Текст книги "Договор с ведьмой 1 (СИ)"

Автор книги: Ирина Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Вдруг вспомнила, что мои слова имеют свойство сбываться, строго скомандовала:

– Отпусти!

Но он даже и не думал подчиниться! Продолжая прижимать меня собой, уже расстегнул ширинку.

– Ты должен подчиниться! – негодовала я.

– Оу, любишь повелевать. Хорошо моя госпожа, приказывай, выполню любое твоё желание, кроме – отпустить.

– Больной придурок, – выругалась я и схватив со стола какую-то стеклянную статуэтку, нацелилась ему в голову.

– Нет! Только не её! – воскликнул он, жестом останавливая мою руку. – Её мне мама подарила.

Ах, значит мама подарила! Воспользуемся этим. Я угрожающе отвела руку в сторону, держа статуэтку в опасности быть сброшенной на пол.

Виталий замер. Я вопросительно подняла одну бровь мол, статуэтка или я?

Он поднял руки вверх, как бы говоря – сдаюсь.

Выпрямился, с него тут же сползли растёгнутые брюки, оголяя красивые, накаченные мужские ноги. Успел ли он достать своё достоинство, я не поняла, так как рубашка была навыпуск. Я продолжала угрожающе держать стеклянную фигурку животного, а другой рукой поспешно натягивала трусики. Посмотрев на дверь, вспомнила, что мы не заперты. Только бы никто не заглянул! А то застанет такую пикантную картину: зам без штанов, с поднятыми руками, я – вооружённая статуэткой и натягивающая трусы. Прямо сюжет для анекдота, который неминуемо будет ходить по агентству и за его пределами.

Справившись с бельём, я подошла к зеркалу и занялась причёской, поставив при этом фигурку рядом на столик. Виталий тем временем занимался своим внешним видом: надел брюки, заправил рубашку…

Увидев в зеркале, как ко мне опять приближается этот подлец, я тут же схватила статуэтку и снова замахнулась в него.

Умиротворяюще подняв руки ладонями ко мне, он произнёс:

– Тише, тише, я просто хотел её забрать. Виноват, признаю, не сдержался. Твоё сопротивление подействовало на меня возбуждающе.

– Отойди, – приказала я сквозь зубы. – И больше никогда ко мне не приближайся.

Виталий подчинился, отошёл обратно к столу и зачем-то восхищённо проговорил:

– Если бы ты знала, как особенно красива сейчас. Злость тебе к лицу. Глаза так блестят…

– Замолчи! – в запале крикнула я и тут же осеклась, вспомнив, как не так давно приказала одному парню заткнуться и он…

– Можешь идти, больше не трону, единорога только оставь, – спокойно произнёс начальник.

Не поняла, почему мои слова на него не действуют? Я что? Опять силы растеряла? Повернулась к зеркалу – нет, всё в порядке, а глаза у меня действительно блестят. Повертев статуэтку в руках, впервые её разглядела, хм… действительно единорог, очень даже изящный, поставила его на столик. Поправила снова выбившуюся прядь и быстрым шагом вышла из кабинета.

Секретарша в приёмной проводила меня странным взглядом. Что она думала или может слышала? Мне всё равно.

Перед тем, как вернуться в офис, я зашла в санузел, умыла своё пылающее от стыда лицо. Никогда со мной так не обращались. Не знаю, почему раньше нравились подобные сцены, когда читала их в романах. Не думала, что когда-нибудь, окажусь на месте одной из героинь подобных книг. Оказывается, перспектива быть изнасилованной, пускай даже таким красавцем – вовсе не так приятна, как может показаться на страницах. Одно дело читать, другое – быть на их месте.

Надо будет избегать находиться с ним наедине. А если, снова вызовет в кабинет – буду стоять рядом с дверью, чтобы при его приближении тут же выбежать и плевать, если это будет выглядеть комично.

Вернувшись за свой стол, я старалась не смотреть на сотрудниц и не обращать внимания на их перешёптывания. Работать больше не смогла, так как в голове сумбур: то думала об Александре, разбившегося из-за меня на машине, то о новом заме и его наглых приставаниях. Отвернувшись от монитора, достала телефон. Хм, Юля звонила уже раз десять и минут пять пытается пробиться через вайбер, зачем-то выслала свои фотки в разных бюстгальтерах.

Пишу ей:

– Соблазнить меня что ли хочешь?

Юля:

– Нет, – смеющийся смайлик. – Хочу твоего совета. Купила новые лифчики и теперь ломаю голову, в каком пойти на свидание с Димой?

Нашла о чём спросить!

Пишу:

– Надевай, какой больше нравится.

Юля:

– Они все мне нравятся! – плачущий смайлик.

Мне бы твои проблемы! Пишу:

– Если сомневаешься – ничего не надевай.

С минуту молчание, потом ответ:

– Совсем что ли голой пойти? – испуганный смайлик.

Я прыснула от смеха и тут же успокоившись, написала:

– Нет конечно! Платье надень, только бюзик не надевай, пусть твои девочки будут в свободном полёте.

Опять с минуту молчание:

– Какие девочки? – сердитый смайлик.

Я давя в себе смех:

– Сиськи твои!

Юля:

– Аааааа! Понятно! А трусики надевать?

Тут я уже не сдержалась, начала хихикать. Девчонки смотрели на меня как на неадеквашку – то сидела хмурая, то теперь ржу, как дурочка.

Пишу:

– На твоё усмотрение.

Опять молчание и ответ:

– Лучше надену, а то вдруг ветер, простыну ещё.

Тут я не удержалась и запрокинув голову, разразилась смехом, а потом упала на стол, стукнувшись лбом. Началась настоящая истерика. Никогда в жизни так не смеялась. От безудержного, сильного смеха у меня потекли слёзы. Немного успокоившись, я подняла голову и посмотрела на девчонок. Глядя на их испуганные физиономии, снова стало плохо и я опять легла на стол, содрогаясь в новом приступе смеха. Я-то понимала, что таким образом из меня выходит стресс, но сотрудницы, похоже, этого не понимают.

Галина осторожно подошла и подала стакан воды.

– Леночка, с тобой всё хорошо?

Поднявшись, взяла у неё стакан, с трудом смогла отпить и попыталась успокоиться. Хоть не сразу, но получилось.

– Не обращайте внимания, просто анекдот прочитала, – так как все продолжают молча глазеть, добавила, – очень смешной.

Пока я оправдывалась, Галина успела взять мой телефон и прочитать переписку. Далее, она сама начала смеяться, правда не так сильно как я.

– Эта Юля действительно дура? Или прикидывается? Кто она вообще такая?

Забрала у неё телефон, ответив, что это не её дело.

Галя недовольно фыркнула, но потом, заговорчески ко мне приблизилась и спросила:

– Что у тебя с Виталиком было?

Я сердито на неё взглянула.

– Ничего особенного, сказал, что оштрафует за то, что отсутствовала на работе.

– Ну да, – недоверчиво произнесла она. – Так уж и оштрафует?

– Сомневаешься?

– Конечно сомневаюсь и все сомневаются, уж очень плотоядно он на тебя смотрел.

Глядя на неё и на всех присутствующих, я равнодушно ответила:

– Думайте, что хотите. Мне всё равно.

По их недовольным лицам поняла – завидуют.

***

Остаток рабочего дня я продолжала переписку с Юлей. Той теперь нужен совет по поводу платья. Снова прислала несколько фоток в различных нарядах. Хорошо хоть не стала спрашивать, в каких ей трусах идти, хотя смеяться у меня уже сил не было. Посоветовала ей надеть короткий сарафан салатового цвета – как раз по сезону. В ответ девушка прислала кучу целующих смайликов. Всё-таки какая же она непосредственная. Сколько ей лет, интересно? Спросила об этом.

Ответила:

– Восемнадцать.

Надо же, вчерашний подросток, а я думала больше.

С трудом дождавшись конца рабочего дня, я взяла сумку, попрощалась со всеми и быстро пошла, надо ещё успеть тётю встретить. На выходе ждал “сюрприз” – Виталий Александрович собственной персоной у своей машины. Спешащие домой сотрудники замедлили шаг, с интересом на нас поглядывая.

– Что вам ещё нужно? – не без раздражения поинтересовалась я.

Виталий открыл дверцу автомобиля и достал с заднего сидения огромный букет красных роз.

– Примите извинения за моё поведение, – проговорил, вручая цветы.

– Ах, – тихо, с ехидством, произнесла одна из наших офисных девчонок, проходя мимо.

Кто это был я не видела, всё моё внимание приковал шикарный букет.

– Эти цветы только в качестве извинений, и только?

– Не только, моё приглашение на ужин тоже в силе, – сверкая улыбкой, ответил он.

Вернув ему букет, высказала:

– Во-первых, я уже говорила, моя тётя приезжает. Во-вторых, вам уже пора понять, что моё нет – это НЕТ.

Гордо подняв голову я, королевской походкой пошла по тротуару. Он – настырный, пошёл за мной.

Глава 8

Виталий догнав меня с букетом на плече, обратился:

– У меня предложение – давай вместе встретим тётю, привезём домой, пообщаемся, а потом, поедем в ресторан.

Хотела было снова категорично отказать, но подумав, остановилась и внимательно его оглядела: ничего себе так, накачанный, вполне сойдёт за грузчика. Я-то знала, что Тома как обычно везёт с собой чуть ли не половину погреба. Но Виталик не знает, это и будет ему наказанием.

Ехидно ухмыльнувшись, произнесла:

– Хорошо, приму вашу помощь в качестве извинений и в ресторан пойду, раз так настаиваете. Но! Продолжения не будет!

– Согласен, – обрадовался он и снова подал букет.

“Напрасно радуешься”, – злорадствовала про себя, принимая цветы.

***

Стояли на перроне, ожидая прибытия поезда. Виталий то и дело порывался встать ко мне ближе и приобнять за талию. Я демонстративно убирала его руку и отходила дальше. И так несколько раз, со стороны это наверно выглядело комично.

Наконец-то поезд прибыл. Моя маленькая полненькая загорелая тётушка, в лёгком летнем платьем с крупными подсолнухами, в соломенной шляпе, с большой сумкой на плече, легко спрыгнула со ступенек и с грацией бабочки побежала, нет, полетела ко мне.

Не долетев до меня буквально трёх метров, остановилась и сложив руки в замок, воскликнула:

– Леночка! Ты ли это? Похорошела-то как!

Добежав, бросилась ко мне в объятья. Она ниже меня на целую голову, в маминой родне все невысокие, хорошо, что я пошла в отца, да ещё плюс каблуки. Пришлось наклониться, чтобы она несколько раз смогла поцеловать меня в обе щеки, как всегда это делала после долгой разлуки. Не виделись мы целый год.

Покружив меня, Тома восхищённо подметила:

– Ну просто супер-модель! Нет, даже лучше! – затем, обратив внимание на моего сопровождающего, произнесла: – Здравствуй Виталик. Какими судьбами? – тоже обняв его и похлопав по спине, – как мама поживает?

Я хотела было удивиться, но потом вспомнила, что тётя до пенсии работала в моём агентстве, была начальником отдела, естественно знает мать Виталия и как выяснилось, его самого.

– Всё хорошо Тамара Игоревна, – ответил он улыбаясь. – Вы как? Не скучаете без работы?

– Ой, да какая там скука? – махнула она рукой смеясь. – Из огорода не выхожу! Да, кстати, я столько гостинцев привезла!

Повернувшись, она с такой же лёгкостью полетела назад, где возле вагона уже горкой скапливались её котомки: коробки, сумки, корзины – всё это постепенно выгружал проводник, наверняка заранее с ним договорилась или он поскорее хотел освободить вагон.

Увидев всё это, Виталий заметно скис, поди уже пожалел, что вызвался помочь. А я ликовала: “ Так тебе!”

Тётины котомки заняли весь багажник дорогой машины, ещё и на заднее сидение пришлось составить корзины, и на пол, так что Тамара со своими габаритами едва поместилась среди них. Потом Виталий безропотно носил всё это в квартиру, а живу я, между прочим, на пятом этаже, без лифта. С моей боязнью высоты, я бы конечно выбрала этаж пониже, но дело в том, что это Томино жильё.

Уйдя на пенсию, она переехала в деревню, в наше родовое имение, а мне любезно разрешила жить в её хрущёвке, тем более, что тогда у меня начались отношения с Анатолием. Плату за проживание не брала, я лишь оплачивала по счетам.

Изрядно употев, Виталий ушёл в ванную умыться, а тётушка тем временем раскрывала банки с соленьями, вареньями… Воспользовавшись его отсутствием, тихонько меня спросила:

– А где Толик?

Ну вот, началось.

– Нет больше Толика, – похоронным голосом ответила ей.

Видимо при этом, у меня было ещё и соответствующее лицо.

– Как? – схватив себя за лицо, тихонько воскликнула она. – Такой молодой! Почему ты мне не сообщила?

– Да нет, ты не поняла. Жив он и вполне здоров. Просто в моей жизни его больше нет.

Тётушка взявшись за сердце, охнула:

– Ну нельзя же так пугать, так и до инфаркта недалеко. А в чём дело? Почему разошлись? – покосившись в сторону ванной, – Из-за него? Ну ты конечно нашла на кого променять, он же бабник! – вытаращив свои круглые глаза, почти шёпотом произнесла она.

– Да нет же, я вообще только сегодня с ним познакомилась. Это Анатолий променял меня на другую, нашёл более красивую.

– Чего? – возмутилась Тома, оглядывая меня с головы до ног. – Куда уж ещё красивее? На себя бы посмотрел!

В этом я с тётушкой согласна. Мои мужчины никогда не были красавцами, да и не привлекали меня такие, потому что понимала – мы разного поля ягоды. Мужчин и так мало, а красивые, и вовсе купаются в женском внимании, поэтому я всегда была уверена, что все красавцы – бабники. Но по моему горькому опыту выясняется, все они – кобели!

Виталий вышел из ванной и сел с нами пить чай. За общим разговором выяснилось, почему я не сталкивалась с ним раньше, ведь работаю в этом агентстве уже шесть лет. Оказывается, он всё это время учился и жил за границей, в Лондоне. А тётушка его знает, так как была его учительницей здесь, в элитной школе. Именно по знакомству Тому и взяла к себе на работу глава агентства, когда та решила сменить профессию.

– Я его жалела, двойки не ставила, – потрепала Тамара шевелюру Виталия.

Он покраснел и тут же пятернёй пригладил волосы, вернув их на место, наверняка долго прихорашивался перед зеркалом, а Тома взяла и всё испортила.

За разговорами мы и не заметили, что уже приблизился вечер. Пришлось включить искусственное освещение. Тётушка не могла не заметить многочисленные взгляды Виталия на меня и восприняла это по-своему.

– Ой, совсем заболталась с вами, забыла, что обещала сегодня подругу навестить.

– Тома, поздно уже, – возразила я.

– Ничего, она живёт недалеко, там и заночую, хотя боюсь, что мы с ней тоже всю ночь проболтаем, – засмеялась.

– Нет, Тома, давай ты ночуешь сегодня здесь, а завтра пойдёшь к подруге.

– Но я ей обещала, – видя мой строгий взгляд, она поняла. – Хорошо, завтра, так завтра.

Виталий в свою очередь заявил:

– Действительно уже поздно, я пойду, – глядя на меня. – Жду тебя у машины, ты обещала. Столик я уже забронировал.

Как только он ушёл, тётушка просто засыпала меня советами как себя вести, что делать, чтобы его удержать и тому подобное.

– Да не нужен он мне! Пусть катится к своим бабам, – ворчала я, переодеваясь в новое вечернее платье.

Решила надеть синее с глубоким вырезом и чёрные туфли, естественно с высоким каблуком.

– Ну да, ну да, я тоже так про своего мужа говорила когда-то, – смеялась она. – Правда повоевать пришлось с его шлюшками.

– Этого ещё не хватало! Ни с кем воевать не собираюсь, – фыркнула я, расчёсывая волосы.

– Зачем же тогда в ресторан идёшь? – скептически прищурилась Тома.

– Для того и иду, чтобы отвадить, раз и навсегда.

Она с непонимающим видом так и осталась стоять в коридоре, пока я выходила.

Виталий посадил меня в машину, восхитился платьем, при этом задержавшись взглядом на декольте, и на свою беду повёз в один из самых дорогих ресторанов города, который принадлежал его отцу. Его, естественно, там знали, повели нас в отдельное помещение, что меня напрягло. А когда увидела в комнате большой кожаный диван и вовсе развернулась с намерением уйти.

Но Виталий взяв за руку, остановил.

– Что опять не так?

– Всё не так! Я же сказала – продолжения не будет!

– Будет просто ужин, здесь самое спокойное место, – заметив мой взгляд на диване, добавил:. – Ну хочешь, прикажу его вынести?

Представив, как бедным официантам придётся корячиться, я немного смягчилась:

– Ладно, не надо.

Сев за столик, внимательно осмотрела комнату: настоящий камин в углу, два кресла, диван – всё это в бордово-чёрных тонах, разбавлено лишь вазой с белыми цветами в углу, настоящая мужская комната.

– Наверняка твоё любимое место, – догадалась я.

– Да, периодически прихожу сюда, отдохнуть – здесь очень комфортно.

Я снова покосилась на диван, а он сделал вид, что не заметил. Понятно, как он тут отдыхает, но меня это не волнует.

Официант принёс меню, я заказала самые дорогие блюда. Будет он за них платить или нет – всё равно. От вина отказалась, что-то побаиваюсь теперь, пробовать такие напитки. Вместо него заказала сок, естественно натуральный.

Стены, я так поняла, звукоизолирующие, так как сюда едва проникает музыка, только когда входил официант – из открытой двери доносились звуки живого оркестра и голос певицы.

Нисколько не стесняясь я начала уплетать всё, что принесли. Чего греха таить, всегда любила поесть, особенно когда нервничаю. Из-за этого начались проблемы с лишним весом. До двадцати лет я не парилась, а после, когда моя задница не стала влезать в любимые узкие джинсы – впала в депрессию, и её же начала заедать. Анатолий делал мне замечания, даже на день рождения подарил абонемент в фитнес, чем очень обидел, хотя сам, тоже над своим внешним видом не заморачивался, к своим двадцати семи годам уже обзавёлся пивным животиком. Ну походила я в этот фитнес, смогла сбросить пару кило, и то их тут же набрала, благодаря любимым пирожным.

Чем больше я ела, тем шире становились глаза Виталия:

– Как ты умудряешься сохранять фигуру при таком аппетите?

– У меня, как говорит одна героиня из знаменитого фильма: “ Хороший обмен веществ” – ответила и закинула в рот кусочек манго.

Он озадаченно улыбнулся. Так-то вот, никто не обещал, что я буду хорошей девочкой и трапезничать как подобает леди. Надеюсь, теперь у него отпало желание приглашать меня в ресторан.

– Давай поговорим о нас с тобой, – вдруг начал он.

– Никаких “нас” – быть не может.

– Почему?

– Ты мне не нравишься.

– Врёшь, – ответил он, улыбнувшись своей лучезарной улыбкой.

Наверное кучу денег тратит на отбеливание зубов. То, что он очень следит за собой – сразу заметно. Не удивлюсь, если подрабатывает моделью, внешность вполне позволяет и со спортом дружит, судя по накачанным мышцам.

– Нисколько. Нравишься и притягиваешь физически – это разные вещи.

Он с хитрецой прищурился.

– Значит, притягиваю тебя физически.

– Угу, – подтвердила, надкусив грушу, по моему подбородку побежал сок, тут же его вытерла другой рукой и успела заметить, как у Виталия загорелись глаза.

– Тогда тем более не понимаю, почему сопротивляешься мне?

– Потому что не хочу быть в числе твоих использованных и выброшенных. Ты ведь так поступаешь с девушками? Как с презервативами!

– То, что обо мне говорят, не совсем правда.

– Я не собираю сплетни, поверь. Просто это видно по тебе. Ты, избалованный мальчик из богатой семьи, привык получать всё, что хочешь и кого хочешь. Девчонки на таких как ты, обычно сами прыгают. Ну а те, кто по твоему мнению строят из себя недотрог – ничего, уломаешь! Этим сейчас и занимаешься. Верно? Что молчишь? Нечего возразить? Потому что я – права.

Я вытерла салфеткой руки, бросила её на стол и поднявшись, произнесла:

– Спасибо за ужин, провожать не надо.

Взяв сумочку, направилась к двери, но Виталий преградил путь:

– Ты не права. Я серьёзно отношусь к тебе.

– Конечно, именно поэтому пытался меня износиловать в первый же день знакомства.

– Был не прав, я извинился. Но ты, – положил руку на мою талию, – действительно меня зацепила, сам от себя не ожидал. Может ты и правда ведьма? – прошептал и потянулся к губам.

Вот зачем он так делает? Его голос, дыхание, постепенно приближающиеся губы, горячая ладонь на талии – всё это так возбуждает, с трудом сдержалась, чтобы не потянуться в ответ.

Отклонившись от него, тихо произнесла:

– Ты обещал.

Виталий убрал руки за спину и сделал шаг в сторону, пропуская меня. Как только я вышла, пошёл следом. На мои возражения, что доберусь сама, категорически не согласился отпускать, так как на дворе ночь.

Довёз до подъезда и положив руку моё на колено, утвердительно сказал:

– Увидимся.

Убрав его руку, ответила:

– Конечно увидимся, на работе.

Только повернулась, чтобы выйти, как он резко схватил и придавил меня обратно к сидению, которое вмиг приняло полулежачее положение. Пока я не успела опомниться, впился в губы поцелуем. Хотела снова начать сопротивляться, но, на удивление, резких движений он больше не делал. Он просто меня целовал – медленно, сладостно… И я не выдержала – ответила. Виталий продолжал вести себя спокойно, не давал волю рукам, хотя чувствуется, что сдерживается с трудом: рваное дыхание, громкое биение сердца… Вцепившись в сиденье, я тоже с трудом держалась, низ живота ломило от желания. Так хотелось залезть руками под его рубашку и бродить по спине… Затем, обвив ногами, прижаться ближе… Если бы прошла ещё пара минут – наверное так бы и сделала, наплевав на принципы.

Но он остановился, оторвавшись от меня, тяжело дыша проговорил:

– Ну хоть поцелуй вырвал, уже хоть что-то.

“Ну зачем ты остановился?!” – раздосадованно кричала я про себя, потом тут же, – “Молодец, что остановился, плюс в твою сторону”, – вот такими мы можем быть противоречивыми – женщины.

Вслух я ничего не ответила, стараясь сохранять невозмутимый вид, вышла из машины и направилась к дому.

– Я всё равно добьюсь тебя. Знай это, – услышала вслед его голос.

Не останавливаясь и не оборачиваясь, с довольной улыбкой, я открыла дверь подъезда и скрылась в нём. Услышав звук отъезжающей машины, помчалась вверх по лестнице. Забежала в квартиру, благо тётя уже спала, быстренько полностью разделась и взяв Глорию, выпрыгнула в окно на кухне. Летела, по пути рисуя на себе знак невидимости. Надеюсь никто не видел, а если и видел – решит, что глюк.

Сверху, какое-то время наблюдала за движением машины Виталия, заметила, что поехал обратно к ресторану. Ну-ну… И вообще, он мне не интересен, сейчас важен другой человек, а точнее – его самочувствие. Весь день об этом думала и с нетерпением ждала ночи, чтобы увидеть.

Подлетев к больнице, без труда определила окно палаты. Заглянув, увидела его, так и лежит без сознания, весь в бинтах и под работающей аппаратурой. Почти во всех палатах окна приоткрыты, на дворе лето, правда стоят ещё москитные сетки. Убрав её в сторону, я спрыгнула с подоконника и подошла к мужчине.

Вгляделась в лицо – такое мужественное, даже можно назвать симпатичным. Блондин он или брюнет – не понятно, вся голова в бинтах, но судя по тёмным бровям и ресницам – шатен или брюнет. Не удержалась и потрогала его лицо, погладив по щеке – колючий, за сутки появилась щетина. Вдруг прибор показывающий сердцебиение, странно запищал, взглянув на него, я увидела прямую линию, немного кривую и опять прямую, и так несколько раз! Испугавшись, отошла дальше.

В палату вошла заспанная медсестра и тут же убежала звать врачей. За стеклянной стеной появилось обеспокоенное лицо матери. Так захотелось сейчас быть рядом с ней, чтобы поддержать! Но как? Прибежали два реаниматолога и придвинув стоящий в стороне дефибриллятор, приступили к работе.

Медсестра заметила раскрытое окно и лежащую на подоконнике сетку, собралась поставить её на место. Пока она этого не сделала, я бегом сиганула в окно, правда пришлось слегка задеть девушку. Она испугалась, осмотрелась по сторонам и успокоившись, снова принялась за дело.

Теперь мне пришлось наблюдать за ходом реанимации с улицы, повторяя про себя: “Живи, живи…” Сердцебиение восстановили, подпустили мать. Мокрое от слёз лицо Анны Ивановны было таким несчастным, что мне самой захотелось плакать.

“Я должна что-то сделать! Должна им помочь!” – говорила сама себе, уносясь на метле прочь от больницы.

Полетав ещё немного, как того требовал договор, я прилетела домой. Взяла магическую книгу и вновь принялась изучать, надеясь найти хоть какую-то лазейку, чтобы помочь Александру. Ничего. Даже исцеляющее зелье, которое я могла бы приготовить, может помочь только ведьмам, человеку наоборот – навредит.

В отчаянии я бросила книгу и включила интернет, начав смотреть объявления различных повитух, знахарей, гадалок… Изучая их придуманное досье и положительные отзывы, нутром чувствовала – ложь! Приближалось утро, спать не хотелось, несмотря на насыщенный день и бессонную ночь.

Тётушка на диване, громко всхрапнула и повернулась на бок. Глядя на неё, вспомнила про свою пра-пра…бабку, которая якобы жива, но которую я ещё не видела. Может она может помочь? Ведь когда-то была травницей, наверняка знания ещё остались!

Как бы мне её увидеть? И почему она сама не ищет со мной встречи?

– Бабуля, очень нужна твоя помощь или совет, – тихо сказала я, глядя через стекло окна на поднимающееся красное солнце.

Почему-то не могла оторвать от него глаз. Вмиг поняла что солнце зовёт меня! – как бы безумно это не звучало. Взяв Глорию, я снова вышла через окно и летела прямо к нему.

Минуя довольно большое расстояние, увидела, что город закончился и теперь подо мной поля и луга. Впереди виднелся густой лес, но я продолжала лететь к солнцу. Когда лес приблизился, почувствовала, что зов идёт именно оттуда! Спустившись, встала босыми ногами на траву и отправилась пешком.

Пробираясь сквозь густые заросли кустарников, изрядно исцарапалась, ноги кололо прошлогодней травой и ветками, но я упорно шла вперёд. Когда выбралась и казалось, что уже ничего не мешает – вдруг стало плохо: голова сильно закружилась, появилась тошнота… Пройдя ещё немного, только усугубила своё состояние. Чувствуя, что сейчас потеряю сознание, я упала на колени и заплакала. Зов не отпускает! Мне нужно туда, нужно! Почему я не могу дойти?

Начала качаться из стороны в стороны, как маятник: "Мне нужно туда, нужно…" – повторяла про себя как мантру.

В голове появился туман, я почти ничего не соображала, пока не услышала внутренний голос:

"Выйди из леса, тебе нельзя здесь быть."

Голос показался знакомым, но я не могла понять, кажется это или на самом деле кто-то говорит? Повернувшись назад, упала на четвереньки и ползком начала выбираться. Добравшись до кустов, стало легче, я уже смогла подняться и нормально идти обратно.

Выбралась, повернулась лицом к лесу и пыталась понять – почему меня не впускает? Ведь это он меня зовёт? Как такое возможно? Почувствовав, что кто-то приближается, кто-то очень родной и близкий, я с замиранием сердца развернулась и увидела Веронику.

Девушка как и я обнажена и тоже с тоской смотрела в лес.

– Нам нельзя здесь быть, природа не пускает, – произнесла она с грустью в голосе.

– Почему?

– Потому что мы предали её. Наше предназначение служить свету, а мы – выбрали тьму.

– Почему же тогда природа зовёт нас?

– Это не она, это наша совесть.

То, что Вероника и есть моя пра-пра…бабушка – это я поняла сразу, как только увидела здесь. Вот почему меня так тянуло к ней, это и есть, что называют – зов крови. К тому же мы – ведьмы, значит наши чувства острее.

***

Теперь мы сидели на краю высокого обрыва, любуясь местными красотами и никак не могли наговориться.

Она рассказала, что была лесной ведуньей, питалась светом солнца и энергией леса. Знала все целебные свойства трав, кореньев, деревьев, ягод, мха… Варила отвары, лечила животных, понимала их язык. Иногда приходилось лечить людей, когда они просили – не могла отказать. Служить свету, делать добро, исцелять – основная суть лесных ведуний. Но всё это прекратилось, когда она стала ведьмой. Вероника замолчала и загрустила.

– Почему ты ею стала? – решилась я спросить.

– По той же причине, что и ты.

– Тоже хотела стать красивой?

– Нет, – усмехнулась она. – Я не хотела стареть. Ведуньи не могут улучшать свою внешность, они стареют как и обычные люди.

– Значит, ты сразу была красивой! Почему тогда выбрала образ Брежневой?

– Вообще-то, это Брежнева на меня похожа. Я так выглядела ещё до коронации Николая второго.

– Ого! Ты настолько старая!

– Сильвия ещё древней меня, говорят, видела самого князя Владимира и пыталась строить ему глазки, а он не поддался.

Мы вместе рассмеялись.

– Наверное, тогда она ещё не была ведьмой.

– Ты права, не была. Ведьмой она стала гораздо позже. Но обида на Владимира осталась, уж очень мечтала стать княжной.

– Ты ведь ненавидишь её. Почему тогда ей служишь?

– Сильвия обратила меня и согласно договору, я полностью у неё в подчинении, хорошо, что тебе удалось исправить в договоре этот пунктик, мне вот на это ума не хватило. – скорчив презрительную гримасу, бабка продолжила: – Она мне надоела до чёртиков, но избавиться от неё не могу.

– Всегда есть выход, надо только искать.

Вероника с интересом на меня посмотрела, потом устремила взгляд вдаль:

– Вот и ищи, у тебя больше шансов. Ты ещё не полностью обратилась, успевай до первого шабаша.

– Подскажи хотя бы, где искать?

Она снова на меня посмотрела.

– Читай книгу.

– Читала уже, там ничего про это нет, последняя страница отсутствует. Может скажешь где она?

– Читай книгу.

– Да что ты заладила как попугай!

Её взгляд стал сердитым и я сразу поняла, что должна послушаться и ещё раз взглянуть в эту чёртову книгу. Может и правда, не внимательно изучила. Хотя, почему бы ей прямо не сказать, что именно я должна там найти? Зачем говорить загадками?

Посмотрев на солнце, поняла – пора, скоро на работу, опаздывать не в моих интересах, а то Виталик снова вызовет в кабинет…

Вспомнив, зачем именно я хотела её видеть, спросила:

– Подскажи, как помочь Александру?

Подумав, Вероника ответила:

– Есть у меня на примете одна ведунья, только она слепая и матом сильно ругается, но зато очень сильная.

Первый этаж старой хрущёвки, обшарпанный подъезд и такая же худенькая дверь. Только я подняла руку, чтобы постучать – дверь открылась. В прихожей стоит слепая старуха. Сразу её узнала, это она —“божий одуванчик”, побила меня своей тростью тогда, на улице, когда я сбила её, впервые катаясь на метле.

– Зачем пришла нечисть? – прошипела она, глядя куда-то мимо меня.

– За помощью. Пригласишь?

– Ещё чего! Нечисти помощь не оказываю, пошла прочь! – хотела захлопнуть дверь, но я помешала, подставив ногу.

Старушка покрыла меня отборным матом.

– Бабушка, ну разве можно так ругаться? На вид такая милая…

Договорить я не успела, так она взяла в углу трость и начала махать ею, пытаясь меня ударить.

– Да что ж вы такая агрессивная-то?! – поймала её палку и стала тянуть к себе, старушка сопротивлялась.

Получилось как в детской игре – “кто кого перетянет”, сильнее оказалась я, вытащив бабулю на площадку. Она в испуге выпучила невидящие глаза и попятилась назад. Оказавшись в своей квартире, снова осмелела. Опять начала крыть меня матом, корчить рожи, плеваться и показывать фигушки.

– Бабуля, у вас все дома? – засмеялась я.

– Ты не пройдёшь за мой порог нечисть поганая, ты не пройдёшь за мой порог… – заладила она.

Я вздохнув, шагнула в квартиру и оказалась с ней нос к носу. От её храбрости не осталось и следа, лицо вытянулось, став бледным.