Текст книги "Наша первая осень (СИ)"

Автор книги: Инна Стоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

Глава 34

Последующие несколько дней я жила с чувством выполненного долга. Нет, не так. Я жила, убеждая себя, что у меня должно быть это чувство. Что я все сделала правильно. Надо сказать, оказалось это не так уж и просто. Но мне хотелось, чтобы все участники этой истории поняли, что решить все можно было гораздо проще и что каждый из них по-своему не прав.

Что Коля не прав в своих методах решения проблемы. Да, проблема серьезная и острая. И, возможно, какие-то сумасшедшие и жестокие насильники наслуживают наказания и похуже. Но уж явно такого наказания не заслужил Антон в своей ситуации. Да и Антон с Егором тоже молодец. Один, ведомый стереотипами, приставал к девушке и не мог остановиться, а второй зачем-то влез и стал покрывать первого. Да, я понимаю, это та самая мужская дружка, о которой все говорят. Но в итоге, как мне кажется, Егор своими «играми» ситуацию только усугубил. Карина тоже хорошо, как и её дядя. С ней я бы хотела поболтать, тоже все объяснить. С её дядей болтать не рискнула бы… Но ведь если парень просто позажимал тебя в клубе это еще не повод объявлять ему войну. То есть, да, я понимаю, что нельзя говорить «просто позажимая». Это все очень серьезно. Но я имею в виду, что именно в этой ситуации у ребят просто произошло недопонимание. И стоило все обсудить, а не бежать жаловаться. Только и всего.

В общем, мне казалось, что я, как опытный гроссмейстер, правильно расставила фигуры на доске, дала каждой роль и задачу, и теперь могла наблюдать за тем, как конфликт рассасывается. Но, оказалось, что все не так просто.

Стоило мне закончить распределять роль и расставлять ловушки для непокорных, мой телефон тут же начал разрываться. Мне звонила Алиса, звонил Егор, звонил Коля… им всем, видимо, было что мне сказать. Но нет. Я ведь уже все сказала и ничего более у меня для них не было. Потому мне пришлось выключить телефон. Выключить и залечь на дно на несколько дней. Я даже в школу не ходила. Соврала папе, что заболела. Слава Богу, это всегда срабатывало.

Я хотела просто переждать бурю. Дождаться, когда все четверо поймут, что все сделано правильно и им остается просто четко следовать моим инструкциям. Ну, и, да… убедить все, что инструкции эти верные. Ведь я и для себя их припасла: максимально отдалиться от Коли и Алисы, не мешать им; помочь Егору и Антону стать мужчинами, более взрослыми и мудрыми; ну и, наверное, самой стать взрослее.

Мне даже казалось, что было бы неплохо перевесить в другую школу. Быстро и тихо. Чтобы никто ничего не заметил. Но папа бы на такое никогда не согласился. По крайней мере без объяснений. А я не было готова их дать. Да и начинать все опять с чистого листа в новой школе… последи выпускного класса… мне казалось это непосильной задачей. Мне казалось, что лучше просто залечь на дно и переждать.

Только вот мое «лежание на дне» продлилось недолго. Спустя три дня намеков и увиливаний папа прямо заявил, что больше не может отмазывать меня перед классухой. Либо я иду в школу, либо сажусь на полноценный больничный. Я, конечно, могла пойти в поликлинику и разыграть болезнь там. Но такое прокатывало с нашим деревенским врачом, а прокатит ли здесь – я не знала. Проверять тоже не хотелось. Потому пришлось идти в школу.

Честно говоря, делать это было страшно. Очень страшно. Почему-то теперь, когда я могла встретиться со своими «фигурами» лицом к лицу мне стало казаться, что все раскроется. Что Алиса тут же предъявит мне за физрука и за то, что я слишком много болтаю. Может, сделает это под ручку с тем же физруком. А Коля предъявит мне за шантаж и угрозу предательства. А Егор вообще скажет, что я полезла не в своем дело и попортила им «всю малину».

Я подумывала даже прогулять школу, впервые в жизни. Но не смогу же я прогуливать ее всю жизнь. Папа в итоге за ручку меня приведет, а это испортит мою и без того испорченную репутацию. Короче говоря, в школу надо было идти. И надо было готовиться ко всему. Но я не была готова даже чуть-чуть.

Утром я собиралась максимально медленно, у меня все валилось из рук. Я надеялась, что может папа пощадит меня и разрешит не ходить хотя бы еще один день. Будто один день мог мне хоть как-то помочь. Но папа был непреклонен. Говорил, что даже готов опоздать на работу, но в школу я пойду. Хоть ко второму, хоть даже к последнему уроку.

Устраивать папе проблемы на новой работе из-за своих страхов я не собиралась, потому начала торопиться. Завтракать не стала. Не потому, что уже опаздывала, нет. Просто мне кусок в горло не лез. Я даже кофе пить не стала.

Из дома мы с папой вышли вместе. Теперь идти нам нужно было в разные стороны. Мы поцеловались и разошлись. Папа верил мне. Хотя я могла дождаться, когда он выйдет из двора и вернуться домой. Но я не стала этого делать. В этом не было смысла.

Вдохнув побольше холодного утреннего воздуха, я собралась с мыслями и пошла вдоль дома. Подход к повороту, окинула взглядом дом Коли. Я все думала, хочу ли я увидеть его сейчас, или не хочу. Так и не смогла разобраться. Но, в итоге, навстречу мне никто не вышел.

А дальше случилось того, чего я точно никак не ожидала. Ни сегодня, ни когда-либо. Я уже выходила из двора, как вдруг…

– Слава! – послышался за спиной женский голос.

Я оглянулась и застыла… навстречу мне спешила… моя мама.

Глава 35

Я стояла, как вкопанная, и смотрела на приближающуюся женщину. И внутри меня смешалось сразу столько всего. Мне казалось, что я просто не в состоянии вынести такое. Да, после всего, что я узнала, пережила и сделала оказывается было еще то, с чем я было не в состоянии справиться. Наверное, это было связано с тем, что ранее я никогда не бывала в такой ситуации. Глядя на приближающуюся красивую ухоженную женщину, на ее сапоги, на ее шубу, на ее макияж я… не знаю… я вдруг стала сомневаться. То есть, я точно была уверена, что это та самая женщина из больницы, но почему-то именно теперь, когда вот она, передо мной, я стала… сомневаться в том, что это и правда моя мама. Сама не знаю почему. Может быть, я просто испугалась, а может быть дело было в чем-то еще…

Но, как оказалось, внутри меня засели сразу три отдельные личности. Три человека, у каждого из которых были свои загоны. Если первый сомневался и боялся, то второй был готов плакать от счастья. Он точно был уверен, что вот она, мама. Мама, по которой он так скучал. И он сдерживался из последних сил, чтобы не броситься и не обнять ее.

А третий… третий человек люто ненавидел эту женщину. Ненавидел такой испепеляющей ненавистью, что аж в груди жгло. Этот человек все еще был уверен, что мама нарочно притворилась в больнице, что не узнала меня. Простить такое, казалось, просто невозможно. И среди всего этого, среди этих чувств и этих троих застряла я, которая молча стояла и смотрела на приближающуюся женщину, не в силах пошевелиться или сделать еще хоть что-то.

Когда мама подошла ко мне, она двинула руками, собираясь обнять меня, но, похоже мое выражение лица было слишком неприветливым, и мама убрала руки.

– Ну, здравствуй, Славочка… – тихо проговорила она и неуверенно улыбнулась.

– Здравствуйте, – монотонно, словно робот ответила я.

Тот, второй человек внутри меня просто вопил. Вопил о том, что я глупая, что мы ведь столько лет мечтали о встрече с мамой, представляли ее в голове. И неужели теперь я буду вести себя вот так?! Но я ничего не могла с собой поделать.

– Как ты тут?.. – спросила мама. Я пожала плечами и тут же поймала себя на мысли, что сейчас веду себя, как Коля.

Мы друг для друга давно стали, как зеркала:

Видеть тебя и все чаще себя узнавать.

– Папе работу предложили, и мы переехали.

Мама продолжала улыбаться, но было видно, что это дается ей очень тяжело.

– Как он, кстати?

– Лучше всех! – громче и грубее ответила я. Сама не знаю, что на меня нашло. Видимо, подключился третий человек внутри меня. Но меня очень разозлил этот вопрос. Ты бросила отца, сбежала, ничего не сказав, а теперь тебе вдруг стало интересно как он. Или этот вопрос был задан, чтобы поддержать беседу? Тогда следовало промолчать.

Похоже, мама сразу считала мою злость. Ее лицо изменилось, и голос тоже. Она стала говорить осторожнее, мягче.

– Прости, я не хотела тебя обидеть. Я все понимаю. У тебя есть право меня ненавидеть.

Эти последние слова… неосторожно сказанные слова… да и все, что случилось со мной за последнее время, эти три личности внутри меня… все смешалось в единый кровавый винегрет и вырвалось наружу. Я сама не заметила, как перешла на крик и как по щекам моим побежали слезы.

– Право?! Право вас ненавидеть?! Вы мне его даете?! Ох, спасибо! И за что же я могу вас ненавидеть?! За то, что вы меня бросили и сбежали, не сказав ни слова?! За то, что я всю жизнь считала, что вы сбежали из-за меня?! Или, может быть, за то, что меня всей деревней убеждали, что вас давно убили и выбросили в канаву?! Ах нет, я знаю, за вишенку на торте! Да-да, у торта есть вишенка! Когда не так давно мы с вами столкнулись в больнице и вы сделали вид, что не узнали меня! А вы, кстати, были в больнице у своего сыночки! Да, вот так вот! Бросили меня и завели новую семью! Так еще и имя ему мое отдали! Так за что?! За что из этого вы разрешаете мне вас ненавидеть?! А?!

Мама слушала меня и выглядела так, будто с каждым словом я наношу ей мощный удар чем-то тяжелым. То по лицу, то по голове, то по телу. Но в тот момент мне было все равно. Я думаю, я хотела сделать ей больно, и вела себя так намерено. Я просто… просто не ожидала, что наша встреча будет именно такой. Но я ничего не могла с собой поделать.

– Это не мой сын, – выдавила из себя мама, когда я закончила.

Я настолько не ожидала такого поворота, что аж дернулась и затихла.

– Это сын моего мужа от первого брака. Просто мы живем вместе уже столько лет, что он зовет меня мамой. У меня нет своих детей… ну, кроме тебя. Муж хотел, но я не смогла. Потому что думала, что предам тебя. – По щеке мамы тоже побежала слеза. Она усмехнулась. – Да, вот так глупо. Сбежав, я еще думала, что могу тебя предать, родив еще одного ребенка.

Я хотела сказать что-то еще, но мама продолжила:

– И я правда тебя не узнала. Господи, Слава, ну посуди ты сама! Сколько лет мы не виделись? Пятнадцать? А все эти чувства матери, сердце узнает и так далее… все это чушь! Не работает это так.

– А я тебя сразу узнала, – процедила я.

– Да потому что ты растешь, два и семнадцать – это огромная разница! А вот двадцать пять и сорок уже не так сильно заметно…

Я ничего не стала отвечать, ведь в чем-то мама была права. Она тоже замолчала и на некоторое время между нами застыла тишина.

– Ты хочешь услышать, почему я убежала? Почему не вернулась за тобой? Я помотала головой.

– Я все это прекрасно знаю… – голос дрогнул, и я сделала вдох, – …я сама всю жизнь мечтала оттуда сбежать. Я знаю, что ты (я сама не заметила, как перешла на «ты») не могла меня забрать, потому что было некуда. Но ведь затем ты устроилась! Когда мне было восемь… я не знаю… десять… тринадцать! Ладно, может ты не могла меня забрать, но ты ведь могла просто приехать! Просто позвонить!

– Да, я могла! – мама тоже стала говорить громче. – Я могла и хотела! Но мне было так стыдно! Я не могла смотреть тебе в глаза! Я не смогла себя пересилить! И сейчас не могу!

И тут уже мы обе разрыдались окончательно, и… слились в объятиях. Все это произошло само собой. Думаю, мы обе этого не ожидали, но нам обеим было это катастрофически нужно. Мы уже сказали друг другу все, что хотели сказать сейчас. И нам еще столько предстоит обсудить. Но сейчас… сейчас лучше было просто обняться и поплакать. Тем более, нам обеим было о чем плакать.

Глава 36

Вот казалось бы… жила же я как-то без мамы столько лет. Мне даже практически было все равно на случившееся. То есть, не было такого, что я рыдала ночами, звала маму и ждала ее. Я была маленькой и довольно быстро привыкла, что есть только я и папа. Да, меня задевали сплетни соседей и их домыслы, но это было совсем другое. С возрастом, когда я постепенно начала понимать жизнь и становиться женщиной, я пыталась понять маму. Я думала обо всем этом, чтобы найти ответ. Я просто хотела знать, что такое могло произойти, чтобы она сбежала. Ведь не в Аду же она жила, никто ее не бил, не унижал, не делал с ней ничего плохого.

И я была рада, что спустя столько лет мы с мамой нашлись и, похоже, поняли друг друга. Я даже была удивлена. Глядя на все этих слезы и объятия на шоу, когда люди не виделись по двадцать лет, я им никогда не верила. А оказалось, что именно так все и происходит.

Нам с мамой, конечно, еще столько нужно обсудить, столько проработать и за столькое друг друга простить. Но мы уже ступили на этот путь, а это – самое главное.

Простояв обнявшись еще несколько минут, мы отпустили друг друга и как-то синхронно засмеялись из-за потока чувств и слез. Мы обе очень хотели сейчас пойти куда-нибудь, попить кофе и поболтать. Но я должна была идти в школу, а мама – на работу. Да и перед тем, как снова «сеть за стол переговоров» нам обеим следовало побыть по-отдельности и все обдумать. Но мама вызвалась пройтись со мной до школы.

– Я боюсь, что он будет против наших встречь… – проговорила мама, делая особый акцент на слове «он».

Я сразу поняла, что она про папу.

– Он до сих пор очень зол на тебя. Но мне точно мешать не будет. А там… может и сам с тобой встретится. Вам, наверное, тоже есть что обсудить. Чтобы окончательно закрыть все Гештальты.

Мама слегка улыбнулась.

– Может ты и права…

Около школьного крыльца стоял Коля. Один. Мое сердце тут же замерло, когда я его увидела. Нам ведь нельзя… совсем нельзя теперь общаться. Но как же я смогу пройти мимо него? Хоть домой беги…

– Здравствуй, Коля! – проговорила мама, когда мы подошли совсем близко.

– Здравствуйте, – отозвался Коля.

Я чуть не споткнулась и широко раскрыла глаза.

– Что? Вы знакомы?

– А ты думала, как я тебя нашла?

Я, признаться, почему-то пока совсем об этом не думала. Позже эта мысль бы наверняка нагнала меня, и я бы спросила все у мамы. Но пока я думала совсем о другом…

Я помотала головой.

– Я ничего не понимаю…

Мама хитро улыбнулась и подмигнула Коле.

– Ладно, мне пора. Думаю, вам тоже есть, о чем поговорить. Номерами мы обменялись. Спишемся позже.

Я и оглянуться не успела, как оказалась с Колей наедине. А ведь делать этого было нельзя!

– Сейчас урок начнется… – промямлила я, – …надо…

– Тебе не все равно на урок? – перебил меня Коля.

Я вздохнула и посмотрела в его глаза. В его невероятно красивые глаза. Подул прохладный осенний ветер, который поднял листву и начал буто обволакивать нас. Но мне было совсем нехолодно.

– Почему ты это сделал? – наконец спросила я. – И как?..

Коля пожал плечами. Я уже знала, что он так сделает.

– Ты ведь сама мне все рассказала про маму. Вот я и решил тебе помочь. И нет, я не давал никому взяток в больнице и не взламывал базы данных. Все намного проще. Сосед Антона добавил сына твоей мамы ВК. Я его тоже нашел, а у него в друзьях была она. Я с ней списался и все ей рассказал. Двадцать первый век, все куда проще.

Блин! И как я сама не додумалась до такого?! Мне даже стало стыдно.

– Спасибо тебе… – только и проговорила я.

– Это тебе спасибо.

Я не смогла скрыть удивления.

– За что?

– Я подумал над твоими словами и вызвал Карину с ее дядей на откровенный разговор. Выяснилось, что она и правда приукрасила ситуацию, потому что ей стало стыдно. Она побоялась, что из-за ее поведения поползут слухи, и вот… Так что вопрос Егора и Антона закрыт. Инцидент исчерпан.

Я еле улыбнулась, но на самом деле хотела улыбнуться во весь рот. Потому что я была рада слышать такие новости.

– А твои балаклавщики…

Коля помотал головой.

– Там все сложнее, но с этим я разберусь тоже.

Я несколько раз покивала. Решив, что разговор окончен, я повернулась к Коле боком, чтобы зайти в школу, но он меня остановил.

– Я бросил Алису.

Я аж дернулась, поворачиваясь к нему.

– Что?! В смысле?!

– Тут твой план подкачал. Ты правда думала, что я не узнаю о физруке и о вашем разговоре?

Я стыдливо поджала губы.

– Я просто хотела помочь вам. Хотела, чтобы вы были счастливы. Ведь ты ее любил…

– Вот именно, что любил. Но быть счастливым с изменщицей… да еще и с той, с которой у нас, как оказалось, ничего общего…

Я слегка опустила голову.

– Прости… я просто хотела сделать, как лучше.

– И ты сделала. А теперь скажи, какие планы у тебя сегодня после школы?

Я вскинула голову и удивленно посмотрела на Колю.

– В-в смысле?..

Он вздохнул и закатил глаза.

– Ай, к черту!

Подавшись вперед, он приобнял меня за талию и поцеловал в губы. Поцеловал трепетно, нежно и так сладко. А вокруг снова поднялся ветер и все опять заиграло красно-золотыми красками осени. Но я уже не видела этого, потому что закрыла глаза, наслаждаясь самым желанным поцелуем на свете.

Еще вчера я думала, что переезд в город стал ошибкой. Что все снова придется начинать с чистого листа. Что это была худшая осень в моей жизни. Но нет. Это осень была самой лучшей! Наша первая осень…