Текст книги "Том 7"

Автор книги: Иосиф Сталин (Джугашвили)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

“Поскольку тесное сотрудничество Германии и Австрии никому не угрожает и рассчитано на укрепление мира в Европе на основах, установленных Берлинским трактатом, их величества, т. е. два государя, решили заключить союзный мир и взаимное соглашение”.

Вы слышите: тесное сотрудничество Германии и Австрии ради мира в Европе. Это соглашение трактовалось “союзом мира”, а между тем все историки сходятся на том, что это соглашение послужило прямой подготовкой к империалистической войне 1914 года. Последствием этого соглашения о мире в Европе, а на деле о войне в Европе, послужило другое соглашение, соглашение России и Франции в 1891–1893 годах, – тоже о мире, – не иначе! О чем там говорится? О том, что

“Франция и Россия, одушевленные одинаковым стремлением поддерживать мир, пришли к следующему соглашению”.

К какому – это открыто так и не было сказано тогда. А в тайном тексте соглашения сказано: в случае войны Россия должна выставить против Германии 700 тыс. войск, а Франция (кажется) 1.300 тысяч.

Оба эти соглашения официально назывались соглашениями мира, дружбы и спокойствия во всей Европе.

В завершение всего этого через 6 лет, в 1899 году, собирается Гаагская конференция мира, где ставится вопрос о сокращении вооружений. Это в тот момент, когда на основе соглашения Франции и России французские офицеры генерального штаба приезжают в Россию, чтобы выработать планы передвижения войск на случай войны, а русские офицеры генерального штаба едут во Францию, чтобы с французскими генералами составить планы будущих военных операций против Германии. Это в то время, когда генеральные штабы Германии и Австрии составляют план и вырабатывают условия, при которых Австрия и Германия взаимно должны наступать на своих соседей на Западе и Востоке. В этот самый момент (все это творится, конечно, втихомолку, за спиной) собирается Гаагская конференция в 1899 году, где провозглашается мир, где подымают фальшивый шум о сокращении вооружений.

Вот вам образец беспримерного лицемерия буржуазной дипломатии, когда шумом и песнями о мире стараются прикрыть дело подготовки к новой войне.

Имеем ли мы основание после этого верить песням о Лиге наций и Локарно? Конечно, не имеем. Вот почему мы не можем верить ни Чемберлену и Бриану, когда они лобызаются, ни Штреземану, когда он рассыпается в комплиментах. Вот почему мы думаем, что Локарно есть план расстановки сил для новой войны, а не для мира.

Интересна роль II Интернационала в этом вопросе. Ведь больше всех вожди II Интернационала скачут и играют, уверяя рабочих в том, что Локарно есть орудие мира, а Лига наций – ковчег мира, что большевики не хотят войти в Лигу наций потому, что они против мира, и пр. К чему сводится весь этот шум со стороны II Интернационала, если принять во внимание сказанное выше и в частности ту историческую справку, которую я привел насчет целого ряда соглашений после франко-прусской войны, называвшихся соглашениями мира, а на самом деле оказавшихся соглашениями о войне? О чем говорит нынешняя позиция II Интернационала по отношению к Локарно? О том, что II Интернационал является организацией не только буржуазного развращения рабочего класса, но и организацией морального оправдания всех несправедливостей Версальского мира. О том, что II Интернационал есть организация, подсобная для Антанты, организация, долженствующая своей работой и своим шумом за Локарно и Лигу наций морально оправдать все те несправедливости и весь тот гнет, которые созданы режимом Версаля – Локарно.

4. Противоречия между странами-победительницами

Перехожу к противоречиям четвертого ряда, к противоречиям между странами-победительницами. Основные факты тут сводятся к тому, что, несмотря на некий блок между Америкой и Англией, блок, основу которого составляет соглашение Америки и Англии против аннулирования союзнических долгов, несмотря, я говорю, на этот блок, борьба интересов между Англией и Америкой не ослабевает, а, наоборот, усиливается. Одним из основных вопросов для мировых держав является теперь вопрос о нефти. Если взять, например, Америку, то она производит около 70% всей мировой добычи и потребляет свыше 60% всего мирового потребления. Так вот в этой области, представляющей основной нерв всей хозяйственной и военной деятельности мировых держав, Америка везде и всегда наталкивается на противодействие со стороны Англии. Если мы возьмем две мировые нефтяные компании – “Стандарт Ойль” и “Конинклайк Шелл”, из которых первая представляет Америку, а вторая – Англию, то борьба между этими компаниями происходит во всех частях света, где только обретается нефть. Это есть борьба Америки и Англии. Ибо вопрос о нефти есть жизненный вопрос, ибо от того, у кого больше будет нефти, зависит, кто будет командовать в будущей войне. От того, у кого больше будет нефти, зависит, кто будет командовать мировой промышленностью и торговлей. Нефть, после того как флот передовых стран переходит на моторные двигатели, является жизненным нервом борьбы мировых государств за преобладание как во время мира, так и во время войны. И именно в этой области борьба между нефтяными компаниями Англии и нефтяными компаниями Америки идет смертельная, не всегда, правда, имеющая явный характер, но всегда существующая и тлеющая, как это видно из истории переговоров и из истории стычек между Англией и Америкой на этой почве. Достаточно напомнить о целом ряде нот Юза, когда он был министром иностранных дел в Америке, против Англии по вопросу о нефти. Борьба происходит в Южной Америке, в Персии, в Европе, в тех районах Румынии и Галиции, где имеется нефть, во всех частях мира то в скрытой, то в открытой форме. Я уже не говорю о таком немаловажном факте, как борьба интересов Англии и Америки в Китае. Вы знаете, должно быть, что здесь борьба происходит скрытая, причем сплошь и рядом Америке, действующей более гибко, свободной от тех грубо колониальных методов, от которых еще не освободились английские лорды, удается подкузьмить Англию в Китае, чтобы вытеснить Англию и проложить себе дорогу в Китай. Понятно, что Англия на это равнодушно смотреть не может.

Я не буду говорить и распространяться о противоречии интересов между Францией и Англией в связи с борьбой за господство на европейском континенте. Это факт общеизвестный. Ясно также и то, что борьба интересов между Англией и Францией идет не, только по вопросу о гегемонии на континенте, но и в колониях. В печать проникли сведения о том, что война в Сирии и Марокко против империализма Франции организована не без участия Англии. У меня нет документов, но думаю, что эти сведения не лишены основания.

Я не буду говорить дальше о противоречии интересов между Америкой и Японией, – это также известно. Стоит только вспомнить о недавних маневрах американского флота в Великом океане и о маневрах японского флота, чтобы понять, для чего это делается.

Наконец, я должен отметить факт, который должен удивить всех, факт колоссального роста вооружений в странах-победительницах. Я говорю о победителях, о противоречиях среди государств-победителей. Эти победители называются союзниками. Правда, Америка не входит в Антанту, но она дралась в союзе с нею против Германии. И вот эти союзники вооружаются теперь вовсю. Против кого вооружаются? Раньше, когда страны Антанты вооружались, ссылались обычно на Германию, говоря, что она вооружена до зубов и представляет опасность для мира во всем мире, ввиду чего необходимо вооружаться для обороны. Ну, а теперь? Теперь Германии, как вооруженной силы, нет: она разоружена. Между тем рост вооружений идет сейчас в странах-победительницах, как никогда. Чем объяснить, например, чудовищный рост авиации во Франции? Чем объяснить чудовищный рост вооружений и особенно морского флота в Англии? Чем объяснить чудовищный рост морского флота в Америке и Японии? Чего и кого боятся гг. “союзники”, совместно победившие Германию и разоружившие ее? Чего они боятся и зачем вооружаются? И где же пацифизм II Интернационала, который кричит о мире и не видит – будто бы не видит, – что “союзники”, официально назвавшие себя друзьями, бешено вооружаются против “несуществующего” врага? Что сделали Лига наций и II Интернационал для того, чтобы прекратить бешеный рост вооружений? Разве им не известно, что при росте вооружений “пушки сами начинают стрелять”? Не ждите ответа от Лиги наций и II Интернационала. Дело тут в том, что борьба интересов между странами-победительницами растет и усиливается, столкновение между ними становится неизбежным, и они, в предвидении новой войны, вооружаются всеми силами, всеми средствами. Я не преувеличу, если скажу, что в этом смысле мы имеем дело не с миром дружеским между странами-победительницами, а с миром вооруженным, с состоянием вооруженного мира, чреватого войной. То, что делается теперь в странах-победительницах, очень напоминает то положение, которое имело место перед войной 1914 года, – состояние вооруженного мира.

Правители Европы стараются теперь прикрыть этот факт шумихой о пацифизме. Но я уже говорил, чего стоит этот пацифизм и какая ему должна быть положена цена. Большевики вот уже со времен Генуи требуют разоружения.[55]55
  В Генуе (Италия) 10 апреля – 19 мая 1922 года состоялась международная экономическая конференция, в которой принимали участие, с одной стороны, Англия, Франция, Италия, Бельгия, Япония и другие капиталистические государства, с другой стороны – Советская Россия. Конференция в Генуе была созвана для определения отношений между капиталистическим миром и Советской Россией. При открытии конференции советская делегация развернула широкую программу восстановления Европы и выдвинула проект всеобщего разоружения. Предложения советской делегации не были приняты конференцией.
  2 декабря 1922 года Советское правительство созвало в Москве конференцию представителей соседних западных государств (Эстонии, Финляндии, Латвии, Польши и Литвы), где поставило на обсуждение план пропорционального сокращения вооружений. 27 декабря 1922 года Х Всероссийский съезд Советов в обращении “Ко всем народам мира” подтвердил линию мирной политики Советского правительства и призвал всех трудящихся мира к поддержке этой линии. В феврале 1924 года на Морской конференции в Риме советский представитель выступил с конкретным предложением по сокращению морских вооружений. – 280.


[Закрыть] Почему II Интернационал и прочие болтуны пацифизма не поддерживают нашего предложения?

Это обстоятельство лишний раз говорит о том, что та стабилизация, временная, частичная стабилизация, которой достигла Европа ценой своего порабощения, не прочна, ибо растут и усиливаются противоречия внутри стран-победительниц, не говоря о противоречиях между странами-победительницами и странами побежденными.

5. Капиталистический мир и Советский Союз

Перехожу к пятому ряду противоречий – к противоречиям между Советским Союзом и капиталистическим миром.

Основное в этой области состоит в том, что всеохватывающего капитализма во всем мире нет больше. После того, как на свет появилась Советская Страна, после того, как старая Россия превратилась в Советский Союз, – после этого – всеохватывающего капитализма во всем мире не стало. Мир раскололся на два лагеря: на лагерь империализма и лагерь борьбы против империализма. Это первое, что нужно отметить.

Второе, что нужно отметить в этой области, сводится к тому, что во главе стран капитализма становятся две основные страны – Англия и Америка, как союз англо-американский. Во главе недовольных и борющихся насмерть с империализмом становится наша страна – Советский Союз.

Третье, это – то, что создаются два основных, но противоположных центра притяжения и сообразно с этим – два направления тяги к этим центрам во всем мире: Англо-Америка – для буржуазных правительств и Советский Союз – для рабочих Запада и революционеров Востока. Англо-Америка привлекает своим богатством, у них можно получить кредиты. Советский Союз привлекает своим революционным опытом, опытом по борьбе за освобождение рабочих от капитализма и угнетенных народов от империализма. Я говорю о тяге рабочих Европы и революционеров Востока к нашей стране. Вы знаете, что значит для европейского рабочего или для революционера угнетенных стран побывать у нас, как они паломничают к нам, и какая существует тяга всего честного и революционного во всем мире в нашу страну.

Два лагеря, два центра притяжения.

Четвертое, это – то, что в этом лагере, в лагере капитализма, нет единства интересов и спайки, что там царит борьба интересов, распад, борьба между победителями и побежденными, борьба между самими победителями, борьба между всеми империалистическими странами из-за колоний, из-за прибылей, что ввиду всего этого стабилизация в этом лагере не может быть прочной. Между тем как в нашей стране идет здоровая и крепнущая стабилизация, рост нашего хозяйства, рост нашего социалистического строительства, а во всем нашем лагере происходит постепенное, неуклонное сплочение вокруг пролетариата нашей страны всех недовольных элементов и слоев как Запада, так и Востока, сплочение их вокруг Советского Союза.

Там, в лагере капитализма, – разлад и разложение. Здесь, в лагере социализма, – сплоченность и все возрастающее единство интересов против общего врага – против империализма.

Вот те основные факты, которые я хотел отметить из области противоречий пятого ряда, – противоречий между миром капитализма и миром Советов.

Я хочу особенно остановиться на том факте, который я назвал тягой революционных и социалистических элементов всего мира к пролетариату нашей страны. Я имею в виду рабочие делегации, приезжающие в нашу страну, делегации, которые тщательно осматривают каждый уголок нашего строительства, чтобы убедиться, что мы способны не только разрушать, но и строить новое. В чем смысл рабочих делегаций, – этого паломничества рабочих в нашу страну, – делегаций, отражающих теперь целую полосу в развитии рабочего движения на Западе? Вы слышали, как руководители Советского государства встречали английскую рабочую делегацию, немецкую рабочую делегацию. Обратили ли вы внимание на то, что наши товарищи, руководители различных областей управления, не только информировали представителей рабочих делегации, но они прямо отчитывались перед ними? Меня здесь в Москве не было тогда, я был в отъезде, но я читал газеты, и я читал, как тов. Дзержинский, руководитель Высшего совета народного хозяйства, не просто информировал немецкую рабочую делегацию, а отчитывался перед ней. Это – новое и особенное в нашей жизни, на что нужно обратить особое внимание. Я читал, как руководители нашей нефтяной промышленности – Косиор в Грозном и Серебровский в Баку – не просто информировали рабочих делегатов, как информируют экскурсантов, а отчитывались перед рабочими делегациями, как перед высшей контрольной властью. Я читал, как все наши высшие учреждения, Совнарком и ЦИК, вплоть до исполкомов на местах, готовы были отчитаться перед рабочими делегациями, в лице которых они видели дружеский, братский контроль рабочего класса Запада над нашим строительством, над нашим рабочим государством.

О чем все эти факты говорят? Они говорят о двух вещах. Во-первых, о том, что рабочий класс Европы, по крайней мере революционная часть рабочего класса Европы, считает наше государство своим детищем, что рабочий класс посылает свои делегации в нашу страну не для любопытства, а для того, чтобы посмотреть, как у нас и что делается, ибо они, видимо, считают себя морально ответственными за все, что мы здесь строим. Во-вторых, о том, что революционная часть пролетариата Европы, усыновляя наше государство и рассматривая его как свое детище, берется отстоять его и драться за него в случае необходимости. Назовите мне другое государство, самое что ни на есть демократическое, которое бы решилось отдать себя под братский контроль рабочих делегаций других стран! Вы такого государства не назовете, ибо в мире нет такого государства. Только наше государство, государство рабочих и крестьян, способно пойти на такой шаг. Но, оказывая рабочим делегациям максимум доверия, наша страна тем самым завоевывает максимум доверия со стороны рабочего класса Европы. А это доверие к нам для нас ценнее всех и всяких займов, ибо оно, это доверие рабочих к нашему государству, является основным противоядием против империализма и его интервенционистских махинаций.

Вот в чем основа того изменения во взаимоотношениях между нашим государством и пролетариатом Запада, которое сложилось или складывается на основе паломничества рабочих в нашу страну. Вот то новое, которое многие не уловили, но которое является теперь решающим. Ибо если мы будем расцениваться как часть, как детище рабочего класса Европы, если, исходя из этого, рабочий класс Европы берет на себя моральную ответственность, берет на себя задачу защиты нашего государства, скажем, в случае интервенции от капитализма, задачу защиты наших интересов против империализма, то о чем это говорит? О том, что наши силы растут и будут расти не по дням, а по часам. О том, что слабость капитализма будет расти не по дням, а по часам. Ибо без рабочих нельзя воевать теперь. Если рабочие не захотят воевать против нашей Республики, если они считают нашу Республику своим детищем, судьба которого им близка, то война против нашей страны становится невозможной. Вот в чем секрет, вот в чем корень, вот в чем смысл того паломничества в нашу страну, которое мы имели и которое будем еще иметь, и которое мы обязаны всемерно поощрять, как залог солидарности и как залог закрепления уз дружбы между рабочими нашей страны и рабочими стран Запада.

Может быть, не лишне будет в двух словах сказать о количестве тех делегаций, которые посетили нашу страну. Я слышал недавно, что на Московской конференции один товарищ задал вопрос Рыкову: “А не слишком ли дорого нам обходятся эти делегации?”. Товарищи, нельзя говорить такие вещи. Никогда в таком духе о рабочих делегациях, едущих к нам, нельзя говорить. Стыдно так говорить. Ни перед какими расходами, ни перед какими жертвами мы не можем и не должны останавливаться для того, чтобы помочь рабочему классу Запада посылать к нам своих делегатов, чтобы помочь им убедиться, что рабочий класс, взявший власть, способен не только разрушить капитализм, но и строить социализм. Они, рабочие Запада, по крайней мере многие из них, все еще уверены, что рабочий класс без буржуазии не может обойтись. Этот предрассудок есть основная болезнь рабочего класса на Западе, прививаемая ему социал-демократами. Ни перед какими жертвами мы не остановимся для того, чтобы дать возможность рабочему классу Запада через своих делегатов убедиться в том, что рабочий класс, взяв власть, способен не только разрушать старое, но и строить социализм. Ни перед какими жертвами мы не остановимся для того, чтобы дать возможность рабочему классу Запада убедиться в том, что наша страна есть то единственное в мире рабочее государство, за которое им на Западе стоит драться и которое стоит защищать против своего капитализма. (Аплодисменты.)

Делегации у нас были троякого рода: делегации интеллигентские, учителя и пр., делегации взрослых рабочих, их было, кажется, если считать грубо, около 10, и делегации рабочей молодежи. Всего прибыло 550 делегатов и экскурсантов в нашу страну. Ожидается еще 16 делегаций, зарегистрированных в ВЦСПС. Это дело мы будем двигать и впредь для того, чтобы укрепить связь рабочего класса нашей страны с рабочим классом Запада и тем самым создать барьер против всех и всяких возможностей интервенции.

Таковы характерные черты тех основных противоречий, которые разъедают капитализм.

Что же вытекает из всех этих противоречий? О чем они говорят? Они говорят о том, что капиталистический мир разъедается целым рядом внутренних противоречий, которые делают капитализм немощным, что, с другой стороны, наш мир, мир социализма, все более и более сколачивается, сплачивается, что ввиду этого на этой именно почве и родилось то временное равновесие сил, которое положило конец войне против нас, которое дало начало полосе “мирного сожительства” между государством советским и государствами капиталистическими.

Я должен еще упомянуть о двух фактах, тоже имеющих влияние на то, что вместо периода войны у нас установилась полоса “мирного сожительства”.

Первый факт состоит в том, что в данный момент Америка не желает войны в Европе. Она как бы так говорит Европе: я тебе ссудила миллиарды, ты не рыпайся, если хочешь и впредь получать денежки, если не хочешь, чтобы твоя валюта вверх тормашками полетела, сиди и работай, зарабатывай денежки и выплачивай проценты по долгам. Едва ли нужно доказывать что этот совет Америки, если он даже не является решающим для Европы, во всяком случае не может остаться без влияния.

Второй факт состоит в том, что со времени победы пролетарской революции в нашей стране из мировой системы капитализма выпала целая громадная страна с громадными рынками сбыта, с громадными источниками сырья, и это, конечно, не могло не повлиять на хозяйственное положение Европы. Потерять одну шестую часть мира, потерять рынки и источники сырья нашей страны, это значит для капиталистической Европы сократить свое производство, поколебать его коренным образом. И вот, для того, чтобы положить конец этой отчужденности европейского капитала от нашей страны, от наших рынков и источников сырья, оказалось необходимым пойти на некую полосу “мирного сожительства” с нами, чтобы пробраться к нашим рынкам и к источникам сырья, – иначе нет, оказывается, возможности достигнуть какой-нибудь хозяйственной устойчивости в Европе.

6. Внешнее положение СССР

Вот все те факторы, которые определили некое равновесие сил между лагерем социализма и лагерем капитализма во всем мире, которые полосу войны сменили полосой передышки, которые передышку короткую превратили в целый период передышки и которые дали нам возможность повести некое, как говорил Ильич, “сотрудничество” с капиталистическим миром.

Отсюда та полоса “признаний” Советского Союза, которая началась и должна пойти дальше.

Я не буду перечислять, какие страны нас “признали”. Кажется, из крупных не признавших нас стран осталась только одна Америка. Не буду также распространяться о том, что после “признаний” у нас заключены торговые договоры, например, с Германией и Италией. Не буду долго распространяться о том, что наша внешняя торговля значительно выросла, что в этой торговле особенно заинтересована Америка в качестве страны, экспортирующей для нас хлопок, и Англия с Германией в качестве стран, импортирующих наш хлеб и наши сельскохозяйственные продукты. Одно надо сказать, что нынешний год является первым годом, когда мы в сколько-нибудь широком масштабе, после установившейся полосы “совместного сожительства” с капиталистическими государствами, вступаем в богатые и широкие связи по торговой линии с капиталистическим миром.

Это не значит, конечно, что мы ликвидировали уже все те, так сказать, недомолвки и все те, как бы сказать, претензии и контрпретензии, которые существовали и еще существуют между нашим государством и государствами Запада. Мы знаем, что от нас требуют выплаты долгов. Этого Европа еще не забыла и, пожалуй, не забудет, во всяком случае не так скоро забудет. Нам говорят, что наша довоенная задолженность Европе равняется 6 миллиардам, военная задолженность оценивается в 7 с лишним миллиардов рублей, всего, таким образом, – 13 миллиардов. Если учесть падение валюты и вычесть из этой суммы долю лимитрофов, то выходит, что мы не менее 7 миллиардов должны западноевропейским государствам. Известно, что наши контрпретензии, в связи с интервенцией Англии, Франции, Америки во время гражданской войны, сводятся к цифре (если принять подсчеты Ларина), кажется, в 50 миллиардов рублей. Так что нам должны впятеро больше, чем мы должны. (Ларин с места: “Мы их получим”.) Тов. Ларин говорит, что мы в свое время получим все это. (Смех.) Но если считать более скупо, как это делает Наркомфин, получается не менее 20 миллиардов. Все-таки мы в выигрыше. (Смех.) Однако, с этим капиталистические страны мириться не хотят, и мы все еще фигурируем в их списках как должники.

Вот на этой почве у нас и получаются закавыки и загвоздки в ходе переговоров с капиталистами. Так было с Англией, так будет, должно быть, и с Францией.

Какова позиция ЦК нашей партии в этом вопросе?

Она осталась той же, какой она была при заключении договора с Макдональдом.[56]56
  Имеются в виду генеральный (общий) и торговый договоры между Великобританией и СССР, подписанные в Лондоне 8 августа 1924 года представителями Советского правительства и лейбористского правительства Макдональда. Английское консервативное правительство, пришедшее к власти в ноябре 1924 года, отказалось от ратификации этих договоров. – 290.


[Закрыть]

Мы не можем отменить известного закона нашей страны, изданного в 1918 году, – об аннулировании царских долгов.[57]57
  Декрет Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов об аннулировании государственных займов царского правительства был принят 21 января 1918 года. – 290.


[Закрыть] Мы остаемся на основе этого закона. Мы не можем аннулировать тех декретов, которые были провозглашены и которые узаконили у нас экспроприацию экспроприаторов. На базе этих законов мы стоим и будем стоять в будущем. Но мы не прочь некоторые исключения, в порядке практических переговоров, сделать и для Англии и для Франции по части бывших царских долгов, с тем, чтобы малую толику выплатить и кое-что получить за это. Мы не прочь бывших частных собственников удовлетворить предоставлением им концессий, но опять-таки с тем, чтобы условия концессий были не кабальными. На этой основе нам удалось сговориться с Макдональдом. Подпочвой этих переговоров являлась идея фактического аннулирования военных долгов. Именно поэтому этот договор был сорван. Кем? Несомненно, Америкой. Хотя Америка в переговорах Раковского с Макдональдом не участвовала, хотя Макдональд и Раковский пришли к известному проекту соглашения, хотя этот проект соглашения давал выход и той и другой стороне, и интересы обеих сторон более или менее удовлетворялись этим проектом, тем не менее, так как этот проект исходил из идеи аннулирования военных долгов, а Америка не хотела создавать такого прецедента, ибо она потеряла бы тогда миллиарды, которые имеет за Европой, то она, т. е. Америка, “посоветовала”, и договора не стало.

Тем не менее мы стоим и теперь на почве упомянутого проекта.

Из вопросов нашей внешней политики, из вопросов, возникших за отчетный период, вопросов особенно щекотливых и боевых, которые касаются взаимоотношений нашего правительства с правительствами западноевропейских стран, я бы хотел отметить два вопроса: во-первых, вопрос, который не раз выдвигался и будет еще выдвигаться английскими консерваторами, это – вопрос о пропаганде, и, во-вторых, вопрос о Коммунистическом Интернационале.

Нас обвиняют в том, что мы ведем специальную пропаганду как в Европе, так и в колониях и в зависимых странах против империализма. Английские консерваторы утверждают, что русские коммунисты – это те люди, которые призваны разрушить могущество Британской империи. Я хотел бы здесь заявить, что все это – сущие пустяки. Нам не нужно никакой специальной пропаганды ни на Западе, ни на Востоке после того, как сами рабочие делегации приезжают к нам, узнают о наших порядках и разносят весть о наших порядках по всем странам Запада. Никакой другой пропаганды нам не требуется. Это самая лучшая, самая сильная и самая действующая пропаганда за строй Советов против строя капитализма. (Аплодисменты.)

Нам говорят, что мы ведем пропаганду на Востоке. Я утверждаю, что и это – сущие пустяки. Нам не нужно никакой специальной пропаганды на Востоке после того, как мы знаем, что весь наш государственный строй зиждется на базе сожительства и братского сотрудничества народов самых разнообразных национальностей нашей страны. Любой китаец, любой египтянин, любой индус, приехавший в нашу страну и побывший полгода в ней, имеет возможность убедиться, что наша страна является единственной страной, которая понимает душу угнетенных народов и которая умеет наладить сотрудничество пролетариев бывшей господствующей национальности с пролетариями бывших угнетенных национальностей. Никакой другой пропаганды, никакой другой агитации на Востоке нам не нужно, кроме того, чтобы делегации, приезжающие из Китая, Индии, Египта, поработав у нас и посмотрев, разнесли весть о наших порядках по всему миру. Это лучшая пропаганда и самая действующая из всех форм, из всех видов пропаганды.

Но есть одна сила, которая может разрушить и обязательно разрушит Британскую империю. Это – английские консерваторы. Это та сила, которая обязательно, неминуемо поведет Британскую империю к гибели. Достаточно вспомнить политику консерваторов, когда они пришли к власти.[58]58
  Речь идет о консервативном правительстве Болдуина – Остина Чемберлена, пришедшем к власти в ноябре 1924 года на смену лейбористскому правительству Макдональда. – 292.


[Закрыть] С чего они начали? Начали с того, что обуздали Египет, усилили нажим на Индию, интервенировали Китай и т. д. Вот политика консерваторов. Кто тут виноват, и кого тут винить, если английские лорды неспособны на другую политику? Разве трудно понять, что, идя по такому пути, консерваторы должны, как дважды два – четыре, привести Британскую империю к неминуемой гибели?

Несколько слов о Коминтерне. На Западе распространяются слухи наймитами империалистов и авторами подложных писем о том, что Коминтерн есть организация заговорщиков и террористов, что коммунисты разъезжают по странам Запада для того, чтобы устраивать заговоры против европейских правителей. Между прочим, софийский взрыв в Болгарии связывается с именем коммунистов. Я должен заявить о том, что должно быть известно каждому культурному человеку, если он не круглый невежда и если он не подкуплен, – я должен заявить, что ничего общего коммунисты не имели, не имеют и не могут иметь с теорией и практикой индивидуального террора, ничего общего коммунисты не имели, не имеют и не могут иметь с теорией заговоров против отдельных лиц. Теория и практика Коминтерна состоит в организации массового революционного движения против капитализма. Это верно. Это – задача коммунистов. Только невежды и идиоты могут смешивать заговоры и индивидуальный террор с политикой Коминтерна в массовом революционном движении.

Два слова об Японии. На Западе кое-кто из наших врагов потирает руки: вот, дескать, в Китае началось революционное движение, – конечно, это большевики подкупили китайский народ, – кому же еще подкупать 400-миллионный народ? – а это, дескать, приведет к тому, что “русские” подерутся с японцами. Все это чепуха, товарищи. Силы революционного движения в Китае неимоверны. Они еще не сказались как следует. Они еще скажутся в будущем. Правители Востока и Запада, которые не видят этих сил и не считаются с ними в должной мере, пострадают от этого. Мы, как государство, с этой силой не считаться не можем. Мы считаем, что Китай стоит перед тем же вопросом, перед которым стояла Северная Америка, когда она объединялась в одно государство, перед которым стояла Германия, когда она складывалась в государство и объединялась, перед которым стояла Италия, когда она объединялась и освобождалась от внешних врагов. Здесь правда и справедливость целиком на стороне китайской революции. Вот почему мы сочувствуем и будем сочувствовать китайской революции в ее борьбе за освобождение китайского народа от ига империалистов и за объединение Китая в одно государство. Кто с этой силой не считается и не будет считаться тот наверняка проиграет. Я полагаю, что Япония поймет, что с этой растущей силой национального движения в Китае, идущей вперед и сметающей все на своей дороге, она, Япония, должна также считаться. Оттого именно и погибает Чжан Цзо-лин, что он этого не понял. Но он погибает также оттого, что он строил всю свою политику на распрях, на ухудшении отношений между СССР и Японией. Всякий генерал, всякий правитель Манчжурии, который будет строить свою политику на распрях между нами и Японией, на ухудшении отношений между нами и Японией, обязательно погибнет. Только тот из них будет стоять на ногах, который будет строить свою политику на улучшении наших отношений с Японией и сближении нашем с Японией, только такой генерал и такой правитель может прочно сидеть в Манчжурии, ибо у нас нет интересов, ведущих к обострению наших отношений с Японией. Наши интересы идут по линии сближения нашей страны с Японией.