Текст книги "Обернись!.. Часть первая"

Автор книги: Ирина Арина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

***

– Ее – это себя или русалку? Ей нужно было твое платье?

– Ее – это рыбу. Не знаю я, что ей нужно было.

– Рыбу?!! Какую рыбу?

– Понятия не имею. Я в них не разбираюсь.

– И что она делала?

– Смотрела на меня.

– И что?

– И ничего. Я их боюсь.

– Ты боишься рыб? Нет, серьезно. Ты боишься рыб?

– Серьезно. Боюсь. До ужаса.

– Так. А нормальные женские страхи у тебя имеются? Темноты, высоты, мышей каких-нибудь?

– Мыши маленькие и пушистые, зачем их бояться?

– Ага. А рыбы большие и зубастые?

– Нет, холодные и скользкие. Брр, – меня даже сейчас передернуло, еле удержалась, чтобы не застонать.

– Это повод для страха?

– Еще какой!

– Ладно, уговорила. Но как ты тогда у Ваади?

– А я близко к стенкам не подходила, и не смотреть старалась.

– Вернемся, я ему устрою.

– За что? Он ничего не знал. Я не говорила…

– Не мог не знать, они чувствуют эмоции. Если только…. Ладно, с этим потом. И что ты сделала, увидев ужасную рыбу?

– Заорала, конечно!

– Под водой?

– Ну да…

ГЛАВА 2 – Про Озеро, аборигенов и первые знакомства

   Я заорала. Под водой. И обрела бесценный опыт: «Как утонуть с гарантией». Мне не понравилось. Куда только подевались вся ласка и нежность Озера? Остатки воздуха вместе с опрометчивым воплем мгновенно покинули мои легкие, а дышать занявшей их место водой у меня почему-то совсем не получалось. Перед глазами замелькали непонятные круги с тупой рыбьей мордой во главе. Изо всех сил замолотила руками и ногами, запуталась в платье и уверенно пошла ко дну. Как и положено по всем законам физики. Или какой-нибудь другой науки. Промелькнувшее прощальным напутствием: «А может, так даже лучше?», – меня не устраивало. Настолько радикального решения собственных проблем я точно не планировала. Но, кажется, это никого не волновало. Я продолжала тонуть, трепыхаясь уже только из собственного упрямства, помноженного на инстинкт самосохранения, присущий всем более-менее живым существам.

   А потом меня пнули. Честное слово, не могу подобрать другого слова для описания этих ощущений. Да это, собственно и не важно. Важно то, что этим самым пинком, пусть далеко не ласковым, зато очень действенным, меня вышвырнуло на берег.

   Откашливалась, отплевывалась и пыталась вернуть нормальное дыхание долго. Намного дольше, чем тонула. А немного очухавшись, первым делом отползла подальше от воды. На всякий случай. Сильно подальше. Аж на самый бугорок, заросший высокой пахучей травой. Как же мне нравился этот запах! Как же мне, вообще, нравилось дышать! А то, что кружится голова и сил просто пошевелиться совсем не осталось, – это такая мелочь по сравнению с возможностью дышать. Лежать в этой высокой траве, вдыхать полной грудью такой вкусный воздух и видеть звезды, а не всяких отвратительных рыб. Ой! Звезды?

   В Заповедник пришла около полудня. Сейчас лето, темнеет поздно. Это я столько времени просидела со своими невеселыми размышлениями? Нет, не складывается. Когда любовалась на себя в Озере, было довольно светло. Точно не ночь и даже не поздний вечер. Тогда выходит, что столько времени тонула? Да, мне эти минуты под водой показались вечностью. Но именно показались. Не может же человек активно тонуть несколько часов? Как-то не укладывались временные отрезки в логические рамки. И я лениво, но упорно пыталась их туда запихнуть. Все равно двигаться мой организм пока наотрез отказывался, засыпать тоже, а просто бездумно валяться у меня никогда не получалось. Единственный вывод, к которому удалось прийти, был тот, что, выражаясь языком Зинкиного дедушки, имела место кратковременная потеря сознания. А то, что это совсем не отложилось у меня в памяти… Так какая же память без сознания?

   Сойдясь сама с собой на этом компромиссе, плавно съехала мыслями в сторону недорешенных проблем дня уже, видимо, сегодняшнего. Я осталась жива и у меня свадьба. И я должна… А никому я ничего не должна! Не хочу и не буду! Встреча с другой собой и попытка близко познакомиться со дном Озера окончательно вывели меня из туманного состояния последнего времени. Хотят свадьбу? Пожалуйста! Но без меня. Это моя жизнь, и всю ее прелесть я только что оценила в полной мере. От принятого решения сразу стало легко и хорошо. Значит, откладывать ничего не будем. Сейчас домой, в душ (ой, нет, воды мне на сегодня хватит с избытком, я ее сегодня боюсь), переодеться, выпить кофе и обрадовать всех торжественным заявлением – я в их балагане не участвую. Ночь? Пусть ночь, ничего страшного. Не каждую ночь принимаются судьбоносные решения.

   Тут я услышала голоса, очень тихие и далекие. Слов не разобрать, но это точно не птичий писк и не лягушечье кваканье. Мысль о маньяках и прочих нехороших личностях, подстерегающих одиноких девушек на каждом шагу, в мою просветлевшую голову даже не заглянула. А вот та, что меня могут искать, все-таки настигла, хоть и с опозданием. А что? Это даже хорошо, что ищут. Сразу все и скажу, и будить посреди ночи не придется. Совесть в компании с неловкостью, что заставила волноваться за себя, ощутимо вцепились в меня невидимыми зубами, комплекс вины тут же замаячил на горизонте, но сейчас мне было не до этих непрошенных, пусть и вполне закономерных, гостей. За собственную пропажу извинюсь, хоть и не очень в ней виновата, так получилось. Но все остальное будет так, как решила.

   Резко… э… почти резко села. Голова еще кружилась, но терпимо. Ничего себе, трава здесь вымахала – выше сидящей меня будет. Никогда раньше не замечала у Озера таких зарослей. Что выбросило меня не в Заповедник, я поняла еще когда от воды отползала. Нет в нем никаких бугорков и травы по пояс. Сейчас же медленно осознавала, что не узнаю это место. Не была здесь ни разу, мимо не проходила и вообще не видела ничего подобного. Это показалось немного странным. Далеко отбросить не могло, а ближние берега Озера с детства примелькались во всех подробностях.

   Голоса приближались, уже можно было точно определить направление, откуда они доносились. Вставать не спешила, сил было все еще мало, и я их старалась экономить. Сидела, пытаясь через траву разглядеть говорящих. Их было двое: мужчина и женщина. Точно мне не знакомые. В том, как эта пара передвигалась, была какая-то странность. Они постоянно оглядывались, вжимали головы в плечи, останавливались, чего-то пережидая. Я бы подумала, что они прячутся, если бы при всем этом они не общались в полный голос. Смысл в их разговоре если и был, то понятный только им. Для меня это звучало каким-то набором слов. Словно они просто называли все, что попадалось им на пути:

– …камень, трава, камыш, камень, ветка, трава, коряга, дерево, дерево, дерево, дерево…

   На деревьях их заклинило. Я продолжала рассматривать странную парочку. Определение «мужчина и женщина» подходило им не очень. «Мужик и баба» было бы точнее. Такие классические, из деревни века примерно восемнадцатого. И одеты примерно по моде того времени. Какие-нибудь сумасшедшие? Что-то мне совершенно расхотелось с ними встречаться. Пригнулась и затаила дыхание. Пережду, пока уйдут подальше, потом попробую сориентироваться, где нахожусь, и бегом домой.

   И тут мне на руку шлепнулось что-то мокрое и холодное. После сегодняшнего приключения в голове сразу мелькнул жуткий образ рыбы. Я завопила и вскочила на ноги. «Рыба» с недовольным «ква» свалилась с моей руки и ушлепала куда-то в траву, продолжая возмущаться некорректным обращением с ее особой. Орать сразу прекратила. К лягушкам я отношусь вполне лояльно, и квакни она до того, как прыгнуть, так бы не среагировала. Но что случилось, то случилось. И перед чокнутыми крестьянами я себя проявила.

   Реакция у них оказалась не слабее моей. Баба тоненько взвизгнула, всплеснула руками и свалилась на землю. Мужик взвизгнул басом, руками замахал, как хорошая мельница в ветреную погоду, развернулся и бегом припустил прочь от меня и своей сомлевшей спутницы.

   Я все понимаю: ночь, орущая дама не самого, подозреваю, презентабельного вида после экстремального купания. Но вот так бросить свою спутницу? Слов нет! За нее я, кстати, всерьез забеспокоилась. Мало ли…

   Не высохшее платье липло к таким же влажным джинсам, цеплялось за траву и мешало двигаться. Кое-как стянула его и побрела оказывать первую помощь.

– Стой!

   Голос, скомандовавший это, казался вполне приятным. И его владелец никуда бежать, похоже, не торопился. Я послушно остановилась. Если окажется вменяемым, выясню, где нахожусь, а лучше попрошу проводить. Что-то устала я от приключений. Вот только пострадавшую от меня личность в чувство приведем и все, хватит на сегодня. А то мне ведь еще с семейством переговоры вести и с женихом несостоявшимся.

– Ты кто?

– Мария. А Вы?

– Ты человек?

   Этот вопрос меня поверг в ступор. И в отчаяние заодно. Сегодня мне определенно не везло на адекватных собеседников.

– А есть варианты?

– Варианты всегда есть.

   Ну, определенный резон в его словах был. А умные книги утверждают, что с людьми с явными отклонениями в психике лучше не спорить.

– Да, я – человек.

– Повернись.

– В смысле?

– В прямом. Неудобно со спиной разговаривать.

   Он стоял так близко, что даже отшатнулась от неожиданности. Непонятность какая-то… Ощущения, что он говорил прямо мне в ухо, не складывалось. Напротив, казалось, что между нами наличествовало некоторое расстояние. Худощавый, чуть выше меня – вот, пожалуй, и все, что удалось рассмотреть. Огромная луна, так хорошо освещавшая окрестности еще минуту назад, весьма не вовремя скрылась за каким-то шальным облаком. А света звезд для детального изучения незнакомца катастрофически не хватало. Мне не хватало. Его такая мелочь не волновала.  То, что меня пристально рассматривают, чувствовала всеми частями тела по очереди. В порядке их рассмотрения. Странно, но ни капли смущения этот осмотр у меня не вызывал. Думаю, каждой женщине доводилось сталкиваться с мужскими взглядами различной степени отвратности: оценивающими, раздевающими, липкими, после которых хочется немедленно вымыться. Этот был другим. Не было в нем ничего неприличного. А что было, понять не успела. Он заглянул мне в глаза и… И в ушах зашумело, голова закружилась с удвоенной, нет, утроенной силой, и очень захотелось присесть, а лучше прилечь, куда угодно. Да хоть на эту самую травку, мы с ней все равно уже почти сроднились. Что я и проделала. Он присел рядом.

– Все нормально?

   Я кивнула и тут же пожалела об этом. Круговращение окружающей действительности в разы ускорилось. Он скептически хмыкнул, забрал у меня из рук скомканное платье, пристроил его на земле и вполне заботливо посоветовал:

– Полежи немного, сейчас пройдет. И… извини, это было необходимо.

   Насчет извинений ничего не поняла, но прилечь не отказалась. Стало немного легче. Звезды вверху уже не мчались диким галопом, а плавно исполняли «Березку». Или что там положено танцевать небесным светилам? Луна, упорно прячущаяся под вуалью облака, с честью солировала в этом звездном хороводе.

   В самый разгар моих астрономических наблюдений нагрянула смутная тревога. Что-то было не так. В попытках докопаться до ее истоков, я, вдруг, вспомнила о перепуганной мной парочке. Сумасшедшие они или нет – не так важно, а вот то, что одна из них валяется где-то поблизости, хорошо, если просто в обмороке…

– Тут это, ба… женщина какая-то. Она испугалась и упала. Где-то близко, – ну да, кружащаяся голова – не лучший помощник связно излагать мысли, но суть-то донести смогла?

– Видел. И что? – видимо, не смогла.

– Помочь надо бы.

– Помочь? Возможно.

– Возможно?!! – от негодования у меня аж дыхание перехватило. – Тут человеку плохо…

– Судя по тому, как человек кричит, уже не очень.

– А? – прислушалась. Никаких криков. Потом дошло. – Я не о себе. Там… – хотела для надежности указать пальцем, даже села, ради такого благого намерения, но засомневалась в точности выбранного направления и быстро выкрутилась. – Вы сами видели где, лежит…

– Да понял я, понял, не дергайся. Ничего с ней не случится. Полежит и домой пойдет.

– Да как Вы… Откуда Вам…

– Знаю. Если сказал, значит, знаю. Но в чем-то ты права. Незачем ей лишнего видеть, если очнется не вовремя. Сиди здесь, никуда не рыпайся и головой поменьше крути. Ясно?

   Ясно мне не было. Зато стало страшно. Что значат эти «не вовремя» и «головой не крути»? Это, в смысле, не подглядывай? Что задумал этот непонятный тип? Непонятный тип верно истолковал мое неуверенное молчание и поспешил успокоить:

– Не надо бояться. Не причиню я ей вреда.

– Ей? А мне? – честно говоря, этот вопрос меня волновал больше. Эгоистка, что поделать.

– А вот сейчас не понял. Ты меня видишь?

   Связь между моим вопросом и тем, что я его вижу, никак не улавливалась. Но от ответа уходить не стала.

– Плохо.

– В смысле, плохо?

– Темно.

– А. Да, есть такое. Ладно, главное, что видишь. Что это значит?

– Что?

– Вот теперь совсем не понял. Я тебе показался. Сам. О чем это говорит?

   Мне это говорило только об одном: у парня, как минимум, мания величия. Ну, вот, почему мне так не везет? Нужно уносить отсюда ноги, а пока, помня об умных книжках, во всем соглашаться с ним.

– О чем? – интересно, а переспрашивать и соглашаться – это одно и то же?

– Так… Слушай, красавица, а ты вообще откуда тут взялась?

– Из города. То есть сначала из Озера, но, вообще, из города, – интересно, с чего, вдруг, мне понадобилось уточнять про Озеро, почему одним городом не ограничилась?

– Из Озера?!! – его это не просто заинтересовало, он сразу как-то заволновался, одним движением вскочил сам, вздернул меня на ноги и снова заглянул в глаза.

   Мир словно только и ждал этого, чтобы опять пуститься в свой бешеный танец. Я обессиленно сползла вниз.

– Не понимаю, – уже традиционно пробормотал он. – Извини.

   Флегматично угукнула в ответ и прикрыла глаза. Чувствовала себя настолько отвратительно, что даже страх уполз куда-то в глубины подсознания. Он подоткнул мое несчастное платье мне под голову и легонько похлопал по плечу, а через пару мгновений я перестала чувствовать его присутствие. Потом услышала всплеск воды, какую-то возню, женское кряхтенье и оханье и быстро удаляющиеся шаги.

   Еще один всплеск дотянулся до меня мелкими брызгами. Или, может, это дождь пошел. С трудом разлепила веки. Мир, как ни странно, спокойно стоял на месте и ничего не отплясывал. Луна отпустила, наконец, свою облачную занавеску и приступила к выполнению прямых обязанностей. Теперь ее света хватало, чтобы рассмотреть незнакомца.

   Он сидел рядышком, покусывал травинку и внимательно наблюдал за мной. Я тоже села. И с не меньшим вниманием уставилась на него. Примерно мой ровесник или чуть младше. Симпатичный. Очень симпатичный, но не смазливый, а такой… мужской, вот. Стройный, но не хрупкий. Волосы… В лунном свете казалось, что они отливают синевой. Странный эффект. А может и не эффект. Сейчас в какие только цвета не красятся. Мало ли, кто как самовыражается. Глаза… А в глаза посмотреть боялась. Слишком хорошо запомнились недавние ощущения. Одет прилично, в светлые свободные брюки и светлую рубашку, из нашего века, не позапрошлого.

   Он терпеливо ждал окончания осмотра. Заметив, что пошла по второму кругу, явно подавил смех и предложил:

– Может, уже познакомимся поближе? Эй, да не шарахайся ты. Я про имена. Я – Ваади.

– А я – Маша.

– Ты говорила Мария. Нет?

   Надо же, запомнил. Только, стоп. Он, что, не знает, что это одно имя? И Ваади – это Вадим, или он иностранец? А что, собственно гадать, если можно спросить. Я и спросила:

– А Ваади – это Вадим?

– Ваади – это Ваади.

– Вы иностранец?

– Забавно. Ты первая, кому это пришло в голову.

– Почему?

– Не знаю. Это твоя голова.

– Почему забавно?

– Потому что обо мне здесь знают все.

– А я первый раз слышу, – он больше не казался мне сумасшедшим. Почти не казался. И соглашаться со всем, что он скажет, не хотелось.

– Это я уже понял. Еще бы понять почему. Давай попробуем?

– Давай, только скажите, та ба… женщина…

– Нормально. Домой побежала.

– Надеюсь, она этому своему… – у меня опять не находились слова для описания того, кто мог вот так бросить даму (мало ей это слово подходит, но ладно) в беде.

– Вряд ли. Это же селяне, что с них взять. Тем более, такое увидеть.

– Ты… Вы… считаешь…

– Давай уже на «ты»? Здесь «Вы» не очень принято.

– Давай. Ты считаешь, что это нормально? И… и… Какие селяне? Здесь поблизости никаких сел нет. И деревень тоже.

– По порядку: я это нормальным не считаю, а для селян это в порядке вещей. Сел и деревень здесь нет, а селенья есть. Два больших и с десяток маленьких. Если считать только ближние. А дальних…

– Подожди! – мне требовалась передышка. Если допустить то, что не знакома с какой-то знаменитостью, я вполне могла, то наличие дюжины непонятных «селений» определено ставило меня в тупик. Ну нет их здесь! Город наш есть. И все. До следующего – больше двух часов на автобусе. Глухая провинция. И вообще, такое ощущение, что мы с ним о разных местах говорим. – Ничего не понимаю. Как это может быть?

– Что может быть? Селенья? Или селяне?

– Все! Ваади, а где мы, по-твоему, находимся?

– А по-твоему?

– По-моему, на берегу Озера.

– Согласен.

– Рядом с городом. Да его видно ото всюду.

– Правда? Давай посмотрим.

   Он помог мне встать, и мы огляделись. Лунного света вполне хватало для обзора, а с нашего бугорка все окрестности как на ладони лежали. Озеро, лес, поляны. Вот только города не было. И пляжа. И вообще ничего, созданного человеческими руками. Такого просто не могло быть. Кажется, если кто-то и сошел с ума, то с большой долей вероятности, этот кто-то – я. Наверное, кислородное голодание сказалось на мозге, или головой ударилась, или еще лежу без сознания и это все мне лишь мерещится. Растеряно посмотрела на Ваади. Он понимающе вздохнул. Легче мне от его вздоха не стало.

– Ваади, а ты настоящий? Живой?

   Он не стал смеяться. Серьезно кивнул, протянул руку и предложил:

– Проверь.

   Я потрогала, запоздало сообразив, что всего минуту назад держалась за эту же самую руку, когда он помогал мне подняться. И раньше он меня касался, когда подушку из платья сооружал, и когда в глаза смотрел. Все касания были совершенно материальны. И руки у него нормальные, теплые. Хотя, откуда мне знать, как ощущаются галлюцинации, если я с ними раньше не сталкивалась? Откуда-то из далеких воспоминаний выплыл надежный способ проверки.

– Ваади, ущипни меня, пожалуйста.

– Зачем? – поразился он.

– Надо.

   Столь вразумительное объяснение его вряд ли удовлетворило, но ущипнул. Хорошо так ущипнул, со знанием дела. Я даже ойкнуть успела, прежде чем довспомнила, что так проверяют не спит ли человек. По крайней мере, выяснилось, что не сплю. Остальные версии это не отметало, но хоть что-то.

– Помогло? – он не ехидничал, совершенно серьезно спрашивал.

– Не очень, – честно призналась и горестно вздохнула.

– Давай теперь по-другому разбираться. Без телесных повреждений. Для начала, как называется твой город?

   Я ответила. Потом ответила про страну и календарный год. Про другие страны и их население. Про родителей, жениха, Зинку, платье и Заповедник он не спрашивал, сама выложила. Просто говорила и никак не могла остановиться. Платье и Заповедник его заинтересовали.

– Говоришь, кроме тебя и твоей подружки там никто не бывал? И вас в нем никто не видел?

– Никто и никогда.

– Платье тебе сшила именно она? А напутствие дала ее учительница?

– Какое напутствие?

– Что сама поймешь, когда надевать.

– А, это да. И еще про двенадцать лет…

– Сколько из них прошло?

– Одиннадцать. Чуть больше. А что?

– Подожди. Пока просто отвечай. Почему ты решила надеть платье?

– Я же говорю, последний раз посмотреть хотела. А потом в Озеро выбросить.

– Ты в этом Озере раньше плавала?

– Нет.

– Почему?

– Я плавать не умею. И вообще воду не люблю. Зинка…

– Забудь пока про Зинку, с ней потом разберемся. А в этот раз ты в воду зачем полезла?

– Не знаю. Оно само получилось.

– И сразу начала тонуть?

– Да, почти.

– А потом?

– Оно меня выкинуло.

– Как выкинуло?

– Как, как, – неожиданно разозлилась. – Пинком. Что-то меня пнуло и выбросило на берег. Почему мне кажется, что ты мне не веришь?

– Я тебе верю, – он осторожно погладил меня по руке. – Просто из этого озера уже давно никто не выныривал живым.

– Ой! – такого услышать точно не ожидала. – Но как… Но я же живая… Ваади, я живая?

– Спокойно, не вопи. Ты живая. И ты – человек. И говоришь правду. Я дважды проверил. Поэтому ничего не понимаю.

– Но… Люди… Ладно я не… – как-то не укладывалось сказанное им у меня в голове. – Но люди же в нем постоянно купаются. Весь город и приезжие. Они все…

– Вряд ли. Думаю, в твоем мире это обычное озеро. Кроме, может быть, Заповедника. А здесь…

– Где «здесь», Ваади? – я уже почти плакала. – И что не так с Заповедником? Он – лучшее место на Земле…

– Я думаю, он – окно, портал. А «здесь» – это в Аршансе. Ты когда-нибудь про множественные миры слышала?

   Конечно, слышала. Как всякую порядочную современную девушку волна всевозможного фэнтези не могла обойти меня стороной. Так что в этом отношении меня можно считать вполне подкованным товарищем. Вся теория пройдена в самых различных вариантах. И сейчас, если я не двинулась умом…

– Я похожа на чокнутую?

– Пока не очень.

– Хорошо.

   Итак, я попала в другой мир. Обалдеть! Может ли это быть правдой? Или все же валяюсь где-то в бреду? Первый вариант мне более симпатичен, но второй выглядит правдоподобней. А выяснить истину удастся только если очнусь или вернусь домой. Или не очнусь и не вернусь. В любом случае стоило познакомится с новым миром. Даже если он всего лишь плод моего больного воображения. Начать решила с глобальных вопросов:

– Ваади, а тут есть эльфы, магия и единороги?

– Почему именно эльфы? – он как-то подозрительно напрягся.

– Не знаю. Всегда хотела увидеть, еще с детства. У нас про них много книжек всяких. Интересно.

– И все? Просто интересно?

– Ну да. Нет. Не просто интересно. Очень интересно!

– Да? Ладно. А ты быстро согласилась на другой мир. Веришь, нет, но это удивляет.

– Верю. Думаю, потом сама буду удивляться. А сейчас соображаю через раз. Смотри, с утра я собиралась замуж, потом прощалась с платьем и свободой, потом тонула, потом решила все отменить и почти придумала, что кому скажу, потом от моего вида падали в обморок и бежали, потом знакомилась с тобой и думала, что ты сума… не совсем нормальный, потом мы выяснили все это. Как ты думаешь, для одного человека и одного дня достаточно, чтобы уже на все соглашаться? – не знаю, как Ваади, но сама к себе жалостью прониклась на все сто процентов.  – А книгами про попаданцев у нас завалено все. Ваади, а есть вариант, что их не придумали? Что их авторы на самом деле были в других мирах?

– Не знаю, я же их не читал.

   Эта совершенно невинная фраза сработала катализатором взрыва. Весь длинный сегодняшний день слился в обиженно-невразумительное:

– Вот видишь… – и поток слез в заботливо подставленное плечо.

   Вдоволь наревевшись, вспомнила, что я взрослая, самодостаточная и практичная женщина. О чем тут же сообщила единственному своему знакомцу и немедленно его же вопросила:

– Ваади, что мне теперь делать?

   Он невесело усмехнулся и ответил:

– Самому интересно.  А ты что думаешь?

– Ничего, – буркнула, прощаясь с надеждой на быстрое разрешение всех проблем. – Я замерзла и кофе хочу, с сигаретой.

– А есть хочешь?

– Нет, но это нормально. У меня от стресса всегда аппетит пропадает.

– А домой?

   Прислушалась к себе. Странно, домой вообще не хотелось. Попробовала сама себя убедить в обратном. Нет, все равно не хотелось. Хотелось согреться, выпить кофе и лежать здесь, глядя на звезды. Как в моем Заповеднике. Точно. Успокоившись, начала чувствовать, как меня окутывает атмосфера Заповедника. И я расслабилась. Заповедник меня не обидит.

– Мария, ау! Как насчет дома? – отрицательно помотала головой, он согласно кивнул. – Почему-то я так и думал. Ладно. Ты не против, если я сюда позову еще одного… человека?

   Я была не против. После всех переживаний и рыданий мой организм решил отгородиться от всех миров пассивно-заторможенным состоянием. Но как он собирается звать, все-таки, заинтересовалась. Одежда современная, значит, и техника должна быть. Теоретически. Вот на нее и хотелось глянуть. Он обошелся без всяких девайсов. Просто сказал:

– Фаарр, – и пояснил мне: – вслух, чтобы ты не испугалась. Сейчас придет.