Текст книги "Гламур в шоколаде"

Автор книги: Ирина Молчанова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Инна была готова к такому приему, поэтому заготовила речь. Никакие доводы вроде: он хороший, он не помешает, он сторож – не произвели на маму должного впечатления. Тогда Инна подключила тяжелую артиллерию и выложила всю историю о стрелке и о том, как пес героически спас ее от расправы. Услышанное повергло мать в такой шок, что сопротивляться дальше она не могла.

– Как хоть зовут этого героя? – обессиленно вздыхая, спросила мама.

– Не знаю, – Инна загнала пса в ванну, – придумаю.

Герой оказался очень сговорчивым. Позволил намылить себя шампунем, оставшимся от малыша Гламура. Выдержал окатывание водой и даже чистку зубов.

Вечером, сидя на кровати, Инна читала псу заданный на дом отрывок по литературе. Ему вообще, как оказалось, нравился этот предмет. Сытый и довольный, он бил пушистым хвостом по ковру, выражая тем самым свое отношение к тому, что слышал. С Гламуром она никогда так не сидела, не разговаривала. Он не вызывал в ней особых чувств, чаще всего – раздражал.

Пришел после работы папа. Инна не осмеливалась выходить из комнаты, мама обещала, что сама обо всем ему расскажет. Инна прислушивалась к шагам за дверью, боясь, что папа не проникнется героизмом собаки, как мама. Наконец через полчаса папина голова просунулась в приоткрытую дверь.

– Ну что, мне уже нужно бояться? – весело спросил он.

Инна вскочила.

– Он очень добрый!

– Ну о-о-очень, это он, наверное, от переизбытка доброты искусал ту девочку!

– Он ведь защищал меня!

Отец прошел в комнату и с любопытством воззрился на собаку. Инна, затаив дыхание, ждала.

– Ну что, вот это, я понимаю, собака, не то что всякие шуры-муры-гламуры.

– Тебе нравится?! – обрадованно воскликнула Инна.

– Посмотрим, пока рано говорить, надо бы к ветеринару его сводить, – улыбнулся папа. – Как хоть назвала?

Инна задумалась.

– Пусть моего героя зовут…

Папа засмеялся:

– Пусть так и зовут: Герой.

На том и порешили, а Герою его имя пришлось очень по душе. Как только пес его слышал – принимался вилять хвостом и пытался дать лапу. Инна не могла на него нарадоваться: впервые у нее появился такой преданный друг.

* * *

В школе новости о вчерашней стрелке разнеслись со скоростью света. Каждый чувствовал себя обязанным остановить Инну и обо всем ее расспросить. Кто-то выражал ей сочувствие, кто-то подбадривал – мол, все обойдется, а одноклассники даже обиделись, что она не позвала их с собой. Кристину Инна видела только издали, подойти к новенькой белобрысая почему-то не захотела.

Во время четвертой перемены на лестнице Инну поймал директор. Он долго на нее смотрел, а потом спросил:

– Ты – камикадзе?

– Почему? – удивилась Инна.

Константин Викторович улыбнулся:

– Кто же ходит на стрелку в одиночестве?!

Инна отвела глаза. Ей было стыдно перед ним. С ее появлением в школе начались неприятности. Стыдно, потому что, несмотря на это, директор продолжал хорошо к ней относиться. Всегда интересовался, как у нее дела, не нужно ли ей что-нибудь, был милым и чутким. Девушка ощущала себя глупой и неуклюжей, когда он на нее смотрел, спрашивал о чем-то, просто проходил мимо нее.

– Инна, как всегда, загадочна и молчалива. – Директор усмехнулся. – В общем, я хотел с тобой поговорить о другом.

– О чем? – напряженно спросила Инна.

– У тебя сейчас литература, ведь так?

– Да.

– Пойдем к кабинету, по дороге расскажу.

От переизбытка мыслей – что же он может ей такое рассказать и почему именно ей, учеников, что ли, в школе мало, – у нее закружилась голова.

– Хочу расспросить тебя об организации доски почета.

– Доски… – повторила она.

– Ну да, я подумал, что это неплохой стимул для учеников. Ты так не считаешь?

– Нет. – Инна остановилась. – Знаете, Константин Викторович, это плохая идея. Никому не нужна эта дурацкая доска!

Директор опешил от ее горячности и попытался возразить:

– Но постой, ведь в любом коллективе есть лидер, на которого равняются, почему бы не обозначить его? Как стимул такая система удачно процветает во многих учебных заведениях и на предприятиях.

Инна затрясла головой.

– Лучше всего, когда лидер остается тайным, потому что, когда всем скажут, кто тут лидер, некоторые могут с этим не согласиться. Зависть, злоба и ненужные ссоры, вот что взращивает доска по-чета!

Директор озабоченно посмотрел на нее:

– Поэтому ты ушла из той школы?

– Я ушла, потому что меня все ненавидели, – проворчала Инна, глядя в пол, лишь бы не встречаться с ним взглядом.

Они подошли к кабинету.

– Я думаю, ты заблуждаешься. В этой школе еще не было ни одного ученика, ради которого директор прежней школы звонил бы несколько раз.

– Лариса Филипповна звонила вам? – изумилась Инна.

– Да, интересовалась, не хочу ли я отправить тебя обратно. Просила передать, что, если ты только захочешь вернуться, она с радостью тебя примет.

– С чего бы это? – передернула плечами Инна.

Константин Викторович улыбнулся:

– Уж точно не потому, что тебя все ненавидят.

Весь урок Инна думала о том, что ей сказал директор. Она недоумевала, почему Галимова хочет вернуть ее в школу, где она смущала сами стены своим внешним видом. Да, она участвовала в общественной жизни гимназии, как же могло быть иначе – фотография на доске почета ко многому обязывала. Ей приходилось вести концерты, произносить речи, вручать награды, но ее это вовсе не тяготило, напротив, доставляло удовольствие. Это нравилось не только тупой тщеславной блондинке, но и настоящей Инне. Когда она лишилась всего этого, то смогла осознать, как много для нее значила былая деятельность. «Незаменимых людей нет», – так говорила ей Галимова, когда сильно сердилась. Обещала найти новую звезду… На Инну же всегда эта угроза действовала как ушат холодной воды.

Инна злорадно усмехнулась.

«Пусть теперь поищет себе звезду, раз незаменимых людей нет!»

Уроки закончились. Домой сегодня Инна шла в компании высокого старшеклассника, который ушел со стрелки под предлогом тренировки. Максим оказался очень приятным парнем, даже извинился перед ней за то, что пришел тогда на школьный двор. Они болтали обо всем на свете. О книгах, фильмах, учителях. Он рассказывал много забавных историй из жизни и говорил Инне комплименты. Впервые ей было так приятно от сознания того, что она кому-то понравилась. Если, конечно, не считать горького опыта с негодяем Артемом, запавшим в ее душу и разрушившим ее безоблачный гламурный мирок.

– У тебя есть парень? – неожиданно спросил Максим.

– Нет, – просто ответила Инна.

Раньше она бы соврала. Нет парней только у лохушек и уродин, а она-то не такая, она – ого-го какая! Теперь это казалось Инне смешным и глупым. Ведь по-настоящему у нее никогда не было парня, несмотря на всю ее популярность. Она делала вид, что никто ее не достоин. Флиртовала, получала подарки – и воротила ото всех нос.

Максим воспринял новость об отсутствии у Инны парня с энтузиазмом. Не засмеял ее, не стал расспрашивать, почему у нее никого нет, а взял и пригласил ее на свидание.

Инне хотелось прыгать от радости. Этот зеленоглазый блондин ей сразу приглянулся, но она и подумать не могла, что понравится ему! Пока она существовала под игом тупой блондинки, ей и в голову не приходило, что она вообще может не понравиться какому-то парню, но после обратного перевоплощения в серую мышку, «кудрявую овечку», как ее называла Кристина, вера в собственную привлекательность куда-то испарилась.

Вечером того же дня, прогуливаясь за домом с Героем, Инна думала о предстоящем свидании. Ей ужасно хотелось изменить принципам и снова надеть что-нибудь из своего прежнего гардероба. Хотелось поразить Максима, как когда-то она мечтала поразить Артема. До выхода из дома с собакой она около часа обсуждала предстоящее свидание с сестрой. Аня настоятельно рекомендовала ей одеться поприличнее, что в ее понимании значило выкинуть кроссовки и забыть об удобных джинсах. Советовала Инне уложить волосы, накраситься и вообще привести себя в порядок. Инна улыбнулась. Самым забавным было то, что сестру-то она сама испортила, навязала ей свой образ жизни и мыслей. Аня всегда прохладно относилась к вещам, пока Инна не внушила ей, что на свете нет ничего важнее. Разубеждать теперь сестру, что раньше сама Инна ошибалась, было неловко. Да Аня и не послушала бы ее.

Герой потянул поводок и потащил Инну куда-то на обочину.

– Ты куда? Стой! – воскликнула девушка.

Пес не слушал и упрямо тянул поводок.

Инна, недовольно ворча и осторожно ступая по газону, чтобы в полумраке никуда не вляпаться, пошла за собакой. Герой подошел к огромному дереву, Инна ослабила поводок. Неожиданно за массивным стволом что-то шевельнулось. Инна сделала еще несколько шагов и заглянула за дерево. Увиденное заставило ее буквально остолбенеть. Облокотившись о дерево, стоял Артем, а с ним, обнимая его за шею и прижавшись к парню всем телом, губастая Любка! Парочка заметила ее. Артем резко отстранился от подружки. Инна не знала, что сказать, поэтому подтащила поближе вилявшего хвостом Героя.

– Привет, Аня, – не сводя с нее взгляда, сказал Артем, отпихивая порывавшуюся снова его обнять Любку.

– Я… меня сюда собака привела… – пролепетала Инна.

Артем опустил голову и посмотрел на Героя.

– Узнал меня: я ведь говорил, что кости ему выносил.

– Вы так мило болтаете! – встряла Любка. – Тема, может, ты хоть познакомишь нас?

– Не стоит, вряд ли вы еще когда-нибудь встретитесь. – Артем присел на корточки и погладил пса. – Здорово, что ты взяла его к себе.

– Да, – выдохнула Инна.

Все трое умолкли. Артем поднялся. Любка тут же, как свою собственность, взяла его под руку.

– Ну, мы пойдем, приятного вечера, – пожелала Любка Инне, таща Артема за собой.

Они ушли, а Инна облокотилась о дерево и опустила глаза на собаку.

– Что же ты наделал… – прошептала она.

Герой топтался возле нее, пытался заглянуть в лицо, тыкался носом в ладонь, а она плакала…

Глава 4
Война

В школе обошлось без происшествий. Несколько раз в класс заходил Максим, сперва – чтобы напомнить Инне о свидании, а потом – чтобы уточнить: ничего не отменяется? Отменять свидание Инна не собиралась, а после того, как она увидела Артема вместе с губастой Любкой, ее решимость пойти на встречу только возросла.

Дома, выбирая перед зеркалом костюм, Инна боролась с желанием одеться как раньше: юбка, длинные сапоги и прочие прибамбасы. Инна явственно представляла себе лицо Максима, когда он увидит ее с «другой стороны», но внутренний голос отговаривал. Она надела коротенькую джинсовую юбочку, голубую кофточку с опушкой на воротнике, повертелась перед зеркалом и переоделась в джинсы с толстовкой. Краситься она не стала, лишь тщательно расчесала волосы.

Максим при встрече подарил ей маленький симпатичный букетик цветов. Инна была растрогана. Ей и раньше дарили цветы, но дарили они их тупой блондинке, а не ей, настоящей.

– Куда хочешь сходить? – спросил Максим.

– Все равно.

Тупым блондинкам так отвечать нельзя, они всегда знают, чего хотят, а ей – настоящей – можно. Какая, в сущности, разница, куда идти, если симпатичный мальчик крепко держит тебя за руку?

– Избито, конечно, – Максим улыбнулся, – но можно пойти в кино.

– Кино – отлично, – кивнула она.

Ей нравилась его улыбка, мягкая и чуть-чуть смущенная, совсем не такая, как у Артема. Тот улыбался лучезарно, словно «звезда», коей он и был.

Инна рассердилась на себя. Она снова вспомнила о нем. Ни о ком другом ей столько не приходилось думать.

«Он обманщик! Гнусный предатель! Коллекционер девчонок! Самый настоящий негодяй», – сердито размышляла она, не замечая косых взглядов Максима.

– Ты сегодня какая-то молчаливая, – расстроенно заметил парень.

– Я… да нет… – Поняв, как глупо она ответила, Инна попыталась исправиться: – Я просто задумалась. Какой фильм будем смотреть?

Они проходили мимо ее бывшей гимназии, Максим перечислял фильмы, но Инна опять его не слушала. Парень заметил это и со вздохом спросил:

– Твоя старая школа?

Инна не успела ничего ответить, взгляд ее остановился на школьном крыльце. На перилах, как на жердочке, разместились ребята, среди них сидел Артем. Он заметил ее.

– Привет! – крикнул парень.

Рядом с ним тут же оказалась Любка, прицепившаяся к парнишке, как сторожевая собака. Неожиданно открылась дверь, вышла Катька. Она подошла к Любке и обняла ее. Они о чем-то заговорили. Инна быстро отвернулась и потянула за собой Максима.

– Не хочешь поболтать с друзьями? – удивился парень.

– Нет, они мне не…

Их догнал Артем.

– Как дела?

– Нормально, – буркнула Инна, не замедляя шага.

Максим с Артемом уставились друг на друга, как враги.

– Приятно было вчера встретить тебя, – не отставал Артем.

Инна не выдержала:

– Думаю, то, чем ты занимался до нашей встречи, во сто крат приятнее!

Парень и тут не растерялся:

– А я думаю, что ты ошибаешься.

«Зачем я это ляпнула?! Веду себя так, словно ревную его, как будто мне важно, чем он занимается с этой губошлепкой!» – выругала себя Инна, стараясь не смотреть на Артема.

– Ну ладно, вижу, вы торопитесь, – нехотя заметил парень, – встретимся еще.

Она ничего на это не ответила, лишь мысленно пожелала – «Надеюсь, что никогда больше!»

Артем отстал от них, а Максим через какое-то время спросил:

– Вы встречались раньше?

– Вот еще, вовсе мы не встречались, – фыркнула Инна.

– Мне просто показалось…

– Мы не встречались, – раздражаясь, отрезала Инна.

Больше Максим не затрагивал эту тему, и девушка была ему за это благодарна. Они сходили на забавную комедию, потом немного посидели в пиццерии. Если не считать случайную встречу с Артемом, день удался. Максим оказался очень внимательным кавалером, Инне хотелось снова встретиться с ним, но он почему-то не предложил. У дверей ее парадной он лишь сказал, что очень приятно провел время. Поцеловать не пытался, даже не обнял, просто попрощался и ушел.

Инна голову сломала, пытаясь понять, почему так получилось? Что же она сделала неправильно. Но ответа она не находила.

– Я просто ему не понравилась, – рассказывала она Герою, растянувшемуся на ее кровати. – Наивная! Конечно, я ему не понравилась: одета как парень, кудряшки эти ужасные… Я понимаю его. А он хороший, его часами можно слушать… – Она погладила пса по голове. – Ну и ладно, не понравилась – и пусть! Не хочу, чтобы меня любили за одежду, за прямые белые волосы, линзы и популярность! Не нужен мне никто, у меня вся жизнь впереди!

Вечером после прогулки с собакой к ней зашла сестра с Гламуром. По ее хитрому виду Инна догадалась, что Аня ждет подробностей о свидании.

– Я ему не понравилась, – сразу же объявила Инна.

Аня плюхнулась на кровать и недоуменно переспросила:

– Как это – не понравилась?

– А вот так, просто не понравилась.

– А как ты была одета? – строго спросила сестра.

Инна отмахнулась:

– Да какая разница?

– Большая! – вскочила Аня. – Ты ведь не поперлась вот так, – она кивнула на джинсы, – во всем этом? Правда же?

– Представь себе, именно так я и ходила!

Сестра застонала:

– Ну, тогда понятно!

Инна хотела высказать ей все, что она об этом думает, но ей помешал телефонный звонок. Она взяла трубку – и вытаращила глаза, услышав голос Максима.

Они говорили недолго. Сестра, невзирая на отчаянные кивки Инны на дверь, продолжала сидеть рядом и греть уши. Когда же Инна положила трубку, на лице ее сияла улыбка, но, несмотря на свалившееся счастье, девушка не упустила шанса пожурить Аню:

– Как тебе не стыдно! Я ведь показывала на дверь!

– Да ладно тебе! Это был он? Правда? Что он сказал?

Инна рассмеялась.

– Да, это был Максим. – Инна загадочно улыбнулась. – Он мне в самом деле кое-что сказал.

– Ну и что же, не томи!

Инна схватила в охапку звонко тявкающего Гламура и закружилась по комнате.

– Он сказал, что я – лучшая девчонка, которую он встречал!

– Ну, вот видишь, – рассмеялась Аня, – а говоришь – «не понравилась».

Инна с упоением посмотрела на сестру:

– Если он опять предложит мне встречаться, я соглашусь.

Аня неопределенно хмыкнула.

– Что? Думаешь, не стоит? – удивилась Инна.

– Я думаю, лучше подождать, а то как бы не вышло, как с этим, – она щелкнула пальцами, – как там его? Как с Артемом.

– Лучше не напоминай. – Инна уселась за стол. – Максим совсем не такой, как этот… ему я по-настоящему нравлюсь, понимаешь!

– Помнится, ты и про Артема говорила, что это по-настоящему.

– Да, говорила, но я не знала, какой он негодяй! Ты и половины не знаешь!

Сестра подошла и коснулась ее волос.

– Максима ты тоже не знаешь.

– Уже знаю! – рассердилась Инна. – Тебя послушать, так я никого не знаю.

– Но ведь это правда. – Аня заглянула в лежащую на столе открытую тетрадь. – Одни пятерки, медаль, что ли, хочешь получить?

– Может быть. – Инна положила голову на руки и прикрыла глаза. Ей хотелось подумать о Максиме, но перед мысленным взором возник совсем другой… Парень с лучезарной улыбкой и смеющимися голубыми глазами. Артем прочно застрял в ее сердце, и никакие уговоры и внушения не могли его прогнать.

* * *

Два дня Инна наслаждалась абсолютным счастьем. Она ходила в школу, виделась на переменах с Максимом, общалась с одноклассниками, гуляла с собакой, болтала часами по телефону с сестрой, и даже белобрысая задира Кристина оставила ее в покое. Ничего не предвещало того, что случилось, когда в субботу прозвенел последний звонок с уроков и все с радостными криками выбежали на улицу. У ворот стояла толпа: восьмиклассники, старшеклассники, шестиклашки из ее гимназии, несколько бывших одноклассников. Инна остановилась, не доходя до ворот шагов тридцати. Всех этих ребят она прекрасно знала, любила когда-то и теперь часто вспоминала с грустью. Столько всего в ее жизни было связано с этими людьми, сколько пережито вместе – не сосчитать! Они ссорились и мирились, любили и ненавидели, частенько говорили друг другу в лицо гадости, но всегда-всегда друг друга прощали. Когда первая обида, самая горячая и импульсивная, проходит, воспоминания очищаются. Так случилось и с Инной.

Максим остановился рядом.

– Это за тобой? – весело спросил он.

Инна затрясла головой.

Ребята за воротами на нее даже не смотрели, а это означало лишь одно – ее не узнали.

– Нет, я порвала всякие отношения с ними, когда перешла в эту школу.

– Тогда интересно, зачем они пришли?

Ей тоже не давал покоя этот вопрос, и вскоре на него нашелся ответ. Кристина в своем ярко-красном пальто вышла за ворота, и тут началось нечто невообразимое. Поднялись крики: «Это она», «Хватайте ее», «Это она!», «Это она, точно она!», «Лови ее!» Толпа накинулась на ничего не понимающую Кристину и повалила ее на землю. «За нашу подругу», «За наших», – кричали ребята.

Инна стояла столбом, как шарахнутая молнией. В таком состоянии она находилась не одна: другие школьники тоже застыли с выражением изумления на лицах. Никто не бежал спасать Кристину, а незваная группа поддержки Инны тем временем закидывала лежащую на земле красотку яйцами. Ничего более ужасного Инна в своей жизни не видела! Попытавшиеся как-то вмешаться сразу же оказывались на земле, их тоже валяли по траве и закидывали яйцами. Максим, ринувшийся на защиту Кристины, вскоре, как и все прочие, сидел на земле, потирая синяки. Из здания школы выбежал запоздавший охранник.

Инна не заметила, как к ней подошел Константин Викторович. Она вообще ничего не видела, кроме убегающей шумной толпы и Кристины, на которой из-за разбитых яиц буквально не было видно живого места, а на спине красного пальто черным маркером красовалась крупная надпись: «За нашу подругу».

– Тебе не позавидуешь, – со вздохом произнес директор.

Инна повернула голову. Он смотрел на нее с жалостью, без всякого укора или злости. Одно лишь сочувствие было в его глазах и ничего больше. Из глаз Инны потекли слезы. Она ничего не могла с собой поделать. Такого стыда она не испытывала еще никогда! То, что она услышала под лестницей, казалось по сравнению с произошедшим сущим пустяком.

– Ну-ну, не нужно плакать, – директор обнял ее за плечи, – победителей не судят, знаешь такое?

– Какой же я победитель! Вы думаете, это я их позвала?!

– Нет, не думаю, – успокоил ее Константин Викторович, – и еще я думаю, что от случившегося хуже всего именно тебе.

Из школы вышел Ванька и, поравнявшись с ними, весело сообщил:

– А я так и знал, даже предупреждал Кристи, что потом она сама будет стоять на коленях. Не поверила!

Парня вовсе не волновало, что произошло с его подругой, он радовался тому, что оказался прав. Ваня рассмеялся:

– Хорошо иногда оставаться после уроков убирать класс, я – цел и невредим! – Его взгляд остановился на руке директора, все так же покоившейся на плечах Инны. – Константин Викторович, я все Светлане Юрьевне расскажу!

Директор убрал руку и, смеясь, предостерег мальчишку:

– Смотри, Крапивин, тебе еще экзамен по русскому и литературе мне сдавать!

Кристина поковыляла домой. Ее провожали многие мальчишки и девчонки, даже те, которые ее недолюбливали. Максим ушел вместе с ними.

– Все, свалил твой ухажер, – насмешливо оскалился Ваня.

Инна тяжело вздохнула и искоса взглянула на парня:

– Возьми себе на заметку: я не слепая!

Она медленно пошла по опустевшему двору к воротам, но успела услышать, как Ваня сказал Константину Викторовичу:

– Ой, намучаемся мы с ней!

Что ответил ему директор, Инна уже не слышала, но догадывалась, каков был его ответ. Пусть он не подавал виду, но Инна понимала, что она представляет собой ходячую проблему. Одно радовало – впереди ее ждал выходной. От мысли, что в понедельник придется вернуться в школу, ее бросило в дрожь.

Дома ее ждало новое несчастье. Из записки, оставленной мамой на кухонном столе, она узнала, что папин брат попал в больницу с инфарктом, родителям пришлось сорваться из дома и уехать в Саратов. Ей оставили деньги и, как обычно, инструкции: куда звонить, если что, во сколько ложиться спать, что ей есть и многое другое, о чем ей говорили каждый день и то, о чем она и без напоминаний отлично знала.

Инна ненадолго вывела на улицу Героя и засела дома. Разрывающийся обычно от звонков телефон сегодня молчал. Максим до происшествия в школьном дворе обещал ей позвонить, но теперь глупо было бы ждать от него приглашения погулять. Инна несколько раз набирала его номер – и трусливо бросала трубку. Хотелось извиниться, оправдаться перед ним, но все аргументы ей самой казались неубедительными. Ситуация выглядела так, словно она – злопамятная стерва, позвавшая друзей для расправы над Кристиной. Ну кто поверит, что она никого не звала, а друзья ее и вовсе не узнали! Если же она вся такая невиноватая – почему не вступилась за Кристину, ведь стояла неподалеку… Отмазка – что все слишком быстро произошло – не прокатит, за то время до границы можно было добежать! Прокручивая недавнее событие в памяти, Инна со всей очевидностью поняла: шанс вступиться за Кристину она не использовала нарочно. Да – все вышло неожиданно, пусть времени подумать было в обрез, растерялась, но неспроста приходят к ней низменные мысли о восторжествовавшей справедливости! Не пробегай тогда дворовый пес мимо футбольного поля – Кристина поставила бы Инну на колени, унизила бы как хотела и уж точно не обременялась бы впоследствии чувством вины. Инне не хотелось тешить себя бредовыми иллюзиями – что белобрысой задире, которая никого ни во что не ставит, преподали хороший урок и это сможет заставить ее задуматься о своем отношении к окружающим, стать менее надменной. Гордячку и привыкшую к всеобщему раболепству эгоистку переделать яичными залпами невозможно, но, видит бог, Инна и не думала никого переделывать, а тем более – так подло мстить! Только вряд ли кто-то, помимо Всевышнего, ей поверит.

В своих расчетах Инна не ошиблась. Воскресенье пролетело, наступил понедельник, а с ним – и день суда. Первым показателем того, что все ее обвинили, было поведение одноклассниц. На ее приветствие девочки не ответили и демонстративно прошли мимо. Она чувствовала затылком, что на нее все смотрят, слышала шушуканье за своей спиной. На нее ополчились абсолютно все. Никто с Инной не здоровался, одноклассники отводили глаза, а вскоре она поняла, что это еще далеко не все. Некоторые учителя точно взбесились! Ей стали занижать оценки! Это была самая настоящая война. Физик смотрел на Инну волком, математичка не упускала возможности как-то ее зацепить и, выводя в журнале жирную двойку, заметила, что решать задачи – не так легко, как пакости делать. Еще бы, как-никак учительница математики – Кристинин классный руководитель, уж ей-то белобрысая успела наплакаться! Каждый знал о случившемся не из последних уст, а кто-то сделал выводы и по-своему пытался покарать Инну. Кристина теперь ходила со свитой человек из десяти. Если в то время, когда Инна только перешла в эту школу, белобрысую задиру недолюбливала бо€льшая часть учащихся, то теперь ситуация в корне изменилась. Те девчонки, которые не так давно рассказывали, какая Кристина дурочка и вредина, бежали к белобрысой, как только несчастная «яичная жертва» появлялась на горизонте. Да и Кристина сильно изменилась: она сразу смекнула для себя выгоду своего положения и вела себя со всеми как с лучшими друзьями.

После четвертого урока Инна столкнулась на лестнице с Максимом. Парень не прошел мимо нее, как другие, Инна даже понадеялась, что он-то все правильно понял, но после сказанного им исчезла и последняя надежда.

– Лучше бы ты никогда не переходила в эту школу, – пробормотал он, глядя куда-то в сторону.

От обиды она потеряла дар речи. А ведь ей так многое ему хотелось сказать, объяснить, вернуть его расположение!

Послышались чьи-то голоса: по лестнице спускалась Кристина со своей свитой. Белобрысая нежно положила Максиму руки на плечи и прошептала:

– Пойдем?

Он кивнул.

Инна подождала, пока они уйдут, спустилась на первый этаж и присела на батарею за лестницей. Она не знала, что ей делать. Теперь у нее вновь появился повод перейти в другую школу, но вот лимит маминого терпения подошел к концу. Ей придется учиться тут, невзирая на всеобщую ненависть.

Инна усмехнулась.

Она узнала, каково это, когда тебя все ненавидят, и поняла, какой глупостью было уйти из гимназии, где ее боготворили. Испугавшись болтовни немногочисленных сплетников, она попала в школу, где ее будут еще долго обсуждать.

– Вот где ты прячешься! – услышала она голос Константина Викторовича.

– Я не прячусь, – возразила Инна.

– Наверно, думаешь вернуться в гимназию?

– Нет.

На его лице отразилось легкое удивление.

– Жизнь ведь как зебра, сегодня плохо, завтра хорошо, – негромко заметил директор.

– Ага.

– Не унывай, – напоследок посоветовал ей Константин Викторович.

Сказать «не унывай» было легко, а вот садиться на место с двойкой за новый материал, который еще даже не объяснили, под ехидные смешки одноклассников – обидно до слез. Инна держалась, не хотела доставлять всем еще большую радость своими слезами. Мысленно она шептала – «плевать», когда на ее поднятую руку не обращали внимания, даже если та была единственной в классе. «И это пройдет», – убеждала Инна себя, когда учитель, не давая ей ответить, задавал все новые и новые вопросы, а в конце отчитывал ее за незнание материала. «Не стану плакать», – говорила себе Инна, когда за гораздо худший ответ кому-то другому ставили пятерку.

Закончились уроки, и ее оставили убирать класс. В одиночку, поскольку все остальные ребята работать в паре с ней отказались. Ее это даже обрадовало, хотелось остаться одной, привести в порядок мысли, подумать. Не вышло – в дверь заглянул Ваня.

– Привет, – как ни в чем не бывало поздоровался парень.

Инна подозрительно уставилась на него.

Ваня прошел в класс, весело заметив:

– Иногда это полезно для здоровья – убраться в классе!

Инна лишь хмыкнула. За весь день ей и слова никто не сказал, а этот пришел и разговаривает так, словно ничего не произошло.

– Что-то ты сегодня грустная.

«А может, он ничего не знает?» – подумала Инна, продолжая молча мыть пол.

– Неужели из-за того, что все пожалели Кристинку?

«Знает, конечно, он все знает!»

– А ты пришел пожалеть меня? – Она бросила на него агрессивный взгляд.

– Я похож на того, кто умеет жалеть? – Ваня уселся на парту.

– Так чего ты хотел?

– Поболтать с тобой. А что, это запрещено Конституцией? – с преувеличенным испугом спросил он.

Инна перестала мыть пол и повернулась к нему.

– А почему ты… – Она замялась, и он сам продолжил:

– Почему я не как все? Просто так, нравится.

– Понятно, – протянула она, на самом же деле ничего не понимая.

Ваня явно никогда не чувствовал себя парией, как она успела заметить, его принимали в любой компании, он в этой школе был своим парнем. По слухам, он нравился многим девочкам, но ни с кем особо не водился. Он был со всеми и в то же время – ни с кем. Кто-то говорил Инне, что он давно встречается с девочкой из другой школы. Кареглазый шатен с манерами плохого парня. Симпатичный мальчик, но не более того. Она бы на него и не позарилась, выпади ей такой случай.

– Так рассматриваешь меня, словно впервые видишь, – засмеялся Ваня.

Инна продолжила уборку. Он сидел на парте и наблюдал за ней.

– Почему домой не идешь? – не выдержав, спросила она.

– У моей подруги сегодня дополнительные занятия в музыкальной школе, нужно как-то время убить.

– А-а-а, – с некоторым облегчением выдохнула Инна.

– А ты небось подумала – я влюбился в тебя? – фыркнул Ваня.

Она не ответила. Такая мысль ей в самом деле приходила в голову. Парень поднялся и подошел к доске.

– Ты… в общем, без обид, я люблю блондинок. – И он весело ей подмигнул.

– Никаких обид, – усмехнулась Инна.

Некоторое время она убиралась, а он что-то рисовал на доске. Наконец, ему это надоело. Ваня прошелся взад-вперед по классу и неожиданно признался:

– А раньше ты мне нравилась.

Инна застыла на месте, не оборачиваясь.

– Раньше?

– Пока училась в гимназии, – пояснил парень. – Я не упоминал – моя подруга там учится?

– Нет, не упоминал, – пробормотала она, все так же не оборачиваясь и возя тряпкой на одном месте.

Ваня прогулялся от парты к доске и словно между прочим обронил:

– Я часто хожу в гимназию встречать ее… – Он немного помолчал, а потом с явным усилием прибавил: – Болтаю там с пацанами о том о сем… как-то раз о тебе говорили.

Инна резко обернулась.

Парень не дал ей даже слова вымолвить и затараторил:

– Я недавно с пацаном из нашей школы, не скажу, с каким, ходил в твою гимназию, там на крыльце, как всегда, народу много стояло, вот он в шутку и брякнул – мол, недавно вашу королеву валяли по всему футбольному полю! Сказал еще, что не такая уж ты крутая, как они себе думают. – Ваня заметил, что Инна порывается что-то сказать, и выпалил: – Народ совершенно нормально к этому отнесся, я даже представить себе не мог, что они только с виду такие спокойненькие!