Текст книги "Одолеть темноту"

Автор книги: Ирэн Роздобудько

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Марта подхватила племянника на руки, кивнула воспитательнице и понесла мальчика к выходу. Он обнимал ее за шею, перебирая пальчиками пряди ее волос. Можно было бы опустить его на землю, но сейчас Марте были приятны его тепло, нежный запах, прикосновение чумазой прохладной щечки к ее горячему лбу.

Марта уже упрекала себя за утреннюю кражу этого телефона. И хотя она понимала, что угрозы ее не касаются, все равно на душе было неуютно. А если это не шутки? И даже если она заблокирует номер или выбросит этот телефон, сможет ли забыть о том, что кто-то – а возможно, какой-то подонок или психопат – охотится на беззащитную женщину? Что делать? И стоит ли что-то делать? А если стоит – что именно? Пойти в милицию? Ну это уж точно – нет. Однажды ей пришлось обращаться в отделение, когда ее ограбили в лифте, и никакого результата, кроме того, что ей сказали, чтобы она не морочила голову своими мелочами. Посоветовали забыть.

Итак, что делать с этими звонками, неизвестно. Лучше забыть.

Словно во сне она донесла Славика домой, как положено, минут десять пообщалась со свекровью сестры (та была совсем старенькая) и решила не ждать возвращения Марии с собрания. Разложила на столе фломастеры, бумагу – пусть пока малой порисует, – налила Анне Павловне чая… Ничего, как-нибудь вместе дождутся!

Ей хотелось поскорее уйти к себе – Марта жила неподалеку – и что-то решить со своей находкой, которая уже порядком потрепала нервы за сегодня.

Дома ее немного отпустило. Телефон молчал. Марта поужинала, включила телевизор, прилегла на диван. Может, не стоит принимать так близко к сердцу чужие проблемы? Она достала из сумки телефончик и внимательно рассмотрела его – миниатюрный, темно-фиолетовый, с золотистыми кнопочками, хорошенький…

Вот если бы знать, как его нейтрализовать. Почему она, Марта, такая неграмотная, когда дело касается какой-то техники? Это же должно быть элементарно! У всех уже давно мобильные телефоны. И все говорят, что это очень удобно. И только она не может решиться посадить себя на этот «короткий поводок». Не видит в этом никакого смысла – все равно звонить некому.

А если посоветоваться с Андреем? А что здесь такого? Отличный повод! И довольно серьезный. До сир пор не было никакого. Даже стиральная машина не портилась.

Может, сегодняшнее приключение с телефоном не случайно – возможно, небо дает шанс наладить когда-нибудь дружеские-супружеские отношения, услышать голос, рассказать о себе? К кому же еще она может обратиться? Не объяснять же Таньке, что украла чужую вещь!

Марта вскочила с дивана. Вдруг у нее не осталось номера телефона его новой квартиры! Она с волнением принялась рыться в старой записной книжке. Вот он, есть! Записан карандашом под диктовку общего друга, которого встретила на улице год назад. Марта уже не боялась, что кто-то заметит ее слезы. Вспомнила, как непринужденно и весело спросила тогда у Саши: «Ну, как там мой бывший, видишься с ним?» И зачем-то выудила у него этот номер… А потом ни разу так и не отважилась набрать эти цифры…

Что ж, время прошло, можно воспользоваться случаем. Но палец предательски останавливался на последней кнопке. Наконец ей удалось преодолеть волнение.

– Слушаю!

В этот момент Марте показалось, что дело у нее мизерное, бессмысленное и похоже на ложь, что никаких ужасных сообщений она не слышала, что все это бред и игра ее больного воображения, а единственное, что было правдой, – желание услышать это спокойное «слушаю» и… нажать на отбой.

– Слушаю, – повторил Андрей.

Марта решилась отозваться.

– Это я, – она пыталась говорить быстро, чтобы он понял, что у нее действительно важное, неотложное дело, которое может решить только он. – Извини, что беспокою, но мне нужно посоветоваться…

И рассказала все, что произошло сегодня, начиная с самого утра, периодически спрашивая: «Ты еще можешь говорить?»

Марте хотелось быть тактичной, дать понять, что она кое-что о нем знает и не собирается вызывать ревность его новой подруги. С другой стороны, этим вопросом она подчеркивала, что теперь он – несвободен. А точнее, не настолько свободен, чтобы не отчитываться за этот долгий разговор с бывшей женой перед другой, которая, возможно, ходит (или лежит?) рядом.

– Да… – задумался он после ее монолога, – ты меня, как всегда, удивляешь. Если ничего не сочиняешь… Все просто. Во-первых, как только будет следующий звонок, посмотри на экране номер абонента – он высвечивается. Во-вторых, на задней панели аппарата имеется ячейка для сим-карты. Открой, вытащи ее. Запомнила?

– И что дальше?

– Ничего. Потом купишь себе новый пакет и будешь пользоваться. Это все, что ты хотела спросить?

– Да…

– Тогда пока!

В трубке раздался отбой.

Вот и все.

Марта представила, как, положив трубку, он недовольно объясняет Той, Которая Рядом, что говорил с женщиной, которая теперь («Не волнуйся, дорогая!») ему безразлична, которую давно забыл (и это было ясно по его спокойному голосу), с женщиной беспомощной и неуравновешенной («Истеричка! Когда-то сама выгнала меня…»), с той, о которой не стоит говорить («Ты у меня – лучше всех!»)…

Марта сама не заметила, как механическим движением нажала кнопку мобилки, которая уже несколько секунд снова наигрывала тревожную мелодию.

Содержание очередного сообщения дошло до нее после того, как она с отвращением отключила неизвестного абонента: «До тебя, девочка, видно, ничего не доходит… Что же… Сделаем иначе: вскоре будешь собираться на похороны своей матери. Я не шучу! Кстати, там и встретимся. Ты не сможешь не приехать».

О господи! Марта резко перевернула телефон, открыла крышку, поддела ногтем тонкую пластинку. Сначала хотела выбросить ее в приоткрытую форточку, но, подумав секунду, сунула на дно прикроватной тумбочки. И вздохнула с облегчением: теперь эта проклятая машинка больше не сыграет ей свое адажио! Все закончилось.

Можно расслабиться и больше никогда не вспоминать о неприятном происшествии. А красивый телефончик сохранить, как талисман. Все же это недоразумение дало повод обратиться к Андрею, услышать его голос. Мобилка понадобится когда-нибудь позже…

Пока же можно будет выкладывать ее на столик в кафе, как это делают «деловые женщины».

Так, для повышения самооценки…

* * *

…Несмотря на то что мобилка больше не отзывалась, заснуть этой ночью Марте так и не удалось. Навязчивые вопросы лезли в голову – кто она, эта женщина, почему ее так настойчиво разыскивают? Возможно, это вовсе не шутки, не угрозы брошенного мужа, а что-то намного серьезнее? Если бы эта растяпа не потеряла телефончик, она бы уже что-то предприняла, чтобы оградить себя или предостеречь мать от мужа-психопата.

Марта была уверена, что владелицу мобилки можно было бы как-то вычислить через телефонную компанию, но как это делается? Не звонить же снова Андрею. Это было бы уже слишком.

Обратиться в милицию? Тогда придется признаться, что она украла чужую вещь. Да и кто станет заниматься таким пустяком, если вокруг столько нераскрытых настоящих преступлений?

За окном уже давно белел заостренный молодой месяц, а Марта все не могла сомкнуть глаз. Словно кинопленку прокручивала весь день, начиная с того момента, как открыла дверь магазина.

Интересно, как мобилка оказалась в новом платье? Видимо, женщина была взволнованна, раздражена, утратила бдительность. Но тогда зачем в таком состоянии заходить в магазин? Хотя здесь все вроде понятно: решила начать новую жизнь с покупки. Нелогично, но очень по-женски. Ведь Марта сама в первые дни разлуки с Андреем поступала так же: пошла сначала в парикмахерскую, сделала короткую стрижку, а потом решительно потратила чуть ли не все деньги на супермодный брючный костюм. Он до сих пор висит в шкафу, ненужный. Андрей так и не увидел, как он ей идет! Но ведь Андрей, хоть и разозлился из-за ее решения расстаться, но не угрожал, не говорил таких ужасных вещей!

По спине пробежали мурашки. «…Мать в Лесном получит твою голову…», «…будешь собираться на похороны своей матери…»

Разве так можно? Марта почувствовала острую жалость к незнакомой женщине. Наверное, она совсем молодая, возможно, ее ровесница. Судя по такой дорогой мобилке и по тому, что посещала бутики, – была при деньгах, а учитывая размер платья, которое примеряла, – была хрупкая, стройная, высокая. Обидно… Вляпалась девочка в историю. И, наверное, некому утешить, помочь. Мать, как говорил голос, живет в Лесном. Глухомань…

Видимо, девушка оттуда сбежала ради «красивой» жизни. Мало ли таких в городе? Он поглощает провинциалок, как Молох, и, как безжалостная мельница, перемалывает, пережевывает и выплевывает на окружную дорогу, где днем и ночью толкутся проститутки… Недавно, вспомнила Марта, поймали двух братьев-бандюг, которые убивали на этой дороге девушек, и не только проституток.

От этой мысли Марту прошибает ледяной пот. А вдруг все эти угрозы действительно не шутка? Женщина спасается от какого-то криминала? Может, она уже далеко и не знает, какая угроза нависла над ее матерью.

Марта даже подпрыгнула на кровати: решение принято! Завтра она поедет в Лесное! Это не так уж и далеко, к тому же у нее отпуск – время есть. Село небольшое, в нем должны знать, у кого дочь уехала в город и, судя по всему, хорошо устроилась, – люди все знают.

«Поеду, – решила Марта, – поговорю с той женщиной, как-то аккуратно расспрошу, узнаю, где ее дочь, с кем? Может, ничего страшного и нет – так, бытовой семейный конфликт… В конце концов, моя совесть будет чиста…»

* * *

Утром все показалось другим, не таким ужасным. Заваривая кофе, Марта даже задумалась, стоит ли ехать в какое-то село в такой жаркий день.

Чужие проблемы отошли на второй план. В конце концов, в мире каждую минуту совершается преступление. Одним больше, одним меньше…

Глоток горячего кофе обжег нёбо и будто повернул мысли в другую сторону. Еще совсем недавно она не проходила мимо любой несправедливости. Теперь душа окаменела, научилась «держать удар», больше не отзывается ни на что. Даже нищие, которые ходят по вагонам метро или сидят в переходах, вызывают только легкое сочувствие. Она проходит мимо, стыдливо придерживая сумку, в которой лежит кошелек, но никогда не достает его – спешит, как все.

Недавно, перебегая из автобуса в метро, услышала тоненький голос: «Купите спички, пожалуйста…», и уже пробежала, фиксируя взглядом маленькую старушку, которая держала в руках несколько коробков со спичками. Кому они сейчас нужны? Промчалась мимо. Оглянулась, похлопала себя по карманам и… побежала дальше. А потом весь день упрекала себя, мысленно возвращалась туда, к тому тоненькому детскому голоску…

Нет, все-таки надо поехать. Хотя бы для того, чтобы доказать себе, что еще способна на сочувствие.

Марта быстро уложила в сумку самое необходимое (на всякий случай захватила и купальник – вдруг в селе есть река) и отправилась на автовокзал.

Уже в десять утра жара была такая, что каблуки вязли в раскаленном асфальте. За билетами в Лесное в кассе стояли только две женщины, автобус отправлялся через десять минут.

Марта нашла платформу и ужаснулась: как она выдержит два часа езды в этой тарантайке? Такие автобусы, конечно, ходят только в заброшенные села – пыльные, узкие, с порезанными сиденьями и множеством грубых надписей на спинках кресел. Но Марта своих решений не меняла: ехать – значит ехать!

По пути в автобус подсели две-три женщины. Марта устроилась на заднем сиденье и смотрела в окно. Женщины громко разговаривали, перекрикивались с мужчинами, автобус тарахтел и прыгал, как игрушечный, дорога желтой пылью клубилась под колесами.

Марта невольно вспомнила, какой была дорога в Черногорию в позапрошлом году, куда они с Андреем ездили отдыхать. Какие удивительные страны есть на белом свете и какие дороги! Автобус, как лайнер, шел по «ужвице» – так называлось шоссе, которое вьется вокруг гор, как лента серпантина.

Марта никогда не забудет эту дорогу… Запах горного леса можно сравнить разве что с запахом моря. Волны соснового воздуха периодически захлестывали окна, возбуждали, как наркотик. И в этих горах, посреди плотной стены сине-зеленых сосен, как грибы, торчали аккуратные домики с красными крышами. Они расположились на возвышенностях и в долинах на большом расстоянии один от другого. Марте хотелось остановиться именно здесь, пожить хотя бы неделю среди этих гор, в этом величественном покое и зеленом разнообразии. Какая это была бы сказка! Днем наслаждаться воздухом, посещать монастыри и часовни, которые каким-то чудом были высечены в скалах, органично вписываясь в горные пейзажи, будто и не были творением рук человеческих. Вечером выходить на трассу в кафе – аккуратные, с современным дизайном и хорошей кухней, где хозяева радуются каждому посетителю.

Пить кофе или пиво и глазеть вокруг – такая красота никогда не надоест! Жить так день за днем и не чувствовать усталости от однообразия, ведь в горах его не бывает…

…Марта не заметила, как осталась в салоне одна. Люди постепенно выходили на остановках в своих селах, никто, кроме нее, не ехал до конечной, до Лесного. Водитель время от времени поглядывал на одинокую пассажирку, поблескивая металлическими зубами, и Марта чувствовала себя неуютно.

– Вам в Лесном где остановить? – наконец крикнул ей водитель.

А действительно – где? К кому она, собственно, едет?

– У продмага, – попросила Марта.

Слово «продмаг» вырвалось случайно – что-то из забытого детства. Но идея правильная: вместо того чтобы расспрашивать по дворам о некой девушке, которая уехала работать или учиться в город и не вернулась, лучше посетить магазин и завести разговор с продавщицей – беспроигрышный вариант!

Автобус въехал в село. Примерно так Марта его себе и представляла: горбатые крылечки, небольшие скособоченные домишки, на площади перед разваленным почтовым отделением – облупленный памятник какому-то вождю. Когда-то выкрашенный «серебрянкой», он напоминает полуистлевшее тело – наверное, жуткое зрелище ночью. И – ни одного человека на улице.

Водитель остановил возле магазина. Марта вышла, огляделась. Над зданием, похожим больше на тюрьму – окна с решетками, металлические двери, покрытые ржавчиной, – две надписи, сделанные, видимо, местным художником: «Маркет», а ниже, в кавычках, было добавлено: «Продмаг».

К счастью, двери магазина были открыты.

Марта отодвинула желтые занавески из марли и вошла внутрь. Женщина, сидевшая за прилавком, листала «покетбук» с огромным розовым сердцем на обложке и жевала огурец. Увидев Марту, она бросила огурец под стол, поправила белую полотняную наколку, торчащую в копне волос, и с интересом посмотрела на приезжую.

Марта поздоровалась.

– Вы откуда и к кому? – приветливо, но с напором спросила женщина, и Марта поняла, что поступила правильно: попала в самый центр распространения информации.

– Проездом… – коротко объяснила она и обвела взглядом прилавки: рыбные консервы, банки с мутным соком, леденцы «Монпансье» в круглой жестянке… Словно машина времени отбросила ее на десять или больше лет назад.

«Монпансье» – это воспоминание о детстве, когда, детишками, они во дворе соревновались, кто больше затолкает в рот этих разноцветных леденцов.

Марта купила круглую коробочку, потрясла ею над ухом – конфеты не тарахтели. Наверное, давно уже превратились в плотный конгломерат, который надо разбивать молотком.

– Вы из города? – снова обратилась к ней продавщица.

Ей хотелось поговорить, а еще больше – узнать, к кому приехала эта красивая молодая женщина.

– Да, – ответила Марта и решила начать игру.

– Вот приехала и не знаю, что делать… – жалобно произнесла она, – придется обратиться к вам за помощью.

В глазах продавщицы засветилась радость, она оперлась грудью на прилавок и вытянула шею:

– Слушаю вас.

– Я разыскиваю одну молодую девушку, жительницу вашего села, – начала Марта, – а проблема заключается в том, что лично я ее не знаю…

– У нас здесь давно нет молодых, все разбежались. Что им тут делать? В клубе уже четвертый месяц идет «Зита и Гита», – сказала продавщица. – А вы, случайно, не из милиции?

– Я работаю в прокуратуре, – неожиданно для себя соврала Марта.

Сообщение, что к ним пришла работница прокуратуры из города, произвело на продавщицу большое впечатление.

– Чем я могу вам помочь? – любезно спросила она.

– Возможно, вы вспомните, у кого из местных есть дочь, которая примерно два-три года назад уехала в город…

– Ой, у нас таких – полсела!

– Кроме того, – продолжала Марта, – она хорошенькая, достаточно высокая…

– Ленка! – радостно перебила женщина. – Точно – Завалишчина Ленка!

– …стройная, – продолжала Марта.

– Нет, не Ленка, – засомневалась женщина, – та при теле…

– А еще эта молодая женщина, скорее всего, неплохо устроилась в городе – учится или работает…

– Они все учиться едут, – буркнула продавщица, – а потом оказывается – сопли богачам подтирают…

– …у нее есть муж или жених…

– Все они так говорят…

Женщина нахмурилась и принялась елозить тряпкой по прилавку.

– Так это же Валькина Зойка! – неожиданно над самым ухом прокричал другой женский голос.

Ни Марта, ни продавщица не заметили, как в магазин вошла еще одна покупательница и даже успела набрать в корзину шесть буханок хлеба, а теперь с интересом прислушивалась к разговору.

– Точно Зойка! – продолжала женщина. – Поехала в прошлом году поступать в институт. А весной привезла Вальке михроволновку, кофту новую – индийскую… За что, интересно, студенткам такие деньги платят?

– Ну, Зойка… – согласилась продавщица. – Она и красивая, и стройная. Да говорила Валька, что жених у нее богатый…

– Да… – поджала губы женщина с буханками. – Встречалась с нашим Серегой. Это, кстати, он и помог ей в городе устроиться. А счас нашла другого, богатого… Вот дуры бабы, я когда-то в свое время…

– А кто такой Серега? – прервала ее Марта, чувствуя, что наткнулась на то, что искала.

– Это наш парень. Бегал за той Зойкой еще со школы. Потом перебрался в город. А что? Руки у него золотые… Работает где-то на хвирме, которая окна эти модные – «стеклопакеты» – устанавливает. Вот она и поехала якобы к нему…

– А Валька говорила, что на экзамены поехала! – вставила продавщица.

– Это она тебе так говорила… Короче, это точно Зойка. У нас другие не привозят таких подарков. Только за картошкой и вареньем приезжают! А Зойка матери всегда что-то припирала – то чайник электрический, то краску для волос. Внимательная девка.

– Да брось ты! Вот моя Майка, может, и не такая разукрашенная, да хоть замужем, – надулась продавщица, – а об этой неизвестно, чем она там, в городе, занимается…

– А не подскажете мне еще вот что: фамилию этого Сергея и где он работает? – Марта даже возгордилась своими розыскными способностями. Если удастся узнать что-то о парне, можно было бы найти его в городе и выяснить, не от него ли скрывается хозяйка мобильного телефона.

Женщины охотно сообщили все, что знали. По крайней мере, фамилию. А потом, поспорив немного, вспомнили и название фирмы, которой неоднократно хвастались перед односельчанами родители Сергея.

– Он и им такие окна поставил! И председателю сельсовета!

– Не председателю, а директору школы!

– А я тебе говорю – председателю!

Они принялись живо обсуждать соседей, а Марта, разузнав, где живет мать девушки, быстро вышла из магазина.

* * *

Валентина Николаевна, к которой женщины направили Марту, жила в небольшом опрятном домишке недалеко от руин сельской библиотеки.

Марта сразу заметила во дворе невысокую худенькую женщину, которая, став на цыпочки, подкрашивала раму белой краской.

– Можно к вам? – крикнула Марта через забор, опасаясь, что на нее бросится собака.

Но никакой живности во дворе не наблюдалось. Только на огороде копошилось несколько кур.

Женщина обернулась. Приятное узкое лицо, большие светлые глаза… Она приветливо улыбнулась и поспешила открыть перекошенные металлические ворота.

– Пожалуйста, – сказала она и, опережая вопрос, внимательно посмотрела на Марту, – вы от Зои?

– Нет. Но, собственно, я бы хотела поговорить именно о ней, – ответила Марта, заметив, как напряглось лицо Валентины Николаевны. Женщина сняла старый фартук, вытерла им руки и пригласила Марту сесть к столику под развесистой старой вишней.

– Отдохните с дороги, – сказала она. – Сейчас принесу вам сок. У меня замечательный свой сок.

Деревянная столешница была усеяна черными переспевшими ягодами, сад был наполнен щебетом птиц, шелестом листвы, порой это живое дыхание сада прерывалось звуком падающего спелого плода с какого-то дерева, и на мгновение наступала тишина. Солнечные лучики торчали в кронах деревьев, как соломинки, спускались к земле и вырисовывали на ней золотую сеть. Сладкий воздух можно было попробовать на вкус, высунув язык. Марта улыбнулась.

От чего ОНИ бегут в города, подумала она, почему ИМ не сидится в таком саду? Почему дают погибнуть библиотекам и клубам, куда ходили в юности, почему не рожают детей здесь – среди покоя и тишины. Едут кормиться иллюзиями…

Валентина Николаевна принесла банку красного сока.

Пока Марта наслаждалась прохладным напитком, женщина молчала, будто боялась услышать что-то плохое. Наконец она решилась.

– От Зои давно нет никаких вестей. Она всегда звонила мне раз в неделю… – сказала Валентина Николаевна и вопросительно взглянула на Марту.

– Вы не волнуйтесь… – пробормотала Марта, размышляя, о чем говорить дальше…

– А зачем вы ко мне? – прямо спросила женщина. – Я вас слушаю.

Марта растерялась лишь на мгновение, а потом заговорила как можно спокойнее:

– Скажу вам откровенно – я не очень хорошо знаю вашу дочь… Я здесь проездом, а заехать к вам меня попросила одна ее знакомая. Зоя ей необходима по какому-то делу – вот она и думала, что она дома, у вас… Или вы знаете, где она может быть…

Марта чувствовала, что ее жалкая болтовня как-то не клеится, но решила не волновать женщину и поэтому на ходу сочиняла более-менее реалистичную историю.

– Так я и знала! – всплеснула руками женщина. – Чувствовала, что сглазят! Ведь так все хорошо складывалось, даже не верилось.

Женщина взволнованно покачала головой, механическим жестом сбросила спелые раздавленные вишни со стола, заговорила, нервно жестикулируя:

– В прошлом году поступила в университет – она у меня отличница. Говорила, что встречается с нашим Сережей, он ей помогает. Вроде уже и о свадьбе речь шла. А три месяца назад приехала такая счастливая, говорит: «Мама, ты только не волнуйся и не осуждай – я выхожу замуж. Только не за Сергея!» Мол, встретила такого мужчину, каких уже и нет на свете: умный, ласковый, имеет свой бизнес, любит ее так, что никого, кроме нее, не видит. Привезла тогда такие подарки, каких у меня сроду не было. И сама была такая красивая – одежда на ней, как в журналах. Показывала, какое кольцо он ей купил, – чудо! А еще подарил такой замечательный аппаратик – мобильный телефончик, хорошенький, как игрушка. Она все при мне ему названивала. И, знаете, так они хорошо говорили, как ангелочки. Я такого никогда не слышала. Мы с мужем, царство ему небесное, за всю жизнь таких слов друг другу не сказали… Мне тогда так уютно стало, спокойно. Она у меня одна! Девочка умная, хозяйственная, добрая. Почему бы ее не любить? А потом как уехала, так ни слуху ни духу. Я звонила ей в общежитие, соседки говорят, что переехала жить к жениху. Но почему мне ничего не сказала? А как же свадьба? Вот теперь жду, что отзовется. Думала, что вы от нее… А вы вот что говорите… Может, не сложилось. Почему же матери не сказать?..

– Возможно, все не так уж и плохо, – начала выкручиваться Марта, с ужасом вспоминая телефонные угрозы. – Возможно, у ее жениха какие-то финансовые неприятности, поэтому и свадьба отложилась. А возможно, ваши молодые сейчас вынуждены скрываться…

Это было уже слишком, но Марта просто не знала, как перейти к делу, с которым она сюда приехала.

– О господи! – всплеснула руками Валентина Николаевна. – Я всегда знала: большие деньги – большие хлопоты! Что же теперь делать? Почему же они ко мне не приехали?

– В том-то и дело! – обрадовалась такому повороту Марта. – К вам нельзя, ведь кредиторы легко бы вычислили, где они. Зоя, наверное, беспокоится о вашей безопасности. Словом, если бы вы могли тоже уехать куда-нибудь на неделю-другую. Пока все не образуется.

Марта не знала, почему не сказала женщине о телефоне, об угрозах и о себе – все, как есть. Ей казалось, что история о бизнесмене, на которого охотятся кредиторы или конкуренты, покажется ей более понятной и не такой жуткой. Хотя тоже приятного мало.

– Значит, вам надо быть осторожной. Ради Зои, – добавила она.

– Правду говоришь, детка? – пристально посмотрела ей в глаза хозяйка.

Марте пришлось приложить немало усилий, чтобы выдержать этот тревожный, изучающий взгляд.

– Валентина Николаевна, вы здесь живете на природе и даже не догадываетесь, что делается в городе! Я бы к вам просто так не приехала – но подруга Зои очень просила! А я думаю, что вы скоро получите от дочери сообщение. Даже если вы не верите, все равно попробуйте уехать куда-то на пару недель. Вам, кстати, есть к кому податься?

– Собиралась к сестре. Правда, позже… – сухо ответила женщина.

– Вот видите, как хорошо. Поезжайте сейчас. Больше ничего от вас не нужно. А когда вернетесь – все выяснится. Зоя отзовется. Я обещаю!

– Даже не знаю… – засомневалась женщина. – Это так неожиданно… И как вам верить?.. Хоть бы открыточка у вас была от дочери. А так…

– А я вам вот что могу показать. – Марта достала из сумочки фиолетовый мобильник. – Узнаете? Это мне та подруга дала – Зоя ей подарила на день рождения.

Марте казалось, что она, как в детстве, играет «в шпионов». Но цель была достигнута: знакомая вещь повлияла на женщину, как стеклянные бусы на туземцев острова Пасхи.

– Видно, придется ехать, – сказала она. – Не знаю, что там Зойка надумала, но я ей не враг. Да и сестру давно не видела.

– Вот и хорошо, – вздохнула с облегчением Марта. – Так будет спокойнее. И жених Зои вам будет очень благодарен. А это очень важно для их будущей жизни.

Такой аргумент также прозвучал убедительно.

* * *

Марта возвращалась в город довольная.

Прежде всего тем, что смогла провести беседу хитро, как настоящий сыщик. Даже узнала, где искать этого Сергея.

Но ее не покидало удивление от того, как легко ввести людей в заблуждение. Ведь, анализируя свою спонтанную беседу с незнакомой женщиной, она понимала, что все ее доводы были шиты белыми нитками. А та повелась на какой-то телефончик, которых могло быть в городе миллион, на невнятную историю с мифической подружкой, имя которой взволнованная женщина даже не спросила, как не спросила ни ее, Марты, имени, ни ее документов. Достаточно Марте было сказать, что она из города, и это решило дело.

Пока Марта тряслась в обратном направлении в том же полуразваленном автобусе, она все время думала о том, как доверчивы те, кого называют «простыми людьми». И не только здесь, в селе. И чем больше думала, тем более неприятным казалось ей это определение. Она даже сама удивлялась, как далеко могут увести мысли ее – «простого человека», каким Марта считала и себя, и членов своей семьи, и большинство людей из своего окружения до сегодняшнего дня. Точнее, до дня находки этого проклятого телефончика. Руками таких вот «простых людей» делаются почти все ошибочные вещи на этой земле, с тех пор, как какая-то «святая простота» подбросила хворост в костер Джордано Бруно. В этом жесте не было ни злобы, ни неприязни, ни других мотивов – просто плохо горело. И это был непорядок. А «простые люди» не могут видеть непорядка, потому что привыкли жить по правилам, как положено, «как все». Опять всплыло это отвратительное определение – «как все»!

Марта вздрогнула.

Эти «простые люди» всегда верят, когда им обещают дешевую колбасу, рабочие места, квартиры – весь этот «бесплатный сыр»… За сто гривен в час они участвуют в митингах, за двести – могут убить, предать, соврать. И иметь это прекрасное оправдание, которое Марта неоднократно слышала, просматривая криминальные передачи: «Мы – люди простые…» И это означало, что решения за них принимают другие.

Но на самом деле, думала Марта, простых людей не бывает! Каждый имеет свою историю, свою боль, свой путь. И одинаковых судеб не бывает – потому и не существует этой общей, дистиллированной простоты, которая, как утверждает пословица, – «хуже воровства». Ей казалось отвратительным, что люди так легко могут попадаться на крючки, развешанные теми, кто считает себя «непростыми», – теми, кто прекрасно разбирается в человеческой психологии, в этой теории «бесплатного сыра».

Тот же водитель снова сверкал ей всеми золотыми зубами, подмигивал и бросал взгляд на ее декольте. Тоже «простой человек»: есть, пить, размножаться…

Бр-р-р… Марта не понимала, от чего возникло это омерзение. То ли действовала жара, дорога, вид полуразрушенного села то ли… событие с кражей телефона, голос из которого не шел из ее головы.

Сомнения снова начали мучить Марту: зачем ей вся эта история? Стоит ли раскручивать ее дальше? Ей было жаль девушку. Где она сейчас? Что это за история с женихами – первым и вторым? Кто из них звонит?..

Марте хотелось получить ответы на эти вопросы.

Она приехала домой под вечер и решила на следующее же утро начать поиски Сергея. Наверняка он должен что-то знать о своей бывшей подруге.

В холодильнике, кроме молока, ничего не было. Марта налила полный стакан, открыла банку с вареньем, нашла кусок булки. Ела в тишине – даже, как всегда, не включила телевизор, видела себя как бы со стороны: какая она трогательная. Сидит себе в одиночестве, жует булку с вареньем, как в детстве, запивает холодным молоком… Молодая, красивая и такая… несчастная. Возможно, так же где-то сидит и эта Зоя, не ведая, что где-то в большом мире о ней думает другая девушка, немного похожая на нее, если им понравилось одно и то же платье…

Марта расчувствовалась.

В последнее время она вообще стала «тонкослезой»… Собственно, ее и раньше часто захлестывала огромная жалость ко всем. Точнее – эмоции, которые раскачивали ее изнутри, как волны океана, от отвращения до жалости.

Она не могла спокойно смотреть на бабушек, которые сидят на лавочках под ее подъездом, в одинаковых беленьких платочках, с одинаковыми палочками в руках. Они выходили вечером и смотрели на мир своими светлыми, почти детскими глазами.

Они чувствовали себя инопланетянками. Жизнь стала непонятной, чужой, враждебной, равнодушной к их воспоминаниям.

Молодые женщины, которые проходили мимо них с тяжелыми сумками, тоже казались Марте инопланетянками: живут себе в своих скафандрах без единого свежего глотка: работа – дом. Лица всегда сосредоточены, будто решают судьбы мира, а на самом деле – только что приготовить на ужин…