Текст книги "Двойная честь"

Автор книги: Инна Сударева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц)

* * *

– Хей! Хей! – орали всадники, обнажая мечи.

Они были уже совсем близко и собирались начать зарубу. Тот из них, кто теперь скакал первым, метнул в Крола легкое ясеневое копье. Рыцарь пригнулся – оружие пролетело над ним, разодрав заплечный колчан. Стрелы упали вниз, под копыта пляшущего Бедокура, и погибли – треск был тому свидетелем.

Бывший капитан, извергая проклятия пострашнее сочетания «лопни моё брюхо!», совладал-таки с взбесившимся жеребцом, закрутил поводья на левую руку, а правой выхватил добрый меч, чтоб отбивать атаки и разить самому. Медлить не пришлось – враги налетели на него, как саранча на молодую пшеницу.

– Чтоб те лопнуть! – Крол от души пожелал «всего хорошего» тому, кто обрушил свой клинок ему на голову.

Рыцарь подставил под удар щит, а сам сделал молниеносный выпад – противнику в открывшийся живот. Боец ахнул, согнулся пополам, выронив оружие, и сам упал куда-то в овражек у дороги. Его конь, получив облегчение, понесся в ту сторону, куда ускакала Аврора.

Порадоваться этой удаче Кролу не пришлось – за первым дружинником налетели остальные. И нападать стали без всякого соблюдения очереди – все разом, скопом. Это было с их стороны, конечно, очень подло, но зато весьма эффективно.

Командовал головорезами князь Гилбер. Издалека. Чтоб не мешать парням.

– Давай-давай! Тесни его в кукурузу! – орал юноша, поигрывая своим сияющим клинком. – Слева! Слева, Гриш! Вдарь, как следует!

Гриш, напавший на Крола – как и советовал молодой господин – слева, получил от разъяренного рыцаря коварный удар в лоб, левой рукой, отяжеленной щитом. Потеряв не только сознание, но и жизнь, Гриш также оставил седло, чтоб упокоится на кукурузном поле.

– Убейте ж его, олухи! – завопил Гилбер, а сам, кое-что скумекав, убрал меч в ножны, пришпорил своего гнедого и полетел догонять Аврору; за ним поторопили коней и два дружинника.

– О-ох ты! Срррань какая! – завопил Крол и швырнул вслед юнцу щит.

Это было ошибкой. Большой.

Щит не долетел. Крол сам себя лишил защиты.

Ошибка тут же сказалась – одному из дружинников удалось всунуть отвлекшемуся на Гилбера капитану меч под ребро. Рыцарь еще успел чуть отклонить корпус, но рану все же получил – вражий клинок вспорол его куртку, рубаху и сильно взрезал кожу.

– Нна! – рыцарь левым кулаком яростно ударил удачливого воина в ухо.

Краем глаза он заметил новую опасность – в его шею стремительно несся меч другого бойца. Крол взметнул навстречу свой клинок и зажмурился, понимая, что не успеет отвести этот смертельный удар.

Однако умер не он. Не бывший капитан дворцовой стражи.

Умер тот, кто посягал на его жизнь. И еще двое дружинников Трифора.

Сдавленно крикнув, они попадали с коней. Крол успел заметить блестящие рукояти маленьких ножей у них в затылках, а потом ему пришлось продолжить бой. Но уже не в одиночестве.

Из кукурузных зарослей потрясающим прыжком явился на дорогу дивный зверь – полуконь-полутигр. На его спине каким-то чудом держался человек в черном. Чудом, потому что обе его руки не цеплялись за поводья, а были вооружены короткими изогнутыми клинками. Черный беззвучно и легко прыгнул со своего необычного скакуна на спину одного из дружинников Трифора. Неуловимо махнул мечом, и голова всадника улетела в кукурузу, будто мяч. Неожиданный союзник Крола спихнул мертвое тело с седла на дорогу и уже на коне метнулся в бой.

Дивный зверь тем временем зарычал ну совсем по-тигриному и кинулся валить вражьих лошадей. Когда те падали, он набрасывался на людей, ломал им спины, рвал горло. Другие кони дико ржали, вставали на дыбы, совершенно не внимая своим седокам. А тем уже было не до капитана и не до драки.

За несколько минут черный воин и дивный зверь убили пятерых.

Капитан, немного сбитый с толку явлением столь необычной подмоги, пришел-таки в себя и устремился в контратаку, желая уложить как можно больше врагов перед тем, как ослабеть от потери крови.

Рыцарь императора и воин в черном теперь сражались бок о бок и, так уж получалось, что время от времени короткие клинки нежданного союзника отводили от Крола оружие врага.

Число дружинников быстро сокращалось. Что и говорить – рубились они поплоше бывшего капитана и стремительного пришельца из кукурузы. Поэтому, улучив момент, парни Трифора (а их из семнадцати их осталось лишь четверо) развернули коней и, спасая жизни, дали деру обратно в село Чубуш.

Черный воин быстро-быстро вернул мечи в заплечные ножны, выхватил из перевязи два тонких ножика и метнул их в спины удиравшим. Оба достигли цели и вонзились дружинникам в спины. Один из всадников повалился с седла в дорожную пыль – второй (было видно) уцепился за гриву коня и не пожелал падать.

Дивный зверь, оставив в покое один из лошадиных трупов кинулся было догонять беглецов, которые уже скрывались за поворотом, но черный воин остановил его коротким возгласом «Акс!»

Остановил и повернулся к рыцарю, который тоже убрал свой добрый меч в ножны и теперь, тяжело дыша, пытался перевязать рану в боку полотенцем, которое вытянул из седельной сумки.

– Где Аврора? – спросил черный воин.

Тут и Крол вспомнил, что еще не все. Он даже не удивился этому вопросу. Он заново выхватил меч и махнул рукой туда, куда умчались и наследница престола, и Гилбер, и два воина Гилбера:

– Туда! Скорей! Она в опасности!

Черный воин без лишних вопросов перепрыгнул с лошади на спину подлетевшему зверю и понесся по дороге с такой скоростью, какая не снилась самым лучшим скакунам из императорских конюшен.

Крол пришпорил хромающего Бедокура и постарался ровно держаться в седле.

* * *

Аврора всячески понукала «рыжее убожество», доставшееся ей под седло, но лошадка упорно не желала переходить с мирной рыси хоть на какой-нибудь более-менее приличный галоп. Так и трусила по дороге, поникнув крупной головой. И казалось: голова эта для нее чересчур тяжела.

– Что за наказание! – наследница престола едва не плакала, опасливо поглядывая по сторонам.

Она боялась. И в данный момент боялась не столько того, что ее могут догнать и вернуть в замок Трифора, а того, что осталась она совершенно одна на пустынной дороге, а вокруг тянулись не очень дружелюбные на вид заросли кукурузы. К тому ж еще – зловеще шелестели от порывов ветра. И казалось Авроре, что бродят там какие-то неведомые и охочие до человечьего мяса чудовища.

– Поле, лес, – бормотала девушка, вжимая голову в плечи. – Еще и через лес вот так тянуться. Да я умру со страху. Давай живей ты, глупое животное! – со слезами в голосе она опять ударила лошадку пятками в бока, а рукой – по толстому крупу.

Та лишь споткнулась и как-то обиженно протянула «иго-го».

Ох, как не повезло Авроре со скакуном.

Вот когда она неслась на Или по лесу, то даже в ушах свистало. Ничто для кошака не было преградой: ни деревья, ни овраги, ни кусты, ни валуны встречные. Он довез ее до села через лес и широкое маковое поле очень быстро. Аврора вздохнула: разве увидит она еще когда этого милого зверя? Не увидит. Ни его, усатого-полосатого, ни угрюмого Корта. Так уж она решила. Пусть Шип остается с Шипом. А она – дочка императора – вернется в дом императора. Все отныне будет так – по правилам…

– Хей! Хей! Красотка! Меня подожди! – послышался вдруг задорный голос князя Гилбера – ну прям гром среди ясного неба.

Девушка даже подпрыгнула от неожиданности. Обернулась, испуганно крикнула «ой!», увидав несостоявшегося жениха, который быстро ее настигал на резвом гнедом жеребце, и принялась лупить пятками, руками свою ленивую лошадь: «Давай! Живей!»

– Куда уж живее? – засмеялся Гилбер, поравнявшись с наследницей престола. – Не до самого ль Гримтэна на ней долететь мечтаешь?

Дружинники, которые сопровождали юношу, тоже развеселились, захохотали во все горло.

Время на это у них было. Рыжая кобылка Авроры уже никуда не спешила, потому что ее со всех сторон окружили длинноногие скакуны из конюшни князя Трифора. Понурившись еще больше, лошадка занялась созерцанием своих широких копыт.

– Красотка моя златовласая, – весьма дружелюбно заговорил Гилбер, скидывая долой свою щегольскую шапочку с яркими перьями за лентой. – Не почтишь ли собою мое седло? Поедем туда, где тепло и уютно, – белозубо улыбаясь, протянул девушке руку.

«Он конечно мил, – подумалось Авроре. – Только попался он мне позже Корта. Так что есть с чем сравнивать. Папенькина радость. Такое же безнадежное убожество, как эта кляча!»

И, зло поджав губы, наследница престола изо всей силы ударила кулаком по руке юноши. Тот не сдержал крика боли и обиды:

– Ты что это?!

– Вали отсюда, сопляк! – прошипела ему Аврора в той манере, которой в Синем замке боялись все, даже бравый капитан Крол. – Только тронь меня – всю рожу расцарапаю!

Такого Гилбер не ожидал. Он был ошарашен и никак не мог сообразить, что же теперь делать с этой строптивицей. Да, он ее догнал. А дальше? Брать ее силой? Крутить руки, перекидывать через седло? Это как же будет выглядеть? Да и сомневался юноша, что легко справиться с Авророй. Он по лицу девушки видел: готова на все. Ну что? Приказывать воинам, чтоб брали ее?

При последней мысли лицо Гилбера вспыхнуло, будто кипятком в него плеснули. Это ж какая стыдоба будет! Что потом скажут: младший князь с девчонкой не справился, дружине велел строптивицу вязать! И пойдет хохот по всем Ольховым холмам.

– Слушай ты! – начал было Гилбер. – Деваться тебе некуда. Так что давай, не валяй дурака, прыгай ко мне в седло…

– К тебе в седло по своей воле пусть жабы прыгают! А я не стану! – чеканя каждое слово, ответила Аврора.

Дружинники князя присвистнули, восхитившись запалом и остроумием девушки, и вопросительно глянули на своего молодого господина. Они ждали его ответа, чтоб сравнить. Они уже начали сравнивать. Гилбер заметил это и взбесился.

– Иди сюда! – процедил он сквозь зубы и, свесившись с седла, ухватил Аврору за плечо.

Та не успела отпрянуть, как юный князь с новым криком боли отдернул руку. В ней, в мякоти чуть ниже локтя, торчало то, что повергло наследницу престола в огромную радость, – малек убийцы Корта.

* * *

Лошади дружинников взбеленились, почуяв кошака. А тот несся на них, устрашающе скаля свои белоснежные клыки. Его морда по самые уши была в крови тех, кого он нещадно растерзал в недавней битве.

Сидевший на спине Или Корт выглядел не менее грозно: он уже выхватил рубцы из ножен, и те сияли алым огнем, потому что и на них была кровь.

– Рра! – выкрикнул Шип, налетая на первого всадника и снося ему голову.

– Рра! – отозвался Или и ударил лапами коня по передним ногам – тот больше завизжал, чем заржал, и опрокинулся на бок, а его седок расшибся о землю.

– Ты что делаешь?! – в отчаянии завопил Гилбер – он теперь остался совсем один. – Ты зачем нам мешаешь?!

Корт, не считая юного князя за противника, убрал мечи в ножны. По его мнению, бой за Аврору закончился.

– Эта девушка должна вернуться к отцу. Я ей обещал, – сказал он, отвечая на вопрос Гилбера.

– Если это произойдет, она все расскажет императору, и Исидор убьет моего брата – Мальвира, который заложником в Гримтэне! А потом нагрянет в Ольховые холмы с карательными отрядами! – расписал юный князь будущее. – Вот цена твоего обещания! Ты предатель – хуже некуда! Сперва заказ не выполнил, потом людей моих порубил, а теперь и всех нас под топор подводишь!

Эти последние слова, которые Гилбер выкрикнул очень гневно и громко, услышал и подоспевший к месту заварушки Крол. Он чувствовал себя неважно после ранения, но слух ему пока не изменял.

– О небо! – выдохнул юноша, видя бывшего капитана, который даже коня остановил, поймав информацию о заказе и топоре. – Небо светлое! Что я болтаю? Что я болтаю?! – и он вдруг разрыдался, закрыв лицо руками. – Я такой же предатель, как и ты!

Крол с интересом посмотрел на Корта. А тот спешился, чтоб поднять малек, который Гилбер выдернул из своей руки и швырнул на дорогу.

– Так это ты, – проговорил бывший капитан дворцовой стражи. – Ты пытался убить императора? А Трифор нанял тебя.

Аврора затаила дыхание. Гилбер – тоже, прекратив стенания и вытерев слезы. Корт же весь напрягся, готовясь к новой схватке – с тем, на чьей стороне только что бился против людей Трифора. Острие подобранного малька теперь было направлено в сторону рыцаря.

Тот ухмыльнулся, тоже спешился и, подойдя к убийце, стянул долой правую перчатку:

– Что ж. Давай руку, побратаемся, раз уж так все случилось. Ты мне жизнь спас, и дрались мы спина к спине – это роднит не слабее крови. И еще – брат брата не выдает. Я ничего не скажу императору о тебе. А значит, ничего не скажу и о кознях князя Трифора. Даю Слово императорского капитана!

Корт пристально глянул на Крола, взглядом пытаясь проникнуть в его мысли и узнать: правду говорит рыцарь или лукавит, но ничего подозрительного не заметил. Убийца улыбнулся ответно и убрал малька в перевязь. Все-таки боевое братство еще никто не отменял, и значило оно очень много.

Аврора тоже не сдержала радостной улыбки, когда увидела, как мужчины пожали друг другу руки. Похоже, драка между бывшим капитаном и наемным убийцей отменилась.

Гилбер от увиденного дар речи потерял.

Девушка заметила его ошалевший вид и сказала свое слово, тоном весьма величественным – как и полагается венценосной особе, которой взбрело в голову явить милость тому, кто заслужил несомненное наказание:

– Про козни ваши я тоже буду молчать. Даю Слово наследницы Незыблемого престола! И не из-за тебя, Гилбер. И не из-за отца твоего. А из-за Мальвира. Он танцевал со мной в прошлом году на балу в честь Праздника Первого Снега и явил себя вежливым и галантным кавалером. В отличие от тебя и твоего папаши, – под конец Аврора не смогла себе изменить и ужалила юного князя еще одним упреком.

Гилбер очумел еще больше.

– А еще – мне очень не хочется, чтоб новая война начиналась, – добавила Аврора. – Потому что засадит батюшка меня и моих дам за вязание носков и чепцов для своих головорезов – это как пить дать…

* * *

Гилбера пешим отпустили в Совиный замок, взяв с него слово, что он костьми ляжет, а поспособствует тому, чтоб новой погони за Авророй не было. Юноша обещал, на мече своем поклялся. Тем более, что отцу он собирался доставить Слово наследницы Незыблемого престола и Слово императорского капитана. Эти аргументы в пользу прекращения преследования девушки и рыцаря были весьма тяжеловесны. «Обо мне прошу умолчать, а потом – и забыть, – сказал юноше Корт. – Дело я провалил, но плату за него вернул. Мы в расчете, младший князь».

Таким вот образом, все проблемы вроде бы решились. И довольно благополучно. Если не считать кучи трупов на дороге в село Чубуш…

Перед тем, как следовать дальше, Корт чуть ли не силком заставил рыцаря показать ему свою рану. Крол без особой охоты, жутко стесняясь Авроры, стянул долой распоротую куртку, испорченную кольчугу, которая плохо себя проявила в бою, поддавшись мечу врага, и окровавленную рубаху. И тут же набросил на голые и белые плечи плащ.

– Отвернись, лапа. Тебе на это незачем смотреть, – сказал Корт юной леди, видя смущение своего боевого брата.

Крол изумился, увидев, как беспрекословно послушалась убийцу та, которая всю свою жизнь только тем и занималась, что старалась никого не слушаться. Послушалась и, отвернувшись, начала очень мирно, просто глаз радуя, дергать придорожные ромашки и плести из них венок. «Действительно, лапа», – хмыкнул про себя бывший капитан, с усилившимся интересом посматривая на боевого брата. А тот невозмутимо копошился в своей сумке, выкладывая на расстеленное полотенце необходимые для врачевания снадобья и бинты.

«Он парень молодой и красивый. Да к тому ж еще и суровый, серьезный не по годам, – думал Крол. – Насколько я жизнь знаю, девицы от таких млеют. Неужто, и наша лапа венценосная сомлела? – рыцарь перевел взгляд на Аврору: та как раз косилась на убийцу, не замечая ни наблюдений Крола, ни того, что ее щеки предательски порозовели. – Вот так каша замешалась». Бывший капитан чуть не присвистнул – так он делал в те моменты, когда бывал чем-то сильно удивлен. Но взял себя в руки, потому что суровый Корт ступил к нему с неким мешочком в руках и со словами «кажи рану».

Рыцарь распахнул плащ, подставил бок и чуть не взвизгнул от резкой боли – убийца щедро сыпанул на рану какого-то порошка, и тот затерзал тело так, как угли раскаленные.

– Что за дрянь? – возмутился Крол.

– Полезная дрянь, – ответил Корт, берясь за бинты. – Благодаря ей гноя не будет, лихорадки, и затянется все в два раза быстрее.

– И много у тебя добра такого чудесного? – спросил рыцарь.

– Ровно столько, сколько нужно, – пожал плечами убийца, начав мотать бинты вокруг торса капитана.

Крол помолчал, чтоб не отвлекать парня от серьезного занятия. Когда тот закончил и закрепил концы повязки, рыцарь пустился в разговоры:

– Ты славный воин. Подобного мастерского владения короткими мечами я еще не видел. И ножи твои… Кто бы мог подумать, что от такой малости так много толку в бою…

– Благодарю, – коротко ответил убийца и протянул Кролу маленькую фляжку. – Сок травы хорх. Даст тебе новые силы.

Бывший капитан сделал два глотка и вернул фляжку Корту. И продолжил свои речи:

– Я ж к чему толкую. К тому, что не податься ли тебе на службу к императору? Уж я за тебя слово замолвлю. Да скажу еще, что помог мне нашу юную леди во дворец вернуть. Ведь помог же. Видишь, какой славный расклад. Да ты и твой зверь – как его там – элитными бойцами у Исидора станете.

Или, занятый умыванием своей окровавленной морды, замер, дернув ушами в сторону бывшего капитана, потом глянул на Корта и фыркнул довольно пренебрежительно.

– Я Шип. Я не стану служить Исидору, – ответил убийца.

– Аха! – подтвердил слова друга кошак и, потянувшись, направился к одному из лошадиных трупов – обедать.

Крол только «о!» смог вымолвить – больше ничего. Про Шипов он одно слышал: злобный, подлый народец. И народец этот лорд Исидор уничтожил. Хотя существование Корта ставило под большое сомнение последнее утверждение.

Странно было и то, что Шип Корт как-то не связался с тем понятием о Шипах, какое имел бывший капитан. Станет ли представитель злобного, подлого племени так заботиться о ранах своего недавнего врага?

– Но ты ведь поедешь с нами дальше? – спросил рыцарь.

Аврора, услышав этот вопрос, который уже давно сверлил ее голову, навострила уши, ожидая ответа.

– Зачем? – убийца пожал плечами. – Я хотел лишь одного: отвезти наследницу домой. Теперь она с тобой. Ты вполне сам справишься.

Наследница тут же возразила:

– Нет-нет! А если нам опять повстречаются какие-нибудь гады? В одиночку капитан против них не выстоит. К тому же он ранен.

Крол сперва хмыкнул – ему не понравилось то, что умаляются его боевые качества, но потом согласился со словами Авроры:

– Леди права: один в поле не воин. Мы на вражьей территории, на кону – безопасность императорской дочери, и от твоей помощи, Шип Корт, я не откажусь.

Убийца пару минут поразмыслил, взвесил все «за» и «против» и ответил:

– Я согласен. Я буду с вами. Но до первой крепости, верной Исидору. Потом, уж извините, я вам не спутник.

– Более чем достаточно, – кивнул Крол, кое-что перестраивая в своих планах.

Юная леди была не совсем с ним согласна, но промолчала, поджав губы…

* * *

Теперь Аврора, Крол и убийца-Шип держали путь к хутору Ивка, как и планировал изначально капитан.

Хутор этот лепился к краю леса и был почти полностью скрыт от глаз плотными шатрами из веток огромных старых ив. Человек, незнакомый со здешними краями, мог и не увидеть домик с дороги. А Крол знал про Ивку. Потому что, как оказалось, сам был родом из этих мест.

– Вот там, за полем да за рекой Гудкой – мое село Липкари. Пасеки там славные, – рассказывал бывший капитан, и – вот удивительно – погружался в воспоминания своего далекого детства, и они наполняли его существо давно забытым запахом медовых лепешек. – А в Ивку мы бегали к деду Вукусу. Он много чего из дерева резал. Кораблики, дудочки, зверушек всяких… Меня тогда Кролиус звали, – вспомнил Крол свое родительское имя. – Сейчас Ивка наверняка пустует. Потому что у Вукуса была одна лишь дочь. Бедная девушка – с лица вроде и ничего, только горб ей судьбу испортил. Никто никогда к ней не сватался. Жива ли она – не знаю…

– Жива, – внезапно отозвался Корт.

Он ехал впереди – на красавце-скакуне князя Гилбера. И прекрасно держался в седле, игнорируя стремена. А кошак Или по обыкновению носился неизвестно где и неизвестно зачем.

Аврора не отрывала глаз от черной спины Корта, украшенной двумя грозными мечами, и с нетерпением ждала каждого мига, когда он оборачивался, чтоб посмотреть: не отстали ли его спутники. Странно девушка себя чувствовала. Ей впору было злиться на Корта за то, что он, позабыв обо всем на свете, и о ней – Авроре – в первую очередь, целовал рыжую Майю… и конечно – Аврора была уверена, что не только целовал. Только злости не находилось. Имелась какая-то тягучая боль там, где сердце трепетало, а еще было радостно, потому что Корт снова был с ней и заботился о ней. И очень хотелось, чтоб так продолжалось как можно дольше: дорога, стук копыт, солнце, покрасневшее, как спелое яблоко и коснувшееся края дальнего леса, и еще – спина Корта впереди, его редкие взгляды на нее, Аврору. «У него ведь красивые глаза, – думалось девушке. – И брови…»

– Откуда знаешь про дочку Вукуса? – удивленно спросил Крол.

Аврора вздрогнула. «О чем они? О какой-то горбунье? Нашли о чем говорить», –хмыкнула девушка.

– Просто знаю, – пожал плечами убийца. – А еще знаю: очень золото-серебро она любит. Так что если золото у нас есть, мы для нее родней отца-матери станем.

Он оказался прав. Когда их маленький отряд остановился у покосившихся старых ворот хутора Ивка, навстречу с горящим фонарем в руках (пока они ехали, уже здорово стемнело) приковыляла от вросшего в землю домика согнувшаяся почти до земли женщина.

Аврора при взгляде на нее подумала, что хозяйка очень подходит своему хозяйству. Все на хуторе пребывало в перекошенном состоянии, и странно было бы представить владельцем кривой Ивки какого-нибудь статного человека.

– Кто тут? Чего надо? – весьма дружелюбным голосом спросила горбунья, поднимая выше свой дребезжащий фонарь, чтоб тот осветил лица путников.

Как и договаривались, слово взяла Аврора. Она спешилась, вышла вперед, чтоб попасть в пятно света и поклонилась хозяйке хутора:

– Добрый вечер, матушка. Позволь мне и моим спутникам заночевать у тебя. Мы не обидим. Наоборот, золото положим, – и чтоб горбунья не сомневалась, подняла вверх правую руку с блестящей монетой.

И опять Корт оказался прав: золото хозяйка Ивки очень любила и, увидав денежку, сменила грозный тон голоса на мягкий, домашний и гостеприимно потянула-открыла ворота.

Очень скоро трое путников оказались в ее маленькой избе. Побросав на лавку у очага плащи и оружие, они умылись над черным от старости корытом, поливая друг другу из щербатого кувшина, а затем сели за узкий хромоногий стол. И получили неплохой ужин. Крол уплетал (очень некультурно – руками) за обе щеки хозяйские сало, лук и вареную брюкву; Аврора большими глотками пила сладкое козье молоко и поглощала ломти душистого тминного хлеба, один за одним, с огромным удовольствием, и совершенно не обращая внимания на варварские манеры бывшего капитана; а убийца Корт присел у окна, в тени, чтоб там уничтожить два яблока, прихваченных в сенях.

– А кто ж вы такие? А куда ж вы, на ночь глядя? – крутилась у стола горбунья, подливая и подкладывая снедь.

– Тебе не все равно? – ленивым голосом отозвался Корт из своего угла. – Завтра до света уедем и еще монету тебе оставим. Чтоб забыла нас. Сейчас устрой постели господину и госпоже. А я на дворе лягу.

– Ах, как хорошо, – хозяйка даже руками всплеснула – так ей понравились слова о второй монете. – Все сделаю. Спать будете, как на облаке.

Она, конечно, лукавила. Разве могла хоть немного сравниться лебяжья перина из спальни наследницы Незыблемого престола с сенником? Но леди Аврора привередничать не собиралась. Ибо где она уже только ни спала: и на мху, и на еловых ветках, и просто в траве. Так что сенник на эту ночь ее вполне устроил. И постелили его не где-нибудь, а на широком сосновом сундуке, откуда таинственно пахло плесенью.

– Что это у тебя там? – полюбопытствовала девушка.

– Приданое мое. Никому не нужное, – криво улыбнулась горбунья…