Текст книги "Файл №312. Инстинктивное отвращение"

Автор книги: Ирина Бахтина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Лицо Малдера впрямь стало очень серьезным, когда он посмотрел доктору

Беленбаум в глаза и кивнул головой. Она тоже кивнула, просияв своей чудесной улыбкой.

Мотель Майнере-Гроувз

Вечер. В темной комнате работает телевизор, разбрасывая призрачные цветные блики на стены и высвечивая на кровати унылого, одутловатого, мучаемого водянкой постояльца. Он развалился поверх смятой незаправленной постели в трусах и майке, поглаживает усы и скучно пялится в экран.

Телерепортер вещает: это уже пятое сообщение о том, что труп найден среди кучи тараканов. Но полиция не подтверждает, по крайней мере пока, что эти смерти как-то связаны с тараканами. Полиция также не подтверждает версию об эпидемии вируса эбола, который каким-то образом могут разносить инфицированные тараканы…

На голую пятку постояльца вполз таракан, путешествующий по складкам несвежей постели. Тот, не глядя, скинул его, почесав одну ногу о другую, и слушал дальше, спокойно поковыривая в носу.

– Сейчас,– продолжала диктор, – все эти случаи находятся под местной юрисдикцией, но у нас есть сведения, что агент ФБР уже занимается этим делом. Полиция просит вас, пожалуйста, не паникуйте, если увидите таракана. Просто поставьте в известность местные власти и эвакуируйте район немедленно…

Постоялец нащупал в полутьме пульт и переключил канал, чудом не напоровшись на парочку пасущихся рядом тараканов. Теперь на экране, на фоне уходящей вверх парадной лестницы, прекрасная Мерелин что-то возбужденно объясняла мужчине, загораживающему треть экрана спиной.

Малдер проснулся от фантомной щекотки. Он вздрогнул, ощупал себя под одеялом, на всякий случай продул нос, свесившись с кровати, несколько раз провел по волосам рукой, сбрасывая воображаемых тараканов, почти успокоившись, включил лампу на тумбочке в изголовье, и зажмурил, даже прикрыл рукой, глаза. Потер переносицу. Набрал знакомый номер.

Скалли спала, уткнувшись носом в подушку. Рядом на подушке, придавленная расслабленной рукой, лежала телефонная трубка. Трубка дрогнула, зазвонив. Скалли рванула ее к уху, будто и не спала только что.

– Малдер, у тебя все в порядке?

– Не могу спать, – пожаловался Малдер

– А что случилось с этим домом, с секретной лабораторией? – Скалли включила свет, и села в постели.

– Они проводят законные эксперименты. Я встретил там энтомолога, доктора Беленбаум, которая соглашается с твоей теорией случайного импорта нового вида тараканов.

– Она тебе случайно не сказала, как их поймать?

– Нет. Но она рассказала мне все остальное, что только можно знать о насекомых.

– Она?

– Ну да. Ты знаешь, что древние египтяне поклонялись жуку скарабею и, может быть, возвели пирамиды именно в честь это го жука. Пирамиды как бы символизируют, повторяя в гигантском виде, их поселения.

Рассказывая о египтянах, Малдер выбрался из постели и направился в ванну, прихватив телефон.

Ты знаешь изобретателя туалетов по имени Томас Кректер?

– Кто? – без особого интереса переспросила Скалли. Она снова откинулась на подушки и была сейчас похожа на обыкновенную женщину спросонья, которой среди ночи пудрят мозги египетскими пирамидами.

– У Бемби также был…

– Что? – опять переспросила Скалли, теряя мысль.

– У доктора Беленбаум.

– Так ее зовут Бемби, – голос Скалли сделался язвительным от ревности

(так вот оно значит как!).

– Да. Оба ее родителя были натуралистами. Ее теория такова: НЛО – это гигантские рои насекомых, которые пролетают над воздушными электрическими полями.

– Так ее зовут Бемби? – снова спросила Скалли, потому что ей показалось, что в первый раз ревнивую реплику Малдер пропустил мимо ушей.

Малдер снова не поддержал игру. Он уже вышел из туалета, и стоял у окна, наблюдая за безлюдным ночным перекрестком. Он опять потер пальцами переносицу, глаза, и спросил:

– Скалли, можно я сделаю тебе одно признание?

– Да, конечно, можно, – оттаяла Скалли. – Терпеть не могу насекомых, с чувством высказался Малдер.

– Вообще-то многие люди терпеть не могут насекомых, это естественное, инстинктивное… – Скалли взяла привычный ученый тон.

– Нет,– перебил ее Малдер, отходя от окна и снова забираясь под одеяло,– я не то что их боюсь, я их ненавижу. В один прекрасный день, когда я был маленький, я лез по дереву и вдруг заметил, что на меня ползет сучок. Мне понадобилась целая вечность для того, чтобы понять, что это не сучок.

– А кто это был? Богомол?

– Да, богомол. Я тогда так заорал. Не так, как девчонки, а так, когда на тебя нападает неизвестный доселе монстр, не имевший права знать, что мы с ним существуем на одной планете. Ты видела когда-нибудь, как голова богомола напоминает голову чужого? Тайны мира и природы открылись мне тогда. Но вместо того, чтобы побудить заняться их изучением, меня вывернуло наизнанку.

– Малдер, ты случайно не слышишь других криков?

В отеле откуда-то из дальнего номера действительно раздался истошный крик. Но, приглушенный множеством перегородок, он не испугал. Во второй раз крик зазвучал более протяжно, отчаянно, прощально.

– Что это было? – встревожено спросила Скалли.

– Надо посмотреть, – Малдер кинул трубку.

– Малдер?!

Доктор Экерли вышел в коридор в пижаме. Из двери напротив выскочил немолодой мужчина со всклокоченными волосами, на ходу завязывая пояс халата.

– И вы тоже слышали? – спросил он у доктора, – вон оттуда, – он оттопырил большой палец в сторону соседней двери,– да?

– Что за черт! – выскочил в коридор еще один постоялец, тоже полуодетый и лохматый.

Втроем они приблизились к двери, из-за которой только что раздавались крики, а теперь все подозрительно стихло.

– Э-эй,– постучал в дверь Экерли,– у вас там все в порядке?

Вопрос повис перед безответной дверью в ночном коридоре мотеля. Трое соседей осторожно приоткрыли по счастью не замкнутую дверь номера. Экерли нашарил в темноте выключатель. Все трое уставились на тело, развалившееся в неудобной позе поперек кровати. По голому животу, под задравшейся майкой, ползали тараканы. По лицу тоже. Выискивали что-то в усах. Сидели перстнями на пальцах.

Все трое заорали в голос. Мешая друг другу, выскочили в коридор и побежали. Это была настоящая паника мелкого масштаба. Они едва не свалили

Малдера с ног, но не остановились. И он не пытался их остановить. В одних джинсах, босиком, с пистолетом в руке, он шагнул в распахнутую дверь освещенного номера. Тараканов уже не было.

Лицо человека, лежащего на кровати, потеряло всякое выражение и было таким, словно он спокойно умер во сне.

Скалли уже оделась и торопливо складывала в сумочку последние мелочи, когда зазвонил телефон.

– Что на этот раз произошло? – спросила она совершенно уже рабочим, деловитым тоном.

– Один из гостей мотеля умер.

По комнате покойника сновали полицейские. Фотограф снимал труп в разных ракурсах. Малдер подпирал стенку в углу. Он успел сходить к себе, надеть свитер и обуться.

– Я немедленно еду к тебе, – сообщила Скалли.

– На этот раз мне кажется, что он умер просто от реакции на тараканов.

– Два случая анафилактического удара в один и тот же день, в одном городе… Весьма маловероятно.

– Нет, я сказал, что у этого человека, возможно, был просто сердечный приступ.

Телевизор, который никто не додумался выключить, снова завел: к слову о массовом нашествии тараканов и о смертях, связанных с этим…

Вошел шериф, молча передал Малдеру листы с отпечатанными свидетельскими показаниями и сведения о личности умершего.

– Я думаю, этот человек просто наслушался новостей, увидел тараканов, испугался и умер. – Малдер пребывал в замешательстве, он совсем не знал, что уже и думать, и, похоже, решил полушутками скрыть свое неуверенное состояние.

– Нет, там что-то странное происходит, Малдер. – Скалли, напротив, была настроена весьма решительно: она уже застегивала дорожную сумку.

– Может быть, и нет, может, твои выводы действительно правильные… -

Малдер просматривал бумаги, принесенные шерифом, присев на кровать к трупу, покоящемуся пузом вверх.– Толстый истребитель тараканов умер от анафилактического удара, мальчик умер от ран, нанесенных самому себе, медэксперт – от аневризмы мозга. И везде были тараканы…

– А тот факт, что хитиновый покров был сделан из металла, тебе ни о чем не говорит? – съехидничала Скалли.

– Из металла? Это что ты такое говоришь там? – Малдер заметил под столом свернутую картонку, вроде упаковки для электрической лампочки, а в ней, кажется, таракана, и, разумеется, сразу перестал слышать Скалли. Он спустился на пол и на четвереньках медленно пополз к вожделенному экземпляру.

– Малдер! Я немедленно еду к тебе.

– Как хочешь, – и Малдер с облегчением отложил трубку.

Доктор Беленбаум склонилась над увеличительным стеклом. Таракана она держала пинцетом, поворачивая так и эдак и старательно рассматривая.

– Вы можете сказать, что это за вид таракана? – спросил Малдер. Он стоял рядом и напряженно ждал.

– Ну, вообще-то, по идее, должна бы… Желудок у него все еще на месте, и гениталии тоже. У разных видов тараканов разные гениталии, пояснила она.– О боже мой!

– Что такое? Что-то ненормальное?

– Еще бы! У него висит, как у стрекозы. Прошу прощения,– доктор

Беленбаум, оттолкнувшись ногами, перекочевала на подвижном стуле от одного стола к другому и сунула таракана под микроскоп.

Малдер шагнул за ней:

– И что, до сих пор выглядит необычно?

– Ну что ж,– Бемби отпрянула от микроскопа и размышляла, глядя перед собой, – для гениталий насекомого – очень, но для микропроцессора это может быть вполне обычное дело.

– Вы что, хотите сказать, что это механическое насекомое?

Доктор Беленбаум уступила Малдеру место возле микроскопа.

– А на что тут, собственно говоря, смотреть? – Малдер недоуменно поднялся от окуляров. – Вы раньше что-нибудь такое видели?

– Только в научных журналах,– растерянно покачала головой

Бемби.– Я читала об искусственном интеллекте, об исследователе, который разрабатывает роботов с поведением насекомых. Сама их никогда не видела, но часто навещала его лабораторию. – Бемби подняла извиняющийся взгляд на Малдера.

– Он где работает? В городе?

Институт робототехники

Массачусетс

Агент Малдер спустился по широкой лестнице в обширное подвальное помещение, где гладкие стены и пол отсвечивали алюминиевым блеском в ровном освещении лампами дневного света. Метрах в двадцати впереди из бокового входа выползло с жужжанием радиоуправляемой игрушки нечто на никелированных блестящих лапках и, перебежав коридор, скрылось в другой боковой ход. Малдер приостановился. Нечто высунуло голову из того прохода, где только что скрылось, и шевельнуло антеннками. Ростом механизм был не более фута "в холке". Малдер подошел поближе. Механизм испуганно сдал назад и таращился на пришельца своими кукольными круглыми глазами. И хотя

Малдер смотрел доброжелательно и замер, стараясь не спугнуть машину, но металлический жучище все-таки счел благоразумным развернуться и пуститься наутек. Малдер свернул за ним в проем без двери, пошел между столами маленького чистого цеха, ориентируясь главным образом на свист, издаваемый электронным механизмом при движении. Вдруг подобный звук раздался позади, и Малдер оглянулся. Его догнал человек в самодвижущейся инвалидной коляске. Коляска, стихнув, остановилась. Человек в ней сидел маленький, словно ссохшийся, худой, с выпуклым высоким лбом. Из-под больших квадратных очков на лоб заползала глубокая межбровная морщина. Одет человек был в строгий темный костюм, из-под белого воротника рубахи свисала "бабочка".

– Доктор Иванов? – спросил Малдер вежливо.

– Вы чего пугаете моих роботов? – выговорил человек скрипучим надтреснутым голосом.

Это действительно был доктор Иванов, тот самый, о котором рассказывала Бемби. И он оказался не таким уж брюзгливым, как Малдер представил его в первый момент знакомства. Скоро он увлеченно разглагольствовал на любимую тему. Он усадил Малдера за компьютер, предлагая посмотреть какие-то схемы. Малдер смотрел, вежливо, по-японски кивая, но вникать не доставлял себе труда. Он больше слушал увлеченную речь Иванова. А у того глаза блестели ярче, чем стекла очков.

– Десятилетиями мои коллеги,– распалялся доктор, – пытались создать автономных роботов. В борьбе за придание машинам человеческого мозга они терпели неудачу. Каждый раз! Потому что человеческий мозг слишком сложен.

Слишком много вычислений. Он слишком много думает, – доктор ставил ударение на "слишком", а при последней фразе даже поднял указательный палец к виску и по-орлиному блеснул глазами.– А насекомые просто реагируют.

Малдер тем временем окончательно отвернулся от компьютера и пытался потрогать металлические усы сидящего рядом на столе робота. Размером тот был, как и предыдущий, с игрушечный грузовик. Робот отводил усы, но не убегал. Завязалось что-то вроде игры. Малдер дразнил робота, как котенка, но сам не забывал слушать Иванова. Пока не появился прежний кукольноглазый знакомец и не стал атаковать Малдера, желая его обнюхать, что ли?

– В моделях я использую насекомых, – не обращая внимания на возню

Малдера с роботами, продолжал доктор, – и не просто внешне. Я ставлю им простейшие компьютерные программы: беги на свет, беги от света. Их направляют только сенсорные и рефлективные ответы. Они наследуют поведение своих живых собратьев. Тараканов и пчел.

– Этот, значит, запрограммирован надвигаться на любой объект, который чувствует датчиками? – Малдер кивнул на своего преследователя, зажатый им в угол, и покорно позволивший наконец себя изучить.

– Нет.

– Тогда почему он бегает за мной?

– Вы ему нравитесь, – задорно взмахнул бровями доктор Иванов.

Малдер провел в институте робототехники никак не менее часа. Разговор все не иссякал. Доктор Иванов все не утомлялся.

– Так значит, у вас контракт с НАСА? – уже слегка ошалев от обилия информации, переспросил Малдер.

– Наша цель – транспортировать флот роботов на другую планету, скромно признался доктор. – Затем позволить им исследовать территорию более тщательно, чем любой космический зонд мог сделать это до сих пор.

Конечно, это звучит немного фантастически, но единственное препятствие, которое я вижу на этом пути, – разработка обновляемого источника энергии.

В любом случае, вот оно, – доктор Иванов ткнул пальцем в электронных насекомых, сидящих на столе и у ног и любопытно, как щенки, вертящих головами, прислушиваясь к разговору, – будущее космических исследований.

Оно не включает в себя живые существа!

Малдер еще раз взглянул на монитор, сделал неопределенный жест рукой и начал с извинений:

– Я просто веду беспочвенные рассуждения, но если существуют внеземные формы жизни…

– А не нужно рассуждать,– прервал Иванов категорично, как будто агент

ФБР только что ему сознался, что рассуждает о букваре,– они существуют.

– Допустим. – Несколько облегченно согласился Малдер,– И допустим, что ваши мысли о будущем исследовании космоса правильны. В таком случае, исследование инопланетных цивилизаций…

– Тоже будет механическим по природе,– радостно подхватил Иванов.

– Да, – кивнул Малдер, словно неуверенный студент на экзамене.

– Каждый, кто думает, что визит чужих будет в виде живых существ с большими глазами, серой кожей и прочими киношными атрибутами, наверняка слишком много начитался дерьмовой научной фантастики. У него мозги ей забиты.

Малдер не знал как (да и нужно ли?) возражать. Он удрученно отвел взгляд. Затем вынул из кармана вещдок в крошечном полиэтиленовом пакетике и предъявил Иванову:

– Вы можете это опознать?

– Ну, вообще-то я не очень разбираюсь в настоящих насекомых. Ножки кузнечика?

– А вы положите под микроскоп,– посоветовал Малдер.

Доктор Иванов высыпал на стекло под микроскопом три уцелевшие от таракана-убийцы лапки и приник очками к окулярам.

Через секунду он поднялся от микроскопа с побледневшим лицом и молча уставился в пространство.

– Доктор, с вами все в порядке? Иванов медленно кивнул. Рот его все это время оставался открыт от удивления.

– Ну, вы можете опознать эту ножку? Иванов так же медленно покачал головой, отказываясь что-либо опознавать. Потом пошевелил губами. Малдер наклонился поближе:

– Сэр?

Иванов повернул обескураженное лицо к Малдеру и повторил чуть громче:

– Это не укладывается у меня в голове.

В придорожном маркете, возле которого остановила машину Скалли, происходила настоящая крупномасштабная паника. Тем не менее, Скалли вышла из машины и вошла в маркет. На миг она остановилась на пороге. Людей, несмотря на очень поздний час, набилось в небольшом магазине больше, наверное, чем бывало на распродаже. Они толкались, сыпали отборной руганью, и Скалли поэтому не сразу решилась окончательно переступить порог. Она просто не могла понять, с чем связана фантастическая ажитация.

У обочины притормозил еще один автомобиль. Плечистый парень задел Скалли на выходе и не извинился. Потеряв равновесие, Скалли сделала шаг вперед и оказалась внутри. Она окунулась в гомон с головой.

– Скажите, карты дорожные вы продаете? – спросила Скалли у кассирши.

Та кивнула, едва успевая рассчитывать покупателей, и обтерла лоб.

– Покажите, где они? – Скалли силилась перекричать толпу.

– Давайте быстрее,– поторопила подошедшая молодая негритянка с испуганным, кажется, даже побледневшим лицом.

– А что происходит? – обернулась к ней Скалли.

– Вы что, не слышали про тараканов, которые жрут людей? – У негритянки от отвращения дрогнули губы. – Отсюда все бегут подальше.

Скалли (чуть недовольно):

– А вы сами тараканов видели?

– Нет, – негритянка схватила пакет и поспешила к выходу,– но они повсюду.

– Тараканы нападают на людей, мадам, – подхватил тему следующий покупатель. Он суетливо вытряхивал деньги на прилавок. У него дрожала нога от нетерпения. – Они распространяются как вирус эбола. Сдачу оставьте себе,– (это кассирше), и снова к Скалли: – Скоро мы все будем истекать кровью из сосков.– Сделав такое мрачное пророчество, парень метнулся к дверям.

Двери уже не успевали закрываться: туда сюда вбегали и выбегали люди.

– Хорошо,– сказала ему вслед Скалли. – Хорошо! Слушайте! – Она вынула свой значок и высоко подняла его над головой, как факел статуи Свободы. Агент Дана Скалли, Федеральное бюро расследований.

Толпа замерла и обернулась на крик.

– Уверяю, что никакой опасности для вас нет, все в вашем городе нормально. Пожалуйста, успокойтесь, ведите себя разумно.

Еще мгновение толпа пребывала без движения, соображала, что такое хочет сказать эта нездешняя женщина. Этого мгновения как раз хватило

Скалли, чтобы повернуться к прилавку и по-прежнему звонким, как на митинге, голосом спросить:

– Итак, где у вас продаются карты? Коротко стриженая блондинка, отвлеченная пламенной речью от почти пустой полки с отравой, вернулась в реальность и ухватилась за последний баллон "раптора". Рядом с ее рукой легла другая, вцепившаяся в аэрозоль не менее железной хваткой.

– Э-эй, – сказала блондинка грозно, – этот последний – мой!

Другая женщина ничего ей не ответила, но и хватку не ослабила, а только настойчиво потянула баллон к себе. Блондинка, соответственно, к себе. И они начали потасовку за аэрозоль, молчаливую, отчаянную. Они метались по маркету, наступая друг другу на ноги, сметая по пути преграды, в том числе и покупателей, пока не повалились на тележку с продуктами.

Тележка опрокинулась, из нее посыпались пакетики и коробочки.

Одна упаковка лопнула; по полу рассыпалось коричневое драже.

– Тараканы! – осипшим от ужаса голосом завопил какой-то покупатель.

Все с визгом бросились к выходу. На улице заскрипели тормоза, и вопли клаксонов слились в единый вой.

Скалли медленно подошла к перевернутой тележке, присела, подобрала лопнувшую коробку, вынула из нее конфету и сунула в рот. Арахис в шоколаде.

– Доктор, – Малдер отпил из стакана; они с Ивановым немало проговорили, в горле у обоих пересохло, – спасибо, что Вы ответили на мои вопросы, спасибо, что уделили мне время. Да… – Малдер встал со стула и пошел. Его слова, собственно, были прощанием.

Иванов, все еще не пришедший в себя, не ответил Малдеру. Он задумчиво смотрел на бутылку, на дне которой оставался виски.

В коридоре Малдер заметил на чистом полу барахтающегося на спине таракана. Агент осторожно взял экземпляр за лапки.

– Придется нам с тобой как следует разобраться,– сказал он, вглядываясь в насекомью морду.

Брюхо таракана, увеличенное под микроскопом, напоминало машинное отделение какого-нибудь парохода, вид сверху. Доктор Беленбаум склонилась над столом.

– Это, конечно, таракан,– сказала она, поднимая улыбающееся лицо к

Малдеру,– не то устройство, какое я раньше исследовала, а обычный, типичный таракан.

– Даже… – начал Малдер и замялся.

– Да,– радостно кивнула доктор,– даже гениталии у него в порядке.

Тараканы в это время года в этом районе совершенно обыкновенное явление.

Вот почему я решила про вести свое исследование именно здесь, – Бемби заулыбалась еще лучезарнее.

Зазвонил телефон Малдера.

– Малдер? Малдер, этот город сошел с ума.

– Ты где?

– Я в универмаге. Прямо на окраине этой цивилизации. Слушай, может быть, у меня есть ниточка. Помнишь того доктора Экерли, исследователя альтернативных видов топлива, который видел, как умирает истребитель насекомых? Так вот, топливо, которое он разрабатывает, это метан. Его получают из навоза.

– Навоза?

– Да. У него есть лицензия на привоз навоза разного сорта из сельской местности. Я не знаю, проконсультируйся у Бемби, но мне кажется, что эти тараканы питаются именно навозом. А раз так, кто-нибудь наверняка завез их вместе с образцами. Возможно, заражение началось именно с Центра по разработке альтернативных видов топлива. Возможно, это эпицентр.

– Есть еще гипотеза, – стал делиться Малдер своими новыми знаниями, Цивилизация, достаточно развитая, чтобы построить автоматические роботы-зонды и послать их в дальний уголок космоса, возможно, дожила и до такого состояния совершенства, что они могут извлекать метан из навоза, избыточного вещества, которое производят существа на планете, где они ведут свои исследования.

Бемби бросила на Малдера ироничный взгляд.

– Малдер, – Скалли поначалу открыла рот, дивясь услышанному, а потом перешла к привычной в таких случаях язвительности, – мне кажется, ты в этом городе слишком засиделся. Где находится эта исследовательская лаборатория?

«Альтернативное топливо»

Исследовательская лаборатория

Машина Малдера притормозила у входа.

– Подожди пока здесь, – сказал Малдер Бемби, заметив, что она уже схватилась за ручку в дверце, – пока я не пойду и не удостоверюсь, что там все безопасно.

– Хорошо. Только поосторожней. Я все еще не знаю, на что способны эти тараканы, если это вообще тараканы.

– Ну, тараканы меня не так уж беспокоят, – отмахнулся Малдер, выбираясь из машины,– меня больше беспокоят люди, которых я могу там встретить. – Он щелкнул дверцей и вошел в здание.

За стеклянной дверью с надписью «Джеф Экерли», за плотными жалюзи, сидел на корточках в углу сам Экерли, дрожа от первобытного ужаса и прижимая к груди аэрозольный баллончик. Он вжимался в стену и бормотал что-то влажными губами. На краешек стола выполз таракан. Вытянув руку и тяжело дыша, как начинают дышать жертвы, когда маньяк уже вынул нож,

Экерли стал брызгать на таракана из баллончика. Таракан недовольно шевельнул усами и спрятался под столешницу. Экерли отбросил бесполезный баллон и забился в тихой истерике.

Малдер шел по опустевшей лаборатории. Вокруг был мрак и запустение.

На одном из столов из кучки навоза показался таракан. Малдер остановился, прикоснулся к нему пальцами, но тут же отдернул руку и в секунду нырнул под стол: в навоз ударила пуля и, остывая, выпустила кольцо сизого дыма.

В дверях своего кабинета стоял Экерли с пистолетом.

– Доктор Экерли? – Малдер встал и поднял руки.

– Они всюду гонятся за мной. Сначала дома, потом в мотеле, потом я пришел сюда, чтобы спрятаться от них. Но они всюду преследуют меня, Экерли наступал. Он то ли жаловался, то ли обвинял Малдера.

– Насекомые не причинят вам вреда, – начал успокаивать Малдер.

– Я видел, как эти насекомые убили двух человек,– возразил Экерли, по-прежнему целясь в Малдера.

– Это не они виноваты в тех смертях, – стал убеждать Малдер. Он сам толком не понимал: говорит ли он, что думает, или воркует с самоубийцей, как учили в академии. Только опасность существовала, совершенно очевидная.

Жить, соответственно, хотелось. Малдер продолжал:

– Но они, возможно, будут виноваты в наших смертях, если вы продолжите стрелять из пистолета на территории, где полным-полно метановых баллонов.

Пистолет в руках у Экерли дрожал.

– Как вы не понимаете,– возмутился доктор,– эти жуки… они меня сводят с ума…

Рядом, окно в окно, притормозила машина.

– Сейчас угадаю,– сказала рыжеволосая женщина, отпуская руль и глядя прямо в глаза доктору Беленбаум. – Бемби.

– Фокс велел мне ждать здесь, пока он не осмотрит все внутри…

Скалли вышла из машины, всем видом показывая свою крутизну. Даже достала оружие и картинно проверила обойму.

– Мне пойти с вами? – спросила Бемби.

– Нет, я думаю, энтомологу здесь делать нечего, – Скалли ловко всадила обойму обратно в рукоять только вчера тщательно вычищенного кольта и зашагала к входу.

– Почему эти тараканы так странно хрустят? – продолжал причитать

Экерли.

– На Мадагаскаре,– Малдер потихоньку приближался, не забывая заговаривать Экерли зубы, а Экерли инстинктивно отступал,– они издают тонкий высокий звук, очень похожий на звук трубы. Продувают через носик поток воздуха.

– Правда? Откуда вы так много про них знаете? – в голосе Экерли послышалась недоверчивая враждебность.

– Я знаю про них не так уж много, – заверил Малдер, – в том-то и дело. Вот почему их не нужно убивать, их нужно ловить для дальнейших исследований. Опустите, пожалуйста, пистолет,– Малдер осторожно протянул левую руку вперед и подставил ладонь,– не стоит так нервничать.

Экерли тяжело, истерично вздохнул и спросил:

– Я совсем с ума сошел?

– Нет,– успокоил Малдер,– у вас был очень тяжелый день. И ваша способность ясно мыслить затуманилась. Ваше сознание сейчас не вполне ясно, – голос Малдера стал проникновенным. Но это почему-то привело к обратному результату.

– Да? – зло спросил Экерли и снова наставил на Малдера оружие. -

Тогда откуда я знаю, что вы – не таракан?

Теперь Малдер отступал, а Экерли наступал.

Скалли шла между рядами каких-то сложных лабораторных приспособлений и время от времени звала:

– Малдер!

Наконец она додумалась вынуть из кармана телефон и набрать номер.

– Доктор Экерли, уверяю вас, я не таракан, я такой же человек, как и вы…

В этот момент в кармане у Малдера ожила трубка и разразилась жалобной трелью.

Затем еще одной. Малдер скосил на карман беспомощный взгляд.

– Вы один из них,– плачуще вскрикнул Экерли и нажал курок.

Малдер успел присесть. Пуля пробила трубопровод в нескольких метрах позади него. Метановая струя рванулась на волю, мгновенно воспламеняясь от искр, высеченных из трубы той же пулей. Малдер кинулся к железной лестнице. Экерли дослал пулю вслед, но снова мимо. За спиной Малдера бойко расходился пожар.

Он перехватил шагающую Скалли.

– Малдер?

– Бежим отсюда – сейчас здесь все взорвется!

Они выскочили из лаборатории с олимпийской скоростью.

– Ложись! – крикнул Малдер Бемби, перелетая через порог.

Бемби едва успела упасть на сиденье. Малдер и Скалли забежали за машины и скорчились, прижимаясь к бамперам. Взрыв ослепил и оглушил их, привычных уже к взрывам. У машин вынесло все стекла. Они мелкой крошкой засыпали пространство на несколько метров вокруг.

Агенты встали из-за машин, перепачканные сажей и черт знает чем еще.

– Дерьмо, – сказал Малдер и посмотрел на Скалли.– Это дерьмо.

Дождь. Полицейские и пожарные машины окружили развалины лаборатории плотным роем. К чумазым агентам под зонтом подошел упитанный шериф в коротком черном дождевике.

– Здесь как в крематории,– заговорил он, не дойдя еще несколько шагов,– вряд ли мы найдем здесь останки доктора или еще чего-нибудь. Но, конечно, не такой сильный пожар, как те, вчера.

– А что, были еще? – профессионально спросила Скалли.

– Да. Их было четыре. Плюс восемнадцать автоаварий, тринадцать нападений, ограбления в двух магазинах, тридцать шесть пострадавших, из них половина от отравления интоксицидами.

Малдер и Скалли переглянулись между собой и с Бемби, которая стояла рядом, но под другим зонтом.

– Но мы не получили никаких докладов,– продолжал шериф, покачиваясь на носках,– о тараканах или других насекомых за последнюю пару часов.

Может быть, город наконец пришел в себя? А вам,– он критически оглядел троицу, – надо заглянуть домой и отдохнуть как следует. А то у вас вид какой-то дерьмовый.

Шериф пошел дальше. Малдер взглянул на Скалли, довольно улыбаясь.

– Агент Малдер,– услышал он скрипучий надтреснутый голос Иванова.

Коляска с приспособленным сверху большим черным зонтом уверенно приближалась, маневрируя между пожарными.– Мне сказали, что я смогу вас здесь найти.

Иванов остановился, ничуть не запыхавшись.

– Эти кусочки, которые вы мне показывали… можно я их еще раз посмотрю? – попросил Иванов, не обратив внимания ни на одну из перепачканных и взъерошенных спутниц Малдера, а только заглядывая снизу вверх (почти просительно) в глаза агенту.

Малдер полез в карман.

– Но они полностью разрушены,– извинился он, подавая пакет, – как раздавленный скелетик.

– Вы знаете, – шагнула вперед Бемби, – многие насекомые до последней стадии развития не имеют крыльев. Возможно, эти твари наконец прошли все циклы своего превращения. У них появились крылья, и они улетели. – Бемби кокетливо улыбнулась.

– Этим все объясняется…

– Можно я позаимствую у вас эти ножки для дальнейшего изучения? – попросил Иванов, едва скосив глаза на доктора Беленбаум и снова вглядываясь в лицо Малдеру.

– Я уже проанализировал такой образец,– ответил Малдер.– Это самый обыкновенный металл. А что вы надеетесь там найти?

– Он, может быть, найдет там свою судьбу,– процитировала Бемби, с нежностью глядя на пакетик в руках доктора Иванова.

Тот, наконец, открыто поднял на нее пораженный взгляд.

– Не так ли сказал доктор Зеус доктору Зиру в конце фильма "Планета обезьян"?

– Да. Это один из моих любимых фильмов,– кивнула Бемби.

– Мой тоже,– зачарованно сознался Иванов,– люблю научную фантастику.

– Вы знаете, меня тоже занимают ваши исследования…

Бемби взяла коляску за ручку, как под руку, и повлекла Иванова прочь.

– Вы никогда не думали о программировании роботов на то, чтобы они вели себя как социальные насекомые – как муравьи, или пчелы?

– Вообще-то думал.

– Вы знаете, я читала в ноябре 1994 года в журнале "Энтомология" вашу статью о том, что…