Текст книги "Уши, рога, хвост и прочие приобретения (СИ)"

Автор книги: Инна Кентий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

И вот еще вопрос, это моя магия или это магия Эбигайль проснулась. Сделала себе пометку, узнать подробнее о том, когда просыпается магия и как можно понять, есть магия у человека и она спит, или ее вовсе нет.

Решила выпытать все у Айша, от него скрываться уже поздно, он о моей магии знает даже больше меня самой. А уже потом, если останутся какие-то очень важные вопросы без ответов, буду решать, обращаться за консультацией к Дюрану или нет.

К «пыткам» я приступила в этот же день, во время наших занятий.

Ну и узнала очень много интересного.

Во-первых, о том, что я владею магией белых демонов, никто, кроме Айша, не знает. До моего перерождения никто вообще не догадывался о существовании у меня магии, но сейчас это уже не скрыть, потому что демонов, даже, а может, тем более, с ушами эльфов, без магии не бывает.

И тут возникает во-вторых, у рода Дэш Шегар магия схожа с магией белых демонов, именно поэтому Айш знает о ней так много. В давние времена правящая ветка рода Дэш Шегар по силе магии ничем не уступала белым демонам, сейчас, конечно, магия рода уже не та.

В далекие времена у всех нагов была магия родственная с магией белых демонов, сейчас редко рождаются наги с такой магией, больше с магией земли. А род Дэш Шегар тогда кроме сильной магии нагов владел особым даром, за этот дар их называли Видящими. Сейчас Видящий только Айш. Единственный Видящий в трех поколениях и последний владеющий этим даром. Видящий – это тот, кто видит силу и род магии всех существ.

В-третьих, то, что магия у меня проснулась поздно, это вполне можно объяснить, но вот то, что меня считали безмагичной – странно. Наличие магии определяется в любое время после рождения ребенка. Без проверки голословно утверждать, что магии у аристократки, пусть и не особо знатной, нет, не будет никто в здравом уме.

Были случаи, что магический дар, так и не раскрывался до самой смерти его носителя, но, чтобы магия проснулась у того, в ком магии изначально не обнаружили, о таком Айш не слышал еще ни разу.

Со мной вообще одни загадки. О том, что человек-маг может обладать магией демонов тоже никто не слышал, а уж о перерождении человека в демона, когда магия входит в силу, такого и подавно никогда не было. А уж сочетание в одном лице черт эльфов, демонов и человека – вообще нонсенс! Или он, Айш, знает плохо историю, а история – это его самое большое и пламенное увлечение. Хотя временами, когда в мире жили белые демоны, он еще скрупулезно не интересовался. Но он обязательно выяснит этот вопрос досконально.

И в-четвертых, самое приятное, сейчас дар видеть магию сохранился только у правящих родов, а способность видеть характер магии, была и осталась только у рода Дэш Шегар.

Для выяснения наличия магии у любого существа, хоть даже у жучка, в храмах еще с древних времен остались специальные камни, которые, при прикосновении к ним обладающего магией, начинают светиться. Если же камень остается прежним, то у прикасающегося к нему магии нет даже в мизерном количестве.

Храмы есть почти в каждом большом городе и провериться не сложно. Если, заключая брак, один из супругов скрыл факт отсутствия или ослабления родовой магии, то это карается смертью. Сейчас за сохранение магии борьба идет во всех трех государствах и у всех рас.

Магия, действительно, исчезает, ослабевает, или меняется на другую более слабую.

Например, официально считается, что на сегодняшний момент, в Эльзеале все знатные рода магов, выше графского включительно, обладают родовой магией. Но на самом деле у пяти родов магия ушла в побочную ветвь. Не признанные отцами дети амант стали обладателями родовой магии по отцовской линии. Прежде такого никогда не случалось.

Собственно, именно из-за этого и начались переговоры между Эльзеалем и Островами. Короля Эльзеаля напугало исчезновение за короткий промежуток времени магии у такого количества аристократов. В пору было говорить о начавшемся стремительном вырождении магии.

– Отец неофициально отправил меня помочь по-соседски вашему правителю, я помог. Теперь король думает, каким образом передать в ту ветвь, куда ушла родовая магия, титул отца, не обнародовав при этом отсутствия дара у основной ветви. – рассказывал Айш.

Кстати, магия, перешедшая другой ветви, усилилась (что само по себе неожиданно и является большим плюсом) за счет вливания новой крови и слегка изменила свои начальные свойства. Все же когда-то именно маги и стали правящей элитой стран наравне с эльфами и демонами. А так как в аманты берут в основном дам из обедневших, но знатных родов, то хоть слабая и в спящем состоянии магия у девушек присутствует. И тут две родовые магии вдруг раз и слились в ребенке в одну. Этим, скорее всего, и объясняется ее усиление.

– Вот все это я и поведал вашему правителю. – перешел он к заключительной части, теперь уже своих приключений. – А на обратном пути, уже покинув пределы Эльзеаля, я попал в шторм, был оглушен, и оказался в плену у пиратов. Теперь-то ясно, что шторм был магический и специально подстроен, оглушили меня свои же товарищи, и пиратам отдали они же.

Когда о пробуждении магии Айш рассказал мне все так подробно, я склонялась к мысли, что магия у Эбигайль – это моя магия, Александры Тепловой. У нас на Земле, каких только сказок про демонов, фей, ведьм и прочих магических существ не гуляет. Если предположить, что когда-то давным-давно Земля была тоже магическим миром, а потом, как и на Хогре магия стала вырождаться, то, возможно, в каждом жителе Земли «спит» какая-то магия. И когда я оказалась в мире с магией, моя спящая магия проснулась.

Хотя осознавать, что в твоей душе есть частичка демонов, пусть сколько угодно разбавленная и «белая», это, я вам скажу, настолько странно, что аж до шока. Но после выросших рожек, ушей и хвоста, я стала более устойчива ко всему шокирующему.

У господина Соррейна была своя версия. Ознакомившись однажды с трудами великого архимага прошлого, работавшего над теорией возможности зарождения нового вида магии в детях, родители которых принадлежат к разным расам, он загорелся изучением этого вопроса подробно.

Пока ему не встретилось ни одного факта, подтверждающего эту теорию. Сам архимаг в своих трудах, утверждал, что зарождение новых видов магии блокирует мир, оставляя ребенку только магию отца, и работал над вопросом, как обойти эту блокировку.

Есть даже косвенные свидетельства, что он нашел этот способ, только случившаяся последняя Магическая битва уничтожила результаты его последних трудов в этом направлении.

Возможно, из-за моей иномирности и появления в этом мире в возрасте далеком от детства, мир «прошляпил» мою магию, и она разблокировала заблокированное миром при рождении у Эби, а оказавшись разблокированной эта гремучая смесь в теле Эби, объединившись с моей магией, начала перерождаться в не пойми чего эльфо-демонское.

А уж у Эби в роду кого только не понамешано. В одной маме объединилась кровь высших демонов и первородных эльфов, а там ведь и барон (отец) тоже имел, наверняка, не простую родословную. Простому барону дочь демоницы в жены не отдадут, пусть она будет хоть трижды незаконнорожденной.

Это ж сколько разных магий оказалось перемешано!

13. Острова.

В день прибытия на Острова у меня с графом состоялся занимательный разговор.

– Удивительно, Эби, на сколько я ошибался в отношении Вас. С каждым днем я все больше убеждаюсь, что слишком плохо Вас знал, не разглядел. Сможете ли Вы когда-нибудь простить ту обиду, что я нанес Вам? – с неподдельной грустью спросил Дюран, целуя мне руку.

Я смотрела на графа, на его утонченные черты лица, на красивые ухоженные руки, сейчас державшие мою ладонь, и понимала, что никогда не смогу принять его предложения. Мне нравился Дюран Лёр Атталь, его живой и критический ум, острый язык, он был хорош собой, но я совершенно не могла представить его в роли своего мужа.

Почему так происходит не понятно, это необъяснимая химия, но за одним ты готов идти хоть на край света, а с другим и царские хоромы не нужны.

– Поверьте, Дюран, я совершенно не обижаюсь и не держу никакого зла на Вас. Наоборот, мне следовало бы сказать судьбе: «Спасибо!» за такое стечение обстоятельств. Ведь именно благодаря этому, я оказаться в самой гуще событий, и со мной произошли все те приключения, что привели меня в итоге на этот корабль. Возможно я тоже плохо знала себя, и желала не того, чего следовало бы желать. Сейчас все случившееся между нами в прошлом кажется мне чем-то словно и не со мной произошедшим. Я с радостью приму Вас в круг своих друзей. Простите. – я попыталась убрать свою руку из его, но граф не дал мне это сделать.

– Друзей, и только? – уточнил он, всматриваясь в мое лицо.

– Ни Вам, ни мне другие отношения не нужны. Остальное все блажь и влияние ограниченного палубой корабля пространства.

– Возможно, Вы правы. Если я, действительно, могу называть себя Вашим другом, то Вы ведь не станете прогонять друга, когда он придет к Вам в гости? И не откажете, когда он пригласит Вас на прогулку? – поинтересовался он.

Ох, граф, граф, хитрите Вы! Но после пешей прогулки с принцем по Заколдованному лесу и беременности, которая вот-вот станет заметной, мне уже вряд ли есть, что терять, а общество Дюрана никак не назовешь неприятным.

– Конечно, я буду рада видеть Вас у себя в гостях и с удовольствием приму приглашение на прогулку. – согласилась я.

Сейчас я была убеждена, что время расставит все по своим местам. Пусть пройдет не один месяц или даже год, прежде чем Дюран Лёр Атталь поймет, что ему не нужна Эбигайль Дье Катель в роли жены, но это обязательно произойдет. Иначе судьба не позволила бы нам так легко расстаться в мое первое появление в этом мире, и мое сердце не оставалось бы спокойным после таких признаний.

Кстати о настоящей Эбигайль Дье Катель и моем появлении в ее теле.

Как-то случайно, вскользь, когда я еще имела тело человеческой девушки, господин Сорейн при осмотре обмолвился, что из-за моей худобы и строения скелета грудной клетки, он очень опасался, что у меня окажется больное сердце, но все перепроверив несколько раз отверг эту мысль.

Возможно именно больное сердце и стало причиной внезапной смерти Эбигайль Дье Катель.

Так что Эбигайль – баронессы, которая была близка с графом и обрадовалась бы, сделай свое предложение он именно ей, уже нет в этом мире. А Эбигайль – земная женщина, которая неизвестно каким ветром оказалась в мире Хогр, была готова принять только дружбу графа.

Но от такого друга, как граф Атталь я, действительно, не отказалась бы.

Наконец мы причалили к берегам Островов.

Встречали нас огромной процессией во главе с Правителем Островов со стороны нагов Расэйролешем Дэш Шегар Нетрасшаш и Правителем Островов со стороны Крылатого народа Одханом О'Дойл.

Представительство Эльзеаля и Даршгара пригласили разместиться в ближайшем особняке, подготовленном специально для них, пока они не определятся с выбором здания под посольство.

Одхан О'Дойл, выполнив все положенные при встрече официальной дипломатической делегации расшаркивания, заявил, что все вопросы послы могут решать через Правителя со стороны нагов и быстро ретировался в даль.

Ашт Тейрошатх, незаметно пока рассаживались по экипажам представители эльзеальской и даршгарской делегации успел, видимо, дать правителю отчет и сдать «объект» под охрану смене, потому что, к моменту отбытия посольства, ни его самого, ни его людей на пристани уже не было.

От всей встречающей процессии остались пара экипажей да десяток воинов охраны, и мы с Айшем.

Я быть может тоже куда-нибудь уже успела уйти или уехать, но Айш крепко держал меня под руку.

– Отес-с, пос-снакомьс-ся, это баронес-с-са Эбигайль Дье Катель. Это она выкупила меня, вылеш-шила и помогла добратьс-ся до Ферганы. Это ее магия заш-шитила меня от убийс-с. – официально и очень пафосно представил меня Айшералеш отцу. – Я приглас-сил ее погос-стить на Ос-стровах, и буду рад, ес-сли она пош-шелает у нас-с ос-статьс-ся навс-сегда.

Я сделала глубокий реверанс (подсмотрела, что дамы от делегации именно так раскланивались с Расдейролешем и Одханом).

– Я Вам безмерно благодарен за своего сына и буду рад, если Вы согласитесь погостить у нас. На территории Дворс-сового комплекса есть очаровательные гостевые особняки. Завтра для Вас подготовят тот, который Вы выберете себе для прош-шивания, а на сегодня уш-ше подготовлены комнаты во двос-сце. – говоря это, Его Величество ловко подхватил меня под локоток и повел к экипажу с королевскими гербами.

Говорил Его Величество почти без акцента. Интересно, где у него была такая богатая практика?

По прибытии во дворец началась обычная суета. Пообещав навестить меня перед ужином, Айш перепоручил заботы обо мне служанке и ушел отчитываться отцу о своих приключениях более подробно.

Комнаты, в которых меня разместили, были светлыми, роскошно обставленными и удобными.

Как же оказалось приятно не чувствовать качку, лежа на прохладных свежих простынях, после роскошного купания.

Помощь приставленной ко мне распоряжением Айша служанки, Мехилассы, пришлась весьма кстати. Справиться с таким количеством баночек, щеточек и кнопочек, как выяснилось, не просто. Волосы были промыты и напитаны бальзамом до сияющего блеска, тело скрипело и благоухало отмытое в трех водах с разными отварами. Руки стали похожи на руки леди, гладенькие с ухоженными ноготками. Я каждой клеточкой и волосиком на голове чувствовала, что вернулась “в цивилизацию”.

Привыкшая ухаживать за собой сама, я млела под умелыми руками, разминающими мое размякшее тельце, и сама не заметила, как задремала.

Острова казались одной большой сказкой.

По утрам мы завтракали с Айшем на веранде моего домика. Я выбрала самый удаленный от основного здания комплекса. Рядом располагалась едва заметная калитка запасного выхода. Это был уголок первозданной природы, дорожки утопали в зелени кустарников, за которыми высились роскошные кроны деревьев. В таком месте оказалось очень приятно гулять, а через калитку было удобно делать короткие вылазки в город.

После совместного завтрака, во время которого по привычке делились впечатлениями от прошлого дня, идеями и планами на грядущее, мы разбегались каждый по своим делам.

Теперь все время у Айша было расписано до самого отхода ко сну. Государственные дела, отбор невест, поиски заговорщиков, которых оказалось гораздо больше, чем представлялось вначале.

Но во всей этой череде проблем он успевал каждый день понемногу привязывать меня к Островам, организуя мой день и занимая меня различными делами.

Так с его подачи, я занималась теперь каждый день с преподавателями, которые взялись восполнить мои пробелы в знаниях и подготовить меня к поступлению в столичную Академию.

Знакомилась с местными традициями и изучала язык нагов.

Прогуливаясь по столице, наблюдала обычную жизнь ее жителей. Так же, как и в любом другом городе, яркие вывески зазывали покупателей в местные кафе, ресторации и торговые лавки.

Решив, что следует попытаться устроить свою жизнь на Островах, я, закупив необходимые мне материалы, вечерами шила первые мягкие игрушки, сделала пару красочных картин цветов, произрастающих только на островах, из лент, и вышивала толстыми нитками яркие объемные корпуса для шкатулок, обтягивая ими простые деревянные коробочки, которые купила на базаре.

С каждым днем стенания Айша о том, какой он бедный и несчастный и, как ему тяжко живется из-за устроенного для него отцом отбора невест, становились все громче, пока, наконец, в одно перевернувшее все с ног на голову утро, за завтраком, он не заявил:

– Только ты мош-шеш-шь мне помочь! Давай ты с-сейш-шас-с с-соглас-сиш-шьс-ся с-стать моей ш-шеной, и мы отменим этот отбор, потому ш-што я уш-ше с-сделал с-свой выбор!

– Не смешно. – приняла это за шутку я.

– Так я и не ш-шучу! Хорош-шо, не хош-шеш-шь с-срас-су с-становитьс-ся ш-шеной, побудь невес-стой!

– Какой женой? Какой невестой? Ты соображаешь, о чем говоришь?! – почувствовав, что Айш действительно не шутит, возмутилась я.

– Любимой ш-шеной и с-самой луш-ш-шей, прос-сто идеальной, невес-стой! – смотря на меня глазами преданного пса ответил этот вымогатель.

– Неужели все настолько плохо?

– Хуш-ше, каш-шетс-ся, быть не мош-шет. – вздохнув, печально проговорил Айш. – Они навяс-счивы, манерны, вс-се, как одна, говорят только о с-своей пламенной любви ко мне и, непременно, с-с придыханием в голос-се. Когда я пытаюс-сь выяс-снить их мнение о ш-шем-то, кроме балов, бульварных романов, нарядов и украш-шений, они глупо хлопают глас-сами и наш-шинают хихикать, с-словно ус-слыш-шали от меня ш-што-то ош-шень с-смеш-шное. Это уш-шас-сно!

– Но чем тебе поможет то, что я стану одной из невест?

– Как ш-шем-?! Пос-сле первого ш-ше конкурс-са, я объявлю, ш-што выбрал с-себе невес-сту – тебя и рас-сгоню вес-сь этот гарем.

– А дальше-то что?

– А дальш-ше я буду ош-шаровывать тебя, пока ты не поймеш-шь, ш-што я – твоя с-судьба, и не с-соглас-сиш-шься с-стать моей ш-шеной.

– Ага, а моего родившегося ребенка ты объявишь наследником престола. Просто феерично! Твой отец будет счастлив!

– Ну, во-первых, нас-следником прес-стола с-становитс-ся тот, кого прис-снает таковым родовой артефакт. А во-вторых, пош-шему бы и нет, ес-сли в ребенке в полной мере проявитс-ся родовая магия Дэш Шегар Нетрасшаш.

И вот тут я, признаться, подвисла, как старый допотопный комп. Это со мной что-то не так, или это Айш ударился головой во время покушения сильнее, чем казалось?

Я смотрела на Айша и видела, что он не шутит. Но как, скажите мне, в абсолютно чужом ребенке может, даже в крайне ужатом виде, проявиться родовая магия Дэш Шегар, не говоря уже о «в полной мере» ?! – этот вопрос я и озвучила страдающему, похоже, на всю голову Наследному принцу.

– Видиш-шь ли, с-сш-шас-стье мое, перерош-шдение с-сатронуло не только тебя. – почесав переносицу, смущенно начал Айш. – И потом так полуш-шилос-сь, ш-што твоих с-сил окас-салос-сь не дос-статош-шно, ш-штобы переработать магию ис-стош-шника в нуш-шном для с-саверш-шения ис-сменений у вас-с двоих колиш-шес-стве. Отменить перерош-шдение невос-смош-шно... В обш-шем, ты тогда могла погибнуть. Органис-см, с-стремясь с-сохранить новую ш-шис-снь, отдавал пош-шти вс-сю магию ребенку, а на с-себя переработать ее он уш-ше не ус-спевал.

По мере того, как он говорил, я вспоминала тот страшный момент и ту жуткую боль, когда крутилась на постели, не в силах даже позвать на помощь, и ужас того бессилия и беспомощности вновь накатывал на меня.

Айшер подхватил меня на руки со стула, на котором я застыла памятником самой себе, и вместе со мной ушел с веранды, где мы, как обычно, завтракали. Придя в облюбованный мной уголок гостиной у окна в сад, где я поставила самое удобное кресло из найденных в домике и рукодельничала по вечерам, он устроился в нем, усадив меня себе на колени и баюкая, как маленькую, и продолжил.

– Помниш-шь, ты ош-шнулас-сь в ванной у меня на руках? Это я подклюш-шил с-свой рес-серв к твоему. Я ведь говорил, ш-што магия нагов и магия белых демонов с-схош-ши? Вот, а наш-ши вообш-ше окас-салис-сь ош-шень блис-ски. Внаш-шале я пыталс-ся, как обыш-шно мы это делаем, передать с-свою магию тебе черес-с с-соприкос-сновение рук, но ты была уш-ше с-слиш-шком ис-стош-шена и принять ее не с-смогла. Тогда я объединил наш-ши тела и наш-ши рес-сервы в единое с-селое с-с помош-шью воды. Пош-шувс-ствовав приток магии, перерош-шдение продолш-шилос-сь у тебя уш-ше в нормальном реш-шиме, только ша-с-стиш-шно затронуло еш-ше и меня.

– Я все равно не понимаю, как это сделало из моего ребенка, наследника магии рода Дэш Шегар Нетрасшаш?

– Я тош-ше этого не понимаю, но факт ос-стаетс-ся фактом. Ты переродилас-сь в, ус-словно с-скаш-шем, демонис-су, уш-ши не в с-сшет, а малыш-ш с-стал нагом. Приш-шем магия отс-сом ребенка пос-сш-шитала меня. С-сейш-шас-с его аура уш-ше ш-шетко видна и она ош-шень похош-ша по с-светам на наш-шу и он, тош-шно, наг. – Айш зарылся носом мне в волосы за ухом, словно прячась там от меня, и его голос звучал оттуда тихо и глухо.

Я подняла ладонями его лицо, чтобы он видел, как я ему благодарна и не выдумывал для себя никаких лишних сложностей.

– Если ты из-за этого придумал сделать меня своей невестой, то это глупо. – сказала, держа в ладонях его лицо.

Я смотрела в самые родные зеленые глаза и чувствовала, что тону, бесконечно тону в любви и благодарности судьбе за то, что оказалась в этом чудном мире, что пошла на эти дурацкие торги, за то, что не прошла мимо и встретила там этого невероятного, самого лучшего на свете нага.

– Я очень-очень тебе благодарна за то, что ты спас меня и малыша.

И я осторожно поцеловала Айша в уголок губ. Уже понимая, что не смогу больше пользоваться его гостеприимством. Сейчас он уйдет по своим делам, и я начну собираться. Пора знать меру…

И вдруг была подхвачена жаркой волной его безудержного желания. Айш, как сумасшедший целовал меня. То припадая к губам словно жаждущий путник, то жаля поцелуем с каким-то болезненным отчаянием, словно целует в последний раз. Он сминал мои губы яростно, не в силах справиться со своей страстью, и тут же начинал целовать мягко и нежно, стараясь вложить в поцелуй всю свою любовь…

Меня больше не существовало, я растворялась в его ласках, забыв кто я, где я. И отвечала ему с той же страстью, с тем же отчаянием и желанием.

Мы словно сошли с ума, сорвав все стоп краны, оказавшись в эпицентре урагана чувств…

Мне было мало губ, я хотела зацеловать его всего. Беспорядочно тыкаясь губами везде, до чего могла дотянуться – щека, скула, шея, ухо, губы, ямка на шее… Разобравшись, наконец, со шнуровкой, через голову стянула с него рубашку и уже ни на что не обращая внимания прокладывала дорожку из поцелуев вниз…

Я чувствовала его руки на своих обнаженных плечах, отвоевав у меня право на лидерство, теперь он блуждал губами по моей груди, выцеловывал каждый сантиметр моего тела…

Когда через неопределенное время, может прошло несколько минут, а может и несколько часов, и мы, наконец, смогли оторваться друг от друга, то обнаружили себя лежащими на кровати в моей спальне, дорожка из одежды вела от двери к начальной точке нашего помешательства.

– Я тебя никуда теперь не отпуш-шу, ты моя, только моя! – шептал Айш, крепко обнимая меня и целуя в ушко и шею за ухом.

Это было чистейшее коварство с его стороны, потому что эльфийские… эльфячьи…, потому что уши у эльфов, действительно, оказались невероятно эрогенной зоной.

Я могла лишь довольно жмуриться, постанывать и сыто улыбаться, выгибаясь следом за его ладонью, путешествующей по моей спине, и подставляться под новые поцелуи.

– Завтра идем в храм?! – полу-спросил, полу-приказал он.

Я отчаянно замотала головой, отказываясь.

– Что? Почему?!

– Страшно. Твой отец, наверняка, будет против.

– Пус-сть тогда отес-с и выбирает с-себе невес-сту из тех разряш-шенных кукол! – сдвинув брови возмутился Айшер.

– Ты наследник, ты не имеешь права на ошибку. – вздохнула я.

Момент страсти прошел, и жизнь, со всеми ее условностями, обязанностями и табу вновь вступала в свои права.

– Я не имею права потерять ту, кто зас-ставляет мое с-сердс-се битьс-ся чаш-ше, ту, один взгляд на которую наполняет мой рес-серв до откас-са. Только в любви рош-шдаютс-ся дети с-с даром Видяш-шего, так напис-сано в родовой книге и, теперь я тош-шно с-снаю, ш-што так оно и ес-сть. Ты с-снаеш-шь, ш-што мой рес-серв, моя с-сила вырос-сли вдвое с-с момента наш-шего морс-ского путеш-шес-ствия! Вс-сего за ш-шетыре с-с половиной недели! И я уверен, ш-што это с-связано с-с тобой. Не волнуйс-ся, я с-смогу убедить отс-са.

Как же я этого хотела! Если у меня будет хотя бы мизерный шанс остаться с Айшералешем, я выжму из него все, чтобы мое, нет, наше желание исполнилось…