Текст книги "Призраки по контракту (СИ)"
Автор книги: Ирина Белояр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
У косматого нищего, отделившегося от стены впереди по ходу, в руках веревка. У правого сопровождающего – дубина. У левого – топор. Дон Серхио бросил отчаянный взгляд на гостеприимно открытые ворота в нескольких шагах – но оттуда тут же появился еще один трущобный житель. Как принято говорить в бульварной литературе (вы ведь не надеялись, будто здесь что-то другое?) ловушка захлопнулась.
Затравленные испанцы встали спина к спине, вытащили шпаги (насколько функциональные – черт их знает, мало ли, чего там продают в фэнтези-шопе), одним словом – морально приготовились защищаться. Но в этот момент за поворотом глухо залязгало. В проулке нарисовалась закованная в броню композиция – всадник на лошади. Забрало опущено, копье наперевес.
Седок пустил коня рысью. Оборванцы брызнули в разные стороны, идальго тоже едва успели убраться с дороги. Рыцарь развернулся, наставил копье на ближайшего нищего – того, который с топором. Тот мгновенно вскарабкался на забор, цепляясь за выщербленный камень. Паладин нацелился на следующего. В течение минуты проулок был очищен от преступных элементов. Тех, которые удирали бегом, живая скульптура медленно, но неумолимо преследовала до самого поворота – сцена совсем как в фэнтезийном блокбастере «Медный всадник»[10]10
Снят по мотивам какого-то древнего эпоса – не то шекспировской «Илиады», не то гомеровского «Гамлета», не помню (прим. авт.).
[Закрыть].
Идальго облегченно вздохнули. Рыцарь подъехал к ним и поднял забрало: тот юноша бледный, который предлагал лошадь (видимо, эту самую) за презервативы. В первом приближении он оказался не такой уж бледный и не такой уж юноша. Поджал губы, процедил:
– С вашим опытом жизни в Камелоте самое милое дело в трущобах гулять. Следуйте за мной. Сегодня будете моими гостями.
После чего монументальная композиция развернулась крупом к спасенным испанцам и шагом двинулась прочь из проулка. Как бы ни смущало кабальерос гостеприимство в приказном порядке, им ничего не оставалось, как отправиться следом.
Оставив позади пару кварталов, рыцарь, слегка пригнувшись, въехал в ничем не примечательную арку. Идальго вошли за ним и оказались на постоялом дворе. То есть, во дворе постоялого двора… Здесь всадник спешился, бросил поводья слуге и направился в дом.
– Хозяин! То же, что обычно, на троих. И комнату моим друзьям, – крикнул он и отстегнул от пояса кошель.
– Позвольте, угощаем мы, – поспешно сказал один из испанцев. Другой добавил:
– Будем праздновать наше чудесное избавление от бандитов.
Новоиспеченные друзья сели вокруг стола. Против угощения сэр Вильгельм возражать не стал, а в ответ на второе замечание ядовито улыбнулся:
– Никакие они не бандиты. Шпики.
– Да ну? – удивился короткошерстный рыцарь. – Как вы их определяете?
– Допустим, одного знаю в лицо, – новый знакомый возложил шлем и рукавицы на стол, вытер пот со лба (надо заметить, стоял неподходящий сезон для вышеозначенной униформы. Изобилие на улицах господ, облаченных в металлические доспехи, наводило на мысль, что господам этим просто больше нечего надеть). – А вообще – определять тут нечего, достаточно немного подумать. Если не будет разбойников, люди откажутся платить налог на охрану. Придется сокращать стражу. Если сократить стражу, то кто будет охранять мирных граждан от других мирных граждан?
– Хотите сказать, агенты по совместительству имитируют бандитов?
– Гениально, не правда ли? – усмехнулся сэр избавитель.
– Пожалуй. А чем мы их заинтересовали?
– Ведете себя нагло. Открытую распродажу устроили… Хорошо что патруля рядом не оказалось. За это ведь можно и плетей получить.
– Не оказалось? А двое копов, которые в углу сидели?
– Не их участок, не их смена, – сэр Вильгельм пожал плечами с явным недоумением: как это – не понимать таких простых вещей? Может, вы думали, что во времена короля Артура все было иначе? Действительно так думали, или придуриваетесь?..
Дон Серхио сдержался, чтобы не задать еще один наивный вопрос: если федеральные удостоверения у жителей королевства конфискованы, то откуда берется товар под мостом? Хотя – вопрос не так наивен, как кажется. Например, местные власти могли бы нехило наварить, закупая ходовые товары в Федерации и реализуя их совершенно официально. Но зачем тратить федеральную валюту, чтобы получить обратно деревянные бабки игрушечной страны? Куда удобнее помнить, что во времена короля Артура табака в старом свете не было, и знать, что в Камелоте чай не растет. Но тогда – кому, во имя всего святого, выгодно расставаться с федеральной валютой в обмен на деревянные бабки? Вот мы и вернулись к исходной формулировке вопроса: откуда, к такой матери, берется товар под мостом?..
Слуга принес три огромных кувшина и три кубка.
– Вы из России? – поинтересовался сэр избавитель, наливая себе вино. Кабальерос последовали его примеру.
– Ага. Из Москвы.
– И как она? Москва.
– Стоит.
Сэр Вильгельм хмуро кивнул, поднял кубок:
– Пусть и дальше стоит.
Испанцы сомневались, что Третьему Риму там, на родине, что-нибудь сделается. А вот им самим от незнакомых напитков – вполне вероятно. Отхлебнули по чуть-чуть. Новый знакомый охолостил кубок до дна, налил снова. Пожаловался:
– Нечасто приходится пить в компании.
Кивнул на принесенное блюдо с куропатками:
– Не отравитесь. Барана тоже можно заказывать. Жаркое не берите: цепень.
– У вас нет друзей? – поинтересовался дон Серхио, выискивая на блюде самую поджаренную пташку.
– У меня скверный характер, – равнодушно ответил сэр Вильгельм.
– А дама сердца?
– Замуж вышла. За другого.
– Ага. Пока вы исполняли рыцарский обет, ее насильно сосватали за титулованного герцога.
Новый знакомый усмехнулся:
– Совершенно добровольно выскочила за однокурсника. Ей не нравились мои игры. Так что я свободен и одинок. В Камелоте не так просто найти подругу, – мрачно заявил он.
– Однако вы пытались впарить нам лошадь в обмен на упаковку презервативов.
– С лошадью морока одна. На овес, опять же, тратиться. А мужчина с презервативами котируется гораздо выше, чем без них, – сэр избавитель отхлебнул из кубка и развил тему:
– Женщины, которые сюда приходят, делятся на две категории: воительницы и принцессы. Первые амбициозны, вторые капризны. Вот мы и лезем из кожи. Воительниц здесь больше, таких дур в Федерации полно. Принцесс меньше: таких дур в Федерации днем с огнем. Принцессам вилла на Канарах духовно ближе, чем преклонение небритых мужиков и отсутствие косметики от Френчи. Чего тебе? – это относилось к слуге, который уже пару минут молча стоял возле стола.
– Кальяна тоже три? – вяло уточнил гарсон. Сэр Вильгельм вопросительно обернулся к гостям. Дон Серхио помотал головой:
– Не все сразу, – и выложил на стол пачку «Блэк Джека». – Угощайтесь.
Сэр избавитель взял сигарету. Поймал уходящего слугу за рукав, бесцеремонно подтащил обратно. Тот жестом фокусника извлек из складок одежды зажигалку. Король Артур очередной раз перевернулся в гробу.
– Вы, я смотрю, не любите выпивку, – заметил сэр Вильгельм, внимательно изучая выпущенное колечко дыма. – Это похвально. Я тоже не очень. Иначе можно быстро разориться.
– Чем здесь зарабатывают рыцари? – поинтересовался дон Серхио.
– Кто чем, – пожал плечами новый знакомый.
…Можно поступить на государственную службу, если связи имеются. Можно открыть свою школу, ежели кто сэнсэй или мастер по фехтованию. Завести конюшню, если есть начальный капитал. Устроиться куда-нибудь вышибалами, если сил невпроворот. Можно записаться в текущую команду драконоборцев: они неслабо отстегивают за лицензию, зато, в случае успеха – вознаграждение. И убитого ящера отряд получает в полную собственность – мясо, шкура, гребень – все, одним словом. Это по любому навар, даже если вознаграждение отменят. Его, скорее всего, отменят: население уже и так со скрипом платит налог на охрану от чудовищ, драконов стало мало совсем, не беспокоят… Еще, если повезет, можно взять приз на турнире, но там большой взнос за участие. В конце концов, устроить дворцовый переворот, здесь это часто бывает, подолгу на троне не сидит никто… Если уж совсем ни в чем не сильны, присмотритесь к нерыцарским ремеслам. Потеря статуса, но так оно надежнее. Статус слишком громко жрать просит.
– …Я участвовал как-то в турнире. В состязании лучников. Взял приз, но он не окупил затрат.
– На мечах, наверно, больше выигрывают? – спросил дон Серхио.
– Так у них и взнос больше. Но это неважно: все равно, меч – не моя стихия. Совсем не моя, как выяснилось. Думал – неплохо их кую и проживу этим, в случае чего… – сэр Вильгельм помрачнел снова.
Испанцы не стали спрашивать, почему не оправдались надежды. Сами-то они никогда из-за психологических коллизий не парились (природа не только внеморальна, она и во всем остальном рациональна до безобразия), но догадывались, как болезненно расстаются с иллюзиями творцы прекрасного, оказавшись среди множества себе подобных. Так же, наверно, чувствовала бы себя смазливая деревенская простушка, приехавшая на всемирный конкурс красоты.
– Ясно, – усмехнулся длинноволосый идальго. – Дон Серхио, нам с вами из всего вышеперечисленного разве только дворцовый переворот подходит. Сэр Вильгельм, неужели находятся желающие править этой сумасшедшей страной?
– Теперь их стало поменьше. На бунтарей хранилище федеральных удостоверений действовало, как красная тряпка на быка. Но оно, говорят, недавно сгорело… Деза, чтоб я провалился. А так-то идиотов везде хватает, Камелот – не исключение. Вы посмотрите на этих, завсегдатаев главных улиц. Они же ни о чем они не думают, голова одними подвигами забита. Может, я не прав, но в голове в первую очередь должны быть мозги. А уж только потом – подвиги.
…День клонился к вечеру. Сэр избавитель, не смотря на свое равнодушие к винищу, заметно перебрал. В этом состоянии несовершенства жизни расстраивали его все больше и больше.
– Ушел отдыхать. Насчет мага вашего: хотите – вместе поищем. Всё развлечение, какое-никакое. Если буду нужен, я в торцевой комнате, – и удалился, пошатываясь.
– Чего скажете, сеньор? – тихо спросил дон Серхио. – Покатит Вильгельм Телль в качестве компаньона?
– Может, ну его на? – так же тихо ответил дон Валери. – Он ведь ни фига не знает про доктора.
– Зато местные порядки знает.
– Ага. Даже лучше, чем положено обычному лоху. Вот это и напрягает. Не, ничего такого, не подумай. Может, сэр Робин Гуд – хороший парень, но уж больно на провокатора похож.
* * *
Дон Серхио проснулся оттого, что в комнату тихо скреблись, и чей-то голос сдавленно бормотал:
– Господа… Господа…
Охотник за экзорцистами взял на всякий случай шпагу (которой ни разу не умел пользоваться), приоткрыл дверь. В коридоре оказался нищий – тот, что вчера пытался им впарить пьяного шарлатана за доктора экзорцизма.
– Господин… сеньор, я выяснил про того, кого вы ищете! Теперь уж наверняка, без ошибки! У нас, у нищих, очень хорошая информационная сеть, и я…
– Выкладывай, чего выяснил, – зевая, перебил дон Серхио.
– Они пришли из-за границы два года назад. Сам доктор Волков и его супруга…
Насколько мог помнить идальго, фамилию доктора он в Камелоте не назвал ни разу. А спутник жизни вообще молчал почти все время переговоров. Похоже, этот проходимец на сей раз и впрямь владеет информацией.
– Ну-ну, продолжай, – потребовал охотник за экзорцистами, стараясь говорить небрежно.
– Их преследовали, сеньор. Угрожали смертью. Кажется, даже покушались.
– Кажется – или покушались?
– Покушались… кажется. Тогда эти двое решили вернуться в ад, откуда они и произошли. Направились к Адским вратам. Отвел их туда один человек, пропащая душа. То есть, продал душу дьяволу… Вот, вместе с доктором и попал в пекло.
– Тебе известно, где находятся эти врата?
– Шутите, господин, – ухмыльнулся проходимец. – Нищим известно все.
– Отлично, – дон Серхио тряхнул спящего товарища:
– Валери, извольте проснуться. Мы отправляемся в преисподнюю.
– Как, уже? – пробормотал лохматый идальго, поворачиваясь на другой бок. – Сеньор, мы еще так молоды.
– Оплакать нашу молодость можно и по дороге, сеньор. Поднимайтесь, я сказал… А ты, – он обернулся к нищему, – если опять попытаешься впарить нам какую-нибудь фигню, я тебя собственноручно отправлю в преисподнюю. Без всяких врат.
Проходимец энергично замотал головой:
– В этот раз никакой ошибки, сэр… сеньор, то есть.
Сборы продолжались недолго. Продравший глаза Дон Валери был мрачнее обычного.
– Сколько туда добираться?
– Дня три, может – пять, – безмятежно ответил нищий.
– Так три или пять? – сварливо уточнил идальго, в упор глядя на проводника.
– Три. Или пять… может быть, – отозвался тот и обнадеживающе добавил:
– На лошади быстрее.
– К черту, – буркнул длинноволосый. – По крайней мере, смоемся из этого клоповника.
– Не брешите, сеньор, – успокаивающим тоном возразил дон Серхио. – Не видел я здесь ни одного клопа.
– Ясен пень, не видели. Поскольку отпугивающие пластины были в моем мешке и уцелели. Зато спрей против паразитов лежал в вашем мешке. Вам, сеньор, с вашей короткой щетиной все пофиг, а меня теперь целых пять дней вши будут жрать, блин.
Испанцы закупили у хозяина провизию на несколько дней и покинули гостеприимную ночлежку. Утро было безоблачным. Несколько доблестных рыцарей ласточками вылетели из закрывающихся на санитарный час кабаков и остались досыпать на булыжной мостовой. Через полчаса путешественники добрались до городских ворот – это такая красивая арка на окраине столицы, одиноко торчащая и никому на фиг не нужная.
Расходящиеся отсюда дороги вели на вполне определенные объекты. Расстояния в Камелоте невелики, и каждый тракт уже в переделах видимости упирался в какую-нибудь ферму или садово-огородное хозяйство. Это была самая широкая часть долины, горы маячили далеко на горизонте чуть заметными серыми зигзагами. Через пару часов, оставив за спиной последний виноградник, странники вошли в ущелье, тоже широкое – между боковыми хребтами не меньше полукилометра. Такова планета, приютившая рыцарский мир: кроме самого рыцарского мира здесь все огромное – горы, долины, солнце и луна.
Столица располагалась в самом низком месте. Двигаться по ущелью приходилось постепенно набирая высоту. Но напрягало другое, сама тропа: едва заметная, петляющая и крайне неудобная. То скачет по камням – в этом случае ноги переломаешь, то пересекает заросли карликового древа – в этом случае ноги путаются. К тому же коровы и овцы заминировали тут все на совесть, на каждом шагу рискуешь вступить в какой-нибудь рыцарский профсоюз. Кроме чертовой нескончаемой тропы в первый день пути толком ничего разглядеть не удалось. Анри клялся всеми своими родственниками, что уже завтра дорога станет существенно чище и приятнее. По меньшей мере, скотина кончится.
На ночлег остановились засветло. Рыцари выражали протест – на хрен превращать три дня в пять? Проводник только покачал головой:
– Когда стемнеет, все должно быть готово. Костер… ну, и остальное.
Что именно остальное, испанцы выяснили позже. Когда с трудом нарезанные резиновые сучья карликового древа весело горели рыже-зеленым пламенем и воняли на всю округу, когда путешественники съели убогий походный ужин – перед сном, одним словом. Анри взял ветку и очертил место стоянки. Рисовал медленно, тщательно расковыривая песок и отбрасывая в сторону камешки покрупнее. Попутно шевелил губами. Рыцари с интересом наблюдали. Наконец, проводник закончил священнодействовать и пояснил:
– Охранный круг, от эльфов и гоблинов.
Дон Серхио фыркнул, обернулся к товарищу:
– Сеньор! Я знаю, чего мы не сообразили захватить в эту страну чудес. Погремушки, блин.
– Да ладно, сеньор, – поморщился дон Валери. – В призраки вы раньше тоже не верили.
– Вы и сейчас не верите. А возбухаете… Спокойной ночи, сеньор. Я на стреме, часа через четыре разбужу. Чего-то мне этот охранный круг доверия не внушает, – хмыкнул он и тихонько добавил:
– …и наш сопровождающий тоже. Будем спать по очереди.
– Принято, – зевнул дон Валери и томным голосом добавил:
– Тем более, вы в припадке энтузиазма распродали все гондоны, а ванной здесь, к сожалению, нет.
– А еще, увы, у нас нет спрея от ваших домашних животных, – добавил дон Серхио. – Так что спать пока лучше порознь.
Длинноволосый идальго уничтожил подельника взглядом и отправился на боковую. Судя по тому, что с той стороны время от времени доносилось яростное шипение и не слишком куртуазная лексика, спрей действительно продавать не стоило.
Стараясь не уснуть, дон Серхио методично раз за разом обходил стоянку по линии охранного круга. Проводник тоже почему-то не ложился: сидел на камне, покачиваясь, смотрел на вершины дальней гряды и напевал что-то отвратительным гнусавым голосом. Идальго, чья меломания отнюдь не была выдумкой стройтрестовцев, жестоко страдал и здорово сомневался, что этот самодеятельный вокал лучше домашних животных дона Валери. Наконец не выдержал и холодно поинтересовался:
– Заклинание против эльфов?
– Нет, сэр… то есть, да, сеньор. Не знаю, можно ли считать это заклинанием, но когда я покидаю город, то всегда пою. И до сих пор не видел ни одного эльфа.
– Я их понимаю, – пробормотал дон Серхио, удаляясь от вокалиста.
Опустился туман. Небо темное, но в долине светло, как днем: в этих краях очень сильная луна, и гораздо крупнее земной. Будто в черном бархате прожгли дырку, и сквозь нее виден тотальный плазменный пожар по ту сторону занавеса. В свете луны все вокруг не серебристое, как на Земле, а золотистое. Бродишь в сокровищнице… Решение основать здесь рыцарский мир отцы Камелота, должно быть, приняли ночью.
Меланхолично озирая окрестности, идальго удалился от костра, вышел за пределы охранного круга. И тут откуда-то со скалистого отрога раздались печальные крики:
– Не ясно… не ясно… не ясно…
Отрог был далековато и слегка заретуширован туманом, а Дон Серхио не мог похвастаться орлиным зрением. Углядел только крупное темное пятно на фоне скалы. Кажется, пятно шевелилось… Идальго вынырнул из меланхолии. Ему подумалось, что вера проводника в эльфов и каких-то там еще сказочных персонажей не так уж глупа и, может быть, имеет под собой почву. Вернулся к костру. Анри все еще сидел на камне, только уже не пел. Слушал.
– Не ясно… не ясно… – доносилось издали.
– Чего это такое? – спросил идальго.
– Это? Да так. Туманная Неясыть.
– А почему кричит?
– Жалуется. Ей всегда что-нибудь неясно. Хотите – можете спросить… Только она вам, скорее всего, голову откусит.
– Час от часу. И много их здесь?
Нищий пожал плечами:
– Да кто ж их считал, сеньор. Не пойдет она к костру, можете не беспокоиться.
– Чего, эти совы не летают, а ходят?
– Да кто ж их видел, сеньор.
О как. Никто не видел, но про мозгоклюйство знают. Однако, в этом что-то есть: говорят, люди эволюционировали из тех обезьяньих племен, которые завязали с тоскливым вегетарианским прошлым и начали пожирать мозг своих врагов. И до сих пор проедают мозги себе подобных, что характерно. Может, и эта туманная подруга эволюционирует таким образом? Не ясно – значит, надо сожрать чью-нибудь башку. Вдруг башка умная окажется? Сразу озарение.
– А кроме этих неясытей здесь еще чего-нибудь такое водится?
Проводник улыбнулся обезоруживающей улыбкой. Ровные белые зубы совершенно не сочетались с остальным имиджем:
– Да кто ж его знает, сеньор.
Идальго рассердился:
– Блин! От эльфов круги рисуешь, и про туманную сову в теме, и про Адские врата!
– Про это – да. А ежели еще чего водится – откуда мне знать?
– Не ясно… не ясно… не ясно… – снова донеслось из тумана.
– Не темни, – с угрозой произнес дон Серхио. – Голову откушу.
– Как вам сказать, сэр… сеньор, то есть. Вообще-то в той стороне, куда мы идем, водятся разбойники. Но они сейчас пугливые, их совсем недавно очень много перевешали. А еще там есть драконы. Правда, драконов осталось мало. Согласно легенде, они…
…Луна ушла за тучу. Оказывается существуют тучи, способные бесследно скрыть этот плазменный котел. Долина погрузилась во мрак. Золото померкло. Остался только костер – древнейшее изобретение человека. Пришло к нам из тех туманных времен, когда человеку впервые стало хоть что-то ясно.
* * *
Утро опять выдалось погожим – должно быть, других тут и не бывает. Солнце – еще более исполинское, чем луна, и не родилась еще туча, способная скрыть его бесследно. Вдобавок сегодня куда жарче, чем вчера.
– Сеньор, соблаговолите угостить сигареткой.
– Ни в коем случае, сеньор. Во времена короля Артура табака в старом свете еще не было.
– Сеньор! – с нажимом повторил дон Валери. – соблаговолите…
– Сеньор, ваша башка бесценна. Если ее оттяпают, кто будет думать?
– Сеньор, а по морде?..
…Сегодняшний путь ничем не отличался от вчерашнего, разве что навоз кончился. Все та же чуть заметная тропа все так же вилась по долине, огибая крупные камни, пересекая маленькие ручьи, петляя в зарослях карликового древа. Проходя мимо отрога, где вчера виднелось темное пятно, и откуда доносился глас вопиющего, дон Серхио внимательно пригляделся к скале. Пятно оказалось входом в пещеру. Кто или что таится в пещере, проверять не хотелось.
– Знаете, сеньор, – задумчиво промолвил дон Валери. – Не покидает чувство, будто я здесь уже был.
– И чего – был?
– Не, ни разу.
– Тогда забей на чувство.
Забил или нет – да кто ж его знает, сэр… сеньор, то есть. Поначалу длинноволосый рыцарь был рассеянный, отвечал невпопад, все чего-то присматривался-принюхивался, совсем как давеча в тоннелях промсектора. Впрочем, только поначалу. Потом – ничего, успокоился, расслабился, не парился, махнул рукой и так далее.
Как и вчерашний, сегодняшний вечер наступил слегка за полдень. Как и вчера, благородные господа, чертыхаясь, резали кинжалами резиновые сучья карликового древа, а провожатый сочинял ужин, напевая себе под нос нечто, отпугивающее эльфов. Дон Серхио почти дошел до точки кипения, как вдруг вокал резко оборвался. Идальго обернулся взглянуть, что стряслось.
Анри широко раскрытыми глазами, не мигая, смотрел куда-то вверх.
На скалах, метрах в двухстах над подошвой кряжа – лошадь в фиолетовой попоне, замурованная в доспехи, на ней – всадник в фиолетовой мантии, замурованный в доспехи. С опущенным забралом.
– Кто это, знаешь? – спросил дон Серхио.
– Слышал. Раньше не видел никогда. Легенда, вестник несчастья. Если он встретился по пути, дальше этой дорогой двигаться нельзя, смерть.
– А нам чего, нужно переваливать кряж?
– Нет, нам по долине… но все равно нехорошо, – покачал головой Анри и удалился рисовать охранный круг от сказочных персонажей.
– Привидение? – легкомысленно поинтересовался дон Валери. – Поговорите с ним, сеньор. Может, оно согласится поехать с нами в Москву?
Дон Серхио был серьезен и, кажется, встревожен:
– Это ни разу не привидение, квалификационные признаки отсутствуют. А наиболее вероятных несчастий сэр проходимец пообещал два: драконы и разбойники. Которое тебе больше нравится?..
– Сэр Робин Гуд утверждал, что разбойников в Камелоте нет.
– Во-первых, не утверждал, во-вторых – мы не в столице. А в третьих, если здешние разбойники – липовые, тем хуже для нас. Копы, небось, действуют более организованно, чем простой сброд.
Жара, предчувствие беды, занудное пение проводника, вонючий дым резиновых сучьев. Ближе к ночи головы у несчастных кабальерос раскалывались на части. Договорились, в каком порядке сегодня дежурить. Через полчаса поменялись, еще минут через двадцать поменялись снова. У того, кто оставался на стреме, тут же начинали слипаться глаза, но стоило лечь – напрочь отшибало сон. Все-таки надо было идти дальше. Идти, пока идется. И черт с ними – эльфами, неясытями, фиолетовыми, блин, рыцарями…
Вышли, чуть только солнце показало из-за хребта свой раскормленный край. Мсье вокалиста пришлось расталкивать пинками – кто бы мог подумать, что у нищих такой крепкий сон. Но поднялся господин проводник совершенно безропотно – в отличие от дона Валери, на которого по утрам иной раз впору намордник надевать.
Предрассветный ветерок неплохо прочищал мозги, выдувая из них тягучие беспокойные сны. Но дурные предчувствия не уходили.
Беда грянула в полдень. Путники уткнулись в нее чуть ли не носом, когда обогнули поросший можжевельником (или чем-то на него похожим) отрог. В какой-нибудь сотне метров – группа вооруженных людей. Доспехов на людях не было, двигались легко, приближались быстро. Сомневаться в их намерениях и так то в голову не пришло, вдобавок завопил Анри:
– Разбойники, сэр… сеньор, то есть! Я предупреждал, вы не поверили!..
Испанцы метнулись к скалам, в гостеприимно распахнутую пасть большой пещеры, и пустились галопом по узкому проходу. Свернули в боковое ответвление, метров через десять опять свернули. Чудилось, кавалерия дышит в затылок. Если подумать – для всадника коридор слишком тесен, но когда, простите, было думать?.. Лишь минут через пятнадцать ошалелой беготни (легкие уже разрывались на части) остановились отдышаться. Привалились к стене. Прислушались. Погони, кажется, нет.
И проводника нет.
…А ведь не к добру это, что ни хера нет. Ох, не к добру…
– Лерыч… – глотая воздух, проговорил дон Серхио. – Тут… звездец водится, может и башку… откусить.
Идальго вытащили фонари, огляделись. Вроде бы ничего откусывающего голову не видно. Зато свод выглядел нехорошо, а на стенах – блестящие полоски воды.
– Пойдем отсюда на фиг, – попросил Валера. – Пойдем, а?
– Может, есть еще один выход из пещеры. Где-нибудь подальше от разбойников, – понадеялся Сергей.
– Заблудимся к едрене матери, – оптимистично заявил напарник, и доблестные рыцари отправились на поиски альтернативного выхода. То есть, «на поиски» – громко сказано. Бессистемные блуждания, вот что это такое. Ориентировались, как могли. Считали повороты. Запоминали расположение боковых ходов. Надежды на удачу с каждым шагом оставалось все меньше и меньше.
– Серый! – позвал на ходу дон Валери. – А ты никого из этих ребят не узнал?
– Не разглядел. Далековато было.
– Одного-то я точно видел. Даже двух… не, насчет второго не уверен.
– Где видел?
– Не помню.
– В трущобах?
Лерыч задумался:
– Не. Вроде не в трущобах.
– В кабаке? На постоялом дворе? На улице?
– Да не помню же я!
Так уж получилось: у одного отличная память на лица, но фиговое зрение. У другого глаз как у орла, но вся память на внешнем носителе. В сумме – ни вашим, ни нашим, одно сплошное неясно.
– Ладно, не парься, – сжалился дон Серхио. – Камелот тесен.
– Ага… Стой!
Сергей остановился, проследил за фонарем напарника. В этом месте тоннель расширялся, образуя небольшую круглую комнату, а у стены стояла металлическая конструкция в половину человеческого роста. Столб – не столб, по форме сверло какое-то. Чего сверлить, интересно? По периметру верхнего среза – тускло светящийся обруч. Штуковина весело блестела, смотреть на нее было приятно.
– Чтоб я сдох, – изумленно пробормотал Валера. Оглядел находку со всех сторон, ощупал. Что-то нажал. Пещеру сотряс громовой возглас:
– Неясно…
Кабальерос аж подпрыгнули, начали лихорадочно озираться по сторонам. В первом приближении – ничего говорящего… Оторопело взглянули друг на друга, потом на конструкцию. Лишь тогда до них дошло, наконец. Расхохотались.
– Там, небось, таймер на десять вечера, а ты все испортил, – смеясь, упрекнул друга дон Серхио.
– Вот такое я говно, – охотно согласился друг.
– Офигеть можно. Интересно, сколько в ущельях неясытей? На их прокорм никаких налогов не хватит.
Лерыч перестал смеяться. Не то чтобы помрачнел, но стал серьезен, как павиан в процессе ознакомления с компьютером:
– Сдается мне, эта хреновина не от мира сего. Черт ее знает, чем она питается. Вряд ли налогами.
– Почему?
– В кабаке кто-то обмолвился, что здесь водятся артефакты, – задумчиво произнес дон Валери. – Прикинь, смотрю на эту штуку и не втыкаюсь, для чего она нужна.
– Из сортира «занято» кричать, блин, – фыркнул Сергей.
– Ага. Если у флайера из-под винта мухи разлетаются, значит, винт предназначен отпугивать мух, – съехидничал напарник. – Вы – питекантроп, сеньор. Австралопитек вульгарис. У вас мышление…
– А как же ты ее включил, если не воткнулся? – перебил дон Серхио.
– По наитию, – признался дон Валери.
– Блин!.. Ты, трижды вульгарис! А если бы мы на воздух взлетели?
– Не взлетели же, – невинно улыбнулся Лерыч. И вдруг прохрипел внезапно севшим голосом:
– Ё-моё…
Из горных недр, из кромешного мрака надвигался совсем кромешный мрак. Что-то огромное и бесформенное заполняло собой тоннель. Разглядеть это что-то было невозможно – оно поглощало свет. Лучи фонарей медленно укорачивались…
Кабальерос вышли из ступора и бросились прочь. Даже не оглянулись на загадочный матюгальник. Даже не заблудились, хотя, казалось бы, маршрут был запутан до предела… Лишь пару раз за всю дорогу остановились на секунду, перевести дух. Домчались до выхода. Осторожно выглянули наружу, в мир подлунный.
Исполинское солнце все так же сияет в небесах. Восседающая на камне неподалеку от пещеры личность настойчиво издает звуки, отпугивающие эльфов. А в остальном – тишина и безлюдье. Видимо, разбойников этот вокал тоже отпугивает.
– Вы живы?! – не то изумился, не то обрадовался Анри.
– А если подохли, то кого дожидаешься? – буркнул дон Серхио. – Возвращения бандитов?
– Да что вы, сэр!.. сеньор, то есть. Они теперь нескоро осмелятся здесь появиться. Эта тварь как рявкнула, – нищий кивнул в сторону пещеры, – так их и след простыл.
Доблестные рыцари переглянулись:
– А тебя чего не простыл?
– Так неясыти… они ж только ночью наружу выползают.
– Да ты, приятель, заговоренный, – задумчиво проговорил дон Серхио. – И бандиты тебя не тронули.
– Так ведь… чего у нищего возьмешь? – удивился проводник.
– Скажем иначе: зачем обижать наводчика? – прошипел дон Валери и впервые за все пребывание в Камелоте вытащил шпагу.
Анри испуганно округлил глаза, шарахнулся в сторону:
– Сэр! Сеньор, то есть. Клянусь покойной мамой…
– Сейчас ты к ней отправишься, блин!..
– Расслабьтесь, сеньор, – дон Серхио перехватил руку товарища. – Мы ведь не знаем дорогу к Адским вратам.
– Тебе одной засады мало? – рявкнул дон Валери, стараясь освободиться.
– Не будет больше засад, он ведь хочет жить. Хочешь? – через плечо бросил короткошерстный идальго, продолжая удерживать руку вспыльчивого партнера. – А то ведь я его сейчас отпущу.
– Хочу, сеньоры!
Как раз в этот момент дон Валери освободился от захвата, но выронил шпагу. Та ударилась о камни, и… эфес разломился пополам. Аккуратно так, будто по надрезу.
– Тьфу, бл…! Судьба тебя бережет, сволочь, – прорычал гривастый кабальеро, подбирая искалеченное оружие. Торопливо наложил шпаге что-то такое вроде шины из резиновых веток карликового древа, замотал изолентой (которая жила в его мешке и оттого не пошла с молотка во время давешних торгов). – На стоянке чего-нибудь получше придумаю. Не надейся, гад, я тебя и одним клинком проткнуть смогу!
