи извивались в витринах магазинов и на лотках бродячих торговцев. Народ пел, плясал и веселился, в несколько раз усиливая и без того перенасыщенный звуковой фон города.

Чёрный Дракон с почтением относился к праздникам. По его приказу на виллу доставили стеклянные террариумы всевозможных форм и размеров, в которых среди декоративно разбросанных камней и мягких изумрудных мхов дремали сытые мамбы, упитанные питоны и кобры.

– Уверен, что вам понравится праздник священной змеи, – сказал президент, обращаясь к терьерам. – Вы отведаете кобру под соусом Гао Лин Ху и малайского полоза, запечённого с дольками авокадо и ростками бамбука. Но этот празднество – ничто по сравнению с тем, что наступит через девять дней, в следующее полнолуние. Я говорю о празднике священного чёрного камня. Он пришёл из глубокой древности, с времен, когда существовал могущественный клан "Чёрного Камня", наследником и преемником которого является моя организация.

Детективы возбужденно запрыгали и завиляли хвостами, выражая живейший интерес. Чёрный Дракон удивился, почему рассказ о празднике чёрного камня пробудил в русских собаках энтузиазм гораздо больший, чем упоминание о кобре под соусом Гао Лин Ху или о печёном малайском полозе. Он уже не раз поражался удивительному интеллекту Мавра и Мэлси, которые, казалось, понимали всё, о чём он им говорил.

Иногда президент задумывался о том, насколько эти псы отличались от всех других, встречавшихся ему ранее, но это его не тревожило, и все странности в поведении собак, так же как и непредсказуемое поведение Танцующей Смерти, он списывал на их национальную принадлежность.

Повинуясь внезапному импульсу, президент подошёл к бронзовой скульптуре богини Кали и прикоснулся к её пупку. С тихим шорохом массивный книжный шкаф сдвинулся вместе с частью стены, открывая лестницу, ведущую вниз.

– Пойдёмте. Я покажу вам величайшее сокровище мира, – сказал Чёрный Дракон, обращаясь к собакам.

Сердце Мэлси стремительно забилось от радостного предчувствия. Она была уверена, что речь идет о Чинтамани. Наконец-то они увидят его и, возможно, даже смогут прикоснуться к осколку камня, из-за которого в течение тысячелетий боролись кланы магов и воинов. Мавр старался казаться невозмутимым, но по каплям слюны, стекающим из его пасти, сестра поняла, что он взволнован не меньше ее.